Гражданско-правовая защита авторских прав

• Введение
• Глава 1. Понятие интеллектуальной собственности и авторских прав
• 1.1 Понятие интеллектуальных прав
• 1.2 Понятие объекта авторского права
• Глава 2. Нарушения авторских прав и их охрана
• 2.1 Нарушение авторских и смежных прав: содержание и виды
• 2.2 Условия гражданско-правовой ответственности за нарушение авторских и смежных прав
• 2.3 Вопросы практики применения правил о компенсации в связи с нарушением исключительных прав
• Заключение
• Библиографический список

Актуальность темы

исследования. За последнее десятилетие в Российской Федерации произошли кардинальные перемены, затронувшие практически все сферы общественной жизни. Наше государство встало на путь международных демократических традиций, провозгласило права человека и их охрану в числе основополагающих. Авторские права в статье 44 Конституции РФ включены в один ряд с основными правами и свободами российских граждан.

Вместе с тем сложившаяся сегодня в России социально-экономическая ситуация свидетельствует о том, что бытующее мнение «все продается и все покупается» в полной мере применимо к сфере обращения произведений литературы и искусства. На протяжении всей истории человечества именно результаты творческой деятельности писателей, поэтов, художников, композиторов, ученых всегда составляли основу духовной жизни человека и общества в целом. В условиях рыночной экономики произведения литературы, искусства и науки помимо того, что, безусловно, играют роль своеобразного показателя уровня развития общества, являются, прежде всего, специфическим объектом товарооборота, особой разновидностью товара.

В условиях неуравновешенной социальной и экономической обстановки многие наши сограждане все чаще обращаются именно к художественной литературе и музыкальным произведениям, пытаясь с их помощью отвлечься от насущных проблем, обрести душевный покой. Тем самым в полной мере действует золотое правило рынка — спрос определяет предложение. И, действительно, объективные жизненные процессы открывают все новые горизонты для самих создателей духовных благ. И, вместе с тем, все большее распространение приобретают такие негативные процессы как контрафакция, плагиат, иные нарушения прав авторов.

В сложившейся ситуации, с учетом международного опыта правового регулирования, зарубежной практики и национальных традиций, необходимо попытаться вернуть уважение к нации, праву и законодательству путем формирования единой государственной и правовой политики, которые обеспечили бы надлежащие условия реализации и охраны прав и законных интересов как самих авторов, так и рядовых пользователей. Основные же усилия в этом процессе должны быть направлены на совершенствование законодательства об охране авторских прав и практики его применения. Комплексное изучение обозначенной проблемы имеет важное теоретическое и практическое значение, поскольку способствует созданию действенных мер борьбы с разнообразными формами нарушений прав авторов, восстановлению нарушенных авторских прав.

Принятие четвертой части Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), призванной комплексно урегулировать отношения, возникающие в связи с созданием и использованием результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, завершило кодификацию российского гражданского законодательства, и, таким образом, сделало очевидной необходимость и актуальность соответствующих, в том числе и авторско-правовых, исследований.

Степень научной разработанности. Вопросы правового регулирования отношений защита прав авторов стали предметом исследования достаточно давно. Среди ученых, проводивших исследования в данной области, необходимо отметить таких авторов как Б. Н. Гордон, О. С. Иоффе, В. Г. Камышев, О. А. Красавчиков, В. П. Мозолин, М. И. Никитина, А. Е. Пашерстник, В. И. Серебровский, Г. Ф. Шершеневич, А. К. Юрченко.

В ходе исследования также были использованы труды современных исследователей: А. Е. Артамоновой, Е. Я. Баскакова, В. Л. Вольфсона, Э. П. Гаврилова, С. П. Гришаева, Н. В. Дельцовой, А. А. Заславского, В. О. Калятина, Н. В. Макагоновой, Е. А. Моргуновой, Е. Паршуковской, В. В. Погуляева, Р. Ш. Рахматулиной, И. В. Савельевой, А. П. Сергеева, С. В. Усольцевой и др.

Объектом исследования являются общественные отношения, связанных с охраной авторских прав в российском частном праве.

Предметом исследования являются нормы российского гражданского законодательства, регулирующие деятельность в сфере охраны прав авторов произведений науки, литературы и искусства.

Целью исследования является проведение комплексного сравнительно-правового анализа российского гражданского законодательства и практики его применения в сфере охраны авторских прав.

Реализация поставленной в дипломной работе цели исследования потребовала решения следующих научно-практических задач:

провести анализ действующего российского законодательства об охране авторских прав;

исследовать понятие охраны авторских прав по российскому гражданскому законодательству;

раскрыть специфику объектов охраны авторских прав в обозначенном аспекте;

определить дальнейшие пути совершенствования российского гражданского законодательства об охране авторских прав.

Методы исследования. Для достижения указанной цели и решения поставленных задач исследование основывалось на общенаучном диалектическом методе познания, предполагающем объективность и всесторонность познания исследуемых явлений, а также на таких специальных методах исследования, как: комплексный, системный, сравнительно-правовой, исторический, статистический. Исследуемые конструкции анализировались в соотношении с близкими правовыми категориями, с учетом внутренних и внешних связей исследуемого аспекта.

Структура работы предопределяется целями и задачами исследования и включает в себя введение, две главы, пять параграфов, заключение и библиографический список.

