Варяги на Руси в IX в

Отмечается, что к середине VIII в. сформировались некоторые предпосылки для развития славяно-скандинавских отношений. Выделяют несколько этапов таких отношений.

Первый этап (750 — 830 гг.) рассматривается как начальные опыты установления двусторонних связей; в течение этих десятилетий начинается экспансия викингов на Западе, способствовавшая вовлечению в обращение новых ценностей, однако, подрывавшая стабильность экономических связей. Устанавливается регламентированная торговля славян и скандинавов с франками, интенсивные связи, очевидно при посредничестве этих центров, устанавливает с городами Фрисландии Ладога Скандинавы и славяне. М,. 1986. // Электронная библиотека. URL: http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000056/st052.shtml Обращение к ресурсу 21.04.2014, через нее начинается поступление восточного серебра на север и запад Европы.

Продуктивности славяно-скандинавских контактов на путях к восточным серебряным рынкам способствовало ослабление Хазарии в ходе гражданской войны 810 — 820 гг.

Второй этап славяно-скандинавских отношений на Руси (840 — 850 гг.) связан, прежде всего, с активизацией усилий обеих сторон в поисках выхода и закрепления на Волжском пути. Через Ладогу все более стабильно поступает поток дирхемов в страны Балтики и Скандинавию. Трансбалтийские связи документированы в славянском мире кладом из Ральсвика на Рюгене (842 г.); в Ладоге нарастает концентрация скандинавских вещей; северные импорты на Сарском городище, а возможно, и первые погребения в Тимеревском могильнике свидетельствуют о распространении контроля Верхней Руси на северо-восточную часть Волго-Окского междуречья.

Экономические связи развиваются в условиях нарастающей военной активности викингов; это время их наиболее успешных и жестоких набегов на Западе. Обостряются отношения данов и норвежцев с франками. После распада Каролингской империи в 843 г. на Францию, Лотарингию и Германию Людовик Немецкий в 844 г. предпринимает первую, неудачную, попытку немецкой феодальной экспансии в земли ободритов.

Обостряются и межскандинавские отношения. Второй этап русско-скандинавских отношений развивается и завершается в условиях острого экономического и политического кризиса, увенчавшегося восстанием племен Верхней Руси, изгнанием варягов и временным перерывом в торговых отношениях.

Однако глубинные, объективные интересы как славянской, так и скандинавской стороны требовали развития именно этих взаимовыгодных отношений. Их восстановлению способствовала и быстро прогрессирующая стратификация протофеодальных обществ как у славян, так и у скандинавов. В Скандинавии об этом свидетельствуют первые, хотя и робкие успехи христианской миссии Ансгария, опиравшегося исключительно на раннефеодальную, дружинного-родскую среду как в Дании, так и в Швеции. В славянских землях Балтики в середине IX столетия прослеживается реорганизация сети городищ, упадок старых общинных укреплений и распространение небольших, хорошо укрепленных феодальных замков и раннегородских поселений; в это время «Баварский географ» Баварский географ. М., 2005. // Электронная библиотека. URL: http://www.vostlit.info/Texts/rus12/Bav_geogr/text.phtml?id=61 Обращение к ресурсу 25.03.2014 зафиксировал у лютичей более 100 таких крепостей.

Третий этап (860 — 880 гг.) — реализация созданного социально-экономического потенциала. Славянская, чудская и мерянская знать Верхней Руси нашла сбалансированный и перспективный выход из межмплеменной распри и международного кризиса, использовав надплеменные, по наблюдению В. T. Пашуто, нейтральные в отношении племенного сепаратизма силы, прежде всего в общих интересах социальной верхушки северной конфедерации славянских и финских племенПашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. Л., 1968. С. 245.

Четвертый этап русско-скандинавских связей (880 — 910-е гг.) занимает промежуток между двумя походами: в 882 г. Олег из Новгорода по Волховско-Днепровскому пути с полиэтничным верхнерусским войском, состоявшим из ополчений словен, кривичей, чуди, мери, веси и варяжского полка, продвигается через Смоленск на Любеч и Киев. Захват власти в Киеве северорусским князем знаменовал окончательное объединение Верхней Руси и Русской земли Среднего Поднепровья в единое Древнерусское государствоТопоров В. Н. Древние германцы в Причерноморье: результаты и перспективы. — Балто-славянские исследования 1982. М., 1983. С. 95.

