Возникновение и развитие суда присяжных

Содержание Введение Глава 1. Возникновения и эволюция модели суда присяжных в России Глава 2. Особый порядок суда присяжных Глава 3. Актуальные проблемы судебного следствия в суде присяжных и подходы к их разрешению Заключение Список источников и литературы Введение Возрождение суда присяжных заседателей вызвало совершенно разные оценки в профессиональных кругах: одни авторы рассматривают данный институт как положительный, другие — как отрицательный. Вместе с тем аргументация в экономической части однозначно не в пользу суда присяжных заседателей. Значительные затраты на воссоздание и обеспечение деятельности суда присяжных — это действительно тяжкое финансовое бремя.

На сегодняшний день подсудность суда присяжных сокращена практически до минимума, в то время как рассмотрение дел в особом порядке набирает обороты. И речь не только о постоянно возрастающем количестве рассматриваемых в таком порядке дел, но и о расширении возможности рассмотрения уголовных дел в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ. Этим объясняется актуальность выбранной темы исследования Объектом исследования выступают общественные отношения, складывающиеся в сфере возникновения и развития суда присяжных. Предметом — действующее законодательство и практика его применения в данной области.

Цель поставленная при написании данной работы — изучить институт присяжных заседателей и выявить актуальные проблемы данной сфере.

Для осуществления цели, необходимо рассмотреть следующие задачи:

1. Рассмотреть историю возникновения и эволюцию моделей суда присяжных;

2. Проанализировать особый порядок суда присяжных;

3. Рассмотреть проблему судебного следствия в суде присяжных и подходы к их разрешению и др.

Нормативную основу составили: Конституция РФ, Федеральное законодательство, Постановления Правительства затрагивающее вопросы функционировании суда присяжных, судебная практика представлена решениями федеральных судов.

Теоретическую основу по изучаемой теме составляют труды Развейкиной Н. А., Позднякова М. Л., Моисеевой Т., Насоновой С. А. и другие.

Глава 1. Возникновения и эволюция модели суда присяжных в России Во второй половине XIX века в России была законодательно закреплена модель производства в суде присяжных комбинированного (смешанного) типа, сочетающая в себе признаки англо-американской и континентальной моделей. В своем развитии она прошла длительный путь, в котором можно выделить три этапа: модель производства в суде присяжных по Уставу уголовного судопроизводства 1864 г. (далее — УУС); модель производства по УПК РСФСР; модель производства в суде присяжных по УПК РФ.

Модель производства в суде присяжных по УУС характеризовалась особенностями, проявляющимися на каждом этапе судебного разбирательства: судебного следствия и прений сторон; напутственного слова председательствующего судьи; системы вопросов, которые ставились перед присяжными; вынесения вердикта присяжными заседателями.

Важнейшей особенностью судебного следствия этой модели производства в суде присяжных являлось широкое исследование с участием присяжных заседателей обстоятельств, характеризующих личность подсудимого. Однако дальнейшая судебная практика уравновесила права защиты и обвинения при исследовании таких сведений. Так, в соответствии с сенатским толкованием статьи 687 УУС, на судебном следствии по требованию прокурора оглашались справки о прежней судимости подсудимого или справки об обвинении его в иных преступлениях. Однако устанавливалось обязательное и немедленное обращение председательствующего к присяжным, в котором он должен был разъяснить значение этих фактов для дела. Кроме того, подсудимый и его защитник имели право представлять свои объяснения по оглашенным справкам о судимости. Своим решением по делу Горшкова и Ларионова Сенат предоставил подсудимому право оглашать в судебном заседании документы, свидетельствующие, что под судом он до этого не находился.

В отличие от исследования личности подсудимого, сведения о личности свидетелей и потерпевших не подлежали исследованию с участием присяжных заседателей.

Согласно статье 722 УУС свидетель, допрашиваемый в судебном заседании, был не обязан отвечать на вопросы, уличающие его самого в каком бы то ни было преступлении. Однако в судебной практике эта норма подверглась расширительному толкованию. В решении по делу Прасолова Сенат отметил, что «…нет закона, который бы предоставлял сторонам опорочивать на суде свидетелей расспросами о личных их качествах и событиях минувшей их жизни, под предлогом оценки достоверности предоставляемых ими показаний; уличение свидетелей в неблаговидных действиях недопустимо…» .

Структура судебного разбирательства в суде присяжных по УУС отражала своеобразное сочетание состязательных и розыскных начал.

Судебное следствие начиналось с оглашения секретарем суда обвинительного акта, после чего председательствующим подсудимому задавался вопрос: признает ли он себя виновным? В случае признания подсудимым вины, председатель и присяжные переходили к его допросу, а в случае непризнания — к исследованию других доказательств. Порядок исследования доказательств Уставом не регламентировался (за исключением порядка допроса подсудимого и свидетелей) и устанавливался председательствующим по его усмотрению, лишь с учетом мнения сторон.

Порядок допроса свидетелей, установленный в ст. 700 УУС, соответствовал англо-американской модели: сначала допрашивались «свидетели обвинения» (потерпевшие от преступления и лица, указанные обвинителем), а потом — «свидетели защиты» (лица, указанные подсудимым и защитником). В то же время, как и в континентальной модели, председатель мог изменить этот порядок по своему усмотрению, так что говорить о возможности поочередного и равного воздействия сторон на присяжных можно только условно.

