Правовая природа нормы об уголовной ответственности за неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего

1. Правовая природа нормы об уголовной ответственности за неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего

1.1 Исторические предпосылки формирования норм об уголовной ответственности за неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего в российском законодательстве

Важнейшей гарантией гармоничного развития общества на пути формирования правового государства является обеспечение прав несовершеннолетних. Значительные изменения в общественно-политической жизни и экономическом развитии России требуют совершенствования всех общественных отношений. В первую очередь это относится к отношениям, обеспечивающим личную безопасность несовершеннолетних граждан, защиту их жизни, здоровья, личные права и свободы, как этого требует Конституция Российской Федерации.

Законодательство о преступлениях против несовершеннолетних берет свое начало еще с древнейших времен.

Родительская власть на Руси была весьма сильна. Правовые нормы того периода затрагивали только имущественные права членов семьи.

Отец (глава семьи) обладал практически неограниченной властью в отношении судьбы жены и своих детей, что объяснялось патриархальным строем тогдашней семьи, авторитетом церкви и невмешательством власти. К тому же, дети, не имеющие жизненного опыта, социально незрелые и беззащитные физически, обязаны были подчиняться родительской воле элементарно для того, чтобы выжить.

Родителям принадлежало и абсолютное право подвергать своих детей физической расправе как за непослушание родительской воле, так и просто в «целях воспитания». Принуждение детей к повиновению осуществлялось отцом с помощью домашних наказаний. Государство принципиально в эти отношения не вмешивалось. Жаловаться на родителей дети не могли.

Вместе с тем уже начиная с X века, в российском законодательстве начинают появляться отдельные нормы, направленные на защиту интересов детей и ограничение власти родителей.

В Церковных Уставах Великих князей Владимира Святославовича и Ярослава мы можем найти нормы, защищавшие права детей. Пространная редакция Устава Ярослава в ст. 6 впервые установила ответственность за детоубийство: «Тако же и женка без своего мужа или при мужи дитяти добудеть, да погубить или в свиньи ввержеть, или утопет обличивши пояти (и) в дом церковный». Речь идет об убийстве незаконнорожденного ребенка и о наказании за это заключением в монастырском учреждении. К детоубийству приравнивался и аборт. Дела о том, как «девка дитя повержеть», относились к церковной юрисдикции уже по Уставу Владимира; византийское право предусматривало за них сечение и изгнание, русское же значительно смягчало ответственность.

Русская Правда действовала на протяжении XI—XIV вв., последующие правовые памятники эпохи феодального права — Новгородская и Псковская судные грамоты, в этой части повторяли положения Русской Правды. Не устанавливали ответственности за общественно опасные деяния против несовершеннолетних и Судебники 1497 и 1550 гг.

В период правления Ивана Грозного большой популярностью пользовался написанный монахом Сильвестром трактат-поучение «Домострой», который отражал принципы патриархального быта и проповедовал строгость домашнего уклада. Мужчина являлся собственником не только всего имущества, но и членов семьи.

Отцам рекомендовалось применение побоев в отношении детей, как лучшее средство их воспитания и подчинения. В нем в частности говорилось «Казни сына своего от юности его… и не ослабей бия младенца, аще бо жезлом биеши его, то не умрет, но здравее будет: ты бо бия его по телу, душу его избавлявши от смерти. Дщерь ли имаши, положи на нь грозу свою. Воспитай детей в запретах и найдешь в них покой и благословение… Так не дай ему воли в юности, но пройдись по ребрам его, пока он растет, и тогда, возмужав, не провинится перед тобою и не станет тебе досадой и болезнью души, и разорением дома, погибелью имущества, и укором соседей, и насмешкой врагов, и пеней властей, и злою досадой».

Таким образом, на первоначальном этапе становления российской государственности, и в последующие несколько столетий основой общества являлась патриархальная семья. Государство в свою очередь никак не регулировало семейные отношения, считая их частным делом главы семьи, наделяя его абсолютной властью в отношении жены и детей. Законодательно было оформлено только право детей, достигших брачного возраста на свободу выбора при вступлении в брак. К тому же, пересмотру позиции в отношении уголовно-правовой охраны интересов детей препятствовала церковь, которая в данном вопросе ориентировалась на библейскую догму «да убояться жена и дети «господина» своего.

Дальнейшее развитие норм об ответственности за преступления против несовершеннолетних связано с изданием Соборного Уложения 1649 г. Так, например статья 6 Главы XXII Уложения устанавливала: «А будет которой сын или дочь, не помня закона християнского, учнет отцу или матери грубыя речи говорить, или отца и матерь с дерзости рукою зашибет, и в том на них отец и мати учнут бити челом, и таких забывателей закона християнского за отца и матерь бити кнутом». Таким образом, ребенок оставался беззащитным против любого проявления произвола со стороны родителей, в чем проявлялось распределение сфер влияния и ответственности между семьей и государством.

Именно невмешательство государства в отношения родителей к детям обуславливало факт весьма смягченной ответственности родителей за детоубийство. Статья 3 Главы XXII Уложения предусматривала: «А будет отец или мати сына или дочь убиет до смерти, и их за то посадить в тюрму на год, а отсидев в тюрме год, приходити им к церкви божий, и у церкви божий объявляти тот свой грех всем людем вслух. А смертию отца и матери за сына и за дочь не казнити».

Эпоха Петра I, характеризовавшаяся ломкой традиций московского государства и зарождением новой европеизированной российской культуры, ознаменовалась определенным позитивным поворотом в отношении к детям, прежде всего, поворотом со стороны государства.

