Заговор Катилины

Федеральное агентство по образованию ГОУ ВПО Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского Кафедра истории Древнего мира Заговор Катилины Курсовая работа Выполнил: Яковлева А. М.

Научный руководитель: Кац В. И.

Оглавление Введение Глава I. Социально-политическая борьба в Риме в 70-е — 60-е годы до н. э.

1) Борьба Цицерона против демократического движения в Риме в 60 годы I века до н .э.

Глава II. Этапы борьбы

§ 1 Первый и второй заговоры Катилины Глава III. Программа и социальный состав движения Заключение Список использованной литературы Введение История Древнего Рима богата захватывающими событиями и волнующими загадками. Имена прославленных полководцев и государственных деятелей не потеряли своего блеска и по сей день. Бесчисленное множество уроков можно извлечь из наследия прошлого. Перед нами встают во всем своем величии подвиги и грандиозные свершения римского народа, сумевшего создать поистине великое государство. Но немало и иных примеров может подать нам история: примеров того, как низко может пасть человек, как власть и богатство развращают слабых сердцем, к каким роковым ошибкам могут привести необдуманные действия.

Нагляден пример разложения и распада Римской Республики и превращения ее в Империю. Крах республики и установление диктатуры были необходимым условием сохранения целостности и мощи государства, имевшего огромные колонии, для управления которыми нужна была твердая власть.

По заговору Катилины имеется сравнительно много источников, и на первый взгляд, данная тема достаточно полно и подробно освещена. В первую очередь надо назвать речи Цицерона против Катилины, а также работу Гая Саллюстия Криспа «О заговоре Катилины». Ряд сведений о движении катилинариев можно найти и в некоторых других речах Цицерона. Следовательно, основными источниками являются Цицерон и Саллюстий. Важные дополнения к их сообщениям можно найти в работах Плутарха, Аппиана и Диона Кассия. Отрывочные сведения о деятельности Катилины дают Диодор, Светоний, Ливий, Веллей Патернул, Флор, Евтропий.

При ближайшем рассмотрении, однако, выясняется некоторая односторонность имеющихся источников. Большая часть древних историков при изложении событий, касающихся заговора Катилины, использовала сведения Цицерона, как основу. Правда, некоторые ссылаются и на другие источники, к сожалению, до нас не дошедшие. Речи Цицерона, произнесенные им на заседаниях сената и на форуме непосредственно во время событий, связанных с заговором, были записаны и изданы им самим, предположительно в 60 году, когда видный политик уже отдалился от государственных дел. Стоит помнить, что Цицерон, автор одного из главнейших источников, был непосредственным участником тех событий и, безусловно, не мог избежать субъективности в их описании. Как заинтересованная сторона, он прилагает массу усилий, чтобы представить Катилину в самом невыгодном свете, а это могло повлиять на интерпретацию фактов и определенную избирательность при их изложении. Тем не менее, содержащаяся в речах информация дает вполне полный событийный ряд, отражает главные этапы развития заговора от его зарождения вплоть до уничтожения. заговор катилина кризис республика Гай Саллюстий КриспКак и у многих римских историков, исторический труд Саллюстия представляет собой продолжение политики иными средствами. Обратившись к историографии, Саллюстий решил описывать отдельные эпизоды из прошлого римского народа, и его первая монография — «О заговоре Катилины» — вышла в свет, скорее всего в 43−42 гг. Как отмечает автор комментариев к произведениям Саллюстия В. О. Горенштейн: «В своем изложении Саллюстий не всегда бывает точен"13. Так, он связывает с Катилиной возникновение так называемого «первого заговора», тогда как многое указывает на то, что его главным организатором был Марк Лициний Красс. Роль Цицерона в раскрытии заговора явно Саллюстием преуменьшена. Из его четырех речей упомянута только первая. Но в целом, римский историк придает очень большое значение роли отдельной личности и рока, Фортуны. Причиной заговора Саллюстий считает разложение господствующей олигархии, а возник он в среде опустившейся, развращенной, продажной аристократии, чему содействовала сулланская диктатура. Таким образом, в определенной мере нельзя не согласиться с выводом, который делает Лившиц Г. М.: «В произведении Саллюстия апология Цезаря сочетается с нападками против оптиматов и Цицерона. Поскольку это произведение представляет собой своеобразный тенденциозный памфлет, мы не можем ожидать от него объективного изложения событий»

Аппиан. В правление Антония Пия Аппиан приступил к написанию «Римской истории», которая включает серию отдельных монографий, в основе которых, как правило, лежит территориальный или хронологический принцип. «Римская история» целиком не сохранилась. Из уцелевших книг наиболее важными являются те, которые посвящены изложению гражданских войн в Риме. Очевидно, что основным источником при освещении заговора Катилины для Аппиана было сочинение Саллюстия.

Судя по работам древних историков, до наших дней дошли далеко не все источники по заговору Катилины. А дошедшие зачастую страдают односторонностью, недостаточной точностью и явными ошибками. Тем не менее, в моем распоряжении достаточно материалов, чтобы попытаться восстановить цепь событий, именуемых и древними и современными историками «заговор Катилины».

Глава I. Социально-политическая борьба в Риме в 60-е годы до н. э.

