Появление ахейских колоний на юге Италии было вызвано Великой греческой колонизацией, которая захватила практически все области Балканской Греции и привела к образованию, образно говоря, «параллельного» мира греческой цивилизации. Этот новый мир во многом копировал устои, привнесённые из метрополий, но, помещенный в иные условия существования, вырабатывал и осуществлял свои особые принципы организации жизни, отличные от тех, которые существовали в метрополии. Более того, он даже предвосхищал некоторые из них, как скажем, развитие полиса в его классической форме и связанное с ним регулярное градостроительство получили своё развитие раньше именно там, а не в Балканской Греции, где этот процесс стал очевиден лишь к середине пятого века до н.э. И в то же время мир колоний Великой Греции был неотъемлемой частью античного мира и, следовательно, отражал общие тенденции развития, свойственные греческому миру вообще.
Актуальность исследования обусловлена тем, что история ахейских колоний Великой Греции является сложной, далёкой от окончательного разрешения научной проблемой. Между тем ахейские колонии Великой Греции представляют собой уникальное явление в истории Древней Греции. Уникальность эта заключается в том, что они, в отличие от поселений метрополии, стали практически изначально формироваться как городские центры, то есть выкристаллизовали урбанистически оформленную идею классического полиса, или новой античной государственности. При этом любопытным фактом является отсутствие опыта градостроения, отвечающего полисным канонам у колонистов, прибывших на новое место жительства, поскольку в самой Ахайе — их метрополии восьмого века до н.э. — такого типа городов просто не существовало. Поэтому актуальным является и вопрос правомерности применения самого понятии «полис» к поселениям Ахайи VIII в. до н.э.
Формирование экономической основы нарождавшейся государственности нового типа происходило намного быстрее — и это отрицать не приходится — в колониях. Особенно там, где географические и политические условия позволяли осваивать и формировать хору полиса. Ахейские колонии Юга Италии начали эту практику одними из первых на Западе Средиземноморья. Это, в свою очередь, породило и особый общественный уклад жизни, который создал условия для развития личности и её реализации в государственном масштабе.
И, несмотря на то, что речь идёт о событиях далёкого прошлого, они имеют несомненную связь не только с общеисторическими проблемами, но и корректируют наше знание об отмирании изживших социально-политических отношениях и зарождении и развитии новых в рамках одной цивилизациипомогают решить исторические проблемы развития полисараскрывают новые аспекты роли личности в жизни общества.
Наконец, ни в отечественной, ни в зарубежной историографии до сих пор нет единой обобщающей работы по истории ахейских колоний Великой Греции.
Хронологические рамки исследования определяются временем основания колоний — VIII век до н.э. и охватывают период до середины V века до н.э. — времени упадка или даже прекращения существования некоторых из ахейских колоний.
Географические рамки исследования: Южная Италия, территория современной Калабриисеверное побережье Пелопоннеса.
Цель исследования заключается в установлении общих и частных закономерностей социально-политического и экономического развития новых античных государственных объединений в форме классического полиса Сибариса, Кротона и Метапонта, а также в выявлении той роли, которую ахейские колонии сыграли в истории Античной Греции.
Задачи исследования:
1. Сопоставить термин «полис», употребляемый античными авторами при описании Ахайи, с археологическими фактами, полученными при раскопках.
2. Систематизировать материалы источников по социально-политическим и экономическим вопросам истории ахейских колоний Великой Греции.
3. Соотнести данные нарративных источников и источников материальной культуры, относящиеся к процессу формирования полиса в условиях колоний.
4. Проанализировать взаимосвязь роста экономического могущества и политических державных устремлений ахейских колоний.
5. Выявить роль личности в становлении государства определённого типа, в связи с чем проанализировать деятельность Пифагора в Кротоне.
6. Сопоставить данные археологического характера, говорящие о взаимосвязи между освоением хоры и экономической и политической стабильностью городского центра — аати.
