Реалии в испанском языке

ОГЛАВЛЕНИЕ Введение Глава 1. Языковые реалии как вербальные выражения специфических черт национальных культур

1.1 Теория эквивалентности

1.2 Реалии Глава 2. Особенности перевода реалий

2.1 Определение и способы перевода

2.2 Способы перевода на материале новелл Вашингтона Ирвинга на примерах из контекста Заключение Библиография Приложение

ВВЕДЕНИЕ

Настоящая работа посвящена исследованию национально-культурного своеобразия рассказов Вашингтона Ирвинга на основе классификации реалий испанского языка, их передачи в переводе и лексикографического описания Значение творчества Ирвинга и в особенности его новеллистики для испанской литературы (стиль описания реалий) трудно переоценить. Влияние стилистики написания текстов Ирвинга сегодня испытали на себе многие писатели и оно прослеживается не только в испанской литературе, но и можно заметить в общемировых тенденциях, особенно позаимствовали практику мистификации фактов и яркое использование национальных реалий. Поэтому исследование реалий его произведений представляется актуальным в плане изучения особенностей испанской литературы его периода и современности вообще (сюжеты, тематика, стиль, идейная позиция и т. д.). Творчество Ирвинга проложило мост между европейской и американской литературами, а сегодня очень многие исследователи интересуется его творчеством и в России, поэтому важно проследить точности перевода в частности языковых реалий, которые показывают испанский национальный колорит, что особенно интересно для переводчика с испанского языка на русский и важно для деятелей науки. В этом аспекте интересным представляется анализ способов передачи испанских реалий при переводе новелл на русский язык. Актуальность данной работы состоит в освещении малоизученного в переводоведении вопроса о переводе реалий в рассказах Вашингтона Ирвинга.

Объектом исследования является новеллы Вашингтона Ирвинга.

Предметом исследования выступают языковые реалии в новеллах американского писателя Вашингтона Ирвинга и русскоязычных переводах В. Муравьева его творчества.

Цель: определить способы передачи испанских реалий при переводе на русский.

Задачи исследования:

1. рассмотреть существующие классификации реалий и приемы передачи реалий при переводе;

2. выявить испанские реалии в оригинальных текстах рассказов Вашингтона Ирвинга;

3.определить принадлежность выявленных реалий к определенным лексическим категориям;

4. Определить вид перевода;

Методы работы: сопоставительный анализ, позволяющий выявлять испанские реалии как единицы испанского языка, детерминирующие национально-культурную специфику испанского языка и не имеющие коррелятов в русском; компонентный анализ словарных дефиниций, позволяющий выявлять семантические взаимосвязи испанских реалий.

Теоретическая база:

Дипломная работа была написана на основе работ Байрамовой Л. К., Верещагина Е. М., Костомарова В. Г., Виноградова В. С., Влахова С. и Флорина С., Костомарова В. Г., Плеухова Е. А., Реформатский А. А., Муравьева В. С., Ирвинг В., Наумов Б.П.

Практическая значимость исследования заключается в сравнении оригинального стиля написания текстов и использования национальных реалий автором и может представлять интерес для дальнейшей разработки вопросов, связанных с изучением творчества Вашингтона Ирвинга и перевода реалий в произведениях других авторов Для практической работы мы выбрали рассказы Вашингтона Ирвинга «Сuentas de la Alhambra». Вашингтон Ирвинг передал весь колорит испанской культуры, его дух в своих новеллах, эссе, путевых заметках, посвященных знаменитому мавританскому дворцу в Гранаде, Испания, Альгамбре и ее истории. История написания этих новелл раскрыла тайну познаний автора в культуре народа той местности и того времени. Он исследовал это местность под руководством 17-летнего гида по имени Матео Хименес. Ирвинга манила красота и загадочность этих мест, пленила красота переходов, фонтанов, водоёмов и каскадов; керамические изразцы, резьба по камню и дереву, причудливые растительные орнаменты и арабская вязь, образующая пышное декоративное убранство арок, сводов, изящных столбиков, стройных колонн и резных узорчатых окон. Три месяца он провел в замке Альгамбре с целью собрать все местные легенды и записать их вместе со своими впечатлениями от этого места. Здесь же он познакомился с местными обычаями, культурой и этносом. Отсюда вся его яркость в новеллах о дворце Альгамбре.

Выбор новелл для анализа определил способ передачи в тексте всех красок испанского колорита через реалии, выражающие культуру и быт испанского народа. Испания славится богатым языком, богатой культурой. Так и в новеллах представлено богатое разнообразие слов — реалий, они внесли свою лепту и украсили наше видение на испанскую культуру.

Глава I. Языковые реалии как вербальные выражения специфических черт национальных культур языковой реалия испанский язык Язык тесно связан с жизнедеятельностью народа, в нем отражается все то, что интересует носителя данного языка, что значимо для них: природа, быт, история и традиции.

Различные группы людей по-разному воспринимают и истолковывают факты окружающей культурной среды. Иначе говоря, особенности культурного развития сообщества людей определяют его видение мира.

Современное языкознание стремится изучать язык в тесной связи с человеком, его мышлением и сознанием, анализировать языковые факты во взаимодействии с языковой личностью и коллективом. Язык рассматривается как форма мыслительной деятельности человека, как составная часть его природы и духовного мира. В каждой культуре поведение людей регулируется сложившимися представлениями о том, что человеку полагается делать в типичных ситуациях.

Тема национально-культурной специфики является одной из современных проблем в лингвистике, в настоящий момент она очень актуальна и активно изучается многими исследователями. Однако далеко не все вопросы освещены достаточно широко и подробно в научной литературе. А. Вежбицкая [Вежбинская А.1997,84] в своих исследованиях исходит из того, что, во-первых, язык антропоцентичен: он предназначен для человека и вся языковая категоризация объектов и явлений внешнего мира ориентирована на человека; она является общей чертой всех языков. Во-вторых, каждый язык национально специфичен. При этом язык отражает не только особенности природных условий и культуры, но и своеобразие национального характера его носителей.

