Типы речевых ситуаций и функциональные разновидности общения

• — Алло, — снова сказал я в трубку.
• — Кто у аппарата ?
• — А вам кого нужно? — сказал я по старой привычке.
• — Вы мне это прекратите. Вы не в балагане, Привалов.
• — Виноват, Модест Матвеевич.

Дежурный Привалов слушает.

— Вот так. Докладывайте.

А. и Б. Стругацкие.

ИСКУССТВО ОБЩЕНИЯ: ИЗ ИСТОРИИ ВОПРОСА

Вопрос о том, как описать человеческое общение, может показаться странным, а между тем еще в античности он имел практическое значение.

В Древней Греции, где уже к V в. до н.э. общество достигло очень высокого уровня развития, искусство красноречия стало жизненно необходимым для каждого гражданина: ведь все политические вопросы решались на народном собрании, суд вершился публично, праздники и ритуалы были многолюдны. И неудивительно, что первые дошедшие до нас труды по риторике были написаны именно тогда.

До наших дней дошли свидетельства о том, как красноречив был государственный деятель и полководец Перикл (ок. 490— 429 до н.э.), как умел убеждать собеседников Сократ (ок. 470—399 до н.э.). Сохранилось около 40 (из 200 упоминаемых в источниках) речей Лисия (ок. 435—380 до н.э.), которого потомки считали одним из Ю великих ораторов древности и которого считают автором первого известного руководства по риторике. До сих пор мы изучаем диалоги Платона (ок. 428—348 до н.э.); нас поражают своей проницательностью и современностью труды Аристотеля (ок. 384—322 до н.э.), которому, в частности, принадлежат трактаты «Логика», «Риторика» и «Поэтика». Впрочем, высокий уровень известных нам античных сочинений доказывает, что за ними стоит долгая традиция обучения искусству правильной и убедительной речи — отчасти устная, отчасти письменная, но не сохранившаяся. Отрадно, что искусство красноречия не утратило своего значения и в последующие века: эстафету подхватили лучшие древнеримские ораторы, позже — христианские философы и проповедники, а затем — лучшие юристы, лекторы и самые яркие политики.

Еще античные риторы указывали, что говорящий должен осознавать цели своей речи (например, обвинить человека в преступлении) и состав аудитории (скажем, профессионалы или широкая публика), уметь выбрать тему, небезразличную и ему самому, и его слушателям. Признавая значение природной одаренности оратора, мастера красноречия тем не менее считали, что многого можно достичь тренировкой. Разрабатывались схемы, которые описывали принципы, являвшиеся основой лучших образцов ораторского искусства. Так появилась риторика — теория красноречия, дисциплина, изучающая ораторское искусство.

В древности риторику изучали в специальных школах, причем ученики обращались к риторам, осознавая практическую пользу такого обучения. Позже, в средние века, риторика потеряла свое практическое значение и постепенно стала дисциплиной абстрактной, лишилась важнейшей составляющей — страстной заинтересованности оратора и слушателей. В таком виде — в виде мертвых схем — она попала в школьные программы (в России ее стали активно преподавать в XVIII в.).

Слепое следование схемам всегда бесплодно, поэтому школьники XVIII—XIX вв., вынужденные изучать риторику, делали это неохотно. После революции изучение риторики отменили: школа решала задачу ликвидации безграмотности. Потом наступила эпоха боязни сказать не то и не так, и публичные ораторы перешли на зачитывание заранее написанных речей, тщательно проверенных на предмет соответствия программным документам КПСС. Только в конце XX в. наше общество, разучившееся самостоятельно писать и тем более — убедительно говорить, вновь оказалось в ситуации, когда красноречие может стать ключом к успеху, может помочь сделать карьеру.

Сейчас риторика снова в моде: ее изучают в школах, вузах, на курсах повышения квалификации (см. [Львов 2004], [Граудина, Кочеткова 2001] и др.). Однако было бы странно просто вернуться к античным образцам: ведь современная наука о языке и речи сделала с тех пор огромный шаг вперед.