Методологической основой исследования является принцип историзма, который позволяет выявить причинно-следственные связи в последовательности исторических событий и выделить общие черты и особенности происходивших процессов. В исследовании широко применяется историко-филологический и лексико-терминологический методы, в основе которых лежит комплексный анализ различных категорий источников: античной письменной традиции, данных эпиграфики и нумизматики. Сравнительно-исторический метод позволяет представить развитие метрополии Сибариса, Кротона и Метапонта — Ахайи на фоне других периферийных районов Древней Греции — Беотии и Фессалии, а историю самих колоний в сопоставлении с историей греческих колоний в других районах Древней Греции. Историко-критический метод применяется при анализе письменных источников и интерпретации археологического материала по соответствующим разделам исследования. Основу его составляет изучение источников в социально-политическом контексте изучаемой эпохи.
Степень разработанности проблемы.
История колоний Великой Греции не раз становилась объектом исследований, как зарубежной, так и отечественной исторической науки. В отечественной историографии ещё в XIX веке тема продвижения греков на Запад, как самостоятельное исследование, впервые была представлена трудом Ф. Ф. Соколова.1 Однако более века эта работа, по сути, оставалась в отечественной историографии единственной в своём роде. Только с 80-х годов прошлого века история греческих колоний Великой Греции стала предметом пристального и плодотворного изучения отечественных исследователей: Э. Д. Фролова, В. И. Козловской, Л. А. Пальцевой, М. Ф. Высокого. Но при этом ахейские колонии скорее присутствовали в общем контексте изложения, нежели становились его целью.
Подобная ситуация не является исключением и для зарубежной историографии. Начиная с обобщающих трудов Ф. Ленормана, Е. Чачери, Т. Данбебина, А. фон Шенк Штауффенберга, М. Наполи 3 судьба ахейских колоний неизменно находила отражение в изложении разных сюжетов истории Великой Греции, но до сих пор ещё не появилось единого.
1 Соколов Ф. Ф. Критические исследования, относящиеся к древнейшему периоду истории Сицилии. СПб., 1865.
Фролов Э. Д. Сицилийская держава Дионисия (IV в. до н.э.). JL, 1979; он же Рождение греческого полиса. 2-е издание. СПб., 2004; Козловская В. И. Эвбейско-ионийская колонизация центрального Средиземноморья VIII — VI вв. до н.э. Сущность, типология, значение. М., 1989; Пальцева JI.A. Из истории архаической Греции: Мегары и мегарские колонии. СПб., 1999; Высокий М. Ф. История Сицилии в архаическую эпоху. СПб., 2004.
•5.
Lenormant F. La Grande-Grece. Paysages et histoire. Vol. II. P., 1881- Ciaceri E. Storia delia Magna Grecia. Vol.I. Roma, 1925; Vol. II. MilanoRomaNapoli, 1927; Dunbabin T.J. The Western Greeks. The History of Sicily and South Italy from the Foundation of the Greek Colonies to 480 B.C. Oxford, 1948; Stauffenberg A. Schenk Graf von Trinakria: Sizilien und Gro? griechenland. Munich, 1963; Napoli M. Civilta delia Magna Grecia. Roma, 1978. обобщающего исследования, показывающего их роль в истории античности. При этом нельзя не отметить тщательности разработки отдельных тем, касающихся истории ахейских колоний Южной Италии. В зарубежной исторической науке можно выделить несколько направлений, по которым шло и идёт изучение ахейских колоний Великой Греции. Это, во-первых, изучение легендарной традиции основания колоний и хронологии. Наиболее полным в этой области является труд Ж. Берара.4.
Во-вторых, это вопрос о доколонизационных связях греков с районом Южной Италии. До сих пор нет однозначного толкования характера этих связей. Одни исследователи рассматривают их как мирное и естественное сосуществование, 5 другие видят неизбежное столкновение двух разных миров, победа в котором достаётся грекам, как наиболее продвинутому в своём развитии народу.6.