Глава 1. Понятие интеллектуальной собственности и авторских прав

1.1 Понятие интеллектуальных прав

Известно, что до настоящего времени мировому сообществу юристов (и российским юристам) приходилось и приходится иметь дело с международными конвенциями и национальным законодательством, функционирующими на основе двух основных концепций, посвященных установлению правового режима результатов интеллектуальной деятельности.

Это проприетарная концепция, положенная в основу авторского и патентного права, называемая правом интеллектуальной собственности, и концепция так называемого исключительного права.

Концепция, основанная на теории естественного права, была создана в конце XVIII в. усилиями французских философов-просветителей, в число которых входили такие известные ученые, как Вольтер, Дидро, Гельвеций, Гольбах, Руссо Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права [Текст]. Тула, Автограф. 2001. — С. 333. Согласно данной концепции право собственности на созданный результат творческой деятельности принадлежит автору, а не издателю, промышленнику или торговцу. Право собственности на такой результат действует отдельно от его признания государством. За использование созданного творческим трудом литературного и художественного произведения, технического новшества автор вправе получить полагающееся ему материальное вознаграждение.

В XIX в. проприетарная концепция авторского и патентного права получила широкое признание во Франции, США, Англии, Германии, а также других странах мира и нашла свое отражение в законодательстве указанных стран.

В Законе штата Массачусетс от 17 марта 1789 г., в частности, говорилось, что нет собственности более важной, чем та, которая является результатом умственного труда автора Шершеневич Г. Ф. Указ. раб.- С. 333.

Рассматриваемая концепция не была чужда российскому законодательству и юридической доктрине. В 1911 г. известный российский правовед профессор Г. Ф. Шершеневич писал, что «наше законодательство, следуя господствующему в прежнее время взгляду, признает все подобные правоотношения не самостоятельными, а стоящими рядом с правом собственности, как два вида, считает их просто особым видом права собственности» Там же.

Проприетарная концепция авторского и патентного права соединила неотчуждаемое личное неимущественное право человека на результаты его творческой деятельности с происходящим от него правом на получение достойного вознаграждения за использование созданного результата.

В вопросе об определении юридической природы права на результаты интеллектуальной деятельности на смену проприетарной концепции пришла концепция исключительных прав. Сущность данной концепции сводится к следующему. Исходным является положение о необходимости разграничения единого субъективного права интеллектуальной собственности на два вида субъективных прав, в определенной степени существующих независимо друг от друга. Это — личные неимущественные права, неотделимые и неотчуждаемые от автора, и имущественные права, отделимые от личности автора и тем самым обладающие свойством передаваемости другим лицам и возможностью выступления в качестве самостоятельного объекта торгового оборота. По своему происхождению и природе имущественные права на результаты интеллектуальной деятельности, получившие название исключительных прав, основаны на законе, устанавливаемом государством. Таким образом, они не связаны с естественными правами человека Еременко В. И. Переходные положения к части четвертой гражданского кодекса Российской Федерации [Текст]//Адвокат.- 2007. № 4. С. 34.

Концепция исключительных прав заняла доминирующие позиции в XIX в. во всех развитых странах мира.

В конце XIX — начале XX в. начал развиваться процесс сближения указанных концепций субъективных прав на результаты интеллектуальной деятельности путем объединения понятий права интеллектуальной собственности и исключительных прав. Объединенное понятие рассматриваемых прав стало именоваться интеллектуальной собственностью. Под этим названием оно употребляется в Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20 марта 1883 г., Стокгольмской конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности, от 14 июля 1967 г. и национальном законодательстве многих стран мира, включая ст. 44 Конституции РФ, ст. 128 и 138 ГК РФ в редакции, действовавшей до 1 января 2008 г Сборник международных конвенций рацифицированных СССР, Россией/ Сост. Иванов А. И. М., Центр пресс, 2002. С. 125, 301.

Аналогичным образом необходимо толковать и норму ч.1 ст. 44 Конституции РФ, закрепляющую охрану интеллектуальной собственности. Понятие интеллектуальной собственности включает в себя как личные неимущественные права, неотделимые от автора, так и имущественные права на использование результата интеллектуальной деятельности.

Но дело, разумеется, не только и не столько в названии указанного объединенного права на результаты интеллектуальной деятельности. По нашему мнению, с точки зрения юридической техники следует отдать предпочтение названию «Право интеллектуальной собственности», которое объединяет совместимые положения, заимствованные из французской концепции права интеллектуальной собственности и концепции исключительных прав, исключающей неприменимые с позиций современной юриспруденции положения. В предлагаемом нами понятии права интеллектуальной собственности должны отсутствовать упоминания о связи данного понятия с естественными правами человека и положение о независимости права автора на результат интеллектуальной деятельности от права собственности на материальный носитель.

Главное состоит не в названии права, но в его содержании. Содержание проявляется, прежде всего, в определении сущности понятия субъективного права и его отношении к результату интеллектуальной деятельности. Общим для всех вышеизложенных концепций о юридической природе права на результаты интеллектуальной деятельности является то, что права авторов относятся к категории субъективных прав, объектами которых являются результаты интеллектуальной деятельности.

В соответствии с п. 1 ст.1225 ГК РФ понятие интеллектуальной собственности употребляется в значении родового понятия перечисленных в законе результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий и, соответственно, отнесено к числу объектов права. Освободившееся же пространство в зоне действия субъективных прав заполняется нормами об интеллектуальных правах.