Подобная двойственность наблюдалась и в процедуре допроса свидетелей. С одной стороны, как и в Англии, стороны были наделены равными правами производить прямой, перекрестный и «вторичный» допросы, однако Устав не устанавливал никаких различий в правилах производства этих допросов. С другой стороны, процедура допроса начиналась с предложения председателя свидетелю «рассказать все, что ему известно по делу», и только после этого к допросу допускались стороны (французский вариант). Вместе с тем, в отличие от континентальной модели, председательствующий мог участвовать в допросе свидетеля только после сторон (ст. 724 УУС) и только для уточнения «предмета показаний» свидетеля.

Согласно ст. 630 УУС в представлении и исследовании доказательств стороны находились в равном положении и могли достаточно активно защищать свои интересы перед присяжными. Отдельные же привилегии, предоставленные сторонам Уставом, взаимно компенсировали друг друга или были нейтрализованы Сенатом.

Так, статья 619 УУС предоставила прокурору право давать по всем спорным вопросам предварительное заключение. Сенат разъяснил это положение как обязанность прокурора давать заключения только о процессуальных вопросах, не касающихся существа дела, а если спор касается обстоятельств дела, то обвинитель действует не в качестве лица прокурорского надзора, а в качестве стороны, лишаясь тем самым всех особых прав. Поэтому давать заключения об оглашении документов, о противоречиях в показаниях свидетелей ему было запрещено.

Защитнику и подсудимому статья 632 УУС предоставила право последнего слова, как по окончании судебного следствия, так и по исследовании каждого доказательства в процессе.

Председательствующий, по своему усмотрению, независимо от позиции сторон, был вправе: вызвать прежних экспертов или назначить новую экспертизу (ст. 690, 692 УУС); оглашать протоколы осмотров, освидетельствований (ст. 687 УУС); проводить новые осмотры (ст. 688 УУС); допрашивать свидетелей и подсудимого и т. п.

Присяжные заседатели были наделены правом задавать допрашиваемым свидетелям вопросы, если «ответами на вопросы сторон предмет показания не вполне объяснен» (ст. 724 УУС). Помимо этого, присяжные имели «равное с судьями право» на осмотр следов преступления, вещественных доказательств (ст. 672 УУС), право просить огласить протоколы осмотров, освидетельствований, обысков, выемок (ст. 687), просить назначить новое освидетельствование или испытание через сведущих людей (экспертизу) (ст. 692), допрашивать экспертов (ст. 695).

Как и в континентальной модели производства, УУС предусматривал постановку нескольких групп вопросов перед присяжными заседателями. Присяжные заседатели должны были ответить на главный вопрос о том — виновен подсудимый в поддерживаемом государственным обвинителем в заключительных прениях обвинении, а затем им могли предлагаться вопросы условные (альтернативные) и частные (дополнительные).

Согласно ст. 760 УУС вопросы предлагались присяжным заседателям в общеупотребительных выражениях по существенным признакам преступления и виновности подсудимого, а не в виде принятых в законе определений. Однако эта норма не запрещала суду употреблять в вопросах выражения, использованные в законе, если они содержали термины, которые понятны для всех и которые в разговорном языке имели то же значение, что им придавал закон.

Суд не был вправе отказать в постановке вопроса об обстоятельствах, смягчающих вину подсудимого (статья 763 УУС).

Вручая вопросный лист старшине присяжных, председательствующий был обязан произнести напутственную речь для присяжных (ст. 801−804 УУС).

Судебная практика рассматривала неправильность или необъективность напутственного слова председательствующего как кассационное основание к отмене приговора. Вместе с тем, обязательным условием установления этих нарушений со стороны председательствующего было заявление сторонами возражений на напутствие и занесение этих возражений в протокол судебного заседания.

Возражения на напутственное слово могли быть заявлены сторонами, исключительно, в отсутствие присяжных. Оправдательный вердикт присяжных был обязателен для суда, который в этом случае постановлял оправдательный приговор.

Обвинительный вердикт в отдельных случаях не влек постановление обвинительного приговора. Если суд приходил к убеждению, что вердикт присяжных не основан на материалах дела и присяжные осудили невиновного, то суд передавал дело на рассмотрение нового суда присяжных, решение которого, во всяком случае, являлось окончательным (ст. 818 УУС). Таким образом, несогласие профессиональной коллегии судей с вердиктом присяжных заседателей могло быть лишь однократным по одному и тому же уголовному делу.

После законодательной ликвидации суда присяжных в 1917 году, впервые он был вновь закреплен в качестве действующего процессуального института Законом РФ от 16 июля 1993 г. № 5451−1 «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР „О судоустройстве РСФСР“, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» .

Воссозданная модель производства в суде присяжных во многом представляла собой рецепцию такого производства по УУС, но с определенными отличиями.

