Восточный город в восприятии английских путешественников в конце XVI — первой трети XVII вв

Актуальность темы

исследования.

Представления об иных этносах и культурах, представления о «другом» — органическая часть духовной жизни общества, неотъемлемая и принципиально важная составляющая национального самосознания. По словам И. Нойманна, без «Другого» субъект не может иметь знания ни о себе, ни о мире, поскольку знание создается в дискурсе, где встречаются сознания"1.

Дихотомия «свой — чужой» — одна из самых фундаментальных в истории человеческого мышления. Восприятие «другого» во многом зависит от национальных мифов и стереотипов, а поскольку их рождение уходит корнями в прошлое, ученые в надежде узнать, как происходит формирование границы между двумя мирами «своего» и «чужого» все большее внимания уделяют первым контактам западноевропейцев с «другими» культурами.

Интеграционные процессы конца XX — начала XXI вв., тенденция к глобализации и унификации — с одной стороныпоиски национальной идентичности в рамках дихотомии «человечество» — «нация», коммуникативные задачи диалога культур — с другой, актуализируют поставленную проблему. Проблема диалога, преодоления (или использования) стереотипов — одна из важнейших в современной культуре и политике. Происшедшие в мире за последние годы события дали немало примеров того, как, казалось бы, самая впечатляющая очевидность оказывается бессильной перед традиционными стереотипами массового сознания. Логика разума отступает перед логикой инстинкта, перед предубеждениями, перед древним представлением о «своих» и «чужих».

1 Нойманн И. Использование «Другого»: Образы Востока в формировании европейских идентичностей / Пер. с англ. В. Б. Литвинова и И. А. Пилыцикова, предисл. А. И. Миллера. М.: Новое издательство, 2004. С. 40.

Картина «чужого» мира лучше всего предстает в путевых записках путешественников, поскольку этот источник запрограммирован на фиксацию всего «чужого» и несет в себе обязательное выражение распространенной точки зрения, некую схему, стереотип подхода. Путевые записки отличает откровенность, яркость, широта изложения. Изначально они не предназначались для публикации, поэтому авторы высказывали свои взгляды и давали оценки событиям и людям, с которыми они встречались, без оглядки на общественное мнение и цензуру. Дневники, журналы и прочие путевые заметки в максимальной степени отражают индивидуальный ментальный стиль и особенности мировосприятия. А проблема изучения ментальности является весьма актуальной с научной точки зрения. В частности, изучение ментальности английских путешественников в раннее новое время помогает приблизиться к пониманию духовной жизни людей этого периода, предоставляет широкие возможности для воссоздания социокультурных портретов наиболее характерных человеческих типов эпохи (торговца, дипломата и др.) и, кроме того, позволяет, используя диалогический подход к взаимоотношению культур, интерпретировать его с точки зрения места и роли в нем человека1.

Записки первых английских путешественников на Восток предоставляют возможность изучить процесс конструирования «чужого» пространства и смыслы, которыми оно наделялось в их представлении. Роль «чужого» пространства, в нашем случае, играет восточный город. И это не случайно, поскольку, по словам Д. Замятина, именно город является «средоточием культурных и цивилизационных достижений», и именно в его пространстве происходит встреча культур. Кроме того, исследования по истории европейского средневекового города позволяют говорить о том, что город в эпоху стремительного подъема городской цивилизации Запада играл особую.

1 Малето Е. И. Русские и западноевропейские путешественники на Восток XIV-ХУвв. (Сравнительно-исторический анализ ментальности). М., 1992. С. 2.

2 Замятин Д. Мета — география: пространство образов и образы пространства. М., 2004. С. 205. роль в сознании человека того времени, а описания городов занимали важное место в средневековых книгах о путешествиях европейцев на Восток. С расцветом крупных торговых центров и ростом политического влияния городов Европы интерес путешественников к городам усиливался. Поэтому интересно проследить, вызывал ли город, как феномен, интерес у путешественника в раннее новое время? Выбор города в качестве площадки, где происходит соприкосновение культур, представляется интересным, поскольку образ города вмещает в себя множество разнообразных образов и культурных символов. Это позволит избежать фрагментарности в изучении механизмов восприятия «чужого» и глубже проникнуть в процессы описания иной действительности. Причем, для нас важнее не те знания — факты, которые сообщали английские путешественники, а их впечатления, реакция, эмоции от соприкосновения с «чужим» пространством, которые, по словам Сайда, рождали так называемую «воображаемую реальность» или «воображаемый мир"1.

Познание «чужого» мира было неразрывно связано с формированием нового самосознания англичан, становлением нового социального типа, для которого была характерна исключительная вера в себя, устремленность и активность во всех сферах жизни". Рост индивидуализма и общественного сознания, перемены в области просвещения, науки и культуры сопровождались складыванием нового миропонимания. Обособление англичан, чему, во многом, способствовала Реформация, всплеск патриотических чувств, в особенности в периоды обострения взаимоотношений с католическим миром, неприязнь к иностранцам — в этих условиях шло формирование идентичности английской нации. Требовались новые «герои», которыми стали путешественники в заморские страны, люди уверенные в неизбежном успехе своих начинаний и видевшие в этом.

1 Сайд Эдвард В. Ориентализм: Западные концепции Востока. Пер. с англ. яз. А. В. Говорунова. Санкт-Петербург, 2006. С. 147.

2 Ментешашвгта И. Ш. Соприкосновение цивилизаций Запада и Востока в период деятельности в Индии Английской Ост-Индской компании. Тбилиси, 1998. С. 34. возможность пробиться в жизни. Конечно, не стоит забывать об отваге, смелости и обычной любознательности, которыми должны были обладать люди, на долю которых выпала важная задача, выражаясь словами Гуссерля, «проверить на «доступность» эту «чуждую» для них среду, а заодно и «подтвердить» свою «исключительность"1.

В целом, новые тенденции развития науки и сдвиги методологии социально-исторических исследований придают настоящей проблематике весьма актуальный научный характер.

Хронологические рамки исследования ограничены периодом конца XVI — первой трети XVII вв. Именно в это время происходит «открытие» для англичан стран, лежащих к востоку от Персии, сопровождавшееся популяризацией знаний о «чужом». На заре становления отношений между Англией и этими далекими восточными странами начинает вырабатываться свой особый язык, свой стиль в общении между «чужими» друг для друга культурами.

Выбор в качестве верхней хронологической границы изучаемого периода конца 20-х гг. XVII в. объясняется тем, что в это время изменилась внутриполитическая ситуация как самой в Англии, так и в ряде восточных государств, с которыми англичане поддерживали контакты.

Периоды «одиннадцатилетней тирании» Карла (1629 — 1640 гг.) и Гражданской войны (1640- 1649 гг.) были тяжелым временем для Ост-Индской компании: крупные расходы, отсутствие четко выраженной поддержки власти, обострение отношений с королем в 1635 г. Плавания на Восток становятся редки, публиковалось очень мало рассказов путешественников, поскольку интересы и энергия англичан или, по крайней мере, людей, которые публиковали эти книги, были направлены в другую сторону. Англичане становятся слишком обеспокоены и поглощены беспорядками «дома», чтобы интересоваться далекими людьми и событиями.

1 Валъденфельс Б. Своя культура и чужая культура. Парадокс науки о «чужом» // Логос. 1994. № б. С. 77−94.

Происходит спад общественного интереса к феномену «чужого», к далеким и экзотическим образам Востока1.

С другой же стороны, к определенной лакуне в процессе формирования образа «восточного города» привело сокращение контактов англичан с восточным регионом вследствие изменения здесь в 1620-е гг. внутриполитической ситуации. Ост-Индская компания, которая была организатором путешествий англичан на Восток, к 1620-м годам завершила создание на Востоке системы постоянных факторий. Но уже в 1623 г. внутренняя обстановка в Японии, Сиаме и Индокитае сделала невозможной для англичан сохранять выгодную и регулярную торговлю2. А в конце 1620-х годов в Минской империи капитаны Ассоциации Куртэна так испортили отношения с кантонскими властями, что англичане были объявлены врагами Китая, и торговля с ними была запрещена навсегда.

Географические границы исследования. В настоящей работе «восточный город» понимается с чисто географической точки зрения как азиатский город, в частности город Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии (ПРИЛОЖЕНИЯ 2,3). Записки англичан, путешествовавших к востоку от Персии в конце XVI — первой трети XVII вв., содержат сведения преимущественно о городах Индии, Бирмы (княжества Пегу), Суматры, Явы, Японии и, в меньшей степени, о Китае. Путешественники оставили большего всего сведений о Могольской империи, поскольку с самого начала ключевую роль для Ост-Индской компании в регионе играли ее отношения с этим государством. Неудачно сложившиеся отношения Англии с Китаем объясняют скудность сведений о китайских городах.

Степень научной разработки проблемы. Имагологические исследования, в рамках которых изучается то, как в одной культуре складываются и развиваются образы других культур (стран, народов), получили широкое развитие лишь с середины 50-х годов XX века. Однако.

1 Lach D. F., Van Kley, E. J. Asia in the making of Europe. Vol. 3. Book 1. A Century of Advance. Chicago. 1993. P. 573.

2 Lach D. F. Op. cit. Vol. 3. P. 75. уже в начале XX в. в зарубежной историографии отмечался интерес к проблеме образа «Другого», когда в рамках сравнительного литературоведения начали предприниматься попытки рассмотрения литератур с точки зрения отражения в них предубеждений одной нации по отношению к другой. Так, в своей работе Р. Сенкорт1, исследуя трансформацию образа Индии в английской художественной литературе с конца XVI до середины XVIII в., затронул вопрос влияния записок первых путешественников на складывание этого образа.

Однако, несмотря на то, что зарубежная историография имеет давнюю традицию в изучении записок первых английских путешественников на Восток, исследователей, по большей части, интересовали маршруты, первенство в описании, географический и этнографический материал, исторические события. Одним из таких исследователей конца XIX — начала XX вв. был У. Фостер", который обобщил сведения первых английских путешественников об Индии. Подобный характер носят работы К. Локка3 и М. Эдвардса4, которые видели в сочинениях путешественников лишь сумму сведений о Востоке. Оценивая вклад описаний восточных земель путешественниками, они устанавливали правдивость и ложность сообщений. Также следует упомянуть работы У. Кермака, Б. Пенроуза и П. Адамса, которые исследовали влияние записок о путешествиях в раннее новое время на географические представления англичан и расширение картины миры5.

1 Senconrt R. India in the Eglish Literature. London, 1923.

2 Foster W. A forgotten voyage of John Davis // The Geographical Journal. 1893. Vol. 2. № 2 (Aug.) — Early travels in India 1583 — 1619 / Ed. by W. Foster, C. I. E., Oxford, 1921.

3 The first englishmen in India letters and narratives of sundry Elizabethans written by themselves and edited with an Introduction and Notes by J. Courtenay Lock / Ed. by J. Courtenay Locke. London: Routledge, 1930.

4 Edwardes M. «Ralth Fitch»: Elizabethan in the India. New York, 1973.

5 Kermack W. The expansion of Britain from the age of the discoveries. A geographical history. London, Milford, 1925; Penrose B. Travel and Discovery in the Renaissance 1420 -1620. Cambridge, 1960; Penrose B. Tudor and Early Stuart Voyaging. Washington, 1962. Penrose B., F. R. G. S. Urbane travelers 1591 — 1635. Philadelphia, London, MCMXLIIAdams P. G. Travel Literature and the Evolution of the Novel. Lexington: University Press of Kentucky, 1983.