Как следствие проведенной замены вышеизложенных прав, положения об интеллектуальной собственности после их воспроизведения в п. 2 ст.1226 ГК РФ в нарушение ст. 44 Конституции РФ в последующем законодателем исключаются из Гражданского кодекса. Интеллектуальные же права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации ставятся в монопольное положение в зоне действия субъективных прав.

Создается впечатление, что подобного рода негативное отношение к понятию интеллектуальной собственности как субъективному праву на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации и замене его в ГК РФ нормами об интеллектуальных правах было заранее запланированной акцией со стороны законодателя. Это подтверждается и высказыванием Е. А. Суханова (одного из разработчиков четвертой части Гражданского кодекса), произнесенным в пленарных слушаниях в Государственной Думе 5 октября 2006 г.: «В результате само понятие „интеллектуальная собственность“ становится дважды условным. Оно не имеет отношения к собственности и касается не только результатов интеллектуальной деятельности в прямом смысле этих слов. Поэтому данное понятие остается сугубо условным и до сих пор не имеет какого-либо общепризнанного четкого определения ни в законодательстве, ни в доктрине, что порождает серьезные споры о его содержании и, соответственно, об объеме и пределах его законодательного регулирования» Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть четвертая. Комментарии. Текст. Предметный указатель [Текст]/ Д. А. Медведев, П. В. Крашенинников, В. Ф. Яковлев, А. Л. Маковский, Е. А. Суханов. М., Норма, 2007. — С. 25 — 26.

Необходимо отметить, что до сих пор продолжаются споры в рамках доктрины о самом понятии права собственности на вещи, и это не считается предосудительным в юридической науке. Кроме того, понятие права собственности на вещи также можно считать весьма условным, поскольку оно появилось значительно позднее тех общественных отношений, которые в настоящее время называются отношениями собственности, и в принципе могло быть названо по-другому.

К тому же включение понятия интеллектуальной собственности в число результатов интеллектуальной деятельности вызывает удивление, поскольку в общераспространенном значении, принятом в современной доктрине и законодательстве, оно толкуется в качестве отношения, но не овеществленного или духовного предмета правового регулирования. Исходя из смысла ст. 128 и 1225 ГК РФ, его также нельзя считать и субъективным правом интеллектуальной собственности.

Концепция об интеллектуальных правах, лежащая в основе «Общих положений» разд. VII ГК РФ, значительно отличается как от концепции права интеллектуальной собственности, выдвинутой французскими философами-просветителями, так и от концепции исключительных прав, используемой в настоящее время в законодательстве многих стран мира, а также в международных конвенциях об интеллектуальной собственности. В целом она характеризуется своей противоречивостью, научно-практической несостоятельностью и принижением роли и значения личных неимущественных прав в системе российского законодательства, посвященного охране прав авторов (создателей) на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации.

Указанные пороки концепции начинаются с легального определения понятия интеллектуальных прав и закрепляются нормативной структурой главы 69 ГК РФ, касающейся общих положений. Согласно ст. 1226 ГК РФ под интеллектуальными правами понимаются исключительные права, являющиеся имущественными правами, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, также личные неимущественные права и иные права (право следования, право доступа и др.).

Как видно, основу приведенного понятия интеллектуальных прав составляют имущественные права. Включение же в понятие интеллектуальных прав личных неимущественных прав имеет сугубо условный характер. Тем самым в гражданском законодательстве наряду с понятием условной сделки закрепляется конструкция условной нормы права, что вряд ли следует считать правильным.

Из 30 статей главы 69 ГК РФ на долю личных неимущественных прав приходится всего две статьи: ст. 1228 (об авторе результата интеллектуальной деятельности) и ст. 1251 (о защите личных неимущественных прав, которая в отличие от ст. 1252 изложена в предельно ограниченном варианте своего содержания, который включает упоминание некоторых способов защиты оспариваемых и нарушенных прав авторов, а также отсылочные нормы права, относящиеся к периферийным положениям закона о правах на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации).

В главе 69 ГК РФ не содержится ни общего понятия личных неимущественных прав авторов (создателей) духовных ценностей, ни других основных положений, касающихся юридической природы, видов и механизма осуществления данных прав.

Все остальное законодательное пространство гл. 69 отведено нормативным положениям об исключительных правах на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации. Подробно говорится о понятии и содержании исключительного права, о государственной регистрации данных прав, о способах распоряжения исключительными правами, об организациях, осуществляющих коллективное управление авторскими и смежными правами и другими аспектами осуществления этой категории прав Хасимова Л. Н. К вопросу о государственной регистрации лицензионного договора [Текст] // Юридический мир. — 2008. — № 1. — С. 21.

По нашему мнению, в понятии права, регулирующего отношения по созданию и использованию результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, на первом месте должны находиться личные неимущественные права авторов (создателей), трудом которых создается соответствующий результат деятельности. Соответственно, и по времени возникновения личные неимущественные права авторов предшествуют появлению имущественных прав. К тому же в авторском праве необходимость в осуществлении автором имущественного права после обнародования произведения может отсутствовать. Согласно п. 1 ст.1268 ГК РФ «автору принадлежит право на обнародование своего произведения, то есть право осуществить действие или дать согласие на осуществление действия, которое впервые делает произведение доступным для всеобщего сведения путем его опубликования, публичного показа, публичного исполнения, сообщения в эфир или по кабелю либо любым другим способом». И далее, в соответствии со ст. 1229 ГК РФ «гражданин или юридическое лицо, обладающее исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом». Не приходится говорить о том, что использование создаваемых авторами результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации становится невозможным по объективным причинам (отсутствие спроса на рынке соответствующих продуктов творческой деятельности, невостребованность инновационных решений в связи с отсутствием необходимой технической базы и т. д.), в результате автор остается лишь с личными неимущественными правами Погуляев В. Вопросы регулирования авторского права [Текст] // Право и экономика. — 2008. — № 1. — С. 19.

