Таким же образом действует и Шариков. Постепенно в нем возрастают наглость и агрессивность, он становится все более опасен. Раболепные мысли («Я барский пес, интеллигентное существо, отведал лучшей жизни. Да и что такое воля? Так, дам, мираж, фикция… Бред этих злостных демократов…») остаются в прошлом. В Шарикове побеждает не пес, а человек, ведь ему в результате эксперимента достаются человеческие органы от преступника, причем преступник этот принадлежит новой, советской формации: «Клим Григорьевич Чугункин, 25 лет, холост. Беспартийный сочувствующий. Судился 3 раза и оправдан: в первый раз благодаря недостатку улик, второй раз происхождение спасло, третий — условно каторга на 15 лет».
Шариков, руководимый председателем домового комитета Швондером, упорно стремится вытеснить своего «родителя» с занимаемого им по праву жизненного пространства. Швондер внушает вчерашнему псу и преступнику мысль, превозносимую советской властью: кто был ничем, тот станет всем. И вчерашний преступник стремится сделаться этим «всем» и наконец делается, получает документ, удостоверяющий его личность (как говорит Швондер, документ является «самой важной вещью на свете»), поступает на службу заведующим подотделом очистки города Москвы от бродячих животных. В этом не что иное, как злейшая сатира Булгакова на революционный процесс в обществе: ведь Шариков с подручными «вчера котов душили», а через несколько лет многочисленные Шариковы «душили» людей, потому что псу-преступнику котов было мало: «Ну ладно: …попомнишь ты у меня. Завтра я тебе устрою сокращение штатов». А это уже настоящая трагедия.
Председатель домового комитета Швондер (человек в кожаной тужурке, черный человек) — социально-агрессивный, уверенный в своей вседозволенности администратор. Он в сопровождении «товарищей» приходит к профессору Преображенскому, чтобы изъять у него «лишнюю» жилплощадь. Возникает острый конфликт: «Вы ненавистник пролетариата! — гордо сказала женщина». «Да, я не люблю пролетариата, — печально согласился Филипп Филиппович». Профессору не по душе грязь и разруха советского времени, отсутствие культуры, агрессивность, хамство и самодовольство новых хозяев жизни. «Это — мираж, дым, фикция», — такую оценку дает Преображенский практике и истории новых хозяев. Контраст между интеллектуальным началом, воплощенным в представителях интеллигенции Преображенском и Борментале, и темными инстинктами человека-пса Шарикова рисуется Булгаковым с такой разительной силой, что придает повести не только комичность и гротескность, но и трагичность.
Преображенский не оставляет мысли сделать Шарикова настоящим человеком. Он возлагает надежды на эволюцию, на постепенное развитие. Но развитие не может произойти, если у самого человека нет стремления к нему. Профессор выступает в повести как обличитель царящего вокруг хаоса. Он говорит, что разруха в стране произошла потому, что вместо того, чтобы работать, люди поют. Если бы он вместо операций начал петь, у него в квартире тоже началась бы разруха. Преображенский уверен, что, если каждый будет заниматься своим делом, никакой разрухи не будет. Главная разруха — в головах людей, уверен он.
На страницах повести Преображенскому удалось превратить человека-монстра обратно в животное. Профессор осознал, что природа не терпит насилия над собой («Наука еще не знает способа обращать зверей в людей. Вот я попробовал, да только неудачно, как видите. Поговорил и начал обращаться в первобытное состояние. Атавизм!»). Однако в реальной жизни Шариковы победили, оказались очень живучими. Самоуверенные, наглые, агрессивные, уверенные в том, что имеют право на все, полуграмотные хозяева жизни довели страну до глубочайшего кризиса, потому что большевистско-швондеровская идея «большого скачка социалистической революции» и глумливое пренебрежение законами эволюции не могло породить никого, кроме Шариковых.
2.
4. Выводы по Главе 2
Разрушение строя жизни воспринимается как дьявольское нашествие. «Дьяволиада» — это гениальный булгаковский образ, суть которого — в утрате человеком самого себя. Люди распадаются на осколки, расщепляется человеческое сознание, возникают и начинают управлять человеком чуждые голоса. Самым печальным открытием становится утраченная человеческая цельность, равность человека самому себе. Маски, а не лица; «двойники» и «копии», а не «подлинники»; призраки и бесы, а не люди. Старый мир рухнул, и в его развалинах закопошилась «советская» новорожденная нечисть. Это мир непрерывных изменений; идет неостановимое и принудительное расщепление человека на бессмысленные, по крайней мере самому человеку неясные роли и «назначения».
В «Роковых яйцах» Булгаков, подвергая сатирической критике революционный дух и санкционированный государством революционный образ жизни, разоблачает его губительный характер. Советская Москва 1928 г., представляющая собой модель революционного государства и технократической цивилизации, отождествляется со змеем-драконом, апокалиптическим зверем, выходящим из бездны. Идентифицируя советскую Москву с апокалиптическим зверем, Булгаков подчеркивал, что революционная идеология является звериной и антихристовой, а советское государство, уничтожающее божественный дух, есть государство зверское и сатанинское.
