Специфика мифологического сознания

В мифе разносторонняя реальная зависимость древнего человека от естественных условий своего существования осмысливается и преодолевается в художественно-образной форме. Мифологическое сознание (с его традиционализмом, тождественностью реального и воображаемого, синкретизмом), существовавшее в предыстории, может быть названо дорефлексивным. В образе мира первобытности миф играл смыслозадающую и системообразующую роль.

Миф лучше всего соответствует особенностям духовно-практического освоения действительности, беря на себя мировоззренческие, воспитательные и культурно-регулятивные функции, осуществляемые через религиозную, художественную или магическую практику. В мифе происходят накапливание, анализ, передача духовно-практического опыта, овладение миром посредством его уподобления человеку. Миф, как полагают учёные, «рисуя образ мира сквозь призму человеческих потребностей и интересов, учит, как следует относиться к этому миру, другим людям и самому себе». Миф показывает обобщённые образцы поведения и мышления с помощью наглядно-образных средств — легенд, притч, культовых изображений, ритуальных действий.

Происхождение мифа, связанное с синкретическим типом взаимодействия мира и человека, прямо нацелено на преодоление антиномий мира и человеческого существования, на образование космоса из хаоса. Очевидно, что миф в строгом смысле слова мог существовать только в эпоху первобытности. Утрата веры в миф делает его поэтически образным началом искусства.

Следовательно, несмотря на всё многообразие подходов к мифу (культурологический, философский, исторический, филологический, семиотический, психоаналитический и др.), методологическая основа его исследований была общей. Так как наука считается наиболее адекватной формой рационального познания, все его остальные виды (а миф понимался как таковой), предшествовавшие науке, рассматривались как «несовершенные». В мифе старались увидеть то, что роднит его с наукой (мышление, логику), и то, что отличает его от нее (слитность субъекта и объекта, полисемантичность и т. д.). Таким образом, миф представлял форму сознания первобытных людей, заключавшую синтез всех последующих форм сознания (науки, философии, искусства и т. д.) цивилизованного общества.

Для культурологов достаточно большой интерес представляют взгляды основоположника культурной антропологии Э. Тайлора и его последователей, а также Дж. Фрезера, которые связывали миф с религиозными представлениями, в силу чего, по их мнению, мифотворчество основывалось на неадекватном объяснении природных и культурных явлений. «Происхождение и первоначальное развитие мифа, — читаем мы в „Первобытной культуре“ Э. Тайлора, — должны были быть продуктом человеческого ума в его раннем детском состоянии. Рассматривая странные вымыслы и дикие легенды низших племен, мы должны признать дикаря представителем человеческой расы в периоде её детства. Здесь этнология и сравнительная мифология идут рука об руку, и развитие мифа рассматривают как неизменную часть развития культуры».

Миф не то чтобы полностью лишён рационального, но это рациональность особого рода, пробуждающаяся. Она находится в тесной связи с верованиями и поэтому её познавательные возможности, реализующиеся определённым образом, невелики. Усложняющаяся социальная жизнь взрывает единство мифа и освобождает его научные начала. Дальнейший прогресс общества и истинные представления о мифе ассоциируются именно с научным знанием.

Особенностями мифологического сознания являются прежде всего его синкретизм, тождественность объекта и субъекта, материального и идеального, реального и сверхреального. Отсюда проистекает вера в реальное существование особого фантастического мира, а также в реальность иррациональности, в наличие «нелогической логики», эффективность. Построенный на принципах единства пространства и времени, первобытный миф существует как бы в двух временах, двух пространствах. Период «золотого века», где господствует сакральное время, устанавливаются первопричины, первообразы, первонормы (поэтому мир мифа реверсивен), существует параллельно с настоящим, профанным временем. Моделирование ситуаций, взаимоотношений, связей, реакций, причин — основная функция мифа. Эффективность и истинность модели определяется древностью традиций, к которым миф и адресует слушателя. Поэтому мифологическое сознание первобытного человека включает не только образ мира, но и абсолютную веру в его достоверность, убеждённость в необходимости его практической воспроизводимости. Миф диктует способ и цель практической деятельности первобытных людей.

В мифе всё тождественно, он — предмет веры, а не критики. В мифе, требующем проигрывания, действия для овладения миром, ситуацией, соединяются «теоретические» и практические планы первобытной культуры. Описывая общечеловеческие ситуации, миф требует не только рассказа, но изображения рассказанного, отсюда его теснейшая связь с обрядом, ритуалом, искусством.