Журналистика как попытка зафиксировать текущие общественные тенденции на примере утопических проектов прошлого в сопоставлении с современностью

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«НОВОСИБИРСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Факультет журналистики ЖУРНАЛИСТИКА КАК ПОПЫТКА ЗАФИКСИРОВАТЬ ТЕКУЩИЕ ОБЩЕСТВЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ НА ПРИМЕРЕ УТОПИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ ПРОШЛОГО В СОПОСТАВЛЕНИИ С СОВРЕМЕННОСТЬЮ Истомина Элина Алексеевна Научный руководитель:

к. филол. н., доцент Д. В. Одинокова Новосибирск, 2013

• Введение
• § 1. Утопизм как социальное явление.

1.1 Определение утопии.

1.2 Функции утопии в социуме.

1.3 Примеры утопий в мировой истории.

1.4 Утопия в современной культуре

• § 2. Проблема воплощения утопических проектов в современном мире

2.1 Сопоставительный анализ двух утопических проектов.

2.2 «Остров» как утопический проект.

2.3 «О дивный новый мир» как пример антиутопии.

2.4 Анализ отличительных черт обеих утопий.

2.5 Перспективы реализации утопических проектов Хаксли в современном мире.

Заключение

• Литература

В нестабильном современном мире, где множество тенденций постоянно сменяют одна другую, а прогнозы ученых, экологов и эзотериков относительно будущего человечества и планеты так разнятся, очень важно своевременно выделить и проанализировать критерии развития нашего общества, чтобы, опираясь на исторический опыт, можно было понять, куда же мы движемся.

Следующее исследование посвящено именно выделению этих критериев и сопоставлению их с уже существующими моделями возможных путей развития нашего общества, в данном случае материалами для исследования послужили утопии английского писателя XX века Олдоса Леонарда Хаксли «О дивный новый мир» и «Остров».

Предметом данного исследования является утопические традиции общества и их проявления в современном мире, а объектом — возможность альтернативного развития современного общества по одной из утопических моделей.

Данная тема не является чем-то принципиально новым, напротив, возможность воплощения утопии в жизнь была интересна людям во все времена и в каждой эпохе были исследователи, чьей целью было именно нахождение путей и возможностей реализации этой идеи в жизни.

Однако современный мир, перед которым стоит вопрос, к развиваться ли ему в мир технократический, или же вернуться «к природе» дает как никогда благодатную почву для такого исследования.

§ 1 Утопизм как социальное явление

1.1 Определение утопии

утопия социум проект воплощение

Впервые это слово появилось в начале XVI века, когда вышла в свет «Утопия» Томаса Мора: «Весьма полезная, а также и занимательная, поистине золотая книжечка о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия мужа известнейшего и красноречивейшего Томаса Мора, гражданина и шерифа славного города Лондона» «Утопия», Т. Мор в переводе Ю. Кагана. Утопия — слово из древнегреческого языка, состоящее из двух компонентов: фпрпт (топос) — «место», пх_фпрпт (у_топос) — «не место», «место, которого нет», буквально — несуществующая земля. Именно такое двойное прочтение породило теорию о том, что поскольку Мор писал книгу на латыни, то при транскрипции могло потеряться второе значение приставки, а именно «ев» — «благо» (латинская транскрипция скрадывает различия между «у» и «е»). В этом случае можно предположить, что в названии Томас Мор задумал игру слов, то есть: «благое место, которого не существует» Источник: Баталов, Эдуард Яковлевич В мире утопии: Пять диалогов об утопии, утопическом сознании и утопических экспериментах. — М., 1989.

Словарные определения слова «утопия» несколько разнятся, вариант Советского Энциклопедического Словаря более политизирован:

1) Утопия — Нечто фантастическое, несбыточная, неосуществимая мечта" «Толковый словарь русского языка», С. И. Ожегов — М., 1949.