«Собачье сердце» — шедевр булгаковской сатиры. Это острая сатира на социалистическое общество, в котором утверждалось право «каждой кухарки управлять государством». Жанр сатиры, в котором написано «Собачье сердце», предполагает показ в смешном виде чего-то совсем не смешного в реальности. Это фантастическое произведение, обрисовавшее происходящее в России после революции 1917 года как предзнаменование близящегося Апокалипсиса, оказалось столь злободневным, что напечатано было лишь спустя десятилетия после смерти автора.
Заключение
Начало XX века, время глобальных катастроф, мало располагало к созданию сатирических произведений. Революция и гражданская война принудили русскую литературу к вольному духовному аскетизму. Но новая экономическая политика и сопровождавшая её определенная демократизация общественной жизни позволяли уже не только восхищенно, но и критически осмыслить действительность. Поэтому литературный процесс 20-х годов с его революционной романтикой, психологическим реализмом пополнился произведениями юмористическими и сатирическими.
Михаил Булгаков был одним из первых, кто средствами сатиры написал об уродствах новой жизни, о странных, с его точки зрения, для революционной страны контрастах. Его сатирические произведения — «Дьяволиада», «Роковые яйца», «Собачье сердце» — рождены фантазией и реальной действительностью; в них писатель показал себя блестящим последователем Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Но сатира Булгакова своим объектом сделала область социальной политики и социальной психологии.
Наиболее характерными для Булгакова-сатирика приемами и принципами являются использование фантастики, гиперболы и гротеска, пародии и иронии, комическая экспрессия различных пластов лексики, создание сатирических типов и характеров. В поэтике Булгакова необходимо отметить двойное осмысление действительности (комическое и высоколирическое), редкий дар конкретности, «зрительности» изображения, сплетение реальности и фантастики (вбирающей в себя элементы фантасмагории и мистики), особый юмор («смех сквозь слезы»), комедийные диалоги. Кроме того, Булгаков обращается к приему гротеска.
Список литературы
Акимов В. М. Свет художника, или М. Булгаков против Дьяволиады. — М.: Народное образование, 1995.
Антология сатиры и юмора России ХХ века. Михаил Булгаков. Т. 10. — М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000.
Белокурова С. П. Словарь литературоведческих терминов. — СПб: Паритет, 2006.
Боборыкин В. Г. Михаил Булгаков. — М.: Просвещение, 1991.
Борев Ю. Б. Сатира // Теория литературы: роды и жанры литературы. — М.: Наука, 1964.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Великанова И. В. Особенности сатиры М. Булгакова. Повесть «Собачье сердце» // Литература в школе. 1995. № 6.
Гудков А. В. Комментарии к повести М. Булгакова «Собачье сердце» // Булгаков М. Собр. соч. в
5 тт. — М.: Худож. Лит., 1990. — Т.
2.
Лакшин В. Мир Михаила Булгакова. — М.: ЭКСМО-пресс, 2000.
Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. — М.: Советская энциклопедия, 1990.
Менглинова Л.Б. Социально-философская сатира в повести М. А. Булгакова «Роковые яйца» // Филологические науки, 2006, № 3.
Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. — М.: Лабиринт, 1999.
Сидоров Е. М. А. Булгаков // Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Соколов Б. В. Три жизни Михаила Булгакова. — М.: Эллис Лак, 1999.
Степанов Н. С. Сатира Михаила Булгакова в контексте русской сатиры XIX — 1 половины XX века. — Винница: Универсум, 1999.
Творчество Михаила Булгакова (исследования, материалы, библиография). — СПб: Наука, 1995.
Химич В.В. «Зеркальность» как принцип отражения и пересоздания реальности в творчестве М. Булгакова // Русская литература ХХ в. Вып. 2. — Екатеринбург, 1995. — С. 53−68.
Чеботарева В.А. О гоголевских традициях в прозе М. Булгакова // Русская литература. 1984. № -1. — С.167−179.
Чудакова М. О. Жизнеописание Михаила Булгакова. — М.: Книга, 1988.
Яновская Л. Творческий путь Михаила Булгакова. — М.: Советский писатель, 1983.
http://www.krugosvet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/literatura/SATIRA.html
http://www.krugosvet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/literatura/SATIRA.html
Белокурова С. П. Словарь литературоведческих терминов. — СПб: Паритет, 2006.
http://www.krugosvet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/literatura/SATIRA.html
Борев Ю. Б. Сатира // Теория литературы: роды и жанры литературы. — М.: Наука, 1964.
Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. — М.: Советская энциклопедия, 1990.
Там же.
Там же.
Цит. по: Лакшин В. Мир Михаила Булгакова. — М.: ЭКСМО-пресс, 2000.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Там же.
Там же.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Менглинова Л.Б. Социально-философская сатира в повести М. А. Булгакова «Роковые яйца» // Филологические науки, 2006, № 3.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Менглинова Л.Б. Социально-философская сатира в повести М. А. Булгакова «Роковые яйца» // Филологические науки, 2006, № 3.
Степанов Н. С. Сатира Михаила Булгакова в контексте русской сатиры XIX — 1 половины XX века. — Винница: Универсум, 1999.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Там же.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Там же.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
Там же.
Там же.
Булгаков М. А. Избранное. — М.: Худож. Лит., 1988.