Структура судебного разбирательства (количество, содержание и последовательность смены этапов) по УПК РСФСР полностью совпадала с аналогичной структурой по УУС. Аналогией статьи 681 УУС являлись положения ч. 2 ст. 446 УПК РСФСР, предусматривавшие возможность проведения сокращенного судебного следствия в суде присяжных, если «все подсудимые полностью признали себя виновными» и эти признания «не оспариваются какой-либо из сторон и не вызывают у судьи сомнений» .

В отличие от положений УУС, статья 430 УПК РСФСР устанавливала, что «отказ прокурора от обвинения в стадии судебного разбирательства при отсутствии возражений со стороны потерпевшего влечет прекращение дела полностью или в соответствующей части» .

Так же, как и в рассмотренной выше модели производства, судебное следствие в соответствии с ч. 1 ст. 446 УПК РСФСР начиналось с оглашения обвинительного заключения (резолютивной части), однако, в отличие от ст. 678 УУС, это процессуальное действие совершал именно государственный обвинитель. Вместе с тем, защитник подсудимого, как и в порядке, предусмотренном УУС, не имел права на ответное выступление в самом начале судебного следствия.

В случае «если все подсудимые полностью признали себя виновными», то «председательствующий сразу же предлагал каждому из них дать показания по поводу предъявленного обвинения и других обстоятельств дела». В случае отрицания подсудимым своей вины либо частичного ее признания, а также в случае возникновения сомнений в признании им вины судебное следствие в суде присяжных проводилось в полном объеме, при этом порядок исследования в суде доказательств определял председательствующий судья с учетом мнения сторон. Очевидно, что эти положения очень схожи с правилами, установленными ст. 681, 682 УУС.

Аналогично рассмотренной выше модели, УПК РСФСР не регламентировал различия между прямым и перекрестным допросами.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. «О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных» процессуальные нормы, определяющие статус председательствующего в суде присяжных, были истолкованы исключительно с позиции состязательных начал. В п. 15 указанного Постановления отмечалось, что, в отличие от общих правил уголовного судопроизводства, суд присяжных не обязан по собственной инициативе собирать новые доказательства, выявлять как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, а также смягчающие и отягчающие его ответственность обстоятельства, за некоторыми незначительными исключениями. Это отличало рассматриваемую модель производства от порядка, предусмотренного УУС.

Согласно ч. 6 ст. 446 УПК РСФСР с участием присяжных заседателей не исследовались обстоятельства, связанные с прежней судимостью подсудимого. Никаких иных запретов на исследование в первой части судебного следствия обстоятельств, характеризующих личность подсудимого, закон не содержал, что делало такой подход сходным с подходом модели производства в суде присяжных по УУС.

Постановка вопросов присяжным заседателям по УПК РСФСР являлась практически полным воспроизведением аналогичных процессуальных конструкций по УУС.

То же самое можно сказать и об институте напутственного слова. Разъяснение Сената по ст. 804 УУС получило нормативное закрепление в статье 451 УПК РСФСР, где отмечалось, что, если возражения на напутственное слово не были своевременно заявлены сторонами в суде, они не вправе ссылаться в дальнейшем на содержание напутственного слова председательствующего как на основание для пересмотра этого дела вышестоящим судом.

УПК РСФСР были заимствованы положения УУС об обязательности вердикта присяжных заседателей, однако правило об однократности возможного несогласия суда с вердиктом присяжных было отвергнуто.

Права присяжных заседателей при вынесении вердикта были расширены по сравнению с моделью производства по УУС, поскольку им было предоставлено право признать подсудимого заслуживающим особого снисхождения, что обязывало председательствующего назначить ему наказание ниже низшего предела, предусмотренного законом за данное преступление, или перейти к другому, более мягкому виду наказания.

Третий этап эволюции модели производства в суде присяжных в России начался с момента принятия УПК РФ в 2001 году, где этому производству посвящена 42 глава.

Новый УПК РФ, сохранив традиционные черты модели производства в суде присяжных, вместе с тем, радикально поменял некоторые подходы в регулировании производства в суде присяжных, характерные как для УУС, так и УПК РСФСР.

В отличие от положений УУС и УПК РСФСР, ч. 8 ст. 335 УПК РФ запрещает исследование данных о личности подсудимого перед присяжными, кроме тех сведений, которые необходимы для установления отдельных признаков состава преступления. Верховный Суд РФ допускает возможность исследования с участием присяжных заседателей даже сведений о предыдущей судимости подсудимого, если эти данные позволяют установить отдельные признаки состава преступления, вменяемого подсудимому.

В современной судебной практике положения ч. 8 ст. 335 УПК РФ истолкованы как запрещающие исследование сведений о личности потерпевших и свидетелей с участием присяжных заседателей, что полностью совпадает с аналогичной практикой по УУС.

Обоснованием такой позиции Верховного Суда РФ чаще всего служит указание на то, что исследование указанных сведений противоречит положениям части 7 ст. 335 УПК РФ, поскольку присяжные заседатели не уполномочены устанавливать своим вердиктом указанные обстоятельства.

Между тем, в Постановлении Европейского суда по правам человека по делу «Пичугин против Российской Федерации» 23 октября 2012 г. отразился иной подход к допустимости исследования данных о личности свидетелей и потерпевших с участием присяжных заседателей. Европейский суд пришел к выводу, что запрет исследования данных о личности потерпевшего с участием присяжных заседателей повлек ситуацию, в которой «…права Заявителя на защиту были ограничены в объеме, несовместимом с предоставляемыми ст. 6, § 1 и 3 (d), Конвенции гарантиями», что нарушило его право на справедливое судебное разбирательство.

