Возбуждение уголовного дела

Актуальность темы

состоит в том, что возбуждение уголовного дела — это стадия уголовного процесса, охватывающая собой как деятельность до вынесения постановления о возбуждении дела (об отказе в возбуждении), так и после (например, направление возбужденного уголовного дела для передачи по подследственности). С другой стороны, возбуждение уголовного дела — это процессуальное решение, результатом которого является вынесение соответствующего постановления и начало расследования.

Стадия возбуждения уголовного дела не сводится лишь к вынесению соответствующего постановления (ст. 146 УПК). Она включает в себя процессуальную деятельность по: а) приему информации о преступлении; б) ее оформлению и регистрации; в) рассмотрению этой информации; г) проведению, в случае необходимости, проверки для уточнения оснований к возбуждению уголовного дела; д) принятию соответствующего решения.

Регулируя порядок возбуждения уголовных дел, УПК вменяет в обязанность соответствующим органам и должностным лицам решать вопрос о начале расследования, основываясь на тщательном анализе поводов и основания для этого. Поводы и основание, а также иные аспекты возбуждения уголовного дела тщательно регламентированы законом.

Объектом исследования работы являются общественные отношения, возникающие по поводу деятельности следователя на стадии возбуждения уголовного дела.

Предметом работы являются уголовно-процессуальные нормы, касающиеся деятельности следователя на стадии возбуждения уголовного дела.

Цель работы — дать характеристику деятельности следователя на стадии возбуждения уголовного дела.

Исходя из цели были поставлены следующие задачи:

проанализировать поводы и основания к возбуждению уголовного дела;

раскрыть процессуальное оформление решения вопроса о возбуждении уголовного дела следователем;

рассмотреть самостоятельность следователя на стадии возбуждения уголовного дела;

определить полномочие следователя на возбуждение уголовного дела частнопубличного обвинения.

1. Поводы, основания и оформление возбуждения уголовного дела

1.1 Поводы и основания к возбуждению уголовного дела

Повод для возбуждения уголовного дела — это сообщение о преступлении, полученное из предусмотренного ст. 140 УПК источника, прием которого обязывает органы расследования (а по делам частного обвинения — судью) приступить к процессуальной деятельности.

Часть 1 статьи 140 УПК РФ называет следующие поводы для возбуждения дела: заявление о преступлении; явка с повинной; сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников. В то же время п. 43 ст. 5 УПК сообщение о преступлении определено как заявление о преступлении, явка с повинной, рапорт об обнаружении преступления. Однако в данном случае закон не ограничивает перечень поводов для возбуждения уголовного дела строгими рамками, но устанавливает процессуальную форму, в которую они должны быть облечены: заявление о преступлении (ст. 141 УПК); явка с повинной (ст. 142 УПК); рапорт об обнаружении признаков преступления (ст. 143 УПК). Кроме того, закон не освобождает от необходимости выяснить, является ли сообщение о преступлении законным поводом к возбуждению уголовного дела и содержатся ли в нем сведения о признаках преступления.

Поводы только в том случае влекут за собой возбуждение уголовного дела, когда имеется достаточно данных, указывающих на признаки преступления, т. е. при наличии соответствующего основания (ч. 2 ст. 140 УПК).

Заявление как повод для возбуждения уголовного дела представляет собой не просто просьбу о начале уголовного процесса, а адресованное компетентным органам (должностным лицам) официальное (т.е. с соблюдением всех правил и формальностей) обращение, содержащее информацию о совершенном или готовящемся преступлении.

Заявление может поступить от очевидца или лица, пострадавшего в результате преступления, от частного лица или, например, руководителя (представителя) коммерческой организации (ст. 23 УПК). В любом случае сообщение информации, содержащей, по мнению заявителя, признаки преступления, должно рассматриваться в качестве повода для возбуждения уголовного дела. Особо оговаривается в законе порядок возбуждения уголовного дела частно-публичного обвинения, когда в качестве заявителя может выступать лишь сам потерпевший (ч. 1 ст. 147).

Заявление, сделанное в письменном виде, должно быть подписано заявителем, т. е. содержать данные о фамилии заявителя, месте его жительства и т. д. Если заявитель осуществляет представительские функции, это соответствующим образом подтверждается прилагаемыми документами.

Устное заявление о совершаемом или подготавливаемом преступлении может быть сделано: — лицом, специально для этого обратившимся в соответствующую инстанцию; - участником следственного действия; - участником судебного разбирательства.

Обращение с устным заявлением в соответствующую инстанцию производится при личной явке либо иным путем, например по телефону.

При личной явке заявителя лицо, принимающее устное заявление, составляет соответствующий протокол, который помимо общих требований к документам подобного рода должен включать в себя данные о заявителе и документах, удостоверяющих его личность. Протокол подписывается заявителем и лицом, принявшим заявление.