2) Утопия — (от греч. u — нет и topos — место — т. е. место, которого нет; подругой версии, от eu — благо и topos — место, т. е. Благословенная страна), изображение идеального общественного строя, лишенное научного обоснования; жанр научной фантастики; обозначение всех сочинений, содержащих нереальные планы социальных преобразований СЭС, — М., 1979.

Важным моментом в процессе формирования утопии являются ее источники. В разные времена ими могли служить мифы (древнегреческая страна Гиперборея Гекатей Абдерский, «Гиперборея», II—III вв.н.э. и Панхайя Евгемер из Мессены, «Панхайя», ок. 340 260 до н. э.), социальные идеологии (социализм, тоталитаризм), технологические революции (полностью механизированное общество Например описанное в книге Кюхельбекера «Земля Безглавцев», М., 1824, а также у Олдоса Хаксли в романе «О дивный Новый Мир», М., 2003), остро встающие вопросы об охране экологии (современные «экопоселения» Действующее экопоселение на территории Калужской обл., РФ, целью которого является переход на полностью натуральное хозяйство). Также утопии формируются под воздействием всевозможных кризисных явлений общества в результате их осмысления социумом.

Утопия доказывает свою актуальность, проходя вместе с человечеством сквозь века и динамично меняясь вместе с общественным сознанием. Она, являясь живым проявлением сознания и культуры, изменяется в соответствии с запросами своего времени, политической и социальной обстановкой.

Футуролог А. Фойгт писал, что утопия — это «идеальные образы других миров, в возможность существования которых можно лишь верить, так как научно она не доказана». Действительно, многие утопии повествуют о мире небывалом, в том числе с недосягаемым (в пределах современной реальности) техническим оснащением. Однако в некотором смысле утопия идет рука об руку с наукой, являясь смелым полетом мысли, выходом за границы привычного, в которых и совершаются новые открытия и прорывы. Такими примерами может служить изобретение парового двигателя и самолета, телефонная и беспроводная связь, попытки изобретения «вечного двигателя» и панацеи от всех болезней.

1.1 Функции утопии в социуме.

Возвращаясь к социальной обусловленности формирования утопий, можно увидеть, что главной причиной ее создания становятся кризисные ситуации в обществе, то есть масштабное недовольство людей своим положением. Следовательно можно выделить такую функцию утопии как критика. Чаще всего имеет место ситуация, когда прямая критика существующего режима невозможна, тогда она выступает в качестве фона к описываемому «идеальному» порядку.

Исходя из первой функции можно утверждать, что фрустрированное состояние, вызванное неудовлетворенностью существующим порядком вещей, порождает желание компенсации. По мнению французского социолога Эдгара Морена, компенсаторная функция имеет три основных аспекта, которые можно рассмотреть в контексте утопии:

1) отвлекающий (представление идеального мира в котором люди уже живут счастливо, в противовес отсутствию/строительству этого мира)

2) утешающий (вселение надежды на то, что обстоятельства могут измениться, утешение)

3) собственно-компенсаторный (страдание от неудовлетворения и от ощущения утраты смысла восполняются обретением этого смысла в воображаемом пространстве) Метод. Природа Природы. / Перевод с французского Е. Н. Князевой. М.: Прогресс-Традиция, 2005 .

Еще одной важной функцией утопии является расширение границ возможного. В попытке построить и описать идеальный мир она как бы исследует эти границы и дополняет научное представление о мире ненаучными, порой даже фантастическими гипотезами, которые во многих случаях предвосхищают научные изобретения и открытия. В том числе это касается социальных и общественных норм (например: сновные принципы демократии, равноправие полов, всеобщее обязательное образование и пр.). Как писал Карл Маркс:

«Великие утописты гениально предвосхитили бесчисленное множество таких истин, правильность которых мы доказываем теперь научно…» Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т 18, с. 499.

То есть третья функция утопии — когнитивная, функция познания.