Таким образом, исключительное право производно от личного неимущественного права создателя на результат интеллектуальной деятельности и средство индивидуализации. Поэтому независимо от того, какая научная концепция лежит в основе законодательства государства о результатах интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, приоритетное положение в законодательстве, относящееся к субъективным правам авторов (создателей), должно отдаваться их личным неимущественным правам.

К сожалению, вышеизложенное не находит отражения в законодательном определении понятия интеллектуальных прав, которое содержится в ст. 1226 ГК РФ. Коммерциализация же духовных ценностей человека ведет к принижению роли и значения личных неимущественных прав в жизни не только авторов, но и всего общества, в том числе общества с рыночной экономикой. Данный факт отрицательно сказывается и на случаях такого пагубного в обществе явления, как незаконное производство и реализация контрафактных товаров.

По сравнению с гл. 69 ГК РФ значительно лучше выглядят главы разд. VII ГК РФ, относящиеся к авторскому и патентному правам, другим видам прав, объектами которых являются результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации. В указанных случаях законодатель вообще отказался от использования категории интеллектуальных прав в отношениях, возникающих по поводу названных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации. Мы полагаем, что законодатель поступил правильно.

Так, согласно п. 1 ст.1255 ГК РФ «интеллектуальные права на произведения науки, литературы и искусства являются авторскими правами». Схожая формулировка употребляется в отношении характеристики прав в области действия промышленной собственности. В пункте 1 ст. 1345 ГК РФ содержится следующее правило: «Интеллектуальные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы являются патентными правами». Однако при характеристике отдельных видов вышеназванных прав не обошлось и без ложки дегтя. Например, при перечислении авторских прав в п. 2 ст.1255 ГК РФ на первое место поставлены исключительные права, следующая за ней ст. 1256 ГК РФ посвящена исключительно действию исключительного права на произведения науки, литературы и искусства на территории Российской Федерации, но не имущественным правам автора, как это необходимо, на наш взгляд, было сделать.

Норму о действии исключительного права на территории Российской Федерации следовало бы закрепить в части гл. 70 ГК РФ, содержащей правовые нормы о понятии исключительного права.

Разумеется, вопрос о месте расположения в ГК РФ отдельных правовых норм не имеет главенствующего значения. Этим лишь подчеркивается желание законодателя продлить жизнь неправомерно возведенной в закон концепции исключительных прав.

По существу, положение выглядит предельно ясным. Законодательство об авторских и патентных правах, иных правах в сфере интеллектуальной деятельности человека и создания средств индивидуализации вообще не нуждается в чужеродной для него концепции интеллектуальных прав.

Кроме вышеупомянутых недостатков концепция, основанная на приоритете исключительных прав над личными неимущественными правами, обладает еще одним существенным пороком. Она базируется на идее полного отрыва интеллектуальных прав от права собственности на материальный носитель, в котором интеллектуальные права могут находить свое вещно-материальное воплощение. В статье 1227 ГК РФ закреплено следующее: «Интеллектуальные права не зависят от права собственности на материальный носитель (вещь), в котором выражены соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации» .

Действительно, если говорить об интеллектуальных правах и отдельно существующем от них материальном носителе как обычной вещи, являющейся объектом вещного права собственности, то положения о независимости названных прав от права собственности на вещь могут считаться правильными.

Но в контексте анализируемых проблем речь идет совершенно о другом: об объективно существующей взаимозависимости объектов указанных прав и самими правами на них. Обнародование, использование и вообще существование любого результата интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации допустимо только при условии его выражения в соответствующем материальном носителе.

Под материальным носителем интеллектуальных прав понимаются в данном случае не какие-либо бесформенные материальные предметы, а материализованные целевым образом предметные образования (структуры), одухотворенные интеллектуальной деятельностью человека. Следовательно, материальным носителем является не просто бумага для написания и опубликования литературного произведения, гипс для лепки скульптурного изображения, металл для изготовления созданного изобретателем устройства, а книга, скульптура, техническое устройство.

В качестве носителей результатов интеллектуальной деятельности в зависимости от их содержания и сферы применения могут выступать не только вещно-материальные образования и структуры (в авторском праве — книги, нотные записи, картины, скульптуры, видеои звуковые записи на магнитных носителях, здания и другие подобные им носители, в патентном праве — технические устройства, штаммы микроорганизмов, сорта растений, породы животных), но и другого рода носители, не являющиеся вещами в строгом смысле этого слова (исполнительская деятельность артистов, эфирное и кабельное теле — и радиовещание, устно-речевые способы передачи знаний и другие информационно-ресурсные механизмы сохранения и обнародования созданных авторами результатов их интеллектуальной деятельности).

На философском языке взаимодействие результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации с их материальными носителями определяется законом соотношения содержания и формы. Содержанием является соответствующий результат интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, формой — его надлежащий носитель Вилинов А. А. Современные проблемы обеспечения безопасности авторских и смежных прав в интернете и локальных сетях [Текст]//Юрист.- 2007. № 6. С. 22.