Национальной спецификой обладают, прежде всего, реалии-«слова, называющие предмет, вещь, материально существенную или существующую и специфическую для жизни данного народа».

Языкознание входит в круг гуманитарных научных дисциплин в качестве одной из центральных наук, исследующих человека и человеческое общество. Языкознание, или лингвистика, — это наука о языке, его общественной природе и функциях, его внутренней структуре, о закономерностях его функционирования и исторического развития и классификации конкретных языков. Лингвистика является частью семиотики как науки о знаках. Термин лингвистика происходит от латинского слова lingua, что означает «язык». Лингвистика изучает не только существующие (существовавшие или возможные в будущем) языки, но и человеческий язык вообще.

1.1 Теория эквивалентности Эквивалентность (lat. Aequivalentравнозначный, равноценный) — соответствие значений единиц двух или более языков, т. е. соответствие единиц в значениях, закрепленных в системах сопоставляемых языков. Межъязыковая эквивалентность представляет собой соответствие центральных и периферических семантических компонентов единиц сопоставляемых языков. Понятие эквивалентности раскрывает важнейшую особенность перевода и является одним из центральных понятий современного переводоведения. Говоря о переводческой эквивалентности, мы говорим, прежде всего, о возможности передать исходный текст на текст перевода в максимально полном объеме.

В эквивалентности различают 3 степени [Байрамова Л.К.1994. 87]: полную, частичную, нулевую.

Полная эквивалентность — это тождество семантических компонентов языковых единиц, что представляет собой тождество семантических структур. Она может существовать иногда только на уровне реального мира. Частичная же эквивалентность представлена в различных отношениях — в виде явлений дивергенции и конвергенции.

Дивергенция — (от ср. -лат Divergo — отклоняюсь, отхожу) — расхождение, отдаление друг от друга двух и более языковых соотношений. В контрастивной лингвистике дивергенция понимается как явление, при котором одному слову языка соответствует более одного слова языка.

Конвергенция — (от лат. Converge приближаюсь, схожусь) — сближение или совпадение двух или более языковых сущностей. Это обратное дивергенции явление.

Частичная эквивалентность обусловлена тем, что в некоторых языках предметы и ситуации обозначены специализированно и дифференцированно, в то время как в других языках они обозначены обобщенно. Так же к частичным эквивалентам относятся фразеологизмы, различающиеся объемом знания. Различия в семантическом объеме частичных эквивалентов могут быть как количественными, так и качественными. Выражаются эти различия в несовпадении одного из значений многозначных ЛЕ разных языков. В определенном смысле частичными эквивалентами являются единицы с различной внутренней формой, т. е. с несовпадающей мотивировкой. Так же она выражается и в несовпадении сочетаемости слов-эквивалентов разных языков; она связана с сочетаемостью лексем сравниваемых языков, выступает при дивергенции и конвергенции.

Нулевая эквивалентность имеет еще и более точное название — лакунарность (лат. Lacuna. пробел, пропуск, пустота.) Понятия эквивалентности предметов и явлений действительности реальных языках различны, потому что зависят от разных представлений в национально разных сознаниях.

В.Н.Комиссаров [Комиссаров В.Н.1980. 59] различает потенциально достижимую эквивалентность, под которой понимается максимальная общность содержания двух разноязычных текстов, допускаемая различиями языков, на которых созданы эти тексты, и переводческую эквивалентность — реальную смысловую близость текстов оригинала и перевода, достигаемую переводчиком в процессе перевода. Пределом переводческой эквивалентности является максимально возможная (лингвистическая) степень сохранения содержания оригинала при переводе, но в каждом отдельном переводе смысловая близость к оригиналу в разной степени и разными способами приближается к максимальной. Различия в системах исходного языка и языка перевода и особенностях создания текстов на каждом из этих языков в реальной степени могут ограничивать возможность полного сохранения колорита в переводе содержания оригинала. Поэтому переводческая эквивалентность может основываться на сохранении (и, соответственно, утрате) разных элементов смысла, содержащихся в оригинале. В зависимости от того, какая часть содержания передается в переводе для обеспечения его эквивалентности, различаются разные уровни — типы — эквивалентности. Но главным остается то, что на любом уровне эквивалентности перевод может обеспечивать межъязыковую коммуникацию.

1.2 Реалии Безэквивалентная лексика, реалии, лакунарная лексика Для удобства дальнейшего анализа нам необходимо рассмотреть сходства и различия в понятиях безэквивалентная лексика, реалии и лакунарная лексика.

Безэквивалентная лексика — это такие лексические единицы, в наборе импликатур варианта передачи которых большая часть смысловых выводов остается в непересекающихся частях множеств импликатур, которые способны извлечь иностранный адресат. Выделяются следующие группы безэквивалентной лексики:

А) слова с интенсиональными, импликациональными и эмоционально-прагматическими компонентами.

Б) слова с интенсиональными и импликациональными прагматическими компонентами.

Причины возникновения явления безэквивалентности традиционно сводят к нижеследующим [Быкова И.А.1997,15]:

1. отсутствие того или иного предмета, явления в жизни народа языка перевода

2. отсутствие в языке перевода тождественного понятия

3. различие лексико-стилистических характеристик Безэквивалентная лексика подразумевает собой слова, служащие для выражений понятий, так же как слова исходного текста, обозначающие национальные реалии, т. е. понятия, предметы, явления, не имеющие соответствий в языке перевода. Нужно отметить, что безэквивалентная лексика — это лексические и фразеологические единицы, не имеющие постоянных, не зависящих от контекста эквивалентов в переходном языке.

Классификация безэквивалентности выделяется в связи с причинами появления безэквивалентной лексики [Чернов Г. В. 1958, 45]:

1. Вещественная безэквивалентность — характеризуется отсутствием предмета, явления и жизни народа.

2. Лексико-семантическая — определяющаяся отсутствием тождественного понятия.

3. Стилистическая безэквивалентность — основанная на имеющихся различиях в лексико-стилистической характеристике разных народов.