1.2 Примеры утопий в мировой истории

Утопия существовала вместе с обществом: некоторые исследователи утверждают, что история утопии практически тождественна истории культуры Э. Я. Баталов, «В мире утопии», М. «Издательство политической литературы», 1991 г. Точкой отсчета можно считать самую первую зафиксированную в литературе утопию — утопию Платона. Его «Государство», «Законы» и некоторые другие диалоги на многие века стали образцами классической античной утопии.

В средние века жанр развивался преимущественно в религиозном русле: господство Церкви активно подавляло любое инакомыслие. В том числе христианские доктрины вполне справлялись с функцией компенсации и создания гарантированной утопической реальности (Рай и загробная жизнь). Это широко известные «Утопия» Томаса Мора (1516), «Город солнца» Томмазо Кампанеллы (1602), «Новая Атлантида» Френсиса Бэкона (1627), а также менее известные, но заслуживающие внимания «Христианополь» Иоганна Валентина Андреэ (1619), «История севарамбов» Дени Вераса (1675), «Приключения Жака Садера, его путешествие и открытие Астральной (Южной) Земли» Габриэля де Фуаньи (1676).

Эпоха Возрождения оставалась верной себе в поисках идеала, что дало жизнь «Видениям» — повествованиям об «идеальном городе, жизнь в котором очищена от эмпирического беспорядка и случайностей, возвышена в соответствии со своей идеальной, то есть подлинной природой» В. А. Чаликова, «Утопия и утопическое мышление», М."Прогресс" 1991 г.

Необходимо заметить, что утопия Ренессанса значительно отличалась от античной и средневековой утопии. В каком-то смысле это была «смягченная», «приближенная» ее версия. По мнению авторов, город идеала мог быть построен уже здесь и сейчас. В то же время модель описания «идеального города» (замкнутой, отлично отрегулированной системы), введенная в этот период, плотно закрепилась в этом жанре став одним из основных его архетипов.

Эпоха Просвещения породила свой тип утопий, одним из образцов которого может считаться концепция «естественного человека» и идеи воспитания личности Жан-Жака Руссо, а также его представления о естественном и идеальном общественном состоянии Ж.-Ж. Руссо. Педагогические сочинения. В двух томах. М., 1981.

В XIX в. получила развитие социалистическая утопия:

Утопический социализм — учения об идеальном обществе, основанном на общности имуществ, обязательном труде, справедливом распределении Большой Энциклопедический Словарь, М., АСТ 2007.

Основоположниками теории утопического социализма считаются Шарль Фурье (1772−1837 гг.), Клод Анри де Сен-Симон (1760−1825 гг.) и Роберт Оуэн (1771−1858 гг.). Основа их учения состояла в порицании стремительно развивающегося капитализма и противопоставление ему идеального общества развития, с справедливым устройством всеобщего равенства. В том числе учение Шарля Фурье получило достаточное количество последователей и за пределами Франции, что обеспечило нахождение состоятельных спонсоров для для открытия «школы фурьеристов». Однако все попытки организации поселений потерпели неудачу не прожив и пяти лет из-за «жизни, полной борьбы с неблагоприятными внутренними и внешними условиями» Зильберфарб И. И. Творческий путь Шарля Фурье / Французский ежегодник, 1958. М.: Наука. 1959 .

Если касаться России того же периода, то это, разумеется, политические утопии. Это первая утопия «Земля безглавцев» Кюхельбекера, «4338 год. Петербургские письма» Одоевского, декабристские утопии таких авторов как Радищев и Чаадаев, а также некоторые произведения Л. Толстого, Ф. Достоевского и Н. Некрасова.

Начиная с конца XIX века утопический жанр начинает постепенно становиться жанром массовой литературы. В-первых этому способствует его популярность среди авторов по всему земному шару: в Соединенных Штатах Америки это Э. Беллами и и У. Хоуэллс, в Чехословакии — Карел Чапек, в России — А. Богданов, в Англии — Дж. Оруэлл. Во-вторых причиной становится политическая ситуация, характерная для многих стран того времени: утопии становятся направленными на развенчание социалистического идеала и становится более многогранной. Появляются такие разновидности жанра как «роман-предупреждение», «дистопия» и «антиутопия».