В 60-е гг. до н. э. в Риме была довольно напряженная обстановка. Не успели отшуметь страсти по поводу законопроекта Сервилия Рулла, как в Риме произошли еще более бурные события, получившие название заговора Катилины. В течение 63 и 62 гг. до н.э. политическая деятельность Катилины лихорадила римско-италийское общество. Луций Сергий Катилина, один из соратников Суллы, смелый, умный, но жестокий человек и авантюрист, растратив награбленные при проскрипциях Суллы богатства, намеревался пройти в консулы и затем поправить свое состояние, получив назначение в провинцию. Однако ему не удалось легальным путем пройти в консулы, и он решил завладеть консульством силой. С этой целью им был составлен заговор. Для привлечения к себе большего числа сторонников, Катилина заявлял, что, став консулом, он проведет отмену долгов. Лозунг отмены долгов нашел в то время широкий отклик. В 60-х годах до н.э. в Риме и Италии большое число мелких землевладельцев, в том числе и ветеранов, в свое время поселенных на земли Суллой, оказались в числе должников. В условиях товарного производства разорение мелких хозяйств и их задолженность — обычное явление. Много должников было среди жителей Рима, особенно по квартирной плате. Были должники и среди крупных землевладельцев. Массовая задолженность разных слоев населения обеспечила поддержку лозунгу Катилины. Опираясь на нее, Катилина мечтал захватить власть и использовать ее в своих интересах. В заговоре Катилины переплеталось широкое недовольство разных слоев населения и авантюристические личные планы Катилины и небольшой группы знатных заговорщиков. Однако поддержка Катилины со стороны разношерстной массы должников была непрочной. Катилине не доверяли городские жители и сельские должники, которые видели в нем не защитника своих интересов, а человека, преследующего личные цели. Более прочную поддержку ему оказали разорившиеся ветераны Суллы, которые мечтали вместе с Катилиной устроить вторые проскрипции по примеру Суллы. Борьбу с заговором Катилины возглавил консул 63 г. до н.э. После провала на выборах в консулы Катилина был вынужден бежать из Рима в Этрурию, в которой начались волнения среди местного населения. Сторонники Катилины собрали войско численностью до двух легионов из бывших ветеранов Суллы и разорив-шихся мелких землевладельцев. Возглавив это войско, Катилина открыл военные действия против правительства, пытаясь начать наступление на Рим. Против отрядов Катилины была послана армия, которая в битве при Пистории в 62 г. до н.э. разбила плохо вооруженных сторонников Катилины. Сам он погиб в бою (62 г. до н.э.) Заговор Катилины отразил серьезный политический кризис римской республики.

§ 1. Борьба Цицерона против демократического движения в Риме в 60 годы I века до н.э.

Несмотря на обилие данных относящихся к биографии Цицерона, так же его богатое литературное наследие, но различные источники по — разному определяют Цицерона как политического деятеля, хотя его славу как оратора не оспаривает никто. Время его политической деятельности совпало с переломным моментом в римской истории. Старая полисная система управления республикой не отвечала требованиям управления республикой. Полибий в своей «Всеобщей истории», уже называет римскую систему управления как достигнувшую наивысшей точки, после которой следует неминуемый закат. Это мнение особенно важно чем что Полибий сам жил во 2 веке в Риме и был близким другом Сципиона Африканского Младшего, т. е. был знаком с политической элитой римской республики того времени, да и к тому же был крупным политическим деятелем «Ахейского союза». Вся система управления римским государством, с ежегодной сменой выборных магистратов, была рассчитана на небольшую общину, члены которой, в мирное время преимущественно занимались сельским хозяйством, а за оружие брались во время войны. Эта система оказалась совершенно непригодной для большой державы, имеющей заморские провинции населенные различными народами. К концу второго века римская республика вступила в полосу политического кризиса который продолжался до установления принципиата Августа. Одной из основных точек этого кризиса были 60-тые годы, на которые пришлось консульство Цицерона.

Марк Туллий Цицерон родился 3 января 103 года в поместье своего отца вблизи города Арпина. Этот небольшой город ранее прославился тем что в нем родился знаменитый Гай Марий, отношение к которому самого Цицерона было двойственным, благосклонно отзываясь о нем как о полководце, он отрицательно относился к нему как к политическому деятелю, что определялось политическими ориентирами самого Цицерона. Так как сам Цицерон принадлежал к всадническому сословию, и ранее его семья не поставляла в Рим политических деятелей, то можно понять его стремление в глазах сенаторов быть большим оптиматом чем они сами, хотя неоднократно подчеркивал, что он «новый человек» (homo novus).

В принципе говорить о политических взглядах Цицерона невозможно, вся его жизнь (и это можно проследить как на основании его собственных сочинений, так и более поздних исследователей его творчества) прошла под знаком патологической трусости и неумеренного честолюбия, хвастовства и завышенной оценкой своих действий. «В ту пору сила и влияние Цицерона достигли предела, однако именно тогда многие прониклись к нему с неприязнью и даже ненавистью — не за какой-нибудь дурной поступок, но лишь потому, что он без конца восхвалял самого себя. Ни сенату, ни народу, ни судьям не удавалось собраться и разойтись, не выслушав старой песни про Катилину и Лентула. Затем он наводнил похвалами свои книги и сочинения, а его речи, всегда такие благозвучные и чарующие, сделались мукой для слушателей — несносная привычка въелась в него точно язва.» Плутарх Цицерон.. Это весьма меткое и точное определение Плутарха по моему в полном объеме характеризует Цицерона.