К безэквивалентной лексике относятся слова исходного текста, обозначающие национальные реалии, т. е. понятия, предметы, явления, не имеющие соответствий в языке перевода. Безэквивалентную лексику Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров определяют как слова, служащие для выражения понятий. Безэквивалентная лексика — это «лексические единицы одного из языков, которые не имеют ни полных, ни частичных эквивалентов среди лексических единиц другого языка».

Лакунарная лексика (лат.lacunaпробел, пропуск, пустота) входит в систему единиц практической лингвистики и является её существенной составляющей. Большинство исследователей при рассмотрении расхождений как в языках, так и в культурах предпочитают термин лакуна (от лат. lacuna — углубление, впадина, провал, полость; от франц. lacune — пустота, брешь). «Советский энциклопедический словарь» под ред. А. М. Прохорова [Прохоров А.1977,98] дает следующее определение лакуны применительно к лингвистике и литературоведению: «пробел, пропуск, недостающее место в тексте».

Канадские лингвисты Ж. П. Вине и Ж. Дарбельне [Вине Ж и Дарбельне Ж.1978,84], которые первыми ввели в научное употребление термин лакуна, определяют его как «явление, которое имеет место всякий раз, когда слово одного языка не имеет соответствия в другом языке». Сходное понимание лакуны мы находим у Ю.С. Степанова", — пишет В. Л. Муравьев [Муравьев В.Л.1980,63], который, в свою очередь, определяет лакуну как «недостающее в данном языке слово другого языка». Далее он уточняет: «…мы будем считать лакунами лишь те иноязычные слова (устойчивые словосочетания), которые выражают понятия, не закрепленные в языковой норме данного языка и для передачи которых в этом языке требуются более или менее пространные перифразы — свободные словосочетания, создаваемые на уровне речи».

В.Г. Гак объясняет лакуны как «пропуски в лексической системе языка, отсутствие слов, которые, казалось бы, должны были присутствовать в языке, если исходить из его отражательной функции (т.е. его задачи обозначать явления объективной действительности) и из лексической системы языка» [Гак.В.Г.2000,208]. Этот исследователь считает лакунами отсутствие слова для обозначения понятий, которые в данном обществе существуют и имеют особое словесное обозначение в другом языке. В. И. Жельвис дает удачную, на наш взгляд, формулировку: «Используя терминологию В. Дорошевского, можно сказать, что лакуны — это то, что в одних языках и культурах обозначается как „отдельности“, а в других не сигнализируется, т. е. не находит общественно закрепленного выражения» [Жельвис, В.И.1977,73].

Он же (в соавторстве с И.Ю. Марковиной) толкует это понятие следующим образом: «…под лакунами подразумеваются несоответствия, возникающие при сопоставлении понятийных, языковых и эмотивных категорий двух локальных культур» [Жельвис, В. И и Марковина И.Ю.1979.87].

О.А. Огурцова предлагает свое рабочее определение: «Лакуна — слово, словосочетание (как свободное, так и фразеологическое), грамматическая категория, бытующая в одном из сопоставляемых языков и не встречающиеся в другом сопоставляемом языке» [Огурцова О.А.1979,108].

Н.И. Конрад, Ю. А. Сорокин, И. Ю. Марковина употребляют термин лакуна в широком смысле, относя сюда все явления, требующие дополнительного пояснения при контакте с иной культурой. Указанные исследователи считают целесообразным и методологически оправданным применение этого термина при сопоставлении не только языков, но и некоторых других аспектов культуры.

С одной стороны, такое расширение понятия лакуна опирается на реально существующую тесную взаимосвязь языка и культуры; с другой — выявление наряду с языковыми лингвокультурологических и культурологических лакун может, по мнению этих авторов, способствовать установлению некоторых конкретных форм корреляции языка и культуры. «Лакуны в самом общем понимании фиксируют то, что есть в одной локальной культуре, и чего нет в другой», — считает И. Ю. Марковина [Марковина И.Ю.188,47].

Ю.А. Сорокин утверждает, что «…художественная литература может быть рассмотрена как совокупность совпадений и расхождений (лакун), требующих интерпретации и являющихся способом существования смыслов (реализуемых через представления), традиционно функционирующих в той или иной локальной культуре». Иными словами, по мнению исследователя, «…лакуны есть следствие неполноты или избыточности опыта лингвокультурной общности. Лакуны есть явление коннотации, понимаемой как набор традиционно разрешенных для данной локальной культуры способов интерпретации фактов, явлений и процессов вербального поведения» [Сорокин Ю.А.1977,47]. Он же уточняет: «Все, что в инокультурном тексте реципиент не понимает, что является для него странным, требует интерпретации, служит сигналом присутствия в тексте национально-специфических элементов культуры, в которой создан текст. Такие элементы мы называем лакунами» .Впервые введенный французскими лингвистами Ж. Веле и Ж. Дербельне, определившими лакуну как явление, имеющие место, когда у слова одного языка отсутствует соответствие в другом, связанные непосредственно с внеязыковой реальностью, на их появления и закрепления в языке влияют не только лингвистические, но и экстралингвистические факторы [Вине Ж и Дарбельне Ж.1978,49].

Лакуны могут быть разделены на абсолютные этнографические лакуны, относительные, векторные и стилистические.

Абсолютные этнографические лакуны. В отличие от лингвистических лакун абсолютные этнографические лакуны не могут быть выявлены с достаточной точностью при помощи простой констатации отсутствия в одном из языков слова (фразеологизма) для выражения понятия, закрепленного в лексике другого языка. Для выявления абсолютных этнографических лакун необходимо привлечение дополнительных этнографических критериев. Из самого названия ясно, что этнографические лакуны непосредственно связаны с внеязыковой национальной реальностью, что заставляет нас при их выявлении каждый раз констатировать наличие или отсутствие, а также сравнительную распространенность данной вещи (явления) в быту данного народа. Привлечение этнографических критериев при выявлении подобных лакун тем более необходимо, что многие словари затушевывают значительные семантические различия между испанскими словами, считая эквивалентными слова, которые обозначают в двух языках, хотя и схожие предметы, но не идентичные В отличие от абсолютных лакун, относительные лакуны выделяются при сравнении частоты употребления слов с общим значением в двух языках. Относительные лакуны существуют на уровне речи при общности понятий, выражаемых сравниваемыми словами. Лакуны могут быть и относительными, когда слово или словоформа, существующие в национальном языке, употребляются очень редко [Степанов Ю.1965,248]