Законотворческая деятельность Петра I привела к появлению некоторых уголовно-правовых норм, среди которых были нормы о защите несовершеннолетних. Следует отметить, что в 1716 г. в России впервые была уравнена ответственность за детоубийство и убийство родителей. Артикул 163 предписывал: «Ежели кто отца своего, мать, дитя во младенчестве, офицера наглым образом умертвит, оного колесовать, а тело его на колесо положить, а за протчих мечем наказать». Шаг для России революционный, означавший признание ребенка ценностью, требующей охраны и защиты, свидетельствовавший о некотором повышении социального статуса ребенка и об изменении иерархии ценностных ориентации общества.

Однако в толковании к Артикулу 163 было указано: «Ежели сие убийство учинитца ненарочно, или не в намерении кого умертвить, якобы кто похотел жену свою или дитя наказать, и оную так жестоко побьет, что подлинно от того умрет, то правда, что наказание легчее будет». Иными словами, наказание смягчалось, если убийство было «результатом воспитания» ребенка.

Дальнейшее развитие российского права еще более расширило перечень преступлений против несовершеннолетних, причем как за счет формулирования составов правонарушений законодателем, так и большей, частью посредством создания судебных прецедентов.

К примеру, в 1743 году Сенат, обеспокоенный уровнем и качеством воспитания молодежи, издал указ «О вменении родителям в обязанность обучать своих детей Катахизису», «дабы чрез то Христианскую должность и догматы павославные нашея веры узнать, и в том бы поступать, и от развратников правое л авныя веры нашея себя сохранить могли». Как пишет Е. Ю. Пудовочкин «…согласно этому Указу отцы или лица, их заменяющие, которые «не имея о воспитании… детей попечения» будут небрежны или нерачительны в исполнении своей обязанности обучения детей и «в том подлинно обличатся», должны претерпеть наказание в виде штрафа в размере 10 рублей для дворян, 2 рублей для представителей иных сословий, причем реализуя идею восстановления социальной справедливости, Сенат предписывал «штрафные» деньги направлять в Коллегию Экономии на содержание Московской Славяно-греко-латинской Академии.

В 1832 году в процессе кропотливой и длительной работы комиссии по составлению Свода законов Российской империи стало издание, наряду с прочими, Т. XV Свода законов, объединившего свыше полутора тысяч уголовных законов, принятых в России, начиная с 1649 года.

Институт преступлений против несовершеннолетних был представлен в Своде несколько скудно. Раздел 8 Кн. 1 Т. XV Свода законов «О наказании за преступления противу прав семейственного состояния» включал две главы. В первой — «О превышении прав родительской власти» содержалось указание всего на один состав преступления — превышение прав родительской власти. Во второй главе — «О непослушании и оскорблении детьми родителей» были сосредоточены все ранее известные русскому праву нормы об оскорблении детьми родителей, об их обиде, о дерзости буйстве и побоях, которые подчеркивали бесправное положение детей и полную зависимость от собственных родителей.

Таким образом, в XVIII в. Закон по-прежнему не устанавливал пределов наказания детей, за исключением убийства, но само право наказания детей стало трактоваться как право наказания в целях воспитания.

XIX век в России ознаменовался ломкой семейных отношений, что, в том числе, привело к росту числа преступлений против семьи и детей.

Начавшиеся в декабре 1836 года работы по пересмотру Т. XV Свода законов завершились утверждением в 1845 году Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, которое вошло в Свод законов издания 1857 года в качестве Кн. XV. Этот закон, неоднократно конкретизировавшийся на всем протяжении XIX — начала XX в., составлял основу уголовного законодательства вплоть до событий 1917 года.

Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, во многом были упорядочены и существенно дополнены нормы, касающиеся преступлений в сфере охраны семьи и несовершеннолетних.

По сравнению с прежним уголовным законодательством система преступлений Особенной части Уложения стала более четкой и соответствовала, в какой-то мере объектам посягательства. Так, законодатель предусмотрел преступления, посягающие на интересы семьи и несовершеннолетних в отдельных разделах Уложения. Раздел XI «О преступлениях против прав семейных» включал в себя четыре главы: первую — о посягательствах на охраняемые законом «условия прочности и чистоты супружеского союза»; вторую — о нарушениях прав и обязанностей родителей в отношении детей или наоборот, третью — о преступлениях против «союза родственного» и четвертую — о злоупотреблении властью опекунов и попечителей.

Хотя закон на протяжении XVIII — первой половины XIX в. все еще определял внутрисемейные отношения как патриархально-авторитарные, тем не менее под влиянием демократических и гуманистических начал власть главы семьи над домочадцами постепенно ослабевала, и самое главное, стала регулироваться законом.

Согласно нормам гл. II раздела XI Уложения 1845 года преступными стали признаваться следующие злоупотребления родительской властью: принуждение своих детей к браку или пострижению в монашество (ст. 2078); вовлечение своих несовершеннолетних детей в преступление (ст. 2079); развращение нравственности детей, а также потворство их разврату (ст. 2080); присвоение и растрата принадлежащего детям имущества (ст. 2082).

Положения гл. IV «О злоупотреблении власти опекунов и попечителей» были идентичны положениям гл. II раздела XI. Статьи 2091;2093 Уложения также предусматривали ответственность за принуждение к вступлению в брак или монашество, за присвоение или растрату имущества либо иной вред опекаемым несовершеннолетним со стороны опекунов, попечителей и за вовлечение их в преступление, но субъектом названных преступлений были опекуны и попечители.

В России к середине XIX в., как и раньше, власть главы семьи в отношении жены и детей была очень велика. Зависимость домочадцев от главы семьи заключалась в беспрекословном подчинении приказаниям последнего. В случае непослушания немедленно следовали наказания, в том числе и физические. Власть главы семьи была практически ничем не ограничена. Он решал имущественные вопросы, распоряжался судьбой своих детей, мог женить против их воли и отдавать в работы на определенный срок. Следует отметить, что, не смотря на либерализацию норм, регулировавших семейные отношения и законодательное ограничение родительской власти, авторитет и послушание оставались основными принципами, определяющими и выражающими сущность внутрисемейных отношений.