В целом, зарубежная историография темы характеризуется высоким уровнем обобщений, проблема восприятия западноевропейцами Востока рассматривается в широких хронологических и географических рамках. Одной из наиболее авторитетных работ по проблеме восприятия Востока европейцами является трехтомный труд американского ученого Дональда Лача «Азия, созданная Европой» (третий том вышел в соавторстве с Эдвином Ван Клеем")1, хотя преимущественно в нем анализируются описания путешествий, оставленные португальскими и испанскими миссионерами.

Большое воздействие на эволюцию всего гуманитарного знания имеют л работы Э. Сайда. После публикации книги «Ориентализм» на первый план вышло изучение проблемы формирования и сущности знания о «Другом» и того, какую роль играли суждения о «Другом» в формировании имперских представлений. Автор, исследуя историю познания и освоение европейцами культуры арабского Востока, показал, что компаративистский подход к изучению Востока и населяющих его народов стал равнозначен ложному представлению о неравенстве Востока и Запада. Эта одна из самых прославляемых и, вместе с тем, критикуемых работ в мировой научной литературе, способствовала развитию анализа колониального дискурса и постколониальных теорий3.

П. Маршалл и Г. Уильмс, исследовавшие представления европейцев о «Новых Мирах» в эпоху Просвещения, отмечали, что, хотя их контакты с.

1 Lach D. F. Asia in the making of Europe. Vol. 1. The Century of Discovery. The University of Chicago. 1965; Lach D. F. Asia in the making of Europe. Vol. 2. in 3 books. The Century of Wonder. The University of Chicago. 1970;77- Lach Donald F., Van Kley E. J. Asia in the making of Europe. Vol. 3. in 3 books. A Century of Advance. Chicago. 1993.

2 Said E. W. Orientalism. N.Y., 1978; См. также: Сайд Э. Восток путешественников и ученых: между словарной дефиницией и живой мыслью // Отечественные записки. М., 2003. № 5. С. 466 — 472- Сайд Э. Ориентализм: Западные концепции Востока / Пер. с англ. А. В. Говорунова. СПб., 2006.

3 О научных спорах в отношении «саидовского ориентализма» см.: Prakash G. Orientalism Now // History and Theory, Vol. 34, No. 3. (Oct., 1995), P. 199−212- Rotter Andrew J. Saidism without Said: Orientalism and U.S. Diplomatic History // The American Historical Review. 2000. Vol. 105. № 4. (Oct.). P. 1205−1217- Хапед Мутеиб Хасан. Колониальное востоковедение: парадокс культуры и политики у Эдварда Сайда. Дис. канд. полит, наук. Москва, 2000.

Востоком со временем становились все теснее, но ближе и понятнее им он не становился. В своей работе авторы анализируют формирование образа Востока в Европе в долгосрочной перспективе. Для того чтобы определить, какие нюансы появились в восприятии восточных стран в эпоху Просвещения, П. Маршалл и Г. Уильмс в общих чертах показывают, как формировалось представление европейцев о восточных стран в XVII в1.

Среди наиболее авторитетных авторов следует назвать также Мэри Б. Кэмпбелл, которая в своей книге показала общие тенденции восприятия «Другого Мира» европейцами2. Широкие хронологические (400−1600 гг.) и географические рамки ее работы позволяют проследить различные образы «Другого» в восприятии торговцев, миссионеров, паломников.

Специалист в области интеллектуальной и культурной истории Европы в раннее новое время Дж.-П. Рубис привлекал записки европейских путешественников на Восток для исследования кросскультурного взаимодействия3. «Столкновения» культур Запада и Востока в это время, на его взгляд, во многом определяли то, как в западной культуре складывались и развивались образы восточных культур и какими способами осуществлялось культурное доминирование европейцев.

Стоит выделить статью JI. К. Масиеля Санчеса4, который путем текстологического анализа исследует средневековые книги европейцев о странствиях и путешествиях на Ближний Восток. В ходе исследования автор отвечает на вопрос о том, какое место занимали города в книгах путешественников, и выявляет общие принципы и схемы в их описаниях.

1 Marshall P. J., Williams G. The Greate Map of Mankid Perseptions of New Worlds in the Age of Enlightenment. Cambridge, 1982.

2 Campbell M. B. The Witness and the Other World Exotic European Travel Writing, 4 001 600. Ithaca and London, 1988.

3 Voyages and Visions: Towards a Cultural History of Travel / Ed. by J. Eisner and J.P.Rubies. London: Reaktion Books, 1999; Rubies J.P. Travel and Ethnology in the Renaissance: South India through European Eyes, 1250−1625. Cambridge: University Press, 2000; Rubies J. P. Travel writing and humanistic culture: A blunted impact? // Journal of Early Modern History. 2006. Volume 10. № 1. May. P. 131−168.

4 Масиель Санчес JI. К. Города в западноевропейских книгах путешествий первой половины XV в. // Вест. Моск. ун-та. Сер. 8. История. 2002. № 2. С. 67−82.

Наиболее многочисленными являются работы, изучающие то, как в европейской культуре складывались и развивались образы мусульманских стран, и анализирующие представления европейцев и, в частности, англичан о Среднем Востоке и Османской империи1. Ставя перед собой задачу — проследить путь, который прошла Европа, вступая в контакт с исламом, авторы исследовали причины, по которым это произошло, обозначили исторический процесс, в ходе которого развивались эти отношения, показали многообразие аспектов, концепций и форм предвзятого отношения и дезинформации. Несомненно, эти контакты во многом обусловили видение европейцами других восточных стран и их жителей, которые они «открывали» для себя позднее.

Что касается работ, посвященных собственно формированию образа стран к востоку от Персии в английском обществе конца XVI — XVII вв., то они не многочисленны. Однако, последние десятилетия продемонстрировали существенное оживление интереса зарубежных ученых, в том числе и из стран Востока, к проблемам контактов англичан с восточными культурами в раннее новое время. Многие ученые рассматривают присутствие англичан в исследуемом регионе в XVII в. как начальную стадию британского господства и изучают межцивилизационные контакты в рамках колониальной истории. Так, Дж. Синх в своей книге «Колониальные нарративы/культурные диалоги"2 утверждает, что «представления в раннее новое время о неевропейских «других» служили контекстом для.

1 Daniel N. Islam and the West: The Making of an Image. Edinburgh: Edinburgh UP, 1962; Murphey R. Bigots or Informed Observers? A Periodization of Pre-Colonial English and European Writing on the Middle East // Journal of the American Oriental Society. 1990. Vol. 110. №.

2 (Apr. — Jun.). P. 291−303- Lewis B. Islam and the West. Oxford, 1993. {Jlyuc Б. Ислам и Запад / Пер. с англ. Кулланда С. М., 2002) — Javadi Н. European travelers in Iran: (From the Earliest Times to the Safavid period). Tehran, 1999; Maclean G. The Rise of Oriental Travel: English Visitors to the Ottoman Empire, 1580−1720. New York: Palgrave Macmillan, 2004; Кардини Франко. Европа и ислам: история непонимания / Серия «Становление Европы» / Пер. с итал. Е. Смагиной, А. Карловой, А. Митрофанова. СПб.: «Александрия», 2007.

2 Singh J. G. Colonial Narratives/Cultural Dialogues: «Discoveries» of India in the Language of Colonialism. London: Routledge, 1996. строительства империи, предопределяя действия и стратегии"1. В качестве доказательства она привлекает описания первых английских путешественников в Индию, и исследует то, как вырабатывался язык и стиль в общении между «чужими» друг для друга культурами. Дж. Синх вместе с другим американским профессором А. Кэмпсом издали сборник научных работ «Изучение путешествий. Европейские „открытия“ в раннее новое время». Авторы статей, изучая записки европейцев, в том числе, и английских путешественников в Восточную Индию, Африку и Левант в 1500—1800 гг., показали, что отношение к чужой культуре связано в каждом обществе с присущей ему картиной мира и взглядами, и поэтому в каждом отдельном случае оппозиция «свои» — «чужие» имеет свое конкретное наполнение.

Так, работа Лесли Б. Кормэк касается того, как развитие географической науки способствовало формированию у англичан имперского мировоззрения и чувства превосходства над «Другими"3.

Эндрю Хэдфилд4 и Шанкар Раман5 в своих работах исследовали то, как англичане культивировали свою отличительность, используя в дидактических целях «варваризацию» неевропейских обществ. Они разделяют взгляды Дж. Синх по вопросу складывания европейских представлений об Индии в раннее новое время и называют их «колониальными». Формирование этих представлений, по их словам, должно было не только установить особое распределение власти и силы между.

1 Singh J. G. Op. cit. P. 24.

2 Travel Knowledge: European «Discoveries» in the Early Modern Period / Ed. Ivo Kamps and Jyotsna G. Singh. New York: Palgrave, 2001.

3 Cormack L. B. Britannia rules the waves?: images of empire in Elizabethan England // Literature, mapping, and the politics of space in early modern Britain / Ed. by Andrew Gordon and Bernhard Klein. Cambridge, 2001. C. 45−69.

4 Hadfield A. Literature, Travel and Colonial Writing in The English Renaissance, 15 551 625. Oxford, 1998.

5 Raman S. Framing «India» The Colonial Imaginary in Early Modern Culture. Palo Alto, CA: Stanford UP, 2002.

Своим" «Чужим», но и «побудить к новым формам действия» в отношении этого «Чужого"1.

2 3 4.

На взгляд П. Банерджи, Р. Бабура и М. Дж. Они, представления англичан об Индии с момента их первой встречи до конца XVII в. вряд ли можно рассматривать как колониальные. Доказательство этому они находят в текстах путешественников. П. Банерджи, обсуждая восприятие англичанами индусского обряда «сати» и отсутствие в их записках каких-либо намеков на сожжение ведьм в Европе, показывает различие между «доколониальным» и «колониальным» представлениями. Р. Бабур даже применяет термин «прото-ориентализм» для характеристики отношения английских путешественников Т. Кориэта и Т. Роу к Индии в раннее новое время на страницах их записок. Проанализировав представления первых англичан, автор пришел к выводу, что их отзывы о «чужой» действительности проникнуты, в большей мере, беспокойством и неуверенностью в своем дальнейшем присутствии в Индии. В статье М. Дж. Они исследуется формирование «доколониальных» представлений англичан об Индии через их восприятие экзотической фауны и могольских правителей. Для автора очевиден своеобразный «конфликт» между тем, что англичане ждали от Индии, и тем, что они нашли там. Это разногласие вынудило англичан не только заново строить свое представление о «Другом», но и по-другому взглянуть на себя.

Представлению англичан о Дальнем Востоке в 1600—1720 гг. посвящена статья Роберта Маклея5. В ней автор излагает свое видение проблемы восприятия европейцами восточных стран и предлагает сложную систему.

1 Raman S. Op. cit. P. 3.

2 Banerjee P. Burning Women: Widows, Witches, and Early Modern European Travelers in India. New York: Palgrave Macmillan, 2003.

3 Barbour R. Before Orientalism: London’s Theatre of the East, 1576−1626. Cambridge: Cambridge UP, 2003.

4 Aune M. G. Elephants, Englishmen and India: Early Modern Travel Writing and the Pre-Colonial Movement I I Early Modern Literary Studies. 11.1 (May), 2005. 4.1−35.

5 Markley R. Riches, power, trade and religion: the Far East and the English imagination, 1600 — 1720 // Renaissance Studies. 2003. Vol. 17. № 3. P. 494−516. репрезентаций различных стран Востока, в том числе, Индии, Японии, Китая, в описаниях англичан.