Марк Цицерон с самого начала своей политической карьеры заигрывал с любой влиятельно силой, и с демократами, и с Помпеем, и хотя несколько отдаленно и с аристократией. Одно то в числе защищаемых им на суде лиц был и сам Катилина, которого он впоследствии в бытность уже консулом обвиняет во всех смертных грехах, показывает его полную политическую беспринципность. Если точнее ему близка была только одна партия — партия материальных интересов.

В качестве доказательства его политического лицемерия можно привести вторую речь против Сервилия Рулла, где «первый демократический консул» весьма забавным образам дурачит свою публику, поучая ее, что такое «истинная демократия». Само начало этой речи посвящено только восхвалению самого себя, якобы первого «нового человека», выбранного в консулы «истинного демократа». Он даже готов воздать должное Гракхам и не считает как некоторые другие консулы, положительную оценку их деятельности преступлением. Но если мы просмотрим другие его сочинения, то найдем там уже совершенно другую оценку «…но его сыновья (т.е. Гракхи) при жизни своей не снискали одобрения, а после их смерти их относят к числу людей, убитых по справедливости» Цицерон. Вторая речь о земельном законе народного трибуна Публия Сервия Рулла., и это слова «истинного друга народа»! Далее в своем стремлении разоблачить «антидемократическую» сущность законопроекта Сервилия Рулла, Цицерон ловит его на слове, Рулл имел неосторожность высказаться в сенате о городском плебсе что его следует вычерпать, (что кстати и входило в планы демократов для снятия напряженности в столице), «…и сказал в сенате, что городской плебс чересчур много силы забрал в государстве и что его следует вычерпать; ведь он употребил именно это слово, точно говорил о какой-то выгребной яме, а не о сословии честнейших граждан"Цицерон. Вторая речь о земельном законе народного трибуна Публия Сервия Рулла.. Но настолько ли «искренним» было это возмущение Цицерона, можно судить на основании того, что впоследствии он неоднократно употребляет это же выражение, но уже от своего имени, так во второй речи против Катилины он произносит «…пусть они удаляться, пусть уезжают; не допускать же им, чтобы несчастный Катилина чах от тоски по ним. … О, какое счастье будет для государства, если он извергнет эти подонки Рима.» Цицерон. Вторая речь против Катилины. .

Своей победой над Катилиной, Цицерон завоевал прочные симпатии оптиматов. Он стал для них «своим», что он неоднократно подчеркивает в своих сочинениях, достаточно просмотреть его трактат «Об обязанностях», он так и пересыщен высказываниями «мы отцы сенаторы» и т. п. в том же духе, с вполне понятным желанием человека вышедшего из всаднической среды, быть большим оптиматом чем сами оптиматы. Но победа Цицерона была иллюзорной, демократия потерпела лишь тактическое поражение. Цицерон просто не мог понять того, что уже поняли демократы, этого не понимал так же и Помпей, в современном состоянии римской республики эффективное управление ею, могла обеспечить только единоличная власть основанная на опоре на армию. Уже во время войны между Суллой и популярами авторитет сената начал расшатываться. Хотя в консульство Цицерона авторитет казался незыблемым, но это состояние было иллюзорным, он перестал быть единственным центром политического руководства. Военная реформа Гая Мария, приведшая к появлению профессиональной армии, которая воевала в ожидании хорошей оплаты лично от своего полководца, а не от сената, давала возможность полководцу обладающим достаточным авторитетом, вести их даже против своего родного города. В политической жизни римской республики появился новый, и самый сильный фактор — армия. Время блестящих речей в сенате и на форуме неотвратимо приближалось концу. Поддержка сената и опора на него теперь уже не гарантировали устойчивого положения в политическом руководстве республики.

Цицерон еще принимал поздравления и восхваления за подавления заговора Катилины, но уже после 10 декабря 63 года вновь избранные народные трибуны Метелл Непот и Кальпурний Бестиа (кстати бывший катилинарец), стали открыто обвинять его в незаконной казни римских граждан. Цицерону даже запретили выступать с прощальной речью по окончании его консульства, разрешив произнести только обычную в этих случаях клятву. Эти нападки вынудили сенат принять решение, что бы защитить своего глашатая, что всякий кто попытается потребовать отчета от участников казни катилинариев, будет объявлен врагом государства. Но демократы добились своего, в 58 году т. е. через четыре года народный трибун Клодий, отправляет Цицерона в изгнание, а Катона якобы с заданием, но на самом деле в почетную ссылку на Кипр. Сенат уже практически устраненный от руководства республикой уже не смог защитить своих верных сторонников.

Консульство Цицерона, это вершина его политической карьеры, его возвышение в конце жизни, когда он поддерживал Октавиана его борьбе против Марка Антония, только с большими натяжками можно считать возвращением Цицерона к руководству государством. Можно смело утверждать что консульство Цицерона, было вершиной не только его политической карьеры, но последней победой оптиматов над демократами. Тактическая победа сената обернулась его поражением, демократы опять сблизились с Помпеем, и против такой коалиции сенату нечего было противопоставить, как говорилось выше оптиматы уже не могли выдвинуть из своей среды лидеров, способных бороться с демократией. Цицерон в силу своей патологической трусости просто не мог стать лидером оптиматов. Как уже было сказано выше новое время диктовало и свои условия, политическую силу мог иметь только тот за кем стояла армия, преданная своему руководителю и идущая за ним куда угодно. А Цицерон который всегда называл себя «человеком тоги, а не меча», просто физически не мог управлять армией, а тем более претендовать на роль лидера римской республики.