Таким образом, структура Уложения о наказаниях уголовных и исправительных свидетельствует о том, что уголовный закон, с одной стоны признавал семью и несовершеннолетних в качестве самостоятельных, но не однородных объектов уголовно-правовой охраны, а с другой стороны, осуществлял охрану интересов несовершеннолетних в общем ряду преступлений против личности.

Разработчики Уголовного Уложения 1903 г. сохранили преемственность в оценке детства как объекта, требующего самостоятельной уголовно-правовой охраны. Были учтены и недостатки Уложения 1845 г. в этой области. Нормы, имеющие непосредственное отношение к преступлениям против несовершеннолетних, получили свое развитие в гл. XIX «О преступлениях против прав семейственных», которая состояла уже из 19 статей.

Новеллой российского законодательства стала ст. 420 Уложения, предусматривающая ответственность за жестокое обращение с детьми, она грозила родителям заключением в тюрьме и лишением родительской власти над несовершеннолетними в случае жестокого обращения с детьми, если «это деяние не составляет весьма тяжкого или менее тяжкого телесного повреждения».

Среди других преступлений, имевших в качестве дополнительного объекта посягательства общественные отношения, затрагивающие интересы несовершеннолетнего, следует назвать: жестокое обращение мастера с учеником или подмастерьем, находящимся у него в обучении (ст. 282).

Таким образом, анализ развития уголовного законодательства России в середине XIX — начале XX вв. показывает, что законодательство этого периода было достаточно совершенным, учитывало требования морали, нравственности, религиозные представления, возникшие в обществе на протяжении предыдущих столетий, и впервые закрепило уголовную ответственность за жестокое обращение родителей со своими детьми.

Октябрьские события 1917 года нарушили процесс поступательного развития российского общества и прервали правовую традицию в охране лиц, не достигших совершеннолетия. После 1917 года все предшествующее законодательство было отвергнуто большевиками, и первоначально советская нормативно-правовая база формировалась за счет декретов верховной власти. Советский законодатель не рассматривал семью в качестве самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны и декриминализировал многие преступления против семьи, в том числе и за злоупотребление родителей своей властью и жестокое обращение с детьми.

Важными документами советской власти в этой области были Декрет от 4 марта 1920 года «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях» и Инструкция Комиссии по делам несовершеннолетних. Защищая интересы подрастающего поколения в случае совершения ими правонарушений, документы одновременно ориентировали соответствующие органы и на борьбу с преступлениями против несовершеннолетних. Так, в Инструкции была установлена обязанность, членов комиссий привлекать к судебной ответственности взрослых за жестокое обращение с несовершеннолетними и малолетними. Согласно примечанию 1 к ст. 14 Инструкции в случае совершения таких действий родителями суду предоставлялось право лишать родительских прав в силу того, что они могут осуществляться «исключительно в интересах детей». Данный документ имел важное значение для последующего становления советского уголовного права, хотя он не содержал норм уголовного законодательства и не раскрывал содержания жестокого обращения с несовершеннолетними.

В Уголовных кодексах РСФСР 1922 и 1926 гг., преступлениями против несовершеннолетних признавались только посягательства против половой неприкосновенности детей, похищение или подмена ребенка и невыполнение алиментных обязанностей. Жестокое обращение родителей со своими несовершеннолетними детьми законодателем в качестве общественно опасного деяния не рассматривалось.

В последующий период советское право несколько расширило перечень преступлений против детей. Так, в УК РСФСР 1960 года предусматривалось наказание за совершение следующих деяний против несовершеннолетних: злоупотребление опекунскими обязанностями (ст. 124), похищение или подмена ребенка (ст. 125), вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступлений и антиобщественных действий (ст. 210), доведение несовершеннолетнего до состояния опьянения, уплата и принятие выкупа за невесту (ст. 232).

Но, как и ранее, жестокое обращение по-прежнему рассматривалось только как способ доведения до самоубийства, а в качестве формы домашнего насилия не влекло уголовной ответственности. С определенной натяжкой «прообразом» ст. 156 УК РФ 1996 г. в указанный период можно считать ст. 124 УК РСФСР 1960 г., которая устанавливала ответственность опекунов и попечителей за невыполнение обязанностей по надзору за несовершеннолетними, в том числе и обязанности по их воспитанию.

Таким образом, несмотря на отсутствие особой главы о преступлениях против несовершеннолетних, УК РСФСР содержал немалое количество норм, ориентированных на защиту их личных, семейных, имущественных и иных интересов. Особый объект охраны этих норм позволял некоторым юристам говорить о необходимости их институализации в УК, однако законодатель решился на этот шаг лишь в 90-е годы.

1.2 Содержание аналогов зарубежного законодательства

В зарубежной юридической науке идея о том, что дети нуждаются в особой защите со стороны общества и государства возникла раньше, чем обратили внимание на эту проблему в российской науке.

Необходимость разработки мер по охране прав ребенка, в силу его физической или умственной незрелости, потребовала выделение международной защиты прав детей в особое направление. С этой целью в 1946 году ООН образовала чрезвычайный фонд помощи детям ЮНИСЕФ, который в дальнейшем получил название Детский Фонд ООН. В настоящее время ЮНИСЕФ является главным механизмом международной помощи детям, находящимся в трудных жизненных условиях.