В-третьих, появление греков в Южной Италии вызвало к жизни тему взаимоотношений греческого и варварского миров. Если до 60-х годов XX века туземные племена служили лишь фоном, на котором рассматривалась история греков в Италии, то после XI конгресса по изучению Великой Греции, проходившего в Таранто в 1972, жизнь туземного окружения греков стала предметом пристального внимания археологов и историков.
Большая заслуга в рассмотрении этой проблемы принадлежит Ж. де ля о.
Женьер, которая сумела показать взаимопроникновение греческого и.
4 Berard J. La Colonisation grecque de l’Italie meridionale et de la Sicile dans l’antiquite. L’histoire et la legende. 2 ed. P., 1957.
5 Carter J.C. Discovering the Greek Countryside at Metaponto // Jerome Lectures. Twenty-third Series. Ann Arbor, 2006.
6 Orlandini P. Scavi archeologici in localita Incoronata presso Metaponto// Acme. Vol.1. 1976. P. 29−39.
7 Le genti non greche della Magna Grecia // Atti dell’Undicesimo Convegno di Studi sulla Magna Grecia. Taranto, 10−15 ottobre 1971. Napoli, 1972.
8 Geniere de La J. Amendolara, une ville antique aux environs de Sybaris // RA.1967,.fasc.2. P. 195−208- eadem. Aspetti e problemi dell’archeologia del mondo indigeno // Le genti non greche варварского миров. Это блестяще подтвердили археологические раскопки, проведённые П. Занкани Монтуоро, Р.Дж. Гуццо, М. Ступ, М.М. Клейбринк9 на месте Сибариса и его хоры, и А. де Сиеной и Дж. К. Картером на месте Метапонта и его хоры.10.
В-четвёртых, изучение вопросов, связанных с архитектурным оформлением полиса, когда социально-политические и религиозные институты получают материальное воплощение, то есть идёт формирование определённых зон городской территории, отражающих жизнь гражданской общины — сакральной и общественной. Огромная работа в этом направлении.
11 10 проделана А. де Сиеной и Д. Мертенсом, которые показали на примере della Magna Grecia. Atti dell’Undicesimo Convegno di studi sulla Magna Grecia. Taranto, 1015 ottobre 1971. Napoli, 1972. P.225−260- eadem. La colonization grecque en Italie meridionale et en Sicile et l’acculturation des non-Grecs // RA. 1978. Vol. 2. P. 257−276- eadem. The Iron Age in Southern Italy // Italy before the Roman / eds. David and Francesca Ridgway. L., 1979. P. 59−93- eadem. Contribution a l’etude des relations entre Grecs et indigenes sur la mer Ionienne // MEFR 1970. Vol. 82. P.621ff.
9 Guzzo P.G. Sibari e la Sibaritide. Materiale per uno bilancio della conoscenza archeologica. // RA. 1992. fase. 1. P. 3−35- Подробную библиографию по вопросу см.: Kleibrink М.М. Early Cults in the Athenaion at Francavilla Marittima as Evidens for Pre-Colonial Circulation of Nostoi Stories//DOAW. Band 288. Wien, 2000. P. 165−184- особенно P. 182−184.
10 Siena A. de Contributi archeologici alia definizione della fase protocoloniale nel Metaponto // Bollettino Storico della Basilicata № 6. 1990. P. 71−88- Carter J.C. The Chora of Metaponto: The Necropoleis. Vols. I-II. Austin, 1998; idem. Discovering the Greek .
11 Siena A. de Metaponto: Problemi urbanistici e scoperte recenti // Siritide e Metapontino: Storie di due territory coloniali. Atti delPincontro di studio, Policoro 1991. Chahiers du Centre Jean Berard. Vol.20. Naples, 1998. P. 141−170.