После первой мировой войны начинается активное развитие научно-технического прогресса, которое пугает многих мыслящих писателей, видевших в нем смерть для чувствительной и духовной части человечества. Примерами таких откликов могут служить утопии Олдоса Хаксли «Остров» и антиутопии «О дивный новый мир» (Хаксли), и «1984» Джорджа Оруэлла.

1.3 Утопия в современной культуре

В конце XX века футуролог Олвин Тоффлер выразил мнение, что человечество от аграрного и индустриального общества переходит к сверхиндустриальному (информационному). В своих работах он предупреждает о новых сложностях, социальных конфликтах и глобальных проблемах, с которыми столкнётся человечество на стыке XX и XXI вв. Грядущий кризис Тоффлер назвал «экоспазмом» и выдвинул предположение о том, что единственным путем предотвращения этого кризиса будет массовое создание «фабрик утопий», то есть искусственно созданных по утопическим макетам сред обитания, которые выступили бы в противовес стремительно развивающейся технократической эре Тоффлер, Э. Третья волна = The Third Wave, 1980. — М.: АСТ, 2010.: «Сегодня мы нуждаемся в мощных новых утопических и антиутопических понятиях, чтобы смотреть вперед, в супериндустриализм, а не назад, в более простые общества. Мы нуждаемся в революции производства утопий — коллаборационном утопизме. Нам нужно построить «фабрики утопий. Короче говоря, мы можем использовать утопизм как инструмент, а не как способ бегства, если мы основываем эксперименты на технологии завтрашнего дня, а не сегодняшнего» Тоффлер, Э. Шок будущего = Future Shock, 1970. — М.: АСТ, 2008. — 560 с. .

Предложенная Тоффлером модель заключалась в том, что необходимо было создать как можно больше «помогающих» утопических фабрик, которые служили бы инструментарием для планирования лучшего будущего, причем эти фабрики вовсе необязательно должны были служить одной идее, напротив, согласно его замыслу количество утопий прямо пропорционально качеству конечного результата. Причем для строительства утопических поселений привлекались любые люди под руководством нескольких узких специалистов из самых разных областей: искусства, науки, техники, политологии и экономики.

Современные утопии значительно отличаются от классического образца. И, в первую очередь, тем, насколько они проработаны. Если в утопии Платона структура идеала была проработана досконально, то утопия современного образца опирается на идеологическую базу, а дальше развивается по пути прецедента. В них больше практики, чем теории. В частности к современным утопическим коммунам можно отнести общины и некоторые секты, объединив их с темой по критерию утопической идеологии.

Очень показательным примером такого «воплощения утопий в жизнь» может служить Россия 90-х годов после развала Советского Союза. Как уже говорилось, самая благодатная почва для создания утопий — это время кризиса, когда привычной среды уже нет, а новая еще не построена. Именно в такие периоды неопределенности и разрухи люди ищут стабильности в «идеальном» мире, который надежно защитит их от тяжелого быта и жестких реалий настоящего, даст твердую веру в лучшую жизнь и прочную идеологию, которая будет гарантом того, что люди все делают правильно.

Примером такой реализации могут служить некоторые религиозные тоталитарные секты, такие как созданная в 1990 году Церковь Последнего Завета (до 2000 года известная как Община Единой Веры), основанная Сергеем Торопом, называющим себя Виссарионом Григорьева Л. И. Церковь Последнего Завета («секта Виссариона — Христа Минусинского») // Религиозные организации и государство: перспективы взаимодействия. Материалы конференции. Москва, 22−23 февраля 1999 года. — М.: Рудомино, 1999. — С. 75 — 88. Идеология секты ориентирована на создание «нового человечества», которое будет свободно от насилия, войн и агрессии, практикующее натурализм. Большая часть концепции была основана на различных эзотерических культах и практиках. По большей части это была тоталитарная община, удерживающая людей через чувство страха, чувство вины и чувство собственной исключительности.

