Вовлечение подростков в совершение преступлений

Для сравнения можно привести пример: специальные нормы, определяющие размер уголовного наказания и порядок привлечения несовершеннолетних, появились в 1845 г. в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных, в то время как первые попытки установить ответственность взрослых за вовлечение подростков в совершение преступлений были предприняты лишь в 20-х годах XX вв. Вместе с тем преступности несовершеннолетних присущ такой признак, как групповой характер совершения преступлений, при этом зачастую наряду с группами, состоящими только из несовершеннолетних участников, существуют группы с участием взрослых, которые оказывают немалое влияние на формирование у подростка решимости для совершения преступления и интереса к приобретению криминального опыта. Наиболее распространены криминальные группы, состоящие только из несовершеннолетних. Однако в ряде регионов во многих группах несовершеннолетних участвуют и взрослые. Региональные колебания здесь весьма значительные — от 10−12% до 75%2. В любом случае вовлечение взрослыми подростков в совершение преступления, независимо от их дальнейшего присутствия в группе, обусловливает большую дерзость совершения преступления, повышенную общественной опасность, профессионализм.

ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ВОВЛЕЧЕНИЕ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В СОВЕРШЕНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

вовлечение несовершеннолетний преступление Предпосылками возникновения состава вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность являлись нормы декрета СНК РСФСР от 4 марта 1920 г. «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях», которые предусматривали уголовную ответственность за такие составы, как: подстрекательство и склонение несовершеннолетних и малолетних к совершению общественно опасных деяний, за соучастие с ними в преступлении или за попустительство такового, за склонение несовершеннолетних к проституции, за сводничество и др. Таким образом, законодатель различает нормы, предусматривающие ответственность взрослых за подстрекательство и склонение несовершеннолетних к преступлению, и нормы, предусматривающие ответственность за подстрекательство и склонение подростков к антиобщественной деятельности. Как видно из формулировки статьи, термин «вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность» на данном этапе развития правой базы законодателем не используется.

Принятый в 1922 г. УК РСФСР также не исправил этой ситуации, предусматривая виды преступного поведения в виде подстрекательства и склонения несовершеннолетних к совершению преступления. Но в таких случаях к взрослым применялись только общие правила о соучастии, что не обеспечивало снижения подростковой преступности. Согласно статистики, «за 1923 г. комонесами в суды были направлены дела в отношении 28 889 несовершеннолетних, за 1924 г. — в отношении 34 936 и за 1925 — 34 004 несовершеннолетних"1. Учитывая сложившуюся ситуацию, законодатель предпринимает попытки к совершенствованию Общей и Особенной части УК, вводя дополнительные нормы о защите интересов несовершеннолетних. Так, ст. 171 ч.2. УК РСФСР предусматривает ответственность за вовлечение несовершеннолетних в проституцию.

Далее, в УК РСФСР 1926 г. ранее существующие нормы были дополнены новым составом — ответственность за понуждение детей к нищенству. Но не все взрослые могли быть субъектами понуждения несовершеннолетних к нищенству. Согласно ч.2 в ст. 158 УК РФ, ответственности подлежали только родители.

Новым этапом в развитии законодательства об охране интересов несовершеннолетних стало постановление ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних», в котором впервые был предусмотрен состав вовлечения несовершеннолетних в преступную и иную антиобщественную деятельность, а также повышены санкции за существующие преступления. Так, понуждение несовершеннолетних к нищенству ранее наказывалось лишением свободы на срок до 6 месяцев или штрафом до трехсот рублей (согласно ч.2. ст. 158 УК РСФСР 1926 г.), такое же деяние по новому закону — тюремным заключением не ниже 5 лет. Ученые-криминологи и правоведы прокомментировали принятие постановления от 7 апреля 1935 г. следующим образом: «Названный Закон своим острием направлен, прежде всего, против тех преступных элементов, которые, пользуясь безнаказанностью несовершеннолетних за общественно опасные деяния, их руками совершали тяжкие преступления, а сами оставались в тени"2. Новелла заключалась и в том, что, наряду с описанием способов совершения преступления, Закон содержал перечень конкретных видов антиобщественной деятельности, вовлечение в которые считалось уголовно наказуемым: преступление, нищенство, спекуляция, проституция и др. Если сравнивать постановление от 7 апреля 1935 г. с декретом СНК РСФСР от 4 марта 1920 г. «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях», то в отличие от прежнего, который предусматривал ответственность за попустительство преступлений несовершеннолетних, т. е. бездействие со стороны взрослых, то по новому Закону наказуемы только активные действия взрослого в виде подстрекательства, привлечения и понуждения несовершеннолетних к преступной или антиобщественной деятельности. Исходя из этого можно предположить, что именно постановление ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» стало прообразом нынешних составов, предусмотренных в настоящее время ст. 150 и 151 УК РФ.