В соответствии с ч. 7 ст. 141 УПК анонимное заявление о преступлении не может служить поводом для возбуждения уголовного дела. Употребляемый в данном случае термин «анонимное заявление», в УПК не расшифровывается. Тем не менее таковыми признаются обращения, не содержащие сведений о фамилии и месте жительства заявителя либо содержащие ложные данные о заявителе. Обычно такие заявления остаются без рассмотрения, но при наличии в них сообщений о готовящихся или совершенных преступлениях такие обращения направляются в соответствующие правоохранительные органы. Ообращения граждан, в которых не указана или неразборчиво написана фамилия и которые не содержат данных о месте жительства заявителя (либо о его работе или учебе), признаются анонимными. Как правило, они не регистрируются и подлежат уничтожению. В исключительных случаях анонимные обращения, содержащие конкретные сведения о готовящихся или совершенных правонарушениях, без регистрации направляются в соответствующие подразделения Министерства для использования в оперативных целях". Допустимость проверки их оперативным путем предусмотрена также приказом ФСБ РФ от 30 августа 2013 г. № 463 «Об утверждении Инструкции об организации рассмотрения обращений граждан Российской Федерации в органах федеральной службы безопасности».

Правомерность проверки анонимных заявлений оперативным путем подтверждена Верховным Судом РФ (решение СК Верховного Суда РФ от 19 августа 1998 г. N ГКПИ 98−198 по делу о заявлении Ростовского общества прав человека «Защита Интернэшнл» о признании недействительными абз. 3 п. 3 и п. 4 приказа Генерального прокурора Российской Федерации от 30 июля 1992 г. № 33 «О порядке рассмотрения писем, жалоб, заявлений и приема граждан в органах прокуратуры Российской Федерации»).

Если в результате проверки будут установлены признаки преступления, то поводом к возбуждению уголовного дела становится уже не заявление, а рапорт о непосредственном обнаружении признаков преступления соответствующим органом или должностным лицом.

Заявления о преступлениях, дела по которым относятся к категории дел частного обвинения, рассматриваются судьей. Однако это не основание для отказа в принятии такого заявления. Заявителю следует разъяснить порядок рассмотрения дел частного обвинения, но если он настаивает, то заявление следует принять и в установленные сроки принять по нему соответствующее решение.

Добровольная подача заявления о содеянном преступлении самим лицом, его совершившим, в уголовном процессе называется явкой с повинной. По сути, это разновидность заявления о преступлении.

«Явиться» в контексте статьи 142 УПК означает, прежде всего, признаться, сделать явным, раскрытым, известным факт лично или в соучастии совершенного преступления. Главное в явке с повинной, конечно, не личное прибытие куда-то, а прекращение определенного деяния и доведение до сведения компетентных ведомств признания своего участия в нем. Следует отметить, что заявление о явке с повинной не обязательно связано с желанием передать себя в руки правосудия. Кодекс об этом умалчивает. Поэтому в качестве явки с повинной в смысле ст. 142 УПК следует рассматривать даже признание собственной вины в письме, переданном в правоохранительные органы по почте.

Явка с повинной отнесена законом к числу поводов для возбуждения уголовного дела. Заявление о явке с повинной может быть подано до возбуждения уголовного дела либо после этого, если органам предварительного следствия не было известно, что преступление совершило данное лицо.

Не может рассматриваться в качестве явки с повинной признание, сделанное на допросе подозреваемым или обвиняемым. Однако, если допрашиваемый сообщает сведения о преступлении, о котором не было известно следователю, то такое заявление следует рассматривать как явку с повинной.

Явка с повинной — акт одномоментный, а не длящийся, в отличие от способствования расследованию преступления. Поэтому последующий отказ от данных показаний не является основанием для отрицания совершения явки с повинной.

Сделанное после возбуждения уголовного дела во время допроса заявление с признанием своей вины может учитываться в качестве объективного проявления деятельного раскаяния и в этой связи анализироваться с учетом положений ст. 28 УПК и соответствующих положений УК РФ (ст. 75 УК). В этом случае составление протокола явки не обязательно, но необходимо зафиксировать показания, например в протоколе допроса. Сделанное после начала расследования заявление о признании вины в расследуемом преступлении может рассматриваться в любых ипостасях, но не как повод для возбуждения дела. В то же время сделанное в процессе расследования заявление о признании вины в совершении другого уголовно наказуемого деяния удовлетворяет требованиям ст. 142 УПК.

Для явки с повинной как повода к возбуждению уголовного дела имеют немаловажное значение соблюдение формы и порядка процессуального закрепления. Часть 2 ст. 142 УПК определяет, что заявление может быть сделано как в письменной, так и в устной форме. Наличие письменного заявления у лица, явившегося в правоохранительные органы, не исключает возможности составления соответствующего протокола, хотя в обязательном порядке такой протокол требуется в случае устного заявления.

Любая информация о совершенном или готовящемся преступлении может рассматриваться в качестве повода для возбуждения уголовного дела с того момента, как будет получена компетентным должностным лицом. Кодексом предусмотрена форма, в которую должна быть облечена такая информация, чтобы считаться законным поводом. Это заявление о преступлении (ст. 141 УПК), явка с повинной (ст. 142 УПК) и рапорт об обнаружении признаков преступления (ст. 143 УПК).

Статья 143 УПК не конкретизирует лиц, полномочных составлять рапорт об обнаружении признаков преступления. Очевидно, что к таковым относятся помимо дознавателя, следователя и прокурора сотрудники органа дознания, наделенные определенными полномочиями по приему и регистрации информации, по осуществлению оперативных или розыскных мер и др.

При определенных условиях (ч. 3 ст. 40 УПК) функции дознания возлагаются также на:

1) капитанов морских и речных судов, находящихся в дальнем плавании, — по уголовным делам о преступлениях, совершенных на данных судах;

2) руководителей геологоразведочных партий и зимовок, удаленных от мест расположения органов дознания, указанных в части первой статьи 143 УПК, — по уголовным делам о преступлениях, совершенных по месту нахождения данных партий и зимовок;

3) глав дипломатических представительств и консульских учреждений Российской Федерации — по уголовным делам о преступлениях, совершенных в пределах территорий данных представительств и учреждений.