Кроме примера с нашумевшей сектой «виссарионовцев», в 90-е годы ХХ века в России появилось большое количество общин, сходных по структуре с этой. В сравнении с классической утопией, ориентированной на идеал_максимум, все они снижали планку утопического идеала до наличия базовой идеологии. Их дальнейшее развитие динамично корректировалось создателем в зависимости от требований и событий настоящего.

§ 2. Проблема воплощения утопических проектов в современном мире

2.1 Сопоставительный анализ двух утопических проектов

Наш мир не стоит на месте и все время движется в каком-то направлении. Некоторые ученые полагают, что мы «на всех парах» несемся в мир технократический, мир абсолютного прогресса и торжества технологий. Другие, напротив, считают, что грядет «экобум», потому что техническое развитие достигло своего апогея и накаляющаяся ситуация требует своего разрешения, то есть возвращения к природе.

Для того, чтобы ясно увидеть черты обоих утопий, необходимо вывести их основные критерии и сопоставить результат с реалиями современного мира. Наиболее ярким материалом для такого исследования являются произведения английского писателя Олдоса Хаксли, «О дивный новый мир» и «Остров». Это две концепции, находящиеся на разных идеологических полюсах. В них представлено два типа государств: тоталитарное и «общество абсолютной свободы». В первом контроль за человеком осуществляется на физическом уровне, во втором — на моральном.

Данное исследование посвящено изучению направления движения общества в данный момент и возможности реализации одной из этих утопий в современном мире.

2.2 «Остров» как утопический проект

Роман «Остров» фактически представляет собой экотопию Экотопия — экологическая утопия, пропагандирующая создание экообщин, исчезновение иерархии в обществе, объединение городов и деревень в экополисы (Русско-французский социально-экологический словарь) с добавлением элементов из некоторых религиозных и психологических учений.

Действие происходит на изолированном острове Пала, некогда населенном дикарями, а затем, совместными усилиями шотландского врача и местного раджи чахнущий остров удалось превратить в уголок Рая на Земле, путем синтеза духовных учений местного населения и научных знаний доктора.

Люди на острове умеют правильно рождаться и правильно умирать. У них есть йога для каждого случая жизни и они знают дыхательные упражнения, сводящие боль на нет. Младших школьников учат гештальт-терапии и умению играючи управляться с любым навязчивым состоянием, страхом или гневом. На полях рядом с школой стоят пугала, изображающие богов, с которыми радостно играют дети: «чтобы дети понимали, что мы сами создаем себе богов и сами же дергаем их за веревочки, заставляя властвовать над нами».

Основная концепция жизни на острове — это жизнь в гармонии с самим собой, своими склонностями и характером. Для лучшего познания себя люди принимают психоделический препарат мокшу, не имеющий побочных эффектов.

Остров живет полностью замкнутой в себе системой, независимой от внешнего мира, не затронутой его войнами, болезнями и социальными проблемами. Однако нефтяные компании обнаруживают, что земля Палы богата нефтяными месторождениями и отправляют туда журналиста-разведчика Уилла Фарнеби.

Попадая на остров, циничный и раздираемый внутренними конфликтами Уилл сразу оказывается очарован радушием и жителей и устройством жизни в целом. Сотрудники больницы, в которую помещают Уилла, начинают с врачевания его душевных болезней, поясняя, что все жители «внешнего мира» так или иначе морально травмированы. Первая скептическая реакция проходит, и Уилл начинает чувствовать себя здоровее, все с большей охотой берется за изучение местной культуры, и вскоре местные жители, решив, что ему можно доверять, рассказывают ему о назревающем кризисе внутри страны, буквально о том, что утопия не выдерживает натиска внешнего мира.