За последние десятилетия произошел сдвиг в имагологической проблематике, который состоял в переходе от описания отдельных образов «Чужих» к рассмотрению их через призму общей проблемы «образа Чужого». Несомненную ценность для темы нашей работы с точки зрения знакомства с общетеоретическими вопросами восприятия образа «Другого» представляют работы К. Бреттелл, Б. Андерсона, Ф. Б. Шенка, JL Вульфа и И. Нойманна1. В этих методологически насыщенных работах исследуются источники формирования национальных и общеевропейских идентичностей на разнообразном историческом и современном материале, показываются обстоятельства и пути распространения в обществе стереотипных представлений, соотношение в них вымышленного и действительного. Стоит выделить работу И. Нойманна, центральной проблематикой которой является изучение того, какую роль образ восточного «Другого» играл в формировании «западной» идентичности. Она отличается от других работ не только по методологии и задачам, но и по тону. В ней почти нет обличительного пафоса, характерного для Сайда и многих других авторов. Интересен вывод автора о том, что «Восток» лишается своей географической точки отсчета и становится обобщенным социальным маркером в формировании европейской идентичности"2.

О высоком интересе к изучению проблемы «свой"/"чужой» на основании записок путешественников свидетельствует не только обширная издаваемая литература, но и регулярные конференции. Одна из них — симпозиум.

1 Brettell С. В. Introduction: Travel Literature, Ethnography, and Ethnohistory // Ethnohistory. 1986. Vol. 33. № 2 (Spring). P. 127−138- Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. М., 2001; Шснк Ф. Б. Ментальные карты: конструирование географического пространства в Европе от эпохи Просвещения до наших дней // Новое литературное обозрение. 2001. № 52 (6) — Вульф Л. Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения / Пер. с анг. И. Федюкина. М., 2003; Нойманн И. Использование «Другого»: Образы Востока в формировании европейской идентичностей / Пер. с англ. В. Б. Литвинова и И. А. Пилыцикова, предисл. А. И. Миллера. М.: Новое издательство, 2004.

2 Нойманн И. Указ. соч. С. 267.

Книга" Путешествий: Жанр, Путеводитель, Этнология и Паломничество. 1250−1700″ - состоялась в университете Теннеси 2−3 марта 2006 гЛ Об этом свидетельствуют также подробные библиографические указатели и энциклопедии, которые учитывают произведения путешественников2.

В ходе исследования проблемы восприятия англичанами Востока в конце XVI — XVII вв. автор диссертации обращался к работам по истории создания Британской колониальной империи, которые не имеют прямого отношения к имагологической проблематике. Тем не менее, их авторы обращают внимание на появление новых знаний о восточных странах, которые укрепили веру англичан в уникальность собственной цивилизации и формировали представления об исторической миссии Европы в отношении других отсталых народов, что помогало осуществлять колониальное проникновение и подчинение территорий. Интерес представляет монография И. Ш. Ментешашвили4, который сделал попытку вписать историю Ост-Индской компании в контекст взаимоотношений Запад-Восток. В своей работе автор, отмечает, что, несмотря на успехи в различных сферах деятельности Англия конца XVI — XVII вв. была по сравнению с Индией бедной, зависимой от внешней торговли страной, и склоняется к мнению, что с момента прибытия в Индию англичане не вынашивали планов завоевания и.

1 «The „Book“ of Travels: Genre, Ethnology, and Pilgrimage, 1250−1650». Fifth Annual Marco Symposium, sponsored by the Marco Institute for Medieval and Renaissance Studies at the University of Tennessee. 2−3 March 2006.

2 RiddickJ. F. Glimpses of India: an annotated bibliography of published personal writing by Englishmen, 1583−1947 / Compiled by John F. Riddick. Bibliographies and indexes in world history. Numder 15. N. Y.-Westport, Connecticut. London. 1989; Literature of Travel and Exploration: an Encyclopedia / Ed. by J. Speakintrod. By S. Bassnett. N. YorkLondon: Fitzroy Dearborn Puble, 2003: in 3 Vols.

3 Holden F. Rival Empires of Trade in the Orient 1600−1800. Minneapolis, 1976; Marshall P. J. The English in Asia to 1700 I I The Oxford History of the British Empire. Vol. I. The Origins of Empire. British Overseas Enterprise to the Close of the Seventeenth Century / Ed. by Nickolas Canny. Oxford. N.-Y., 1998. P. 264−285- British consciousness and identity. The making of Britain, 1533−1707 / Ed. by Brendan Bradshaw and Peter Roberts. Cambridge, 1998; A brief history of British sea power. How Britain becamc sovereign of the Seas. London, 2003.

4 Ментешашвши И. Ш. Соприкосновение цивилизаций Запада и Востока в период деятельности в Индии Английской Ост-Индской компании. Тбилиси, 1998. порабощения этой страны и испытывали некое «смущение» перед внешним блеском и изобилием Востока1.

Отечественные исследователи также не оставили без внимания проблемы взаимовосприятия культур и формирования представлений одних народов о других. В 70 — 80-ые гг. XX в. стали появляться работы по описанию отдельных образов «чужих"2.

Поворотом к проблематике «чужого» в отечественной историографии явился выпуск альманаха «Одиссей"3, который содержит статьи не только конкретно-исторического характера, но и теоретического. В центре выпуска — восприятие образа «другого» в разных странах и разные периоды. В частности, анализируются представления о евреях в современном российском обществе, образ ислама в России XVIII — XIX вв., образ араба у западноевропейских крестоносцев.

Автор диссертации применял опыт по изучению механизмов восприятия «другого», проблем мифологизированного сознания, стереотипов мышления, накопленный в философии, социологии, психологии, культурологии4.

1 Ментешашвгти И. Ш. Указ. соч. С. 82.

2 Давидсои А. Б., Макрушина В. А. Образ далекой страны. М., 1975; Ерофеев Н. Туманный Альбион: Англия и англичане глазами русских 1825 — 1853. М., 1982; Ерофеев Н. А. Английский колониализм и стереотип индийца в XIX веке // Народы Азии и Африки. 1982. № 6. С. 85−94.

3 Одиссей: Человек в истории. 1993: Образ «другого» в культуре. М., 1994.

4 Ямполъский М. Наблюдатель. Очерки человеческого видения. М.: Ас! та^пет, 2000; Ямпольский М. О близком (Очерки немиметического зрения). М.: Новое литературное обозрение, 2001; Савельева И. М., Полетаев А, В. Знание о прошлом как проблема социологии знания // Новое литературное обозрение. М., 2001. № 52- Культура «своя» и «чужая»: Материалы международной интернет-конференции, проходившей 16 сентября 2002 года на информационно-образовательном портале www.auditorium.ru / Быховская И. М., Горяинова О. И., Министерство культуры РФ, Российский институт культурологи, Институт «Открытое Общество» (Фонд Сороса). М., 2003; Гришаева Л. И. Понимание «чужого» и «другого» как условие успешной аккультурации // Взаимопонимание в диалоге культур: условия успешности: в 2 ч. / Под ред. Л. И. Гришаевой, М. К. Поповой. Ч. 2. Воронеж, 2004; Фшюшкина С. Национальный стереотип в массовом сознании и литературе (опыт исследовательского подхода) // Логос. 4 (49). 2005. С. 141−155- Ищенко Е. Познание Другого — эпистемологические проблемы и социокультурные аппликации // Логос, 2005. № 4 (49). С. 172−188- Сботова С. В. Рефлексия темы путешествия (пути) в художественно-философской мысли Западной Европы и России XVIII — XX вв.: Автореф. дис. .канд. культурологических наук:

В настоящее время можно констатировать всплеск интереса к вопросам имагологии1. Благодаря работам, посвященным изучению образов стран мира в произведениях национальных литератур, их контекста, стереотипов сознания авторов, стало возможным знакомство с концепциями и подходами, доминирующими в настоящее время в области имагологии. Авторы, исследуя сложную природу ментального феномена «образ Чужого», пришли к выводу, что взаимодействие культур и менталитетов происходило в результате столкновения общепринятых представлений и стереотипов, с одной стороны, и отношений и идей отдельных людей, с другой.

Одной из приоритетных исследовательских задач является изучение репрезентаций «Другого» через деконструкцию текстов путешественников с.

24.00.01. Морд. гос. ун-т им. Н. П. Огарева. Саранск, 2005; Кучерук И. В. Системный подход к анализу категории «диалог культур». Астрахань, 2006.

1 Из большого количества публикаций на русском языке можно назвать, например: Данилевский Н. Я. Россия и Европа. М., 1991; Николаева Н. С. Япония-Европа. Диалог в искусстве. Сер. XVI — начало XX вв. М., 1996; Молодяков В. Э. «Образ Японии» в Европе и России второй половины XIX — начала XX века. М., 1996; Молодяков В. Э. «Образ Японии» в Европе и России втор. пол. XIX — начале XX века. М., 1996; Николаева Н. С. Япония-Европа. Диалог в искусстве. Сер. XVI — начало XX вв. М., 1996; Гордон А. В. Цивилизация Нового времени между мир-культурой и культурным ареалом (Европа и Азия в XVII — XX вв.). Научно-аналитический обзор. М., 1998; Креленко И. С. «Восточные» мотивы в европейской культуре XVII — XIX веков (к вопросу о «Диалоге культур») //Новая и новейшая история: Межвуз. сб. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. Вып 18. С. 79 -98- Строев А. Россия глазами французов // Логос. 1999. № 8 (18). С. 8−41- Лобкова Н. Категории «своего» и «чужого» (к вопросу о точке зрения в литературе постмодернизма) // Свое и Чужое в европейской культурной традиции: литература, язык и музыка / Сб. докладов участников науч. конференции. Н. Новгород, 2000. С. 250−254- Зусман Е. Образы Австрии и австрийцев в романе Л. И. Толстого «Война и мир» // Там же. С. 215−218- Кулакова В. Через «Ла-Манш» Джулиана Бармса: образы Франции и Англии // Там же. С. 239−240- Креленко Н, С. Японское искусство и европейская художественная культура конца XIX века // ВостокЗапад. Проблемы взаимодействия и трансляции культур. Сб. науч. тр. Саратов. «Научная книга», 2001. С.95−106- Пограничные культуры между Востоком и Западом: Россия и Испания / Сост. В. Е. Банго. Общественное объединение Союз Писателей Санкт-Петербурга. СПб., 2001; Фишмап О. Л. Китай в Европе: миф и реальность (XIII — XVIII вв.). СПб.: Петербургское востоковедение, 2003; Ванина Е. Ю. Ценностный мир средневековья (Опыт сравнения Индии и Западной Европы) // Ценностные ориентиры индийского общества / Под ред. Полонской Л. Р. и др. М., 2003; Культура «своя» и «чужая»: Материалы международной интернет-конференции, проходившей 16 сентября 2002 года на информационно-образовательном портале www.auditorium.ru / Быховская И. М., Горяинова О. И., Министерство культуры РФ, Российский институт культурологи, Институт «Открытое Общество» (Фонд Сороса). М., 2003. целью исследования феномена сознания самих путешественников1. Несмотря на то, что работы в этой области в географическом отношении и хронологически далеки от темы диссертации, внимание автора привлекли приемы и подходы в исследованиях путевого образа «другого». Внимания заслуживает статья Н. В. Котрелева, в которой автор на примере «Книги» Марко Поло показал разные подходы к изучению текстов, описывающих путешествия, как явления культуры. Стоит выделить работу Е. И. Малето3, посвященную изучению ментальности русских и западноевропейских путешественников Х1У-ХУ вв. на Ближний и Средний Восток, в которой автор демонстрирует использование диалогического подхода к взаимоотношению культур и учит тому, как интерпретировать этот диалог с точки зрения места и роли в нем человека. Большой интерес представляет статья Н. В. Дроновой и Е. А. Одоевской4, в которой решается задачаисследовать особенности менталитета французских и русских путешественников, порожденные ими стереотипы мышления в отношении.