Очевидно, что российская правоприменительная практика в вопросе о возможности исследования данных о личности свидетеля и потерпевшего в присутствии присяжных заседателей должна быть скорректирована с учетом указанной позиции Европейского суда по правам человека.

В современной практике производства в суде присяжных, так же как и в модели по УУС, преждевременная оценка участниками судебного разбирательства доказательств, исследованных перед присяжными заседателями, рассматривается как процессуальное нарушение, нередко приводящее к отмене приговора судом вышестоящей инстанции.

В отличие от моделей производства как по УУС, так и по УПК РСФСР, производство в суде присяжных по УПК РФ стало более состязательным. Были законодательно закреплены: институт вступительных заявлений сторон (ч. 1−3 ст. 335 УПК РФ), состязательная конструкция порядка исследования доказательств (ст. 274 УПК РФ). Права сторон обвинения и защиты были максимально уравнены (ст. 244 УПК РФ), установлена обязательность для председательствующего отказа государственного обвинителя от поддержания обвинения, независимо от мнения потерпевшего (ч. 7 ст. 246 УПК РФ) и т. д.

Вместе с тем, современная российская модель производства в суде присяжных отказалась от сокращенного судебного следствия, характерного для предшествующих моделей.

Несмотря на «модернизацию» модели производства, УПК РФ так и не регламентировал различия между прямым и перекрестным допросами, вследствие чего этот аспект производства в суде присяжных остался сходным с рассмотренными выше моделями.

Как и в модели производства по УУС, в практике Верховного Суда РФ сложился подход о допустимости включения в вопросный лист юридических терминов, доступных для понимания присяжных. Так, оставляя без изменения приговор, Верховный Суд РФ указал следующее: «Что касается терминов „нападение“, „насилие, опасное для жизни и здоровья“, включенных в эти вопросы, то при обращении с напутственным словом председательствующий разъяснил присяжным заседателям значение этих несложных для понимания и общеупотребляемых понятий» .

Современная практика восприняла и такое обыкновение модели производства по УУС, как обязанность председательствующего устранить допущенное сторонами искажение содержания исследованных доказательств в напутственном слове. В отличие от подхода, присущего модели производства в суде присяжных по УУС, согласно УПК РФ, возражения сторон на напутственное слово могут быть заявлены только в присутствии присяжных заседателей. В их же присутствии председательствующий излагает свое решение по заявленным сторонами возражениям. Как и ранее, своевременному заявлению таких возражений на практике отводится определяющая роль в оценке доводов о несоответствии напутственного слова положениям закона. УПК РФ лишил присяжных заседателей права на признание подсудимого, в отношении которого дан утвердительный ответ на вопрос о его виновности, заслуживающим особого снисхождения (оставив только право на признание его заслуживающим снисхождения), т. е. вернулся к объему полномочий присяжных, характерному для УУС.

Таким образом, развитие современного суда присяжных в РФ осуществляется путем модернизации отдельных элементов «базовой» модели такого производства по УУС, под влиянием современных принципов уголовного судопроизводства. Представляется, что изучение опыта предшествующих моделей производства в суде присяжных позволит оптимизировать современное законодательное регулирование и практику производства в российском суде присяжных и определить вектор его дальнейшего развития.

Глава 2. Особый порядок суда присяжных Регламентация особого порядка, судьба суда присяжных — одни из самых обсуждаемых тем в профессиональном юридическом сообществе. Каждый из этих процессуальных порядков имеет и выгоды, и издержки. Причем они касаются как обеспечения функционирования, так и конечного результата (разрешения дела тем или иным образом).

Так, с юридико-технической, организационной точки зрения суд присяжных, безусловно, гораздо сложнее устроен, чем особый порядок. Говоря языком law&economics, транзакционные издержки прохождения дела по судебной траектории гораздо ниже при рассмотрении уголовного дела в особом порядке, чем в суде присяжных, поскольку в первом случае для рассмотрения и разрешения дела по существу требуется сравнительно меньше организационных, финансовых, психологических, временных ресурсов.

Что же касается выгод и издержек при получении конечного результата, то здесь ситуация следующая. С одной стороны, при рассмотрении уголовного дела в особом порядке:

— сторона обвинения практически всегда гарантированно добивается обвинительного приговора (исключение составляют случаи, когда рассмотрение дела по тем или иным причинам переводится из особого порядка в общий);

— судья имеет возможность провести процесс в более быстром темпе (что с учетом нагрузки судей является серьезным стимулом), написать решение в сравнительно более простом ключе и снизить риски его обжалования (при этом, конечно, решение должно быть правосудным);

— сторона защиты получает от особого порядка свои выгоды: назначенное осужденному наказание не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление (ч. 7 ст. 316 УПК РФ), гражданин, находящийся под стражей, меньше времени находится в СИЗО и быстрее этапируется в колонию (где порой санитарно-бытовые условия лучше, чем в СИЗО);

— свои интересы есть и у адвокатов, работающих как по назначению суда, так и по соглашению.

