Английское общество начала 18 века глазами литераторов

Насколько приятна такая жизнь, сказал он, я могу судить уже по тому, что все поставленные в иные условия завидуют ему: даже короли нередко жалуются на горькую участь людей, рожденных для великих дел, и жалеют, что судьба не поставила их между двумя крайностями — ничтожеством и величием, да и мудрец высказывается в пользу середины как меры истинного счастья, когда молит небо не посылать ему ни бедности, ни богатства.

Однако юный Робинзон не внемлет голосу благоразумия, уходит в море, и его первое купеческое предприятие — экспедиция в Гвинею — приносит ему триста фунтов (характерно, как точно всегда он называет в повествовании денежные суммы); эта удача кружит ему голову и довершает его «гибель». Потому все, что с ним происходит в дальнейшем, Робинзон рассматривает как наказание за сыновнее неподчинение, за то, что не послушался «трезвых доводов лучшей части своего существа» — рассудка. И на необитаемый остров у устья Ориноко он попадает, поддавшись соблазну «обогатиться скорее, чем допускали обстоятельства»: он берется доставить из Африки рабов для бразильских плантаций, что увеличит его состояние до трех-четырех тысяч фунтов стерлингов. Во время этого плавания он и попадает после кораблекрушения на необитаемый остров.

И тут начинается центральная часть романа, начинается небывалый эксперимент, который автор ставит над своим героем. Робинзон — малый атом буржуазного мира, не мыслящий себя вне этого мира и относящийся ко всему на свете как к средству для достижения своей цели, объехавший уже три континента, целеустремленно идущий по своему пути к богатству.

Он оказывается искусственно вырванным из общества, помещенным в одиночество, поставленным лицом к лицу с природой. В «лабораторных» условиях тропического необитаемого острова проходит эксперимент над человеком: как поведет себя вырванный из цивилизации человек, индивидуально столкнувшийся с извечной, стержневой проблемой человечества — как выжить, как взаимодействовать с природой? И Крузо повторяет путь человечества в целом: он начинает трудиться, так что труд становится главной темой романа.

Просветительский роман впервые в истории литературы отдает должное труду. В истории цивилизации труд обычно воспринимался как наказание, как зло: согласно Библии, необходимость трудиться Бог возложил на всех потомков Адама и Евы в наказание за первородный грех. У Дефо же труд предстает не только как реальное главное содержание человеческой жизни, не только как средство добывания необходимого. Еще пуританские моралисты первыми заговорили о труде как о занятии достойном, великом, и в романе Дефо труд не опоэтизирован. Когда Робинзон попадает на необитаемый остров, он ничего толком не умеет делать, и лишь понемногу, через неудачи, он учится растить хлеб, плести корзины, изготавливать собственный инструмент, глиняные горшки, одежду, зонтик, лодку, разводить коз и т. д. Давно замечено, что труднее Робинзону даются те ремесла, с которыми был хорошо знаком его создатель: так, Дефо одно время владел фабрикой по производству черепицы, поэтому попытки Робинзона вылепить и обжечь горшки описываются во всех подробностях. Сам Робинзон отдает себе отчет в спасительной роли труда:

Даже когда я осознал весь ужас своего положения — всю безысходность моего одиночества, полную мою оторванность от людей, без проблеска надежды на избавление, — даже и тогда, как только открылась возможность остаться в живых, не умереть с голоду, все мое горе как рукой сняло: я успокоился, начал работать для удовлетворения своих насущных потребностей и для сохранения своей жизни и если сокрушался о своей участи, то менее всего видел в ней небесную кару…

Однако в условиях затеянного автором эксперимента по выживанию человека есть одна уступка: Робинзону быстро «открывается возможность не умереть с голоду, остаться в живых». Нельзя сказать, что перерезаны решительно все его связи с цивилизацией. Во-первых, цивилизация действует в его навыках, в его памяти, в его жизненной позиции; во-вторых, с сюжетной точки зрения цивилизация удивительно своевременно посылает Робинзону свои плоды. Он вряд ли бы выжил, если бы сразу не эвакуировал с разбитого корабля все продовольственные запасы и инструменты (ружья и порох, ножи, топоры, гвозди и отвертку, точило, лом), канаты и паруса, постель и платье. Однако при этом цивилизация представлена на острове Отчаяния только своими техническими достижениями, а общественные противоречия не существуют для изолированного, одинокого героя. Именно от одиночества он больше всего страдает, и облегчением становится появление на острове дикаря Пятницы.

2.

2. Жизнь на острове Отчаяния и влияние английского общества на Робинзона

Робинзон воплощает психологию буржуа: ему кажется совершенно естественным присваивать себе все и всех, на что нет юридического права собственности у кого-либо из европейцев. Любимое местоимение Робинзона — «мой», и он сразу делает из Пятницы своего слугу: «Я научил его произносить слово „господин“ и дал понять, что это мое имя». Робинзон не задается вопросами, есть ли у него право присвоить себе Пятницу, продать своего друга по плену мальчика Ксури, торговать рабами. Остальные люди интересуют Робинзона постольку, поскольку они партнеры или предмет его сделок, торговых операций, и к себе Робинзон не ждет иного отношения. В романе Дефо мир людей, изображенный в повествовании о жизни Робинзона до его злосчастной экспедиции, находится в состоянии броуновского движения, и тем сильнее его контраст со светлым, прозрачным миром необитаемого острова.