Эти лица при необходимости возбуждают уголовное дело, поводом для чего может послужить рапорт кого-либо из подчиненных. Однако при обнаружении признаков преступления и наличии возможности передать материалы по подследственности указанные субъекты составляют рапорт, адресуемый руководителю соответствующего органа предварительного следствия или дознания.

Перечень источников поступления информации законом не ограничен. Соответственно, компетентному лицу о преступлении становится известно в результате принятия соответствующего сообщения, которое может быть передано любым способом, например по телефону, в почтовой корреспонденции. Допустимо получение информации при анализе сообщений СМИ. Федеральным законом регламентирован порядок получения соответствующей информации оперативным путем.

В процессе работы по проверке такой информации возможно возникновение иных (т.е. кроме рапорта) предусмотренных ч. 1 ст. 140 УПК поводов для возбуждения уголовного дела. Так, если информация о преступлении поступила от конкретного лица и имеется возможность обеспечить его участие в составлении необходимых документов, то в материалах проверки появляется (наряду с рапортом) предусмотренное ст. 141 УПК заявление о преступлении.

Рапорт, как форма, в которую облекается сообщение о преступлении, составляется не по каждому полученному компетентным ведомством сообщению. Рапорт составляют лишь об обнаруженных, т. е. найденных, установленных или ставших явными, видимыми признаках преступления. Поэтому составлению рапорта может, а в некоторых случаях должна предшествовать определенная проверочная работа (ст. 144 УПК). Содержащуюся в ст. 143 УПК формулировку о том, что рапорт об обнаружении признаков преступления составляется на основании сообщения о совершенном или готовящемся преступлении, полученного из иных источников информации, чем указанные в ст. 141 и 142 УПК, следует понимать именно с учетом ст. 144 УПК. Таким образом, не всякий рапорт, составляемый в соответствии с ведомственными правилами лицами, получающими сообщения и заявления, можно рассматривать как повод для возбуждения уголовного дела.

1.2 Процессуальное оформление решения вопроса о возбуждении уголовного дела следователем

Под уголовным делом понимается совокупность документов, фиксирующих ход уголовного судопроизводства.

Под «вынесением» постановления о возбуждении уголовного дела понимается его составление и подписание следователем (дознавателем).

Обязанность возбуждать уголовное дело с вынесением соответствующего постановления лежит в равной мере на органе дознания (имеются в виду субъекты, на которых ст. 40 УПК РФ возлагает обязанности органа дознания), дознавателе, следователе и прокуроре, но их компетенция в данном случае существенно различается по объему прав. Главной фигурой здесь, безусловно, является прокурор, на которого возложена обязанность по осуществлению контроля (надзора) за законностью при возбуждении каждого дела. Именно прокурор принимает окончательное решение о достаточности собранной (полученной) им самим или следователем (дознавателем) информации для принятия решения о начале уголовного преследования.

В случае положительного решения прокурор выносит постановление о возбуждении уголовного дела сам или соглашается с подобным постановлением, полученным от дознавателя либо следователя.

Постановление о возбуждении уголовного дела, помимо того что должно отвечать общим требованиям к процессуальным документам (полнота, обоснованность, определенность и законность), должно содержать в себе следующие сведения (ч. 2 ст. 146 УПК): дата, время и место его вынесения; кем оно вынесено; повод и основание для возбуждения уголовного дела; пункт, часть, статья Уголовного кодекса Российской Федерации, на основании которых возбуждается уголовное дело.

Уголовное дело возбуждается либо по факту обнаружения признаков преступления, либо в отношении конкретного лица. Это в числе прочего следует учитывать при оформлении соответствующего постановления. Само по себе упоминание лица в постановлении обычно не порождает особого порядка судопроизводства. Если же уголовное дело возбуждается именно против названного в постановлении лица, то это кардинально меняет его процессуальный статус, свидетельствует о том, что он находится под подозрением.

Если в процессе проверки информации о преступлении следователь или дознаватель установят, что уголовное дело им неподследственно, то в постановлении о возбуждении дела делается соответствующая отметка об этом. Прокурор, которому такое дело направлено, определяет подследственность. Передаче дела прокурору может предшествовать производство неотложных следственных действий.

Закон (ч. 4 ст. 146 УПК) требует незамедлительного направления прокурору постановления следователя (дознавателя) о возбуждении уголовного дела. Незамедлительно в контексте ст. 146 УПК означает как можно скорее. В части 4 данной статьи поясняется, что при возбуждении уголовного дела капитанами судов, находящихся в дальнем плавании, руководителями геологоразведочных партий или зимовок, удаленных от мест расположения органов дознания, главами дипломатических представительств или консульских учреждений Российской Федерации постановление о возбуждении уголовного дела и материалы передаются прокурору при появлении для этого реальной возможности. Несмотря на то, что в законе об этом не сказано, приведенные положения в равной мере относятся ко всем уполномоченным на разрешение сообщений о преступлении субъектам, оказавшимся в сходных условиях. Например, дознаватель (следователь), выехавший на осмотр места происшествия в отдаленный район, может оказаться в ситуации, когда необходимо срочно возбудить уголовное дело, а согласовать свои действия с прокурором и даже уведомить его определенное время не представляется возможным.

