Государственная политика в области печатных изданий и ее реализация на территории Западной Сибири в 20-30-е гг. XX в

После крупных трансформаций конца XX века в российском обществе закономерно растет интерес к изучению роли печатных изданий в формировании информационного пространства и генерировании определенного социально-культурного типа личности. Фундаментальное постижение социокультурной стороны исторического процесса особенно важно при исследовании советского периода — одного из наиболее противоречивых этапов в развитии нашего отечества. Переосмысление концепции культуры России начального периода построения социализма с позиций современной методологии невозможно осуществить без учета особенностей региональных культурных процессов. Масштабность территории Сибири и удаленность от центральных областей делает изучение исторического опыта культурного строительства в этом регионе еще более актуальным.

Культурная революция в советской России представляла собой часть социалистических преобразований, а ее мероприятия принимали форму политической борьбы за власть. Кроме того, они были направлены на преобразование традиционных стереотипов в сознании народных масс и формирование новых ориентиров и идеалов поведения. В значительной мере реализации программ культурной революции призваны были способствовать печатные издания, финансируемые советской властью. Поэтому изучение процессов создания и укрепления советской системы книжного дела и периодической печати в период построения основ социализма, влияния печатных изданий на формирование мировоззрения советского человека имеет большое значение в воссоздании социальной истории, как России, так и Западной Сибири.

Утверждение советской тоталитарной системы предполагало унификацию проведения культурных преобразований на всей территории страны. Однако, учитывая региональную специфику развития сибирского края, проведение культурной политики на местах подвергалось корректировке, как со стороны центральных руководящих органов, так и со стороны местных властей. В Западной Сибири отмечалось форсирование темпов построения сети советских культурно-просветительных учреждений, обусловленное необходимостью достигнуть культурного уровня центральных районов страны. В связи с этим изучение путей реализации культурной политики государства в книжном деле и в области периодической печати в сибирской провинции представляет большой интерес для исследователей. В этот период происходило становление системы партийно-советской печати и выбор эффективных способов ее регулирования. В результате проведенных мероприятий к концу 1930;х гг. общество оказалось полностью отстранено от влияния на функционирование печатных органов.

Происходившие в 1990;е гг. перемены в обществе сопровождались отказом государства от функций идеологического контроля и декретирования развития духовной сферы, а также проведения через нее государственных программ. В результате существенно снизился общественный статус культуры и стало очевидным, что культурная политика государства необходима. Выявилась потребность в решении вопроса о вариантах государственного регулирования сферы культуры. Это обстоятельство также обусловливает важность обращения к истории становления государственной политики в области культуры советского общества. С одной стороны, тотальный надзор над культурой имел отрицательный результат, так как сдерживалась творческая активность населения, а с другой, регулирование этих процессов со стороны государства поднимало значимость культуры в обществе и систематизировало все ее проявления. Поэтому сегодня необходимо изучать и учитывать опыт советской власти в осуществлении культурной революции и огосударствлении культуры для выработки современной оптимальной модели координации основных тенденций в духовном развитии российского 4 общества. К числу принципиально важных тем, требующих углубленной разработки, относится становление и реализация партийно-государственной политики по отношению к книжным изданиям и периодической печати на протяжении первых двух послереволюционных десятилетий. Эти соображения позволяют считать проблематику исследования актуальной, представляющей научный и практический интерес.

Объектом нашего исследования является государственная политика в области культурного строительства как важнейший фактор в формировании массового общественного сознания.

Ограничение проблемного поля объекта изучения позволяет определить предметом нашего исследования разработку форм, методов и способов реализации государственной политики в области печатных изданий на территории Западной Сибири.

Хронологические рамки исследования ограничиваются началом 1920;х и концом 1930;х гг. Этот протяженный временной отрезок, как нам представляется, позволяет проследить особенности партийного руководства книжным делом и периодической печатью в условиях перехода от военного коммунизма к нэпу, в годы формирования административно-командной системы и в период становления и утверждения колхозно-совхозного строя в стране. В эти годы происходило оформление системы жесткого государственного контроля над духовной и идеологической сферами жизни советского общества и осуществлялось формирование советского человека с новым образом мышления. Данный временной отрезок представляет собой также время построения основ политической системы СССР, просуществовавшей до начала 1990;х гг. В 1920;е гг. происходило оформление системы механизмов регулирования и контроля над печатной продукцией, с помощью которой к концу 1930;х гг. были ликвидированы оппозиционные источники поступления информации к массам.

В процессе строительства новой системы руководства информационным пространством периода 1920;1930;х гг. можно выделить два 5 взаимосвязанных этапа. Первый этап — начало 1920;х — начало 1930;х гг. -ознаменовался выработкой и закреплением социальных установок развития советского книгоиздания и периодической печати, частично выразившихся в создании ОГИЗа. Второй этап — начало 1930;х — конец 1930;х гг. — заключался в утверждении культа личности и создании единого ограниченного информационного пространства на территории Советского Союза, и в частности Западной Сибири как значительной части государства. Оформление тоталитарной системы в стране завершилось утверждением культа личности, в чем немалая роль принадлежала печатным изданиям как проводникам идеологических установок правящей партии.

Особенностью развития Западно-Сибирского региона являлось частое изменение его территориальных границ в течение 1920;1930;х и последующих лет. В 1925 г. в результате завершения районирования были созданы округа, из которых и состоял Сибирский край с центром в Новониколаевске. В 1934 г. последовало очередное изменение административно-территориальных границ Сибири в связи с выделением из состава Уральской области Обско-Иртышской области с центром в Тюмени, которая уже к концу 1934 г. вошла в состав Омской области, и ЗападноСибирский край прекратил свое существование. На его территории в сентябре 1937 г. были созданы Новосибирская область и Алтайский край. Такое административно-территориальное деление в основном сохранилось до наших дней. Западная Сибирь занимает около 2,5 кв. км, т. е. 1/10 площади СССР1. В данном диссертационном исследовании реализации государственной политики в области печатных изданий автор рассматривает культурно-исторические процессы, происходившие на территории современного Западно-Сибирского региона, включавшего в себя Кемеровскую, Новосибирскую, Омскую, Томскую и Тюменскую области, находившиеся под патронажем Сиблита и Сибкрайиздата, создававших.

1 Население Западной Сибири в XX веке. Новосибирск, 1997. С. 9—10- Московский A.C., Исупов В. А. Формирование городского населения Сибири (1926—1939 гг.). Новосибирск, 1984. С. 18—19. информационное пространство в этом регионе. Формирование же концепции политики государства в области книгоиздания и периодической печати рассматривается на территории всей советской России.

Актуальность историко-культурного исследования государственной политики посредством анализа печати во многом определяется современным состоянием изученности данной проблематики. Процесс формирования печатных изданий и их воздействие на мировоззрение населения рассматривались историками, культурологами, социологами и книговедами.

Многочисленная литература по теме диссертации представлена двумя группами исследований, которые условно можно выделить по принципу освещения, с одной стороны, теоретических вопросов культурной революции и, с другой стороны, путей решения ее конкретных задач. К первой относятся работы по общим вопросам культуры и культурной революции в СССР, и в Западной Сибири, в частности. А ко второй группе — исследования, касающиеся вопросов цензурной политики государства, функционирования книгоиздательской системы, библиотек и изб-читален, формирования интересов советского читателя, деятельности периодической печати.

Посвященная культурной революции и событиям, с ней связанным, а также общим вопросам культурного развития России и регионов, первая группа работ включает ряд разноплановых исследований отечественных и зарубежных авторов. Изучение истории советской государственной политики в области культурных преобразований началось сразу же в период ее организационного оформления. Наиболее полное отражение эти вопросы Л нашли в «Очерках по истории русской культуры» П. Н. Милюкова, которые имеют особое значение для исследователей, так как выводы автора являются свободными от идеологического прессинга советского государства. Абстрагируясь от критики существовавшей действительности, П. Н. Милюков дал объективную интерпретацию происходящих в стране социальных процессов, и в частности, становления политики партии в.

2 Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Т. 2. Ч. 2. М., 1994. области культуры. Он представил собственное понимание происходящих процессов культурного строительства в советской России, отличное от описаний большевистских историков.

Одним из первых, кто обратился к теме осуществления культурных л процессов в конкретной местности, был Н. К. Пиксанов, привнесший в науку теорию «культурных гнезд», которая получила широкое применение в изучении Западно-Сибирского региона. Согласно этой концепции, в провинциальных областях и регионах имеется свой культурный пласт, без изучения которого невозможно составить представление о духовном наследии русского народа вообще. Культурные гнезда Н. К. Пиксанов рассматривал в качестве первичных ячеек общерусской культуры. Такой методологический прием предоставляет большие возможности для описания специфики культурного процесса, локализованного в регионе. Этот подход особенно применим при изучении истории сибирской провинции, так как исследуемая территория всегда имела несколько параллельно существующих культурных центров, определявших направление развития сибирской духовной жизни. При этом все они, сохраняя местную уникальную специфику, тяготели к общерусскому началу. Рассматривая вопрос о развитии культуры, Н. К. Пиксанов объяснял ее прогресс ростом печати, выпуском литературных произведений, состоянием писательских сил на местах, приводя в подтверждение конкретные факты4.

В конце 1920;х гг. появилась точка зрения, близкая к теории Н. К. Пиксанова. Н. В. Здобнов обратил внимание на необходимость рассмотрения книжного дела в географическом ракурсе, обосновывая свой подход тем, что культурные и экономические центры стягивали значительные литературные и научные силы общества, а «разветвление книжного дела на периферии идет по линии культурных узлов"5. Вся история.

3 Пиксанов Н. К. Два века русской литературы. М., 1923.

4 Пиксанов Н. К. Областные культурные гнезда. М.-Л., 1928. С. 3−59.

5 Здобнов Н. В. Проблемы экономики книги. М., 1929. С. 30. книжного дела Западной Сибири является подтверждением актуальности ее детального изучения на отдельной территории.

Литература

1920;1930;х гг. по теме диссертации представлена преимущественно публикациями партийных деятелей и работников культуры и, следовательно, не может носить в полной мере исследовательского характера, так как написана непосредственными участниками культурных преобразований того времени6. Показывая ведущую роль партии в реализации культурной политики в стране, Н. Белькович осветил основные мероприятия культурно-просветительного плана в послереволюционном обществе .

