Все эти принципы могут реализовываться в конкретных формах и способах ведения информационной войны. В этом случае весьма важно учитывать, что они не могут являться вечными и постоянными, а имеют тенденцию изменяться и уточняться вместе с развитием средств ведения информационной войны.
2.2. Типология информационных войн.
Если исходить из имеющегося фактора перетекание акцентов системных конфликтов из материально-вещественной формы непосредственно в информационную, то в этом отношении представляется весьма важным упорядочить типологию информационных войн. В этомотношении и в отечественных исследованиях, и в зарубежных наблюдается некоторые разногласия. Например, даже один из ведущих основоположников теории информационных войн, а также разработчиков их практических аспектов М. Либитсаботах в своих выделяет то пять, то семь видов (типов) информационной войны. При этом и в практическом, и в содержательном отношении можно обозначить три главных типа информационных войн. К таковым относятся: ментальные либо психологические войны, кибервойны, а также поведенческие войны.
Рассмотрим их более подробно. Ментальные (или психологические), а также кибервойны, в свою очередь можно разделить по средствам боевого воздействия и объектам. Ментальные (или психологические) войны — это контентные войны, которые в качестве своей цели обозначают изменение массового, а также группового и индивидуального сознания либо психики. При этом в процессе ментальных войн происходит так называемая"борьба за умы", установки, ценности и т. п. Также следует подчеркнуть, что ментальные войны велись еще задолго до появления сети Интернет, поэтому они насчитывают историю, которая измеряется даже не сотнями, а именно тысячами лет. Зародившаяся и активно распространившаяся сеть Интернет просто перевелатакого рода войны на качественно новый уровень интенсивности, а также масштабности и эффективности. В отношении кибервойн можно отметить, то они представляют собой целенаправленное деструктивное воздействие информационных потоков, собранных в виде программных кодов на определенные материальные объекты, а также их системы. Ричард А. Кларк, который является бывшим высокопоставленным чиновником и экспертом по безопасности правительства США даетследующее определение:"Кибервойна представляет собой действие одного национального государства непосредственно с проникновением в компьютеры либо сети другого национального государства с целью достижения целей нанесения ущерба либо разрушения".На практике сформировалось, однако юридически не закреплённое мнение большинства военных и специалистов в области информационной безопасности (не зависимо от их государственной принадлежности), понимают подкибервойнами целенаправленные действия с целью причинения ущерба, а также перехвату управления либо разрушению критически важных для спешного функционирования общества и государства сетей и объектовсоциальной, производственной, военной, а также финансовой инфраструктуры. В число таких объектов также можно отнестироботизированные и высокоавтоматизированные производственные технологические линий и т. п.Подчеркнем, что кибервойны и ментальные войны представляют собой две разновидности войн, которые ведутся в сетевом электронном пространстве, охватывающее не только сеть Интернет, но также и закрытые государственные, военные, а также корпоративные и частные сети.
При этом для каждого из обозначенных двух типов войн характерны свои методы, инструментарии, стратегии и тактики ведения, определенные закономерности эскалации, выработанные возможности предупреждения и т. п.Отдельный тип представляют собойповеденческие войны. Сегодня очень сложно найти зарубежные публикации, которые были бы посвящёныэтой теме. В большей мере это связано с её особой деликатностью, в том числе и для всего западного общественного мнения. Кроме этого, комплекс возможностей для осуществленияполноценных поведенческих войн возник только недавно из-за накоплениябольших массивов объективной информации относительно человеческого поведения, в их числе — о поведении как социальных, так и иных групп любой размерности. Такого рода сведения в большей мере имеются в сети в Интернет, который, по сути, также является огромным поведенческим архивом. Обширные возможности поведенческих войн тесно связаны с теми инструментарием, которые разрабатываются на стыке когнитивных вычислений, определенных данных, а такжеобъемного междисциплинарного комплекса поведенческих наук. Известно, что особый вклад в это внесли также и российские психологи, которыми было доказано, что человеческое поведение в большей степени зависит не только от представлений индивида, его убеждений, ценностей, но также и базируется на определенных стереотипах, поведенческих паттернах, привычках, а также формируется под непосредственным воздействием как формальных, так и неформальных социальных институтов. Было доказано, что индивид по своей психофизиологии, как и практически любое живое существо, имеет склонность к решению задач с применением наименьшей затратой энергии и иных ресурсов.