Заметим, однако, что главная выгода стороны защиты (уменьшение вилки размера наказания, а, следовательно, увеличение шансов на получение менее сурового приговора), согласно некоторым исследованиям в области социологии правоприменения, оказывается не столь очевидна.

С другой стороны, процент оправдательных приговоров в суде присяжных значительно выше, чем при рассмотрении дела судьей единолично, что вызывает негативную реакцию государственного обвинения и, напротив, надежду стороны защиты на серьезно возрастающие шансы добиться решения в свою пользу.

Можно сказать, что два вышеуказанных порядка являются разнонаправленными по своему «вектору»: особый порядок предсказуем, быстр, построен на письменных материалах дела; суд присяжных полон неожиданностей, продолжителен по времени, требует от сторон филигранной подготовки в области судебной аргументации, а от председательствующего — недюжинных навыков управления столь сложным процессом.

По нашему мнению, и суд присяжных, и особый порядок имеют право на существование, каждый в своей нише. Вряд ли кто будет спорить, что для рассмотрения уголовных дел по обвинению в некоторых бытовых преступлениях, совершенных в условиях очевидности, целесообразно запускать механизм суда присяжных. А в делах дискреционных, «серых», оценочных особый порядок неприемлем.

Вместе с тем на сегодняшний день подсудность суда присяжных сокращена практически до минимума, в то время как рассмотрение дел в особом порядке набирает обороты с точки зрения не только постоянно возрастающего количества рассматриваемых в таком порядке дел, но и расширения возможности рассмотрения уголовных дел в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ. Так, законопроект № 321 865−6 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», внесенный в Государственную Думу, предусматривает, что в порядке особого судопроизводства могут быть рассмотрены дела по обвинению в преступлениях, за совершение которых УК РФ установлено наказание до 15 лет лишения свободы (а не до 10 лет, как это имеет место сейчас).

Некоторые процессуалисты могут сказать, что такая ситуация характерна и для других стран. Например, в США подавляющее большинство уголовных дел разрешается за счет так называемых сделок с правосудием, отчасти напоминающих российское производство в особом порядке. Но, во-первых, следует иметь в виду серьезный критический настрой ряда зарубежных судей и ученых (работающих в том числе в области «полевой» социологии и психологии правоприменения) против чрезмерного распространения сделок с правосудием.

Во-вторых, вопрос не в том, сколько рассматривается дел в том или ином порядке, а в том, в какой степени у обвиняемого широк выбор процессуальной формы (а значит, набор гарантий), в которой будут решаться вопросы, касающиеся его судьбы, в какой степени он защищен от неправомерных посягательств на его свободный выбор той или иной формы судопроизводства.

Так, в США сделки с правосудием и суд присяжных взаимоисключены: если обвиняемый не согласен на сделку с правосудием, его дело рассматривает суд присяжных (и наоборот). В отечественном уголовном процессе противостоят друг другу общий и особый порядки, а суд присяжных сохраняется лишь постольку, поскольку в ч. 2 ст. 47 Конституции РФ зафиксировано: обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом. С формальной точки зрения это конституционное положение будет соблюдено даже в том случае, если к подсудности суда присяжных будут отнесены одно-два преступления, зафиксированные в Особенной части УК РФ. В остальном, как показывает развитие событий, активность по сокращению случаев, предусмотренных федеральным законом и о которых идет речь в ч. 2 ст. 47 Конституции, ничем и никем не ограничивается. Если говорить о защищенности обвиняемого от противозаконного воздействия на свободу выбора им процессуальной формы, то весьма показательно, что даже родоначальница сделок с правосудием — правовая система США — пока не может в полной мере обеспечить страхующие механизмы.

Оговоримся, что мы вовсе не призываем к построению российского уголовного процесса по американской модели, где суд первой инстанции — это или место заключения сделок с правосудием, или суд присяжных. Речь идет о другом. Гармоничное сочетание процессуальных механизмов, дающих различный эффект, — вот та задача, которая должна быть решена законодателем. Поэтому уменьшение транзакционных издержек прохождения дела по судебной траектории, снижение расходов бюджета и иные соображения подобного толка не могут оправдывать существование (и тем более расширение сферы действия) особого порядка в уголовном процессе, если одновременно с этим не обеспечиваются:

— реальная защита обвиняемого от посягательств на свободный выбор им того или иного порядка судопроизводства;

— ощутимая и гарантированная выгода обвиняемого от использования особого порядка;

— усиление процессуальных гарантий (к которым можно отнести, например, увеличение составов преступлений, относящихся к подсудности суда присяжных, существенное повышение градуса состязательности при единоличном рассмотрении дел), доступных обвиняемому в случае выбора им процедур, альтернативных особому порядку.

Следует помнить, что ничем не компенсированное «расставание со сложностью» судопроизводства неизбежно увеличивает и риски следственно-судебных ошибок, и шансы перерастания ситуации в галопирующее процессуальное упрощение.

Глава 3. Актуальные проблемы судебного следствия в суде присяжных и подходы к их разрешению Среди проблем производства в суде с участием присяжных заседателей особую остроту приобретают проблемы судебного следствия, поскольку именно на этом этапе судебного разбирательства производится исследование всех доказательств, производится большая часть процессуальных действий, закладываются основы внутреннего убеждения присяжных заседателей.

