Летописи и хроники XVI века

Новизна официальной историографии конца XV—XVI вв. заключалась в пропагандировании более отчетливо и определенно, чем раньше, идеи самодержавия, подразумевавшей ликвидацию всех самостоятельных и полусамостоятельных княжеств. Кроме того, значительно возрос интерес к всеобщей истории, что было вполне понятно в связи со стремлением включить историю Русского государства во всемирную, показать величие и роль Москвы и московских государей как блюстителей истинной веры, носителей лучших мировых традиций. В хронографе XVI в., условно называемом хронографом первой редакции 1516—1522 гг., составители использовали периодизацию всемирной истории по четырем монархиям: Вавилон, Персия, Греко-Македонское царство и Римская империя. Известная идея «длящийся Рим» была продолжена до «Российская земля растет и младеет, и возвышается, ей же расти и молодеть и расширяться до скончания века» (Филофей).

Следует отметить, что в XVI в. историческая литература идет по пути создания масштабных произведений. Яркие примеры — Воскресенская и Никоновская летописи. Список первой хранился в Воскресенском монастыре па Истре, список второй принадлежал патриарху. Сохранившийся до наших дней текст Воскресенской летописи был составлен в первой половине 1540-х гг. Позднейшие ее редакции доведены до 1560 г.

Никоновская летопись была составлена в конце 1520-х гг. в Москве, при дворе митрополита всея Руси Даниила Рязанца (1522—1539) и доведена до 1558 г. Целью ее создания стала подготовка к собору (1531), на котором осуждались взгляды «нестяжателей» на церковное землевладение. Эта летопись — наиболее полный свод сведений по русской истории, один из важнейших источников по истории русского средневековья.

Последнее большое летописное произведение, в котором использовалась и приказная документация, и хронографы, — «Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича, составленный до 1555 года». Это не только летопись, но и панегирик Грозному и митрополиту Макарию. Летописец отличается большими размерами. Значительную часть занимают в нем посольские дела, выписки из разрядных книг, характеристика личности Ивана Васильевича, тексты царских речей, история построения Свияжска и взятия Казани.

Официальная московская летопись второй половины.

XVI в. — это уже не рассказ, а своеобразная опись важнейших документов, поступающих на хранение в государственный архив. Таковы Лебедевская и Александро-Невская летописи. На смену традиционному летописанию приходят исторические произведения нового характера (повести о Смуте начала.

XVII в.). Авторы уже не только излагали факты, но тут же и обсуждали, оценивали и связывали их в общую историческую картину. Но традиции летописания не прерывались и продолжали жить по областям, а также в произведениях нового типа, в частности в «Степенной книге царского родословия». Это литературно-историческое произведение более всего свидетельствует о разложении летописного жанра.

В начале 1560-х гг. духовник Ивана IV Андрей, впоследствии митрополит Афанасий, составил Степенную книгу. События в ней располагались не, но годам, как в летописях, а по степеням (отсюда и название) — граням, каждая из которых соответствовала правлению сменявших друг друга скипетродержателей. Степени начинались правлением Владимира I Святославича и доводились до Ивана IV. Степенная книга объединила летописные и агиографические тексты и дополнила их устными преданиями. Составитель книги попытался представить русскую историю как деяния святых московских государей и их предков.

Самым крупным летописно-хронографическим произведением средневековой России, можно сказать, исторической энциклопедией XVI в. стал Лицевой летописный свод в составе 10 томов. Почти каждая его страница украшена миниатюрами, общим числом более 17 тыс. Три первых тома посвящены всемирной истории, остальные семь — русской. Особенностью свода являются скорописные редакторские записи, сделанные на полях последних двух томов — Синодальной летописи и Царственной книги. Тома описывают одни и те же события, связанные с началом царствования Ивана Грозного. Последнее позволило историкам (Д. Н. Альшиц, А. А. Амосов, В. В. Морозов, С. О. Шмидт) высказать гипотезу о принадлежности записей самому царю. Вероятно, когда работа была завершена, некоторые содержательные моменты вызвали неудовольствие грозного заказчика. Свои пометы царь вносил, явно пользуясь дополнительными источниками, указывая, как описывать те или иные события, и предлагая при этом новые дополнительные тексты. Свод и содержащиеся в нем приписки являются важнейшим источником по истории политической борьбы XVI в.