«Лета Ольговы» представляют собой важнейший этап стабилизации Киевского государства, ознаменованный не только первым договором с Византией. Олег освободил от хазарской зависимости северян и радимичей, подчинил древлян, давних противников полянского Киева, сумел предотвратить угрозу угорского вторжения. По всей территории Киевской Руси, от Ладоги до Поднепровья, прослеживаются градообразовательные изменения. При этом политические и экономические процессы в русских землях развиваются параллельно и синхронно с аналогичными явлениями в других странах Балтики. И в славянских, и в скандинавских странах укрепляется централизованная королевская или великокняжеская власть Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия IXXIV вв. М., 1978. С. 128.

Пятый этап (920 — 965 гг.). На этом этапе создается стабильное сотрудничество раннефеодальных и раннегородских общественных сил формирующихся государств Балтийского бассейна. В политической жизни Киевской Руси все более значительную роль играет феодализирующаяся боярская знать; торговля «русов» по преимуществу становится «сбытом полюдья», и булгаро-хазаро-мусульманские отношения, особенно в связи с упадком восточного чекана и снижением качества серебра, к концу этапа становятся малоперспективными, особенно ввиду развивающихся отношений с Византией.

Укрепление феодальной государственности на Руси, в Скандинавии и других странах Балтики на этом этапе способствует наивысшему и, по существу, последнему расцвету Балтийского культурно-экономического региона Скандинавы и славяне. М,. 1986. // Электронная библиотека. URL: http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000056/st052.shtml Обращение к ресурсу 23.04.2014.

Шестой этап русско-скандинавских отношений (965 — 980 гг.) Происходит радикальное изменение военно-политической ситуации в Восточной Европе, решительно повлиявшее на экономические отношения и дальнейшие судьбы Балтийского региона. Происходит перестройка путей и центров.

Седьмой этап (980 — 1054 гг.). Здесь разворачивается перестройка сети коммуникаций и центров Балтийского региона сформировавшимися феодальными государствами Восточной и Северной Европы. Традиции экономических и политических связей проявились в распространении на Русь, при посредничестве скандинавских центров, западноевропейского, в частности английского, серебра. В целом, однако, связи все более приобретают внешнеполитический, межгосударственный характер, проявившийся, в частности, в династических браках, объединивших славянские (ободритский, польский, русский) и скандинавские правящие семейства.

Созданные на этом этапе формы славяно-скандинавских отношений сохраняли определенное значение и после того, как прекратилось вместе с эпохой викингов движение наемных варяжских дружин. Однако содержание этих отношений, в XI — XIII вв. преимущественно политических, менялось по мере укрепления феодального строя в странах Северной Европы, и особенно после начала крестоностной рыцарской агрессии в Прибалтике, направленной против славянских, балтских и прибалтийско-финских народов.

Восьмой этап (1054 — 1132 гг.) сохраняет сложившиеся в предшествующий период устойчивые и мирные отношения Руси со Скандинавскими странами. При Владимире Мономахе и его сыне Мстиславе возобновляются династические связи с Швецией и Данией.

Девятый этап (1132 — 164 гг.) ознаменован обострением отношений. После первого крестового похода шведов в Финляндию (1155 — 1157 гг.) нападение шведской рати на Ладогу, а затем разгром захватчиков на реке Воронеге отмечают начало военной конфронтации средневековых феодальных государств.

Десятый этап (1164 — 1240 гг.) отмечен последними свидетельствами об использовании скандинавами традиционных путей через древнерусские города Суздаль, Новгород, Киев для мирных поездок в Средиземноморье (1222 г.). Второй крестовый поход шведов в Финляндию, а затем агрессия 1240 г. против Руси, завершившаяся разгромом войска Биргера в Невской битве, относятся к первым событиям длительной, многовековой борьбы Руси со Швецией за сохранение русских земель вдоль побережья Финского залива, за выход к Балтике, по существу, за сохранение традиций и наследия Балтийского культурно-экономического региона в жестоких и тяжелых условиях феодального средневековья.

По нашему мнению, те предания, которые сохранились в Новгороде и попавшие в летопись, говорят о старейшине новгородском Гостомысле.

Узурпатор встретился с длительным и сильным сопротивлением со стороны новгородских «мужей» и, как об этом свидетельствуют позднейшие события, связанные тоже с «насильем» варягов, этими «мужами» были новгородские «лучшие мужи» из «Словенской тысячи» — новгородской городской военной организации, сложившейся у древнейшей части Новгорода — Славны, Славенского холма.