12 Mertens D. L’architettura e l’urbanistica di Metaponto nel quadro dell’economica locale e dell’evoluzione generate nella Magna Grecia // Siritide e Metaponto: Stotie di duo territori coloniali. Atti dell’incontro di studio, Policoro. 1991. Cahiers du Centre Jean Berard Vol. 20. Naples, 1998. P. 123−140- idem. Metaponto: L’evoluzione del centro urbano // Storia della Basilicata. L’Antichita / eds. G. De Rosa, A. Cestaro. Bari, 1999. P. 247−294- Mertens D. s Siena A. de Metaponto: II teatro-ekklesiasterion // Bollettino d’Arte 6th Ser. Vol. 67. fasc. 16. 1982. P.
Метапонта возникновение классического образца урбанистической организации полиса, предшествующей Гипподамовой теории ортогонального планирования городской территории.
В отечественной исторической науке вопрос урбанизации ахейских колоний Великой Греции получил освящение в обзорной статье А. В. Леонтьева.13.
В-пятых, это — экономические вопросы, связанные с организацией хоры, принципов межевания, взаимосвязи существования хоры и полиса и решение вопроса о постоянном или сезонном проживании населения на хоре. Несмотря на то, что ещё с шестидесятых годов двадцатого века Д. Адаместиану начал широкомасштабное изучение хоры Метапонта, 14 впервые тема сосуществования и взаимного влияния хоры и полиса, как самостоятельное научное направление, была поднята в программной статье Э. Лепоре, посвященной этому историческому феномену.15.
Впервые вопрос о взаимосвязи планирования полисной территории и хоры был поднят Р. Мартином в статье «Связь между урбанистическими структурами и способами деления и эксплуатации земель» в 1973 г. 16 Впоследствии эти и другие вопросы комплексного изучения взаимодействия хоры и полиса нашли наиболее полное отражение на примере Метапонта в.
1−60- Mertens D., Greco Е. Urban Planning in Magna Graecia // The Western Greeks. Classical Civilization in Western Mediterranean / ed. Carratelli Giovanni Pugliese. L., 1996. P. 243−262.
13 Леонтьев А. В. Ахейские колонии Великой Греции в рамках греческой урбанизации VII—VI вв. до н.э. // Мнемон. 2005. Выпуск 4. С. 51−62.
14 Adamesteanu D. Problemes de la zone archeologique de Metaponte. // RA. Fasc.l. 1967. P. 338.
15 Lepore E. Per una Fenomenologia Storica del Rapporto Citta-territorio in Magna Grecia // La citta e il suo territorio. Napoli, 1970. P. 29−55.
16 Martin R. Rapports entre les structures urbaines et les modes de division et d’exploitation du territoire. // Problemes de la terre en Grece ancienne / ed. M. I. Finley. ParisLa Haye, 1973. P. 97−112. трудах Института классической археологии штата Техас (США, г. Остин) и.
17 * его директора, профессора Дж. К. Картера.
В-шестых, можно с полным правом сказать, что в западной историографии выделилось в отдельное направление и получило наиболее полное освещение изучение политической деятельности Пифагора.
Среди множества работ назовём три, которые представляют для нас особый интерес. Это труд К. фон Фрица, признанного авторитета в области идентификации источников по пифагореизму.18 Затем, монографию Э.
Майнера «Ранние пифагорейские политики в практике и теории». Работа Э.
Майнера интересна по нескольким причинам, главной из которых является глубокий анализ внутренней структуры пифагорейского общества, её многоуровневого строения.19 И, наконец, обстоятельная работа К. де Фогель.
Отличительной особенностью этой монографии является акцент на воспитательный, по выражению самой исследовательницы, «пастырский» характер деятельности Пифагора. Это исследование выделяет интересная работа с источниками, которые К. де Фогель прочитывает и интерпретирует в русле наставнической миссии Пифагора. Заслуживает также особого внимания раздел, где представлен нумизматический материал, анализ которого позволяет увидеть Кротон, вовлечённый в общегреческие.
20 экономические связи.