В 1940;е гг. появляются работы, посвященные истории культуры в целом и различным направлениям культурной деятельности в стране. В своей монографии Л. С. Фрид осветил круг вопросов, касающихся политико-просветительной деятельности советской власти, и показал положительные о сдвиги в жизни общества в результате этой работы. И. С. Смирнов рассмотрел формирование советской культуры в общем на начальном этапе построения социализма, придавая большое значение роли коммунистической партии в воспитании трудящихся масс9.

Работы 1950;х гг.10 отличаются абсолютизацией партийного руководства как информационной, так и духовной сферами жизни советского общества, что, однако, не ставит под сомнение их весомый вклад в изучение столь противоречивого периода истории страны. Значительный пласт знаний в изучение культуры советского периода внес академик М. П. Ким, который в множестве своих работ исследовал широкий спектр проблем культуры, начиная с самого определения сущности понятия «культурная революция».

6 Авербах Л. На путях культурной революции. М., 1929; Он же. Спорные вопросы культурной революции. М., 1929; Деборин А. Марксизм и культура// Революция и культура. 1927. № 3−4.

7 Белькович Н. Социально-культурное строительство в РСФСР. М., 1938.

8 Фрид Л. С. Очерки по истории развития политико-просветительной работы в РСФСР, 1917;1929. Л., 1941.

9 Смирнов И. С. Из истории строительства социалистической культуры в первый период Советской власти. М., 1949.

10 Ким М. П. Коммунистическая партия — организатор культурной революции в СССР. М., 1955; Он же. 40 лет советской культуры. М., 1957.

Автор рассматривал этот процесс как социально значимую и политически обоснованную программу партии, которая была призвана способствовать построению социалистического общества. М. П. Ким представлял партию как коллективного руководителя строительства советской культуры и выдвигал тезис о том, что началом культурной революции служит социалистическая революция11.

Отдельно следует отметить значение работ уральских ученых в деле изучения культурной революции. Несмотря на то что большинство из них составлено на основе местного материала, сделанные в результате анализа ситуации выводы позволяют распространить высказанные в исследованиях идеи на всю территорию Советского Союза12.

Значение коммунистического просвещения населения и многообразие массовой культурно-просветительной работы среди трудящихся Сибири в период восстановления народного хозяйства представлены в работах Л.И. Боженко13. В. Т. Ермаков в качестве основной цели культурной революции рассмотрел изменение сознания и морального облика советского человека, при этом развитие социалистической культуры, как полагал автор, возможно только под идейным руководством партии14. Представляя культурную революцию как часть ленинского плана построения социализма, 'В.П. Кабанов показал работу партии по ликвидации неграмотности,.

11 Ким М. П. Великий Октябрь и культурная революция в СССР. М., 1967; Он же. О закономерностях культурной революции // Вопросы истории. 1960. № 5. С. З—22- Он же. О сущности культурной революции и этапах ее осуществления в СССР // Культурная революция в СССР: 1917—1965 гг. М., 1967. С. 5−40- Он же. Сущность и исторические этапы культурной революции в СССР // Вопросы истории КПСС. 1960. № 6. С.150—156.

12 Чуфаров В. Г., Горбунова Д. П. От неграмотности — к вершинам культуры. Свердловск, 1963; Чуфаров В. Г. Деятельность партийных организаций Урала по осуществлению культурной революции: 1920;1937 гг. Свердловск, 1967; Главацкий М. Е. Историография формирования интеллигенции в СССР. Свердловск, 1987; Он же. КПСС и формирование технической интеллигенции на Урале: 1926;1937 гг. Свердловск, 1974; Кондрашова М. И., Главацкий М. Е. Проблемы формирования социалистической интеллигенции в трудах уральских историков // Историография социалистического строительства на Урале в переходный период: 1917;1937 гг. Свердловск, 1980. С. 119−130.

13 Боженко Л. И. Коммунистическое просвещение трудящихся в Сибири. Томск, 1963; Он же. Культурно-просветительная работа в Сибири в восстановительный период (1921;1925 гг.). Томск, 1967.

1 Ермаков В. Т. Исторический опыт культурной революции в СССР. М., 1968. формированию советской интеллигенции и подъему культурно-просветительной деятельности15.

Феномен культурной политики отражен и в работах зарубежных исследователей. Так, А. Моль в монографии «Социодинамика культуры» осуществление культурной политики государства связывал с задачами, стоящими перед обществом, отмечая при этом отрицательные моменты в деятельности средств массовой информации, среди которых автор выделил стандартизацию вкусов, ограничение выбора культурных сообщений и их одностороннюю направленность16.

В монографии Ю. Г. Марченко освещены вопросы духовного роста рабочих Сибири, которых автор рассматривает не только как объект культурной деятельности государства, но и как самостоятельную силу культурного развития17.

Обобщению исторического опыта по осуществлению культурной революции в стране и отдельно в Сибири посвящен сборник статей «Историография культуры и интеллигенции Советской Сибири», авторы которого занимались разработкой методологических проблем и историографическим осмыслением накопленных ранее материалов18.

Отличаясь широтой охвата материала, работа М. Т. Иовчука и Л. Н. Когана положила начало реализации проблемно-комплексного подхода к изучению и освещению истории советской культуры. Подводя итоги культурного строительства в СССР, авторы дали определение культуры как общественного явления и рассмотрели вопросы социалистической революции в области идеологии культуры. Культурная революция представлена в работе как одно из основных условий построения социализма в стране. Кроме того, в монографии разработаны вопросы функционирования.

15 Кабанов П. И. История культурной революции в СССР. М., 1971.

16 Моль А. Социодинамика культуры. М., 1973. С. 22,301.

17 Марченко Ю. Г. Очерки истории культурного развития рабочих Сибири (1920;1928 гг.). Новосибирск. 1977.

18 Историография культуры и интеллигенции Советской Сибири: сб. ст. / Отв. ред. В. Л. Соскин. Новосибирск, 1978. системы государственного руководства книгоиздательским делом и цензурной политики партии в области печатной продукции, что послужило базой для дальнейшего более детального изучения проблемы19.

В историографических работах Л. М. Зак много внимания уделялось рассмотрению роли ленинских идей в осуществлении культурных преобразований в стране. Освещая процесс изучения основных проблем культурной революции, исследовательница проанализировала пути и средства распространения культуры в массах, формирование советской интеллигенции, а также рост грамотности населения20.

Особо следует отметить, что публикации этого периода несли в себе четко заданную идеологическую направленность. В исследованиях принято было освещать бесконечные «успехи» партии в вопросах культурного строительства. Объективное положение дел в этой сфере в полной мере не нашло должного освещения в них. Однако несомненная заслуга этих работ состоит в том, что они определили наиболее плодотворные направления в исследовании культурной политики советского государства и ввели в научный оборот обширный фактический материал, чем способствовали существенному продвижению исторического знания по проблеме культурного строительства в стране.

Среди работ по общим вопросам культурного строительства следует отдельно выделить труды сибирского историка В. Л. Соскина, содержащие, в частности, разделы по истории книжного дела. Автор впервые на материалах Сибири рассмотрел историю книги как часть общекультурной проблематики и связал ее с другими направлениями культурного строительства, уделяя особое внимание политико-идеологической функции печатных изданий. Уже в своих ранних работах он высказывал мысль о том, что в контексте культуры наиболее отчетливо проявляются идеологические, политические и.

19 Иовчук М. Т., Коган Л. Н. Советская социалистическая культура: исторический опыт и современные проблемы. М., 1979.

20 Зак Л. М. Вопросы культурного строительства в советской исторической литературе // Культурная революция в СССР: 1917;1965. М., 1967. С. 393−423- Она же. История изучения советской культуры. М., 1981. морально-нравственные стороны советского исторического прошлого, а книжное дело совместно с прессой представляло собой мощную пропагандистскую составляющую массовой культуры21. Являясь сторонником «социального подхода» в изучении истории культуры советского общества, B.JI. Соскин справедливо утверждал, что через изменения конкретного социального типа можно проследить тип культуры данного общества. B.JI. Соскин трактует феномен советской культуры как оригинальную культуру советского общества тоталитарного типа, которая воплощалась в жизнь посредством государственно-политического начала. Следует учитывать, что подобные выводы автор делал уже в послеперестроечный период. В его последних работах предпринята попытка кардинального пересмотра господствовавшей в советские годы апологетической парадигмы осуществления культурной революции в СССР и дан анализ основных тенденций развития культуры в 1920;е гг.22.

В середине и второй половине 1980;х гг. выходят работы, освещающие идеологическую деятельность партии, в рамках которой рассматривается идейно-политическое воспитание масс, партийное руководство деятельностью государственных идеологических и культурно-просветительных учреждений, руководство средствами массовой информации, в которых просматриваются новые интересные идеи и неосвещенные ранее сюжеты этих проблем23. История культуры как динамически развивающегося процесса, обусловленного историческими условиями эпохи, рассматривается в монографии М. Р. Зезиной, JI.B. Кошман,.

B.C. Шульгина «История русской культуры"24. Хотя авторы трактуют историко-культурные проблемы в России с методологических позиций.

21Соскин В. Л. Этапы развития культуры в Сибири в первое десятилетие советской власти (1917—27гг.) // Культурная революция в СССР (1917—1965 гг.). М., 1967; Он же. Культурная жизнь Сибири в первые годы новой экономической политики (1921—23 гг.). Новосибирск, 1971.

22 Соскин В. Л. Революция и культура (1917;1920). Историко-теоретический аспект. Новосибирск, 1994.

C. 11−12- Он же. Советская массовая культура: у истоков (1917;1927 гг.). Новосибирск, 2001. С. 90.

23 Очерки истории идеологической деятельности КПСС, 1917;1937 гг. / Редкол. Л. Ф. Морозов и др. М., 1985; Очерки истории идеологической деятельности КПСС, 1938;1961 гг. / Редкол. Н. И. Макаров и др. М., 1986.

24 Зезина М. Р., Кошман Л. В., B.C. Шульгин. История русской культуры. М., 1990. марксизма-ленинизма и используют классовый подход, в их работе вопросы культуры представлены объективно и рассмотрены как целостная система. Тематика общественно-политической мысли в монографии включает в себя и проблемы массового сознания и мировосприятия, многие сюжеты которых отличаются нетрадиционной в советской историографии постановкой вопросов.

В 1990;е гг. были переведены и опубликованы работы зарубежных историков и культурологов, посвященные проблемам культурного развития России. Т.Э. О’Коннор делает выводы о «поверхностном» характере плюрализма культурной политики партии в период нэпа25. К. Аймермахер утверждает, что до 1925 г. у большевиков не было проработанной стратегии и программы воплощения культурной политики26.

