За время своего царствования Павел Первый никого не казнил. Он правил гуманней, чем его матушка Екатерина Вторая, особенно по отношению к простым людям. Отчего же он «увенчанный злодей», по выражению Пушкина? Оттого, что, не задумываясь, увольнял нерадивых начальников и даже высылал их Петербурга (всего около 400 человек)? Да у нас сейчас многие мечтают о таком «сумасшедшем правителе»! Или почему он, собственно, «сумасшедший»? Ельцин, извините, отправлял кое-какие надобности прилюдно, а его считали просто невоспитанным «оригиналом».
Ни один указ или закон Павла Первого признаков сумасшествия не содержит, — напротив, отличаются разумностью и ясностью. Например, они положили конец тому сумасшествию, которое творилось с правилами престолонаследования после Петра Первого.
В 45-томном «Полном своде законов Российской Империи», изданном в 1830 году, помещено 2248 документов Павловского периода (два с половиной тома), — и это притом, что Павел царствовал всего 1582 дня! Стало быть, он выпускал по 1−2 закона каждый день, и то были не гротескные реляции о «подпоручике Киже», а серьезные акты, вошедшие впоследствии в «Полный свод законов»! Вот тебе и «сумасшедший»!
Именно Павел I юридически закрепил главенствующую роль Православной Церкви среди других церквей и конфессий в России. В законодательных актах императора Павла сказано: «Первенствующая и господствующая в Российской Империи вера есть Христианская Православная Кафолическая Восточного исповедания», «Император, Престолом Всероссийским обладающий, не может исповедовать никакой иной веры, кроме Православной». Примерно то же самое мы прочтем и в Духовном регламенте Петра I. Правила эти неукоснительно соблюдались вплоть до 1917 г. Поэтому хочется спросить наших адептов «мультикультурализма»: когда же Россия успела стать «многоконфессиональной», как вы нам сейчас говорите? В атеистический период 1917;1991? Или после 1991;го, когда «отвалились» от страны католическо-протестантская Прибалтика и мусульманские республики Средней Азии?
Последствия политических решений Павла I ощущаются и в настоящее время. Его религиозная политика представляет несомненный интерес как один из вариантов решения сложнейших задач и как попытка поиска новых путей решения проблем, связанных с разрешением и предупреждением различных религиозных конфликтов и противоречий.