Глава II. Этапы борьбы

§ 1. Первый и второй заговоры Катилины В первом заговоре, разобраться очень сложно, историки до сих пор спорят был ли это заговор и участвовал ли там Катилина. Что бы в этом разобраться нужно начать с самого начала.

В 68 г. Катилина служил претором, в 67 г. получил наместничество в Африке. После отбытия срока службы он был привлечен к суду по обвинению в злоупотреблениях. Поэтому, когда в 66 г. Катилина выставил свою кандидатуру в консулы на 65 г., он был отведен по формальным мотивам как состоящий под судом. «Это послужило исходной точкой для первого заговора Катилины» Ковалев С. И. История Рима глава XXIV. На 65 г. приходится попытка Катилины произвести переворот. В заговоре принимало участие много представителей римской «золотой молодежи», для которой предприятие сулило легкую возможность избавиться от долгов. Позднее в обществе ходили упорные слухи, что за спиной заговорщиков стояли Красс и Цезарь. Предполагалось в условленный день (вероятно 1 января 65 г.) убить консулов, выбрать на их место своих сторонников и уничтожить видных сенаторов. После этого Красса должны были назначить диктатором, а Цезаря — начальником конницы. «Для первого заговора характерна его колеблющаяся, нерешительная тактика Утченко С. Л. Цицерон и его время.». В решительный момент, когда Катилина подал условный знак, заговорщиков оказалось слишком мало, и выступление не состоялось. Дион Кассий правильно рисует положение: «Кроме других лиц, к их плану присоединились также Гней Пизон и Луций Катилина, человек, преисполненный самой решительной отваги, который и сам домогался консулата. Однако им ничего не удалось сделать, так как их замысел был открыт и сенат приставил к Котте и Торквату охрану. Против виновных должно было состояться сенатское постановление, но один из трибунов воспрепятствовал этому». Любопытен момент трибунской интерцессии. По-видимому, заговорщики пытались протянуть какие-то нити, непосредственно или через Ю. Цезаря, в толщу римского плебса и нашли попутчика в лице этого трибуна. Напуганный сенат облегчил оправдание Катилины, дав ему своего рода взятку. Не этим ли объясняется выступление в его защиту консула Торквата и, может быть, самого Цицерона? Тогда становится понятным и то, почему в процессе Катилины произошел раскол между Senatus Populusque Romanus, и почему Цицерон в речи «In toga candida» мог только намекать, а не акцентировать внимание на роли Катилины. К тому же о роли Катилины в этом заговоре можно спорить: Друманн считает его главою и здесь, Моммзен же — только орудием в руках Красса и Цезаря. C. John приводит очень убедительные доводы в пользу того, что главную роль здесь играли другие, а Катилина — лишь второстепенную. Бесспорно только то, что власти узнали о заговоре вовсе не на пороге консульских комиций 64 г., как в этом пытается нас уверить гоняющийся за драматическим эффектом Г. Буасье.

«Таким образом, первый заговор был только генеральной репетицией второго, в котором Катилина безусловно занял первенствующую роль Иванов Ю. А. Заговор Катилины и его социальная база.».

Тем временем приближалась новая предвыборная кампания, и Рим вновь был потрясен еще более бурными происшествиями. Катилина выставил свою кандидатуру на должность консула на 62 год. Кроме него в борьбе участвовали Децим Юний Силан, Луций Лициний Мурена и Сервий Сульпиций Руф. Катилина всеми силами старался получить большинство и не жалел сил и средств на подкуп избирателей. Необходимо сказать, что в целях борьбы с подкупами был принят ряд постановлений, ужесточивших наказание за ведение нечестной предвыборной борьбы. Один из них — закон Кальпурния 67 года — предусматривал денежный штраф, исключение из сената и пожизненное лишение права занимать какие-либо государственные должности. В 63 году был принят так называемый Туллиев закон (по имени Марка Туллия Цицерона), который к перечисленным выше мерам добавлял изгнание сроком на 10 лет. Консульские выборы состоялись в июле 63 года. На них победили Силан и Мурена.

Обычно считают, что Саллюстий ошибочно отнес начало второго заговора Катилины к 64 г. Но так ли это? Только провал на следующих комициях толкнул Катилину на прямое действие, но ниоткуда не видно, чтобы заговорщики после первой неудачи распались на неорганизованные единицы и утратили связь между собою. Они только перестроились: Катилина стал признанным вождем и взял дело в свои руки. Во всяком случае уже Квинт Цицерон называет среди лиц, окружающих Катилину, ряд активных деятелей второго выступления Цицерон Вторая речь против Катилины. Катилина не мог, конечно, не проанализировать причин первой неудачи, да и победа Цицерона многому его научила. Все первое полугодие нового консульства прошло для заговорщиков в накоплении сил.

Программа «минимум» Катилины для своих знатных сообщников сформулирована у Саллюстия: «проскрипции, раздача магистратур, конфискации и захваты» Саллюстий О заговоре Катилины. Программой «максимум», с которой катилинарцы шли обманывать плебс, был старинный лозунг «передел земель и аннулирование долгов» Иванов Ю. А. Заговор Катилины и его социальная база. Эта программа никуда не вела, она сулила только передышку, звала в глубокое прошлое, а не в будущее.