1 Артемова Е. Ю. Французские путешественники о Москве (вторая половина XVIIIпервая половина XIX в.) // Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. М., 2000. Вып. 1. С. 120−136. Куприянов П. С. Русские заграничные путешествия начала XIX в.: национальные представления и проблема национальной самобытности: Дис. канд. ист. наук: 07.00.00, 07.00. 02. М., 2002; Свешников А. В. Итальянские путешествия в текстах русских историков конца XIX — начала XX в. // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. М., 2005. Вып. 14. С. 190 — 206- Новичкова О. В. Российская провинция первой четверти XIX века глазами французских современников. Дне.. канд. истор. Наук. Саратов, 2007. Мустафина Е. А. Образ Европы в литературном сознании России и США в XIX веке. Дис. докт. филол. наук. Москва, 2007; Гладышев А. В. Путешествие из Франции в Южную Россию в первой половине XIX в. // «Курорт» в дискурсивных практиках социо-гуманитарного знания. Матер, междунар. науч. конф. (Пятигорск, 27 — 29 апреля 2007 г.). Ставрополь-Пятигорск-Москва, 2007. С. 42−57- Гладышев А. В. Дети Рабле: француженка о русском prostom vine // Новая и новейшая история: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. Мирзеханова. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2007. Вып. 22. С. 88 — 97.

Котрелев Н. В. Восток в записках европейского путешественника («Миллион») // Типология и взаимосвязи средневековых литератур Востока и Запада. Т. 2. М., 1974. С. 477−516.

3 Малето Е. И. Русские и западноевропейские путешественники на Восток XIV-XVbb. (Сравнительно-исторический анализ ментальности). М., 1992.

4 Дронова Н. В., Одоевская Е. А. Облик обитателей восточного города XIX века в восприятии французских и русских путешественников // Восток — Запад: проблемы взаимодействия и трансляции культур. Сб. науч. тр. Саратов, 2001. чужой" восточной действительности через восприятие облика горожан арабских стран и Турции.

Существенный вклад в исследование формирования образа «Другого» внесли работы об эволюции христианских представлений о мусульманах1. С. И. Лучицкая не только рассматривала различные традиции и нарративные приемы, участвовавшие в формировании образа ислама, но и внесла вклад в общетеоретическую разработку проблемы восприятия «Другого».

В Саратовском государственном университете профессором И. Д. Парфеновым была создана научная школа по изучению взаимодействия цивилизаций и трансляции культур Запада и Востока в рамках колониальных империй. В рамках данной тематики были подготовлены и защищены диссертации. Интерес представляет работа А. И. Голосеевой, в которой автор, исследуя эволюцию взглядов Р. Киплинга на взаимодействие культур Запада и Востока, выявляет причины, оказавшие влияние на формирование его мировоззрения и стереотипы. Изучением процессов формирования образа «Другого», которые активно шли в Западной Европе в эпоху колониального проникновения в неевропейские территории занимаются В. С. Мирзеханов, Н. С. Креленко, М. Д. Никитин, Е. Ю. Лыкова, А. В. Баранов, Е. Н. Моисеева. Результатом этой деятельности стали многочисленные конференции, статьи, монографии3. Следует выделить статью Н. С. Креленко и И. Д. Парфенова1,.

1 Журавский А. В. Христианство и ислам. Социокультурные проблемы диалога. М.: Наука, 1990; Лучицкая С. И. Образ Мухаммада в зеркале латинской хронистики XII — XIII вв. // Одиссей. Человек в истории. М.: Наука, 1994; Лучицкая С. И. Образ Другого: мусульмане в хрониках крестовых походов. СПб.: Алетейя, 2001; Лучицкая С. И. Образ другого: проблематика исследования // Восток-Запад: проблемы взаимодействия и трансляции культур. Сб. науч. тр. Саратов, 2001. С. 194−204.

2 См.: Баранов А. В. Колонизация Восточного Капа в первой половине XIX века: взаимодействие цивилизаций и адаптация амакоса: дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Саратов, 2001; Голосеева А. А. Р. Киплинг об Индии: конфликт и диалог культур, стереотипы и открытия: дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Саратов, 2001; Моисеева Е. Н. Колониальная идея во Франции в последней трети XIX в.: дис. на соиск. учен. степ, канд. ист. наук. Саратов, 2002; Балашова Ю. А. Взаимодействие культур в процессе христианизации Нигерии (середина XIX — нач. XX века): дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Саратов, 2003.

3 См. статьи И. Д. Парфенова, Н. С. Креленко, М. Д. Никитина, В. С. Мирзеханова, Е. Ю. Лыковой, А. В. Баранова, Е. Н. Моисеевой, А. А. Голосеевой, Ю. А. Балашовой в посвященную исследованию эволюции образа восприятия «других» в английском менталитете и его литературном зеркале в XVII — XVIII вв. Авторы выявили интересные образцы формирования стереотипов такого восприятия и пришли к заключению, что не на всю английскую литературу Нового времени можно распространить идею Э. Сайда, что «культура связана с нацией и государством, дифференцирует „нас“ от „них“, почти всегда с долей ксенофобии2».

Несмотря на то, что проблемы взаимоотношений стран Запада и остального мира в период европейского проникновения на Восток активно разрабатывались в отечественной историографии, исследователей больше интересовала фактология внешних событий, а не реконструкция чужого миропонимания. В большинстве своем, эти взаимоотношения рассматривались в контексте изучения деятельности Ост-Индской компании и зарождения английской колониальной экспансии3. Записки сборниках: Восток-Запад: проблемы взаимодействия и трансляции культур. Сб. науч. трудов. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та. 2001; Новая и новейшая история. Сб. науч. трудов. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та. 1998;2008. Вып. 17−23- Никитин М. Д. Черная Африка и британские колонизаторы: столкновение цивилизаций. Саратов: Изд-во «Научная книга», 2005.

1 Креленко Н. С., Парфенов И. Д. Строительство Британской империи и образ представителя «чужой» культуры в английской литературе XVII — XIX вв. // Новая и новейшая итория: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов, 2004. Вып. 21. С. 132−151.

2 Парфенов И. Д. Культура и империализм. Взгляд историка // Восток — Запад: Проблемы взаимодействия и трансляции культур. Саратов, С. 213.

3 Мижуев П. Г. История колониальной империи и колониальной политики Англии. Изд. 2-ое. СПб., 1909; Кудрявцев А. Е. Ост-Индская проблема в XVII в. // Уч. зап. ЛГПИ. Вып. 11. Л., 1938. С. 7−67- Яброва М. Пропаганда колониальной экспансии в Англии во второй половине XVI века // Уч. зап. Саратов, гос. ун-та. Саратов, 1954. Т. 39. С. 269−292- Яброва М. М. Из истории английских колонизаторских экспедиций во второй половине.

XVI века // Уч. зап. Саратов, гос. ун-та. Вып. исторический. Саратов, 1956. Т. XLVII. С. 265−274- Левин А. Я. Из истории английского проникновения в Индию // Уч. зап. Горьков. ун-та. Горький, 1959. Вып. 51. С. 5−22- Левин А. Я. Проникновение английской компании в Индию, Индонезию, Персидский залив в первые десятилетия XVII в. (1601−1641 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Горький, 1964; Яброва М. М. Очерки истории колониальной экспансии Англии в эпоху первоначального накопления. Саратов, 1966; Олтаржевский В. П. Из истории английской Ост-Индской компании первой половины.

XVII в. Иркутск, 1971 Ахмедов Б. Путешествие Р. Фитча и начало английской колониальной торговли в Юго-Восточной Азии // Уч. зап. Азерб. ун-та. Серия ист. и филос. наук. Баку, 1973. № 8. С. 61 — 65- Бейдина Т. Е. О некоторых особенностях торговой деятельности Ост-Индской компании в начале XVII в. // Проблемы разложения феодализма и генезиса капитализма в Англии. Горький, 1980. С. 97−101- Воронкова Г. В. путешественников, опубликованные Хаклюйтом и Пэрчесом, использовались в качестве источника для изучения пропаганды колониальной экспансии в Англии в начале XVII в. и формирования идеологии английского колониализма, что было неотъемлемой частью складывания Британской колониальной империи1.

Как отмечалось выше, в последние десятилетия в отечественной науке, в соответствии с общемировыми тенденциями, произошел сдвиг от изучения социально-экономических и политических процессов к анализу культурных аспектов взаимодействия Запада и Востока, тем не менее, исследование первых контактов между Англией и Востоком по-прежнему зачастую сводится к изучению торговых и политических отношений между ними2. Тем не менее, эти работы оказали большую помощь в написании диссертации и позволили поместить восприятие английскими путешественниками восточного города в контекст общей ситуации в мире в конце XVI — первой.

Путешествие в Сурат в 1689 г. Джона Овингтона — источник по истории английской колониальной политики в Индии // Проблемы разложения феодализма и генезиса капитализма в Англии. Межвуз. сб. Горький, 1980; Воронкова Г. В. Английская Ост-Индская Компания в период реставрации Стюартов и «Славной» революции (1660−1688 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Горький, 1982; Ахмедов Б. А. Томас Рей — посол Англии в Индии // Взаимоотношение Востока с Европейскими странами. Сб. науч. тр. Баку, 1987; Олтаржевский В. П., Бейдина Т. Е, Воронкова Г. В. Английская Ост-Индская Компания в XVII веке. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1988; Лосев Ю. И. Проблема европейского проникновения на Восток в освещении российской и зарубежной историографии // Вопросы всеобщей истории: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Г. К. Селезнев. Изд-е 2-е. Рязань, 1997. С. 54−59;

1 Кириллова В. М. К вопросу о колониальных воззрениях Ричарда Хаклюйтамладшего (1553 — 1616 гг.) // Генезис капитализма в позднее средневековье в Англии и Германии. М., 1979; Кириллова В. М. Ричард Хаклюйт — младший как идеолог раннего английского колониализма второй половины XVI — начала XVII вв. Дис. канд. ист. наук. Москва, 1979; Мосолкина Т. В. Пропаганда экспансии в Англин в начале XVII века. Дис. канд. ист. наук. Саратов, 1983; Мосолкина Т. В. Самюэль Пэрчес — историк — историк и пропагандист английской колониальной экспансии // Историографический сборник. Вып. 13. Саратов, 1987. С. 103−111- Мосолкина Т. В. Пропагандистская деятельность С. Пэрчеса и английское купечество первой трети XVII века // Средневековый город. Вып. 8. Саратов, 1987. С. 157−162.

2 Лосев Ю. И. Англо-индийские торговые и политические отношения в 1600—1630 годах // Вопросы истории. 2003. № 5. С. 46−59- Ткаченко М. А. Становление Британии как морской державы. Вторая половина XVI века. Дис. канд. ист. наук. С.-П., 2004; Фурсов К А. Держава — купец: отношения английской Ост-Индской Компании с английским государством и индийскими патримониями. М.: Товарищество научных изданий КМК, 2006. половины XVII вв. и, в частности, в социально-экономических и политических отношений между Англией и Востоком.

Среди тех работ, которые касаются проблемы образа Востока в восприятии английских путешественников в конце XVI — первой трети XVII вв., стоит назвать фундаментальную работу Н. А. Вишневской по истории англо-индийских литературных связей в новое время, которая восполнила пробел в изучении процесса взаимодействия культурных и образных систем Англии и Индии1. Исследуя проблему создания образа Индии в английском обществе, автор выявляет тенденции в отношении к Востоку и установки, которые были существенными для европейских авторов «восточных повестей». В отличие от тех ученых2, которые во главу угла ставили вопрос о соответствии сообщений путешественников «реальности» и с большим недоверием относились к их «достоверности», Н. А. Вишневская, напротив, отмечает ценность этого источника информации. Автора привлекает «документализм» и «красноречивость» в описании фактов, поскольку, как она пишет, путешественники «не передают слухов и чужих фантастических рассказов и пишут о лично увиденном и подвергнуты незначительной идеологической обработке» .

