СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в

Социальная структура империи

В первой половине XIX в. российское общество продолжало оставаться строго иерархическим, оно делилось на сословия, различавшиеся по значению и правам. Первым из них по-прежнему считалось дворянство, занимавшее господствующее положение и в социальной, и в служебной (военной и статской) сферах. Однако это сословие не было единым и по источникам происхождения (потомственное и личное), и по размерам своих доходов, Потомственное дворянство могло быть титулованным, т. е. приобретенным на основании титула (граф, барон, князь и т. п.); древним, находившимся в составе первого сословия на момент создания Жалованной грамоты (1785) не менее 100 лет и записанным в Бархатную книгу; пожалованным государем; приобретенным службой; переведенным из иностранных дворян, перешедших на русскую службу. Каждая из этих групп записывалась в специальную губернскую дворянскую книгу. Особой группой первого сословия являлось личное дворянство, куда входили те, кто дослужил до статуса потомственного дворянина. Они были освобождены от телесных наказаний, налогов, рекрутской повинности, но не имели права владеть крепостными. По закону они были связаны с губернскими дворянскими обществами, но принимали незначительное участие в их деятельности. С точки зрения аристократии, они являлись неполноценными дворянами, хотя для широких слоев населения оставались представителями первого сословия.

По величине доходов, а также уровню образования и престижа дворянство делилось на низшее, среднее и крупное. До отмены крепостного права главным показателем состоятельности дворянина было число крепостных, находившихся в его собственности. К низшему дворянству относились те, кто владел менее чем 20 крепостными, среднему — от 20 до 100, крупному — более 100 крепостных. Только среднее и высшее дворянство могло вести жизнь, достойную первого сословия. Личные дворяне по своему образу жизни приближались к мелкопоместному дворянству. Удовлетворительный доход дворянина составлял в провинции 300−400 руб. серебром (в Петербурге и Москве в 1,5−2 раза выше), что соответствовало окладу чиновника или офицера V-VIII классов по Табели о рангах. Не случайно потомственное дворянство до 1845 г. давали именно чины VIII класса.

От состоятельности и чина представителя первого сословия зависели и его корпоративные права. Все дворяне могли лишь присутствовать на заседаниях дворянского собрания, но право занимать какую-нибудь должность предоставлялось тем, кто имел годовой доход не менее 100 руб. (20 душ крепостных) в год. В 1830-е гг. имущественный ценз для дворян еще большее увеличился. По ревизии (переписи) 1858 г. низшие дворяне составляли 69,5% всего первого сословия, средние — 18,5%, крупные — 12,4%. Однако последним принадлежат 81% крепостных крестьян.

Городское сословие окончательно сформировалось в России к концу XVIII в. (Жалованная грамота городам 1785 г.). Его права были подтверждены в Своде законов Российской империи в 1832 г. Общая численность горожан выросла с 582,2 тыс. человек в 1795 г. до 2067,2 тыс. в 1858 г., однако и тогда она значительно уступала численности сельского населения империи. Городских жителей можно разделить на гильдейское купечество, мещан и цеховых. Купечество являлось привилегированной частью города, так как было освобождено от подушной подати, рекрутской повинности, опеки посадской общины и т. п. Звание купца не являлось наследственным, каждый городской обыватель мог записаться в одну из трех гильдий и платить в казну 1% от объявленного им капитала.

Число купцов заметно снизилось в 1812−24 гг. в связи с наполеоновскими войнами, принесшими разорение многим из них, и с разрешением крестьянской торговли в городах. Последняя была более выгодной по налоговому обложению, чем купеческая, а потому и более успешной. Позже численность высшего слоя горожан снова начала расти, поскольку гильдийный налог был уменьшен почти в 1,5 раза. В результате доля гильдийного купечества среди городского населения составила в 1863 г. 10%, а сумма объявленного капитала всех купцов только в европейской части России — 113 млн руб.

Современники относили купцов 1-й и 2-й гильдий к высшей (зажиточной) части горожан, 3-й гильдии — к средней, а цеховых и мещан — к низшей (бедной) части городского населения. Толчок к развитию цехов дали Ремесленное положение 1785 г. и Устав цехов 1799 г. Согласно им, все ремесленники должны были записаться в цеха (с правами мещанства). К 1858 г. ремесленники составляли.