Один из таких вопросов порождает возникшее в судебной практике обыкновение производства в судебном следствии т.н. предварительного допроса свидетелей и специалистов, не допрошенных ранее на стадии предварительного расследования, о вызове которых в судебное заседание ходатайствуют стороны. На время этого предварительного допроса присяжные заседатели удаляются председательствующим судьей из зала судебного заседания. Допрос этот является предварительным, поскольку лишь после этого допроса председательствующий судья решает, будет ли этот свидетель допрошен в присутствии присяжных.

Насколько соответствует УПК РФ это обыкновение судебной практики?

Верховный Суд РФ в ряде своих решений сформулировал категоричную позицию о законности предварительного допроса, несмотря на отсутствие в УПК РФ норм, прямо регулирующих эту процедуру.

Во-первых, в решениях Верховного Суда РФ отвергается позиция авторов жалоб о незаконности такого допроса, поскольку он не предусмотрен УПК РФ. Так, в Кассационном определении по делу К. Судебная коллегия оценила довод жалобы о том, что «…свидетели защиты допрашивались вначале в отсутствие присяжных заседателей, а затем в их присутствии, что не предусмотрено действующим УПК РФ», следующим образом: «С учетом особенностей судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, указанных в статье 335 УПК РФ, председательствующим судьей не допущено нарушения прав подсудимых тем, что допрос свидетелей по заявленным стороной защиты ходатайствам проводился председательствующим вначале без участия присяжных заседателей. Доводы кассационных жалоб в этой части являются несостоятельными» .

По другому делу Верховный Суд РФ подчеркнул: «Предварительный допрос свидетеля В. в отсутствие присяжных заседателей не следует расценивать нарушением уголовно-процессуального закона. Данная процедура допроса свидетеля (вначале допрос свидетеля без присяжных заседателей, а затем с их участием) никоим образом не могла повлиять на мнение присяжных заседателей при вынесении ими… вердикта» .

Таким образом, процедура предварительного допроса свидетелей рассматривается Верховным Судом РФ как объективно обусловленная особенностями судебного следствия, закрепленными в статье 335 УПК РФ, т. е. имеющая нормативное основание.

Во-вторых, Верховный Суд РФ в ряде решений обозначил правовые основания производства предварительного допроса в суде присяжных.

Одним из таких оснований является необходимость проверки допустимости показаний ранее не допрошенного свидетеля: «…председательствующий правильно разрешал проводить сторонам допрос сначала в отсутствие присяжных заседателей, поскольку данные вопросы касаются допустимости доказательств, которые в соответствии с требованиями ст. 334, 335, ч. 6, УПК РФ разрешаются председательствующим единолично, не относятся к полномочиям присяжных заседателей и рассматриваются в их отсутствие». На наш взгляд, данное основание производства предварительного допроса является юридически несостоятельным, поскольку, если показания свидетеля касаются допустимости доказательств, он вообще не может быть допрошен с участием присяжных, даже после допроса в их отсутствие. Кроме того, вряд ли может возникнуть сомнение в допустимости доказательства, применительно к показаниям еще не допрошенного свидетеля, что исключает возможность производства допроса без участия присяжных заседателей по этому основанию.

Гораздо более аргументированным представляется другой подход Верховного Суда РФ к определению основания производства предварительного допроса: «Учитывая, что производство в суде с присяжными заседателями ведется с учетом особенностей, предусмотренных главой 42, а согласно ч. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследуются только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ, то председательствующий в отсутствие присяжных заседателей обоснованно выяснял у свидетелей сведения, которые они желали довести до присяжных, и решал вопросы об относимости этих сведений к разрешению вопросов, отнесенных к компетенции присяжных. В последующем свидетели, показания которых относились к выяснению вопросов, относящихся к компетенции присяжных заседателей, были допрошены в их присутствии» .

Таким образом, единственным юридически состоятельным основанием производства предварительного допроса свидетелей в суде присяжных является необходимость выяснения относимости их показаний к вопросам, разрешение которых входит в компетенцию присяжных заседателей.

С одной стороны, такое основание соотносится с особенностями производства в суде присяжных, поскольку предварительный допрос служит процессуальным механизмом, обеспечивающим ограждение присяжных заседателей от получения сведений, не имеющих отношения к рассматриваемому делу. Очевидно, что председательствующий не всегда в состоянии своевременно отреагировать на сообщение свидетелем присяжным сведений, не относящихся к делу, а негативный эффект этого может проявиться в неправосудном вердикте присяжных заседателей. С другой стороны, отсутствие законодательной регламентации предварительного допроса свидетелей в суде присяжных создает опасность избирательного применения этой процедуры в дискриминационном формате (на практике часто предварительному допросу подвергаются именно дополнительные свидетели стороны защиты, а не стороны обвинения).

Именно поэтому предварительный допрос свидетелей в суде присяжных, активно применяемый на практике, на наш взгляд, нуждается в скорейшей законодательной регламентации, что позволит оптимизировать производство в суде присяжных.