В ходе исследования автор диссертации обращался к исследованиям по истории европейского города4, поскольку при создании образа «чужого» человек непременно отталкивается от образа «своего» (и наоборот), интуитивно или осознанно сравнивая их. Стоит выделить работу.

1 Вишневская Н. А. Запад есть Запад, Восток есть Восток? Из истории англоиндийских литературных связей в Новое время. M., 1996.

2 Бартольд В. История изучения Востока в Европе и России, изд. 2, JL, 1925; Геттнер А. География, ее история, сущность и методы. M.-JL, 1930.

3 Вишневская Н. А. Указ. соч. С. 22.

4 Стоклицкая-Терешкович В. В. Основные проблемы истории средневекового города X—XV вв. М., 1960; Вебер М. Избранное. Образ общества. M., 1994; Crisis and order in English towns 1500−1700. Essays in urban history. London, 1972; Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 1. Феномен средневекового урбанизма. М.: Наука, 1999; Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3. Человек внутри городских стен. Формы общественных связей. М.: Наука, 1999; Wrigley, Е. A. A simple model of London’s importance in changing English society and economy, 1650−1750 // Past and Present. 1967. № 37. отечественного востоковеда Л. И. Рейснера, в которой систематизированы отечественные и зарубежные концепции эволюции городских систем Запада и Востока1.

Исследование восприятия восточного города путешественниками потребовало обращение автора диссертации к работам ведущих специалистов по истории восточного города в изучаемый период2. Автор ни в коей мере не хотел сравнить сведения о городах, сообщенные в своих записках путешественниками, со знаниями, которыми располагает современная наука. Поиск несоответствий в названиях географических объектов и измеренных расстояниях, упреки в неправильной трактовке путешественниками фактов, — все это не входили в задачи исследования. Работы известных историков восточного города позволили поместить данную проблему в контекст общей ситуации в странах Востока, по которым путешествовали англичане, поскольку город интересен тем, что всегда является неотъемлемой частью разных по структуре и разновременных социальных систем (цивилизаций), исторически обусловливающих его природу. Необходимо отметить, что как отечественные, так и зарубежные.

1 РейснерЛ. И. Цивилизация и способ общения. М.: Наука, 1993.

2 Искендеров А. А. Феодальный город. Японии XVI столетия. М., 1961; Навлицкая Г. Б. Осака. М., 1983; Ашрафян К. 3. Средневековый город Индии XII — середины XVIII века. М.: «Наука», 1983; Ашрафян К. 3. Дели: история и культура. М., 1987; Ашрафян К. 3. Феодальное государство и город в средневековой Индии (XIII — начало XVIII в.) // Государство в докапиталистических обществах Азии. Сб. статей. М., 1987; Город в формационном развитии стран Востока / Под. ред. Н. А. Симония. М., 1990; Ванина Е. Ю. Некоторые аспекты городской культуры средневековой Индии. Города на Востоке: хранители традиций и катализаторы перемен. М., Наука, 1990; Воронина В. Л. Средневековый город арабских стран. М., 1991; Стародуб Т. X. Мусульманский средневековый город (термин и архитектурное выражение) // Город как социокультурное явление исторического процесса. М., 1995; Легценко Н. Ф. Японский город эпохи Токугава (1603−1867) // Япония 1995;1996. Ежегодник. М., 1996; Демин Л. М. Индонезийский средневековый город // Феномены истории. К 70-летию В. Л. Керова / Сборник статей. М., 1996; Kenneth L. Gillion. Ahmedabad. A study in Indian Urbane History. Canberra, 1969; Chaudhury K. N. Some Reflection on the Town and Country in Mughal India // Modem Asian Studies, Vol.12. № 1. 1978. P. 77−96- Balkrishna Govid Gokhale. Surat in the seventeenth century. A study in Indian Urban History of pre-modern India. London, 1979; Kathirithamby-Wells J. The Islamic City: Melaka to Jojiakarta, 1500−1800 // Modem Asian Studies. Vol. 20. № 2. 1986. P. 333−351- Hanley Susan B. Urban Sanitation in Preindustrial Japan // Journal of Interdisciplinary History. Vol. 18. № 1 (Summer). 1987. ученые в своих исследованиях по истории восточных городов использовали записки путешественников, но лишь как источник конкретных фактов и сведений, и не задавались задачей воссоздать образ город в восприятии очевидцев.

Научная новизна и значимость исследования.

Анализ зарубежной и отечественной историографии по заявленной теме показал то, что конструирование образа восточного «чужого» в восприятии англичан в конце XVI — первой трети XVII вв. не стало предметом специального исследования. В зарубежной историографии имеются спорные аспекты проблемы, в частности, объектом дискуссий является характер представлений англичан об Индии в раннее новое время. Имеющийся в распоряжении автора диссертации достаточно широкий круг источников и выбранные методики анализа и подходы позволяют решить некоторые спорные вопросы.

В отечественной науке за пределами внимания исследователей остается как сама поставленная в диссертации проблем, так и хронологический период конца XVI — первой трети XVII вв. Эта переходная эпоха нередко утрачивала самостоятельный характер, становясь функцией либо предшествующего исторического периода, либо следующего за ней. Настоящее диссертационное исследование представляет особую научную и методологическую важность, поскольку дает основание для предметного рассмотрения ментальных установок англичан на стыке эпох.

В диссертации впервые поставлена проблема исследования формирования представлений англичан о «Чужом» в новых географических рамках, что позволило выявить особенности в восприятии европейцами различных восточных стран и их жителей.

К числу особенностей работы можно отнести то, что она является первой попыткой в отечественной историографии исследовать проблему формирования представлений англичан о Востоке через изучение наблюдений, комментариев, оценочных суждений путешественников в отношении городов разных восточных стран. Причем, город в восприятии путешественников исследуется как комплексная образная система, которая включает образы носителей власти, обитателей города, представления о морфологии городского пространства и т. д.

Необходимость системного исследования комплекса отношений, которым является процесс восприятия «чужого» на раннем этапе контактов англичан с Востоком, вполне назрела с учетом теоретико-методологических сдвигов, произошедших в социально-исторической науке за последние тридцать лет. Исследование механизмов и каналов взаимодействие различных образов геокультурного пространства восточного города должно восполнить пробелы в отечественной историографии в изучении процессов взаимодействия культурных и образных систем Англии и стран Востока указанного периода. Имеющийся в распоряжении автора диссертации круг источников и использование метода исторической феноменологии, методики деконструкции текста и образно-географических методов исследования позволяют по-новому взглянуть на процесс формирования образа восточного города в сознании англичан, на роль этого образа в их самоидентификации.

Научная новизна представленной диссертации определяется также тем, что в научный оборот не просто вводятся многочисленные, раннее мало использовавшиеся источники личного происхождения, они разворачиваются в новую плоскость изучения.

Предметом исследования являлись сведения, мнения и представления английских путешественников о странах, расположенных к востоку от Персии. Эти сведения, представляющие собой результат восприятия европейских путешественников «чужой» восточной действительности, позволяют не только взглянуть на известные события под новым углом и подметить бытовые детали, особенности нравов, которые не так часто попадают в поле зрения ученых. Они являются источником по истории представлений, предлагают описание процесса проникновению в иную действительность.

Объектом исследования в данной работе стало восприятие западноевропейцами (в первую очередь англичанами) восточного города, его «отражение» в сознании человека другой культурыразнообразные архетипические, стереотипические, а иногда и достаточно отрефлексированные составляющие образа «восточного города».

Источниковая база исследования Большая часть записок английских путешественников, ставших источником для диссертационного исследования, опубликована в сборниках документов «Основные путешествия и открытия английской нации» Ричарда.

1 2 Хаклюйта и «Паломничества» Самуэля Пэрчеса. Собрание Р. Хаклюйта представляет собой публикацию подлинных документов разнообразного характера, отражающих участие англичан, испанцев, португальцев, французов и других в заморских предприятиях и охватывающих все регионы известного тогда мира. В публикации С. Пэрчеса собраны различные описания экспедиций, дневников и донесений агентов торговых компаний.

Почти третья часть опубликованных им документов касается Ост-Индии.

Сборники Хаклюйта и Пэрчеса несомненно поощряли заморские предприятия англичан и служили надежным руководством тем, кто отважится на дальние плавания. И, пожалуй, что немаловажно для изучения восприятии «Чужого» и его отражения на страницах записок, эти работы должны были прославлять подвиги английских мореплавателей и путешественников3. Необходимо отметить, что эта литература находила.

1 Первое издание «Путешествий» Ричарда Хаклюйта появилось в 1589 г. В данном исследовании в качестве источника использовалось второе издание этого собрания записок путешествий — The principall navigations, voyages, and discoveries of the English nation, made by sea or ouer land, to the most remote and farthest distant quarters of the earth at anytime within the compasse of these 1500 yeeres/ Ed. by Richard Hakluyt. 2th ed., 3 vols., London: By George Bishop and Ralph Newberie ., 1598−1600.

2 Hakluytus Posthumus or Purchas his Pilgrimes/ Ed. by Samuel Purchas. 4 parts, 20 books. London, Imprinted for H. Fetherston, 1625.

3 См. подробнее: Яброва M. M. Очерки истории колониальной экспансии Англии в эпоху первоначального накопления. Саратов, 1966. Кириллова В. М. Ричард Хаклюйтмладший как идеолог раннего английского колониализма второй половины XVI — начала XVII вв. Дис. канд. ист. наук. Москва, 1979. Мосолкина Т. В. Пропаганда экспансии в своего читателя. Процесс открытия и «примеривания» «чужого» проходил в условиях, когда огромную роль приобретало печатное слово, позволившее познакомить с происходящим открытием мира большее число людей за сравнительно небольшое время.

Использованные в диссертации документы можно разделить на несколько групп. К первой группе можно отнести личные дневники путешественников и корабельные журналы капитанов и руководителей восточных экспедиций. При анализе источников необходимо учитывать то, что англичане, совершившие путешествие в страны к востоку от Персии в конце XVI — первой трети XII вв., отличались своей профессиональной принадлежности и родом занятий (торговцы, капитаны, доктора, руководители экспедиций, священники), социальным статусом (знать, торговцы, джентри) и образованием. Но большинство их объединяла непосредственная причастность к Ост-Индской компании. Участники экспедиций наделялись особыми торговыми полномочиями и были представителями короля Англии и Ост-Индской компании в восточных странах. Дневники и журналы, которые они вели, путешествуя по «чужим» странам, были отчетными документами служащих Компании, которые они должны были представить руководству по возвращению.

Наибольший интерес для темы исследования представляет журнал вице-адмирала Уильяма Хоукинса, капитана корабля «Дракон» в составе экспедиции Киллинга (1608 — 1613 гг.)1. Целью экспедиции были переговоры и заключение торговых соглашений. Несмотря на то, что Хоукинс не был ни ученым, ни философом — наблюдателем, это не помешало ему донести до соотечественников ценные и интересные сведения о Могольской империи. Журнал Хоукинса, опубликованный в собрании Пэрчеса, дополняет «Краткое рассуждение о силе, богатстве и правлении, с некоторыми обычаями.

Англии в начале XVII века. Дис. канд. ист. наук: Саратов, 1983. Clair С. A History of European Printing. London, 1976.

1 Captaine William Hawkins, his relations of the occurrents which happened in the time of his residence in India. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 206 -226.