Правительственной партии пришлось напрячь все силы; отложив на несколько дней комиции, ей удалось обставить выборы с театральным драматизмом. Цицерон явился на комиции в панцире под тогой и старательно это демонстрировал, а вокруг него расположился вооруженный отряд из всаднической молодежи. Мобилизовав все свои силы и терроризировав неустойчивые элементы плебса, правительство снова провалило Катилину, но этим показало ему, что легальным путем он никогда не сможет добиться консулата. Значит, ему остались только нелегальные приемы борьбы. Однако, располагая одним лишь агентурным материалом, нельзя было осудить римского патриция без воли всей общины, а в этом случае успех был более чем сомнителен. Такой шаг оттолкнул бы многих колеблющихся плебеев в лагерь катилинарцев. Приходилось выжидать, наблюдать и парализовать прямые бунтарские выступления, делая вид, что неизвестно даже, какие «неизвестные агрессоры» совершили в начале ноября неудачное нападение на Пренесте. Создавшееся положение наглядно демонстрирует разложение государственного аппарата республики. Знаменитая первая речь Цицерона против Катилины — прежде всего, декларация сердитого бессилия; консул, получивший чрезвычайные полномочия, еще не смеет тронуть Катилину. «Теперь, Катилина, продолжай идти тем путем, каким ты пошел; покинь, наконец, Рим; ворота открыты настежь, уезжай.» Цицерон Первая речь против Катилины Он упрашивает его убираться восвояси, всячески гарантируя ему безопасное и даже почетное отступление. На другой день, перед народом, он развивает ту же тему далее. С Катилиной уехало до 300 человек, и вслед за ним потянулись многие. Немного спустя поехал, но вернулся с дороги Клодий, поехал сын сенатора Фульвий, но был пойман и казнен отцовской властью.

Катилина лишь на полтора месяца пережил крушение своего заговора. С 20 октября Рим был объявлен на положении чрезвычайной охраны, но это нисколько не смутило заговорщиков. Они хладнокровно подготовляют нападение на Пренесте, и если бы не провокация в их среде, они получили бы в свои руки эту важную базу в Лациуме. Катилина продолжает играть комедию оскорбленной невинности и многим сенаторам, в том числе самому Цицерону, предлагает посадить его в их доме под домашний арест. Цицерон, конечно, не попал в такую грубую ловушку. Они с Катилиной давно знали друг друга. Наконец, в ночь на 7 ноября, на собрании в доме Леки Катилина и его сторонники окончательно выработали план действий и утром следующего дня делают попытку убить Цицерона. В заседании сената Катилина узнал, что его предали; даже сенатская молодежь, на комициях составлявшая его свиту, вынуждена была отшатнуться от него. Ночью он покинул город, и не торопясь, зная, что погони еще быть не может, поехал в лагерь Манлия. Вероятно, он повез с собою и значительный транспорт оружия, не считая того, что уже было отправлено заранее. В области Арециума он вооружил и увел с собою значительный отряд колонов. В фезуланском лагере старый военный трибун переродился. Видимо, школа Суллы давала не плохих мастеров военного дела. Он проявил кипучую деятельность, и если Манлий имел под оружием не более двух тысяч бойцов, то с приведенными Катилиной аретинцами и прочими крестьянскими отрядами их число дошло до 8—10 тысяч, так что Катилина мог создать из них два полных легиона. Рассказ Саллюстия здесь точен и ясен, и нет смысла создавать проблему численности, опираясь на филологический анализ этих данных у Плутарха и Аппиана, как это сделал Г. Буасье. Однако не более четверти этого количества (вероятно, не более 2 000 чел.) были вооружены по-настоящему. Вооружение остальных была самое разнообразное, вплоть до обожженных кольев. Тем, что оружия не хватало даже на свободных бойцов его армии, а не только классовой ограниченностью нужно объяснить странное отношение Катилины к явившимся ему на помощь плохо вооруженным отрядам рабов. Не только ранее, но и много позднее Милон, Целий и Секст Помпей не брезгали рабскими кадрами при комплектовании своих армий.

Против Катилины были посланы две армии. Одна — в Пицен под командой Марция Рекса, имевшего уже высший военный чин «императора», соответствующий в дни республики современному чину маршала; вторую повел к Фезулам бывший катилинарец, консул Г. Антоний. Все понимали то, что четко выразил потом Т. Моммзен: «Антоний отличался таким характером, что только случай мог решить, поведет ли он свое войско против Катилины или же к нему на помощь» Моммзен Т. История Рима. Поэтому к нему приставили преданного правительству военного трибуна Марка Петрея. К несчастью для себя, Катилина слишком верил в неизбежность большого восстания на юге, и войска его маневрировали у предгорий Апеннин, выжидая развертывания событий, а тем временем войска его обратились к Марцию Рексу с письмом, написанным в довольно унылом тоне. Письмо взывает к милосердию самого «императора» и сената: «Чтобы нам не оказаться перед необходимостью как можно дороже продать свою кровь» Саллюстий. О заговоре Катилины..