«Применительно к сумасшедшему, нет ничего безумней разума. А Пала — крохотный остров, который со всех сторон окружают двести девяносто миллионов безумцев» Остров: [роман] / Олдос Хаксли; пер. с англ. О. Сороки — М.: АСТ, 2010 С. 137

В скором времени в права правителя Палы должен вступить новый раджа — тщеславный и глупый юноша, околдованный техникой, оружием и желанием покупать. Он мечтает как можно выгоднее продать нефтяные месторождения Палы, чтобы таким образом получить достаточное количество денег на удовлетворение своих желаний. Юноша не видит красоты и священности своего острова, он мечтает превратить Палу в современное государство. Его мать, нынешняя рани — злая пародия на духовность, алчная и тщеславная не меньше своего сына.

2.3 «О дивный новый мир» как пример антиутопии

В сатирическом романе-антиутопии «О дивный новый мир» Хаксли представляет технократическое общество потребления, которое полностью отказалось от индивидуальности в пользу прогрессивного развития, абсолютного контроля над людьми, материального благополучия и социальной стабильности.

В этом обществе «массового потребления» контроль над человеком начинался еще в эмбриональной стадии: все люди были поделены на альф, бет, гамм и эпсилонов-полукретинов, причем принадлежность к касте определялась условиями развития эмбриона. Сосуды с зародышами, маркированными как «альфа», получали хорошее питание и свет, и напротив, зародыши эпсилонов испытывали стрессовые воздействия и кислородное голодание, препятствующие нормальному развитию мозга.

В созданном Хаксли обществе каждому было отведено свое строгое место, и людей буквально «выращивали» на вакантные места. Контролеры этого мира не видели смысла в хаотичном и нестабильном обществе, они выращивали каждую касту с осознанием счастья быть собой и уважением к кастам, занимающим более высокое положение.

Смысл этой иерархии наиболее полно выражен в словах Верховного Контролера:

«Представьте себе фабрику, весь штат которой состоит из альф, то есть из индивидуализированных особей… адаптированных так, что они обладают полной свободой воли и умеют принимать на себя полную ответственность. Человек, раскупоренный и адаптированный как альфа, сойдет с ума, если ему придется выполнять работу умственно дефективного эпсилона»

Действие романа происходит в далеком будущем, так называемой «эры Форда», в которой канонизированы Павлов, Форд, Фрейд, Маркс и Ленин, как создатели научного обоснования системы контроля над людьми на бессознательном уровне.

По мнению Хаксли такое технократическое будущее было совсем недалеко от нас, и главным корнем проблемы он считал усиливающееся серое обезличивание, отказу современного общества от духовного разнообразия во имя стабильного благополучия. В романе любая человеческая личность, от альфы до эпсилона, была обрезана в соответствии с нормами своей касты, и в силу природной ограниченности легко поддавала программированию.

Время, описываемое в романе, не зря называется «эрой Форда», первого человека, использовавшего конвейер. В их мире даже летоисчисление начинается не с рождения Христа (в их мире понятие религии исключительно анахронизм), а с момента введения конвейерного производства, когда общество потребление смогло выйти на новый уровень развития. Как рассказывает один из героев книги, экскурсовод:

«Девяносто шесть тождественных однояйцевых близнецов на девяносто шести тождественных станках!»

Идеальная ситуация для конвейерного производства, полностью исключающая человеческий и личностный фактор, достижимая благодаря успехам генетики.

Второй главной причиной стабильности этого общества является предопределенность всех желаний: окружающий мир предлагает массу способов удовлетворения тех желаний, которые могут появиться у индивида, а те, которые в силу его положения быть удовлетворены не могут, просто не появляются благодаря тщательному генетическому программированию и гипнотическому воспитанию.

Третьей причиной выступает лейтмотив общества потребления: постоянные удовольствия. Все в этом мире рассчитано на полный комфорт его жителей: от душевых кабинок со шлангами с ароматным тальком, парфюмированной водой и прочими приятными мелочами, до кинотеатров с эффектом тактильного ощущения происходящего на экране и бесплатно выдаваемого государственного наркотика «Сома». В жизни полной развлечений и свободных отношений у человека нет необходимости и стимула о чем-нибудь задумываться, а если вдруг что-то омрачит существование человека, то в его распоряжении абсолютно легальный наркотик без побочных эффектов. Девиз этого народа: «Сомы грамм и нету драм!»