В отечественной историографии история жизни и деятельности Пифагора неоднократно привлекала внимание исследователей. Это, во-первых, обобщающее и наиболее полное исследование Л. Я. Жмудя,.
17 Carter J.C. The Chora of Metaponto.- idem. Discovering the Greek Countryside. Режим доступа к ежегодным отчётам Института классической археологии штата Техас (г. Остин) на сайте: http://www.utexas.edu/researchypublication/ICApublication/ICAannualreports.
1R.
Fritz К. von Pythagorean Politics in Southern Italy. An Analysis of Sources. New York, 1940.
19 Minar E.L. Early Pythagorean Politics in Practice and Theory. Baltimore, 1942.
20 Vogel C. de Pythagoras and Early Pythagoreanism. Assen, 1966. показавшего на широком фоне развития греческой науки достижения Пифагора и его последователей.21 Затем, менее пространные, но не теряющие от этого своей актуальности работы А. В. Петрова22 и А. В. Леонтьева.23 Однако интерес отечественных учёных в основном вызывали достижения Пифагора как философа и учёного, и менее как политика.
Считаем, что картина истории ахейских колоний Южной Италии будет неполной, если обойти вниманием ситуацию, сложившуюся в Ахайи перед выводом колоний. Вопрос истории Ахайи представляется тем более актуальным, поскольку на её примере выявляется очевидное противопоставление уровня развития отдельных областей Балканской Греции и мира колоний, где социально-политические отношения и хозяйственное развитие вызывали к жизни новый уровень развития полиса, в частности, один из основополагающих моментов его существованиязарождение регулярного градостроения. Поэтому представляется парадоксальным тот факт, что собственная история Ахайи архаического периода не часто являлась объектом пристального внимания учёных-историков античности. Но в 80−90-ые годы XX века в связи с подъёмом интереса к проблемам полиса расширилось и число исследований архаической Ахайи, однако многие работы носят подчас односторонний, чаще археологический характер. На этом фоне статья К. Морган и Дж. Холл «Ахейские полисы и ахейская колонизация» представляется наиболее гармоничным исследованием. Авторам удалось не только представить.
Жмудь Л. Я. Пифагор и его школа (ок. 530-ок. 430 гг. до н.э.). Л., 1990; Жмудь Л.Я.
Наука, Философия и религия в раннем пифагореизме. СПб., 1994.
Петров A.B. Пифагорейское сообщество // Альтернативные социальные сообщества в античном мире / Под ред. профессора Э. Д. Фролова. СПб., 2002. С. 160−200.
23 Леонтьев A.B. К вопросу об образе Пифагора в античной традиции VI—V вв.еков до н.э. // Мнемон. 2004. Выпуск 3. С. 49−70. обобщающий обзор археологических исследований Ахайи, но и соотнести их с политической характеристикой — развитием полиса.24.
Источниковая база исследования по истории ахейских городов Великой Греции и их метрополии Ахайе обширна и представлена источниками разнообразных типов и жанров — от гомеровской поэзии до анекдотов Тимея в передаче Афинея.
Для удобства рассмотрения считаем, что будет логично выделить разделы исследования, при рассмотрении которых мы будем говорить о тех или иных источниках.
Наши источники по истории Ахайи представлены, в широком хронологическом диапазоне, начиная от Гомера и заканчивая Павсанием. Сочинения Геродота, Страбона, Фукидида и Павсания дают нам сведения по самому раннему и, следовательно, самому интересному для нас периодуархаике. Их в известной мере дополняют сообщения Гомера. Полибий, Ксенофонт и Фукидид не заменимы для оценки классического периода, к которому мы вынуждены также обращаться. Основной момент, который для нас чрезвычайно важен — это отсутствие единства в терминах, которыми античные авторы оперировали при оценке поселений Ахайи накануне вывода колоний в Южную Италию. Эти поселения называются в наших источниках и тгоХвь?, и цвреа, что, ещё до недавнего времени, было способно ввести в заблуждение при оценке их статуса, если бы не было откорректировано археологическими открытиями на территории Ахайи.