Исследование профессора Марбургского университета Штефана Плаггенборга отличается широтой охвата материала и посвящено культурным экспериментам первого десятилетия советской власти. Культура раннего советского периода рассматривается в нем через призму насильственных перемен в мировоззрении, образе мышления и жизни людей. Изучая различные сферы культуры советского общества, автор прослеживает используемые властями механизмы надзора и контроля над духовной сферой жизнедеятельности общества27.

В монографиях Шейлы Фицпатрик анализируется повседневная жизнь советских людей в 1930;е гг., в которой культуре была отведена важная политическая роль. Автор делает вывод, что чем выше был по социальному статусу человек в советском обществе, тем больше требований в плане культурной образованности к нему было предъявлено, причем в установленных партией рамках28.

25 О’Коннор Т. Э. Анатолий Луначарский и советская политика в области культуры. М., 1992.

26 Аймермахер К. Политика и культура при Ленине и Сталине: 1917;1932. М., 1998.

27 Плаггенборг Шт. Революция и культура: культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. СПб., 2000.

Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история советской России в 30-е годы: город. М., 2001; Она же. Сталинские крестьяне. Социальная история советской России в 30-е годы: деревня. М., 2001.

В последние годы появляются ценные работы сибирских историков, характеризующиеся новыми подходами к изучению истории государственного управления культурной жизнью в советский период. Так, монография «Население Западной Сибири в XX веке» содержит обширные статистические данные относительно социального, половозрастного состава и уровня грамотности населения Сибири. Обработав общие данные относительно культурной революции и общества, на которое она была направлена, можно рассмотреть отдельные блоки, ориентированные на решение задач культурной революции. Новую модель культурных отношений центра и провинции, основанную на их воздействии, содействии.

30 и взаимодействии, предложил С. А. Красильников. В работе по истории сибирской культуры В. Г. Рыженко и А. Г. Быковой анализируется противоречивость процесса изменения культурного пространства сибирского региона в XX веке и рассматривается деятельность советских органов з 1 управления в сфере культуры. Появляются диссертационные работы, посвященные различным аспектам культурной политики советского государства, что свидетельствует о возросшем научном интересе к данной проблеме32.

Воссоздание социальной картины советского общества 1920;1930;х гг. дало возможность осмыслить, на кого была направлена культурная политика советского государства, и выявить целесообразность выбранных форм и методов работы с населением. Большую помощь в представлении советского социума оказали труды историков, социологов и демографов Н. Верта,.

29 Население Западной Сибири в XX веке. Новосибирск, 1997.

30 Красильников С. А. Культурное взаимодействие сибирской провинции и центра в 1920;1930;е гг.: некоторые итоги изучения проблемы // Культура и интеллигенция сибирской провинции в XX веке. Новосибирск, 2000.

31 Рыженко В. Г., Быкова А. Г. Культура Западной Сибири: история и современность. Омск, 2001.

32 Ушакова С. Н. Идеолого-пропагандистские кампании как способ социальной мобилизации советского общества в конце 1920;х — начале 1940;х гт. (на материалах Западной Сибири): Автореф. дис. канд. ист. наук. Новосибирск, 2001; Неподобная Г. А. Государственная политика в отношении культурного наследия. 1921;1929 гг. (на материалах Урала): Автореф. дис. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2002; Авдкжов Н. В. Система управления культурой Сибири (1919;1925 гг): Автореф. дис. канд. ист. наук. Новосибирск, 2003.

A.K. Соколова, Н. Я. Гущина, В. И. Исаева, В. А. Исупова, A.C. Московского, И. В. Павловой, JI.H. Приходько33.

Во второй группе работ освещаются вопросы частного характера, касающиеся проблем цензурной политики, функционирования системы издания книги и контроля над ее существованием, работы библиотек и изб-читален, изучения массового читателя и деятельности системы периодической печати.

Исследования, посвященные вопросам политической цензуры в стране, стали появляться совсем недавно в связи с открытием многих не доступных для исследователей ранее архивных фондов и снятием запретов на исторические исследования по этой теме. Серьезное изучение истории советской цензуры началось лишь после правовой отмены цензуры в 1990 г. и ликвидации Главлита в 1991 г. Изучение данной проблемы осложняется отсутствием многих источников, которые были уничтожены спецслужбами.

Так, в монографиях A.B. Блюма представлена картина сужения доступа к информации и построения единого информационного поля с целью директивного управления народными массами. Кроме того, автор подробно анализирует разнообразные формы становления и функционирования цензурной политики через книжную продукцию, периодическую печать, библиотеки и книжные магазины. Описывая иерархическую структуру цензурного контроля, A.B. Блюм показывает его основные уровни: авторская самоцензура, редакторская цензура, главлитовский контроль, карательная цензура силовых государственных органов и цензура идеологических.

33 Верт Н. История Советского государства. 1900;1991. М., 1996; Соколов А. К. Курс советской истории. 1917;1940. М., 1999; Гущин Н. Я. Развитие социального соревнования в сибирской деревне. 1929;1941 гг. // Социальная активность трудящихся советской сибирской деревни. Новосибирск, 1988. С. 30−92- Гущин Н. Я. «Раскулачивание» в Сибири (1928;1934 гг.): методы, этапы, социально-экономические и демографические последствия. Новосибирск, 1996; Гущин Н. Я. Социально-культурные последствия осуществления коллективизации в сибирской деревне // Культурное развитие советской сибирской деревни. Новосибирск, 1980. С. 7−27- Исаев В. И. Быт рабочих Сибири. 1926;1937 гг. Новосибирск, 1988; Исаев В. И. Военизация молодежи и молодежный экстремизм в Сибири (1920;е — начало 1930;х гг.) // Вестник НГУ. Сер.: «История, филология». Т. 1., вып. 3: История. Новосибирск, 2002. С. 63−70- Исупов В. А. Демографические последствия голода 1932;1933 гг. в Западной Сибири // Демографическое развитие Сибири 1930;80 гг. Новосибирск, 1991. С. 4−20- Московский A.C., Исупов В. А. Формирование городского населения Сибири (1926;1939гг.). Новосибирск, 1984; Павлова И. В. Власть и общество в СССР в 1930;е годы // Вопросы истории. 2001. № 10. С. 46−57- Приходько Л. Н. Сельское население Сибири в конце 30-х годов // Демографическое развитие Сибири 1930;80 гг. Новосибирск, 1991. С. 20−39. структур ЦК партии34. Рассматривая функционирование частных и кооперативных издательств в 1920;е гг., автор обоснованно делает выводы об их подчинении большевистской цензуре35.

В исследовании М. В. Зеленова «Аппарат ЦК РКП (б) — ВКП (б), цензура и историческая наука в 1920;е годы» рассматривается становление и функционирование цензурной системы в советском государстве. Выявляя роль руководящих органов — политбюро, оргбюро и секретариата — в организации и управлении Главлитом, автор раскрывает сущность тотального контроля над информационным пространством в России36.

В начале 2000;х гг. продолжалось изучение политики государства в области цензурного контроля над печатными изданиями советской России на начальном этапе строительства социализма. В книге Г. В. Жиркова «История цензуры в России XIX — XX вв.» рассматривается преемственность в осуществлении цензурного режима царской России и советского государства, представлены взаимоотношения власти и журналистики, исследуется эволюция официальной государственной цензуры до становления цензурного режима коммунистической партии37.

Монография Т. М. Горяевой является первым в отечественной науке комплексным исследованием истории политической цензуры на протяжении советского периода. Автор раскрывает механизм тотального информационного контроля, при котором административная цензура в лице Главлита и его местных отделений со временем теряет ведущую роль. Вместо нее определяющими политику становятся партийные идеологические инстанции и тайные карательные органы. В этой работе автор также.

34 Блюм A.B. За кулисами «Министерства правды». Тайная история советской цензуры. 1917;1929. СПб., 1994; Он же. Советская цензура в эпоху тоталитарного террора. 1929;1953 гг. СПб., 2000.

35 Блюм A.B. Частные и кооперативные издательства двадцатых годов под контролем Главлита (по архивным документам 1922;1929 гг.) // Книга: исследования и материалы. Сб. 66. М., 1993. С. 171−175.

Зеленов М. В. Аппарат ЦК РКП (б) — ВКП (б), цензура и историческая наука в 1920;е годы. Нижний Новгород, 2000.

Жирков Г. В. История цензуры в России XIX — XX вв. М., 2001. подробно рассматривает генезис советской цензуры, анализируя различные периоды ее деятельности38.

Что касается непосредственно вопросов книгоиздания, то, в отличие от проблем цензурной политики, исследования в этой области начались еще в 1920;е гг. По мере построения советской книгоиздательской системы осуществлялось ее изучение. Значительный пласт исторической литературы посвящен анализу книжного дела, в том числе и на территории Западной Сибири. Одними из первых в Сибири были книговедческие работы Г. И. Поршнева, в которых автор, кроме обзора реформ книжного дела во время прихода советской власти, сделал акцент на воссоздании системы книжного дела в новых социально-экономических условиях39. Детальное представление о книжном деле 1920;1923 гг. дает сборник очерков Г. И. Поршнева «Этюды по книжному делу"40.

В эти годы формируются подлинно научные знания в области истории книги, книговедения. Их структура и центральные проблемы представлены в основной работе по общей теории книговедения, которую разработал в 1924 г. М. Н. Куфаев. В этом труде он излагает свое понимание основных методологических принципов в области книговедения41. Патетика большинства публикаций начала 1930;х гг. состояла в отрицании традиционного «старого книговедения"42. Однако доводы авторов этих работ нередко подвергались критике со стороны других исследователей43. При этом и первые и вторые дальше отрицания мнения дореволюционных теоретиков и постановки проблем не продвинулись. В отличие от этих исследований, серьезный обобщающий фактический материал по истории советской книги.

38 Горяева Т. М. Политическая цензура в СССР. 1917;1991 гг. М., 2002.

39 Поршнев Г. И. Книжное дело в кооперации. Иркутск, 1919.

40 Поршнев Г. И. Этюды по книжному делу. М., 1929.

41 Куфаев М. Н. Проблемы философии книги. М., 1924.

42 Новосадский Н. В. Против буржуазных теорий в советском книговедении // Красный библиотекарь. 1931. № 10. С. 18−26- Аркадьев Г. Против извращения марксизма-ленинизма в книговедении // Красный библиотекарь. 1932. № 6. С. 51−54.

