эпиграфы к пьесе, из Достоевского, определенный смысл героев драмы. У герои как знали друг еще до, как встретились. Мышкин, прежде увидел Настасью на портрете, а и воочию, уже ее во ."Как и у Достоевского, Блока персонифицирована, — А. В. Архипова. -.
Но не мудрая и мать, жертвующая во имя идеалов и несущая народам свет. Чаще всего является у Блока в разе гордой и независимой, стремящейся к свободе, в то же дикой, хмельной, и потерявшей дорогу"., что поэт в качестве эпиграфов к «Незнакомка» две стики Настасьи Филипповны, связав образ романа с мифоВечной Женственности, «прекрасным ликом, под густою, вуалью». Комментируя феномен, Т. А. Ёлшина такое замечание: «о религиозной философии и о наследии символистов, всякий раз на Достоевского, оглядывались на Соловьёв и Розанов, и Бердяев, Флоренский и, Блок и Белый., был один вопрос, который не интересовал, зато был в внимания каждого перечисленных деятелей. Речь идёт о и софийности».В данном, нам кажется, смысл уточнить, в поэтической системе образ Вечной далеко не сопрягается с понятием. Намного чаще включает в себя, присущие образу мира. Включённый в текст «Незнакомки» Настасьи Филипповны в самого поэта именно с этой стасью женского начала. функция героини Достоевского, как и драмы Блока (, упавшей с небес), к функции Души, должной обрести, ещё не своё блаженство и «в подчинении мужской силе Божественного «. Конечно, в поэтике женская ипостась не осмысляется в мировой Души софийности.
Нофункциональная наполненность образов его изведений позволяла философам века соотнести образы с важнейшими ми концептами своей, никак не их значения. И Настасьи Филипповны, в очередь, достаточно прочитывается в контексте Вечной Женственности. не в качестве &# 171;божественной идеи", — Премудрости Божией, а в Души мира, и не дожидающейся «силы Божественного «, а потому «дикой,, запутавшейся и потерявшей «, безумствующей «в пленении и «. Уже то, на протяжении романа героиня в одной роли: ожидающей своевольной, всех подчиняющей и не подчиняющейся, видимой (житейски-) причины меняющей избранника на, может служить к символическому прочтению образа.
Первому «му» жениху своему (Иволгину) она же поставила, «что она самой свадьбы (свадьба состоится) за собой сказать „нет“, бы в самый час». Далее, всю суть избранника одним «нетерпеливый нищий» и возможность «безжалостно над ним «, героиня отказывает, тут же новое предложение и сердца, теперь князя Мышкина. Мышкина Настасья воспринимает как жданного, истинного: «Разве я сама о не мечтала? ты прав, но мечтала…&# 187;. Бегство истинного жениха героиня объясняет, что, не чистоты, оказалась его. &#.
171;Только думает, что за тебя, потому что тебя будто опозорит и всю твою сгубит", — вывает князю Рогожин., согласившись стать Рогожина, у которого, определению А. Блока, «страшное лицо, площение хаоса и небытия», и назначив день, она опять, а затем, вернувшись, жениху всё же условие: «Я тебя не совсем; я только ещё хочу, мне будет, потому я всё сама себе. Жди и ты, хочешь». И вот бежит к князю, потом от, «бежала от с ним, со, с проклятиями, с упрёками». И ожидание свадьбы с. Однако далее вновь меняются. Крикнув «Уйди,, тебя не «, Настасья Филипповна «без памяти» к Мышкину: «И я, чтобы тебя развязать, тебя убежала, а не хочу!». И она своего жениха «торопила и на свадьбе», уже извенца вновь к Рогожину: «Она до него безумная и схватила за обе: «- Спаси меня!
меня! Куда, сейчас!". Эта внешне хаотичных героини без натяжки может приведённое выше Вл. Соловьёва о губности возможного отпадения начала (Души) от Божественного: «Сама по Душа женственна, и блаженство и сила в нении мужской активной Божественного Ума. в себе слепое, утверждая себя в самости, Душа состояния пассивности в состояние активное, становится Духом, Духом зла, уже более душа, а spiritus — тьмы и зла». всем многообразии Незнакомки, каждый которых в пьесе, их можно по двум знакам — «вечной женственности"и женского достоинства. все женские драмы тоже распадаются на категории. Они антитетичности образа Незнакомки.
Серпантини, сути, — аналог ее началу, составляет «вечную «и красоту, а девушка первого видения и, ожидающая на «Гауптмана», — итог «» Незнакомки, горькая, к которой ее «страшный миф» эпиграфы к пьесе, обращение Блока к «» Достоевского, где Филипповна проходит же путь, и Незнакомка, и гибнет, найдя себе в этом мире, тельствуют и заставляют склониться к о том, что пьесы не в возможность перестройки по законам, лишь с помощью Дамы.
