Дробление геополитических интересов древней Руси в XII-XIV веках

С политическим распадом Древнерусского государства и образованием ряда крупных восточнославянских государств — великих княжеств изменились геополитические ориентиры русских земель. Ушли в прошлое масштабные параметры древнерусской геополитики, грандиозные внешнеполитические предприятия, впечатляющие дипломатические акции, затрагивавшие отношения с крупными державами тогдашней Европы и Западной Азии и влиявшими на судьбы всей Евразии. Вместо этого, начиная со второй половины ХII в., определяются геополитические интересы отдельных русских великих княжеств, каждое из которых унаследовало от могучей Древней Руси свою часть этих интересов в зависимости от местоположения, географических условий, состава, численности населения, внешнего окружения. Свои геополитические интересы проявляли не только те княжества, которые вызывали традиционный интерес российской историографии (в первую очередь Владимиро-Суздальское княжество, ставшее позднее основой Московского великого княжества и Русского централизованного государства), но и те княжества-государства, которые позднее вошли в состав сопредельных стран — Польши, Великого княжества Литовского, Венгрии и были вычленены из общерусских процессов. Но пока каждое из этих княжеств — Галицко-Волынское, Чернигово-Северское, Киевское, Полоцкое, Смоленское — представляли собой самостоятельный исторический феномен. Некоторые из них вместе с Владимиро-Суздальским княжеством делали попытки вновь собрать Русь под своей властью, попытки, которые окончательно рухнули под ударами монголо-татарских полчищ.

И все же долгое время дробившаяся и мельчавшая российская геополитика продолжала существовать в виде таких стремлений отдельных русских княжеств, не давал затухнуть основным направлениям внешней политики Древней Руси. Так; Галицко-Волынская Русь сохранила за собой интерес ко всему Карпатскому региону, к русским юго-западным границам, а потому соперничала с Венгрией, Польшей, позднее с Литвой, часто противопоставляя их друг другу, опираясь то на одну, то на другую сторону.

Владимиро-Суздальская Русь сосредоточивала внимание на овладении подступами к волжскому торговому пути и Подвиньем и на этих направлениях отчаянно соперничала с соответственно с Волжско-Камской Булгарией и Великим Новгородом.

Новгородская республика сохранила старый русской интерес к овладению берегами Восточной Балтики, Финского залива, Карельским перешейком, финскими землями. Здесь интересы Новгорода сталкивались с интересами Полоцка и укрепляющейся Литвы.

В то же время с Запада на славянские и литовско-русские земли надвигалась новая опасность в виде немецких рыцарских орденов. Для противодействия крестоносной католической агрессии Новгород, Полоцк, Литва, Польша искали возможности взаимных контактов.

Киевское и Чернигово-Северское княжества продолжали бороться с половцами за земли, прилетавшие к степям.

Это были основные интересы русских княжеств. Для достижения целей отдельные княжества то устанавливали союзы, то враждовали с другими русскими княжествами, как и с иностранными государствами. Внешняя политика княжеств порой отражалась на внутренних общерусских интересах, так как войны велись и миры заключались не только с окружающими соседями, но и между русскими землями. Всё это сплеталось в причудливый внешнеи внутриполитический клубок.

И всё же от времени этой феодальной раздробленности до нас дошли впечатляющие свидетельства масштабной объединяющей деятельности русских княжеств. Так, В 1183 г. была создана сильная коалиция князей, которая предприняла крупный успешный поход в половецкую степь. В 1223 г. русским южным и юго-западным княжествам удалось вновь объединиться, на этот раз для борьбы с наступающими на Русь монголо-татарскими ордами. В этот раз половцы были союзниками русских князей и вместе с русскими дружинами потерпели полное поражение в битве на р. Калке 31 мая 1223 г.

