Синергетические инструменты управления организационными изменениями

Знания как основа креативной организации

Изменения и воздействие, которое оказывает «наукоемкая экономика» на экономическую и социальную жизнь, свидетельствуют о том, что она представляет собой самостоятельную общественно-экономическую формацию, отличную от эпохи аграрной и индустриальной экономики, обладающую тремя отличительными чертами^[1].

• 1. В эпоху «наукоемкой экономики» велико значение и роль информации и знаний.
• 2. В эпоху «наукоемкой экономики» экономическое развитие может носить устойчивый характер. На этапе аграрной экономики в силу относительно низкого уровня развития науки и техники, доминирования ручного труда, высокой зависимости производства от природных факторов развитие экономики носило неустойчивый характер. В индустриальной экономике производственные ресурсы зависели от нефти и других видов природного сырья; преобладающим являлся количественный, экстенсивный тип экономического роста; экономическое развитие осуществлялось по принципу «высокие вложения — высокое потребление». Высокие темпы экономического роста порождали проблемы дефицита ресурсов и загрязнения окружающей среды. В эпоху «наукоемкой экономики» опорной отраслью общественной экономики является отрасль знаний, представленная высокими технологиями. Высокотехнологичные производства — это экологически чистые отрасли.
• 3. В эпоху «наукоемкой экономики» экономика объединяется единой глобальной сетью. Информация и знания являются основой «наукоемкой экономики», в то время как современные технологии связи и сетевые технологии лежат в основе знаний и информации. Вслед за распространением компьютерной техники и сетевых технологий в единую сеть будут включены как отдельные индивиды, так и предприятия. Тенденцией развития «наукоемкой экономики» является формирование «сетевой экономики», что будет означать наступление нового этапа в развитии глобальной экономики, а именно этапа глобальных экономических сетей. Существующие сегодня скоростные информационные каналы являются предвестниками такой перспективы. Скоростные информационные каналы — это линии связи, созданные с использованием современных технологий связи, прежде всего оптических волокон. Они представляют собой разветвленные сети, органично соединяющие телефонные линии, кабельное телевидение и компьютерную технику.

Способность общества создавать, отбирать, адаптировать, превращать в источник прибыли и использовать знания имеет решающее значение для устойчивого экономического роста и повышения жизненного уровня населения. Знания превратились в наиболее важный фактор экономического развития. Аналогичный вывод находим в Докладе о мировом развитии за 1998—1999 гг., где говорится, что «сегодня большинство передовых в технологическом отношении экономик являются поистине экономиками, основанными на знаниях… создавая миллионы рабочих мест, связанных со знаниями, по множеству внезапно появившихся новых дисциплин»^[2]. Во многих странах ОЭСР реальный рост добавленной стоимости в отраслях, основанных на знаниях, в минувшие два десятилетия устойчиво превышал темпы общего экономического роста. В период с 1986 по 1994 г. темпы роста добавленной стоимости в отраслях, основанных на знаниях, составляли 3%, а в экономической сфере в целом — 2,3%. В период с 1985 по 1997 г. доля отраслей, основанных на знаниях, в совокупной добавленной стоимости возросла с 51 до 59% в Германии, с 45 до 51% — в Великобритании и с 34 до 42% — в Финляндии.

Процесс глобализации ускоряет эти тенденции, поскольку при формировании конкурентных преимуществ той или иной страны во главу угла все в большей степени ставятся знания. Сравнительные преимущества стран все меньше и меньше определяются богатством природных ресурсов или дешевой рабочей силой и все больше — техническими инновациями и конкурентным применением знаний или тем и другим в сочетании.

