Основные принципы клиентоцентрированной и экзистенциально-аналитической психотерапии

Клиентоцентрированная терапия имеет своими задачами создание условий для высвобождения у клиента тенденции к самоактуализации и обеспечение предпосылок для последующего самостоятельного движения клиента в направлении самоактуализации.

Первая задача решается благодаря тому, что терапевт создает для клиента защищающую атмосферу феноменологического понимания — благодаря безусловному принятию, эмпатии и конгруэнтности. Феноменологическое понимание, как уже говорилось выше, является единственным методом в клиентоцентрированной психотерапии и служит исключительно цели помощи клиенту в распознавании его собственной тенденции к развитию. Любые советы, рекомендации, оценки терапевта, согласно концепции К. Роджерса, будут в лучшем случае абсолютно бесполезными, а в худшем нанесут клиенту вред — так как терапевт никак не может повлиять на содержание тенденции к самоактуализации, которое задано биологически, в то время как его неосторожные интервенции вполне могут сбить клиента с «пути истинного». А поскольку терапевт в принципе не может оказывать влияние на содержание тенденции к актуализации клиента, то он может осуществить лишь один способ помощи — быть, так сказать, «теплым и защищающим понимающим зеркалом», которое феноменологически воспринимает тенденцию к развитию клиента и, не привнося ничего извне, отражает ее клиенту, чтобы тот смог ее разглядеть. То, как клиент будет дальше обходиться с этой информацией, также находится вне сферы компетенции терапевта — в соответствии с той же логикой невозможности вмешательства в содержание тенденции к актуализации. Однако, согласно убеждениям К. Роджерса, результат должен быть неизменно позитивным. Решение второй терапевтической задачи достигается и благодаря тому, что в безопасной атмосфере терапевтических отношений клиент интериоризирует «необходимые и достаточные условия» самоактуализации — начинает относиться с безусловным принятием и эмпатией к самому себе, все более и более проявляя конгруэнтность в отношениях с другими людьми. Тем самым роджерианская концепция фактически становится жизненным кредо клиента.

Задача экзистенциального анализа — помочь пациенту в том, чтобы он оказался способным проживать свое духовное измерение: а именно, вступил в открытый диалог с миром, который является основой для чувствования ценностей, а также в диалог с самим собой, который является основой для принятия решений, согласующихся с собственной совестью, — решений, воплощение которых имеет смысл исходя из тех жизненных взаимосвязей, которые человек считает для себя важными. Успешные результаты экзистенциально-аналитической терапии выражаются в жизни с чувством внутреннего согласия.

В обоих психотерапевтических подходах важнейшее значение имеют терапевтические отношения и диалог. В клиентоцентрированной терапии диалог служит для обеспечения процесса феноменологического понимания, в результате которого клиент получает возможность соприкоснуться со своей тенденцией к самоактуализации и тем самым «получить подпитку» от этого источника энергии в собственном организме. Экзистенциальный анализ соглашается с тем, что самого по себе феноменологического понимания со стороны терапевта в ряде случаев бывает вполне достаточно, чтобы пациент почувствовал себя лучше и в дальнейшем смог самостоятельно найти аутентичное решение в той трудной жизненной ситуации, которая привела его к терапевту. Однако основная цель диалога в современном экзистенциальном анализе — не феноменологическое понимание.

Как уже говорилось выше, экзистенция есть отношение, и основой, конституирующей это отношение, как раз и является диалог, который в экзистенциально-аналитической терапии служит для «пробуждения» пациента к экзистенции. Для этого сам терапевт, по меткому выражению Дж. Бьюдженталя, должен быть «кем-то большим, чем просто превосходным, зеркально отражающим слушателем» (.Бъюдженталь, 2001, с. 95). Если в процессе феноменологического понимания между терапевтом и пациентом происходит своего рода «духовное слияние» (устранение субъект-объектного разделения в духовном аспекте), то затем, на основе феноменологической диагностики, экзистенциальный терапевт, живущий в мире ценностей и смыслов, занимает позицию по отношению к пациенту, сталкивая его со своим видением ситуации, и этим побуждает пациента к экзистенции — к открытости для восприятия ценностей и к активному занятию позиции по отношению к тем или иным жизненным реальностям. Основа экзистенциально-аналитической терапии — взаимодействие одной экзистенции с другой, и с этой точки зрения отсутствие собственных суждений у роджерианского терапевта подобно «взгляду из ниоткуда».