Острой проблемой в судебном следствии в суде присяжных остается исследование сведений о личности подсудимого с участием присяжных заседателей. суд присяжный россия следствие Согласно ч. 8 ст. 335 УПК РФ данные о личности подсудимого исследуются с участием присяжных только в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления.

Положения части 8 ст. 335 УПК РФ, запрещающие исследовать до вынесения вердикта факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого, не содержат безусловного запрета на исследование этих сведений с участием присяжных заседателей.

Верховный Суд РФ допускает возможность исследования сведений о предыдущей судимости подсудимого, если эти данные позволяют установить отдельные признаки состава преступления, вменяемого подсудимому.

В практике Верховного Суда РФ продолжает проявляться подход, состоящий в том, что своим своевременным обращением к присяжным заседателям с разъяснением председательствующий способен устранить практически любое нарушение уголовно-процессуального закона, допущенное в судебном разбирательстве. Косвенно такой подход приводит к расширению допустимых пределов исследования данных о личности подсудимого с участием присяжных заседателей.

В случае доведения до присяжных заседателей единичных и неконкретизированных сведений о личности подсудимого это не признается существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Особенную остроту в судебной практике приобрела проблема исследования с участием присяжных заседателей сведений, характеризующих личность свидетелей и потерпевших по делу.

УПК РФ не содержит специальной нормы, регламентирующей исследование в первой части судебного следствия (с участием присяжных заседателей) данных о личности свидетелей и потерпевших.

Вместе с тем положения ч. 8 ст. 335 УПК РФ в судебной практике толкуются таким образом, что по общему правилу исследование подобных сведений с участием присяжных заседателей запрещается.

Очевидно, что российская правоприменительная практика в вопросе о возможности исследования данных о личности свидетеля и потерпевшего в присутствии присяжных заседателей должна быть скорректирована с учетом указанной позиции Европейского суда по правам человека.

Представляет интерес специфика исследования некоторых доказательств в судебном следствии с участием присяжных заседателей.

Продолжает сохранять актуальность и проблема исследования с участием присяжных т.н. шокирующих доказательств — вещественных доказательств, фотографий и т. п., способных оказать на присяжных заседателей чрезмерное эмоциональное воздействие и сформировать негативное отношение к подсудимому до вынесения в отношении его вердикта.

Верховный Суд РФ, как правило, не распространяет концепцию шокирующих доказательств на доказательства, не содержащие изображение или видеозапись, полагая, что степень воздействия подобных сведений не влечет негативного воздействия на присяжных заседателей.

Кроме того, Верховный Суд РФ не признает исследованные с участием присяжных доказательства способными вызвать у них предубеждение, если метод такого исследования обеспечил нейтрализацию возможного негативного эмоционального воздействия. Этот метод может состоять в предъявлении указанных доказательств присяжным заседателям фрагментарно.

Вместе с тем, если указанные доказательства имеют существенное значение для установления обстоятельств дела, доказанность которых определяется присяжными заседателями, исследование их с участием присяжных заседателей признается правомерным.

Таким образом, необходимо законодательно закрепить условия исследования указанных доказательств с участием присяжных на основе подходов, сформировавшихся в судебной практике.

Изучение подходов к решению проблем судебного следствия в суде присяжных свидетельствует о необходимости совершенствования действующего уголовно-процессуального законодательства в целях оптимизации производства в современном российском суде присяжных.

Заключение

Суд с участием присяжных заседателей — конституционная форма судопроизводства. Право гражданина на рассмотрение дела таким составом суда предоставлено ст. 20 и 47 Конституции РФ, помещенными в главу вторую «Права и свободы человека и гражданина». Конституция РФ ст. 20 гарантирует гражданину, обвиненному в преступлении, за которое уголовным законом в качестве исключительной меры наказания предусмотрена смертная казнь, право на рассмотрение дела с участием присяжных заседателей. Такая форма судопроизводства предусмотрена Конституцией РФ как процессуальная гарантия права на жизнь. Можно считать, что на конституционном уровне суд присяжных признается едва ли не самой совершенной формой судопроизводства, которая может обеспечить справедливое правосудие в делах об особо тяжких преступлениях, караемых, в том числе и смертной казнью Значение конституционного права обвиняемого на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей заключается в том, что процессуальная форма суда присяжных обеспечивает более надежную защиту прав и свобод человека и гражданина от незаконного и необоснованного обвинения и уголовного наказания, уменьшает риск судебной ошибки и произвольного осуждения подсудимого. Функционирование суда присяжных имеет важное общественно-политическое значение, заключающееся в предъявлении повышенных требований к качеству предварительного расследования и судебного разбирательства, профессионализму органов дознания, следователей, прокуроров, адвокатов и судей, соблюдению ими как своих профессиональных обязанностей, так и требований Конституции и уголовно-процессуального закона.

На современном этапе судебной реформы народное участие в правосудии является показателем восприятия государством демократических тенденций развития мирового сообщества, т.к. одной из основных идей демократического правосудия выступает закрепленная в законодательстве возможность граждан участвовать в процессе осуществления правосудия над равными себе гражданами, а также возможность каждого претендовать на судебное разбирательство его дела с участием равных себе граждан.