Стабильность общества оказывается под угрозой, когда из резерваций с «дикарями», то есть обычными людьми с естественным размножением, в их общество попадает молодой мужчина. Сам он сразу становится предметом повышенного внимания, окружающие пытаются его адаптировать и обращаются с ним согласно своему воспитанию и своей этике, абсолютно чуждой ему. Этот «дикарь» вырос на пьесах Шекспира и является «естественным человеком» Руссо. Он ищет искренности, тепла отношений и человеческой близости, которых и в помине нет в этом обществе. Он знает что такое Бог, грех и смерть, он ищет свободы. Он, как дитя резервации, сохранил в себе все те человеческие начала, которые были искоренены «эрой Форда». Жизнь в такой среде приносит ему одно страдание, и перед ним встает выбор: интегрироваться в новый мир, или отступить к «шекспировским страстям», но сохранить себя.

2.4 Анализ отличительных черт обеих утопий

2.5 Перспективы реализации утопических проектов Хаксли в современном мире

утопия социум проект воплощение

Если сравнивать тоталитарную антиутопию Олдоса Хаксли «О дивный новый мир», в которой представлено довольное жизнью общество абсолютного потребления с тоталитарной антиутопией Джорджа Оруэлла «1984», в которой представлен тоталитарный иерархический строй, основанный на искусственном дефиците, страхе и ненависти, то можно увидеть две полярные модели развития общества, лишенного свободы: в первом случае люди добровольно отдают ее в обмен на изобильную стабильность, во втором свобода императивно отнимается тираном.

Антиутопия Оруэлла была написана как отклик на политические события, происходящие в бывшем СССР, как представление сталинского режима доведенного до апогея, то есть так или иначе прецедент в истории уже был.

Антиутопия Хаксли показывает другую сторону, то направление, в которое стремительно движется наше общество, и подтверждение этому перед глазами у каждого из нас. Это и обширный поток информации, которую мы не в состоянии воспринять, и обилие рекламы, товаров и развлечений. По мнению Хаксли, если ничего намеренно не изменить, то технократический прогресс приведет нас в Дивный Новый Мир.

В обоих случаях (у Хаксли и Оруэлла) обстановка полностью блокирует необходимость думать, чувствовать и саморазвиваться, пусть и способы для этого используются разные.

Спустя годы после написания своей антиутопии Хаксли приходит к выводу, что помимо этих двух полюсов существует и третья возможность, своего рода альтернатива. В предисловии к изданию «Дивного нового мира» 1946 года, он пишет:

«Наука и технология будут использоваться в интересах человека, и человек не будет переделан и порабощен ими. Человеческую жизнь будет определять некий Высший Утилитаризм, в котором принцип Величайшего Счастья будет вторичен по отношению к принципу Достойной Конечной Цели, мистического единства мироздания и внутреннего мира человека, сообщающего жизни прекрасный новый смысл» Статья Е. Апенко «Настоящее и будущее по Олдосу Хаксли», (Хаксли О. Остров. — СПб., 2000)

.

Рассказом о такой альтернативе стал последний роман писателя «Остров».

Если наше обществе стремительно движется по сценарию «дивного мира», то возможно ли будет изменить курс в сторону «Острова»?

Для реализации проекта, в котором общество будет ориентировано на созидание, самопознание и жизнь в гармонии с природой, требуется не только масштабная перестройка общественного сознания, но и наличие вполне конкретных физических факторов, таких как мягкий климат по всему земному шару и невысокая заселенность планеты.

В климатических и рельефных условиях многих участков Земли невозможно вести сельское хозяйство, способное полностью прокормить все перенаселенные страны. То есть для решения одной этой проблемы необходимо существенно сократить численность населения планеты и переселиться в климатически благоприятные ее участки, оставив пустовать непригодные для «жизни в Эдеме».