Первыми международными документами обязывающего характера в области прав человека, в которых рассматривались отдельными положениями и права детей, были приняты Генеральной Ассамблеей ООН в 1966 году — Международный Пакт о гражданских и политических правах и Международный Пакт об экономических, социальных и культурных правах. В данных документах закрепляется право ребенка на защиту семьей, государством и обществом, право на имя, гражданство и защиту в случае распада семьи, а также объявлен запрет на дискриминацию детей по какому-либо признаку.

Кульминацией борьбы за то, чтобы международное сообщество признало особые потребности и уязвимость детей, стало вступление 2 сентября 1990 года в силу Конвенции о правах ребенка. Необходимо отметить то, что Конвенция о правах ребенка определяет общие стандарты, нравственные и правовые нормы, которые способствуют политике в области защиты детства и каждая страна, с учетом этих мировых стандартов и своих возможностей, совершенствует национальное законодательство, осуществляет практическую деятельность в интересах детей в соответствии с конкретными требованиями Всемирной декларации об обеспечении выживания, защиты и развития детей и Плана действия по осуществлению этой декларации.

Так ст. 19 Конвенции определяет, что: «Государства — участники принимают все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребенка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребенке».

Таким образом, Конвенция является правовым документом высокого международного стандарта. Она провозглашает ребенка самостоятельным субъектом права.

Правовой основой регулирования вопросов, касающихся защиты прав детей, находящихся в социально опасном положении, является также ратифицированная Россией Конвенция Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека, принятая в Минске 26 мая 1995 года, которая специально выделяет право каждого несовершеннолетнего на особые меры защиты, требуемые его положением, со стороны семьи, общества и государства.

Жестокое обращение с детьми, неисполнение обязанностей в отношении них в семье являются проблемами во многих государствах. Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, соединенное с жестоким обращением, по ст. 156 УК РФ является преступлением. В уголовных кодексах Норвегии, Польши, Испании, Германии, Франции, Швеции, Кореи также предусмотрена ответственность за подобные деяния.

Так, в Уголовном кодексе Норвегии 1902 года в главе «Преступления, связанные с семейными отношениями» в § 219 закреплена уголовная ответственность лица, подвергающего «кого-либо, принадлежащего к его семье, страданиям из-за нежелания выполнять свои обязанности по его содержанию или из-за невнимания, плохого обращения или иного поведения, часто или серьезно нарушающего свои обязанности по отношению к супруге или супругу, детям или любому лицу, относящемуся к его семье или находящемуся на его попечении, которое ввиду болезни, возраста или других обстоятельств не в состоянии заботиться о себе, подлежит наказанию в виде тюремного заключения сроком до 2 лет». К отягчающим обстоятельствам данного преступления относятся последствия в виде смерти, или значительных физических повреждений, или ущерба здоровью. В этом случае срок тюремного заключения увеличивается до 6 лет. Вместе с тем необходимо отметить, что § 219 устанавливает уголовную ответственность лица, которое «подбивает или побуждает другое лицо к совершению действий, описанных выше» Наказание для такого лица предусматривается в виде тюремного заключения сроком до 2 лет.

Уголовный кодекс Франции, принятый в 1992 году, в параграфе 1 Отдела 1 Главы 2 предусматривает санкции за совершение пыток и актов жестокости. В особую категорию потерпевших законодатель выделил несовершеннолетних.

В Уголовном кодексе Франции предусмотрена Глава VII, которая усматривает составы преступлений, посягающих на интересы несовершеннолетних лиц. Так, например, ст. 227−17 устанавливает, что: «Уклонение естественного, законного или приемного отца или матери без законного на то основания от выполнения своих, установленных законом, обязанностей, представляющее опасность для здоровья, безопасности, нравственности или воспитания их несовершеннолетнего ребенка, наказывается двумя годами тюремного заключения и штрафом в размере 200 000 франков».

Уголовный кодекс Республики Корея предусматривает Главу XXVIII, которая определяет преступления, связанные с плохим обращением в отношении членов семьи и родственников. Статья 273 Уголовного кодекса предусматривает: «Лицо, которое жестоко обращается с другим лицом, находящимся под его защитой или присмотром, подлежит наказанию в виде каторжных работ на срок не более двух лет или штрафа в размере не более пяти миллионов вон».

Уголовный кодекс Испании 1995 года особое внимание уделяет защите семьи и несовершеннолетних. Так, в разделе 12 «Преступления против семейных отношений» включены три главы. Особый интерес представляет отдел 2 «Оставление семьей несовершеннолетнего, недееспособного» третьей главы «Преступления против семейных прав и обязанностей»: в ст. 227 устанавливается ответственность тому, «кто перестал исполнять свои законные обязанности, являющиеся неотъемлемой частью родительской власти, опеки, попечительства или семейной поддержки, либо перестал оказывать необходимую помощь, установленную законом, своим детям, родителям или супругу, которые в этом нуждаются…». Санкция за такое преступление является достаточно мягкой — арест от 8 до 20 выходных дней. Согласно ч. 2 ст. 227 для наказания в виде лишения родительских прав, прав на опеку, попечительство или семейную поддержку на срок от 4 до 10 лет необходимо мотивированное решение суда или трибунала.