Экономический рост сегодня является в такой же мере результатом накопления знаний, как и процессом накопления капитала. В странах ОЭСР объемы капиталовложений в нематериальные активы, формирующие базу знаний, а именно научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР), образование и программное обеспечение для вычислительной техники, равны или даже превышают капиталовложения в физическое оборудование. Компании вкладывают, по меньшей мере, одну треть своих инвестиций в основанный на знаниях нематериальный капитал, а именно в профессиональное обучение кадров, НИОКР, патенты, лицензирование, проектирование, маркетинг. В этом контексте мощным фактором роста становится экономия за счет расширения сферы приложения технологий, экономия, достигаемая путем разработки и предложения на рынке различных продуктов и услуг, основанных на одной и той же технологии. В высокотехнологичных отраслях, например в электронике и телекоммуникациях, экономия за счет расширения сферы деятельности может быть более мощной движущей силой, чем традиционная экономия за счет расширения масштабов производства.

Сегодня начали преуспевать предприятия нового типа — компании, которые занимаются предоставлением специализированных знаний, информации и данных в поддержку деятельности производственных предприятий. Считается, что такие обслуживающие компании являются основным источником созданных сравнительных преимуществ и значительной величины добавленной стоимости в высокоиндустриальных экономиках. В экономике, основанной на знаниях, достижения в сфере микроэлектроники, мультимедийного производства, а также телекоммуникаций приводят во многих отраслях к существенному росту производительности. Эти достижения также становятся составляющими элементами множества новых продуктов в целом ряде видов деятельности в промышленности и сфере услуг. В то же время ускорение темпов создания и распространения знаний означает, что срок жизни технологий и продуктов становится все короче, а устаревают они все быстрее.

Развивающиеся страны и страны с переходной экономикой уже испытали на себе влияние всех этих преобразований, но еще не в полной мере извлекают из них все потенциальные выгоды. В действительности потенциал генерирования и использования знаний в целях обеспечения устойчивого развития и повышения уровня жизни в разных странах далеко не одинаков. В том, что касается научно-технического потенциала и инвестиций в его развитие, между богатыми и бедными странами наблюдается разительное неравенство. В числе причин, объясняющих различия в производительности сельского хозяйства между промышленно развитыми и развивающимися странами, называют то, что страны с развитой экономикой тратят почти в пять раз больше на связанные с сельским хозяйством научные исследования, чем развивающиеся страны, а также то, что в развитых странах обеспечено жизненно важное сочетание инфраструктуры, профессионального опыта, организационных структур и механизмов стимулирования, которые позволяют обеспечить продуктивность этих инвестиций. Страны с передовой экономикой пожинают плоды благотворного замкнутого круга, когда конкретные результаты научных исследований обеспечивают производство новых богатств и основу для получения государственных ресурсов, необходимых для поддержки научных исследований.

В отличие от промышленно развитых стран, в большинстве развивающихся, во-первых, отсутствует четко сформулированная стратегия, увязывающая экономический рост с прикладным использованием знаний, во-вторых, не наработан национальный научно-технический потенциал. Ключевым индикатором здесь является отношение заявок на патенты, поданных нерезидентами, к патентным заявкам, поданным резидентами, что для заданной страны является показателем уровня изобретательской деятельности отечественных исследователей. В странах с низким уровнем доходов отношение патентных заявок, поданных нерезидентами, к заявкам, поданным резидентами, составляет 690: 1, тогда как в странах с высоким уровнем доходов это отношение в среднем составляет всего лишь 3,3: I^[3].

На рис. 5.1 графически представлены результаты сравнения экономического развития Ганы и Республики Корея в период с 1958 по 1990 гг.

Рис. 5.1. Знания как фактор различий в уровне ВВП на душу населения.

