Права постоянного (бессрочного) и безвозмездного срочного пользования земельным участком

Субъекты — обладатели прав данного вида называются землепользователями (п. 3 ст. 5 ЗК); принадлежащие им права землепользования — как постоянного (бессрочного), так и безвозмездного срочного — включают в себя не только правомочие собственно пользования земельным участком, но и владения им^[1] (п. 1 ст. 269 ГК). Если использование соответствующего участка по определенному целевому назначению невозможно без возведения на нем зданий, сооружений или создания другого недвижимого имущества, то пользователь вправе возвести на участке соответствующую недвижимость, которая становится его собственностью (п. 2 ст. 269 ГК). Пределы осуществления таких правомочий постоянным землепользователем могут быть установлены не только законом (как в случае с субправомочиями, входящими в состав права пожизненного наследуемого владения), но также иными правовыми актами и актом о предоставлении участка в пользование (п. 1 ст. 269 ГК); срочным землепользователем — законом, актом о предоставлении участка либо договором (п. 1 ст. 24 ЗК). Распоряжение земельным участком, находящимся в постоянном или срочном пользовании, невозможно (и. 4 ст. 20 ЗК).

а) Право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком в настоящее время предоставляется (1) государственным и муниципальным учреждениям; (2) казенным предприятиям, (3) центрам исторического наследия президентов РФ, прекративших исполнение своих полномочий^[2], а также (4) органам государственной власти и органам местного самоуправления (и. 1 ст. 268 ГК; п. 1 ст. 20 ЗК). Иным лицам, в том числе гражданам, земельные участки в постоянное (бессрочное) пользование со времени введения в действие ЗК не предоставляются; однако ранее предоставленные права этого рода сохраняются в неприкосновенности (п. 3 ст. 20 ЗК) впредь до их переоформления в права аренды (п. 2—2.5 ст. 3 Федерального закона от 25.10.2001 № 137-ФЗ «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации»). Предметом такого предоставления (объектом права постоянного землепользования) может быть только участок, находящийся в государственной или муниципальной собственности; основанием — решение государственного или муниципального органа о таком предоставлении, т.с. административный акт (п. 1 ст. 268 ГК). В остальном с содержательной точки зрения право постоянного (бессрочного) землепользования весьма близко к нраву пожизненного наследуемого владения, отличаясь от него лишь тем, что является строго личным и не способно поменять своего обладателя даже в порядке универсального правопреемства; тем более, оно не может быть предметом внесения в уставный капитал, залога и других подобных актов. С прекращением существования своего субъекта рассматриваемое право также прекращается.

Вопрос о месте права постоянного (бессрочного) пользования земельным участком в системе ограниченных вещных прав является спорным. Наиболее полно (насколько нам известно) он разобран в монографическом исследовании Л. В. Копылова, который совершенно справедливо указывает на сходство данного права со стороны своей неотчуждаемости и пожизненности с римскими личными (персональными) сервитутами (usus et usufructus), а со стороны субъектного состава и содержания^[3] — с чиншевым правом. «Думается, — заключает автор, — постоянное пользование — это особое ограниченное вещное право, которое нельзя отнести ни к одному из видов jura in re, известных римскому частному праву. Однако по объему правомочий его субъекта упомянутое право можно поместить между личными сервитутами (а именно usufructus) и эмфитевтической арендой»^[4].

К сожалению, ученый не объясняет, в чем же проявляется та «ширина» правомочий российского бессрочного землепользователя, которая не позволяет ему отождествить право постоянного (бессрочного) пользования даже с римским узуфруктом — правом, на самом деле содержательно весьма и весьма широким; собственно, о самих этих правах в его работе ничего и не говорится^[5]. В действительности же не только узуфрукт, но и даже узус предполагают, во-первых, право пользования плодоприносящей вещыо и, во-вторых, право присвоения приносимых ею плодов; отличаются же они друг от друга по целям и пределам своего осуществления. «Со стороны юридической, формальной, разница между ними заключается в том, что узуфруктуарий может уступить свое право другому, а узуарий может только сам употреблять вещь, но передать ее другому не может. Со стороны фактического содержания узуфрукт представляет полное пользование вещью, узус же — ограниченное необходимыми потребностями. Обыкновенно признают, что узуфрукт содержит uti и frui — или право извлечения плодов, a usus — содержит uti или право всякого иного употребления вещи, но и узуару принадлежит отчасти право на извлечение плодов»^[6][7] (выделено нами. — В. Б.). Где же критерий этого «отчасти»? «…Мы можем определить fructus как пользование вещью, посредством которого мы обогащаемся из самой вещи. Если (же) кто-либо потребил произведения вещи для своих собственных нужд и потребностей, то он после этого потребления не является более богатым, чем он был до получения плодов. Поэтому подобное получение плодов можно отличать от fructus и рассматривать как простой usus»^m (выделено нами. — В. Б.).