Великого Могола", которое представляет собой ценную информацию из первых рук об управлении в Могольской империи, придворных церемониях, богатстве и развлечениях падишаха1.

Ценным источником, содержащим богатый материал и позволяющим изучить особенности восприятия англичанами реалий чужой культуры, является журнал Уильяма Финна*". С. Пэрчес, поместивший выдержки из него в свое собрание путешествий, писал, что в нем «вы найдете. более точные наблюдения о людях, животных, растениях, городах, пустынях, дворцах, зданиях, регионах, религиях, чем в любом другомтакже как и о дорогах, о товарах и войнах». У. Фостер также считал журнал, который Финч аккуратно вел во время своего путешествия по Индии, «самым ценным вкладом» в знание англичан о владениях Могола в начале XVII в.4. В своем журнале У. Финч не ограничился описаниями своих наблюдений о жизни столицы и двора, но и рассказал о многих городах и сельских местностях Северо-Западной Индии, через которые путешествовал.

Благодаря С. Пэрчасу свет увидел журнал Джона Сэриса, капитана 8-й экспедиции Ост-Индской компании на восток5. Сэрис был первым английским мореплавателем, который продвинулся дальше всех на восток и совершил плавание в Японию на английском судне в 1611 г. Журнал Сэриса содержит интересные сведения о первой встрече англичан с Японией и ее жителями. С. Пэрчес также опубликовал выдержки из журнала Сэриса, который он вел во время пребывания его в Бантаме, куда он отправился 5.

1 A brief Discourse of the Strength, wealth and government, with some Customes of the Great Mogoll: which. gathered by his chiefe Officers. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 216 — 226.

2 Observations of William Finch, merchant, taken out of his large journall // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 414 -440.

3 Ibid. P. 414.

4 Early travels in India 1583 — 1619. P. 122.

5 The eighth voyage set forth by the East Indian Societie. under the command of Captaine John Saris. collected out of his own Journall // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 334−384. декабря 1613 г., чтобы загрузиться перцем1. Несмотря на то, что Сэрис посвятил свой журнал описанию торговли, а города выступают в нем лишь как торговые центры, он дает представление об общем настроении англичан, что, несомненно, отражается на их восприятии этого региона.

Пэрчес включил в свое многотомное собрание дневники и письма главы английской фактории в Хирадо Ричарда Кокса, который был оставлен Сэрисом в Хирадо для налаживания японо-английских торговых отношений2. Р. Кокс вел журнал с 1615 по 1622 гг. Пэрчас опубликовал небольшие выдержки из первоначального журнала Кокса и небольшую часть его многочисленных писем. Позднее дневник и записки Ричарда Кокса вышли самостоятельным изданием, которые также были использованы автором диссертации. Эти источники представляют собой богатые деталями свидетельства очевидца о японских городах и их жителях, природных явлениях, местных обычаях, праздниках и приемах.

Большой материал для изучения восприятия чужой действительности путешественниками предоставляют журналы участников десятой экспедиции Ост-Индской компании на Восток (1612 — 1614 гг.) капитана Томаса Беста4, капеллана Патрика Коплэнда5 и торговца Николаса Уиттингтона6. Журналы Беста и Коплэнда содержат сведения о быте султанского двора, о пище и развлечениях. Уиттингтон в своем журнале описывает свое путешествие по Могольской империи, во время которого он посетил многие города.

1 Observations of the said Captaine John Saris of occurrents which happened in the East Indies during his abode at Bantam. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 384−395.

2 Relation of master Richard Cocks cape merchant. are added divers Letters of his and others // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 395−406- Richard Cocks. Firando in Japan, the tenth of December 1614 // Hakluytus posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 406−407.

3 Diary of Richard Cocks, Cape-Merchantin in the English Factory in Japan, 1615 — 1622 / Ed. by Thompson E. M. and Murakami N. 2 vols. Tokyo. 1899.

4 A journall of the tenth voyage to the East India. written by Master Thomas Best, chief Commander// Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 456−466.

5 Remembrances taken outof a tractate written by a Muster Patriec Copland, Minister in the former voyage// Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 466−479.

6 Extracts of a Tractate, written by Mr Nicholas Whittington.// Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 482−486.

Журнал Уолтера Пейтона о двенадцатом путешествии Ост-Индской компании (1612- 1614 гг.), несмотря на то, что, по большей части, касается Персии, содержит много деталей о торговле в Дну1. Журнал второго путешествия У. Пейтона на Восток интересен описанием торговли в Сурате, куда он прибыл 18 сентября 1615 г2. Также автор рассказывает об Ачехе и его правителе.

Основным вкладом в знание европейцев об Азии", по словам Д. Лача и Э. Клея, являлся журнал Томаса Роу, поскольку он содержал много новых сведений, полученных из первых рук, о Могольской империи3. Т. Роу был первым специальным послом английского короля Якова I к Могольскому императору, ко двору которого он прибыл 23 декабря 1615 г. С. Пэрчес напечатал журнал Роу не полностью, фактически сократив его на треть4. Он жаловался на то, что последняя часть журнала была утеряна, и поэтому заполнил брешь отрывками из писем Роу. Тем не менее, Р. Керр сравнив это издание с другими, более поздними, нашел его более обстоятельным и удовлетворительным, несмотря на его неполноту5. Необходимо отметить, что журнал Роу практически не содержит наблюдений о положении дел в стране за пределами могольского двора. По большей части, Роу в своем журнале рассказывает о своих переговорах, жизни при могольском дворе, о характере и поведении Джахангира, его сыновей и придворных.

Подробное описание восточных людей и местностей можно найти в журнале Ричарда Стила и Джона Кроузера, которые путешествовали из Агры.

1 A Journal of all principal Matters passed in the Twelfth Voyage to the East India, observed by me Walter Payton, in the good ship the Expedition. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 488−500.

2 The second voyage of Captain Walter Peyton into the East-Indies. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 528−535.

3 Lach D. F. and Van Kley E. J. Op. cit. P. 564.

4 Obsevations collected out of the Journall of Sir Thomas Roe. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part I. Book 4. P. 535−592.

5 Journal of Sir Thomas Roe, Ambassador from King James I, to Shah Jehanguiro, Mogul Emperor of Hindoostan // A General History and Collection of Voyages and Travels / Ed. by Robert Kerr. Vol. IX. London: William Blackwood, Edinburgh and T. Cadell. 1824. P. 133. Режим доступа: http://manvbooks.net/titles/kerrrl3051305513055−8.html.-25.09.2008. — Загл. с экрана. в Аджмер, а оттуда через Кандагар в столицу сефевидского государства Исфахан (Исфаган) в 1615 — 1616 гг.1. Несмотря на то, что большая часть его касается Персии, авторы также описывали те индийские города, через которые лежал их путь. Р. Стил и Дж. Кроузер были агентами Ост-Индской компании, поэтому их интересовали торговые пути по суше, которые сохраняли свою важность, прежде всего, как возможность избежать португальского контроля в портах Индийского океана. Поэтому путешественники подробно описывают те опасности и проблемы, с которыми они сталкивались в дороге.

Во вторую группу источников можно выделить воспоминания и описания путешествий, написанные авторами — очевидцами по возвращению домой. Некоторые путешественники, в числе которые Р. Фитч, писали свои рассказы по «заказу» инициаторов восточных экспедиций. Задача пропаганды заключалась в том, чтобы заставить богатевшую буржуазию поверить в прибыльность и перспективность будущих заморских предприятий, а также привлечь к ним внимание дворянства с его жаждой земель и роскоши2. Следует отметить, что «путешественники, создавая свои рассказы, находились в зависимости от высказываний других"3. Однако авторы исследуемых источников не считали нужным упомянуть о том, где они черпали сведения, которыми они руководствовались при путешествии и написании своих рассказов.

Ко второй группе источников можно отнести воспоминания лондонского купца Ральфа Фитча о его путешествии в 1583 — 1591 гг. по Южной и Юго-Восточной Азии. Д. Лач считает, что именно Хаклюйт заставил Фитча написать рассказ о его «удивительных приключениях» на Восток и.

1 A Joumall of the journey of Richard Steel and John Crowther. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 519−524.

2 Мосолкина Т. В. Пропагандистская деятельность С. Пэрчеса и английское купечество первой трети XVII века // Средневековый город. Вып. 8. Саратов, 1987. С. 157.

3 Kabbani, Rana. European myths of Orient. Bloomington. Indiana University Press, 1986. P. 114. опубликовал его в «Основных плаваниях."1 в 1599 г. Фитча принято считать первым англичанином, достигшим Юго-Восточной Азии, который оставил о ней воспоминания на страницах своего рассказа. До него лишь Фрэнсис Дрейк, совершая кругосветное путешествие в 1577−80 гг. на своем корабле «Золотая лань», заходил в Тернате на Молуккских островах и остров Яву. Сведения об этих местах нашли отражение в книгах и на картах, распространенных в Северной Европе, начиная с 1582 г. Однако, в этом рассказе содержалось мало описаний самой Юго-Восточной Азии2. Необходимо признать, что, хотя торговца Фитча интересовала, прежде всего, торговля специями, тканями, драгоценными камнями, опиумом и другими товарами, его с полной уверенность можно причислить к любознательным путешественникам. В своем рассказе он уделил внимание описанию городов и городской жизни, включая религиозные практики, традиции, одежду местных жителей, транспортные средства, которые он увидел на улицах.

С. Пэрчес в 1625 г. опубликовал рассказ о первой экспедиции английской Ост-Индской компании на Восток (1601−1603 гг.) под командованием Джеймса Ланкастера. Этот рассказ основывался на 2 коротких сообщениях Д. Ланкастера, напечатанных в 1603 г. после возвращения экспедиции, и на воспоминаниях некоторых других путешественников, сопровождавших капитана в этом плавании4. В рассказе идет речь о переговорах и торговле в Бантаме и Ачехе, о приеме у правителя Ачеха. Сами же яванские и суматранские города описываются Ланкастером очень схематично.

1 The voyage of Mr. Ralph Fitch.// The principall navigations, voyages, and discoveries of the English nation/ Ed. by Richard Hakluyt. Vol. 2. P. 250−268.

2 The second CircumNavigation of the Earth: or the renowned of Sir Francis Drake, the first Generall which ever sailed about whole Globe, begun in the yeere of our Lord 1577 // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes / Ed. by Samuel Purchas. Part 1. Book 2. London, 1625. P. 46−70.

3 The first voyage made to East India by Master James Lancaster, now knight, for the merchants of London // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes/ Ed. by Samuel Purchas. Part 1. Book 3. London, 1625. P. 147 — 164.

4 Lack D. F. and Van Kley E J. Asia in the making of Europe. Vol. 3. A Century of Advance. Book 1: Trade, missions, literature. Chicago: The University of Chicago Press. 1998. P. 549.

Намного больше информации о яванском городе Бантаме и его жителях содержится в сообщении Эдмунда Скота о его почти трехлетнем (1603 — 1605 гг.) проживании в этом городе, который был опубликован в 1606 г. 1. В нашем исследовании использован рассказ Скота, вошедший в собрание путешествий Пэрчеса2.

В качестве источника в диссертации использовано описание Индии Эдварда Терри (1590 — 1660 гг.), который был капелланом при посольстве Т. Роу. В 1621 г., после трех лет путешествий по Индии Терри написал и подарил Карлу I подробный рассказ, в котором описывал не только то, что сам увидел, но и обобщил те знания, которые накопили англичане об Индии за 200 лет. С. Пэрчес опубликовал лишь отрывок из первоначального рассказа Э. Терри3. Дж. Ф. Рид дик считает, что рассказ Терри по праву можно считать энциклопедией сведений об Индии в XVII в.4. В отличие от Роу, которого волновали события при дворе и переговоры, Терри описывал местности и людей. Несомненно, его особенно интересовали религиозные верования, практики и обычаи. Он также описывал города, здания, растения, животных, одежду, пищу.