Тем не менее, законодателю еще не знаком термин «вовлечение несовершеннолетнего в антиобщественную деятельность», а используется термин «понуждение» вплоть до принятия УК РСФСР 1960 г. Согласно ст. 210 УК РСФСР 1960 г., уголовная ответственность была предусмотрена за вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность, в занятие попрошайничеством, проституцией, азартными играми, а равно использование несовершеннолетних — для целей паразитического существования.

В связи с тем, что у правоприменителей возникли вопросы при привлечении к ответственности и назначении наказания, обусловленные неоднозначным толкованием норм, Пленум Верховного Суда СССР в постановлении «О судебной практике по делам о вовлечении несовершеннолетних в преступную и иную антиобщественную деятельность» от 12 сентября 1969 г. дает разъяснение термина «вовлечение». Под вовлечением в преступную деятельность следует считать действия, направленные на подготовку несовершеннолетнего к участию в преступлениях, подстрекательство его к совершению одного или нескольких конкретных преступлений либо на привлечение его в качестве соисполнителя или пособника.

Анализируя постановление, можно выделить три возможные формы вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность: 1) подготовка несовершеннолетнего к участию в преступлениях; 2) подстрекательство к совершению преступления; 3) привлечение несовершеннолетнего в качестве соисполнителя или пособника. Термин «преступная деятельность» подразумевает подстрекательство несовершеннолетнего к совершению одного или нескольких конкретных преступлений.

Указанное постановление явилось предпосылкой составов, предусмотренных в ст. 150 и 151 УК 1996 г., согласно которым установлена ответственность за вовлечение несовершеннолетнего, как в совершение преступления, так и в совершение антиобщественных действий.

Проблема проституции существовала на протяжении всей истории человечества, но особому изучению как политико-правовая проблема не подлежала. Петр I, осуществляя нормативное регулирование, предусматривал борьбу против проституции в армии. Анна Ивановна указом 1736 г. велит «непотребных ж? нок и девок», одержимых у себя «вольнодумцами» и трактирщиками, «оных допроса, буде не бегло окажутся, тех высечь кошками и из тех домов их выбить вон». Данная политика была продолжена и другими законодателями.

В 1845 г. Уложением о наказаниях была проведена грань между вне-брачными связями и проституцией.

Российское законодательство предусматривало запрет на «непотребства», однако до 1843 года государство не осуществляло активного участия в регулировании данной сферы и е. регламентацию. Государство не могло искоренить эту проблему, и возникла необходимость регистрации проституток. Проституция существовала в России длительный промежуток времени в раз-личных формах. Проститутки работали как в публичных домах, так и само-стоятельно. Уровень публичных домов был весьма различен: от дорогих и роскошных и до самого низкого уровня. Одни и те же проститутки могли за свою жизнь сменить не одно место работы, так как проститутки часто начинали заниматься проституцией очень молодыми, но рано теряли свою привлекательность. Но везде проституток сопровождали венерические болезни.

В 1843 г. по указанию Николая I был создан Врачебно-полицейский комитет, созданный для контроля над венерическими заболеваниями и другими последствиями проституции. Проститутки стали подвергаться регистрации и регулярным медицинским осмотрам. Девушка, прошедшая регистрацию как проститутка, получала так называемый «желтый билет». Были приняты особые правила для публичных женщин и для содержательниц борделей.

Надзор за проститутками был направлен в большей степени на защиту общества, а не на обеспечение интересов проституток. К. Л. Штюрмер отмечал, что «во всех случаях, когда является необходимость предъявить документы, явная проститутка не может, скрыт своего ремесла». Соответственно следует согласиться с теми авторами, которые признают, что женщина, став однажды проституткой, не могла вернуться к нормальной жизни, войти в уважаемую семью, сменить вид деятельности, стать достойным членом общества.

Правила, установленные для проституток, создавали сложности при проживании их на частных квартирах, стараясь обеспечить проживание проституток в борделях. По правилам для проституток 1844 г. они не могли менять место своего жительства без разрешения полиции.