Вскоре после переворота «уби Рюрик Вадима храброго, и иных многих изби новгородцев, советников его» ПСРЛ. Т. 9−10. Патриаршая, или Никоновская, летопись. М., 1965. С. 9. Спустя три года и «избежаша от Рюрика из Новгорода в Киев много Новгородцкых мужей» Там же. — С. 9.

Почти аналогичное явление имело место в Новгороде при Ярославе, когда варяжские дружинники грабили новгородцев, чем вызвали их выступление против себя.

Главным аргументом норманистов была летописная легенда о возникновении Русского государства в результате призвания варягов и о происхождении династии русских князей. Между тем благодаря работам по истории русского летописания можно считать установленным, что пресловутый рассказ о призвании из-за моря трёх братьев-варягов является легендой, которая, хотя и включает в себя некоторые исторические черты, но тем не менее является лишь тенденциозным сочинительством летописцев.

Полагают, что рассказ о призвании варягов явился новгородско-изборско-белозерским преданием и был записан летописцем Никоном на основании рассказов Вышаты Остромирича, жившего в Новгороде, побывавшего на Белоозере и, быть может, в Изборске.

Противопоставляя Русь Византии, стремившейся к «гегемонии» над Русью, Никон развил идею независимости Киева от Царьграда и подчёркивал «заморское», варяжское происхождение Русского государства.

Другие материалы так же говорят о том, что норманны не оставили сколько-нибудь заметного следа в истории славянского и неславянского населения Восточной Европы. Заимствования из скандинавских языков в русском немногочисленны (тиун, гридь, якорь, ящик и др.). Но в свою очередь в язык скандинавов вошли русские, восточнославянские слова (торг, палаты, лодья, Гюрги — Юрий и др.). Попытка объяснить древнее русское право заимствованием из права скандинавских народов была отвергнута самими скандинавскими учёными, считающими, что «Русская Правда» древнее записанных скандинавских законов и то общее, что встречается в них, является отражением одностадиальности и взаимных связей.

Так возникли сначала 2 государства: «Киев и Новгород». Объединение «Славии» и «Куявы» — Северо-Запада Руси и Среднего Приднепровья в единое Древнерусское государство летописи связали с именем Олега, датировав его 882-м годом и считая это объединение результатом похода Олега, предпринятого из Новгорода в Киев и завершившегося захватом им Киева.

Это событие и следует считать образованием собственно Киевского государства, постепенно включавшего в свой состав все земли восточных славян.

Образование Древнерусского государства привлекло внимание К. Маркса. В августе 1856 г. в лондонской газете «Free Press» начала печататься его работа «Secret diplomatic history of the eighteenth century» Free Press. Секрет дипломатической истории XVIII века. Лондон., 1856. С. 5. К. Маркс говорит о норманском завоевании, но он полагает, что норманны обосновались среди славян благодаря не только своему мечу, но и «по взаимному соглашению со славянами». Он подчёркивает «примитивный характер норманского завоевания», а не примитивный характер общественного строя восточных славян и указывает, что норманские «вожди весьма скоро ассимилировались со славянами, что видно из их браков и их имён».

В связи с оживленными взаимоотношениями между скандинавами и русскими, значительной важностью обладало скандинавское влияние на ход развития русской цивилизации. Действительно, в современной исторической науке даже существует тенденция переоценивать это влияние и представлять скандинавский элемент как ведущий фактор формирования киевского государства и культуры. Новый подход к проблеме — с точки зрения исследователя фольклора — можно обнаружить в книге А. Штендер_Петерсена «Варяжская сага как источник древнерусской летописи» Штендер-Петерсен А. Варяжская сага как источник древнерусской летописи. М., 1934. С. 36. Согласно этому исследователю, древние скандинавско_русские саги создавались в восточной и византийской среде, и лишь позднее распространились с востока на север.

В целом, ясно, что скандинавское влияние на русский фольклор и историографию было результатом сложного процесса. Во всяком случае, не следует слишком упрощать эту проблему, безоговорочно принимая утверждение об «импорте» прямо из Скандинавии на Русь чисто скандинавских представлений и обычаев. Что касается скандинавско_русских культурных взаимоотношений, то каждая из сторон, конечно же, внесла в них свою долю, но обе они до определенной степени зависели от византийской и восточной почвы.