Относительные лакуны — в одних и тех же грамматических категориях двух языков. Свидетельства слабой употребляемости слова в одном из языков по сравнению с другим:

1. Слово не образует либо образует незначительное количество фразеологизмов в одном из языков и является излюбленным семантическим стержнем в другом

2. Слово не имеет переносных значений в одном из языков и переосмысляется в другом языке

3. Слово характеризуется слабой деривацией в одном языке и образует многочисленные производные в другом (в частности, при образовании имен собственных). При этом производные, в свою очередь, могут образовывать фразеологизмы. Используя эти критерии выявления относительных лакун, можно определить, что слово «щука» является относительной лакуной во испанском языке. В русском языке слово «щука» и ее производные являются стержневыми словами для нескольких фразеологизмов (на то и щука в море, чтобы карась не дремал ;по щучьему велению; поучи щуку плавать и.т.д.). Это же слово в русском языке образует многочисленные производные: прозвища, фамилии, названия местностей, озер (дед Щукарь, Щукин, озеро Щучье и.т.д.). В испанском языке «lucio" — одно из рядовых, малозаметных слов — оно не образует ни фразеологизмов, ни производных, ни переносных значений.

Реалия и имя собственное связаны настолько тесно, что в ряде случаев отнести лексическую единицу к тому или другому классу лексики возможно лишь с опорой на орфографию. Ряд авторов, в том числе В. С. Виноградов, включают имена собственные в категорию реалий, другие же (С. Влахов, С. Флорин) рассматривают реалии как класс безэквивалентной лексики. Некоторые авторы утверждают, что названия праздников, сказочных существ могут быть в разных условиях как реалиями, так и именами собственными [Влахов С. и Флорин С. 1980. 146].

О реалиях пишет также Г. В. Чернов [Чернов Г. В.1958.102], который, однако, пользуется преимущественно названием «безэквивалентная лексика», ссылаясь на кандидатскую диссертацию Г. В. Шаткова и работы М. П. Алексеева, А. В. Федорова, Я. И. Рецкера и И. Келлера. Очень серьезно, главным образом с лингвистической точки зрения, вопрос о реалиях ставится в статье А. Е. Супруна [Супрун.А.Е. 1958,27], рассматривающего их как «экзотическую» лексику.

Обращения образуют особую группу реалий. Следует отметить, что истинными реалиями можно считать только те из них, которые являются носителями национального колорита в рамках языка оригинала.

Ряд реалий могут представлять собой отклонения от литературной нормы. Прежде всего, их следует искать среди диалектизмов — реалии такого типа С. Влахов и С. Флорин называют локальными в противовес национальным. Относительно немного реалий среди элементов сниженного стиля и практически не встречаются они среди отклонений, возникших как стилистический прием автора [Влахов С. и Флорин С. 1980. 149].

Реалии, будучи наименованиями предметов, понятий, культурных, бытовых и исторических явлений определенного народа и страны, отражают тот или иной отрезок действительности, следовательно, тесно связаны с внеязыковой действительностью. Внеязыковой фон, созданный так называемыми «ситуативными реалиями» — иносказаниями, словами-реалиями, аллюзиями, намеками — должен быть отражен в тексте перевода.

С.Влахов и С. Флорин определяют реалии как особую категорию средств выражения, включающую в себя слова и словосочетания, называющие объекты, характерные для жизни, быта, культуры и истории одного народа и чуждые другому. Исследователи отмечают, что при переводе реалии требуют особого подхода, поскольку не имеют точных соответствий в других языках, будучи носителями национального и/или исторического колорита.

В целом приведенные выше дефиниции характеризуют рассматриваемое нами понятие «слова-реалии» как языковые единицы, обозначающие элементы «чужой» культуры, имеющие национальную, историческую, местную или бытовую окраску, не имеющие эквивалентов в других языках и культурах.

Сопоставив существующие в лингвистике и переводоведении определения термина «реалия», рассмотрим его как языковую единицу.

На вопрос, к какой категории языковых единиц относятся реалии, не существует единого мнения. Однако, большинство авторов (А.В.Федоров, С. Влахов, С. Флорин и др.) считают, что реалии могут быть выражены отдельными словами и словосочетаниями, семантически равными словам [Влахов С. и Флорин С. 1980. 137].

Грамматическая форма реалии как слова зависит от ее принадлежности к определенной части речи и от особенностей грамматического строя языка.

По наблюдениям С. Влахова и С. Флорина, в большинстве своем реалии — имена существительные, что закономерно, поскольку, исходя из рассмотренных выше определений, реалии чаще всего называют предметы и явления [Влахов С. и Флорин С. 1980. 149].

Faja — пояс, защитный пояс, корсет

Almazcle — мускус Реалиями также следует считать отыменные прилагательные, значение которых непосредственно связано со значением реалий.

Непроизводные реалии среди других частей речи встречаются крайне редко.

В целях выяснения содержания реалии как переводоведческого термина следует рассмотреть его на фоне других классов лексики.

Наибольшее количество общих черт реалии имеют с терминами. Как реалии, так и термины представляют собой однозначные, лишенные синонимов слова и словосочетания, называющие предметы, понятия, явления. Среди обоих классов есть единицы иноязычного происхождения, а также единицы с исторически ограниченным значением.

Классификация языковых реалий В настоящее время в научной лингвистической литературе представлены различные классификации реалий по временным, семантическим, грамматическим, местным, фонетическим и прочим признакам. Рассмотрим некоторые из них.

Группирование реалий по предметным областям (в рамках одного произведения) находим у Б. И. Репина [Репин Б.И.1970.65с] Его классификация выглядит следующим образом:

Бытовые реалии: жильё, одежда, украшения, пища; напитки, родственные отношения; обычаи, игры, песни; названия музыкальных инструментов.