Легко видеть, что право постоянного (бессрочного) пользования землей в его современном (строго личном, не допускающем распоряжения) виде действительно не может быть сведено ни к узусу, ник узуфрукту. О почему? Потому ли, что оно дает своему субъекту больше возможностей, чем имел римский узуфруктуарий? Отнюдь! Напротив: современное право постоянного (бессрочного) пользования землей доставляет своему обладателю меньше, чем римский узуфрукт! Оно действительно напоминает узуфрукт, но только в том отношении, что позволяет своему обладателю обогащаться. В то же время оно похоже и на узус тем, что носит строго личный характеру т. е. не допускает сдачи своего объекта ни в аренду, ни в ссуду. Однако, поскольку до 2007 г. (т.е. во время написания цитируемой нами монографии А. В. Копылова) обладатель права постоянного бессрочного пользования указанные возможности имел — мог сдавать объект своего права как в безвозмездное, так и в возмездное, пользование постороннему лицу, — данное право следовало в то время квалифицировать именно как классический римский земельный узуфрукт (usufructus in re a lien а).

He вполне справедливо, на наш взгляд, и суждение А. В. Копылова о таком принципиальном различии между современным правом постоянного бессрочного пользования и советским правом землепользования граждан (их объединений (колхозных дворов и самих колхозов), а также государственных предприятий (прежде всего совхозов)), как публично-правовой характер последнего института^[8]. Тот факт, что «возникновение и переход права землепользования в советскую эпоху осуществлялись в публично-правовом, а не договорном порядке», никак не подтверждает авторского тезиса. Вспомним, что в то время вся земля находилась в исключительной собственности советского государства — спрашивается, кто же иной (в таких условиях), кроме этого самого государства, мог бы предоставить право землепользования? Только государство; каким же образом? Конечно же своим односторонним изъявлением (административным актом). Однако и современные земельные права, такие как пожизненное наследуемое владение и постоянное (бессрочное) пользование, вещную природу которых А. В. Копылов сомнению не подвергает^[9], тоже возникали (пока не запретил ЗК) и продолжают возникать именно из административных актов, о чем пишет, кстати, и сам автор^[10][11]. Его предложение закрепить возможность возникновения права пожизненного наследуемого владения на земельные участки, находящиеся не только в публичной, но и в частной собственности, на основании договора и к тому же за плату™, по сути представляет собой не что иное, как признание вещного характера за эмфитевтическим (бессрочным) арендным правом.

б) Право безвозмездного срочного пользования земельным участком в ГК лишь упоминается (п. 1 ст. 267, ст. 270); основанием же возникновения такого права может быть либо договор безвозмездного пользования — ссуды (гл. 36), л ибо договор пожизненного содержания с иждивением (§ 4 гл. 33), либо, наконец, завещательный отказ — легат (ст. 1137, в ней особенно см. п. 2). ЗК право безвозмездного срочного пользования землей трактует иначе: это не только право, возникшее по договору ссуды между собственником земли — ссудодателем и землепользователем — ссудополучателем (подп. 2 п. 1 ст. 24 ЗК), но и право безвозмездного срочного пользования земельными участками публичных учреждений, федеральных казенных предприятий, а также органов государственной власти и местного самоуправления, находящимися в государственной или муниципальной собственности, срок существования которого не может превышать одного года, и право безвозмездного срочного пользования граждан землями организаций отдельных отраслей экономики в связи с работой (службой) граждан в таких организациях — право безвозмездного срочного пользования служебным наделом (подп. 1 и 3 п. 1, п. 2 ст. 24 ЗК).

Содержание данного права, его ограничения и пределы осуществления (ст. 40—42 ЗК) практически тождественны с содержанием права постоянного (бессрочного) пользования. Однако законодательные предписания о тех целях, ради достижения которых данное право предоставляется, позволяет сделать вывод об одном, но весьма существенном различии между данными правами: право безвозмездного срочного пользования имеет в виду (1) строго личное пользование и притом (2) чисто потребительского характера, т. е. пользование, не допускающее обогащения субъекта. С точки зрения римской систематики перед нами, следовательно, не что иное как разновидность узуса — земельный узус (usus in re aliend).

• [1] Наименования рассматриваемых прав правами пользования оказываются несколькоболее узкими, чем их действительное содержание.
• [2] Федеральный закон 13.05.2008 № 68-ФЗ «О центрах исторического наследияпрезидентов Российской Федерации, прекративших исполнение своих полномочий».
• [3] «…Содержание этого нрава шире объема правомочий, принадлежащих еервитуарию, а его субъектами могли быть не только физические, но и юридические лица» (Копылов А. В. Указ. соч. С. 119).
• [4] Копылов А. В. Указ. соч. С. 119.
• [5] Впрочем, вопрос о римских личных сервитутах и не относится к предмету этого исследования.
• [6] Горонович И. Исследование о сервитутах. СПб., 1883. С. 24—25.
• [7] Дорн Л. Е. Об узуфрукте по римскому праву. Т. 1. СПб., 1871. С. 52.
• [8] Об основных содержательных отличиях этих прав см.: Копылов А. В. Указ. соч.С.114.
• [9] Там же. С. 126.
• [10] Там же. С. 123.
• [11] Там же. С. 128.