Проституция в качестве преступления, которое принимает огромные масштабы, выступает в большинстве стран. В XIX и XX вв. проституция принимает чудовищные, невиданные в истории размеры. В Берлине на каждые 20 так называемых честных женщин приходится одна проститутка. В Париже насчитывается одна проститутка на 18 честных женщин, а в Лондоне — одни проститутка на 9 женщин… Процветает проституция явная, регламентированная, законная; проституция тайная, подсобная, «сезонная».

Проституция являлась проблемой не только для России. Анализируя ситуацию в Берлине в конце XIX — в начале XX века, А. Паппериц указывает, что большой процент девушек, приезжающих в Берлин с целью наняться в услужение, кончают проституцией;.

ИМУЩЕСТВЕННЫЕ (ЭКОНОМИЧЕСКИЕ) ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Одну из них образовывали хищения в форме кражи (татьбы), грабежа (IX, 3; X, 136 и др.), разбоя, мошенничества, присвоения и растраты (Х, 206).

Татьба подразделялась на простую (XXI, 9), «привилегированную», то есть со смягчающими обстоятельствами (Х, 214, 217 и др.), и квалифицированную. Наиболее опасными видами кражи являлись повторная татьба (XXI, 10, 12, 90), церковная татьба и татьба, сопряженная с убийством (XXI, 13), в том числе убийством (или ранением) лица, пытавшегося задержать вора (XXI, 89). Предметом кражи могло быть самое разнообразное имущество, как обозначенное в соответствующих уголовно-правовых нормах, так и не указанное в них: бобры (Х, 214), приспособления для ловли птиц (Х, 217), ульи с пчелами (Х, 219), овощи (Х, 222) и др.

Разбой был простым (ХХI, 16) и с отягчающими обстоятельствами. Максимально сурово карались повторный (второй) разбой (XXI, 17, 21), разбой, соединенный с убийством или поджогом (XXI, 18, 21, 38), и разбой, совершенный лихим человеком (XXI, 39, 41 и др.).

С точки зрения наказания Уложение, как и Судебник 1550 г. 1, приравнивало мошенничество к татьбе (XXI, 11). Наряду с общей нормой об ответственности за мошенничество Уложение включало несколько специальных норм, в которых раскрывались отдельные его виды. Законодатель посчитал необходимым отреагировать на, очевидно, нередко встречавшиеся на практике случаи «мнимого посредничества», когда одно лицо брало у другого деньги или иные вещи якобы для передачи судье в качестве взятки и присваивало их (Х, 8), и на ситуацию, при которой злоумышленник, сговорившись с площадными подьячими (предшественниками современных нотариусов), составлял заемную кабалу на крупную сумму или «иную какую крепость в большом деле» и обманом заставлял потерпевшего подписать ее (Х, 251).

Присвоение имущества выражалось в том, что ювелир, которому заказчик передал «золотое и серебряное дело» для обработки, обращал часть драгоценного металла в свою пользу, а взамен подмешивал в золото или серебро медь, олово или свинец (V, 2).

Другой группой преступлений экономического характера были преступления против установленного государством порядка сбора пошлин за передвижение по стране. Уложение вводило уголовную ответственность за два вида деяний:

1) за незаконное обложение проезжими пошлинами — «мытом», «перевозом» или «мостовиной»;

2) за уклонение от их уплаты.

Наказание, прежде всего, постигало лиц, вопреки «заказу крепкому» взимавших проезжие сборы с тех, кто был освобожден от них: «с дворян и с детей Боярских и с иноземцев и со всяких служилых людей и с их людей и с запасов и с гонцов, которые посланы, будут для Государевых дел» (IX, 1, 2). Брать плату за проезд нельзя было и при перевозе имущества служилого человека не на продажу его холопами или крестьянами (IX, 3). Уголовно противоправным также являлось создание искусственных помех для переправы по льду реки пут? м скалывания льда у берегов с целью понуждения «служилых и торговых и всяких чинов людей» к проезду по мосту и уплате за это мостовины (IX, 7).

Преступлениями противоположного свойства были провоз лицом, обладавшим привилегией в сфере передвижения, под своим прикрытием «торговых всяких чинов людей с товары» (IX, 4) и выдача себя за служилого человека для избежание уплаты проезжих пошлин (IX, 5).

Третья группа имущественных (экономических) преступлений охватывала все остальные разновидности рассматриваемых преступлений: фальшивомонетничество, «корчемство», то есть незаконное изготовление или продажа алкоголя, причинение имущественного ущерба путем неуплаты судебных пошлин (Х, 126), нерегистрацию купленной лошади (XXI, 52), уничтожение или повреждение чужого имущества (Х, 208, 210 и др.), вымогательство, нарушение земельной собственности и продажу служилым людям, идущим в поход, «людских и конских кормов» по завышенной в сравнении с рыночной цене (VII, 7).