Итак, Робинзон Крузо — новый образ в галерее великих индивидуалистов, и отличается он от своих ренессансных предшественников отсутствием крайностей, тем, что полностью принадлежит действительному миру. Крузо никто не назовет мечтателем, как Дон Кихота, или интеллектуалом, философом, как Гамлета. Его сфера — практическое действие, хозяйствование, торговля, то есть он занимается тем же, чем большинство человечества. Его эгоизм естественен и натурален, он нацелен на типично буржуазный идеал — богатство. Тайна обаяния этого образа в самих исключительных условиях просветительского эксперимента, который произвел над ним автор. Для Дефо и его первых читателей интерес романа состоял именно в исключительности ситуации героя, а детальное описание его будней, его повседневного труда оправдывалось только тысячемильным расстоянием от Англии.

Психологии Робинзона полностью соответствует простой и безыскусный стиль романа. Его главное свой-ство — правдоподобие, полная убедительность. Иллюзия достоверности происходящего достигается у Дефо использованием такого множества мелких деталей, которые, кажется, никто не взялся бы выдумывать. Взяв исходно невероятную ситуацию, Дефо потом разрабатывает ее, строго соблюдая границы правдоподобия.

Успех «Робинзона Крузо» у читателя был таков, что четыре месяца спустя Дефо написал «Дальнейшие приключения Робинзона Крузо», а в 1720 году выпустил третью часть романа — «Серьезные размышления в течение жизни и удивительные приключения Робинзона Крузо». На протяжении XVIII века в разных литературах увидели свет еще около пятидесяти «новых Робинзонов», в которых постепенно идея Дефо оказалась полностью перевернутой. У Дефо герой стремится не одичать, не опроститься самому, вырвать дикаря из «простоты» и природы — у его последователей новые Робинзоны, которые под влиянием идей позднего Просвещения живут одной жизнью с природой и счастливы разрывом с подчеркнуто порочным обществом. Этот смысл вложил в роман Дефо первый страстный обличитель пороков цивилизации Жан Жак Руссо; для Дефо отрыв от общества был возвратом к прошлому человечества — для Руссо он становится абстрактным примером становления человека, идеалом будущего.

Заключение

Подводя итоги изучению английской литературы XVIII столетия, надо вспомнить, что Англия — послереволюционная страна, дальше других продвинувшаяся к тому времени по пути становления буржуазной действительности. Это тем не менее не только не приглушило просветительских устремлений английских деятелей культуры, но, напротив, способствовало раннему появлению этих устремлений, обусловило серьезное влияние английской раннепросветительской мысли на европейскую.

Необходимо почувствовать, как в обществе, освобожденном от традиционной замкнутости, регламентации, возрастает интенсивность духовной, общественно-политической и культурной жизни. Это выражается, в частности, и в том, какую роль играют в Англии газетно-журнальные, публицистические жанры. Очень важной особенностью английской культуры XVIII века было также то, что «англиканская церковь не противопоставляла себя Просвещению и в какой-то мере отвечала его идеалам веротерпимости», что, благодаря характерному для Англии этой эпохи «постоянному перемещению классов», значительная часть англичан воспринимала и разделяла идеи и цели Просвещения.

Политизированность литературы начала XVIII века объясняется тем, что процесс складывания новой политической системы после 1688 года еще не закончился, новая политическая элита не обособилась.

Для раннего периода английской литературы XVIII в. особенно характерны такие романы, как «Робинзон Крузо» Дефо (1719) и «Путешествия Гулливера» Свифта (1726), поэтическое творчество А. Попа и просветительско-журналистская деятельность Стиля и Аддисона. Джозеф Аддисон (1672—1719), сторонник буржуазной партии вигов, автор классицистской трагедии «Катон» (1713), и Ричард Стиль, автор нескольких нравоучительных комедий, издавали первые английские журналы, положившие начало западноевропейской журналистике.

Политика в те времена была занятием многих, в обществе еще сохранялись иллюзии, что можно противоречия в социальной и политической жизни изменить с помощью литературы или искусства.

С другой стороны, художественная интеллигенция как особая социальная группа находилась также в процессе становления. К концу XVIII века ситуация постепенно меняется, и искусство чутко на нее отреагировало изменением в стилистике, тематике, образном строе произведений, утрачивая публицистичность, расширяя возможности для специфического, чисто художественного воплощения замыслов и идей.

Список использованных источников

Англия в памфлете. М., 2002.

Аникст А. А. Даниель Дефо. М., 2008.

Васильева Т. Александр Поуп и его политическая сатира. Кишинев., 1979.

Елистратова А. А. Английский роман эпохи просвещения. М., 1966.

Сидорченко П. Алексанр Поуп. В поисках идеала. М., 2003.

Соколянский М. Г. Западноевропейский роман эпохи Просвещения. Киев; Одесса. 1983.

Соколянский М. Г. Творчество Генри Филдинга. Киев, 1975.

Соловьева Н.А. У истоков английского романтизма. М., 2005.

Урнов Д. М. Дефо. М., 1977.

Урнов Д. М. Робинзон и Гулливер. М., 1973.

Шайтанов И. О. Мыслящая муза. М., 1989.

Шервин О. Шеридан. М., 2001.

Соловьева Н.А. У истоков английского романтизма. М., 2005.

с.

66.

Англия в памфлете. М., 2002. с.

90.

Соколянский М. Г. Западноевропейский роман эпохи Просвещения. Киев; Одесса. 1983.

с.

166.

Урнов Д. М. Дефо. М., 1977.

с.

33.

Сидорченко П. Алексанр Поуп. В поисках идеала. М., 2003.

с.

67.

Шервин О. Шеридан. М., 2001.

Аникст А. А. Даниель Дефо. М., 2008.

Васильева Т. Александр Поуп и его политическая сатира. Кишинев., 1979. с.

88.

Шайтанов И. О. Мыслящая муза. М., 1989.

с.

121.

Елистратова А. А. Английский роман эпохи просвещения. М., 1966.

с.

87.

Урнов Д. М. Робинзон и Гулливер. М., 1973.

с.

66.