В ответ на это Марций Рекс предложил им капитуляцию на милость правительства, обещая, что последнее будет милостиво. Но Катилина просчитался. Его агитаторы в южной Италии действовали крайне неумело. Восстание поднять не удалось, налицо было только глухое брожение; а между тем, когда Катилина принял план прорыва на север, к аллоброгам, время было уже потеряно. Видимо, он знал, что там назревает восстание, и, придя туда со своими двумя легионами, он мог бы неограниченно долго разыгрывать там роль второго Сертория. Он продвинулся несколько на север к Пистории, откуда, но долине реки Ремис шла шоссейная дорога на северо-восток, к Бононии, и открывался выход на столбовую дорогу за Альпы. В Галлии, как мы знаем, тоже было очень неспокойно. Но туда путь ему преградил Марций Рекс, а с юга его настигал Антоний. Катилина оказался между двумя более сильными, чем у него самого, армиями. Приходилось выбирать — и Катилина предпочел броситься навстречу Антонию и выбрал крепкую позицию для боя. В краткой и сильной речи он призывал свою армию победить или «уступить противнику победу, смешанную с кровью и слезами» Иванов Ю. А. Заговор Катилины и его социальная база. У Антония не хватило мужества встретиться с ним лицом к лицу. Руководство боем принял Петрей и умело использовал свой, вероятно, двойной перевес сил. Катилина дрался с яростью отчаяния и пал покрытый ранами, далеко впереди своего строя. Его бойцы выполнили слово, данное Марцию Рексу: почти вся его небольшая армия полегла на месте, не уступая противнику ни пяди земли. И Саллюстий и его эпитоматор, Юлий Флор, с благоговейным ужасом говорят об этом кровавом побоище. «Катилина с легковооруженными находился в первых рядах, поддерживал колебавшихся, заменял раненых свежими бойцами, заботился обо всем, нередко бился сам, часто поражал врага; был одновременно и стойким солдатом, и доблестным полководцем. Саллюстий. О заговоре Катилины.«

Глава III. Программа и социальный состав движения После смерти Суллы в 78 г. аристократическое правительство и сенат испытали натиск демократического движения, консул Лепид, бывший ранее соратником умершего диктатора, предпринял попытку вооруженного восстания, под лозунгом восстановления демократических институтов власти, уничтоженных законодательством Суллы. После провала мятежа незыблемость аристократии казалась вечной. Однако в 70 г. избранными консулами Марк Красс и Гней Помпей, сближаются с демократами и восстанавливают в полном объеме власть народных трибунов, и частично до сулланское законодательство. Далее в 67 г. Габиний проводит законопроект о предоставлении чрезвычайных полномочий Помпею, поддержанный демократической партией.

После чего столичные партии поменялись местами, тактическое поражение аристократии было очевидным. Аристократия чувствовала победу демократии, хотя и не признавалась в этом даже себе самой. Кроме Квинта Катула, в высших слоях нобилитета нельзя назвать ни одного оптимата, который с твердостью и мужеством защищал бы интересы аристократии. Марка Порция Катона скорее всего можно назвать Дон-Кихотом аристократии, но никак возможного лидера. Другие выдающиеся представители аристократии, такие как Квинт Метелл, Луций Лукулл фактически в возможно приличной форме удалялись от дел на виллы, чтобы забыть, по возможности, о форуме и сенате. Еще в большей мере это относится к младшему поколению аристократию, которое совершенно погружалось в роскошь и литературные занятия, либо шло на встречу восходящему светилу.

Начались судебные преследования аристократии. Были усиленны наказание за покупку голосов и махинации на выборах. Гай Цезарь в качестве председателя суда по делам об убийствах (64 г.) прямо объявил недействительной ту статью сулланских законов, которая объявляло безнаказанным убийство проскрибированного, и привлек к суду известнейших сыщиков Суллы — Луция Катилину, Луция Беллиена, Луция Лусция — и добился отчасти их осуждения. Народный трибун Тит Лабиен привлек в 63 г. Гая Рабирия по обвинению в убийстве за 38 лет до этого народного трибуна Луция Сатурнина. Одним из защитников обвиняемого был Цицерон, взявший на себя защиту интересов аристократии.

Тактическая победа демократии была непрочной, разрыв во время консулата между Крассом и Помпеем, привел к началу отдалению Помпея от демократического движения. В то самое время, когда демократы публично называли Помпея главой и гордостью своей партии и все свои стрелы направляли, казалась, против аристократии, они уже начинали, готовится к борьбе с Помпеем. Предоставление Помпею чрезвычайных полномочий сначала по закону Габиния, а потом и по закону Манилия, хотя демократия и вынуждена была поддерживать их, привела к возможности установлению военной диктатуры Помпеем, сближение которого с аристократической партией была неизбежна. Молодость Гая Цезаря не позволяла ему претендовать на лидерство в демократическом движении, что и обусловило его тесное сближение с Марком Крассом, старым противником Помпея. В общих чертах намерения демократов можно представить, как захват власти по примеру Мария и Цинны, затем поручение одному из своих вождей либо завоевание Египта, либо наместничество в Испании, либо другую чрезвычайную магистратуру, чтобы найти в нем и в его войске противовес против Помпея с его армией. Столица Римской республики была в крайнем напряжении. Подавленное настроение всадников, прекращение платежей, частые банкротства были предвестниками переворота, который, казалось, должен был привести к совершенно новому отношению партий. Демократия, пытаясь противопоставить диктатуре Помпея диктатуру другого, более угодного ей человека, тем самым также приходила к военной власти и попадала из огня в полымя, так принципиальный вопрос незаметно превратился в вопрос о лицах.

Свержение существующего правительства должно было произойти в результате восстания, которое вызовут демократические заговорщики. Как низшие, так и высшие слои столичного общества по своему моральному состоянию давали для этого материал и ужасающем изобилии. Было немало людей — и среди них встречались лица знатного происхождения, и незаурядных дарований — которые ждали только сигнала, чтобы как во времена Цинны, с их проскрипциями, конфискациями и уничтожением долговых книг, кинутся на гражданское общество и снова награбить прокученное состояние. Бывший претор Луций Катилина и квестор Гней Пизон выделялись среди своих товарищей не только знатностью происхождения и высоким званием. Они полностью сожгли за собой корабли и столько же импонировали сообщникам своей бессовестностью, как и своими способностями."По слухам Катилина лично убил своего родного брата, (некоторые указывают что шурина) и упросил Суллу включить его задним числом в проскрипционные списки" Плутарх. Жизнеописание Цицерона..