Фальшивомонетничеством признавались, с одной стороны, изготовление медных, оловянных или «окладных» (стальных) денег вместо серебряных, а с другой — подмешивание в серебро меди, олова или свинца. Субъектом преступления являлся «денежный мастер», то есть официальное лицо, занимавшееся чеканкой монеты (V, 1). Иные фальшивомонетчики привлекались к ответственности на основании Указа не позднее 10 февраля 1637 г.1

Аналогично ранее изданным нормативным правовым актам, Уложение запрещало не только торговлю корчемным вином, но и его потребление. При повторном совершении преступления наказания корчемников и «питухов» усиливались (XXV, 1−3, 6).

Ряд норм Уложения в силу бесспорной актуальности данной проблемы был посвящен определению ответственности за уничтожение или повреждение чужого имущества вследствие пожара. Закон дифференцировал е. с учетом трех факторов: места пожара, наличия или отсутствия вины лица в содеянном и формы вины, когда была доказана виновность лица. Если «запаление» было «безхитростным», «учинилось изволением Божиим», то лицо освобождалось от ответственности вне зависимости от места пожара (Х, 223, 225, 226). Если пожар произошел по вине лица в лесу или в поле, то форма вины в принципе не имела значения, хотя в первом случае лицо подвергалось наказанию, а во втором отвечало в гражданско-правовом порядке (Х, 223, 224). Иным образом решался вопрос при пожаре в жилом массиве. Если двор сгорел из-за «небережения» постояльца, то он был обязан возместить его стоимость (Х, 227). Если же лицо подожгло двор «нарочным делом», «ради вражды, или разграбления», то оно подлежало сожжению как зажигальщик (Х, 228).

Вымогательство в Уложении описывалось в виде двух казусов. Первый состоял в том, что преступник тем или иным образом принуждал потерпевшего собственноручно «написать в чем-нибудь заемную кабалу» (Х, 251). Согласно второму, вымогатель угрожал жертве обратиться в суд с заведомо ложным иском против него на крупную сумму и, запугав невиновного перспективой длительного судебного разбирательства и возможным проигрышем дела, получал от него меньшую сумму в качестве «отступного» (Х, 186). Если «вор в таком поклепном деле» был замечен дважды или трижды, то его наказание ужесточалось (Х, 187, 188).

Земельными преступлениями являлись нарушение границ земельных владений и неправомерный захват («отнятие») земли. Уложение, как и Судебники 1497 г. 1 и 1550 г., предусматривало различные наказания за порчу межи на крестьянской земле и на земле Государя, помещика или вотчинника (Х, 231, 233).

Заключение

Реальных способов искоренить такую проблему, как проституция, ни в XIX веке, ни в XX веке не было найдено. Те меры, которые были предприняты государством, могли способствовать установлению определенного контроля за проститутками, но не способствовали устранению проституции как явления, так как проституция является явлением социальным. Создание приютов и иных учреждений, создаваемых для пребывания проституток, также не создавало условий от их отказа от занятий данным видом деятельности, так как не могло решить их социальных, экономических и иных проблем, толкнувших их на путь проституции. Приюты способствовали только тому, что проститутки на определенный срок воздерживались от занятий проституцией, но, как правило, возвращались туда обратно.

1. Законодательные акты Русского государства второй половины XVI — первой половины XVII века: тексты. Л.: Наука, 2009.

2. Хрестоматия по истории отечественного государства и права (Х век — 1917 год) / сост. В. А. Томсинов. М.: Зерцало-М, 2008.

3. Сафин Ф. Ю. Из истории законодательства России об уголовной ответственности несовершеннолетних // История государства и права. 2008. № 1.

4. Пирожков Ф. Ю. Криминальная психология. Психология подростковой преступности. М.: Ось-89, 2009.

5. Свод узаконений и распоряжений правительства по врачебной и санитарной части в Империи / под ред. Л. Ф. Рагозина. СПб., 2009.

6. Штюрмер К. Л. Проституция в городах: доклад Съезду при Мед. Деп. 2007 // Труды Съезда. Т. I. С. 5.

7. Коллонтай А. Проституция и меры борьбы с ней. М., 2009.

8. Папприц А. Общественные и экономические причины проституции. СПб., 2004.

9. Бронкер В. М., Елистратов А. И. Проституция в России. М., 2009.