Третью группу источников представляют письма путешественников своим родным, друзьям и знакомым. Хаклюйт опубликовал письмо священника Томаса Стивенса5, написанное во время его пребывания в Гоа в 1579 г. По сведениям Ф. Эутена, это письмо, дошедшее до английских.

1 Lack D. F. and Van Kley E. J. Op. cit. P. 552.

2 A Discourse of Java, and of the first English Factory there, with divers Indian, English, and Dutch Occurrenceswritten by Mr Edmund Scot, containing a History of Things done from the 11th February, 1602, till the 6th October, 1605, abbreviated // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 164 — 185.

3 A relation of a voyage to the Eastern India. Observed by of Edward Terry. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 9. P. 1464−1483.

4 RiddickJ. F. Glimpses of India: an annotated bibliography of published personal writing by Englishmen, 1583−1947 / compiled by John F. Riddick. Bibliographies and indexes in world history. Numder 15. N. Y.-Westport, Connecticut. London. 1989. P. 7.

5 A Letter written from Goa, the Principall City of all the East Indies, by one Thomas Stevens an Englishamen, and sent to his Father, M. Thomas Stevens: Anno 1579 // The principall navigations, voiages, and discoveries of the English nation./ Ed. by Richard Hakluyt, vol. 2, London: By George Bishop and Ralph Newberie ., 1599. P. 99 — 101. читателей благодаря стараниям Хаклюйта, в котором путешественник рассказал о своем пребывании в Гоа и его окрестностях, вызвало большой энтузиазм в Англии и подтолкнуло его соотечественников, грезивших о богатой торговле, предпринять плавания в Индию на собственных кораблях1.

От времени правления королевы Елизаветы до нас дошло описание путешествия Джона Дэвиса в Юго-Восточную Азию в 1598 — 1600 гг. В письме Роберту Эрлу из Эссекса Дж. Дэвис рассказывал об острове Суматра, точнее о королевстве Ачех, расположенном в северной части острова2.

С. Пэрчес поместил в свое собрание письма первого в Японии англичанина Уильяма Адамса, приплывшего туда в 1598 — 1600 гг. на голландском судне. Ф. Дж. Роджерс характеризует его так: «моряк, кораблестроитель, предприимчивый торговец, тонкий дипломат», к тому же «типичный представитель буржуазии"4. У. Адаме многие годы служил советником при дворе правителя Японии Токугавы Иэясу. В своих письмах он восторженно отзывался о японцах и государственном управлении этой страной.

Пэрчес опубликовал также письмо Артура Хатча от 26 ноября 1623 г5. В этом коротком письме Хатч рассказал о своих наблюдениях, которые сделал, находясь в Японии. Он описал двор сёгуна, его правление, взаимоотношения центральной и местной властей. Путешественник оставил замечания о японских законах, нравах, праздниках, японском языке.

1 European travelers in India during the fifteenth, sixteenth and seventeenth centuries. P.

105.

2 The voyage of Captain John Davis, to the Easterne India, Pilot in a Dutch Ship, written by himself // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes / Ed. by Samuel Purchas. Part 1. Book 3. London, 1625. P. 116−125.

3 William Adams his voyage by the Magellan Streights to Japon written in two letters by liimselfe. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 125−129- A Letter of William Adams to his wife from Japan // Hakluytus posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 129−132.

4 Роджерс Ф. До/с. Первый англичанин в Японии. История Уильяма Адамса. М.: «Наука», 1987. С. 3.

5 A letter toughing Japon whirh the government, affaires and later occurrents there writing to me by master Arhtur Hatch // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 10. P. 1696−1702.

Другим путешественников, оставившим описание Индии, был Томас Кориэт. У. Фостер называет его первым англичанином, не считая Стивенса, отправившемся в Индию «не с мыслями о торговли», а с желанием увидеть удивительную страну и написать книгу о своем путешествии1. За свое сухопутное путешествие из Алеппо в Аджмер в 1615 г. он получил имя «величайшего пешехода мира». Сам Кориэт не оставил записок об этом путешествии. О нем мы знаем из писем, которые были собраны Эдвардом Терри для Ост-Индской компании. Некоторые из них были напечатаны У.

Пэрчесом. По мнение Д. Лача и Э. Клэя, Кориэт, несмотря на всю его буффонаду, был «проницательным наблюдателем и обаятельным рассказчиком», открывшим английскому читателю интересные стороны жизни восточных жителей. В то же время исследователи литературы о восточных путешествиях замечают, что его письма из Индии являются «короткими и содержат больше острот, чем описаний, и практически не добавляли к тому, что до этого уже знали об Азии» .

Также в диссертационном исследовании были использованы описания путешествий Генри Миддлтона4, Уильяма Килинга5, Дэвида Миддлтона6,.

1 Early travels in India 1583 — 1619. P. 234.

2 A Letter of M. Thomas Coryat, which travelled by land from Ierusalem to the Court of the Great Mogul, to Mr. L. Whitaker, dated in the Year 1615 // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 594- A Letter of M. Thomas Coryat from Agra, the Capital City of the dominion of the Great Mogul in the Eastern India, the last of October, 1616 // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 593- Certaine Observations wtitten, by Thomas Coryat // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 600−603.

3 Lach D. F. and Van Kley E. J. Op. cit. P. 554.

4 The second voyage set forth by the Company into the East India, Sir Henry Middleton being General., written by Thomas Clayborne // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 185- 188- The sixth voyage, set forth by the East Indian Companie in three ships. in her the General Sir Henry Middleton. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 247−274.

5 A Journall of the third voyage to the East India. written by Captain William Keeling. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 188−206.

The Voyage of Master David Middleton in the Consent. on the twelfth of march, 1606 // Hakluytus posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 226−228- The voyage of Master David Middleton to Java and Banda, extracted out of a letter written by himselfe, this being the fifth voyage set forth by them // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part l. Book3. P. 238−247.

I л о.

Александра Шарпея, Николаса Дантона, Натаниэля Мартена, Уильяма Флориса4, Томаса Элкингтона5, Эдварда Додсворса6. Они представляют отдельные факты, связанные с задачами диссертационного исследования.

Ценным источником, содержащим сведения о различных сторонах жизни восточных стран, является рассказ Томаса Герберта о его путешествиях на Восток, который увидел свет лишь в 1705 г. благодаря «Полному собранию плаваний и путешествий» Дж. Харриса7. Р. Сенкорт причисляет Т. Герберта к первым англичанам, которые посетили Индию по мотивам, отличным от коммерческих8. Т. Герберт в 1627 г. сопровождал сэра Додмора Коттона, назначенного посла Англии в Персию. В 1628 г. он приплыл в Сурат. В апреле 1629 г. он совершил плавание вдоль Малабарского побережья, совершив несколько остановок, и возвратился в Плимут 18 декабря 1629 г. В своем рассказе Герберт сообщал много нового об Индии. Герберт описывал города, касты, обычаи и нравы местных жителей. Некоторые из этих описаний основывались на его личных наблюдениях, но большая часть из них было взята из более ранних напечатанных источников. Он включил в свой рассказ описания Малабарского побережья, Цейлона, Суматры, Явы,.

1 A briefe narration of the fourth voyage to the East Indies. under the command of Alexander Sharpey Generall // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 228−238.

2 Nicholas Downton Captain of the Pepper-corn. his Journal or sertaine extracts thereof // Hakluytus posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 274−314-. Extracted from the journal of Captain Downton. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 500−514.

3 The Seventh Voyage, made in the Globe into the East India set out under the command of Captain Anthony Hippon, obderved and written by Nathaniel Marten. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 314−319.

4 Extracts of Peter Williamson Floris his Journall. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 3. P. 319−328.

5 Collections taken out of the Journall of Thomas Elkington. // Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 514−516.

6 A Brief of Memorialls observed and written by Mr. Edward Dods worth, which returned to England in the Hope// Hakluytus Posthumus, or, Purchas his Pilgrimes. Part 1. Book 4. P. 516−518.

7 Sir Thomas Herbert Baronet, his travels, begun in 1626, inti divers parts of Africa and Asia Major and in India. // Navigantium atque itinerantium bibliotheca, or, a compleat Collection of voyages and travels./ Ed. by. Harris Jonh. Vol. II. London. 1705. P. 404−486.

8 SencourtR. Op. cit. P. 117.

Коромандельского побережья, Пегу, Сиама, Патани, Молуккских островов, Китая и Японии.

В качестве источника в диссертации использованы записки о путешествии на Восток Питера Манди (1628−1634 гг.), вошедшие в антологию Э. Хэдвилда1. Дж. Риддик сообщает, что П. Манди, как и большинство путешественников на Восток, был торговцем и служащим Ост-Индской компании2. Путешественник рассказывает о городах, которые он посетил, среди которых были Сурат, Агра, Аллахаб, Бенарес и Патна, о торговых путях и о грабителях на дорогах.

Для сравнения впечатлений англичан от восточных городов и их жителей привлечены записки более поздних английских путешественников, а также записки других европейцев. Так, в диссертации были использованы записки Джона Овингтона, путешествовавшего в Индию в качестве корабельного священника, нанятого на временную службу Ост-Индской компанией в конце XVII в. Также были привлечены записки о Японии итальянского торговца Франческо Карлетти и итальянского иезуита Алессандро Валиньяно, опубликованные в антологии Майкла Купера4, практикующего юриста Джованни Франческо Карери5, французского врача Франсуа Бернье6,.

1 The travels of Peter Mundy in Asia (1625 — 34) // Amazons, Savages, and Machiavels: Travel and colonial Writing in English, 1550 — 1630. An Anthology / Ed. by Andrew Hadfield. Oxford, 2002. P. 225−231.

2 RiddickJ. F. Op. cit. P. 6.

3 A voyage to Suratt in the year 1689 by J. Ovington // India in the seventeenth century / Ed. by J. P. Guha. Vol. 1, New Delhy, 1984.

4 They come to Japan of European Reports on Japan, 1543 — 1640 / Ed. by Michael Cooper. London. 1965.

5 Travels of Careri // India in the seventeenth century / Ed. by J. P. Guha. Vol. 2, New Delhy, 1984.

6 Бернье, Франсуа. История последних политических переворотов в государстве Великого Могола. М.-Л., 1936; Бернье, Франсуа. Письмо к господину де Мервейлю из Индии // Книга путешествий / Сост. В. В. Малявин. М.: Наталис, 2000. С. 157−203- Bernier F. Travels in the Mogul Empire. 1826. Vol. 1. служащего голландской Ост-Индской компании Яна Стрейса1 и некоторых других путешественников2.

Особняком стоит работа Питера Хейлина «Космография», написанная на основе рассказов путешественников, в первую очередь служащих Ост-Индской компании, с привлечением записок миссионеров-иезуитов, и л изданная в середине XVII в.. По своей сути она представляет собой энциклопедический обзор знаний европейцев о Востоке, и не является основным источником в данном исследовании. Обращение к этой работе продиктовано, прежде всего, интересом к той иерархической модели, согласно которой автор, выступающий в роли «архитектора», выстроил восточные страны и незападные культуры. Интересно было посмотреть, прослеживается ли подобное отношение к «чужому» у английских путешественников более раннего периода.

Исследование записок путешественников показало, что при описании восточных городов, как и всего «чужого» для европейцев пространства, не последнюю роль играли социальный статус, профессиональные интересы авторов, цель и условия их пребывания на Востоке, знание восточных языков, что, во многом обусловило содержание рассмотренных работ. Поэтому представлялось целесообразным представить некоторые сведения об англичанах, путешествовавших в конце XVI — первой трети XVII вв. в страны к востоку от Персии, в виде приложения.