Терапевтический диалог в экзистенциальном анализе, таким образом, имеет задачу научить пациента вступать в отношения и взаимодействие с другим — ив этом взаимодействии созидать самого себя. Конечно, в человеке есть предзаданные постоянные или относительно постоянные психофизические компоненты — телесная конституция, черты характера и т. д. Но то, как и какие решения принимает человек, имеет ли он мужество и духовную силу для их воплощения, его система ценностей — все это не является предзаданным, а стимулируется взаимодействием с другим — с другими людьми, идеями, книгами, произведениями искусства, природой и, конечно, с голосом собственной совести. Встреча и взаимообмен с другим обладает для экзистенции конститутивным характером, потому что другое требует от человека занятия по отношению к нему позиции и принятия решения о том, как он будет с этим другим обращаться. Принимая во взаимодействии с другим аутентичные решения и воплощая их, человек одновременно и реализует, и творит себя как экзистенцию, тем самым находясь в постоянном процессе саморазвития и становления. Не вдаваясь здесь глубже в философию диалога, приведем лишь высказывание французского философа Э. Левинаса: «Отношения с другим проблематизируют меня, изымают и продолжают изымать меня из меня самого, раскрывая во мне все новые дарования. Я и не знал, что настолько богат, хоть и не вправе теперь оставить что-то при себе» (Левинас, 1998, с. 165). Таким образом, согласно современному экзистенциальному анализу, благодаря диалогическому взаимообмену с другим в человеке возникает нечто новое — например, открываются новые способности, становятся личностно значимыми новые ценности — а не просто создаются условия для разворачивания того, что уже заложено, как это предполагается в клиентоцентрированном подходе.

В клиентоцентрированной терапии центральным моментом, вокруг которого строится терапевтический процесс, являются субъективные переживания; в экзистенциальном анализе эмоциональность пациента также выступает одним из факторов, которому уделяется первостепенное внимание. Подобно классическому психоаналитику, требующему, чтобы пациент сообщал терапевту обо всех мыслях, которые приходит к нему в голову, роджерианский терапевт может попросить клиента постоянно концентрироваться на своих чувствах и сообщать о них. В основе этого лежит стремление сделать клиента полностью открытым своему опыту, включая ранее незнакомые чувства, которые подавлялись, бессознательно воспринимаемые как недопустимые или опасные. В безопасности терапевтических отношений клиент: «обнаруживает, что переживает во всей полноте, до конца эти чувства так, что на данный момент он и есть его страх или гнев, нежность или сила. И когда он живет этими различными по интенсивности и разнообразными чувствами, он обнаруживает, что он чувствует свое „Я“, что он и есть все эти чувства» (Роджерс, 1994, с. 235). Если же человек способен полностью переживать все чувства, то тем самым, по К. Роджерсу, он полностью открыт своему опыту и его тенденция к самоактуализации может проявляться свободно и беспрепятственно.

В соответствии с экзистенциально-аналитической концепцией, человек как духовное существо не «есть свой страх или гнев», но страх, гнев или какое-либо другое чувство — это то, что человек как личность имеет «напротив себя», а потому он может сделать чувство предметом своего рассмотрения и тем или иным образом с ним обойтись. Например, можно на время дистанцироваться, отделить себя от чувств, если они не позволяют действовать адекватно смыслу ситуации, или отдаться внутренне обогащающему переживанию, если для этого есть подходящее время, или попытаться понять содержательно-смысловую составляющую своего переживания, которой в клиентоцентрированной терапии вообще не придается никакого значения.

Согласно экзистенциальному анализу, переживание является восприятием, которое связано с аффективным резонансом и, таким образом, с субъективно ощущаемой значимостью происходящего для жизни человека. Переживание всегда представляет собой некий мостик между внутренним и внешним миром — на одной стороне расположен переживающий субъект со своей системой ценностей, а на другой — «интенциональный референт» — человек или ситуация, которая эту систему ценностей так или иначе затрагивает. В этой связи В. Франкл пишет, что само по себе допущение чувства до осознавания мало что меняет, поскольку «по сути, человек занят прежде всего тем, есть ли у него основания, чтобы сердиться, и лишь побочно — собственными эмоциями, будь то гнев или какая-либо иная реакция, которую он проявляет» (Франкл, 1990, с. 324). Возникающее у человека чувство можно считать началом диалога с ситуацией, которая это чувство вызвала; при этом само чувство — это первый спонтанный «ответ» человека на воспринятое им смысловое содержание ситуации. И, как в любом диалоге, вначале следует понять значение переживания, которое отражает обращенный к человеку запрос со стороны ситуации, затем на основе соотнесения с собственной совестью занять позицию по отношению к смысловому содержанию переживания, и далее исходя из этой позиции сформировать ответ, который будет реализован в том или ином поведении.

Помимо эмоциональности, в экзистенциально-аналитической терапии прорабатываются также и другие темы, которые практически не рассматриваются в клиентоцентрированном подходе: мотивации, установки по отношению к миру и самому себе, принятие решений и ответственность, интуитивное чутье и совесть, биографический опыт и проектирование будущего, экзистенциальный и онтологический смысл.