43 Рубинштейн Л. В плену у буржуазных теоретиков. Антиленинские теории книговедения // Журналист. 1931. № 2. С. 9−12. представлен в «Очерках издательского дела в СССР» Т.Я. Драудина44, вышедших в свет в 1934 г. Чуть позже П. Н. Берков выдвинул тезис об истории книги как самостоятельной науке и отнес к предмету изучения этой науки широкий круг проблем45. В послевоенный период наиболее результативно исследования в области книгоиздания продолжили «Очерки истории советского книгоиздательства» А.И. Назарова46, в которых предпринята попытка периодизации развития советского книгоиздательства.

С 1959 г. начинает регулярно выпускаться сборник «Книга. Исследования и материалы», авторами публикаций которого были видные специалисты-книговеды. В нем, рассматривая насущные проблемы книговедческой науки, исследователи обращались и к истории книжного дела47.

Наиболее важные стадии построения советской книгоиздательской системы и способы руководства ею партийными органами отражены в труде in.

Н.Г. Малыхина «Очерки по истории книгоиздательского дела в СССР», в котором автор, руководствуясь решениями съездов партии и постановлениями ЦК партии, повествует о построении уникальной в своем роде системы советского книгоиздания. В сборнике книговедческих работ Н. М. Сикорского «Книга. Читатель. Библиотека» партийность книги рассматривается как неотъемлемая часть культуры советского общества49. В этот период появляются исследовательские работы, посвященные вопросам функционирования советского книговедения в 1920;1930;е гг.50.

Одновременно с изучением общесоюзной тематики развивается и деятельность местных сибирских историков и книговедов. С середины.

44 Драудин Т. Я. Очерки издательского дела в СССР. М.-Л., 1934.

45 Берков П. Н. Предмет и объект истории книги как науки: труды института книги, документа, письма. Т. 5. М.-Л., 1936.

46 Назаров А. И. Очерки истории советского книгоиздательства. М., 1952.

47 См. напр.: Андреева T.A. Издание собраний сочинений М. В. Ломоносова // Книга: исследования и материалы. Сб. 3. М., 1960. С. 203−229- Мыльников A.C. Где и когда началось славянское книгопечатание? (К постановке вопроса)//Там же. Сб. 14. 1967. С. 121−132.

48 Малыхин Н. Г. Очерки по истории книгоиздательского дела в СССР. М., 1965.

49 Сикорский Н. М. Книга. Читатель. Библиотека. М., 1979.

50 Симоновский В. А. Становление и развитие советского книговедения в 20−30-е гг.: Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1983.

1970;х гг. выходят в свет работы А.Л. Посадскова51, посвященные истории сибирской книги. В них автор на основе широкого круга источников рассматривает становление книгоиздательской деятельности в советской Сибири на начальном этапе строительства социализма. Кроме того, он обращает внимание на роль массовых сибирских библиотек в деле распространения книги и в культурном строительстве региона, справедливо полагая, что замена полноценных книжных фондов зачастую превращала библиотеки в хранилища «идейного арсенала», в чем ярко проявлялось наследие сталинизма в области культуры. Исследованию региональных проблем книжного дела посвящены работы С. А. Пайчадзе, в которых, на наш со взгляд, наиболее определенно показана его сибирская специфика .

Книга как объект изучения выступает в работе И.Е. Баренбаума54, в которой он рассматривает историю и теорию книговедения в СССР. Статьи Е. И. Баренбаума и Е. А. Динерштейна посвящены современной теории книговедения55.

К теме, рассматриваемой в нашем исследовании, обращались также историки права. Работа А. И. Подгорновой посвящена изучению истории книгоиздания первого десятилетия советской власти и основано на комплексе законодательных документов советского правительства этого периода, что отличает указанную работу особой фундированностью56. В.

51 Посадсков А. Л. Переход к новой экономической политике и советская издательская система на периферии (по материалам Сибири конца 1921;1923гг.) // Библиотечное дело, библиография и история книги в Сибири и на Дальнем Востоке. Новосибирск, 1975. С. 218−222- Он же. Книжное дело в Сибири. 1919;1923 гг. Новосибирск, 1979; Он же. Книжное дело Сибири в период Октябрьской революции, гражданской войны и на начальном этапе строительства социализма (1917;1930 гг.) // 200 лет книгопечатания в Сибири. Очерки истории книжного дела. Новосибирск, 1989. С. 122−150.

52 Посадсков А. Л. Библиотечное дело Сибири в условиях перехода к новой экономической политике (19 221 923 годы) // Развитие библиотечного дела в Сибири и на Дальнем Востоке в советский период. Новосибирск, 1988. С. 55−69- Он же. Библиотечное дело Сибири в предвоенное десятилетие (1931 — июнь 1941 гг.): вопросы организации и политического руководства // Развитие библиотечного дела в Сибири (советский период). Новосибирск, 1992. С. 28−60.

53 Пайчадзе С. А. Исследование региональных проблем книжного дела — закономерное следствие развития книговедения (XIX — н. XX вв.) // Развитие книжной культуры Сибири XIX — н. XX вв.: Сб. науч. тр. Новосибирск, 1982. С. 5−20.

54 Баренбаум И. Е. История книги. М., 1984.

55 Баренбаум И. Е. О соотношении теории, истории, методики и практики книжного дела (Историко-прогностический обзор) // Книга: Исследования и материалы. Сб. 68. М., 1994. С. 5 — 18- Динерштейн Е. А. Книга в советском обществе // Книга: исследования и материалы. Сб. 74. М., 1997. С. 166−178.

56 Подгорнова А. И. Советское книгоиздание в 20-е годы. М., 1984. монографии Л. В. Щенниковой «Культура и право» специально рассматривается роль государства и особенности правового регулирования в формировании, изучении и удовлетворении культурных потребностей советских людей. Изучая «гибкость правового механизма» регулирования культурной сферы жизни общества, находящегося под контролем государства, автор приходит к спорному выводу о необходимости такого вмешательства в духовную жизнь страны57.

Деидеологизация общества периода перестройки и последних лет освободила книговедческую литературу от догматических стереотипов недавнего времени. Авторы монографии «Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока"58 не связывают напрямую развитие книжной культуры Сибири лишь с политическими, экономическими и иными конкретными предпосылками создания местных центров издательской системы и распространения книжной продукции, а рассматривают его как одно из свидетельств освоения Сибири и вовлечения региона в общероссийский процесс развития.

Вышеперечисленные книговедческие работы содержат весьма ценные данные для объективного воссоздания государственной политики в области книжного дела и при использовании печатных изданий «в целях утверждения диктатуры пролетариата», однако в них слабо отражена связь книжной культуры и социальных процессов, происходивших в советском обществе. Наиболее полной социализации печатных изданий и распространению их в обществе способствовали созданные большевиками специальные структуры, состоящие из библиотек, изб-читален, передвижек, красных уголков и т. п.

История библиотечного строительства на территории Советского Союза, и сибирского региона в частности, нашла отражение в работах целого ряда исследователей. Процесс создания и развития единой советской библиотечной сети исследуется в работе О. С. Чубарьяна. Несмотря на то что.

57 Щенникова Л. В. Культура и право. М., 1992.

58 Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока. 1917;1930 гг. Т. 3. Новосибирск, 2002. работа написана с позиций марксистско-ленинской методологии, в ней содержится весьма значимая информация о построении и функционировании сети массовых библиотек в Советском Союзе59.

Придавая библиотекам исключительно важное значение в деле коммунистического воспитания трудящихся, А. Н. Ванеев характеризует деятельность советской библиотеки в качестве идеологического оружия партии60. К числу общих исследований работы массовых библиотек относится статья А. И. Рейтблата «Фонды массовой библиотеки и потребности читателей: контакты и конфликты», в которой способность библиотеки соответствовать читательским запросам представлена как главная составляющая ее деятельности61. Подбору литературы в советские библиотеки для массового читателя посвящена монография М. Н. Глазкова, в которой четко прослеживается эволюция государственной цензуры в обслуживании библиотечной книгой читателя в зависимости от приоритетов, установленных партией62.

Вопросы, связанные с массовым читателем и его местом в культурном процессе, анализирует в своих многочисленных трудах книговед, библиограф и писатель H.A. Рубакин. Им были разработаны многие проблемы книжного дела, пропаганды книги, а также руководства чтением и самообразованием путем изучения психологии основных типов читателей. Результатом его исследований явилась теория библиопсихологии. Его произведение «Психология читателя и книги» использовалось в работе как сотрудниками библиотек, так и читателями63. Обращался к изучению читательской психологии и A.A. Покровский, научная деятельность в области библиотечного дела которого базировалась на воззрениях H.A. Рубакина. На протяжении 1920;х гг. его статьи регулярно печатались на страницах.

59 Чубарьян О. С. Общее библиотековедение. М., 1976.

60 Ванеев А. Н. Развитие библиотековедческой мысли в СССР. М., 1980.

61 Рейтблат А. И. Фонды массовой библиотеки и потребности читателей: контакты и конфликты // Книга и чтение в зеркале социологии. М., 1990. С. 35−50.

62 Глазков М. Н. Чистки фондов массовых библиотек в годы советской власти (окт. 1917 — 1939 гт.) М., 2001.

63 Рубакин H.A. Избранное. Т. 1,2. M., 1975; Он же. Одна из важнейших задач библиографии // Библиография. 1991. № 5- Он же. Психология читателя и книги. M., 1977. журнала «Красный библиотекарь"64. Изучение читателя A.A. Покровский представлял только при взаимодействии библиотечного дела с психологией и педагогикой65.

В книге «Рабочий класс Сибири в период строительства социализма (1917—1937 гг.)» рассматриваются, в частности, городские жители Сибири как потребители культурных ценностей66. Возможностям библиографической обработки читателя посвящена статья З. А. Сафиулиной в журнале «Библиография"67. Известный специалист в области литературы советского периода Е. Добренко посвятил вопросам развития идеологии советского человека монографию «Формовка советского читателя. Социальные и эстетические предпосылки рецепции советской литературы», в которой ведущую роль в процессе выработки читательских интересов оставил за государственным аппаратом68. Искусственно трансформировавшимся литературным предпочтениям массового читателя 1920;1930;х гг. посвящена статья Н. Корниенко69. Истории читателя и чтения начиная с IX века посвятил А. Е. Шапошников учебно-справочное пособие для библиотек всех систем и ведомств, в котором дается характеристика развития чтения в Российском государстве70. Т. Дашкова основательно изучает проблему «перевоспитания» женщины через журнальные статьи71. Анализируя социальную психологию россиян в 1920;е гг., С. И. Кузнецов делает выводы о том, что тенденция духовного возрождения была подавлена или оттеснена на периферию общественной жизни за счет усиленного насаждения догм.