В главе 26 «Преступления против семьи и опеки» Уголовного кодекса Польши 1997 года содержится в ст. 207, § 1 которой гласит: «Кто издевается путем физического или психического воздействия над самым близким лицом или иным лицом, находящимся в постоянном или временном отношении зависимости от виновного, либо над малолетним или беспомощным лицом в связи с его психическим или физическим состоянием, подлежит наказанию лишением свободы на срок от трех месяцев до пяти лет». Параграф 2 ст. 174 указывает, сто виновный подлежит наказанию лишением свободы на срок от 1 года до 10 лет, если описанное выше деяние сопряжено с применением особой жестокости. Параграф 3 ст. 174 определяет: виновный подлежит наказанию лишением свободы на срок от 2 до 12 лет, если последствием деяния, предусмотренного в параграфе 1 или 2, является покушение потерпевшего на свою жизнь. Необходимо отметить, что последствие, описанное в § 3 ст. 207 УК Польши, напоминает состав ст. 110 «Доведение до самоубийства» УК РФ. Однако размер наказания в виде лишения свободы по статьям данных кодексов отличается: если в УК РФ лишение свободы предусмотрено на срок до 5 лет, то по УК Польши — от 2 до 12 лет.

В абзаце 1 § 4а гл. 4 УК Швеции установлено: «Кто совершит против близкой ему или бывшей прежде близкой персоны преступления, предусмотренные главой 3, 4 или 6, поскольку каждое отдельное деяние представляет собой часть повторяющейся обиды персоны и связано с тяжелым нарушением ее самочувствия по причине тяжелого нарушения неприкосновенности, приговаривается к тюремному наказанию сроком от шести месяцев до шести лет».

В Уголовном кодексе ФРГ 1998 года защита подрастающего поколения от людей, которые их воспитывают, предусмотрена двумя нормами. Так, в § 171 установлено наказание в виде лишения свободы сроком до 3 лет или денежного штрафа для тех лиц, «кто грубо нарушает свою обязанность попечения и воспитания лица, не достигшего шестнадцати лет, и тем самым создает опасность того, что это нанесет вред опекаемому в его физическом или психическом развитии, приведет его к криминальному образу жизни или занятию проституцией…». В § 225 «Истязание опекаемых лиц» указано: «(1) Кто лицо, лицо не достигшее восемнадцатилетнего возраста, или лицо, беззащитное вследствие болезни или физического недостатка, которое: 1) находится на его попечении или под его покровительством, 2) относится к его семейству, 3) предоставлено в его распоряжение лицом, обязанным оказывать ему материальное вспомоществование, 4) подчинено ему в рамках служебных и рабочих отношений, мучает или истязает или кто злонамеренно пренебрегает своим долгом заботиться о нем, наносит вред его здоровью, наказывается лишением свободы на срок от шести месяцев до десяти лет.

(2) Покушение наказуемо.

(3) Лишением свободы на срок не менее одного года следует назначать, если субъект поставит своим деянием опекаемое лицо в опасность: 1) смерти или тяжкого вреда здоровью, 2) причинения существенного вреда физическому или психическому развитию.

(4) В менее тяжких случаях ч. 1 может быть назначено лишение свободы от трех месяцев до пяти лет, в менее тяжких случаях ч. З — лишение свободы от шести месяцев до пяти лет".

Процесс воспитания несовершеннолетнего находится под охраной УК Казахстана (ст. 137), Таджикистана (ст. 174), Армении (ст. 170), причем первые два в качестве обязательного признака состава преступления предусматривают сопряжение неисполнения обязанностей по воспитанию с жестоким обращением, УК Армении же на такое сопряжение не указывает.

УК Латвии содержит норму, в которой предусматривается ответственность за жестокость и насилие по отношению к несовершеннолетнему (ст. 174). Эта норма предусматривает жестокое или насильственное обращение с несовершеннолетними, находящимися в материальной или иной зависимости от виновного, причинившее ему физические или психические страдания.

Спорным и довольно интересным моментом в данном случае является то, что законодатель указывает на зависимость несовершеннолетнего от виновного, что должно показать себя с лучшей стороны в практике применения рассматриваемой статьи. Далее, законодатель не предусматривает какие-то конкретные последствия, наступившие в результате совершения преступления, а понятие «физические и психические страдания» имеет слишком широкое толкование, что вносит неясности при применении нормы.

Не указаны последствия, наступившие в результате совершения преступления, и в Уголовном кодексе Литовской республики. Законодатель применяет термин «жестокость», оговаривая, что и оставление надолго без присмотра, и психическое и физическое насилие также являются жестокостью по отношению к несовершеннолетнему. В отличие от российского законодателя, законодатель Литвы не пользуется такими понятиями, как «неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего», основным термином в статье 163 Уголовного кодекса Литвы является «злоупотребление правами либо обязанностями».

Остальные из исследуемых УК стран СНГ особо не охраняют право несовершеннолетнего на воспитание.

Кроме того, за злоупотребление опекунскими и попечительскими обязанностями ответственность устанавливают УК Республики Беларусь (ст. 176) и Литвы (ст. 163).

Далее перейдем к рассмотрению УК, не имеющих специальной главы, посвященной охране семьи.

УК Украины в разделе V «Преступления против избирательных, трудовых и иных личных прав и свобод человека и гражданина». Так, например, ст. 166 кодекса предусматривает: «Злостное невыполнение родителями, опекунами либо попечителями установленных законом обязанностей по уходу за ребенком или за лицом, в отношении которого установлена опека либо попечительство, повлекшее тяжкие последствия, — наказывается ограничением свободы на срок от двух до пяти лет или лишением свободы на тот же срок».

УК Эстонии в гл. 4 «Преступления против личности» поместил нормы, содержащие ответственность злоупотребление правами опекуна или попечителя в ст. 123 говорится: «Использование прав опекуна или попечителя в корыстных целях в ущерб интересам подопечного — наказывается штрафом или лишением свободы на срок до трех лет.

Таким образом, несмотря на наличие определенных расхождений в диспозициях статей уголовных кодексов зарубежных стран прослеживаются некоторые сходные черты. Например, в большинстве составов в качестве обязательных признаков преступления предусматривается сопряжение неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего с жестоким обращением.