Большое значение имел долговременный союз Волынской земли и Польши, в том числе в борьбе против Германской империи, и союзные отношения Галицкого княжества с Венгрией. Объединенная Галицко-Волынская Русь в XIII в. стала полноправным участником европейской политики, поддержав давнишние интересы Руси на подступах к Балканам, а также в Центральной Европе в борьбе с Германией. Позднее Галицко-Волынская Русь, опираясь на союз с Малой Польшей (историческая область Польши в бассейне верхней и средней Вислы) и помощь дружественно настроенных половцев, а позднее пользуясь союзными отношениями с первым великим князем литовским Миндовгом (?-1263), начала объединение Южной и Юго-Западной Руси.

Союзные отношения Галицко-Волынской Руси с Литвой появились еще в начале ХIII в., а около 1253 г. был заключен договор между Даниилом Романовичем Галицким и Миндовгом. Дочь Миндовга была замужем за сыном Даниила Шварном.

Намечалось перспективное сотрудничество между Галицко-Волынской Русью и Полоцкой землей.

Однако ни Полоцкое, ни другие западные русские княжества не поддержали объединительные усилия Галицко-Волынской Руси. Они были свободны от Орды, а Даниил был ее данником, и все дипломатические усилия галицко-волынского князя были напрасными. Не случайно западные и центральные русские княжества тянулись в сторону Великого княжества Литовского, свободного от ордынского ига, с 90% русского населения, русским языком как государственным и православием как полноправной религией этого балто-славянского государства.

Владимиро-Суздальское княжество продолжало борьбу Руси за овладение волжским и балтийским Торговыми путями. Серией военных походов (имевших переменный успех) и мирных соглашений отмечены для Владимиро-Суздальского княжества отношения с Волжской Булгарией в конце ХП в. — первой трети XIII в., а также борьбой за «буферную» окско-волжскую зону. Восточные евразийские внешнеполитические мотивы постепенно всё определеннее и глубже проникали в государственную практику Северо-Восточной Руси.

Из локальных региональных интересов Владимиро-Суздальской Руси в Поволжье, Подвинье, на северо-западных окраинах в противоборстве с киевскими, смоленскими, черниговскими князьями слали со временем проявляться контуры внешней политики преемников Владимиро-Суздальской Руси — Твери и Москвы, как в домонгольское время, так и в монгольский период.

Одновременно, как и на юге, эта внешнеполитическая активность увязывалась здесь с внутренними русскими политическими проблемами. Владимиро-Суздальская Русь, как и южнорусские князья, уже в начале XIII в. предъявила свои претензии на объединение всех русских земель.

На северо-западе русских земель Новгород для реализации своих обозначенных с древности целей вел войны и заключал дипломатические соглашения с Псковом, карелами, восточными финнами — емью. Сложно переплетались военные и мирно-торговые отношения с землями рыцарских орденов и рижским епископством. Приглашенные князья и в первую очередь Мстислав Мстиславич Удалой (?-1228), Ярослав Всеволодович (1191−1246, отец Александра Невского) стремились зачастую силой решать многие спорные территориальные вопросы. Новгородская верхушка, напротив, старалась сохранять возможности для мирных и взаимовыгодных торговых отношений с немецкими землями. Войны на северо-западной границе постоянно перемежались мирами, перемириями.

Новгород, особенно в пору княжения Александра Невского (1236−1251 гг.), при его активном участии и дипломатическом таланте, постоянно лавировал между немецкими рыцарскими орденами (позднее Ливонским орденом) и Литвой. Взаимное ослабление Литвы и орденов было на руку Новгороду и его юному лидеру. Именно такая политика привела к столкновению двух враждебных Руси сил. В 1236 г. Литва разгромила тевтонцев в битве при Шауляе. Растущие немецко-литовские противоречия использовал и Полоцк. Вместе с тем, русские княжества были с немецкими землями рядом взаимовыгодных договоров Полоцка с Ригой (1212 г.), Пскова с Тевтонским орденом (1228 г.), Смоленска, Полоцка и Витебска с Тевтонским орденом (1229 г.).