7% городского населения России. Категория мещан непрерывно росла, так как пополнялась, во-первых, разорившимися купцами, во-вторых, ремесленниками, не пожелавшими остаться в цехах, в-третьих, крестьянами, перебравшимися в город.

Верхушку российского города составляли именитые (с 1832 г. почетные) граждане. Их число было невелико, в 1863 г. почетных граждан обоего пола насчитываюсь 17 883 человека. Потомственное почетное гражданство давалось по рождению детям личных дворян и детям православных священников, окончивших духовную академию или семинарию. По ходатайству его могли получить купцы 1-й и 2-й гильдий, состоявшие в гильдии 10 и 20 лет соответственно или награжденные орденом. Его могли удостоиться артисты, художники, ученые со степенью и лица, имевшие классный чин. Почетные граждане освобождались от уплаты подушной подати, рекрутской повинности и телесных наказаний.

Разверстка налогов в городе происходила в соответствии с доходом человека. В 1858 г. высшие слои российских городов платили 14,8% от налога, уплаченного городами Российской империи, средние — 73,7%, низшие — 11,5%. С течением времени деление горожан по стратам усложнялось, однако сословные их требования звучат и еще слабо и невнятно.

Крестьянство и в первой половине XIX в. делилось на несколько разрядов: а) государственные, принадлежавшие казне; б) помещичьи; в) удельные, принадлежавшие царской фамилии; г) церковные, приписанные к монастырям; д) посессионные, закрепленные за мануфактурами. Оно оставалось самым многочисленным сословием империи, насчитывавшим в 1858 г. 23 889 тыс. человек мужского пола («душ»). До середины XIX в. социальный состав крестьянства был достаточно стабильным, в 1860 г. доля зажиточных селян составила 23%, средних — 53%, бедных — 24%.

По роду своих занятий российское крестьянство делилось на 4 группы: барщинные, работавшие на земле; отходники, искавшие заработок в городах; дворовые, исполнявшие обязанности слуг при своих барах; селяне, занимавшиеся тем или иным промыслом. Границы между разрядами и группами крестьян были весьма подвижными. Доля крепостных помещичьих селян на протяжении первой половины XIX в. неуклонно уменьшалась и в 1858 г. составляла 46−48% от всего сельского населения.

И крепостные, и государственные крестьяне жили общиной («миром»). Община являлась, с одной стороны, органом самоуправления, которым руководили выбранные люди (старосты, сотники, сборщики налогов, раскладчики). С другой стороны, она владела пахотными землями и сенокосами, распределяя их между членами общины. Круговая порука, установленная в общине, облегчала государственным органам управление сельским населением, слежку за ним, сбор налогов. Необходимо отметить, что община являлась прежде всего формой выживания российского крестьянства в трудных природно-климатических условиях, которые почти не оставляли места для ведения индивидуачьного мелкого хозяйства с применением рутинной техники. Само по себе общинное устройство селян имело и положительные, и отрицательные стороны. Важнее было то, в каких исторических условиях оно существовало. Именно они могли сделать общину или живой ячейкой общественного организма, или тормозом в ходе его развития.

Православное духовенство России делилось на белое, насчитывавшее в 1850 г. 115 тыс. человек, и черное — 18,5 тыс. Первое из них обслуживало 35 тыс. храмов империи, второе проживало в 450 мужских и 200 женских монастырях. 42 тыс. будущих священников обучались в 4 духовных академиях, 47 семинариях и 182 училищах. Главной чертой российского духовенства как сословия являлась его замкнутость, диктовавшаяся условиями, в которые были поставлены священнослужители. Замыкаясь в своем относительно узком кругу, они волновались не только за свой сословный «паек», но и за свою гражданскую свободу, опасаясь возможного перехода не только в податное, но и в крепостное, «рабье» положение.

Инстинкт самосохранения заставлял священников превращать приходы в наследственную собственность. Более того, духовенство устраивало при церквах собственные дома и усадьбы, на которые не могли посягнуть ни дворянство, ни даже само государство. В итоге на место выборности священника паствой приходит наследственное право на его место службы. Принудительная сословная замкнутость, специальное воспитание и образование, браки в своей среде — все это создавало и юридически, и психологически тип касты, отгороженной от мирского общества. Это печальное взаимное отчуждение со временем сделалось одной из характерных черт русской жизни и приводило к внутрисемейным и общественным трагедиям.