Методологические основы диссертационного исследования обусловлены целью и задачами работы. Основополагающим методом является метод исторической феноменологии4. Записки английских.

1 СтрейсЯ. Я. Три путешествия. Рязань, 2006.

2 БазилиК. М. Босфор и новые очерки Константинополя. СПб., 1836. Ч. 1. От Парижа до пределов Индии / Сост. по графу Шолле, Э. Буланжье, Бонвалло и др. М., 1890- КоростовецИ. Китайцы и их цивилизация. СПб., 1896.

3 HeylynP. Cosmographie. London. 1657.

4 Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология // Гуссерль Э. Философия как строгая наука. Новочеркасск, 1994; Каравашкин А. В. Опыт исторической феноменологии. Трудный путь к очевидности. М., 2003; Casey Е. S. путешественников заряжены мифологическим содержанием, поскольку человек воспринимает мир в мифологическом ракурсе, создавая свой образ действительности, привносит в описание собственную систему оценок, руководствуется только ему присущими нормами и коллективными представлениями. Использование этого метода, когда исследуется не подтекстовая реальность, а опыт прямых высказываний автора, делает возможным реконструкцию чужого миропонимания. Использование методики деконструкции текста позволяет взглянуть на процесс формирования образа восточного города в сознании англичан, выявить закономерности и стереотипы ментальности.

Поскольку автор диссертации изучал образный взгляд путешественников на «чужое» географическое пространство, то полезным оказалось привлечение специального образно-географического метода исследования1. Он помогает выявить пространственные представления путешественников о городах, а именно то, как они конструировали «чужие» ментально-географические пространства и каким знакам и символам в структуре города они отводили главенствующие роли. Своеобразие исследовательского подхода, когда в текстах путешественников выявляются яркие характерные знаки, символы, ключевые представления, описывающие реальные пространства Востока, позволяет увидеть то, как конструировалось ментально-географическое пространство.

Принцип историзма требует учитывать специфику эпохи, в том числе характер мышления, живших в изучаемое время людей, что позволяет избежать опасности приписать несвойственные признаки тому ментальному универсуму, который был объектом исследования. Также в исследовании.

Imagining: A Phenomenological Study. BloomingtonIndianapolis, 2000; Серкова В. А. Феноменологическая дескрипция СПб., 2003.

1 Lowenthal D. Geography, Experience, and Imagination: Towards a Geographical Epistemology // Annals of the Association of American Geographers, 1961. Vol. 51. №. 3 (Sep.). P. 241−260- Harvey D. Between Space and Time: Reflections on Geographical Imagination // Annals of the Association of American Geographers, 1990. Vol. 80. № 3 (Sep.). P. 418−434- Замятин Д. H. Географические образы путешествий // Человек. 2001. № 6. С. 130−146- Замятин Д. Метагеография: пространство образов и образы пространства. М., 2004. применяются сравнительно-исторический метод, помогающий выявить, в какой мере описываемое в записках путешественников является типичным и общим, и проблемно-хронологический, позволяющий рассмотреть межкультурный диалог в контексте исторических событий, повлиявших на складывание отношений между Англией и Востоком. Использование метода системно-структурного анализа позволяет создать общую модель конструирования образа восточного города.

Цель диссертационного исследования состоит в изучении путей и механизмов формирования образа «восточного города» в сознании английских путешественников и анализе некоторых констант, составляющих этот образ.

Через анализ восприятия англичанами среды обитания, властных отношений и повседневной жизни восточного горожанина предпринимается попытка решить следующие задачи:

— выявить факторы, обусловившие восприятие восточных городов английскими путешественниками;

— определить методы и изобразительные средства, используемые авторами записок при создании образа «чужого»;

— найти особенное и общее в восприятии различных восточных городов различными английскими путешественниками;

— выявить системы ценностных координат, в соответствии с которыми англичане конструировали образ восточного города;

— определить место образа восточного города в формировании образа Востока в целом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Отношение к чужой культуре в каждом обществе связано с присущей ему картиной мира и взглядами. Английский путешественник пришел из мира, для которого была характерна высокая активность индивидуумов и их направленность на контакты с внешним миром, на его покорение, на стремление к утверждению собственной исключительности. Для неевропейских стран, куда он попал, было характерно тяготение к устойчивости, самодостаточности и замкнутости и безразличная толерантность к внешним факторам. Это столкновение двух миров -«Своего» и «Чужого» нашло отражение в описании англичанами восточных городов.

Будучи часто торговыми представителями по роду занятий и «разведчиками» по сути, англичане имели преимущественно прагматический интерес к Востоку, поэтому «знакомство» с ним протекало в обстановке приспособления «чужого» к собственным нуждам и интересам. В английском обществе, испытавшем огромное воздействие пуританства, с одобрением воспринималось только то, что соответствовало критерию «полезности». Рассказы о неистощимых ресурсах и бесконечных богатствах Востока, обещавшие англичанам высокие прибыли и доходы, были призваны упрочить веру их соотечественников в необходимость рискованных мероприятий. Отсюда и интерес, прежде всего, к городам как центрам торговли, ремесла и администрации.

В рассказах англичан, представляющих собой, в большинстве своем, путевые отчеты, города являются основными «узлами» маршрута путешественника и представляются частью торгового пути. Если англичанин находил в городе то, что могло бы ему пригодиться в коммерческих интересах, он удостаивал город оценок «хороший» и «привлекательный» и продолжал заполнять его пространство в своих рассказах различными подробностями, отступлениями личного и практического характера. Города, таким образом, становились узлами повествования.

Образ восточного города, созданный англичанами на страницах их записок, является крайне схематичным — удобным для изучения. Целостность ему придавало кольцо стен, которые отделяли город от сельской местности, воспринимавшейся путешественниками через образы диких животных, экзотической флоры, полей и пастбищ. Чаще всего, город являет себя путешественнику неприступной крепостью, несмотря на то, что подавляющее большинство описаний ограничиваются лишь краткой военной информацией. В глазах путешественников хорошо укрепленные города были символом сильной власти восточных правителей, от которых зависели не только судьбы подданных, но и самих городов.

При передвижении путешественника внутри городского пространства город представлялся ему совокупностью различных построек гражданского и культового характера. Образ восточного города рождался в процессе взаимодействия с личными представлениями путешественника, поскольку, останавливаясь в очередном городе на своем пути, англичанин не столько давал его описание, сколько выражал свое отношение к организации городского пространства: комфортностью жилищ, качеством улиц, степени безопасности проживания, наличию «хорошей» воды и т. д.

В восприятии английскими путешественниками «чужого» пространства отсутствует четкость модели, построенной на бинарных оппозициях типа «Запад/Восток», «Свой/Чужой». Зачастую религиозные различия, которые в Средневековье играли главную роль в создании европейского образа Востока, отступали на второй план, чтобы подчеркнуть экономическую и политическую вражду между конкурирующими европейскими странами. Таким образом, голландцы и испанцы, угрожающие благополучию и успеху англичан в этом регионе, становились более «чужими», чем «идолопоклонники» Малайского архипелага.

Сочинения английских путешественников имели разную эмоциональную окраску, поскольку отношения, идеи, стереотипы отдельных путешественников играли не последнюю роль в восприятии «чужой» среды. Одни авторы были более безжалостными в своих суждениях о «диких» повадках и обычаях чужой страны, другие с большим «пониманием» и терпимостью относились к тому, с чем встретились в восточных странах. Тем не менее, отношение к неевропейским ареалам подспудно всегда оставалось двойственным. Отношение к Востоку в целом со стороны английских путешественников колебалось между презрением к чему-то заведомо известному своей «дикостью» и «варварством» и трепетом восхищения его новизной или даже страхом перед ней.

Не последнюю роль в создании образа «Чужого» играло то, насколько увиденное соответствовало их воображению и ожиданиям. Воображение англичан рисовало «неистощимый» склад специй, предметов роскоши и сырья и «ненасытный» рынок для английских товаров, которые они найдут в далеких странах. Восприятие городского пространства и морально-нравственная оценка жителей восточного города зависели от того, что они могли предложить англичанам, и насколько они были готовы участвовать в торговле, выгодной для Англии.

Путешествуя вдали от знакомого мира в поисках новых возможностей, английский путешественник изначально знал, что он встретится с отклонениями от привычного ему, с тем, что не соответствует его нормам и ценностям. Вместе с тем, ему недостаточно было стать «открывателем» и «исследователем». Путешественник должен был вернуться назад героем, найдя способ «одержать вверх» над «чужим» и провозгласив, что его собственная культура и образ жизни являются более совершенными, чем все остальные. Но, столкнувшись с мощными и самодостаточными странами с богатыми торговыми городами, прекрасными столицами и дворами восточных правителей, похожими на сказку, англичане испытали некоторое замешательство, а их уверенность в собственной исключительности выглядела не столь убедительной, и даже судьба их торговых отношений не казалась безоблачной. Перед англичанами вставала задача чем-то компенсировать такую «несправедливость», повысить свой престиж, прежде всего в собственных глазах и глазах соотечественников, показать превосходство английской культуры над этой «чужой». «Защищаясь от тревожного влияния Востока"1, в своих рассказах они осуждали восточного жителя уже за то, что он — «чужой», ему приписывали многочисленные дурные качества, на фоне которых можно было с большей уверенностью утвердить свой собственный положительный образ.

Городское пространство в восприятии путешественника приобретало вместе с рациональным смыслом и эмоциональный. Хотя любознательность и не была главным мотивом плаваний европейцев в заморские страны, всевозможные перформативные акции являлись неотъемлемой частью их рассказов. Однако языческие ритуальные действия, церемонии и праздники выглядят в записках англичан не столь пугающей, сколько привлекательной экзотикой.

Анализ записок путешественников позволяет выявить некоторые особенности в восприятии восточных стран и их жителей. На вершине своеобразной иерархической лестницы находился недоступный для англичан Китай, идеализированный образ которого по-прежнему манил их. За пределами цивилизованного мира, в глазах англичан, оказалась Юго-Восточная Азия, особенно страны и жители островов Малайского архипелага. Не последнюю роль играло то, что англичане не смогли сломить господство голландцев в этом субрегионе и получить желанный доступ к специям. Путешественники заботливо включали главного торгового партнера Ост-Индской компании — Могольскую империю, по крайней мере, ее города — в более цивилизованный ареал. Особняком в этой иерархии стояла Япония. Несмотря на то, что и она не избежала негативных эпитетов в свой адрес за видимую непохожесть на «своё», страна, ее города и жители в описании.

1 Сайд Э. В. Указ. соч. С. 262. англичан выглядят не такими «чужими». Для Ост-Индской компании и ее представителей была очевидна привлекательность этой страны с послушным народом и перспективным рынком сбыта английской шерсти, к тому же находящейся в разногласии с католическими странами. Свою роль сыграла островная психология англичан, которые отмечали изолированность Японии от других восточных стран и даже находили сходство японца в его «благопристойных» делах со старым английским пуританином.

Рассказам путешественников предназначалось быть практическими руководствами к действиям в «чужой» среде, поэтому они не столько рассказывали об увиденном, сколько предупреждали о возможных опасностях и проблемах. В стремлении повысить свой «престиж» и отделить «своих» от «других» англичане не избежали поверхностных обобщений. Описания ими городов различных стран выглядят несколько стандартными и шаблонными. Англичанин занимал позицию любопытного, но не очень глубокомысленного путешественника, который бросает на окружающий мир скользящий взгляд, и отмечает скорее внешние черты нового для него мира. Воображаемый Восток продолжал играть роль места, где они могли реализовать свои амбиции.