64 Покровский А. К очистке библиотек // Красный библиотекарь. 1923. № 1. С. 12−22- Он же. Директивы Ленина // Красный библиотекарь. 1924. № 4−5. С. Ю-26-Он же. О нашей пятилетке // Красный библиотекарь. 1930. № 1.С. 13−17.

65 Покровский A.A. К теории изучения читательских интересов и библиотечного влияния на них // Психология интересов в связи с вопросами книжно-библиотечной работы. М., 1931. С. 32−64.

66 Рабочий класс Сибири в период строительства социализма (1917;1937 гг.). Новосибирск, 1982.

67 Сафиулина З. А. Библиографическая диагностика читателей // Библиография. 1992. № 5−6. С. 11−18.

68 Добренко Е. Формовка советского читателя. Социальные и эстетические предпосылки рецепции советской литературы. СПб., 1997.

69 Корниенко H. Массовый читатель 20−30-х годов // Москва. 1999. № 6. С. 121−143.

70 Шапошников А. Е. История чтения и читателя в России (IX-XX вв.). М., 2001.

71 Дашкова Т. «Работницу» в массы: политика социального моделирования в советских женских журналах 1930;х гг. // Новое литературное обозрение. 2001. № 4. С. 184−194. коммунистического мировоззрения. Процесс и результаты проведения культурной революции в стране рассматриваются В. А. Козловым на примере российского крестьянства. Автор связывает потребности крестьян в культурных преобразованиях и повышение их активности в этой сфере с общей социально-экономической обстановкой в стране .

Несомненное влияние на приоритеты читателя как в выборе книг, так и в составлении «собственного» мнения о происходящих событиях, имела периодическая печать. Через нее велась мощная пропаганда со стороны партии, которая способствовала формированию общественного мнения.

Периодической печати 1920;1930;х гг. было посвящено много исследовательских работ, но, по мнению авторов монографии «Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока. 1917;1930 гг.», в этих трудах не было серьезного осмысления местной прессы74. Этот факт можно объяснить общей политико-идеологической ситуацией в стране, которая многие годы не позволяла исследователям заниматься раскрытием темы в полном объеме, ограничивая ее изучение рамками классовых позиций. К числу таких типичных трудов можно отнести работы В. А. Кузмичева, посвященные исследованию агитационной и пропагандистской работы посредством печатных изданий75.

Исследования, касающиеся государственного регулирования периодической печати и способов решения политических и хозяйственных задач при помощи прессы, представлены работами многих советских исследователей. Так, в работе В. В. Ученовой дается полная характеристика выпускаемой в СССР печатной продукции. В исследовательских статьях Л. А. Гильди на основании богатого фактического материала.

72 Кузнецов И. С. Ослепление или прозрение? Социальная психология россиян в 1920;е гг. // Актуальные проблемы социально-политической истории Сибири (ХУИ-ХХ вв.). Новосибирск, 2001. С. 138−158.

73 Козлов В. А. Культурная революция и крестьянство 1921;27 гг. М., 1983.

74 Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока. 1917;1930 гг. Т. 3. Новосибирск, 2002.

С. 11.

Кузьмичев В. А. Организация общественного мнения. Печатная агитация. М.-Л., 1929; Он же. Печатная агитация и пропаганда. М.-Л., 1930.

76 Ученова В. В. Партийно-советская печать восстановительного периода. М., 1964. рассматриваются пути распространения периодических изданий на территории Сибири, деятельность партийных организаций в налаживании.

11 работы печатных органов Сибири. В своей более поздней работе автор рассматривает функционирование периодической печати в период восстановления народного хозяйства, отмечая ее важную экономическую роль. Статья Ю. М. Фролова посвящена проблеме распространения печати в деревне в 1920;е гг. Автор исследует мероприятия партии по организации коллективных чтений и доставке периодической печати на село79. В статье.

А.Г. Борзенкова глубоко проанализирована деятельность печати в организации социалистического соревнования в сибирской деревне80.

Проблемам рабселькоровского движения посвящено несколько статей, освещающих деятельность редакций по организации этого движения, а также.

81 различные мероприятия, проводимые рабселькорами среди населения. В литературе и исследованиях 1970;1980;х гг. идеологическая тенденциозность истории советской печати проявляется с наибольшей очевидностью82.

Более критические высказывания в адрес развития советской прессы отмечаются со стороны зарубежных историков. В них указывается на ее.

77 Гильди Л. А. Распространение партийно-советской периодической печати в Сибири (конец 1919;1925 гг.) // Ученые записки Ленингр. гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена. Т. 283. Труды кафедры истории КПСС. Л., 1967. С. 221−246- Он же. Партийная организация Сибири — организатор восстановления и создания местной печати (конец 1919;1925 гг.) // Там же. Т. 314. Ист. науки. С. 36−60- Он же. Организация и распространение печати Сибири в период восстановления народного хозяйства // XVIII Герценовские чтения. Социальноэкономические и исторические науки: Тез. докл. Л., 1965. С. 76−81.

78 Он же. Печать в период восстановления народного хозяйства (1921;1925). Л., 1986.

79 Фролов Ю. М. Партийно-советская печать в сибирской деревне (1923;1928 гг.) // Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1974. С. 29−33.

80 Борзенков А. Г. Партийная печать — активный организатор социалистического соревнования в колхозной деревне Западной Сибири (1929;1932 гг.) // Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1974. С. 63−67.

81 Резунталь А. Г. Партийное руководство сельскими корреспондентами в Западной Сибири в 1927;1932 гг. // Некоторые вопросы марксистско-ленинской теории и истории КПСС. Томск, 1974. С. 125−143- Соколов Ю. Ф. Развитие печати и рабселькоровского движения в Западной Сибири (1933;1936 гг.) // Социалистическое и коммунистическое строительство в Сибири. Томск, 1967. С. 85−105- Головин Ю. М. Урало-Кузбасская рабселькоровская цепь (1930;1933 гг.) // Советская журналистика. История, традиции, опыт. М., 1973. С. 48−62.

82 Комсомол и молодежная печать. М., 1973; История партийной и советской печати. Вып. 1. М., 1975; ^ Средства массовой информации и пропаганды. М., 1984; Лавровский H.A. Партийное руководство развитием печати Сибири и ее участие в социалистической реконструкции народного хозяйства в условиях утверждения культа личности (1926;1937 гг): Автореф. дис. д-ра ист. наук. Новосибирск, 1989. подлинное предназначение в советском обществе, которое заключалось в.

83 манипулировании массовым сознанием населения .

Для страны с огромной территорией и отсутствием должных коммуникаций пресса являлась практически единственным источником получения информации. Актуальным этот вопрос был прежде всего для сельского населения Сибири. Наиболее глубокое научное исследование, посвященное крестьянской печати, на наш взгляд, проведено.

Г. В. Жирковым. С объявлением гласности и снятием идеологических запретов резко возросло число публикаций по вопросам истории прессы советского периода. В своих научных трудах И.В. Кузнецов85, Р.П. Овсепян86, проанализировав ленинскую теорию партийной печати, сформулировали особенности партийного руководства системой периодической печати в СССР, которая сводилась к полному подчинению средств массовой информации интересам партийного руководства. Д. Л. Стровский, рассматривая журналистику как инструмент партийно-государственного воздействия на общество, отмечает ее организационную и идейную зависимость от политической системы87. Монография Л. А. Молчанова посвящена истории развития российской газетной прессы в годы революции и гражданской войны. Рассматривая вопросы, связанные с содержанием газетной периодики, деятельностью информационных агентств в России, работой цензурных органов и учреждений по распространению прессы и анализу содержания газет, автор подводит черту под событиями.

83 Brooks Jeffrey. Discontinuity in the Spread of Popular Print Culture, 1917;1927. Washington, 1986; Сиберт Ф. С., Шрам У., Питерсон Т. Четыре теории прессы. М., 1998; Плаггенборг Шт. Революция и культура: культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. СПб., 2000.

84 Жирков Г. В. Советская крестьянская печать — один из типов социалистической прессы. Л., 1984.

85 Кузнецов И. В. История отечественной журналистики (1917—2000). М., 2003;0н же. От декрета до первого закона о печати // Вестник московского университета. М., 2001. № 3. С. 60−67.

86 Овсепян Р. П. История новейшей отечественной журналистики (февр. 1917 — нач. 90-х гг.). M., 1999.

87Стровский Д. Л. Отечественные политические традиции в журналистике советского периода. Екатеринбург, 2001. военных лет и отмечает результаты развития системы средств массовой оо информации, достигнутые к 1920 г.

Таким образом, анализ исследований по проблеме государственного регулирования процессом формирования массового сознания через печатные издания свидетельствует о недостаточной изученности ряда аспектов культурного строительства в области книгоиздания и периодической печати, среди которых наиболее слабое освещение получили проблемы формирования общественного мировоззрения в сибирской провинции посредством печатных источников в первые десятилетия советской власти. Также недостаточно изучена реализация цензурной политики в работе библиотек, изб-читален и местных печатных органов. Имеются большие резервы в изучении формирования мировоззрения советского человека через коллективное и индивидуальное чтение. Степень изученности темы во многом предопределила цели и задачи исследования.

Цель работы заключается в выявлении формирования политики советского государства в области печатных изданий и определении экономических, социальных и политических механизмов ее осуществления в Западной Сибири.

Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:

1. Показать особенности процесса разработки политики советского государства в области книжного дела и периодической печати.

2. Выявить партийно-государственную технологию управления книгоиздательским делом и периодической печатью в советской России.

3. Определить место, роль и функции цензурных органов в системе партийного руководства печатными изданиями.

88 Молчанов Л. А. Газетная пресса России в годы революции и Гражданской войны (окт. 1917 — 1920 гг.). М., 2002.

4. Раскрыть способы и методы работы государственных учреждений по формированию сибирского читателя как потребителя советской духовной культуры.

5. Выявить степень влияния правящей партии на развитие приоритетных направлений в книгоиздании Западной Сибири.

6. Определить условия функционирования системы периодической печати как способа управления общественным сознанием.