В связи с этим, как было установлено исследователями, существенная часть нашего поведения реализуется в своего рода полуавтоматическом режиме, на базе привычек и стереотипов. Это связано не только с элементарными поведенческими функциями и стандартными жизненными ситуациями. Привычки человека, поведенческие паттерны, его культурные стереотипы оказывают весьма серьёзное воздействие даже в наиболее сложных ситуациях выбора, которые, казалось бы, требующих весьма глубоких размышлений, а также мобилизацию ресурсов сознания. Также известно, что человеческая деятельность в целом не сводится исключительно к человеческой психологии либо работе психики. Она в большей мере носит именно социальный характер. В этом случае арсенал поведенческих войн в качестве принципиально нового вида информационной войны базируется на технологиях осуществления манипуляции алгоритмами поведения, стереотипами деятельности, привычками, вложенными в индивида социумом в весьма широком смысле данного слова. То есть инструментарий поведенческих войн заключается в том, чтобы осуществить отделения привычки от сформировшегося вида деятельности, возникшей ситуации, и применять поведенческие паттерны для достижения каких-либо других целей. Отметим, что поведенческое оружие можно назвать оружиембудущего.
Именно под это оружие был заточен недавно пущенный в эксплуатацию гигантский по своей информационной ёмкости центр АНБ в штате Юта США, аккумулирующий массивы поведенческой информации, которые охватывают практически всё человечество. Именно на данный новый вид вооружений во многом возлагаются отдельной частью американских элит наибольшие надежды в возможных жёстких противоборствах будущего. Также подчеркнем, что тема поведенческих войн, имеющих информационную основу в больше мере рассматривается в мировом информационном пространстве. Таким образом, информационно-психологическая война на современном этапе развития информационных и политических технологий не всегда может начинаться с военных действий, однако сами военные действия являются необходимым фактором практически любой боевой информационно-психологической операции как средства инициирования ряда цепных психологических реакций, которые предусмотрены сценарием информационной войны.
Заключение
.
В современном мире информация начинает нести в себе и созидательную, и разрушительную силу, но в большей степени, нежели это было ранее. Пи этом время изменило не столько сущность информации, сколько именно интенсивность воздействия. Появился в сер. 70-х гг.
прошлого века новый термин — &# 171;информационная война". Его рождение связано с деятельностью ученого-физика Томаса Рона, не только первым осознавшем, но также и научно обосновавшем, что именно информация выступает в качестве самого слабого звена практически любой армии. Затеем понятие «информационная война» начало достаточно широко применяться в связи с активным развитием информационных ресурсов, телекоммуникационных и информационных технологий, а также электронных СМИ, рассматриваемые в настоящее время в качестве высокоэффективных средств для достижения в какой-либо сфере жизни общества. Информационные войны постепенно стали войнами «нового поколения», применяющие специальное структурирование информации, особую организацию ее подачи, а также манипулирование, дозирование и т. д.Окончательная трактовка понятия «информационная война» пока еще утверждена не была. В общем информационную войну можно понимать как информационные воздействия на общественноесознание для внесения каких-либо изменений в когнитивную структуру для получения в дальнейшем изменения в поведенческой структуре.
Проблема информационных войн на современном этапе носит междисциплинарный характер. Информационная война может применяться как для самозащиты, так и дляподготовки враждебных действий против другойстороны. Из проведенного анализа публикаций по данной теме можно заключить, что информационные войны — в отличие от однонаправленных информационных атак, а также действий типа манипуляции, пропаганды и слухов — является особой формой конфликта, в котором обязательно должны быть противоборствующие стороны, которые, в свою очередь, преследуют определенные цели. При этом данные цели, в качестве желаемых результатов, обязательно должны быть сопоставимы с результатами конфликта. Наиболее вероятна ситуация возникновения информационной войны в случае каких-либо активных действий, направленных на разрушение информационной инфраструктуры, а именно: уничтожение основных информационных центров, а также центров принятия решений, мощные хакерские и спамовые атаки. Стороны конфликта, их цели, а также результаты в этом случае прослеживаются весьма четко. Как и любая война, информационная война имеет своих участников, стратегические цели, свои средства и мишени. В информационной войне можно выделить основные составляющие, а именно: техническую и содержательную.
Законы и закономерности информационной войны предопределяют ее принципы. До сих пор нерешенным остается также и вопрос относительно типов информационной войны. И практическом, и в содержательном отношении можно обозначить три главных типа информационных войн: ментальные либо психологические войны, кибервойны, а также поведенческие войны. Определенные проблемы, которые еще требуют своего изучения, можно отметить при обращении к так называемым «содержательным» информационным войнам, то есть попыткам оказания воздействия на сознание определенным информационным содержанием. При этом применяемые средства могут быть самыми разными, включая практически весь набор имеющихся манипулятивно-пропагандистских технологий.