2. Самостоятельность и взаимодействие следователя с органами дознания на стадии возбуждения уголовного дела

2.1 Самостоятельность следователя на стадии возбуждения уголовного дела

уголовный частнопубличный процессуальный следователь Федеральным законом от 5 июня 2007 года № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» в УПК РФ внесены существенные изменения, направленные на повышение процессуальной самостоятельности следователя. В частности, упразднена процедура согласования с прокурором постановления о возбуждении уголовного дела. Возможность следователя самостоятельно принимать решение о возбуждении уголовного дела (п. 1 ч. 2 ст. 38), несомненно, повышает его процессуальную самостоятельность. При этом именно он несет ответственность за законность и обоснованность принятого решения. Вынесением решения о возбуждении уголовного дела определяется начало предварительного следствия (ч. 2 ст. 162 УПК РФ), а значит, начало уголовного преследования.

Как верно отметил В. К. Бобров, законное и обоснованное возбуждение уголовного дела выступает важной гарантией соблюдения и защиты прав и законных интересов личности, способствуя более эффективному осуществлению назначения уголовного судопроизводства.

Стадия возбуждения уголовного дела начинается с момента получения информации о совершенном преступлении и завершается вынесением постановления о возбуждении уголовного дела или постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Следователь обязан принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции, установленной настоящим Кодексом, принять по нему решение в срок не позднее 3 суток со дня поступления указанного сообщения (ч. 1 ст. 144).

По результатам рассмотрения сообщения о преступлении следователь принимает одно из следующих решений:

1) о возбуждении уголовного дела в порядке, установленном статьей 146 настоящего Кодекса;

2) об отказе в возбуждении уголовного дела;

3) о передаче сообщения по подследственности в соответствии со статьей 151 настоящего Кодекса, а по уголовным делам частного обвинения — в суд в соответствии с частью второй статьи 20 настоящего Кодекса (ч. 1 ст. 145).

Казалось бы, следователь самостоятелен при использовании своих процессуальных полномочий. Однако действия следователя на стадии возбуждения уголовного дела регламентированы помимо УПК другими подзаконными актами, приказами и информационными письмами, которыми он обязан руководствоваться и которые в значительной мере трансформируют полномочия следователя, занижая его процессуальную самостоятельность.

По этому поводу Ю. Г. Овчинников утверждает, что «июльские изменения в УПК РФ формально повысили процессуальный статус следователя. Однако серия подзаконных нормативных актов, которые вышли сразу за изменениями в УПК РФ, практически свели на нет законодательные нововведения, вопреки духу закона еще больше усложнив работу следователя по ряду существенных процедур. Например, в своем Приказе от 6 сентября 2007 года № 136 Генеральный прокурор РФ считает, что „необходимость подписи прокурора в учетных документах вытекает из требований уголовно-процессуального законодательства и является одним из способов осуществления своих полномочий“. Если без подписи прокурора на статистической карточке уголовное дело не считается возбужденным, то что же изменилось по существу в первоначальной стадии, если подзаконное нормотворчество напрямую нарушает закон, подменяя тем самым упраздненное согласие прокурора на возбуждение уголовного дела. Согласие, которое критиковалось во многих юридических источниках».

На стадии возбуждения уголовного дела свою негативную роль в ограничении процессуальной самостоятельности следователя системы МВД играет и начальник органа дознания.

Следует согласиться с мнением А. Паничева, А. Похмелкина и Ю. Костанова о том, что в последние годы следователи существовали не «в» органах внутренних дел, а «при» них. Однако это «при» на самом деле не способно обеспечить реальную независимость следователя. От начальника ОВД оно защитить не может, ибо от него зависит и выделение кабинетов для следователей, и предоставление транспорта для выезда на место происшествия, и получение квартиры — если даже следователей наделить правом внеочередного получения жилья… От позиции следователя, от его решений процент раскрываемости зависит всегда. Отсюда и желание руководителей органов внутренних дел сохранить влияние на следователя, несмотря ни на какие «при».

Начальник органа дознания ограничивает процессуальную самостоятельность следователя, оказывая на него воздействие в основном через руководителя следственного органа — своего заместителя. Последствием такого негативного воздействия является возбуждение следователем уголовного дела, вопреки его мнению о незаконности или необоснованности принимаемого им решения.

Выход из сложившейся ситуации можно увидеть в выведении следственных органов из ведомственной подчиненности.

Для выяснения причин и оснований подобного утверждения рассмотрим в качестве примера преступление экономической направленности и последовательность действий следователя при принятии им решения по сообщению. По преступлениям данной категории проверку сообщения о совершенном или готовящемся преступлении обычно проводит специализированное подразделение органа дознания. Проведя проверку и усматривая в материалах достаточно данных, указывающих на признаки преступления, по которым проводится предварительное расследование, орган дознания передает сообщение с материалами предварительной проверки по подследственности (п. 3 ч. 1 ст. 145).