в Гане и Республике Корея

На примере этих стран, в которых в 1958 г. валовой внутренний продукт (ВВП) надушу населения был примерно одинаковым, показано, насколько далеко вперед ушла Корея благодаря стратегии развития, основанной на знаниях. Этот рисунок, построенный на основе стандартной модели экономического роста Солоу, представляет собой умозрительную попытку оценить относительный вклад двух видов факторов: материальных факторов, таких как накопление физического капитала и дополнительные годы образования для рабочей силы, и факторов иного рода, связанных с использованием знаний, например, качества образования, прочности институтов, простоты передачи и распространения технической информации, управленческих и организационных навыков. Эта модель исходит из того, что технический прогресс приводит к повышению потенциальной отдачи от заданного набора вводимых ресурсов. Затем применяются эмпирические показатели для оценки того, в какой степени экономический рост происходит за счет увеличения объема вводимых ресурсов (рабочей силы и капитала) и в какой — на счет повышения эффективности использования этих ресурсов. Последний показатель, известный под названием «совокупная производительность факторов производства» (СПФП), обычно считается тесно связанным с тем, каким образом в процессе производства используются знания. Поскольку СПФП является показателем продуктивности на единицу затрат, ее рост приводит к повышению жизненного уровня. Высшее образование — один из важнейших факторов в наборе комплексных факторов, определяющих величину СПФП в данной экономике. В числе других факторов, которые должны также приниматься в расчет, — различия в экономической политике и политическом климате. И то, и другое оказало сильное воздействие на траекторию промышленного роста, рынки труда и условия поддержания и использования навыков в двух странах, о которых идет речь.

Один из конкретных аспектов научно-технического прогресса, который уже оказывает сильное влияние на сферу высшего образования, — это информационная и коммуникационная революция. С развитием в XV в. книгопечатания произошла первая в нашей эре радикальная трансформация в сохранении знаний и обмене ими. Сегодня технологические инновации в информатике и телекоммуникациях вновь производят революцию в возможностях хранения, передачи, применения знаний и доступа к ним. Быстрый прогресс в электронике, телекоммуникациях и спутниковых технологиях, которые позволяют передавать большие объемы данных при очень низких затратах, привел к квазинейтрализации физического расстояния как барьера для общения и одного из факторов экономической конкурентоспособности. В 1985 г. стоимость передачи 45 млн бит информации в секунду в расчете на один километр оптоволоконной линии связи составляла почти 100 долл., а в 1997 г. передача 45 000 млн бит в секунду стала обходиться всего лишь в 0,05 цента^[4].

В связи с ускорением темпов развития технологий доступность знаний стала важнейшим требованием для участия в глобальной экономике.

Эта трансформация, опираясь на цифровую информацию и передовые телекоммуникационные технологии, предлагает развивающимся странам и странам с переходной экономикой множество потенциальных преимуществ. В то же время она несет с собой реальную опасность увеличения цифрового барьера между странами и внутри отдельных стран. Неравенство в уровне доходов на душу населения и жизненного уровня может обернуться маргинализацией целых обществ или слоев обществ. Цифровой барьер имеет несколько измерений. В глобальном масштабе он разделяет промышленно развитые и развивающиеся страны в зависимости от их способности использовать, адаптировать, генерировать и распространять знания. В Корее число домохозяйств, пользующихся Интернетом, в 2000 г. удвоилось и составило в целом 3 млн семей, тогда как в Японии всего лишь 450 тыс. семей имеют выход в Интернет. Технологический разрыв между богатыми и бедными странами находит отражение в статистике количества персональных компьютеров на тысячу жителей: в Буркина-Фасо — менее 1, тогда как в Южной Африке — 27, в Чили — 38, в Сингапуре — 172, а в Швейцарии — 348.

Общие показатели числа пользователей сети Интернет не отражают напрямую развитие рынка коммерческих информационных услуг. Их неуклонный рост позволяет говорить лишь о постоянном увеличении доходов поставщиков услуг. Выводы же об успешности других способов получения прибыли от рынка сетевой информации не столь очевидны. Например, по американским источникам, исследование, проведенное на рубеже столетий, показало, что только около 40% бизнесменов размещали информацию о своей компании в сети и всего около 10% использовали Интернет для серьезной электронной коммерции; на долю торговли через глобальную сеть приходилось около 20% покупок. Отсюда видно, что использование этого пока еще не насыщенного рынка при разработке стратегий развития фирм сулит серьезные перспективы роста.