Источниками по истории ахейских колоний Великой Греции нам служат сообщения Страбона, Диодора Сицилийского, Тимея из Тавромения в пересказе Афинея, Тита Ливия, Варрона, Колумеллы, Элиана, Плиния Старшего и др. Страбон представляет нам широкую географическую информацию о месте расположения ахейских колоний, подробности их.
24 Morgan С., Hall J. Achaian Poleis and Achaian Colonisation // Introduction to an Inventory of Poleis. Symposium August, 23−26. 1995. Acts of the Copenhagen Polis Centre. Vol. 3 / ed. M.H. Hansen. Copenhagen, 1996. P. 164−231. основания и варварского окружения. Его сведения достаточно точны и основательны. Благодаря Диодору, мы располагаем историческими данными, не сохранившимися у других авторов. Это, прежде всего, оракулы об основании Кротона и попытки восстановления полиса Сибариса после поражения в войне с Кротоном. Тимею, в передаче Афинея, мы обязаны разного рода сведениями о жителях Сибариса. Варрон, Колумелла и Плиний Старший незаменимы для получения разного рода данных о сельском хозяйстве и способах его ведения.
Поскольку история Кротона была тесно связана с историей пифагорейского движения, то мы выделяем отдельную группу источников, отражающих жизнь и деятельность Пифагора. Авторами, к которым восходят все жизнеописания Пифагора, являются ученики Аристотеля Аристоксен и Дикеарх (II половина IV в. до н.э.). Их труды цитируют Диоген Лаэртский, Порфирий и Ямвлих — авторы Ш-1У вв. н.э., сочинения которых являются самыми ранними из сохранившихся работ о Пифагоре.
Работы Диогена Лаэртского и Порфирия сходны по содержанию и расположению материала и могут быть отнесены к жанру агиографии. Сочинение Ямвлиха «О Пифагорейской жизни» является самым пространным и наиболее сложным из всех сохранившихся трудов о Пифагоре. Автор не ограничивается биографией Пифагора, но излагает систему ценностей пифагорейского учения, принципы пифагорейского воспитания и религиозно-философские взгляды самого Пифагора.
Источники материальной культуры.
Недостаточность информации в нарративных источниках по разным аспектам истории ахейских колоний делает необходимым использование археологических материалов, нумизматики и эпиграфики, которые достаточно часто не просто дополняют сведения античных авторов, но являются нашими единственными источниками для воссоздания целостной исторической картины. Это, прежде всего, данные результатов раскопок.
Ахайи, Сибариса, Кротона и Метапонта, отражённые в регулярных археологических отчётах, статьях и монографиях.
Структура работы. Диссертация состоит из Введения, четырёх глав, разделённых на параграфы, Заключения, Списка сокращений, Списка источников и использованной литературы и Приложения.
Заключение
.
Таким образом, рассмотрев историю ахейских колоний Великой Греции, мы пришли к следующим выводам:
Ахайя на момент вывода колоний представляла собой совокупность более или менее крупных поселений, находящихся в процессе становления полиса путём синойкизма. Определение этих поселений древними авторами как полисов можно принять лишь условно, учитывая терминологическую разбросанность и неточность в определении ахейских поселений на период вывода колоний. Применение термина «полис» к поселениям Ахайи и её политическую характеристику как двенадцатиградия следует, на наш взгляд, рассматривать лишь как дань традиции и времени жизни античных авторов.
Это позволяет заключить, что построение государственного образования в форме полиса не могло быть унаследовано колонистами в метрополии и привнесено на территорию Южной Италии вместе с колонизационным движением. Как не могли быть унаследованы и основные принципы урбанистики — выделение сакральной и общественной зон, а также достаточно жёсткое ортогональное планирование жилой зоны города, что призвано было отразить соответствующие социально-политические процессы, произошедшие в обществе. В основе этих процессов лежало несколько основополагающих моментов. Во-первых, относительно равные стартовые условия для колонистов, которые, очевидно, породили идею наделения не только равными участками земли для пропитания, но и рациональную упорядоченность в организации самой городской территории. Такая идея «равенства» должна была выступать относительным гарантом социального спокойствия, а, следовательно, и политической стабильности нового поселения, что было особенно важно в условиях варварского окружения.