При этом в отношении отдельных видов объектов права интеллектуальной собственности (интеллектуальных прав — по выражению составителей четвертой части ГК РФ) отрыв содержания от формы в определенных случаях становится просто невозможным. В авторском праве к таким объектам относятся произведения изобразительного искусства, в патентном — селекционные достижения, штаммы микроорганизмов. «Произведение же изобразительного искусства, — отмечал один из известнейших специалистов в области авторского права профессор В. И. Серебровский, — „живет“ именно в своем внешнем воплощении, в виде вещи, на которую создатель ее имеет право личной собственности, может ею распоряжаться как собственник (продать, подарить)» Серебровский В. И. Вопросы советского авторского права [Текст]. М., Госиздат, 1956. — С. 55.

В целом в ГК РФ говорится о взаимозависимости содержания и формы применительно к результатам интеллектуальной деятельности в области авторского права. Согласно п. 3 ст.1259 ГК РФ «авторские права распространяются как на обнародованные, так и на необнародованные произведения, выраженные в какой-либо объективной форме, в том числе в письменной, устной форме (в виде публичного произнесения, публичного исполнения и иной подобной форме), в форме изображения, в форме звуко — или видеозаписи, в объемно-пространственной форме» .

Формой результата интеллектуальной деятельности в сфере действия патентного права на момент его регистрации в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности является заявка на выдачу патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец (ст. 1374 ГК РФ).

В заявке на выдачу патента на изобретение сущность созданного автором изобретения выражается в письменной форме его описания с раскрытием формулы изобретения; чертежей и иных материалов, если они необходимы для понимания изобретения; реферата (ст. 1375 ГК РФ).

В заявке на выдачу патента на полезную модель сущность полезной модели выражается в письменной форме ее описания с раскрытием формулы полезной модели; чертежей, если они необходимы для понимания сущности полезной модели; реферата (ст. 1376 ГК РФ).

В заявке на выдачу патента на промышленный образец сущность промышленного образца выражается в письменно-графической форме комплекта изображения изделий, дающих полное детальное представление о внешнем виде изделия; чертежей общего вида изделия; эргономической схемы, конфекционной карты, если она необходима для раскрытия сущности промышленного образца; описания промышленного образца; перечня существенных признаков промышленного образца (ст. 1377 ГК РФ).

При использовании (внедрении в производство) изобретения, полезной модели, промышленного образца в сфере изготовления, в торговом обороте и при потреблении созданных на их основе товаров формой изобретения, полезной модели и промышленного образца становятся соответствующие изделия в металле или ином материальном носителе.

В юриспруденции материальные носители относятся к категории сложных объектов права, объединяющих в себе результаты интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации и материальные структуры, воспроизводящие результаты данной деятельности. В состав комплексного объекта права (материального носителя) входят также исключительные субъективные права авторов (создателей) на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, относимые к передаваемым правам по сделкам, предусмотренным законодательством Корчагина Н. П. Новации части четвертой гражданского кодекса российской федерации по вопросам использования результатов интеллектуальной деятельности юридическими лицами [Текст]//Право и экономика.- 2007. № 9. С. 14.

Известно, что возможность включения исключительных прав в состав объектов гражданских прав предусматривалась ст. 128 ГК РФ, действовавшей в редакции до 1 января 2008 г. Что касается права интеллектуальной собственности в целом, преимущественно основанного на личных неимущественных правах, которые не подлежат отчуждению и передаче другим лицам, то оно в состав объектов гражданских прав не входит.

Являясь частью сложного объекта права, результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, материальная структура носителей, воспроизводящая результаты данной деятельности, и исключительные права на результаты такой деятельности могут одновременно выступать в качестве самостоятельных объектов права. В этом состоит одна из особенностей правового положения рассматриваемого комплексного объекта права Ливадный Е. А. Интеллектуальная собственность и исключительные права в правовой системе Российской Федерации [Текст] // Законодательство. — 2008. — № 1. — С. 19.

Результаты интеллектуальной деятельности и отдельно одно из его правомочий (исключительные права) становятся объектом права интеллектуальной собственности, а материальная структура носителей — в тех случаях, когда она формируется на вещной основе (материальный носитель), — объектом права вещной собственности и других вещных прав.

Говоря об исключительном праве как отдельном объекте права интеллектуальной собственности, следует иметь в виду, что при заключении лицензионного договора автор (создатель) результата интеллектуальной деятельности не лишается оного как обладатель права интеллектуальной собственности. Он сохраняет за собой данное право как одно из правомочий использования результата интеллектуальной деятельности в своих интересах в качестве его собственника. Согласно п. 1 ст.1233 ГК РФ «заключение лицензионного договора не влечет за собой переход исключительного права к лицензиату» .

Право интеллектуальной собственности (определяемое в ГК РФ как интеллектуальные права) и право собственности на вещно-материальный носитель могут одновременно принадлежать одному и тому же субъекту права, в роли которого выступает автор (создатель) соответствующего результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Как правило, это имеет место на момент создания и обнародования произведения в сфере действия авторского права; изобретения, полезной модели и промышленного образца в патентном праве, иного результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в других областях его практического использования Еременко В. И. Развитие международного патентного права [Текст] // Законодательство и экономика. — 2008. — № 2. — С. 14.