Список источников и литературы

1. Федеральный закон от 20.08.2004 № 113-ФЗ (ред. от 29.12.2010) «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ, 23.08.2004, № 34, ст. 3528.

2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 22.10.2014) // Собрание законодательства РФ", 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921.

3. Уголовный кодекс Российской Федерации" от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 21.07.2014) (с изм. и доп., вступ. в силу с 04.08.2014) // Собрание законодательства РФ", 17.06.1996, № 25, ст. 2954.

4. Закон РФ от 26.06.1992 № 3132−1 (ред. от 04.06.2014) «О статусе судей в Российской Федерации» // Российская газета, № 170, 29.07.1992

5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 9 «О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных» // Российская газета. 1995. 8 февраля.

6. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 09.07.2013 // СПС «КонсультантПлюс» .

7. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23.03.2011 // СПС «КонсультантПлюс» .

8. Постановление Европейского суда по правам человека по делу «Пичугин против Российской Федерации» 23.10.2012 (жалоба № 38 623/03), п. 212 // СПС «КонсультантПлюс» .

9. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 18.01.2011 // СПС «КонсультантПлюс» .

10. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 25 апреля 2012 г. № 51-О12−15сп // СПС «КонсультантПлюс» .

11. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 22 июня 2011 г. 356-О11−52сп // СПС «КонсультантПлюс» .

12. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 1 ноября 2012 г. 341-О12−71сп // СПС «КонсультантПлюс» .

13. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 20 июля 2011 г. № 83-О11−19сп // СПС «КонсультантПлюс» .

14. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 11 июня 2013 г. № 67-О13−36СП // СПС «КонсультантПлюс» .

15. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 4 апреля 2013 г. № 6-АПУ13−2сп // СПС «КонсультантПлюс» .

16. Устав уголовного судопроизводства. Систематический комментарий / Под общей ред. проф. М. Н. Гернета. Вып. IV. Москва, 1915. — С. 1194.

17. Владыкина Т. А. Проблемы формирования коллегии присяжных заседателей // Журнал российского права. — 2014. — № 5. — С. 8 -94.

18. Владыкина Т. А. Отстранение судьей присяжного заседателя от участия в судебном заседании: основания и порядок // Администратор суда. — 2013. — № 2. — С. 2−4.

19. Джабраилов М. А. Перспективные направления развития суда присяжных в России: тезисы // Российский следователь. — 2013. — № 4. — С. 40−44.

20. Залесский С. Институт отвода в уголовном судопроизводстве: проблемы и решения. М., 2010. — С. 132−133.

21. Комарова Г. С. Общественно-государственное партнерство — условие демократизации Российского государства: на примере суда присяжных заседателей // Российский судья. -2012. — № 2. — С. 33−35.

22. Кони А. Ф. Присяжные заседатели // Русская старина (журнал). 1914. Январь — февраль Кравченко О. А. Правовые взгляды А. Ф. Кони о суде присяжных и возможности их использования в современном судопроизводстве // Адвокатская практика. — 2014. — № 1. — С. 6−17.

23. Конин В. В. Конституционно-правовая природа суда с участием присяжных заседателей как одного из институтов гражданского общества // Российская юстиция. — 2011. — № 3. — С. 56−59.

24. Моисеева Т. В. Формирование коллегии присяжных заседателей // Комментарий судебной практики / под ред. К. Б. Ярошенко. М.: Юридическая литература, 2012. Вып. 17. — С. 230−253.

25. Насонов С. А. Особенности пределов судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей // Lex russica. 2014. — № 5. — С. 575−586.

26. Петров И. Мошенников отдадут народу // URL: http://www.rbcdaily.ru/index4.shtml (дата обращения: 11.02.2010).

27. Туленков Д. П. Соблюдение познавательной компетенции присяжных заседателей при разрешении вопросов, требующих юридической оценки // Российский судья. — 2012. — 310. — С. 4−6.

28. Шукюров А. Т. Политико-правовая природа института присяжных заседателей // Администратор суда. — 2012. — № 4. — С. 14−16.

29. Насонов С. А. Модели пересмотра не вступивших в законную силу приговоров, постановленных на основании вердикта присяжных заседателей, в России и зарубежных странах // Lex russica. — 2013. — № 4. — С. 379−390.

30. Насонов С. А. Генезис и эволюция модели производства в суде присяжных в России: от Устава уголовного судопроизводства до УПК РФ // Актуальные проблемы российского права. — 2014. — № 4. — С. 563−569.

31. Титаев К. Д., Поздняков М. Л. Порядок особый — приговор обычный: практика применения особого порядка судебного разбирательства (глава 40 УПК РФ) в российских судах (аналитическая записка, март 2012) // http://www.enforce.spb.ru.

32. Поздняков М. Что особый порядок, что не особый // ЭЖ-Юрист. — 2012. — № 25. — С. 25−29.

33. Развейкина Н. А. К вопросу о подсудности суда присяжных по Уставу уголовного судопроизводства и Уголовно-процессуальному кодексу РФ // Актуальные проблемы российского права. — 2014. — № 6. — С. 1222−1227.

34. Моисеева Т. Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей: анализ практики Верховного Суда РФ // Уголовное право. — 2012. — № 1. — С. 95−99.