Источниковая база исследования темы достаточно обширна. Она представлена архивными материалами и опубликованными документами, в которых нашла отражение законодательная и исполнительная деятельность государства в вопросах культурного строительства, а также периодическая печать, находившаяся на службе у партийного руководства страны. I. Работы деятелей советского государства Эти источники содержат обширный фактический материал, который позволяет проследить в деталях формирование доктрины государственной политики в области культуры в целом и печатных изданий в частности. Изучение и осмысление истории государственного руководства издательской деятельностью и распространением печатной продукции началось сразу же в 1920;х гг. Обобщая результаты собственной работы, государственные и общественные деятели давали оценку происходившим событиям, часто судьбоносным, которые служили фундаментом строгой системы контроля над информационным полем страны. К числу таких источников относятся труды В. И. Ленина, Н. К. Крупской, A.B. Луначарского, A.A. Богданова,.

A.C. Бубнова, В. М. Молотова, Н. И. Бухарина, И.В. Сталина89. Среди трудов.

B.И. Ленина имеется много произведений, в которых затрагиваются различные аспекты становления и развития печати в стране, рассмотренные с.

89 Ленин и библиотечное дело. М., 1969; В. И. Ленин, КПСС о печати. М., 1974; В. И. Ленин о культуре. М., 1980; Крупская H.K. О библиотечном деле. Т. 1. M., 1982; Она же. О культурно-просветительной работе. М., 1969; Луначарский A.B. Вопросы культурного строительства в РСФСР. М., 1928; Он же. О народном образовании. M., 1958; Богданов A.A. Вопросы социализма: Работы разных лет. М., 1990; Бубнов A.C. Статьи и речи о народном образовании. M., 1959; Молотов B.M. О задачах печати. М.-Л., 1925; Бухарин Н. И. Избранные произведения. M., 1988; Сталин И. В. Вопросы ленинизма. M., 1952. точки зрения ее роли в утверждении социалистического государства. После большевистского переворота, кроме выступлений по поводу партийно-советской печати на съездах, пленумах и совещаниях, им было написано свыше 50-ти статей и писем относительно постановки сети советских периодических изданий90. Во всех трудах этих деятелей открыто обозначены декларируемые идеологические установки партии, чем и определяется историческая критика документов.

II. Нормативные документы В представленных документах зафиксирована официальная трактовка целей и задач государственной политики. В декретах, постановлениях, решениях съездов и конференций фиксировались основные положения, задачи и исполнители предъявленного закона, а разработка и проведение конкретных мероприятий возлагалась на нижестоящие организации. Поэтому нормативные документы не могут полностью отражать данную тему.

Большую помощь в работе оказали сборники документов и материалов по вопросам культуры в СССР в целом и в Сибири в частности91, которые содержат систематизированную информацию относительно различных аспектов культурного строительства. Место интеллигенции в советском обществе позволяют определить ряд тематически составленных сборников.

ЛЛ документов. Постановления партии относительно печати опубликованы в сборниках «КПСС о средствах массовой информации и пропаганды"93, «Люди высокого долга"94, «Комсомол и молодежная печать"95, «В. И. Ленин, КПСС о печати"96. На основании постановлений партии относительно.

90 Средства массовой информации и пропаганды. М., 1984. С. 27.

91 Культурная жизнь в СССР. 1917;1927 гг. Хроника. М., 1975; Культурное строительство в РСФСР, 19 171 927гг. Т. 1. Ч. 1. М., 1983; Т.1. Ч. 2. М., 1984; Культурное строительство в РСФСР, 1928;1941 гг. Т. 2. Ч. 1. М., 1985; Т. 2. 4. 2. М., 1986; Культурное строительство в Сибирском крае. Новосибирск, 1928; Из истории культурного строительства в Тюменской области. 1918;1975 гг. Свердловск, 1980.

92 Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП (б) — ВКП (б), ВЧК — ОГПУ — НКВД о культурной политике. 1917; 1953. М., 1999; Власть и интеллигенция в Сибирской провинции. Конец 1919— 1925 гг. Новосибирск, 1996.

93 КПСС о средствах массовой информации и пропаганды. М., 1987.

94 Люди высокого долга. М., 1974.

95 Комсомол и молодежная печать. М., 1973.

96 В. И. Ленин, КПСС о печати. М., 1974. книгоиздания был создан сборник «Издательское дело в СССР (1923.

Q7.

1931)", а постановления, касающиеся библиотечной работы, представлены в сборнике «Материалы к истории библиотечного дела в СССР (1917.

QQ.

1959 гг.)". Не доступные ранее источники по вопросам политической и идеологической цензуры нашли отражение в сборниках «История советской политической цензуры"99 и «Советская деревня глазами ВЧК — ОГПУ — НКВД. 1918—1939» 10°. Многотомное издание «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК"101 включает в себя определяющие, документы партии во всех областях жизнедеятельности государства, в том числе и в сфере печати. Декреты и постановления органов государственной власти содержат важную информацию, которая, однако, не является достаточной для понимания характера функционирования печатных и цензурных органов. В этих документах отражена официальная трактовка целей и задач партийного руководства, и поэтому их содержание в значительной мере имеет односторонний характер. При этом, излагая общий характер планируемых мероприятий, отмеченные документы указывали на конкретных исполнителей поставленных задач, следовательно, разработка мероприятий в регионе во многом зависела от определенных действий местных органов власти и руководителей. Поэтому особенно важным в ходе нашего исследования было изучение опубликованных в сборниках документов по истории и культуре отдельных сибирских городов и t ЛЛ областей. При работе с этим видом источников следует учитывать их крайнюю тенденциозность, так как представленные в них документы предназначались для широкого круга распространения.

III. Делопроизводственные документы государственных учреждений.

97 Издательское дело в СССР (1923;1931). М., 1978.

98 Материалы к истории библиотечного дела в СССР (1917;1959 гг.). Л., 1960.

99 История советской политической цензуры: док-ты и коммен. М., 1997.

100 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918;1939: док. и материалы. Т.2. М., 2000.

101 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898−1986 гг.). Т. 2, 3, 4, 5. М., 1983;1984.

102 Из истории культурного строительства в Тюменской области. 1918;1975 гг. Свердловск, 1980; Из истории советского Омска (1917 — июнь 1941). Омск, 1975; Наш край (1917;июнь 1941 гг.). 4. 1. Омск, 1985.

Ввиду недостаточной изученности деятельности западно-сибирских учреждений, имеющих отношение к теме исследования, автор опирался в своей работе на архивные источники. Представленные документы раскрывают внутренний механизм реализации на местах идеологических задач культурно-просветительными учреждениями и издательскими организациями, а также взаимодействие между региональными и центральными государственными институтами. Некоторые из этих документов были опубликованы, но все же большая их часть представлена еще не втянутыми в научный оборот архивными материалами.

Официальные распоряжения, циркуляры, положения по вопросам агитации через печатные издания и культурно-просветительные учреждения собраны в фондах Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории. Фонд 17 включает в себя документы Отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП (б) — ЦК КПСС (АПО), а также содержит переписку АПО с провинциальными учреждениями, которые занимались изданием и продвижением в народные массы книг, газет и журналов.

В региональных архивах хранятся как документы, поступившие из центра в качестве руководства к действию, так и местные распоряжения по вопросам культурного строительства в Сибирском крае. В Государственном архиве Омской области автором изучены материалы фонда 318 отдела народного образования исполнительного комитета Омского губернского.

Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Омгубнаробраз, губоно) и фонда 693 отдела литературы и издательства исполнительного комитета Омского окружного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. В Государственном архиве Тюменской области проанализированы документы из следующих фондов: фонда 80 отдела народного образования исполнительного комитета Тюменского губернского.

Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов.

Тюмгубнаробраз, губоно), фонда 81 Тюменского отдела народного образования исполнительных комитетов уездных Советов рабочих,.

31 крестьянских и красноармейских депутатов, фонда 705 Тюменского городского отдела «Союзпечать» Омского областного управления связи «Союзпечать», фонда 710 редакции газеты «Красное знамя», фонда 1885 Тюменской областной научной библиотеки, фонда 2066 редакции газеты «Трудовой набат», которые содержат богатый материал о деятельности этих учреждений.

При работе с архивными источниками обращает на себя внимание тот факт, что указания из центра на места в виде циркуляров, распоряжений были крайне детализированы и содержали подробные инструкции и руководства к действию с описанием каждого этапа рекомендуемых мероприятий. Часть изученных материалов относится к рядовому делопроизводству, а часть документов находится под грифами «секретно» и «строго секретно». В ходе исторического анализа этих групп документов, прослеживается определенное несоответствие в объективности официальной информации.

IV. Справочные издания, каталоги.

Рубеж 1920;1930;х гг. ознаменовался выходом в свет Сибирской советской энциклопедии, авторы которой, несмотря на идеологическую корректировку представленной информации, впервые систематизировали сведения о региональной издательской деятельности, о функционировании библиотек и изб-читален на территории Сибири. Воссозданию истории печатной культуры способствуют представленные по соответствующим.

разделам статьи П. К. Казаринова и З. Н. Матвеева «Библиотеки»,.

С.Н. Дурылина и П. К. Казаринова «Журналы», И. Воробьева «Избычитальни», А. Иванова «Издательское дело», «Газеты». Статистические данные по вопросам развития печати в стране содержат сборники «Печать в.

СССР за 50 лет"103 и «Печать СССР в годы пятилеток"104. При этом следует учитывать, что официальные статистические сведения склонялись в сторону.

103 Печать СССР за 50 лет. Статистические очерки. М., 1967.

104 Печать СССР в годы пятилеток. Статистические материалы. М., 1971. завышения и их достоверность можно оспорить. Информация, почерпнутая из сводных каталогов периодических изданий Сибири105, способствовала систематизации представлений о выходивших в советский период газетах и журналах.

V. Периодическая печать.

Периодическая печать позволяет наблюдать последовательность проведения государственной политики на местах. В западно-сибирских газетах «Рабочий путь» («Омская правда»), «Красное знамя», «Трудовой набат», «Советская Сибирь», как правило, большую часть занимала официальная хроника, которая содержала информацию о ходе строительства социализма в государстве, о культурном строительстве и успехах советской власти в борьбе с внутренними и внешними врагами страны. В газетах можно найти огромный фактический материал о направлениях культурной политики государства, в том числе о подъеме уровня грамотности населения, расширении государственной сети библиотек и о совершенствовании их работы. На страницах периодической печати изучаемого периода опубликована масса статей пропагандистов и научных работников, идеализирующих политику государства, а также многочисленные сводки с мест о результатах успешного проведения решений партии в жизнь. Эти особенности советской прессы 1920;30-х гг. характеризуют ее как незаменимый источник изучения государственной политики и методов воздействия партии на сознание масс.