Список литературы
Баева, Л. В. Экзистенциальные риски информационной эпохи[Текст] / Л. В. Баева // Информационное общество. — 2013. — № 3.
— С. 17. Бедрицкий, А. В. Информационная война: концепции и их реализация в США [Текст] / А. В. Бедрицкий. — М. :
Рос. ин-т стратегических исследований, 2008. — 224 с. Галамба, М.
Информационная война как форма ведения информационного противоборства [Текст] / М. Галамба // Информ. безопасностьчеловека, общества, государства. — 2009. — № 1. — С.
61−64. Губарев, А. Б. Информационные войны как объект политологического исследования [Текст]: дис. … канд. полит. наук / А. Б. Губарев. — Уссурийск, 2005. -.
170 с. Ершова, Т. В. Информационная война и вечные ценности [Текст] / Т. В. Ершова // Информац. об-во. — 2014.
-№ 1. — С. 1 — 3. Иванова, Е. В. Пословичные картины мира [Текст] / Е. В. Иванова.
— СПб.: Изд-во СПбГУ, 2002. — 234 с. Информационные войны: социально-этические, эстетические, антропологические аспекты и технологии противодействия [Текст]: Материалы Всерос. науч. конференции (г. Новосибирск, 22−24 апр.
2015 г.) / под науч. ред. В. Ш. Сабирова; ФГОБУ ВПО «Сиб.
ГУТИ". -Новосибирск: Сиб.
ГУТИ, 2015. — 367с. Информационные вызовы национальной и международной безопасности [Текст] / под общ. ред. А. В. Федорова, В. И. Цыгичко. -.
М.: ПИР-Центр, 2011. — 220 с. Коцюбинская, Л. В. Понятие «информационная война» в современной лингвистике: новые подходы [Текст] / Л. В.
Коцюбинская // Политическая лингвистика. — 2015. — 4 (54). — С.
93 — 95. Крестинина, Е. С. Феномен информационной войны: попытка определения в научных категориях [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://ashpi.asu.ru/comments.html. — Загл. с экрана. — (дата обращения 28.
09.2016).Кучумов, Д. О. Семантический анализ информационной войны в политике (на примере осетино-ингушского конфликта) [Текст]: автореф. дис. … канд. полит. наук/ Д. О. Кучумов. — Ростов н/Д, 2007. — 23 с. Ларина, Е. Кибервойны XXI века.
О чем умолчал Эдвард Сноуден[Текст] / Е. Ларина, В. Овчинский. — М.: Кн. мир, 2014.
— 310 с. Манипуляция сознанием в СМИ и не только [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://rusrand.ru. — Загл. с экрана. — (дата обращения 28.
09.2016).Овчинский, В. Виды информационных войн / В. Овчинский, Е. Ларина [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://www.izborsk-club.ru/content/articles/4224/. — Загл. с экрана. — (дата обращения 28.
09.2016).Панарин, И. С. Информационная война и власть[Текст] / И. С. Панарин. — М.: Мир безопасности, 2001. -.
312 с. Почепцов, Г. Г. Информационные войны[Текст] / Г. Г. Почепцов. — М. :
Рефлбук; Киев: Ваклер, 2000. — 214 с. Почепцов, Г. Г. Психологические войны[Текст] / Г. Г. Почепцов. -.
М., 2002. — 234 с. Расторгуев, С. П. Философия информационной войны[Текст] / С. П. Расторгуев. — М., 2002.
— 244 с. Савин, Л. В. Сетецентрическая и сетевая война.
Введение
в концепцию[Текст] / Л. В. Савин. — М.: Евразийское движение, 2011. -.
244 с. Требин, М. П. Феномен информационной войны в глобализируюшемся мире [Текст] / М. П. Требин // Вестн. Нац. ун-та &# 171;Юридич. акад. Украины им.
Ярослава Мудрого". Сер. Философия, философия права, политология, социология. — 2013.
— № 2 (16). — С. 43 — 45. Тульчинский, Г. Л. Информационные войны как конфликт интерпретаций, активизирующих «Третьего» [Текст] / Г. Л. Тульчинский // Символическая политика. Вып.1: Конструирование представлений о прошлом как властный ресурс. / отв.
ред. О. Ю. Малинова. — М.: ИНИОН РАН, 2012. — С.251−262.Ченки, А. Современные когнитивные подходы к семантике: сходства и различия в теориях и целях[Текст] / А.
Ченки // Вопр. языкознания. — 1996. — № 2.
— С. 68 — 70. Щекотихин, В. М. Информационная война. Информационное противоборство: теория и практика [Текст]: монография / В. М. Щекотихин. — М.: Академия ФСО России: ЦАТУ, 2011.
— 218 с.