Заключение
.
Таким образом в данной работе нами была исследована проблема рецепции романа Ф. М. Достоевского «Идиот» в творчестве А. Блока. В ходе проделанной работы мы пришли к следующим выводам:
На сегодняшний день четко сформулированного ≪художественная рецепция≫. В данной работе под рецепцией мы подразумевали восприятие и на основе (прочитанного, пережитого,, осознанного).
собственных (мыслей, идей,, картин).Значение для современной велико. Каждый, создавая текст, читателю свои, идею, свой .-, что термин «» появляется во европейских языках в XVI веке., несмотря на традицию использования слова в зарубежном и языкознании, само начинает активно лишь в конце века. Под аллюзией мы подразумеваем стилистическую фигуру, содержащую явное указание отчётливый намёк некий литературный,, мифологический или факт, закреплённый в культуре или в речи.
Влияние и образов творчества настолько очевидно в художественном и личностном Александра Блока. сказать, что в творчестве Достоевского отличительная типологическая, определившая сущность Я Блока — двойственность, достоевско-тютчевское своей души «жилицы двух «.- всех поэтов века наиболее подобной трактовке Настасьи Филипповны А. А. Блок, в художественном мыслении которого образ, образ мировой и образ женщины неразрывно связаны. эпиграфы к пьесе, из Достоевского, определенный смысл героев драмы. У герои как знали друг еще до, как встретились. Мышкин, прежде увидел Настасью на портрете, а и воочию, уже ее во .- Включённый в текст «Незнакомки» Настасьи Филипповны в самого поэта именно с этой стасью женского начала. функция героини Достоевского, как и драмы Блока (, упавшей с небес), к функции Души, должной обрести, ещё не своё блаженство и «в подчинении мужской силе Божественного «. литературы.
Анциферов Н. город // Об Блоке. ;
СПб., 1921. — С. 285−325 А. Блок и Достоевский.
1 // Достоевский. Материалы и. — СПб., 2000. Т. 15.
С. 90−123; Статья 2. — Т. 16. — С.
245−272 А.В. «Подросток» в творческом Александра Блока //. Материалы и исследования. — Л., 1985. — Т. 6 М. М. Эстетика словесного .
— M.: Худож. лит., 1979. — 412 с. А. А. Собрание сочинений: В 8 т.т. — М.; Л.: издательство художественной, 1963.
Бореев Ю. Б. Теория восприятия и рецептивная, методология критики и // Художественная рецепция и. ;
М.: Наука, 1985. — С. 3−69.Веселовский А. Н. статьи. ;
СПб.:, 1989. — 363 с. Громов П. Герой и время. — Л., 1961.
Достоевский Ф.М. собрание сочинений: В 30. — Л., 1979;1990.Ёлшина Т. А. «Незнакомая» Филипповна // Роман «Идиот»: Раздумья,: межвуз. сб.. трудов. -.
Иваново: -во Ивановского университета, 1999 — С. 110−122.Жирмунский B. M. литературоведение. — Л.: Наука, 1979. — 358 с.-Разумник. Петербург // -Разумник.
Вершины. — ., 1923. — С.
165−167Иванова Е. В. Пушкинская Блока: К Пушкину Достоевского // Достоевский. и исследования. — СПб., 2000. — Т.
15. — С. 123−131 Ю. У. Блок и Достоевский (блоковских помет в «писателя» 1877 г.
Достоевского) // Блок и мировая: Материалы научной 14−17 марта 200 г. / Сост.: Т.В.: Нов.
ГУ им. Мудорого. — Великий, 2000.
— С. 197−20Корецкая И. В. Блок о // Литературное наследство. Т. 92. .
4. Александр Блок. материалы и исследования. — М., 1987. — С. 13−33 Н.
Н. Теоретические основания в провинциальном искусстве //. 2008. № 3. — С. 295−302.Минц З. Г. Блок и // Минц З. Г. Александр и русские писатели. — ,.
2000. С. 86−113Орлов Вл. Блока // Блок А. мой. ;
Л., 1957. — С. 5−48Соловьев Б.И. и Достоевский // Достоевский и писатели. — М., 1971.
С. 260−262Таганов Л. Блок читает // Русская литература в. Вып. 6.
— Тула, 1974 О. Ю. Город идеи и города: «Петербург «в русской литературе века // Три русской литературы: аспекты изучения: сб. науч. Вып. 9. -.
М.; Иркутск, 2004. — С. 124−136 И. Д. Достоевский в религиознои эстетических воззрениях А.
лынского // Достоевский. Материалы и ния. — Т. 15.
— СПб.: Наука, 2000. — С. 67−90.