Руководящим печатным органом библиотечной работы исследуемого периода можно считать журнал библиотечной теории и практики «Красный библиотекарь», который являлся органом библиотечного отдела Главполитпросвета и выходил в свет с 1923 по 1941 гг. В официальном отделе этого издания печатались все постановления и инструкции, касающиеся работы библиотек и изб-читален. На его страницах описывалась.

105 Сводный каталог периодических и продолжающихся изданий Сибири и Дальнего Востока. 1981;1990. Новосибирск, 1996; Сводный каталог периодики Западной Сибири (1789−1959 гг.). Вып. 1. 4. II. Газеты (1857−1959 гг.) — Вып. 2. 4. II. Газеты (1857−1959 гг.) Новосибирск, 1974. организация работы в конкретных библиотеках, поднимались вопросы изучения читателя и его интересов, помещались рекомендательные списки литературы, а также списки книг, подлежащих изъятию из массового обращения, иными словами, проводилась в жизнь линия партии в области библиотечного дела.

Вопросы обслуживания читателей в библиотеках и избах-читальнях поднимались на страницах таких центральных изданий, как «Революция и культура», «Печать и революция», «Красная новь», «На посту», «Народное просвещение», а также в местной периодике — «Жизни Сибири», «Сибирском педагогическом журнале», «Сибирских огнях». Выпускавшийся в Новосибирске ежемесячный журнал «Пропагандист», орган отдела агитации и пропаганды Сибирского краевого комитета (Сибкрайкома) ВКП (б), рекомендовал различные формы работы по просвещению населения в вопросах, касающихся деятельности советской власти, в том числе и для работников культпросветучреждений.

Освещая деятельность рабочих и крестьянских корреспондентов в Сибири, ежемесячный журнал «Сибирский рабселькор» ставил перед ними задачи по организации работы среди населения и освещению на страницах газет позитивных и негативных явлений в жизни трудящихся, способствуя вовлечению в общественно-политическую жизнь большего количества населения. Центральные издания 1930;х гг. «В помощь районной газете» и «В помощь фабрично-заводской газете» боролись как за содержательную сторону периодических изданий, так и за организацию с помощью органов. печати массовой работы с населением.

На рубеже 1920;30-х гг. историческая наука попала под прессинг сталинизма. На практике это проявлялось в репрессиях по отношению к инакомыслящим, догматизме и субъективизме интерпретации исторических событий, сужении источниковой базы и научной проблематики.

Используемая в этих целях печатная продукция находилась под строгим контролем со стороны цензурных органов и способствовала.

34 распространению мифов об окружающей действительности. Периодическая печать в данном исследовании выступает и как объект изучения, и как источник информации. Однако газеты являлись официальными изданиями партийных органов и отражали лишь ту информацию, которая была выгодна руководству коммунистической партии. С учетом вышесказанного, использовавшийся в исследовании материал периодической печати подвергался серьезной научной критике.

Таким образом, анализ источниковой основы представленного исследования свидетельствует о том, что она включает в себя широкий круг различных по форме документальных материалов, идеологическая заданность которых нейтрализовалась пониманием преследуемых ими целей и научной критикой посредством сравнения и сопоставления максимально возможного количества материалов.

Методологической основой исследования является модернизационный подход. При нем конструктивная роль общественного сознания предстает наиболее рельефно, поскольку оно является отражением технологического базиса той или иной ступени исторического развития. В контексте кардинальных перемен, привнесенных социалистической революцией, наметился переход от традиционного аграрного общества к обществу индустриальному, что непосредственно повлияло на массовую культуру. Сама культурная революция предполагала перелом в сознании населения и утверждение в массовом сознании монополии коммунистической идеологии. Противоречие времени заключалось в том, что при явных положительных сдвигах: повышении уровня грамотности населения, доступности культурных ценностей, увеличении числа массовых библиотек, изб-читален, периодических изданий, приведших к утрате многих элементов традиционной культуры, духовная область являлась местом классовой борьбы.

При таком подходе ярко обозначаются проблемы альтернативы общественного развития на соответствующем этапе истории страны и.

35 представляется возможность раскрыть фазы борьбы вокруг проблемы исторического выбора. Диалектическое понимание социалистической модернизации, в рамках которой рассматривается система функционирования книжного дела и периодической печати в Западной Сибири, способствует объективному отражению экономической, политической и идеологической политики советского государства в рассматриваемый период.

Применяемые в нашем исследовании методологические принципы призваны содействовать глубокому осмыслению культурно-исторических процессов, происходивших в советском обществе. С помощью принципов историзма и системности был проведен объективный анализ партийных документов и статистических источников по исследуемой теме.

Использование при изучении архивных материалов и периодической печати таких общенаучных методов исследования, как индукция и дедукция, анализ и синтез позволило проследить эволюцию государственной политики в области печатных изданий в зависимости от потребностей идеологического воздействия на общественное сознание.

При анализе фактического материала был использован ряд конкретно-исторических методов: проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, статистический и др. Их применение дало возможность выявить основные тенденции и ключевые моменты в проведении государственной политики в области книжного дела и периодической печати.

Научная новизна обусловлена тем, что в работе впервые комплексно исследована проблема воздействия на формирование и углубление идейных убеждений населения путем распространения печатных материалов на территории Западной Сибиривпервые представлена история накопления знаний по данной проблеме в виде историографического анализа научной литературы по теме диссертации и использованы методологические позиции, отличные от классических подходов марксистско-ленинского учения, в рамках которых ранее проводились исследования по изучаемой проблеме, а.

36 также тем, что в ней введены в научный оборот ранее не использовавшиеся в исследованиях культурной политики советского государства источники.

Практическая значимость работы состоит в возможности применения научных результатов исследования в ходе дальнейшего изучения вопроса осуществления государственной политики в области книжного дела и периодической печати в Западно-Сибирском регионе. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в учебно-педагогической практике при составлении учебников и пособий, а также для чтения лекций и проведения семинарских занятий по курсам отечественной истории, культурологи, регионоведения и книговедения.

Основные положения диссертации изложены в 9-ти публикациях общим объемом 1,5 п.л. Результаты работы докладывались на 2-х международных, 2-х окружных конференциях, VII сибирском симпозиуме «Культурное наследие народов Западной Сибири: Русские» и исторических чтениях.

Структура диссертации определена поставленными задачами исследования и опирается на проблемно-хронологический принцип изложения материала. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

Заключение

.

Культура в целом и печатные издания в частности рассматривались партийным руководством исключительно как средство достижения своих политических целей, что и определяло культурную политику в стране. В работе Ленина указано на роль и место культурных преобразований в СССР: «Для нас достаточно теперь этой культурной революции для того, чтобы.

СОЛ оказаться вполне социалистической страной". Этой цели были подчинены мероприятия советской власти в сфере культуры.

Применяемые механизмы и методы для достижения поставленных задач не допускали инакомыслия и исключали всякое сопротивление генеральной линии партии. На книгах и периодической печати эта установка отразилась в наибольшей мере. Прагматичное отношение власти к печатным изданиям выражалось в приравнивании массовой культуры в советском государстве к пропаганде. Содержание всех официальных печатных изданий 1920;1930;х гг. носило политизированный, агитационно-пропагандистский характер.

С окончанием гражданской войны и переходом к мирному социалистическому строительству серьезной перестройке подверглась организационная и правовая база руководства информационным пространством и книгоиздательским делом как составными частями культурного фронта. Решения партийных съездов постепенно превращали прессу и книги в сильное орудие большевизма в популяризации советской власти в стране, отражая ее позиции во всех областях жизнедеятельности граждан.

На протяжении первых двух десятилетий советской власти продолжался поиск оптимальных вариантов управления организациями, отвечающими за идеологическую обработку граждан. Одно оставалось неизменным.

584 Ленин В. И. О кооперации / /Поли. собр. соч. Т. 45. М., 1964. С. 377. монополия коммунистической партии на руководство культурным строительством в стране. Управленческий стиль в духе военного коммунизма и классово-партийный подход к кадровому составу привели к чрезмерному централизму и нарушению демократических принципов в работе учреждений культуры. В сталинской Конституции 1936 г. появилась статья, на основании которой укреплялось положение коммунистической партии в системе государственных учреждений. Так, согласно статье 126 Конституции, «наиболее активные и сознательные граждане. объединялись в Коммунистическую партию Советского Союза. являющуюся руководящим ядром всех организаций трудящихся как общественных, так и государственных"585. Следовательно, все учреждения, организации и общества изначально были подчинены партии большевиков.

Был создан мощный цензурный аппарат, который не допускал появления в печатных изданиях идеологически несозвучной информации. За 1920;1930;е гг. была сложена многоступенчатая, неоднократно дублируемая система контроля над информационным полем в стране. На этапах проверки, начиная от самоцензуры и заканчивая главлитовским контролем, рукописи подвергались корректировке, которая порой изменяла произведение до неузнаваемости, прибавляя взамен коммунистический пафос.

Первоначальная цель культурной революции — превратить членов советского общества во всесторонне развитых людей586 — на практике была искажена натиском цензурных органов на деятельность содержащих информацию печатных изданий, так как идейная нетерпимость к оппозиционным мнениям и высказываниям в массовой печати приводила к закрытию или реорганизации печатных органов. Наблюдая за эволюцией цензурной системы в советской России, можно проследить четкую линию, направленную на централизацию и унификацию процесса производства, распространения и потребления печатных материалов.

585 Кукушин Ю. С. Очерк истории Советской Конституции. М., 1987. С. 310.

586 Основы марксистско-ленинской теории культуры. М., 1976. С. 77.