Вместе с тем законом предусматривается возможность разделения указанных прав путем передачи права собственности на материальный носитель третьим лицам, а в случаях, определенных законом, и обществу в целом. Согласно п. 2 ст.1227 ГК РФ «переход права собственности на вещь (материальный носитель) не влечет переход или предоставление интеллектуальных прав на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, выраженные в этой вещи, за исключением случая, предусмотренного пунктом 2 статьи 1291 настоящего Кодекса» .

При этом за автором (создателем) сохраняется право на получение вознаграждения за правомерное использование и компенсации при неправомерном использовании созданного результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, за исключением случаев, указанных в законе.

Эффективность действия права интеллектуальной собственности в значительной степени зависит от состояния целостности и правомерности использования его материального носителя. Любое незаконное вторжение в сферу данного состояния материального носителя непосредственно ведет к нарушению права авторства, права на имя, других личных неимущественных и иных прав авторов (создателей) на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Одновременно наносится непоправимый урон чести, достоинству и деловой репутации авторов (создателей) Эрделевский А. М. О праве на защиту репутации автора [Текст] // Законность. -2008. — № 2. — С. 27.

В авторском праве наиболее уязвимыми являются права авторов на неприкосновенность произведения науки, литературы и искусства, которые нарушаются путем прямого воздействия на материальный носитель права как результат интеллектуальной деятельности. Особенно опасными считаются нарушения, связанные с присвоением чужого авторства, выдачей чужого результата интеллектуальной деятельности за свой собственный (плагиат).

Не менее пагубными (вредными) с экономико-правовой точки зрения для авторов (создателей) создаваемых результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации становятся нарушения исключительного права, вызываемые незаконным изготовлением, распространением, импортом и хранением материальных носителей, относимых к контрафактной продукции. При изготовлении такой продукции без разрешения автора происходит замена одной материальной структуры носителя на другую, к тому же нередко менее качественную. Как следствие, ограничиваются фактические возможности авторов (создателей) по осуществлению принадлежащего им права на получение вознаграждения в связи с резким уменьшением на рынке спроса потребителей на законно производимую продукцию — материальных носителей результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, что наносит моральный вред авторам (создателям).

Поэтому в законе, наряду с возмещением убытков авторам (создателям) лицами, производящими и сбывающими контрафактную продукцию, должна быть предусмотрена ответственность указанных лиц в форме компенсации за причиненный моральный вред, связанный с нарушением права интеллектуальной собственности.

И последнее. Положения п. 2 ст.1225 ГК РФ об охране интеллектуальной собственности законом, дословно воспроизводящие правовую норму, закрепленную ст. 44 Конституции РФ, по существу, являются инородным телом для четвертой части ГК РФ. Концепция интеллектуальных прав, закрепленная в гл. 69 «Общие положения» раздела VII ГК РФ, по нашему глубокому убеждению, не соответствует ст. 44 Конституции РФ.

1.2 Понятие объекта авторского права

Результаты творчества очень разнообразны и отличаются по способу (форме) выражения мыслей и чувств автора, по качеству и количеству вложенного труда.

Очевидно, что талантливость и самобытность автора показывают не объем произведения и количество потраченного на его создание времени. И не количество страниц определяет успех произведения у публики. Так, если на создание большого литературного произведения могут уйти годы, то на какой-нибудь рисунок хватит и часа. Между тем озорной, спешный рисунок одного автора может оказаться более востребованным у публики, чем большой, но бездарный роман другого. И конечно, первый заслуживает не меньшей защиты, чем второй.

При всем этом авторское право не может и не должно требовать оценки художественных, эстетических и иных достоинств произведения для решения вопроса об охране его авторским правом (см. п. 1 ст.6 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», п. 1 ст.1259 ГК РФ), потому что иное привело бы к тому, что представления одних людей о прекрасном и выразительном предопределяли бы наличие или отсутствие охраны объекта на территории всей страны.

Но все-таки авторское право призвано охранять именно результаты творчества с тем, чтобы личный успех создателя нематериального блага, включая имущественный успех, мог определяться успехом у публики того, что он сказал (выразил) обществу и, главное, каким именно образом, насколько ярко и эстетично.

Авторское право не имеет целью охранять результаты работы, не требующей умственных затрат, — это составляет предмет вещного права и обязательств по выполнению подрядных работ. Также авторское право не призвано охранять технические решения задач прикладного характера, они охраняются патентным правом (см. п. 5 ст.1259 ГК РФ). Во всех этих результатах человеческой деятельности хотя и можно во многих случаях увидеть руку и мысль конкретного создателя, но ярко не проявляются свойственные именно ему образ мыслей, эмоции, язык, которые заставляют и нас испытывать интерес и переживания, размышлять по поводу затронутой темы.

Поэтому необходимо отличать результаты творчества, которые доставляют нам эстетическое удовлетворение, дают почву для эмоций, переживаний, размышлений и несут отпечаток личности их создателя, от результатов технической работы и результатов технического творчества.