Этнографические реалии: названия родов и племён.

Morrosарабский народ (обращение).

Мифологические реалии: а) злые духи; б) клич.

Ahmed Al KamelАхмед Аль Камель (Легенда о принце Ахмед Аль Камель) Религиозные реалии.

Ономастика.

А.А.Реформатский объединяет реалии по предметно-языковому принципу в следующие группы [Реформатский А.А. 1996.237с.]:

имена собственные;

SanchoСанчо;

Don QuijoteДон Кихот;

монеты;

Дукат-от лат. Ducatus — герцогство. Дукат — золотая монета.

должности и обозначения лиц;

Alcalde — Алькальд, городской глава, мэр детали костюма и украшения;

кушанья и напитки;

обращения и титулы при именах.

Общая схема классификации реалий С. Влахова и С. Флорина имеет следующий вид [Влахов С. и Флорин С. 1980. 152с] :

Предметное деление.

Местное деление (в зависимости от национальной и языковой принадлежности).

Временное деление (в синхроническом и диахроническом плане, по признаку «знакоместа»).

Предметное деление.

Географические реалии, связанные с физической географией или смежными науками, очень близко стоят к терминам, поэтому четкое их отграничение практически невозможно. Географические реалии включают в себя

— названия объектов физической географии, в том числе и метеорологии;

Valle del Darro — долина реки Дарро

Guadalquivir — пятая по протяжённости река в Испании

Toledo — (русск. Толедо) город в центральной части Испании, столица провинции Толедо и автономного сообщества Кастилия — Ла-Манча. Расположен к юго-западу от Мадрида на реке Тахо и является центром архиепископства

Alcala — город в Испании Алкала

Antequera — древний город воителей Антекера

Sierra Morena — (русск. Сьемрра-Моремна) — 400-километровый горный хребет на юге плоскогорья Месета в южной части Испании. Формирует водораздел между бассейнами рек Гвадалквивир и Гвадиана. Высшая точка — гора Эстрелья (1300 м), южный склон хребта резко обрывается к Андалусской низменности.

Tajo — (русск. река Тахо) река в Испании и Португалии, самая большая на Пиренейском полуострове. Длина 1010 км, площадь бассейна 81,0 тысяч км2

Barrancho — горные изломы (Название)

— названия географических объектов, связанных с человеческой деятельностью;

El Geeneralife — (русск. Хенералифе от араб. Jannat al-'Arifээ — «сад архитектора») — бывшая загородная резиденция султанов династии Насридов, правивших Гранадой в ХIII—ХIV вв. Сады Хенералифе находятся на холме Серро-дель-Соль; вместе с расположенными немного западнее крепостью-резиденцией Альгамбра и жилым районом Альбайсин, которые образуют средневековую часть города, Хенералифе включены в список Всемирного наследия ЮНЕСКО как «бесценный пример королевских арабских резиденций средневекового периода».

Alhambra — (русск. Альгамбра с араб."красный замок") — архитектурный ансамбль преимущественно мавританского периода (Гранадский эмират), состоящий из мечети, дворца и крепости в южной Испании, расположенный на холмистой террасе в восточной части города Гранада. Аламбра была построена в XIV веке как резиденция мавроских правителей, и в настоящее время является музеем исламской архитектуры.

Сuesto de Gomeres — склон горы Гомерес, названа так в честь мавританского рода

Via dolorosa — Дорога Печали

Torre del vino — Винная Башня

El pefion de los — Скала Влюбленных

Puesto del Rey — Дорога Короля (Скалистые теснины)

— названия эндемиков.

Этнографические реалии объединяют слова, обозначающие понятия быта, материальной и духовной культуры, религии, искусства, фольклора.

Быт:

— пища, напитки и т. п.;

Almazcle — мускус

— одежда (включая обувь, головные уборы и пр.);

AlforjaАльфорха Здесь надо заметить, что альфорхами называются квадратные карманы по концам матерчатой полосы в полтора фута длиною, образованные подверткою. Полосу эту протягивают под седлом, и карманы висят по бокам, словно чересседельные сумки. Это арабское изобретение. Бота — кожаный бурдюк, или бутыль изрядного размера, узкогорлая. Она тоже с Востока. Так мне стало понятно смущавшее меня в детстве евангельское предупреждение — не наливать новое вино в ветхие мехи, то бишь бурдюки

Faja — пояс, защитный пояс, корсет.

Alhajas — драгоценная вещь.

Sombrero — шляпа с широкими полями, сомбреро

Mantilla — накидка

Espartal — сандалии, плетеные из дрока

Jalecos — просторный кафтан

Manta — шаль

Maleta — дорожный мешок/чемодан

— жилье, мебель, посуда и др. утварь;

Tapiz — большой ковер, из шерсти или шелка, иногда с золотом и серебром, в котором рисунки копируются и используются в качестве украшения.

— другие (предметы)

Alhajas — драгоценная вещь Труд:

— люди труда;

— орудия труда;

— организация труда (включая хозяйство и т. п.).

Bracero — брасеро, жаровня Искусство и культура:

— музыка и танцы;

Flamencoнациональный танец

— музыкальные инструменты и др.;

Caramillo — Флейта из тростника, дерева или кости, с высоким звуком.

— фольклор;

Escopetero — эскопетеро, персонаж-странник

Don Quijote — Дон Кихот, персонаж рассказов Сервантеса

Sancho — Санчо, персонаж рассказов Сервантеса

Bandolero — бандольеро, разбойник

— обычаи, ритуалы;

Siesta — (исп. Siesta) — послеобеденный отдых, являющийся общей традицией некоторых стран, особенно с жарким климатом.

— праздники, игры;

Corridaбой быков, Само слово corrida образовано от глагола correr, главное значение которого «бежать». У этого глагола есть и иные значения, в частности, correr una suerte — претерпеть судьбу. Поэтому очень приблизительно смысл словосочетания corrida de toros можно перевести как «бег быков». Испанцы в обиходе называют корриду просто toros, то есть «быки»

Этнические объекты:

— названия лиц по месту жительства.