О качественной однородности процессов и форм перехода к рынку информационных услуг в Российской Федерации и США позволяют судить сравнительные статистические данные исследования аудитории сети Интернет в этих странах, которые в конце прошедшего века показали практически одинаковые результаты. Изучение аудитории Интернета в России проводилось независимым издательством «ИнфроАрт», в США — компанией CNN. Результаты исследований представлены в табл. 5.1.

Таблица 5.1

Результаты изучения интернет-аудитории в России и США¹

В общедоступных статистических сборниках Госкомстата России приводятся данные о составе занятого населения субъектов Федерации по уровню образования, полученные в результате выборочных обследований. При этом выделены следующие ступени образования:

• — высшее профессиональное (Е_{ — highest education level)]
• — неполное высшее профессиональное (Е₂У>
• — среднее профессиональное (?₃);^[5]
• — начальное профессиональное (Е_А);
• — среднее полное, общее (?5);
• — основное общее (?₆);
• — начальное общее (?₇).

Располагая данными о распределении всех занятых по указанным группам, можно определить уровень образования занятых (ЕЕ — educational level of employed) как среднюю продолжительность образования занятых^[6]. Тогда средняя продолжительность образования занятых региона, или уровень их образования, следует рассчитывать по формуле взвешенной средней:

где ?, — удельный вес занятых с высшим образованием в общей численности занятых (выражен десятичной дробью) и т. д.

Формула расчета уровня образования занятых (5.1) допускает различные модификации. При оценке уровня образования работников отдельного предприятия, особенно в наукоемких отраслях, целесообразно дополнительно рассмотреть три ступни образования: магистр — с продолжительностью образования 16 лет, кандидат наук — с продолжительностью образования 18 лет и доктор наук — с продолжительностью образования 21 год (включая аспирантуру и докторантуру). В результате общее количество ступеней образования достигнет десяти, а в формуле (5.1) добавятся три соответствующих слагаемых.

Степень приспособляемости и гибкости организации во многом обусловлена способностью как отдельных людей, так и целых сообществ накапливать опыт и обучаться на его основе. Только те организации, которые обучаются наиболее быстро, способны выжить и обойти своих конкурентов. Очевидно, что чем выше темп изменений, тем значительнее потребность в ускорении обучения как на уровне отдельного человека, так и на уровне организации. Обучение — это постоянный и непрерывный процесс, нацеленный на приобретение новых навыков и знаний. В последнее десятилетие организационное обучение стало рассматриваться как важнейший компонент адаптации организаций, распространение получило новое междисциплинарное направление — управление знаниями. В рамках этого подхода разрабатываются и внедряются процессы и решения, связанные с тем, как организация приобретает знания из опыта, умений сотрудников и других источников, включая внешние, и использует накопленный интеллектуальный потенциал для повышения эффективности, результативности и адаптивности деятельности. Примечательной, с нашей точки зрения, выглядит деятельность Ульяновского автомобильного завода. При всех сложностях, с которыми столкнулось данное предприятие, нельзя не отметить факт наращивания количества обучаемых сотрудников предприятия. Приведем для сравнения таблицу основных показателей деятельности ОАО «УАЗ» (табл. 5.2).

Основные показатели ОАО «УАЗ» (1995—2004 гг.).

Таблица 5.2

* До деноминации.

го Из табл. 5.2 видим, что организация за последние годы превратилась в обучающуюся организацию, во всяком случае, впечатляюще выглядит сравнение количества занятых на предприятии и количества прошедших обучение. К чему стремится прийти предприятие?

Мы уже подчеркивали, что проблема управления знаниями в стратегии развития предприятия является весьма актуальной в настоящее время, поскольку главным конкурентным ресурсом организации новой эпохи становится информация и производимая на ее основе эффективная инновационная деятельность предприятия в изменчивом мире, когда «потоки перемен сливаются и образуют еще большие, более глубокие, более быстрые реки перемен, которые, в свою очередь, сливаются в нечто большее: третью волну»^[7].