Ахейские колонии Сибарис, Кротон и Метапонт, расположенные на плодородных равнинах, изначально находились примерно в одинаковых условиях существования и имели сходное социально-политическое развитие. Благодаря экономической стабильности и относительной гибкости в отношениях с туземным населением, колонии не были ослаблены бесконечными войнами. Это позволило им достаточно рано заявить о себе на политической арене. Первым среди них выделился Сибарис. Он стал успешно расширять свои владения, как за счёт подчинения туземного населения, так и выводя дочерние колонии.
Показателем того, что ахейские колонии Великой Греции являлись частью общего процесса исторического развития Древней Греции, служит идея создания «архаических держав», охватившая многие колониальные полисы (Кирена, Сиракузы, Боспор, Херсонес Таврический). Но кроме расширения территориальных владений этот процесс содержал в себе ещё один немаловажный момент, а именно распространение полисных идей на все подчинённые владения. Это влекло за собой как унификацию политической организации жизни, так и единые приемы урбанистики, что хорошо прослеживается на примере колоний Сибариса — Посейдонии и Метапонта — как наиболее сохранившихся и изученных образцов ахейских колоний.
Единственный опыт, который ахейские колонисты могли унаследовать из метрополии и применить в новых условиях колонии — это опыт объединения на основе общности этнического происхождения, примером чего явилось краткое верховенство Сибариса в лиге ахейских колоний. Но как только экономические условия позволили Кротону почувствовать свою силу, родственные отношения были принесены в жертву гегемонистским устремлениям и жажде власти.
Само понятие полиса как городской территории и окружающей его сельской округи и их обоюдная взаимосвязь формируется именно в колониях, чему ахейские колонии являются одним из наиболее ярких примеров. Залогом жизнестойкости нового типа социально-политической общности — полиса — явилось складывание особого типа психологии гражданского единства, которая позволяла возрождаться побеждённым городам-государствам не только в Великой Греции (Сибарис), но и на Балканах, что свидетельствует о неразрывности процесса исторического развития, частью которого были и ахейские колонии Южной Италии.
Уникальным проявлением личности в условиях полисного строя служит деятельность Пифагора в Кротоне. Уникальность эта заключается в том, что, действуя в эпоху Старшей тирании, охватившей практически все экономически развитые полисы Древней Греции, Пифагор, по сути, сумел добиться неоспоримой власти, не прибегая к государственному перевороту и не занимая никаких государственных постов. Вертикаль этой власти держалась на его учениках, ближний круг которых, будучи сам представителем земельной аристократии, не нуждался в захвате власти, так как обладал ею по праву рождения. Более сложным для Пифагора, на наш взгляд, было выстроить горизонталь власти для общества, во главе которого он стоял. И здесь полезным оказался политический опыт Спарты — идеального, по оценки античных авторов, государства, дававшего неоценимую возможность «равного» приобщения к власти всех посвященных. Но в то же время организация пифагорейского общества в Кротоне не является простым слепком со спартанской «общины равных». Творческое преобразование Ликурговых традиций, перенесение акцента на морально-физическое очищение человека как личности — вот что в корне отличало организационные устои пифагорейского общества от достаточно примитивно-милитаристского спартанского и явилось залогом долгого существования пифагорейских идей даже после разгрома самого общества.
Всё это позволяет сказать, что уникальность ахейских колоний Великой Греции заключается в том, что они были одними из первых, кто встал на путь формирования новых принципов государственного управления в форме полиса как социально-политического и экономического института, заложили унифицированные основы политической жизни, материальным воплощением которых явилась урбанистически оформленные центры.