Morrosарабский народ (обращение) Меры и деньги:

— денежные единицы.

Дукат-от лат. Ducatus — герцогство. Дукат — золотая монета, которая чеканилась с 1284 по 1914 гг. Дукат получил широкое распространение в Европе в качестве высокопробной золотой монеты весом 3.5 г.

Общественно-политические реалии.

Органы и носители власти:

— органы власти;

AlcaldeAлькальд, городской глава, мер.

Военные реалии:

— оружие;

Trabuco — трабуко, мушкетон с коротким раструбом На основе проведенного анализа реалий в рассказах Ирвинга, мы составили две диаграммы:

1. Диаграмма, показывающая соотношение общего количества слов в рассказах Ирвинга и присутствующих в тексте реалий

2. Диаграмма, показывающая соотнесение различных типов реалий по классификации С. Влахова и С.Флорина.

Местное деление реалий в классификации С. Влахова и С. Флорина происходит с учетом двух неразрывно связанных и взаимообусловленных критериев:

национальной принадлежности обозначаемого реалией объекта — ее референта;

участвующих в переводе языков.

Классификация имеет следующий вид:

В плоскости одного языка:

" Свои" реалии: национальные, локальные, микролокальные.

" Чужие" реалии: интернациональные, региональные.

В плоскости пары языков:

Внутренние реалии.

Внешние реалии.

Под «своими» реалиями авторы подразумевают большей частью исконные слова данного языка.

Национальные реалии называют объекты, принадлежащие данному народу, данной нации, но чужие за пределами страны.

Локальные реалии, в отличие от национальных, принадлежат не языку соответствующего народа, а либо диалекту, наречию, либо языку менее значительной социальной группы.

Микролокальными С. Влахов и С. Флорин называют такие peaлии, сфера употребления которых ограничена лишь одним городом или селом [Влахов С. и Флорин С. 1980. 127].

" Чужими" реалиями исследователи называют заимствования (т. е. слова иноязычного происхождения, вошедшие в словарный состав языка), кальки (т.е. поморфемные или пословные переводы наименований чужих для данного народа объектов), а также транскрибированные реалии другого языка, часто своего рода окказионализмы или неологизмы.

Интернациональные реалии фигурируют в лексике многих языков и вошли в соответствующие словари, сохранив при этом свою национальную окраску. Особенностью интернациональных реалий является то, что их содержание может отличаться от первоначального. Региональными называют реалии, распространившиеся среди нескольких народов, обычно вместе с референтом, и вошедшие в лексикон нескольких языков.

В плоскости пары языков реалии рассматриваются главным образом с точки зрения перевода.

Внешние реалии одинаково чужды обоим языкам; внутренние реалии — слова, принадлежащие одному из пары языков, и, следовательно, чужие для другого.

В общих чертах деление по временному признаку относит реалии к одной из предложенных групп:

— современные реалии;

— исторические реалии.

По утверждению самих авторов приведенных в настоящей работе классификаций, деление реалий в значительной мере условно. Многие их них можно отнести одновременно к нескольким рубрикам предметной классификации, к различным ее делениям или к другим классам переводоведческих единиц.

Глава II. Особенности перевода реалий Реалии, которые Ирвинг использует в тексте — это его способ общения с читателем, создание своеобразного языка для общения. Язык, как средство общения между людьми, координирует их совместную деятельность знаковым способом в процессе речевого взаимодействия, в ходе которого осуществляется согласование коммуникативных деятельностей на основе ресурсов языковой системы. Язык участвует не только в передаче мыслей о чем-то уже познанном, но и в формировании новых мыслей о новом познаваемом явлении, процессе, предмете и т. д. Это свойство языка проявляется в познавательной деятельности человека, т. е. мышлении, в динамическом формировании и сцеплении мыслей. Язык является основой мышления каждого человека, «которое всегда протекает в вербальных формах, даже если оно достигает чрезвычайно высокого уровня абстракции» .

2.1 Определение и способы перевода реалий Типы безэквивалентной лексики могут быть отнесены к лакунам (то есть быть связыванными с необъяснимым отсутствием понятия). Исходя из этого, безэквивалентная лексика характеризует лексический состав языка-оригинала, а лакуны, являясь белыми пятнами, характеризуют язык перевода. Более стройному определению понятия «реалия», наряду с не очень четкими границами самого предметного значения, препятствуют и заметные расхождения в терминологии. Реалии к понятию «безэквивалентная лексика» в трактовке Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова и даже расширяя его границы. А. А. Реформатский, называя реалии варваризмами («иноязычные слова, пригодные для колористического использования при описании чуждых реалий и обычаев»), относит к этой категории и «личные собственные имена», ономастику[Реформатский А.А.1996,315]. Примеров такого обозначения одного понятия разными названиями немало, но и этих достаточно, чтобы прийти к заключению о необходимости точнее определить содержание термина «реалия» в переводоведении, по крайней мере в нашем понимании.

Перевод — это акт не только лингвистический, но и культурный, акт коммуникации на границе культур. Процесс перевода всегда имеет два аспекта — язык и культуру, так как они неразделимы. Язык и культура взаимосвязаны: язык не только выражает культурную реальность, но и придает ей форму. Смысл лингвистического элемента ясен только тогда, когда он согласуется с культурным контекстом, в котором употребляется. Переводчики должны уделять большое внимание различиям в качестве и степени конвенциональности при переводе текста с языка одной культуры на язык другой. Одной из основных характеристик перевода является «ситуация двойного послания», когда переводчику приходится связывать культурный контекст исходного текста и культурно-коммуникативные особенности текста перевода. Теория перевода, как вступление в литературоведение, способствует переводчикам (литературоведам) изучить теорию, открыть её тайны, овладеть всеми её тонкостями. Лингвистика предлагает свою специфическую отрасль, которая называется лингвистическая теория перевода. Сегодня в теории перевода очень важно понятие эквивалентности именно умение переводить точно, соблюдая общность и смысловую близость текста оригинала и перевода становится первоочередной задачей формирования профессиональной компетенции. Профессионала отличает от дилетанта не только способность всегда переводить на максимально высоком для данной конкретной ситуации уровне эквивалентности, но и умение при необходимости переходить на более низкий уровень, использовать те вариации, которые возможны на том или ином уровне.