2. Правовой анализ состава преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ

2.1 Объективные основания состава преступления. Объект и объективная сторона ст. 156

Основным объектом посягательств при совершении преступлений, ответственность за которые установлена в ст. ст. 150, 151 УК РФ является нормальное развитие и воспитание несовершеннолетних лиц любого пола хотя при буквальном толковании напрашивается вывод, что речь должна идти только о несовершеннолетних мужского пола, поскольку в указанных статьях говорится о вовлечении несовершеннолетнего, то есть в мужском роде. М. Кострова. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления и иных антиобщественных действий.

Лицо, не достигшее возраста 18 лет, является потерпевшим при совершении указанных преступлений. В соответствии со ст. 42 УПК РФ потерпевшим признается физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред. В связи с этим возникает вопрос: будут ли признаваться потерпевшими те несовершеннолетние лица, которые ранее, то есть до вовлечения их в совершение преступления, предусмотренного ст. 150 УК, или в иные антиобщественные действия, предусмотренных ст. 151 УК уже совершили указанные в нормах уголовного законодательства поступки? Представляется, что ответ на этот вопрос является положительным. Хотя несовершеннолетние уже и характеризовались антиобщественным поведением, вовлечение их в совершение нового преступления или иного антиобщественного поступка, о которых говорится в ст. ст. 150 и 151 УК, тем не менее посягает на нормальное развитие и воспитание, то есть на объект, на защиту которого направлены названные нормы УК РФ.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 150 УК характеризуется следующими признаками. Вовлечение несовершеннолетнего в преступление может проявиться в адресованном потерпевшему предложении, требовании, даче совета совершить преступление. При этом действия виновного сопряжены с физическим или психическим воздействием на несовершеннолетнего (побои, уговоры, угрозы и запугивания, подкуп, обман). Представляется, что сохранило практическую значимость разъяснение Пленума Верховного Суда СССР о том, что под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления следует понимать действия, возбуждающие у него желание участвовать в совершении одного или нескольких преступлениях. Если, несмотря на указанное воздействие, подросток не стал участвовать в совершении преступления, то действия взрослого должны расцениваться как покушение на вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность. Так, Московским городским судом У., был осужден, наряду с умышленным убийством, за вовлечение несовершеннолетнего Ф. В совершение преступления, выразившееся в том, что после убийства У. дал пистолет Ф., с которым тот скрылся.

Дело в кассационном порядке приговор в части осуждения У. по ст. 150 УК РФ был отменен, а дело прекращено, так как по делу не установлено, что У. знал о несовершеннолетии Ф., последний был женат и имел ребенка.

Другими признаками являются обещание, например обещание денег, подарков, развлечений; обманом, то есть когда несовершеннолетний выполняя просьбу взрослого, не сознает, что совершает преступление, будучи введен в заблуждение; угрозами причинить материальный вред, опозорить в глазах сверстников и товарищей; под иными способами вовлечения несовершеннолетнего в преступление могут быть действия, направленные на возбуждение неприязни или зависти к определенным лицам, разжигание корыстных стремлений и жажды наживы.

Оконченным признается преступление с момента склонения несовершеннолетнего к совершению преступления независимо от того, совершил ли он какое-либо преступление. Если под влиянием воздействия взрослого у несовершеннолетнего возник умысел на совершение преступления, вовлечение состоялось. Так, например, по всем уголовным делам этой категории, поступившим на кассационное рассмотрение и в президиум Калининградского областного суда в порядке надзора, наряду с несовершеннолетними лицами осуждены и взрослые соучастники, но все они оправданы по ст. 150 УК РФ. По этим делам видно, что в ходе расследования не полностью исследованы обстоятельства, связанные с конкретными способами вовлечения несовершеннолетних в преступления, а по некоторым делам в постановлениях о предъявлении обвинения не указываются эти способы, не уделяется должного внимания доказательствам об информированности взрослых о несовершеннолетнем возрасте вовлекаемых лиц, а также конкретным действиям по вовлечению несовершеннолетних в преступление. По этим причинам обвинение в совершении данного преступления в большинстве случаев признавалось недоказанным с последующим оправданием подсудимых.

Объектами же преступления, предусмотренного ст. 151 УК являются интересы правильного развития и воспитания несовершеннолетнего. При совершении такого преступления нарушается полноценное развитие и воспитание подростка.

Объективная сторона рассматриваемого преступления, состоит в одном из перечисленных в законе действий. Здесь речь идет о вовлечении несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий, которые не отнесены к числу уголовно — наказуемых деяний. Понятия и способы вовлечения несовершеннолетних в совершение преступления (ст. 150 УК) и в совершение антиобщественных действий аналогичны. Ответственность за вовлечение подростка в употребление спиртных напитков или одурманивающих веществ наступает в том случае, если виновный совершил эти действия более двух раз, что подтверждает их систематический характер. Одурманивающими веществами являются наркотические средства, могут быть лекарственные препараты, другие вещества, которые затуманивают человеку рассудок.

Представляется, что из ч. 1 ст. 151 УК следует требование закона о вовлечении несовершеннолетнего «в систематическое употребление спиртных напитков, одурманивающих веществ», которые относятся только к названным антиобщественным действиям. Из этого следует, что для наступления уголовной ответственности за вовлечение в занятие проституцией, бродяжничеством или попрошайничеством систематичности действий виновного не требуется.

Рассматриваемое преступление считается оконченным с момента совершения действий, направленных на вовлечение несовершеннолетнего в антиобщественное поведение в указанных формах, независимо от того, оказалось лицо в такое поведение или нет.