В 73 г. Был привлечен к судебной ответственности по обвинению в кощунственном прелюбодеянии с весталкой Фабией — сестрой жены Цицерона, Теренции. Защиту Катилины на суде взял на себя видный представитель оптиматской партии Лутаций Катул, это обстоятельство показывает насколько, было велико внимание в аристократических кругах к бывшему сподвижнику Суллы. В 68 г. Катилина был претором, в 67 г. пропретором провинции Африка, в 66 г. добивался избрания в консулы на 65 г. но, привлеченный населением провинции к суду за вымогательство, не был допущен к соисканию по требованию консула 66 г. Луция Волькация Тулла. Суд по обвинению в вымогательстве закончился оправданием Катилины, но само привлечение его к суду не позволило ему участвовать в консульских выборах на 64 г. Однако эти неудачи не ослабили энергию Катилины, на новые выборы консулов на 64 г., вставляет в свою избирательную программу лозунг кассации долгов. Привлекательность лозунга, а так же энергия, с которой Катилина рвался к власти, привлекла к нему различные слои римского общества. К нему примкнули: разорившееся патриции, расточительная молодежь, ветераны и колонисты Суллы, доведенные спекуляциями до полного банкротства, промотавшиеся молодые аристократы вроде Лентула, Цетега, Леки, разорившиеся великосветские дамы типа Семпронии, деклассированная беднота, обнищавшие италийские крестьяне.

Весьма характерное описание сторонников Катилины осталось у Цицерона «Найдется ли во всей Италии отравитель, гладиатор, бандит, разбойник, убийца, подделыватель завещаний, мошенник, кутила, мот, прелюбодей, публичная женщина, совратитель молодежи, развратник, павший отщепенец, которые не признались бы, что их соединяют с Катилиной узы самой интимной дружбы. По стилю такое же описание мы встречаем и у Саллюстия «…те, кого руки и язык питали клятвопреступлением и кровью сограждан, наконец, все, кого мучили позор, бедность, угрызения совести, сделались самыми близкими интимными друзьями Катилины» Саллюстий. О заговоре Катилины. Самого же Катилину он характеризует «Запятнанный, враждебный богам и людям, он днем и ночью не может найти себе покоя: настолько совесть терзала его потрясенную душу. Отсюда его бледность, омерзительный взгляд, походка, то торопливая, то медленная — словом, все признаки душевного расстройства, как во всей наружности, так и по выражению лица» Саллюстий. О заговоре Катилины. Но Саллюстий не отказывает Катилине и в положительных чертах, так, например речь произнесенная Катилиной в доме Марка Леки «…мы же все остальные, — энергичные, способные, знатные и незнатные, — превратились в бесправную, презренную чернь и стали служить тем, в ком вызвали бы трепет» Лившиц Г. М. Социально-политическая борьба в Риме в 60-х гг. до н. э. и заговор Катилины. Наиболее существенные слова сказаны Катилиной своим войскам перед битвой «Вам представлялась возможность проводить жизнь в позорном изгнании, некоторые из вас, лишившись своего имущества, могли бы даже рассчитывать на чужую поддержку, но так как это казалось отвратительным невыносимых для людей, в которых бьется мужественное сердце, вы решили присоединится ко мне».

Более противоречивое описание Катилины у Цицерона, так в его первой речи есть и такие слова «…хваленой способностью переносить голод, холод, всяческие лишения» Цицерон. Первая речь против Катилины, во второй речи «Какое убийство совершенно за последние годы без его участия, какое нечестивое прелюбодеяние — не при его посредстве?» Цицерон. Вторая речь против Катилины С.II,, но последнее утверждение оспаривает Саллюстий, и в таких же грехах он обвиняет самого Цицерона (Инвектива против Марка Тулия Цицерона. Далее Цицерон выводит еще более обличительную характеристику, но содержащую и положительные моменты «Постоянно предаваясь распутству и совершая злодеяния, он привык переносить холод, голод и жажду и не спать по ночам, и именно за эти качества весь этот сброд превозносил его как храбреца, между тем он тратил силы своего тела и духа на разврат и преступления» Цицерон. Вторая речь против Катилины С. IV.

Утверждать, кем же был на самом деле Катилина, с предельной точностью не представляется возможным, как личность он настолько противоречив и в мировой литературе оценки Катилины идут как от резко отрицательных, в которых он выглядит главарем шайки разбойников, до слащавых сентенций превозносящих его, как борца за светлые идеалы всего человечества. Если отбросить крайние точки зрения, то мне более близка точка зрения Момзена Катилина — авантюрист, берущийся за любое дело могущее принести власть и богатство, по своим взглядам более близок к анархистам, для которых любая революция, как аристократическая, так и демократическая наиболее благоприятное время, дающая полную безнаказанность за свои деяния. Момзен прямо утверждает «Его мошеннические проделки представляют материал для криминалиста, а не для историка …» Моммзен. История Рима.. Хотя мы и не можем отказать Катилине в личном мужестве, неукротимой энергии, организаторских способностях, но такие же качества можно встретить и у представителей криминального мира.