В силу сложившейся практики поступившие в орган предварительного следствия материалы проверки по делам экономической направленности рекомендуется направлять в вышестоящий следственный орган для изучения и решения вопроса о наличии или отсутствии в собранном материале состава преступления. Обычно материал изучается сотрудником контрольно-методического отдела. По результатам изучения материала вышестоящий следственный орган, не усматривая достаточных данных, указывающих на признаки преступления, согласно п. 26 Приказа МВД РФ от 26.03.2008 № 280 возвращает материал начальнику подразделения дознания (начальнику органа дознания) с письменными рекомендациями, содержащими перечень дополнительных мероприятий, выполнение которых необходимо для восполнения имеющихся пробелов, или возвращает материал в орган предварительного следствия с письмом, в котором указывает свое мнение о наличии состава преступления. По сути, подобное письмо вышестоящего следственного органа для руководителя следственного органа или следователя является указанием о решении, которое следует принять (возбудить уголовное дело по конкретной статье Уголовного кодекса или отказать в возбуждении уголовного дела). Очевидно, что следователь, не согласившись с предлагаемым решением вышестоящего руководителя, рискует оказаться в числе неугодных, неблагонадежных, не исполнительных сотрудников, что, в свою очередь, чревато негативными последствиями в продвижении следователя по карьерной лестнице. Понятно, что подобный контроль со стороны вышестоящего следственного органа преследует своей целью соблюдение законности, защиту конституционных прав граждан, исключение принятия следователем незаконного или необоснованного решения. Однако подобный порядок возбуждения уголовного дела фактически исключает самостоятельность следователя на стадии возбуждения уголовного дела.

Выход в данной ситуации можно увидеть лишь в том, чтобы руководители следственных подразделений не понуждали следователей, у которых имеются обоснованные возражения на решение вышестоящего следственного органа, процессуально оформить уже принятое решение, а поручали бы сообщение о преступлении для его разрешения другому следователю.

Рассмотрим пример, когда сообщение о преступлении в соответствии с п. 26 Приказа МВД РФ от 26.03.2008 № 280 возвращено руководителем следственного подразделения (дежурным следователем) начальнику подразделения дознания (начальнику органа дознания) с письменными рекомендациями, содержащими перечень дополнительных мероприятий, выполнение которых необходимо для восполнения имеющихся пробелов.

При несогласии с рекомендациями руководителя следственного подразделения (дежурного следователя) начальник органа внутренних дел либо его заместитель направляет указанные рекомендации со своими письменными возражениями руководителю вышестоящего следственного подразделения, который в 10-дневной срок, а при необходимости незамедлительно выражает свою позицию по существу разногласий. В случае необходимости руководителю вышестоящего следственного подразделения представляются материалы оперативно-розыскной деятельности (п. 27 указанного Приказа).

Таким образом, вопрос о наличии или отсутствии в материале проверки достаточных данных, указывающих на признаки преступления, решается между начальником органа дознания и вышестоящим руководителем следственного органа. Если указанные должностные лица придут к общему мнению о наличии в собранном материале состава преступления, то решение следователя более чем очевидно и говорить о какой-либо процессуальной самостоятельности следователя нет оснований.

Между тем В. Ю. Рытькова считает, что уголовно-процессуальное законодательство должно гарантировать, что если следователь пришел к определенному мнению, то никто не может его умолить, — это и есть самостоятельность следователя.

Допустим, что вышестоящий руководитель следственного подразделения не согласился с доводами начальника органа внутренних дел и поддержал решение руководителя следственного подразделения, следователя о необходимости проведения дополнительных мероприятий. В этом случае начальник органа дознания направляет материалы проверки начальнику оперативно-розыскного подразделения для проведения рекомендованных мероприятий. Сотрудник данного подразделения, зачастую не выполняя рекомендованные мероприятия или выполнив их лишь частично, принимает решение об отказе в возбуждении уголовного дела. После чего в течение 24 часов с момента вынесения решения направляет прокурору копию постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (ч. 4 ст. 148) вместе с материалами проверки (п. 1.2 Приказа Генерального прокурора РФ от 06.09.2007 № 136).

С этого момента в процесс принятия решения по сообщению о преступлении вступает прокурор. Признав постановление органа дознания, дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор отменяет его и направляет соответствующее постановление начальнику органа дознания со своими указаниями, устанавливая срок их исполнения. Признав отказ руководителя следственного органа, следователя в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор выносит мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов руководителю следственного органа для решения вопроса об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (ч. 6 ст. 148).

По сути закона прокурор уполномочен лишь указать руководителю следственного органа на незаконность и необоснованность принятого им или следователем решения, требуя от него отменить незаконное постановление и устранить допущенные нарушения закона.

Мотивированное постановление прокурора о направлении соответствующих материалов руководителю следственного органа для решения вопроса об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела не может быть обжаловано следователем. Мало того, он не может предоставить руководителю следственного органа свои письменные возражения на решение прокурора. Подобное ограничение процессуальных полномочий следователя следует из п. 5 ч. 2 ст. 38, согласно которому следователь уполномочен обжаловать с согласия руководителя следственного органа в порядке, установленном частью четвертой статьи 221 настоящего Кодекса, решение прокурора об отмене постановления о возбуждении уголовного дела, о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения или квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключения и установления выявленных недостатков. Как видно, перечень решений прокурора, которые может обжаловать следователь, ограничен и не включает в себя решения прокурора, вынесенные им, до возбуждения уголовного дела.

Это означает, что руководитель следственного органа, при согласии с требованиями прокурора, не учитывая мнение следователя, может отменить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и принудить следователя устранить нарушения, допущенные, по мнению прокурора, следователем.

Данное обстоятельство, на мой взгляд, ограничивает процессуальную самостоятельность следователя и не отвечает назначению уголовного судопроизводства.