Объектом преступления, предусмотренного ст. 152 УК РФ являются здоровье, надлежащее физическое и нравственное развитие и воспитание ребенка, его интересы, а также благополучие материнства, детства и в целом семьи. Так, например, Пошехонским районным судом Ярославской области П., был осужден за то, что, находясь в состоянии алкогольного опьянения в квартире, во время занятий с малолетним сыном А., обругал его унизительными нецензурными словами, унижая тем самым честь и достоинство малолетнего сына, оказывая на него отрицательное психическое насилие. А также, действуя умышленно, с целью причинения телесных повреждений, осознавая свое физическое превосходство над малолетним сыном, нанес ему около 18 ударов шнуром от зарядного устройства к сотовому телефону в область спины, причинив тем самым сыну физическую боль и ссадины спины, не повлекшие за собой расстройства здоровья (вреда здоровью), оказав тем самым физическое насилие над ним, и каковые действия квалифицированы по ст. 156 УК РФ как неисполнение и ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем, когда это деяние совершено с жестоким обращением с несовершеннолетним. Приговором назначено наказание по ч. 1 ст. 116 в виде 130 часов обязательных работ, по ст. 156 УК РФ в виде 220 часов обязательных работ, по совокупности указанных преступлений по правилам части 2 статьи 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде 290 часов обязательных работ.

В качестве потерпевших могут выступать несовершеннолетние, по поводу которых были заключены сделки купли — продажи или иные сделки в форме передачи или завладения ими. Кроме того, в случае совершения таких сделок помимо воли родителей, опекунов (попечителей), иных близких родственников, членов приемной семьи, в качестве потерпевших могут быть признаны и перечисленные выше лица.

В отличие от взрослого человека, ребенок не имеет полной свободы воли: она ограничена статусом и психофизическими особенностями возрастного характера. Таким образом, торговля несовершеннолетними посягает не только и даже не столько на свободу детей и подростков, сколько на их интересы в комплексе, где свобода человека, конечно, присутствует, но не выступает главной, определяющей чертой. Поэтому нельзя согласиться с теми авторами, которые предлагают видеть в качестве объекта данного преступления свободу ребенка.

Объективная сторона рассматриваемого общественно — опасного деяния включает в себя: куплю — продажу несовершеннолетнего и совершение иных сделок в отношении несовершеннолетнего в форме его передачи и завладения им. Купля — продажа подростка означает передачу его в собственность другому лицу за определенную денежную сумму или иные материальные ценности. Поэтому при заключении соглашения одна сторона привлекается к уголовной ответственности за покупку ребенка, другая — за его продажу.

При совершении иных сделок в отношении подростка в форме передачи и завладения ими следует понимать: дарение, то есть когда одна сторона передает безвозмездно другой стороне несовершеннолетнего в качестве «подарка» с правом принимателя распорядиться дальнейшей судьбой несовершеннолетнего по своему усмотрению, и обмен, то есть, когда стороны обмениваются несовершеннолетними или группой несовершеннолетних.

Несовершеннолетний может передаваться «покупателю» на определенное время. В этом случае, чаще всего речь идет о сексуальной эксплуатации в прямой (проституция) или косвенной (съемка порнографических фильмов, изготовление иных предметов порнографии) форме. Возможна также передача несовершеннолетних на время с целью их трудовой эксплуатации, например, для сбора подаяний. Такое преступление считается оконченным с момента совершения сделки по поводу несовершеннолетнего, независимо от ее выполнения.

И последний вид преступлений против несовершеннолетних — это неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, за совершение которого предусмотрена уголовная ответственность в ст. 156 УК РФ (см. приложение 1). Так в 2010 г. Хабаровским краевым судом Б. осуждена по п. п. «в», «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ и по ст. 156 УК РФ. Она признана виновной в том, что не исполняла свои родительские обязанности по воспитанию малолетней дочери, что было соединено с жестоким обращением, а также в совершении с особой жестокостью умышленного убийства своей дочери, заведомо для нее находившейся в беспомощном состоянии. При осмотре ребенка установлено истощение с понижением веса, с признаками обезвоживания организма. Тело ребенка было грязным, кожа воспалена, с опрелостями. Диагноз «дистрофия» вызван голоданием девочки в течение нескольких дней. Лишение ребенка пищи и воды привело к необратимым нарушениям функций жизненно важных органов и систем организма. Жизнь потерпевшей спасти не удалось, она умерла в реанимационном отделении. Суд, признав Б. виновной в совершении преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ, в обоснование своих выводов в этой части сослался в приговоре на совершение ею действий, которые повлекли смерть ребенка и за которые она осуждена по ст. 105 УК РФ. Таким образом, преступные действия Б. охватывались одной статьей Уголовного кодекса Российской Федерации — п. п. «в», «д» ч. 2 ст. 105.

Объектом указанного деяния является нормальное физическое, психическое и социальное развитие несовершеннолетнего.

С объективной стороны рассматриваемое преступление образует деяние (действие или бездействие), выраженное в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего ребенка родителем или иным указанным в законе лицом, если это соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним.

Оконченным преступлением считается только при условии систематичности жестокого обращения с ребенком. При единичных актах насилия ответственность наступает за то или иное преступление против здоровья. Фактического же причинения вреда здоровью ребенка для признания оконченным преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ, не требуется (см. приложение 2).

2.2 Субъективные основания состава преступления. Субъект и субъективная сторона ст. 156

Субъектами, то есть участниками преступлений, предусмотренных ст. ст. 150 и 151 УК РФ могут быть только физические вменяемые лица, достигшие на день их совершения 18-го возраста. Сразу возникает вопрос: каков минимальный возраст (и нужен ли он) несовершеннолетнего, за вовлечение которого в действия, предусмотренные в указанных статьях установлена уголовная ответственность? Понятно, что названные нормы УК не имеют в виду грудного ребенка, хотя и он подпадает под понятие несовершеннолетнего, с помощью которого и используя которого, взрослые занимаются попрошайничеством или вместе с которым бродяжничают. А если, например, ребенку два или три года? Должен ли нести уголовную ответственность по ст. ст. 150 и 151 УК то виновное лицо, которое с помощью ребенка совершает преступление или антиобщественное действие? Ответ на этот вопрос есть в постановлении Пленума Верховного суда РФ от 1 февраля 2011 г. «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних».

