Географическая литература. 
География. Ее история сущность и методы

Одной из старейших форм географических или, по крайней мере, страноведческих сочинений являются описания путешествий. Они были уже в древности известны под названием периегезов, играли большую роль в арабской литературе и позднейшем христианском средневековья; начиная с эпохи открытий эта отрасль литературы разрасталась все больше и больше.

Можно различать несколько видов этих описаний.

Усвоенная ими форма изложения всего больше подходит для описания путешествий, предпринимаемых с целью открытий. Путешественник, стремящийся к открытиям, спешит вперед и проезжает чужую землю по более или менее прямой линии. Все новые и новые впечатления бурно налетают на него; чем непосредственнее он их передает, тем это ценнее. Ему хочется и он должен рассказать о своей борьбе и о своих приключениях. Но для широкого описания страны его опыт, по большей части, недостаточен. Если он иной раз делает продолжительную остановку, которая позволяет ему совершать экскурсии в сторону, производить наблюдения и расспрашивать местных жителей, он может вставить в свой рассказ о путешествии подробную описательную главу. Он должен рассказать обо всем, что он видел и слышал; внутренняя связь и методологический выбор материала от него не требуются и даже не желательны, потому что при этом было бы пропущено много интересного и пострадала бы непосредственность рассказа. Однако то, что путешественник видит и слышит, сильно зависит от его личности. Многие целиком уходят в переживания, приключения и вообще в борьбу с препятствиями. Многие подходят к ландшафту с художественной, но не с научной стороны, или наоборот. Большинство гораздо восприимчивее к фактам народной жизни, чем к природе, что требует большей подготовки. Хорошие описания путешествий являются художественными произведениями; с научной точки зрения они прежде всего являются собранием материалов, что, конечно, не мешает путешественнику самому предпринять научную разработку.

Немного иными оказываются условия при путешествиях с целью исследования. Для передачи их результатов, особенно в прежнее время, обычной была форма описания путешествий, и поскольку путешествие сравнительно быстро пересекает значительную область, эта форма изложения может быть для них, как и для путешествий с целью открытия, наилучшей. Личных переживаний здесь меньше, но они все же имеются и могут быть очень характерными для стран и народов, но путешественник должен остерегаться ради интереса изложения слишком останавливаться на них и раздувать их. Многие описания путешествий переполнены рассказами о личных переживаниях, лишенных всякого общего интереса. Чем чаще становятся путешествия и чем больше путешествия в дальние страны перестают быть чем-то из ряда вон выходящим, тем больше пропадает интерес к таким мелочам. Путешественник, преследующий цели исследования, все больше и больше ограничивается небольшими областями, которые он пересекает вдоль и поперек. Если он будет заставлять читателя сопутствовать ему во всех его экскурсиях, это будет утомительно; он хорошо сделает, если объединит свои впечатления. Научный материал наблюдений, который он заносит в свой дневник, вообще лучше исключать из описаний путешествия и использовать его для систематического изложения. Но так как его путешествие посвящено исследованию и ценность его заключается в результатах исследования, то описание только тогда будет носить печать индивидуальности, когда в нем будет виден сам исследователь. Своеобразная прелесть описаний путешествий Гумбольдта и Дарвин — если назвать только этих двух классиков — заключается в передаче их научных впечатлений, но при этом не в передаче отдельного наблюдения, а в передаче тех обширных мыслей, которые ими высказываются по поводу этих наблюдений. Читатель чувствует близость великого человека и слышит его живую речь.

Особый опять-таки характер будут иметь описания туристов и всемирных путешественников. Сколько ненужного хлама издано в этой области английскими и прочими дамами! Я совсем не требую, чтобы такое описание путешествия дало что-нибудь научно новое, и считаю неправильным, когда в географических журналах их часто рассматривают с этой точки зрения. Я также не хочу сказать, чтобы к ним можно было подходить с повышенными эстетическими требованиями. Напротив, описания путешествий многих наших писателей и известных литераторов несносны именно своей напыщенностью. Простая передача впечатлений и переживаний образованного или вообще умного человека может быть ценной уже потому, что она представляет собою известную замену собственных наблюдений или служит для подготовки к таковым. Перед своими собственными путешествиями, а также перед обработкой описания какой-либо страны я всегда с охотой читал хорошие популярные описания путешествий, из которых я, может быть, не заимствовал ни одного факта, но при помощи которых я переносился в обстановку страны. Правда, очень многие из них я без всякой пользы откладывал в сторону, особенно те, которые рассказывали только о неинтересных ежедневных переживаниях, не обнаруживавших никакого понимания природы, которые видели условия чужих стран сквозь очки филистера и у которых путешествие служило только для того, чтобы любоваться на свою собственную персону.