Еще известный русский исследователь патентного права А. А. Пиленко так рассуждал о возможностях искать признаки творчества в том или ином результате умственной работы: «Было бы, конечно, наивным искать объективной мерки для понятия творчества. В каждое данное время и в каждом данном обществе существует установившееся словоупотребление: удачное решение известных (этических, социальных, эстетических и т. д.) проблем предполагается требующим квалифицированной деятельности, творчества. Восходящая линия проблем рассекается произвольно и изменчиво на две части: выше — творчество, ниже — рассудок, логика (или обычное техническое мастерство, навык). И важным является при этом следующее обстоятельство: так как каждая проблема отличается от общих соседних, по нашему предположению, только бесконечно малой разницей в трудности, то и наименее трудная из творческих проблем будет отличаться от высшей нетворческой лишь бесконечно малой разницей» Пиленко А. А. Право изобретателя [Текст]. М., Статут, 2001. — С. 236 — 237.

Г. Ф. Шершеневич также отмечал, что сила духовного творчества может быть различной в разного рода сочинениях: «Поднимаясь на высшую степень в философском трактате или поэме, оно спускается ниже в гимназических учебниках, составленных компилятивно по ученым трудам, оно может дойти до низшей степени изготовления кухонных рецептов в поваренной книге» Шершеневич Г. Ф. Авторское право на литературные произведения. Типография Императорского университета, изд.1891[Текст]. М., Статут, 2005. С. 155.

Таким образом, русская юридическая наука отказывалась указать признаки наличия творчества в процессе создания произведения и установить какую-либо степень новизны и оригинальности, необходимую для признания произведения объектом авторского права. Тем не менее признавалось, что творчество по созданию объекта авторского права — это требующая психических сил духовная деятельность, отражающая образ мыслей автора.

Такое свойство, как оригинальность, было найдено русскими юристами, однако оригинальность произведения рассматривалась как отражение в произведении самого процесса творческой деятельности Афанасьева В. И. Манифест 1812 года — первый российский закон об охране авторских прав [Текст]//История государства и права.- 2007.-№ 6. -С.20.

В то время как российская цивилистика пыталась выработать общие представления по этому вопросу и дать тем самым инструменты в руки судей и практикующих юристов, английские и американские судьи при осуществлении правосудия по конкретным делам сами выражали свои убеждения о том, какими свойствами должно обладать произведение творчества. И их убеждения приобретали юридическую силу Кашанин А. В. Творческий характер как условие охраноспособности произведения в российском и иностранном авторском праве [Текст]//Вестник гражданского права.- 2007. № 2. С. 37.

Российские суды в своих решениях не излагали соображения о том, когда и по каким признакам следует констатировать оригинальность, в чем суть этого свойства. Из формулировок было ясно только то, что оригинальность и творчество рассматривались как взаимосвязанные понятия. Но какова связь между ними, не указывалось.

Это и стало предпосылкой для возникновения в доктрине спорной точки зрения о смысле понятия «оригинальность». Ведь если суды не могут выработать для себя инструментария по актуальному, по их же собственному признанию, вопросу, то его вырабатывает доктрина. А далее может случиться так, что выработанную доктриной позицию может принять в качестве правильной высшая судебная инстанция. Особенно велика вероятность этого в том случае, если данная позиция осталась единственной и не встретила возражений, не вызвала к жизни альтернативный взгляд Калятин В. О. Изменения системы объектов интеллектуальных прав в связи с принятием четвертой части гражданского кодекса [Текст]//Закон.- 2007. № 4. С. 35.

Автором точки зрения об оригинальности произведения, которую мы имеем в виду, стал профессор Э. П. Гаврилов и раскрыл ее в своих комментариях к Закону РФ «Об авторском праве и смежных правах» Гаврилов Э. П. Комментарий к Закону РФ «Об авторском праве и смежных правах» 4-издание [Текст] М.: Экзамен, 2005. — С.34. В дальнейшем она получила распространение и в работах других исследователей, причем иногда совершенно немотивированно Рузакова О. А. Комментарий к части четвертой ГК РФ [Текст]. М.: Экзамен, 2007. — С. 173. Суть ее состоит в следующих соображениях.

Творчество представляет собой познание нового и, следовательно, приводит к новому результату. Авторское право охраняет лишь те творческие результаты, которые являются новыми не только для самого автора, но и для остальных лиц (объективно новые). Более того, охраняются не просто объективно новые результаты, а те, которые не могут быть получены при параллельном творчестве, уникальны, неповторимы в принципе. Последний ключевой вывод вытекает из того, что иное потребовало бы признания всех параллельных создателей соавторами либо фиксации приоритета, чтобы предоставлять права только первому, а таких механизмов закон не содержит.

Нетрудно отметить, что такая концепция не соответствует освещенным выше взглядам русских и английских юристов. В ней присутствует попытка не определить, по каким признакам можно устанавливать творчество в работе по созданию произведения, а ввести объективный, для всех случаев и споров подходящий и якобы вытекающий из законодательства признак объекта авторского права — его абсолютная неповторимость при параллельном творчестве. И признак этот выводится из механизма регулирования отношений по поводу произведений. Во-первых, из концептуального для авторского права правила возникновения охраны — с момента создания, без выполнения формальностей. А во-вторых, из представлений о соавторстве как о результате сознательной и совместной работы по созданию произведения. В общем, исходя из того, что авторское право якобы не решает проблему появления двух одинаковых объектов, случайно повторенных независимыми авторами.