В пункте 42 названного постановления сказано: «К уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления или совершение антиобщественных действий могут быть привлечены лица, достигшие восемнадцатилетнего возраста и совершившие преступление умышленно».

Под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления или совершение антиобщественных действий следует понимать действия взрослого лица, направленные на возбуждение желания совершить преступление или антиобщественные действия. Действия взрослого лица могут выражаться как в форме обещаний, обмана и угроз, так и в форме предложения совершить преступление или антиобщественные действия, разжигания чувства зависти, мести и иных действий.

Субъективная сторона рассматриваемых преступлений выражается в форме прямого умысла. Виновный осознает, что насильственным путем вовлекает в совершение преступления лицо, не достигшее 18-го возраста, и желает совершить указанные действия. Но отсутствие в ст. с. 150 и 151 УК РФ указания на форму вины преступления, в совершение которого вовлекается несовершеннолетний, позволяет сделать и другой вывод — о возможности вовлечения в совершение неосторожного преступления. Однако ответственность за вовлечение в совершение неосторожного преступления по указанным выше нормам УК может иметь место тогда, когда неосторожное преступление было совершено. Так, например, несовершеннолетнего попросили над кем-либо подшутить, выстрелив холостым патронам. Но уговоривший перепутал патроны и зарядил оружие не холостым. Даже тогда, когда несовершеннолетний выстрелил, но пуля ни в кого не попала, преступление не было совершено, поскольку УК не содержит стадий неосторожного преступления, а значит, нет и состава преступлений, предусмотренных ст. ст. 150 или 151 УК РФ. Так, 14-летний В., не учился и не работал, был вовлечен в совершение преступления своим дядей К., ранее судимым. В один день, разбив окно в кафе, совершил кражу радиоприемника. С целью дальнейшего хищения подросток проник внутрь кафе, а К. остался снаружи. По вызову сторожа прибыли работники милиции. К. убежал, а В., спрятавшегося внутри кафе, задержали. В своих первоначальных показаниях В. утверждал, что дядя сказал, чтобы он залез внутрь. Но поскольку подросток допрашивался без педагога, защитника, а в последствии он отказался от своих первоначальных показаний, суд не смог обосновать приговор по ст. 150 УК РФ и поэтому из обвинения К. ст. 150 УК РФ была исключена.

Если же смерть была причинена, то выстреливший, достигший возраста 16 лет, отвечает по ст. 109 УК РФ. Уговоривший несовершеннолетнего несет ответственность только по ст. ст. 150 или 151 УК РФ. По ст. 109 УК РФ он отвечать не может, поскольку не был исполнителем предусмотренного этой статьей УК преступления, а соучастия (могла идти речь о подстрекательстве к совершению преступления) в неосторожном преступлении УК не знает.

Преступление, предусмотренное ст. 152 УК РФ, совершается с прямым умыслом, то есть виновный осознает, что совершает незаконную сделку в отношении несовершеннолетнего. Совершая сделку в отношении подростка, виновный, как правило, преследует корыстные цели, например, получить материальную выгоду.

Мотивация поведения виновного лица может варьировать в широком диапазоне: от стремления использовать органы несовершеннолетнего для трансплантации — до намерения предоставить ему реальные возможности для развития, включая коррекцию наследственных или приобретенных патологий. Для квалификации преступления это значения не имеет, если приобретатель прав на подростка действовал незаконно. Установление умысла в данном случае касается его направленности на действия, указанные в ч. 1 ст. 152 УК РФ.

Субъектом рассматриваемого преступления является любое вменяемое лицо, достигшее 16-го возраста, как продавец, так и покупатель (обе стороны сделки). Родственные отношения в данном случае не имеют, это могут быть и родители, и опекуны, и приемные родители, и случайные знакомые.

Часть 2 ст. 152 УК РФ предусматривает семь квалифицирующих обстоятельств. Их характеристика существенна для понимания исследуемого феномена, поскольку они имеют отношение к определению торговли детьми как вида преступного промысла (бизнеса). Неоднократность торговли детьми, как признак общественно опасного деяния, предусмотренного ст. 152 УК РФ, означает наличие умысла у лица, передающего несовершеннолетнего, или у приобретателя на совершение соответствующих действий более одного раза. При этом, как верно отмечается в литературе, возможны три варианта ситуаций: 1) лицо продает несовершеннолетних два и более раз по вновь поступающим «заявкам» от одного и того же покупателя. В этом случае оба участника будут привлечены к уголовной ответственности по п. «а» ч. 2 ст. 152 УК РФ; 2) лицо неоднократно продает подростков различным лицам; 3) лицо покупает детей у разных продавцов. Его действия подпадают под п. «а» ч. 2 ст. 152 УК РФ, а действия каждого из продавцов при отсутствии признаков неоднократности — под ч. 1 ст. 152 УК РФ.

Отличительным признаком сделки в виде купли — продажи двух или более несовершеннолетних является предмет данного преступления. Названный признак также характеризует рассматриваемый вид преступления как своего рода криминальное предпринимательство. То же самое можно сказать в отношении третьего квалифицирующего признака рассматриваемого общественно опасного деяния — его совершения группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Согласно же ст. 35 УК РФ: а) преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления; б) преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершенно устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.