К описаниям путешествий исследователей или туристов примыкает роман-путешествие и повесть-путешествие или рассказ для юношества географического содержания. И они также могут быть географически ценными и способствовать географическому образованию, в особенности, если они основываются на собственных переживаниях и впечатлениях. Так, например, я охотно читал часто подвергавшиеся критике рассказы Герштекера, особенно об южно-американских странах, которые я сам хорошо знаю, и я нашел их верными по общему настроению и передаче местных условий. Можно ли сказать то же об излюбленных рассказах для юношества Карла Май, Верисгофера и др., я не берусь судить. Я давно пытался склонить кого-либо из дельных преподавателей географии сделать критический обзор всей географической юношеской литературы, но мои попытки остались тщетными.

Другим родом географической литературы являются систематические, а также и методические сочинения. Они с древних времен идут наряду с вышеописанными, а в настоящее время оспаривают у них первое место. Они предназначаются либо для обучения, либо для чтения, либо для случайных справок, и в зависимости от этого будут различны и предъявляемые к ним требования.

Учебная книга или руководство обращается к учащемуся в более узком смысле, будь это школьник или студент. Эти последние хотят, или должны, воспринять все их содержание, подвергнуть его переработке и запечатлеть в своей памяти; поэтому правильный выбор материала имеет здесь большое значение. Стиль должен быть ясен, но вовсе не должен быть непременно красив; красота стиля может стать даже опасной, отвлекая внимание от содержания. С другой стороны, мне кажется также дурной привычкой так называемый телеграммный стиль, особенно на высшей ступени; легкость чтения кажется мне необходимым требованием.

Научная книга для чтения предназначается не для учения, а для чтения. Она охватывает предмет шире, чем учебник. Читатель, которого влечет к книге собственное внутреннее стремление, хочет воспринять и содержание, но не изучить его, а самостоятельно выбрать из книги для сохранения в памяти то, что кажется ему значительным и ценным. Поэтому автор может менее щепетильно относиться к выбору материала и должен давать больше подробностей. Его внимание должно быть направлено на внутреннюю связь, ибо он должен дать читателю ценные законченные знания. Отживший материал он должен отбрасывать. Изложение может быть, смотря по цели доклада или книги, смотря по кругу слушателей или читателей, к которым она обращается, чисто описательным или объяснительным и притом с эстетическим или практическим уклоном, но оно уже не может ограничиваться тем, чтобы быть правильным и ясным, а должно быть также приятным для чтения. Автор должен не только стремиться к хорошему стилю, отнюдь не натянутому и манерному, но всегда соответствующему предмету, но должен также пытаться будить мысль в том или ином направлении, может быть, даже вызывать настроения. Количество хороших удобочитаемых описаний как в общей географии, так и в страноведении еще ничтожно.

Слово справочник я беру в смысле книги, служащей для отыскания тех или иных сведений, для научных или для практических целей. Форма изложения играет здесь небольшую роль, гораздо важнее содержательность и надежность материала. Расположение материала может быть систематическим или словарным (алфавитным). Последнее предпочитается в особенности англичанами в так называемых Gazetteers, у нас излюбленной формой является вообще систематическая. Та и другая имеют свои преимущества. Словарная форма облегчает быстрое нахождение, систематическая не отрывает отдельного предмета от других, связанных с ним. Но при обеих формах должна соблюдаться последовательность; будет ошибкой, если словарь переполнить ссылками со специальных слов на более общие, и ошибкой же будет, если в систематическое описание неожиданно вставить алфавитный список городов, рек или гор.