Считая, что следователь несомненно должен обладать полномочиями по обжалованию решений прокурора, вынесенных им до возбуждения уголовного дела, предлагаем внести в ст. 38 УПК РФ изменения, которые предусматривали бы право следователя на обжалование любых решений, действий (бездействия) прокурора. Также предлагаем заменить в ч. 4 ст. 39 УПК РФ словосочетание «в ходе предварительного следствия» на словосочетание «в ходе досудебного производства».

Заметим, что, отменив незаконное или необоснованное постановление органа дознания или дознавателя, прокурор не имеет полномочий направлять соответствующее постановление руководителю следственного органа. Однако зачастую прокурор отменяет незаконное или необоснованное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенное органом дознания или дознавателем, и направляет соответствующее постановление в орган предварительного следствия для решения вопроса об уголовном преследовании, ссылаясь на п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, или же с требованием об устранении нарушений федерального законодательства, ссылаясь на п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК РФ.

Вместе с тем в части 2 ст. 37 УПК РФ перечислены полномочия прокурора по уголовному делу, то есть с момента вынесения уполномоченным субъектом постановления о возбуждении уголовного дела. Полномочия прокурора до возбуждения уголовного дела ни ч. 2 ст. 37, ни самой статьей 37 УПК РФ в целом не регламентируются.

Считая, что прокурор должен обладать полномочиями, указанными в ч. 2 ст. 37 УПК РФ, до возбуждения уголовного дела, предлагаем заменить в ч. 2 ст. 37 УПК РФ фразу «В ходе досудебного производства по уголовному делу прокурор уполномочен» на фразу «В ходе досудебного производства прокурор уполномочен».

При наличии повода и основания, предусмотренных статьей 140 настоящего Кодекса, орган дознания, дознаватель, руководитель следственного органа, следователь в пределах компетенции, установленной настоящим Кодексом, возбуждают уголовное дело, о чем выносится соответствующее постановление (ч. 1 ст. 146).

Копия постановления руководителя следственного органа, следователя, дознавателя о возбуждении уголовного дела незамедлительно направляется прокурору. При возбуждении уголовного дела капитанами морских или речных судов, находящихся в дальнем плавании, руководителями геологоразведочных партий или зимовок, удаленных от мест расположения органов дознания, главами дипломатических представительств или консульских учреждений Российской Федерации прокурор незамедлительно уведомляется указанными лицами о начатом расследовании. В данном случае постановление о возбуждении уголовного дела передается прокурору незамедлительно при появлении для этого реальной возможности. В случае если прокурор признает постановление о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, он вправе в срок не позднее 24 часов с момента получения материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, отменить постановление о возбуждении уголовного дела, о чем выносит мотивированное постановление, копию которого направляет должностному лицу, возбудившему уголовное дело (ч. 4 ст. 146).

Из текса закона следует, что, признав постановление о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор имеет полномочия действовать по своему усмотрению. Он вправе отменить незаконное или необоснованное постановление, а вправе и вовсе не реагировать на принятое незаконное решение. Подобная трактовка закона («он вправе»), на мой взгляд, противоречит основным функциям прокурора в уголовном судопроизводстве. В силу ч. 1 ст. 37 УПК РФ прокурор обязан обеспечить надлежащий надзор за законностью возбуждения уголовного дела и незамедлительно реагировать на принятые незаконные или необоснованные решения.

Согласно п. 2 ч. 1 ст. 39 УПК РФ руководитель следственного органа уполномочен отменить постановление о возбуждении уголовного дела, как незаконное или необоснованное. Причем данное решение он полномочен принять на любой стадии предварительного следствия.

Считаем, что руководитель следственного органа, так же как и прокурор, обязан после возбуждения уголовного дела выразить свое отношение к законности или обоснованности принятого следователем решения о возбуждении уголовного дела, а не иметь возможность отменить данное решение после проведения значительного числа следственных действий.

Следователь должен быть уверен в том, что, если прокурор и руководитель следственного органа не отменили его постановление о возбуждении уголовного дела, значит, они разделяют его позицию о законности принятого решения.

2.2 Полномочие следователя на возбуждение уголовного дела частнопубличного обвинения

Полномочие следователя на возбуждение уголовного дела частнопубличного обвинения может быть реализовано при наличии двух условий: 1) имеется заявление потерпевшего или его законного представителя (ч. 3 ст. 20 УПК) и 2) установлены признаки какого-либо из перечисленных в ч. 3 ст. 20 УПК преступлений. В связи с реализацией указанного полномочия следователя нередко возникают проблемные ситуации, которые нуждаются в теоретическом осмыслении.

В частности, проблемную ситуацию порождает отсутствие в ч. 3 ст. 20 УПК требований, предъявляемых к заявлению потерпевшего или его законного представителя как повода для возбуждения уголовного дела частнопубличного обвинения.

В теории уголовного процесса высказано суждение о том, что «заявление пострадавшего рассматривается не только как сообщение о преступлении, но и как акт, выражающий его юридическую позицию», и поэтому в нем должно быть ясно отражено желание пострадавшего привлечь виновных к уголовной ответственности.

По мнению А. С. Александрова, заявление потерпевшего по делу частнопубличного обвинения должно содержать просьбу к органу уголовного преследования (прокурору) возбудить уголовное дело и привлечь обвиняемого к уголовной ответственности.