Объектом управления в данном случае являются знания.

Относительно определения термина «знания» существует следующая трактовка: знания — это совокупность сведений и способностей, которые применяют индивиды для решения проблем. Здесь, конечно, возникает потребность провести некоторое соотношение между знаниями, данными и информацией. Знания опираются на данные и информацию, но, в отличие от них, всегда связаны с человеком, его убеждениями, обязательствами, а в целом — с системой ценностей человека. По существу, знания — это внесенная в определенный контекст информация, которая содержится в индивидууме и имеет потенциальное влияние на будущие решения. Выступая в такой роли, знания играют роль ресурса в организации, а значит, нуждаются в определенной технике менеджмента.

Термин «управление знаниями» {knowledge management) появился во второй половине 80-х гг. XX в. С 1994 г. на Западе крупные консалтинговые фирмы предлагают для своих клиентов услуги и семинары в сфере менеджмента знаний. В 1996 г. было проведено около 40 международных конференций на тему управления знаниями. В 1997 г. только в Великобритании состоялось 10 конференций на эту тему. Стало выходить множество периодических изданий, специально посвященных данному управлению. Рынок консалтинговых услуг вырос с 400 млн долл, в 1994 г. до 2,6 млрд долл, в 1996 г. В ряде компаний появились соответствующие должности директоров. Первая кафедра по управлению знаниями была основана в 1997 г. С этого же года издается научный журнал «Менеджмент знаний». Данная тематика становится достаточно частой во всех научных изданиях по теории и практике менеджмента. Таким образом, сегодня менеджмент знаний — уже не новость. Это хотя и молодая, но уже сформировавшаяся научная дисциплина и область управленческой практики, которая в последнее время стала широко использоваться в научной литературе и практике работы многих организаций. Для европейских и американских предприятий это направление было призвано обеспечить оптимальное использование интеллектуального потенциала работников компаний. Оптимизация заключается в качественном соединении всех ресурсов компании посредством общих и специфических знаний каждого сотрудника. Ни для кого не секрет, что в одной и той же отрасли работают лидеры и аутсайдеры. Инвесторы за одними признают наличие специфических возможностей для роста, другим отказывают в финансировании. Чем же различаются эти компании? Ученые склонны полагать, что успех — в руках тех компаний, которые демонстрируют умение правильно (в соответствии с требованиями внешней и внутренней среды) комбинировать ресурсы предприятия, к которым относятся «все активы, способности, организационные процессы, фирменные атрибуты, информация, знания»^[8]. Неслучайно в ресурсной теории ядром организационных мероприятий является «коллективная способность организации выполнять специфические виды активности». Но эта способность должна быть не статичной, ее главная задача — развиваться в ответ на изменения рыночной обстановки. В настоящее время в зарубежной литературе достаточно широко используется термин «динамические способности», которые определяются как возможности фирмы к интеграции, созданию и реконфигурации внутренних и внешних компетенций в ответ на быстрые изменения окружающей среды.

Менеджмент знаний предусматривает синергетическую связь между технологическими и поведенческими аспектами в управлении. Это отражает взаимосвязь между явным и неявным знанием. Явное знание — это знание, которое может быть выражено в виде слов и цифр и может передаваться в формализованном виде на соответствующих носителях. Неявное знание — это знание, которое не формализуется и может существовать лишь вместе с его обладателем — конкретным человеком или группой лиц.

Западные исследователи отмечают: «На протяжении истории человечества неоднократно признавалось, что человеческий ум располагает двумя способами познания, двумя типами сознания, которые часто обозначались как рациональный и интуитивный, и традиционно ассоциировались с наукой и религией. На Западе интуитивный, религиозный тип познания нередко считался менее ценным, чем рациональный, научный тип познания, в то время как на Востоке было распространено противоположное мнение»^[9].