Следующей большой проблемой будет мультиконфессиональность населения. Перевоспитание ценностей религиозных людей, таких как мусульмане, евреи и христиане, представляется слабо возможным.

Не так сложно создать «райский уголок» на конкретно взятой маленькой площади, с небольшой плотностью населения, неискушенного цивилизацией. В случае же когда от людей потребуется добровольный отказ от всех привычных удобств в пользу идеи, пусть даже идеи лучшего мира, такая альтернатива как «Остров» становится невозможной.

Заключение

Резюмируя исследования необходимо еще раз сказать о «возможности Острова» в современном мире.

Пройдя через неудачную попытку создания социалистического общества, обернувшуюся созданием страны с тоталитарным режимом, люди впредь с повышенным вниманием отслеживает все «тоталитарные тенденции», которые появляются в политике их стран, следовательно «роман-предупреждение» Дж. Оруэлла «1984» имеет крайне мало шансов реализоваться в наши дни.

Возможность реализации альтернативной утопии, то есть «Острова», ставится под сомнение с учетом масштабов глобализации и численностью населения планеты в наши дни. Действительно, описанный Хаксли пример имел место именно на острове, то есть на замкнутом пространстве, более того, опыт был поставлен над неискушенным цивилизацией племнем, которое с легкостью впитало все новшества, которые бесконфликтно ложились на их собственную картину мира. Если смотреть на ту же задачу в масштабах современной цивилизации, то, во-первых, многие страны в силу геологических, географических и религиозных причин окажутся недоступны для этой утопии, а во-вторых, столь глобальное развитие технократического процесса, как-то, что имеет место в наши дни, не оставляет возможности повернуть обратно: огромные запасы ядерного оружия и разработка нефтяных месторождений — самые мощные столпы экономики земли, которые нельзя просто списать со счетов.

Наиболее вероятным путем развития общества представляется именно «Дивный новый мир», потому что уже сейчас наше общество демонстрирует все тенденции к обезличиванию, и дело не только в том, что производство всех вещей, от продуктов питания до оружия поставлены на поток. Людям свойственно стремиться к комфорту и стабильности, а активную мыслительную деятельность и индивидуальность вместо комфортного, расслабленного и сытого существования выберут немногие. То, что наше общество является обществом массового потребления уже есть самый верный залог движения к Дивному Новому Миру.

1) Э. Я. Баталов, «В мире утопии», М. «Издательство политической литературы», 1991 г.

2) Н. С. Мавлевич, «Дух отрицанья, дух сомненья…», М. «Наука» 1997 г.

3) В. А. Чаликова, «Утопия и утопическое мышление», М."Прогресс" 1991 г.

4) Р. Шекли, «Билет на планету Транай», М. «Эксмо» 2007 г.

5) Культорология: Краткий тематический словарь Под ред. Проф. Г. В. Драча и проф. Т. П. Матяш. Ростов н Д: Феникс, 2003 г.

6) Статья Е. Апенко «Настоящее и будущее по Олдосу Хаксли», (Хаксли О. Остров. — СПб., 2000)

7) Остров: [роман] / Олдос Хаксли; пер. с англ. О. Сороки — М.: АСТ, 2010

8) «Утопия», Т. Мор в переводе Ю. Кагана

9) Метод. Природа Природы. / Перевод с французского Е. Н. Князевой. М.: Прогресс-Традиция, 2005

10) Ж.-Ж. Руссо. Педагогические сочинения. В двух томах. М., 1981

11) Зильберфарб И. И. Творческий путь Шарля Фурье / Французский ежегодник, 1958. М.: Наука. 1959

12) О дивный новый мир: [роман] / Олдос Хаксли; пер. с англ. О. Сороки — М.: АСТ, 2010

13) 1984: [роман] / Джордж Оруэлл; пер. с англ. В. Голышева — М.: АСТ, 2007