Следует учитывать и то, что дипломатия русских удельных княжеств этого периода строилась с учетом выдающейся роли Литвы в противоборстве с крестоносной агрессией, а также ее противостояния Орде. Это во многом определило всё более тесные отношения северо-западных русских княжеств с Литвой и последующее образование Великого княжества Литовского (Литовско-Русского государства).

Монголо-татарское нашествие на Русь, а затем и на Восточную Европу, с одной стороны, коренным образом изменило всю систему политических связей русских земель между собой и со своими соседями, а с другой — подчеркнуло и высветило прежние отношения, ранее лишь едва намеченные. В ходе монголо-татарского нашествия (1236−1242 гг.) была уничтожена Волжско-Камская Булгария, разгромлены и покорены половцы. Былая вражда Северо-Восточной Руси с Волжско-Камской Булгарией, остальных русских княжеств с половцами, соперничество Юго-Западной Руси с Венгрией и Польшей, наконец, постоянные междоусобные бонны, несмотря на временные союзы и мирные соглашения, привели Восточную Европу к катастрофе в борьбе с монголо-татарами.

Русские княжества сохранили свое внутреннее социально-политическое, экономическое и религиозное устройство. Те из них, которые были в наибольшей зависимости от Орды, в первую очередь земли Северо-Восточной Руси, а также Новгород, признавший власть Орды, сохраняли за собой в течение долгого времени военную поддержку ордынских сил в борьбе с внешними врагами. При этом Орда преследовала прежде всего свои собственные внешнеполитические интересы, но факт остается фактом: в борьбе против Литвы и натиска крестоносцев Владимиро-Суздальская, Новгородская, а затем и Московская Русь в полной мере опирались на поддержку Орды. Временами, а позднее всё чаще эта поддержка оказывалась Ордой тому или иному русскому княжеству в противовес другому шли Другим. Тем самым ордынские правители стремились поддержать на Руси определенный баланс сил и воспрепятствовать возвышению какого-либо одного княжества.

Общее ослабление Руси привело к активизации ее противников (на юго-западе — Венгрии и Польши, на северо-западе — Ливонского ордена, Швеции, Дании, Литвы), которые методично и настойчиво оттесняли русские княжества от Балтийского побережья.

Одним из результатов нашествия и последующей зависимости русских земель от Орды стали не только локализация и измельчание внешнеполитических ориентиров русских княжеств, но и их дифференциация и, как следствие, тот факт, что на каждое из направлений своей внешней политики русские земли выходили теперь зачастую в одиночку. Время былых, пусть непрочных и драчливых союзов ушло в прошлое, мрак изоляции накрыл внешнюю политику Руси. И в этом мраке постепенно, мучительно долго Русь теряла одну внешнеполитическую позицию за другой, становясь, особенно на западе и юго-западе, жертвой своих более сильных, не зависящих от Орды соседей, пока, наконец, не растворилась в их победоносной государственности. Так было с Галицко-Волынской землей, княжествами Киевским, Черниговским, Смоленским и рядом других. Северо-Восточная Русь устояла под натиском западных соседей, но платой за это была зависимость от Орды. И лишь Новгород сумел отстоять себя в эти суровые десятилетия, сохранив свои балтийские, финские, подвинские геополитические приоритеты.

Особо следует сказать о свободной от ордынской зависимости Полоцкой земле, которая почти на полтора века стала ядром независимой литовско-русской православной государственности.

Вместе с тем, с веками, пройдя через дробление и утрату части русских земель, суверенная российская государственность, переместившаяся со временем на северо-восток славянских земель, никогда не забывала их древнерусской основы. В дальнейшем, но мере создания доминирующего на северо-востоке Великого княжества Московского, затем появления Русского централизованного государства, эти геополитические приоритеты при увеличении масштаба и повышении мощи российского государства властно давали о себе знать и ставили перед страной не забытые, не утраченные прежние цели и амбиции.