При сравнении восточного и западного подходов особенно заметны различия между явным и неявным (эксплицитным и имплицитным) знанием. Скрытая, т. е. имплицитная, часть знания базируется преимущественно на опыте и личных ценностях. Она носит более субъективный и эмпирический характер, этим знанием значительно сложнее обмениваться, сложнее управлять. Это знание часто бывает неосознанным, с трудом подвергается формализации.

Эксплицитное знание, наоборот, более схематично, может быть представлено в формулах, отражено в справочниках. Явные знания легко выразить словами, цифрами и т. п., т. е. закодировать, а значит, и передавать другим. Знание из имплицитной формы может переходить в эксплицитную и наоборот. Переход имплицитного знания в эксплицитное (т.с. кодификация знания) очень важен, так как делает его понятным и полезным для других. Посредством кодификации оно может быть организовано и использовано совместно с другими потребителями. Но не всякое имплицитное знание можно подвергнуть кодификации, так как даже подготовленные сотрудники не в состоянии закодировать все правила решений и ориентиры действий, лежащие в основе производственно-трудовой деятельности. Имплицитное знание в значительной степени состоит из персонально накопленного, приобретенного в процессе обучения знания, поэтому индивидуальные действия часто не могут быть отделены от него.

Основная проблема состоит в том, что неявно выраженное знание редко фиксируется и распространяется в организации, хотя часто именно это знание приобретает решающий характер для стратегического развития организации.

Главная задача в управлении явными знаниями — справиться с их объемом, сохранить их актуальность. Общая проблема, стоящая перед организациями, — переизбыток информации, когда явных знаний так много, что их невозможно соответствующим образом фильтровать. В большинстве крупных корпораций фокусируются на этой проблеме, стремясь организовать управление обширными ресурсами знаний. В то же время специалисты считают, что управление неявными знаниями имеет даже большее стратегическое значение, хотя реализовать его сложнее. У таких знаний на первом месте стоит проблема их формулировки в пригодный для коммуникации вид. Знания, которые невозможно получить в процессе обучения или найти в документации, это то, что распространяется, но неформальным каналам и иногда называется фольклором компании. Выяснение проблемных моментов в неформальной беседе, в случае невозможности получения подобных знаний из других источников, порой является эффективным способом повышения результативности организации, о чем свидетельствует, например, опыт компании Xerox. Для получения подобных знаний (и не только) все, что требуется порой сделать, — это организовать пространство и процессы, в рамках которых люди могут работать вместе и в той среде, которая будет стимулировать и направлять совместную деятельность.

В некотором смысле повторяясь, подчеркнем, что явное (эксплицитное) знание может быть выражено в форме слов и цифр и его можно передать в форме данных, научных формул, спецификаций, руководств, принципов и пр. Японцы считают, что эта форма знаний — лишь надводная часть айсберга. Кроме явного существует неявное знание, которое невозможно формализовать, что делает затруднительным его передачу от одного человека другому. Оно связано с интуицией, прозрением, догадками, идеалами, ценностями. Этот вид знаний — основа индивидуальных действий и опыта. Можно представить себе два вида неявного знания. Первое — это технические навыки, которые проявляются у мастеров своего дела и выступают, как правило, результатом многолетней практики. Второе — это верования, идеалы, ценности и ментальные модели, которые мы используем, не задумываясь о них. Именно поэтому мы ниже будем говорить о культуре как некотором параметре порядке.

Парадокс современного периода развития управления знаниями состоит в том, что многие фирмы стремятся перевести неявное знание в явное. Это делается для того, чтобы, с одной стороны, не зависеть от отдельных личностей, а с другой — продублировать значимые достижения. В то же время эти фирмы не заинтересованы в том, чтобы основные конкурентные преимущества перешли в форму, готовую для дублирования. Именно поэтому многие компании стараются сохранять некоторые из своих конкурентных преимуществ в тех формах, которые не поддаются дублированию (тренинги, корпоративная культура, специальные системы обслуживания и пр.).

Можно говорить об организационном и индивидуальном знании.

