Предметное бытие культуры

Как видим, опредмечивание, превращающее в культурные реалии некую техническую или социальную данность, а затем и трансформирующее одни культурные предметы в другие, развертывает перед человечеством разнородную искусственную реальность, которая становится для него ближайшей и непосредственной средой обитания,.

«ноосферой», как называли ее П. Тейяр де Шарден и В. Вернадский. Конечной целью опредмечивания и становится создание такого предметного «инобытия человека», которое преодолело бы трагическую мимолетность его реального существования — его смертность, благодаря своей способности отделиться от него, зажить самостоятельной от своих создателей жизнью, сохраняя для всего рода «сущностные силы» (К. Маркс) человека и тем самым заменяя неспособный обеспечивать жизнь homo sapiens биологический механизм наследования новым способом хранения и передачи накапливаемого историей человечества опыта. Ибо если ДНК не может вбирать, кодировать и транслировать благоприобретаемые животными качества, отчего каждый вид животных стойко сохраняет формы своего поведения на протяжении тысяч и миллионов лет, то предметность культуры закрепляет и передает из поколения в поколение каждому индивиду знания, ценности и идеалы, непрерывно расширяющиеся и возвышающие потребности людей, их способности и их умения.

Предметное бытие культуры становится, таким образом, третьей формой ее реального существования. Оно предстает в разных типах предметности, в зависимости от назначения создаваемых творений и описанных выше способов их создания: так различается конкретное предметное наполнение материальной культуры, духовной культуры и художественной культуры: как мы видели, первая охватывает технические вещи, общественные организации и человеческие тела (в соответствии с тремя формами материального бытия, из переработки которых и рождается культура), а вторая — знания, ценности и проекты (в соответствии с тремя формами духовной деятельности, отвечающими фундаментальным потребностям человеческой практики); что касается третьей — культуры художественной, — то она объемлет все многообразие художественных образов, воплощенных в материалах и техниках разных видов искусства. Специальные лекции будут посвящены анализу морфологического строения этой сферы культуры, которая так же, как ее материальная и духовная сферы, является не хаотическим нагромождением каких-то конкретных плодов человеческой деятельности, но их исторически самоорганизовавшейся системой, строение которой обусловлено, с одной стороны, многообразием форм духовной жизни человека, подлежащих образному воплощению, а с другой — различием форм материального бытия природы — пространственных, временных и целостных пространственно-временных, в которых это воплощение (буквально: «воплощение», т. е. придание некоему духовному содержанию — состоянию или процессу — материальной «плоти») происходит. Так становится возможным постижение закономерностей структурного упорядочения множества способов художественно-образного освоения человеком мира, подтверждающее правильность рассмотрения художественной культуры как самостоятельного «слоя» культуры, разделяющего и одновременно связывающего два других ее слоя —материальный и духовный.

Становясь потенциальным достоянием каждого нового поколения, а в нем — каждого индивида (в реальной истории человечества, понятно, далеко не каждого; каждого — лишь в идеале, в далекой перспективе), предметное бытие культуры «призывает» распредмечивать объективированный в ней опыт, делать его достоянием овладевающих им людей и тем самым «очеловечивать человека» — ив филогенетическом макромасштабе его исторического существования, и в онтогенетическом микромасштабе индивидуального жизненного пути каждого из нас.

Сознает это тот или иной человек или не сознает, но его творческая деятельность объективно интенциональна, как говорят феноменологи, т. е. рассчитана на определенное обращение людей с ее плодами — не простым их практическим использованием (скажем, поеданием испеченного хлеба или управлением автомобилем), но извлечением из этих предметов в процессе пользования, ими закодированного в них человеческого содержания', это происходит не только в специально посвященных достижению данной цели процессах обучения вступающих в жизнь людей (в семье и в различных учебных заведениях, в ходе их самообучения, в процессах восприятия произведений искусства), но и в повседневной житейской практике — в оперировании ложкой и вилкой, иглой и молотком, автомобилем и компьютером; потому даже поедание хлеба происходит у людей не так, как у животных, — в культурной форме, которую ребенок осваивает в самом процессе его кормления.