Развиваясь в рамках строящейся заново социальной системы, книжное дело было пронизано глубокими противоречиями. С одной стороны, строительство социализма началось с культурной революции, главной целью которой провозглашалось просвещение трудящихся, и для этого была создана сеть общественных библиотек, сделавшая книгу доступной массовому читателю. Хотя книжный поток и не был ориентирован на читательский спрос, но определенную его долю все же удовлетворял. С другой стороны, сами условия и методы искусственного эксперимента по «строительству научного социализма» нанесли огромный ущерб книге, прежде всего как источнику объективной информации. Содержание печатных изданий должно было быть идеологически созвучным с политикой партии. Установка партии на то, что «книга должна быть боевой и актуально-политической, она должна вооружить широчайшие массы строителей социализма марксистско-ленинской теорией. явиться могущественнейшим гпп средством воспитания, мобилизации и организации масс.», была адресована как писателям, так и издательствам и культпросветучреждениям. Руководствуясь данным партийным тезисом, библиотеки отправляли в небытие многие тома философов-идеалистов, классиков русской литературы, несмотря на то что среди читателей их произведения пользовались спросом. Уничтожались практически все издания, вышедшие до революции.

И лишь в 1930;е гг. началось постепенное избирательное возвращение русской литературы. Если в 1920;е гг. массовый читатель, несмотря на тотальное привитие ему вкуса к «новой книге», стремился найти на книжных полках русскую классику, то теперь требование предоставить произведения классической литературы для советского читателя звучало как установка государственной издательской политики. В 1930;е гг. наблюдается большое разнообразие тематики выпускаемой литературы, увеличение выпуска.

587 Моргенштерн И. Г. Книга и книжное дело в информационном обществе // Книга. Исследования и материалы. М., 1994. № 67. С. 5−22.

588 Советская печать в документах. М., 1961. С. 330. классических произведений русских и зарубежных авторов589. Внедряя идеологически выдержанный книжный поток в сознание людей, коммунистическая партия влияла на все сферы жизни нового советского человека. Через прочтение предлагавшихся массовому читателю книг шло формирование образа мысли и стиля жизни, ценностных ориентиров подчиненного идее создания совершенного коммунистического государства человека.

Официальный итог произошедших в стране изменений за годы советской власти был подведен в книге Сталина «История ВПК (б). Краткий курс», которая на долгие годы стала идеологической основой не только культа личности Сталина, но и многих политических и социальных догм, существовавших в стране до середины 1980;х гг. Возвеличивая личную роль «вождя народов», в книге его деятельность расценивалась как продолжение ленинского плана социалистического переустройства страны. Таким способом Сталин к концу 1930;х гг. установил полное подчинение всей информации, касающейся ситуации в стране, и на длительное время оправдал свои поступки и действия подчиненного ему государственного аппарата в глазах советского народа.

Для скорейшего ознакомления с политизированной информацией населения большевики серьезно занялись организацией деятельности культурно-просветительных учреждений. К концу 1930;х гг. территория Западной Сибири оказалась под сетью массовых библиотек и изб-читален с централизованным комплектованием фондов. Они, с одной стороны, не могли предоставить материал для всестороннего образования и духовного развития личности, но, с другой стороны, способствовали повышению общего уровня грамотности населения и приобщению его к регулярному чтению литературы.

Один из итогов борьбы на культурном фронте состоял в том, что влиянием были охвачены в той или иной степени самые далекие и забытые в.

589Баренбаум И. Е. История книги. М., 1984. С. 190. прошлом глухие уголки Сибири590. Если в начале 1920;х гг. грамотными можно было считать 22% населения, то к концу 1930;х гг. эта цифра достигла 80%. Кроме того, значительно возросло участие женщин в культурной жизни общества. Чтение становилось привычным времяпрепровождением у сибирских рабочих и крестьян. Эволюция читательских интересов отражала динамизм и сложность первых десятилетий советской власти. По мнению партии, весь круг читательских интересов должен быть подведен к единому идейному стандарту.

В 1930;е гг. руководство партии определяло не только содержание и распространение информации, но и способы ознакомления с нею населения. Благодаря коллективным читкам книг, брошюр и газет происходила унификация массового мышления. Провозглашая не индивидуальный, а коллективный спрос на книги, государство формировало соответствующий образ мышления у потребителей печатной информации. Массовость чтения к концу 1930;х гг. отражала растущую социальную и идейную однородность советского общества.

Уже в первые месяцы после революции началось руководство чтением, прежде всего путем контроля работы народных, уездных, городских и губернских библиотек. В организации этой масштабной программы одно из видных мест принадлежало историку А. Покровскому и Н. К. Крупской, под чьей редакцией в 1923 г. в издательстве «Красная новь» выходят три выпуска «Сборника статей по библиотечной работе». «Научить читателя пользоваться книгой» и «научить читателя читать», — эти задачи формулировались Н. К. Крупской как политически особо важные для всей библиотечной сети страны.

Библиотеки организовывали культурно-массовые мероприятия с читателями, такие как громкие читки, вечера вопросов и ответов, столы справок, суды над книгами, постановка спектаклей, ведение стенных газет.

590 Соскин В. Л. Этапы развития культуры в Сибири в первое десятилетие советской власти (1917—27гг.) // Культурная революция в СССР (1917;1965 гг.). М., 1967. С. 277. и т. д. Наиболее ярко при этом освещалась политическая, антирелигиозная и сельскохозяйственная проблематика как самые острые вопросы для населения Западной Сибири.

Характерной формой работы массовых библиотек в Западной Сибири была организация деятельности библиотек-передвижек и книгонош, которые охватывали большое количество населения, что, учитывая протяженность сибирской территории и часто отсутствие постоянного сообщения, было действительно актуально. Особенно в сельской местности передвижные библиотеки и книгоноши оказывали непосредственное влияние на мировоззрение населения. Для того чтобы заинтересовать крестьян чтением литературы, от библиотечных работников требовалось наличие как профессионального, так и личностного подхода к потенциальным читателям. В советском государстве работники культпросветучреждений выбирались и назначались в зависимости от их отношения к партии и мировоззренческой позиции, что непосредственно сказывалось на их профессионализме и характере методов работы с читателями. Однако идеологический уровень донесения информации, благодаря этому, оставался выдержанным.

Массовые библиотеки в 1920;1930;х гг. были функциональны, так как, с одной стороны, существовали значительные группы населения, нуждавшиеся в ней, с другой — были люди (библиотекари), видевшие свой жизненный долг в решении задач, поставленных партией перед библиотекой. Во многом благодаря массовым библиотекам, советская власть обеспечила себе прочный идеологический фундамент в Сибири, где население изначально негативно относилось к большевистскому режиму.

Изменение социального состава населения, увеличение городских жителей и повышение общего уровня грамотности требовало расширения библиотечного обслуживания и изменения книжных фондов. Хотя число библиотек постоянно возрастало, содержательная сторона книг менялась незначительно. На протяжении всего изучаемого периода приоритет отдавался общественно-политической литературе и беллетристике. Кроме.

195 того, в библиотеках и избах-читальнях большой популярностью среди читателей пользовалась периодическая печать, которая, как полагало большинство населения, отражала современное положение в стране.

Распространить радикальную идеологию большевиков в широких народных кругах без участия прессы было бы невозможно. Представляя выгодные стороны новой экономической политики, продналога, кооперации, коллективизации и индустриализации, пресса популяризировала среди населения проводимые государством социально-экономические кампании.

С конца 1920;х гг. отмечается преобладание на страницах печати материалов, способствующих утверждению единоличной власти И. В. Сталина. Периодические издания сыграли важную роль в закреплении образа вождя в сознании массовой аудитории.

Учитывая то, что Западная Сибирь оставалась сельскохозяйственной провинцией, практически во всех газетах функционировали отделы или страницы, посвященные аграрным вопросам, которые также контролировались партийными органами. Кроме того, в 1920;е гг. были созданы специальные периодические издания для крестьян, на страницах которых рассматривались актуальные сельскохозяйственные вопросы. К ним относятся томская газета «Советская деревня» и новониколаевская «Сельская правда», которые получили положительную оценку партийных органов.

По мере укрепления общего благосостояния населения Сибири, со второй половины 1920;х гг. большинство рабочих и крестьян оформляло подписку и осуществляло покупку газет. Ежедневное чтение прессы становится привычным занятием в свободное время. Анализируя данные подписки, можно увидеть, что население прежде всего выписывало региональную прессу, а затем центральную, поскольку освещаемая в газетах местная жизнь интересовала читателей больше, чем общеполитическая ситуация в стране и в мире. Поэтому существенное значение в формировании гражданской позиции у советских людей имела именно провинциальная печать.

Более всего росту общественной активности населения и пополнению рядов коммунистов способствовала работа рабселькоров. Но при этом в условиях формирования тоталитарного политического режима в стране их деятельность создавала систему доносительства, насаждая атмосферу подозрительности и недоверия. Анонимность рабселькоров способствовала произвольному клеветничеству в печати. В 1920;е гг. наблюдался расцвет этого общественного движения, ознаменовавшийся проведением в 1925 г. первого краевого съезда рабочих и крестьянских корреспондентов в Сибири, который послужил стимулом для открытия рабселькоровских отделов редакций газет в западно-сибирских городах. Партия всемерно поддерживала это движение, но по мере утверждения тоталитарной политической системы в стране необходимость в рабселькорах отпадала, причем работа их постепенно была сведена к обычным доносам. Лишившись поддержки партии, с 1936 г. движение рабселькоров в стране, выполнив свою миссию, угасает. Развивается другая форма связи с читающим населением — письма в редакцию, которые отражали истинное положение дел на местах. Но именно поэтому не все из них попадали на страницы печати, а только те, которые способствовали популяризации советской власти на местах, и обязательно после «редакционной» обработки. Следовательно, об объективности опубликованных в периодической печати читательских письмах говорить не приходится.

Перманентный интерес власти к периодической печати с целью использования ее в политико-идеологических целях являлось особенностью изучаемого периода. К концу 1930;х гг. пресса была интегрирована в советскую систему и полностью подчинена коммунистической партии, вопреки установленной Конституцией свободе слова.

С одной стороны, в результате проведенных государством в первые два десятилетия своего существования культурных мероприятий были достигнуты успехи в сфере образования народных масс и приобщения их к созидательной деятельности в области культуры. С другой стороны, став.

частью государственной политики, культура советского периода была основана на идеологии большевизма и изначально несла в себе политическую смысловую нагрузку. Установленная советской властью информационная монополия оправдывала разрушительные действия коммунистов по отношению к культуре, религии, сфере личных интересов граждан.

Был создан и утвержден тотальный партийный монополизм в информационной сфере, который способствовал распространению коммунистических догм. Жесткая политика в области книгоиздания и печати была существенным дополнением к другим крайним мерам большевиков и лично Сталина в утверждении тоталитарной политической системы в СССР в целом и в Западной Сибири в частности.