Наряду с индивидуальным знанием (т.е. присущим отдельному человеку) существует организационное знание, в состав которого входят религиозные и ценностные представления, память о прошлом, способность к сопоставлению, история. База организационного знания охватывает как индивидуальную, так и коллективную часть знания, разделяемую группами или сообществами. Естественно, она превышает сумму индивидуальных баз знания и образует рамки, на которые ориентируются в своих действиях отдельные сотрудники предприятия. Организационные знания в разных подразделениях предприятия могут быть неодинаковыми из-за особенностей развития и различий в накопленном опыте. Знания рассматриваются как нематериальные активы организации, интеллектуальный капитал организации. Этот вид капитала представляет собой совокупность знаний, заключенных в формальных документах, опыте, способностях и знаниях сотрудников и имеющих критическое значение для развития непосредственной деятельности организации, обеспечивающих для нее устойчивые конкурентные преимущества.

Знания — высокоструктурированная (классифицированная, с выявленными логическими, семантическими и ассоциативными связями) информация, имеющая практическую значимость для организации. Но не всякая информация становится знанием. Существует ряд свойств, отличающих второе от первого: структурировапность, удобство доступа и усвоения (для человека это способность быстро понять и запомнить или, наоборот, вспомнить; для компьютерных знаний — средства доступа, т. е. поиск, краткие аннотации к документам, индексы и пр.), лаконичность (что позволяет быстро осваивать и перерабатывать знания), непротиворечивость (знания не должны противоречить друг другу, что, по крайней мере, желательно), оценка достоверности, процедуры обработки (знания нужны для того, чтобы их использовать — строить новые знания; одно из главных применений знаний — возможность передачи знаний другим и способность делать выводы на их основе).

Современные западные тенденции в менеджменте знаний восходят своими корнями к тейлоризму, в рамках которого осуществлялось желание расчленить все действия на элементарные составляющие, рационализировать их и выдать исчерпывающие инструкции. В то же время восточный, и в частности японский, подход к управлению знаниями чрезвычайно важен для современной практики. В восточном подходе можно найти «последовательное и стройное философское обоснование наших наиболее передовых теорий о строении физического мира»^[10].

Восточные мыслители «постоянно настаивают на том факте, что высшая реальность не может быть объектом рефлексии или передаваемого знания. Она не может быть адекватно описана словами, поскольку лежит вне области чувств и интеллекта, из которой происходят наши слова и понятия»^[11]. Основная задача восточных методик — активизация интуитивного сознания.

Таким образом, восточные традиции делают значительный упор на использовании не только явного, но и неявного знания в жизни в целом и в производстве в частности.

• [1] См.: Экономические реформы в России и Китае глазами российских и китайских экономистов: сб. ст. / под ред. В. Т. Рязанова. СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2000.С. 129−131.
• [2] Цит. по: Формирование общества, основанного па знаниях. Новые задачи высшейшколы: пер. с англ. М.: Весь мир, 2003. С. 7.
• [3] Цит. по: Формирование общества, основанного па знаниях. Новые задачи высшейшколы: пер. с англ. С. 10.
• [4] Цит. по: Формирование общества, основанного па знаниях. Новые задачи высшейшколы: пер. с англ. С. 14.
• [5] Гусаров 10. В. Управление: динамика неравновесности. М.: Экономика, 2003. С. 319.
• [6] Корнейчук Б. В. Человеческий капитал во временном измерении. СПб.: Изд-воСПбГПУ, 2003' С. 69−72.
• [7] Тоффлер Э. Третья волна. М.: ACT, 1999.
• [8] Иванова Т. К) Приходько В. И. Кибернетико-синергетический подход в методологииуправления // Менеджмент в России и за рубежом. 2004. № 5.
• [9] Бурман К. Нематериальные организационные способности как компонент стоимостипредприятий // Проблемы теории и практики управления. 2003. № 3.
• [10] Бурман К. Нематериальные организационные способности как компонент стоимостипредприятий // Проблемы теории и практики управления. 2003. № 3. С. 10.
• [11] Там же. С. 25.