Перевод реалий — часть большой и важной проблемы передачи национального и исторического своеобразия, которая восходит, должно быть, к самому зарождению теории перевода как самостоятельной дисциплины. Не ставя себе целью дать исторический обзор, приведем только некоторые факты и имена, связанные с разработкой данной проблемы в переводоведении.

Этой области в той или иной степени, с той или иной точки зрения касались и касаются все теоретики перевода, из нее переняли свои доводы сторонники непереводимости, их опровергали теоретики-реалисты, указывая и доказывая возможности передачи колорита путем отхода от перевода «буквы».

Понятие «перевод реалий» дважды условно: реалия, как правило, непереводима (в словарном порядке) и, опять-таки, как правило, она передается (в контексте) не путем перевода. А. В. Федоров писал, что «нет такого слова, которое не могло бы быть переведено на другой язык, хотя бы описательно, т. е. распространенным сочетанием слов данного языка» [Федоров А.В.1968,136]. Как правило, переводчики сталкиваются с двумя основными трудностями передачи реалий: отсутствие в языке перевода эквивалента из-за отсутствия у носителей этого языка обозначаемого реалией референта и необходимость, наряду с предметным значением (семантикой) реалии, передать и колорит (коннотацию) — ее национальную и историческую окраску. При выборе наиболее подходящего приема перевода необходимо уделить особое внимание месту, подаче и осмыслению незнакомой реалии в подлиннике. Незнакомой чаще всего является чужая реалия. Автор вводит ее в текст художественного произведения при описании новой для носителя данного языка действительности, например, в романе из жизни такого-то народа, в такой-то стране, повествуя о чужом для читателя быте в том или ином эпизоде. Эти незнакомые читателю подлинника слова требуют такой подачи, которая позволила бы воспринять описываемое, ощутив вместе с тем тот специфический «аромат чуждости», характерный местный или национальный исторический колорит, ради которого и допущены в текст эти инородные элементы. Следовательно, можно сделать вывод о том, что наиболее удачным нужно считать такое введение в текст незнакомой реалии, которое обеспечило бы ее вполне естественное, непринужденное восприятие читателем без применения со стороны автора особых средств ее осмысления. Не требуют по большей части объяснений и те реалии, которые знакомы читателям. С еще большим основанием не требуют объяснения региональные реалии. Однако в сомнительных ситуациях переводчик должен тщательно проверить, существует ли рассматриваемое слово в языке перевода, соответствует ли оно по значению переводимому в исходном языке и каков его фонетический и графический облик в языке перевода. Очень часто в соображения писателя и переводчика входит расчет на контекстуальное осмысление, на то, что читатель поймет введенную реалию «по смыслу». Не редки и случаи переоценки фоновых знаний читателя, когда автор не объясняет реалию, чужую или свою, но явно незнакомую читающей публике. Это касается многих авторов, пишущих на исторические темы. Очевидно, что читатель, встретивший незнакомую реалию в подлиннике, находится в несколько более благоприятном положении по сравнению с читателем перевода. Некоторые писатели рассчитывают, что читатель будет справляться о значении незнакомого слова в словарях, однако по мнению С. Влахова и С. Флорина, маловероятно, чтобы читатель (не научный работник или исследователь), взявший книгу для удовольствия, стал рыться в словарях. Подача же и толкование реалий в особых словарях, комментариях и глоссариях в конце книги, части, главы значительно затрудняет читателя, отрывая его от повествования. Приемы передачи реалий можно, обобщая, свести в основном к двум: транскрипции и переводу. По словам А. А. Реформатского, эти два понятия могут быть друг другу противопоставлены: перевод стремится «чужое» максимально сделать «своим», а транскрипция стремится сохранить «чужое» через средства «своего». Таким образом, «в плане практическом перевод и транскрипция должны рассматриваться как антиподы» [Реформатский А.А. 1996,312]. Собственно транскрипция реалии предполагает механическое перенесение реалии из исходного языка в язык перевода графическими средствами последнего с максимальным приближением к оригинальной фонетической форме. Перевод реалии как прием передачи ее на язык перевода применяют обычно в тех случаях, когда транскрипция по тем или иным причинам невозможно или нежелательна. речь может идти о введении неологизма, приблизительном переводе реалий или о «контекстуальном переводе».

Таким образом, реалии каждый раз ставят переводчика перед альтернативой: транскрибировать или переводить? Выбор пути зависит от нескольких предпосылок: от характера текста, от значимости реалии в контексте, от характера самой реалии, от самих языков и от читателя перевода (по сравнению с читателем подлинника).