Остальных участников заговора можно разделить на пять групп, приблизительно такое же разделение дает и Цицерон в своей второй речи перед народом. Первая группа — это состоятельные люди, владеющими большими богатствами, но обремененными большими долгами. Их основная цель — добиться сложения долговых обязательств посредством переворота. Сомнительно чтобы они представляли, какую ли опасность. Вторая группа — это люди, также обремененные долгами, но целью их участия является достижение не только экономического благополучия, а в первую очередь захват власти. К этим двум группам можно отнести, как и самого Катилину, так и Лентула, Автронния, Кассия, Цетега и таких великосветских дам типа Семпронии.

Более серьезно выглядит третья группы катилинариев. Это сулланские ветераны, люди привыкшие воевать и для которых мирная жизнь была в тягость. Быстро промотав богатства, добытые в походах против Митридата, а так же во время грабежа проскрибированных при репрессиях Суллы, получившая впоследствии земельные наделы, но, не имея ни навыков, ни охоты работать на земле. Именно они представляли боевую силу готовую поднять свой меч за любого, кто призовет их к прежней жизни, к грабежу и захвату чужого имущества. Характерно, что Гай Манлий, бывший центурион Суллы, злейшего врага Мария, собирал ветеранов Суллы под «Серебряного орла» легендарное знамя Гая Мария.

Четвертая группа — это, должники не могущие вылезти из долговой зависимости, в большинстве своем люди из городов и деревень в Италии, разорившиеся крестьяне и ремесленники и видевшие в перевороте изменение условий жизни, и получение более сносных условий существования.

Пятая группа — сюда входит люмпен пролетариат столицы, анархисты по призванию, готовых примкнуть к любому лидеру, обещавшему им безнаказанность и возможность захвата чужого имущества.

Заключение

Поражение выступления Катилины было неизбежно, даже в случае победы заговорщиков в Риме и в самой Италии, повторялась ситуация времен Мария и Цинны, когда Сулла прибывший с востока с прекрасно обученной армией наголову разбил более превосходящие силы демократов. Помпей находившийся на востоке с победоносной армией состоящей из ветеранов, вряд ли бы принял создавшееся положение, и как оплот аристократии вторгся бы в Италию. Исход войны был предсказуем, демократическое движение при всей своей неоднородности, не могло выдвинуть из своей среды общепризнанного лидера. При всех своих способностях и энергии Катилина был слишком одиозной личностью для возможного лидера демократического движения, и его можно рассматривать скорее всего как наемника демократов. Кем же на самом деле был Люций Сергий Катилина, чьи действия нарушили привычный порядок жизни и выявили недуги римского общества? Современники Катилины, Цицерон и Саллюстий, видели в нем опасного преступника. С ними солидарен и Плутарх, который называет Катилину «человеком дерзких и широких замыслов и коварного нрава». Безусловно, было странно, зная о злодеяниях Катилины, отрицать то, что он был самым настоящим преступником, нарушившим прежде всего человеческие законы и законы своего государства. Прочитав сочинения современников Катилины невозможно не отметить то, что для этого человека вовсе отсутствовали какие бы то ни были нравственные законы. Как мне кажется, даже если бы Катилине удалось прийти к власти, то в любом случае кардинальным образом в государстве ничего не изменилось, так как разложение римского общества уже достаточно глубоко пустило свои корни и стало разъедать государство изнутри. Тут в качестве доказательства хочется дать пример из Саллюстия о Сулле, показывающий, что вне зависимости от того, кто стоял у власти в тот период времени, — итог был один и тот же:" Когда Луций Сулла, силой оружия захватив власть в государстве, после хорошего начала закончил дурно, все начали хватать, тащить; один желал иметь дом, земли — другой, причем победители не знали ни меры, ни сдержанности, совершали против граждан отвратительные и жестокие преступления". Однако, несмотря на то, что подобные попытки прийти к власти через переворот предпринимались в Риме до заговора Катилины неоднократно, именно почему-то в действиях Катилины видели страшную угрозу для Рима. Здесь, наверное, нужно отдать должное Цицерону, который главным делом своей жизни считал раскрытие заговора Катилины, а также, как мне кажется, повлияло и то, что Рим к тому времени находился в шатком положениимногие понимали, что даже малейшее потрясение может привести к катастрофе.

Список использованной литературы Источники

1. Цицерон Марк Туллий, Речи против Катилины// Речи, т.1, М., 1962

2. Гай Саллюстий Крисп, О заговоре Катилины// Сочинения, М., 1981

3. Плутарх, Жизнеописания выдающихся деятелей Древнего Рима. М., 1964

4. Аппиан Александрийский, Гражданские войны. Книга 2// Римская история. М., 2002

Историография

5. Иванов Ю. А. Заговор Катилины и его социальная база // ВДИ. 1940. № 1. C. 69−81.

6. Моммзен Т. История Рима. М., 1941. Т. 3. С. 142−159.

7. Лившиц Г. М. Социально-политическая борьба в Риме в 60-х гг. до н. э. и заговор Катилины. Минск, 1960.

8. Утченко С. Л. Древний Рим. События, люди, идеи. М., 1969. С. 68−89

9. Ковалев С. И. История Рима. Л., 1986. C. 416−423.

10. Грималь П. Цицерон. М., 1991. С. 169−197.

11. Кузищин В. И., Маяк И. Л. История Древнего Рима, учеб. для вузов. М., 2001