Н.И. Газетдинов считает, что подача жалобы или заявления без просьбы потерпевшего о привлечении лица к уголовной ответственности не может рассматриваться как просьба о возбуждении уголовного дела, так же как и объяснение с изложением фактических обстоятельств, данное по требованию должностного лица, или аналогичные показания.

Несколько иначе содержание заявлений о совершении преступлений, указанных в ч. 3 ст. 20 УПК, трактуется в судебной практике. К такому выводу приводит анализ судебных решений по делу Адамовича, признанного виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 15 и ч. 1 ст. 117 УК РСФСР (ст. 30 и ч. 1 ст. 131 УК РФ).

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда приговор отменила с направлением уголовного дела на дополнительное расследование (уголовное дело рассматривалось в период действия УПК РСФСР 1960 года) по тем основаниям, что в материалах дела нет письменного заявления потерпевшей о привлечении Адамовича к уголовной ответственности.

Заместитель прокурора РСФСР внес в Судебную коллегию Верховного Суда РСФСР протест об отмене определения краевого суда и передаче дела на новое кассационное рассмотрение.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, проверив материалы дела, нашла протест обоснованным и в своем определении указала следующее: «Обращая дело к доследованию, Красноярский краевой суд сослался на то, что к делу необходимо приобщить заявление или жалобу потерпевшей о привлечении Адамовича к уголовной ответственности. При отсутствии такой жалобы краевой суд предложил дело производством прекратить. Данное указание краевого суда является неправильным. Из материалов дела видно, что потерпевшая заявила о произведенном над ней насилии в органы милиции. По ее заявлению (жалобе) на место совершения преступления приезжал работник милиции и задержал Адамовича. Таким образом, следует признать, что жалоба потерпевшей в органы милиции была заявлена. Поэтому возбуждение уголовного дела произведено в соответствии с требованиями ст. 27 УПК РСФСР (ст. ст. 20, 147 УПК РФ), предусматривающей возбуждение дел о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 117 УК РСФСР (ч. 1 ст. 131 УК РФ), не иначе как по жалобе потерпевшей. Определенной формы, в которой эта жалоба может быть заявлена, ст. 27 УПК РСФСР (ст. ст. 20, 147 УПК РФ) не устанавливает. Следовательно, заявление потерпевшей об изнасиловании может быть сделано как письменно, так и устно».

Таким образом, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР признала поводом для возбуждения уголовного дела частнопубличного обвинения не просьбу потерпевшей о привлечении Адамовича к уголовной ответственности, а ее устное заявление о преступлении, которое, судя по содержанию приведенного выше определения, нигде не было зафиксировано. При этом позиция Судебной коллегии Верховного Суда РСФСР не противоречила ч. 2 ст. 27 УПК РСФСР, в которой было установлено, что уголовные дела частнопубличного обвинения возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего, но не предъявлялось никаких требования к ее содержанию.

Приведенное выше определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР не утратило своего значения и в настоящее время, поскольку в ч. 3 ст. 20 УПК указано лишь, что уголовные дела частнопубличного обвинения «возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего или его законного представителя», но не предъявляется никаких требований к содержанию заявления. В ст. 141 УПК, где установлены требования к заявлению о преступлении, также нет специальных указаний относительно содержания заявления о преступлении, которое преследуется в частнопубличном порядке. Таким образом, нет оснований для вывода о том, что уголовное дело частнопубличного обвинения может быть возбуждено лишь при наличии просьбы потерпевшего или его законного представителя о привлечении лица, совершившего преступление, к уголовной ответственности. Более того, требовать от потерпевшего излагать просьбу о привлечении к уголовной ответственности нелогично, поскольку он может и не знать, что означает термин «привлечение к уголовной ответственности». Если учесть, что этот термин не имеет законодательного определения, а в правовой литературе относительно его содержания вот уже не один десяток лет ведутся ожесточенные дискуссии, то такое требование к заявлению потерпевшего представляет собой юридический нонсенс.

Согласно ч. 3 ст. 20 УПК уголовные дела частнопубличного обвинения возбуждаются «не иначе как по заявлению потерпевшего или его законного представителя». Эта формулировка обусловливает проблемный характер реализации рассматриваемого полномочия следователя тогда, когда к следователю поступают одновременно заявления потерпевшего и его законного представителя, причем в одном из них содержится требование о привлечении конкретного лица к уголовной ответственности, а в другом — просьба не возбуждать уголовное дело и не привлекать никого к уголовной ответственности.

Для того чтобы устранить указанную коллизию, ч. 3 ст. 20 УПК целесообразно изложить в следующей редакции: «Уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 131 (частью первой), 132 (частью первой), 136 (частью первой), 137 (частью первой), 138 (частью первой), 139 (частью первой), 145, 146 (частью первой) и 147 (частью первой) Уголовного кодекса Российской Федерации, считаются уголовными делами частнопубличного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, а в случаях, предусмотренных частью четвертой настоящей статьи, по заявлению законного представителя потерпевшего, но прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат, за исключением случаев, предусмотренных статьей 25 настоящего Кодекса».

В следственной практике нередко возникает вопрос о том, как должен действовать следователь, если признаки преступления, которое преследуется в частнопубличном порядке, обнаружены в ходе расследования уголовного дела публичного обвинения.