Например, если взглянуть на фундаментальную по сегодняшним меркам работу А. П. Сергеева «Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации» Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации [Текст]: Учебник. М.: ПБОЮЛ Гриженко, 2001. — С.112., то в ней, к сожалению, обнаруживается весьма неясный взгляд на обсуждаемую проблему: «В литературе справедливо отмечается, что для авторского права важен не столько творческий характер деятельности, сколько аналогичный признак результата, хотя, видимо, следует исходить из того, что только творческая деятельность может привести к творческому результату. Показателем творческого характера произведения, по мнению большинства российских ученых, является его новизна. Новизна в данном случае рассматривается как синоним оригинальности» Там же.

Но не юридические приемы определяют то, какой объект будет охраняться. Напротив, сам объект и интерес, об охране которого позаботился законодатель, предопределяют юридические приемы и механизмы охраны. В этом смысле, как нам кажется, в соображениях Гаврилова переставлены причина и следствие.

Случаи появления одинаковых результатов творчества двух независимых авторов редки. Такие объекты имеют незначительную ценность. Мы полагаем поэтому, что охрана таких произведений среди прочих объектов авторского права просто не могла стать основанием для того, чтобы осложнить формальностями возникновение прав в отношении большинства произведений. Да, для этой незначительной части объектов отсутствие формальностей создает правовую неопределенность, заключающуюся в сомнении, а не стал ли я вторым в своем несложном и небольшом творческом результате (относительно сложного и большого сомнения невозможны) и не появится ли этот первый автор. Но ввести обязательную регистрацию для одних результатов творчества и освободить от нее другие в зависимости от того, какие из них уникальны, а какие нет, очевидно, невозможно Корнева Л. А. О необходимости защиты авторских и смежных прав в Интернете [Текст]//Международное публичное и частное право.- 2007. № 5. С. 30.

Вообще, допущение правовой неопределенности и условий для возникновения спорных ситуаций ради освобождения от формальных процедур, что представляется для каких-то прав большей ценностью, не является чем-то необычным для законодательства Корчагина Н. П. Спорные вопросы охраны авторских прав [Текст] // Право и экономика. — 2008. — № 3. — С.17. Например, нет предварительного установления новизны фирменных наименований и полезных моделей. Да, фиксация времени все-таки присутствует. Но по крайней мере мы видим принципиальное для нас явление: отказ от некоторых формальностей с неизбежным допущением правовой неопределенности.

В связи с этим вывод о том, что отсутствие обязательной фиксации приоритета у объектов авторского права может означать только охрану неповторимых произведений, не представляется очевидным и обоснованным. Мы просто имеем дело с допущением неопределенности в отношении незначительной части охраняемых объектов ради исключения формальностей для подавляющего их большинства.

В сфере промышленного дизайна, напротив, большинство изделий разрабатываются с использованием устоявшихся взглядов на внешний вид товаров, на основе стандартов производства и в рамках некоторого популярного стиля, иногда достаточно простого. Следствием этого становится повышенный риск повторения существенных черт ранее созданных результатов творчества по созданию внешнего вида изделий. Исходя в том числе из этого (есть и другие соображения о необходимости охранять промышленные образцы патентами), законодатель решил предоставить возможность фиксации приоритета в отношении таких объектов и оформления прав на них. Но ведь не может же это означать, что уникальные промышленные образцы не могут быть запатентованы.

В самом деле, невозможно придавать такое значение формальным процедурам, предшествующим возникновению охраны, чтобы только лишь через них приходить к выводам о характеристиках объекта прав. Это может привести к неверным выводам и является переоценкой роли законодателя.

Вот и в данном вопросе сказать, что авторское право охраняет только неповторимые объекты, потому что не содержит механизма фиксации приоритета, — это равносильно утверждению того, что Патентный закон РФ охраняет только повторимые при параллельном творчестве, неуникальные промышленные образцы, потому что при оформлении патента в отношении их фиксируется приоритет.

Вообще, обращение внимания на соседний институт интеллектуальной собственности является весьма полезным при анализе другого. К сожалению, многие исследователи недооценивают сходство институтов авторского права и патентного и считают возможным изучать только один из них, без оглядки на другой. Это неверно, потому что сама история их возникновения и охраняемые отношения, безусловно, схожи.

Таким образом, и в общих представлениях о творчестве, в словарных определениях этого слова нет предпосылок для выводов об уровне новизны, требуемой для объекта авторского права.

Так, известно Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа № КА-А40/4933−02 от 29 июля 2002 г., в котором суд выяснял, охраняется ли авторским правом название «33 коровы». Соглашаясь с доводами экспертизы, проведенной в отношении этого названия, и с позицией суда общей юрисдикции, который ранее уже разбирал этот вопрос по другому делу, окружной арбитражный суд в своем Постановлении отметил следующее: «Суд указал, что согласно экспертному заключению сочетание „33“ и „коровы“ общеупотребительно, их соединение в единое словосочетание не является обособленным литературно-художественным образом, самобытным наименованием, специфически присущим индивидуальному творчеству какого-либо одного определенного автора. В тесте песни Олева Н. М. сочетание слов „тридцать три коровы“ употреблено в привычных для русского языка значениях без привнесения в него оригинального содержания или формы. Изолированное от контекста словосочетание „33 коровы“ (в т. ч. в качестве названия) детерминировано стереотипами народного творчества, построено на модели фольклора и не содержит признаков, отражающих творческую самобытность речи какого-либо одного индивида или дифференцированные признаки языка литературного произведения, отличающие одного автора от другого» Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа № КА-А40/4933−02 от 29 июля 2002 г. [Текст] // вестник ВАС РФ.-2003.-№ 1. С. 43.