Особую сложность вызывает, как правило, перевод исторических реалий. Следует помнить о том, что об исторических реалиях говорят обычно не как о специфической группе лексики, а скорее с учетом исторической отнесенности реалий к той или иной эпохе, не теряя из виду их предметного содержания, которое связывает их с соответствующими рубриками предметной классификации. Так что перевод исторических реалий — это по существу передача исторической окрашенности этих слов в дополнение к их материальному содержанию и другим видам коннотаций. Историческими могут стать и становятся многие реалии. Например, исторически окрашенные реалии часто встречаются среди военных реалий: слова, обозначающие всевозможные военные объекты — либо термины. Исторические реалии переводчик может встретить и у старых авторов (условно говоря, в архаических произведениях), и в произведениях современных писателей, но рисующих далекое или близкое прошлое, — архаизованных. различия между теми и другими требуют и разного подхода при переводе реалий в них. А. В. Федоров очень четко определил цель перевода подлинно архаического произведения: «ознакомить современного читателя с литературным памятником, который в момент своего создания, то есть для читателя своей эпохи, тоже был современным», — цель, которая «предполагает использование в основном современного языка в переводе, хотя бы и с отбором словарных и грамматических элементов, которые в известных случаях позволяли бы соблюсти нужную историческую перспективу» [Федоров А.В.1968 359]. Итак, сохранение (транскрипция) слишком многих исторических реалий при переводе архаического произведения было бы преднамеренным, несозвучным с общим тоном повествования и не отвечало бы намерениям старого мастера, описывающего свою действительность. В архаизованном произведении автор, напротив, преднамеренно вводит в текст исторические реалии, и замена их более нейтральными соответствиями шла бы уже вразрез с его намерениями. Очевидно, что при переводе исторических реалий переводчик может включить в свой арсенал много различных видов «лингвистического оружия», начиная с транскрипции и заканчивая устаревшими словами своего языка. Одна из главных задач переводчика заключается в максимально полной передаче содержания оригинала. различия в системах языка оригинала и языка перевода и особенностях создания текстов на каждом из этих языков в разной степени могут ограничивать возможность полного сохранения в переводе содержания оригинала. Задача переводчика — как можно полнее извлечь содержащуюся в оригинальном тексте информацию, для чего он должен обладать фоновыми знаниями, которыми располагают «носители» исходного языка. Поэтому успешное выполнение функций переводчика предполагает всестороннее знакомство с историей, культурой, литературой, обычаями, современной жизнью и прочими реалиями народа, говорящего на исходном языке. Иными словами, основным требованием к полноценному переводу является знание переводчиком реалий или конкретных условий жизни и быта страны, с языка которой производится перевод. В заключение позволю себе процитировать известного переводчика А. Л. Андрес: «В искусстве перевода, как и во всяком другом искусстве, не может быть готовых эталонов, раз и навсегда определенных правил и решений. Не может быть единого решения и в вопросе о том, должен ли переводчик, перевыражая произведение, отделенное от нас известной исторической дистанцией, дать почувствовать современному читателю эту дистанцию и в какой мере он должен это делать» [Андрес А.Л.1966,83]

2.2 Способы перевода реалий на материале новелл Вашингтона Ирвинга на материале примеров из контекста Влахов С. и Флорин С. рассматривают следующие способы перевода [Влахов С. и Флорин С. 1980. 164] :

1.1. Реалии предполагает механическое перенесение реалии из ИЯ в ПЯ графическими средствами последнего с максимальным приближением к оригинальной фонетической форме Желательность, а часто необходимость применения транскрипции при передаче реалий обусловлена тем, что таким образом переводчик может получить возможность сразу преодолеть обе указанные выше трудности, но при неудачно сделанном выборе между транскрипцией и переводом может и серьезно затруднить читателя.

1.2. Перевод реалии (или замена, субституция) как прием передачи ее на ПЯ применяют обычно в тех случаях, когда транскрипция по тем или иным причинам невозможна или нежелательна. Прежде чем говорить об этих причинах (см. ниже «Транскрипция или перевод»), приведем используемые приемы передачи реалии при переводе.

1.3. а) Кальки— «заимствование путем буквального перевода (обычно по частям) слова или оборота» (СЛТ) — позволяют перенести в ПЯ реалию при максимально верном сохранении семантического содержания, но далеко не всегда без утраты колорита. Например:

исп. Puesto del Rey в переводе на русский звучит как «Дорога Короля», исп. Via Dolorosa переводится как «Дорога Печали» итд.

Калек-слов в работе с реалиями встречается намного меньше, чем калек-словосочетаний (за исключением преимущественно слов немецкого языка, обладающего почти неорганиченной возможностью словосложения.

Полукальки— своего рода частичные заимствования, тоже новые слова или (устойчивые) словосочетания, но «состоящие частью из своего собственного материала, а частью из материала иноязычного слова»

Освоением мы называем адаптацию иноязычной реалии, т. е. придание ей на основе иноязычного материала обличил родного слова.

Manta, которая переводится на русский как «шаль» звучит как «мантия» итд.

Семантическим неологизмом мы назовем условно новое слово или словосочетание, «сочиненное» переводчиком и позволяющее передать смысловое содержание реалии. От кальки его отличает отсутствие этимологической связи с оригинальным словом.

Нужно сказать, что прием перевода реалий неологизмами наименее употребителен; причина достаточно очевидна: творцом языка является народ и очень редко — отдельный автор.

1.4. Приблизительный перевод реалий применяется, судя по собранному нами материалу, чаще, чем любой другой прием. Обычно этим путем удается, хотя часто и не очень точно, передать предметное содержание реалии, но колорит почти всегда теряется, так как происходит замена ожидаемого коннотативного эквивалента (его, разумеется, быть не может) нейтральным по стилю, т. е. словом или сочетанием с нулевой коннотацией. Возможны несколько случаев:

а) Принцип родо-видовой заменыпозволяет передать (приблизительно) содержание реалии единицей с более широким (очень редко — более узким) значением, подставляя родовое понятие вместо видового. По сути дела, заменяя вид родом, более частное более общим, переводчик прибегает к известному в теории перевода приему генерализации.

б) Функциональным аналогом (по-видимому, модифицированный термин болгарского ученого А. Людсканова «функциональный эквивалент») А. Д. Швейцер называет «элемент конечного высказывания, вызывающего сходную реакцию у русского читателя». Этот путь перевода реалий позволяет, например, одну игру, незнакомую читателю перевода, заменить другой, знакомой. Таким же образом можно один музыкальный инструмент заменить другим, «нейтральным», не окрашенным в национальные цвета ПЯ, одну снасть заменить другой. Часто функциональный аналог удобен для передачи реалий-мер, в частности, когда они предназначены для создания у читателя каких-то качественных представлений.

Исп. Vive sobria y duramente; sus alforjas de tela burda constituyen su mezquina despensa de provisiones; una bota de cuero pendiente de su arzуn contiene vino o agua, que le da refuerzo a travйs de aquellas estйriles montaсas y secas llanuras; una manta de mula tendida en la tierra le sirve de cama por la noche y la albarda de almohada.

Перевели как:

Он экономен и неприхотлив: переметные сумы из грубой материи вмещают весь его запас провианта, у луки висит кожаная бутыль с вином или водой: ведь путь лежит по выжженным горам и безводным равнинам; разостланная попона — его постель, вьючное седло — изголовье.