Чаще всего такой вопрос возникает тогда, когда уголовное дело возбуждается по признакам убийства или умышленного причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшей и в ходе расследования устанавливается, что убийство совершено или вред причинен в процессе изнасилования. Содеянное в указанных случаях должно быть квалифицировано по совокупности преступлений, предусмотренных соответственно п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 1 ст. 131 либо ч. 1 ст. 131 и ч. 1 ст. 111 УК РФ. Однако в связи с этим возникает вопрос о законности расследования уголовного дела в целях выяснения обстоятельств изнасилования без вынесения постановления о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 131 УПК.

Многолетней следственно-судебной практикой выработано общее правило, согласно которому не требуется возбуждения уголовного дела по каждому новому составу преступления, установленному в ходе расследования, а также в случаях, когда по делу будет установлено, что к совершенному преступлению причастны и другие лица.

Считаем, что такое правило применимо лишь в том случае, если в процессе расследования уголовного дела частнопубличного или публичного обвинения обнаруживаются признаки преступления, которое преследуется в публичном порядке. Это можно объяснить тем, что в обычном порядке уголовное дело по признакам данного преступления все равно было бы возбуждено независимо от наличия заявления потерпевшего. В то же время обнаружение признаков преступления, которое преследуется в частнопубличном порядке, даже в ходе уже ведущегося производства по уголовному делу, не отменяет положения ч. 3 ст. 20 УПК, согласно которому уголовное дело частнопубличного обвинения возбуждается не иначе как по заявлению потерпевшего или его законного представителя.

Если признаки изнасилования потерпевшей обнаружены в ходе расследования уголовного дела, возбужденного по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК, требование ч. 3 ст. 20 УПК невыполнимо по вполне понятным причинам. В данной ситуации возникает вопрос о реализации полномочия следователя, установленного ч. 4 ст. 20 УПК, согласно которой следователь возбуждает уголовное дело частнопубличного обвинения, и при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния или по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы.

Поскольку смерть потерпевшего относится к иным причинам, в силу которых потерпевший не способен самостоятельно воспользоваться принадлежащими ему правами, постольку следователь должен составить постановление о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 131 УК, в котором должны быть указаны обстоятельства, свидетельствующие о том, что потерпевшая не может защищать свои права и законные интересы. Затем возбужденное уголовное дело и уголовное дело, в ходе расследования которого обнаружены признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 131 УК, соединяются в одном производстве по правилам, установленным в ст. 153 УПК.

Если признаки изнасилования обнаружены в ходе расследования уголовного дела о причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего, то в механизм реализации полномочий следователя включается получение согласия потерпевшей на возбуждение уголовного дела путем получения письменного заявления или составления протокола о принятии устного заявления. При этом следует иметь в виду, что в данном случае уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 131 УК, может быть возбуждено без заявления потерпевшей, если к моменту принятия данного решения установлено, что потерпевшая в силу зависимого или беспомощного состояния или по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы.

В связи с этим ч. 3 ст. 147 УПК целесообразно изложить в следующей редакции: «Уголовные дела о преступлениях, указанных в части третьей статьи 20 настоящего Кодекса, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, а в случаях, предусмотренных частью четвертой статьи 20 настоящего Кодекса, по заявлению законного представителя потерпевшего. Это правило применяется в случае обнаружения признаков преступлений, указанных в части третьей статьи 20 настоящего Кодекса, в ходе расследования уголовных дел публичного обвинения. Производство по таким уголовным делам ведется в общем порядке».

В процессуальной литературе высказано суждение о том, что полномочие следователя и дознавателя на возбуждение уголовного дела в порядке, предусмотренном ч. 4 ст. 20 УПК, «может быть реализовано с учетом мнения потерпевшего и его законных представителей, а также с учетом конкретной ситуации».

С такой рекомендацией нельзя согласиться по следующей причине. Если потерпевший в силу зависимого или беспомощного состояния или по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы, то это обстоятельство может быть использовано лицами, которые заинтересованы в принятии определенного решения по заявлению потерпевшего, для получения от него желаемого заявления. Как показывает практика, чаще всего это заявление, в котором потерпевший просит не возбуждать уголовное дело. В результате потерпевший оказывается беззащитным вдвойне. Отказ в возбуждении уголовного дела в данной ситуации порождает у лица, совершившего преступление, уверенность в безнаказанности и вполне может послужить катализатором продолжения преступных посягательств в отношении потерпевшего.

Заключение

Уголовно-процессуальную часть досудебного производства должно предварять осуществляемое в рамках административного законодательства полицейское дознание по проверке сообщений о противоправных действиях, выявлению преступлений и установлению повода и оснований для начала процессуального производства по уголовному делу, которое в свою очередь следует исчислять с момента принятия процессуального решения или производства любого следственного действия, ограничивающих права и свободы участников уголовного судопроизводства без необходимости вынесения какого-либо правоустанавливающего акта.

Часть 1 статьи 140 УПК РФ называет следующие поводы для возбуждения дела: заявление о преступлении; явка с повинной; сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников.

Обязанность возбуждать уголовное дело с вынесением соответствующего постановления лежит в равной мере на органе дознания, дознавателе, следователе, но их компетенция в данном случае существенно различается по объему прав.

Считаем, что руководитель следственного органа, так же как и прокурор, обязан после возбуждения уголовного дела выразить свое отношение к законности или обоснованности принятого следователем решения о возбуждении уголовного дела, а не иметь возможность отменить данное решение после проведения значительного числа следственных действий.

Следователь должен быть уверен в том, что, если прокурор и руководитель следственного органа не отменили его постановление о возбуждении уголовного дела, значит, они разделяют его позицию о законности принятого решения.