История России с древнейших времен

Вершиной научного творчества С. М. Соловьева является его фундаментальная «История России с древнейших времен». К ее написанию он приступил, будучи совсем молодым человеком. В «Записках» он рассказал о начале этой работы: «Пособий не было; Карамзин устарел в глазах всех; надобно было, для составления хорошего курса, заниматься по источникам; но почему же этот самый курс, обработанный по источникам, не может быть передан публике, жаждущей иметь русскую историю полную и написанную, как писались истории государств в Западной Европе? Сначала мне казалось, что история России будет обработанный университетский курс; но когда я приступил к делу, то нашел, что хороший курс может быть только следствием подробной обработки, которой надо посвятить жизнь. Я решился на такой труд и начал с начала, ибо, как уже сказано, предшествовавшие труды не удовлетворяли» .

С. М. Соловьев изучил широкий круг источников и литературы, главным для него было создание органической концепции истории России. Безусловно, почти за 30 лет работы многие его взгляды менялись, но он последовательно отстаивал свои исходные основополагающие теоретические принципы и подходы на страницах книги.

События внутренней жизни страны в «Истории России» освещены до 1775 г., дипломатические отношения — до 1780 г. М. О. Коялович, автор первой работы, но историографии русской исторической науки «История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям», следующим образом характеризовал организацию материала в многотомном сочинении Соловьева:

" В этом громадном историческом труде такой порядок. Сперва излагаются внешние события в хронологическом порядке за немногими исключениями. Так, время Иоанна III излагается не хронологически, а по группам событий: Новгород Великий, София Палеолог, Восток, Литва. Русские внешние дела освещаются при этом еще кратким обзором событий в славянском мире в древние времена и вообще западноевропейских государств. Эти последние обозрения особенно обширны и подробны в те времена, когда у нас устанавливались и усиливались дипломатические отношения, т. е. главным образом в новейшие времена, с Петра I. Затем рассматриваются внутренние дела. Хронологическая группировка их неодинакова. В старые времена группы обнимают большое время, как, например, в 3-м томе от смерти Ярослава I до смерти Мстислава Торопенкого (т.е. Удалого, до 1228 г.) или в 4-м до смерти этого Мстислава и до Иоанна III. В другие времена обозрения эти располагаются чаще всего по княжениям, царствованиям, наконец, просто, но группам нескольких годов, как, например, в царствование Елизаветы Петровны по семилетиям или в царствование Екатерины по группам событий за три, за два и даже за один год. Везде, однако, более или менее выдерживается один план в распределении событий внутреннего быта. Начинается этот отдел обозрением жизни князей или царей, затем идут обозрения состояния высших сословий и учреждений, далее — жизни городов, жизни жителей сел, торговли, законов, духовного и светского просвещения, литературы, нравов.

Фактическая сторона в том и другом отделе, т. е. касательно внешних событий и внутреннего быта, необыкновенно богата и научно поставлена. Автор все читал сам и дает факты из первых рук, из первых источников. Для большей точности он чаще всего вписывает подлинные места источников, и только подновляет слог в древних русских памятниках, где речь невразумительна" .

Одна из главных целей сочинения Соловьева — дать представление об истории России как едином, закономерно развивающемся процессе. В предисловии к первому тому он писал: «Не делить, не дробить русскую историю на отдельные части, периоды, но соединять их, следить преимущественно за связью явлений, за непосредственным преемством форм, не разделять начал, но рассматривать их во взаимодействии, стараться объяснить каждое явление из внутренних причин, прежде чем выделить его из общей связи событий и подчинить внешнему влиянию — вот обязанность историка в настоящее время, как ее понимает автор предлагаемого труда». В этой емкой формуле классически выражен принцип историзма, положенный в основу «Истории России». Историзм является сильной стороной научной концепции Соловьева.

Идею исторического прогресса ученый понимал как эволюцию, постепенное совершенствование, переход от низших форм к высшим. Он был убежден, что исторический прогресс может и должен стать средством продвижения России к «правовому государству» и «европейской цивилизации». С. М. Соловьев последовательно проводил мысль о внутренне обусловленном, поступательно-прогрессивном ходе исторического развития всех пародов, в том числе и России: «все органическое, к которому принадлежат народы и целое человечество, проходит одинаково через известные видоизменения бытия, родится, растет, дряхлеет, умирает». Для историка необходимо проследить этапы развития народа. Первый, по Соловьеву, — этап господства «чувства» — характеризует неразвитость общественной жизни, разгул индивидуальных страстей. Второй — этап господства «мысли» — это время зрелого развития, распространения просвещения и науки. Переход от первого этапа ко второму в Западной Европе он связывал с эпохой Возрождения, в России — с эпохой Петра I.

Источником исторического прогресса является борьба противоречивых начат, как общих для всех народов, так и своеобразных, — объясняющих национальные особенности каждого из них. Высшей целью исторического развития ученый считать стремление к воплощению в жизнь идеалов христианства, справедливости и добра. Прогрессивно-поступательное развитие, по Соловьеву, — закон исторической жизни. Убежденность историка в неразделенное™ прошлого и настоящего поражата его собеседников.

Общественный прогресс Соловьев связывал с постепенным переходом от родового строя к государственному, который представлялся ему высшей формой исторического развития народов. В свете этого история государственной деятельности должна находиться, по его мнению, в центре внимания исследователей.

Родовой быт и ею постепенное перерастание в государственные отношения рассматривались Соловьевым как одно из проявлений общности исторических судеб народов России и стран Западной Европы. По словам «первооткрывателя» российского феодализма Н. II. Павлова-Сильванского, это заключение сближало «русское историческое развитие с западным в их исходных пунктах, столь важных с точки зрения органического развития. Это сближение наносило сильный удар теории исключительной самобытности русского развития» .

Исследуя государственные и родовые отношения, Соловьев разработал периодизацию истории России: с IX до второй половины XII в. — господство родовых междукняжеских отношений; со второй половины XII до конца XVI в. — родовые отношения между князьями переходят в государственные (этот этап завершается смертью Федора Ивановича и пресечением династии Рюриковичей); начало XVII — Смута, грозившая «юному государству разрушением»; с 1613 г. до середины.

XVIII в. — государственная жизнь России стала развиваться в среде европейских держав; вторая половина XVIII — первая половина XIX в. — время, когда заимствование «плодов европейской цивилизации» стало необходимым не только «для материального благосостояния», но и для «нравственного просвещения» .

Важное место в процессе исторического развития России занимали политические и юридические структуры, на основе которых складывается государство, их возникновение и эволюция. В этом вопросе взгляды историков «государственной школы» и Соловьева совпадали. Однако отдельные подходы ученого выходили за рамки представлений К. Д. Кавелина и Б. Н. Чичерина. Среди главных условий, определявших развитие Древней Руси, Соловьев па первое место ставил «природу страны», на второе — «быт племен, вошедших в новое общество», на третье — «состояние соседних народов и государств». При этом ученый полагал, что в истории России «ход событий постоянно подчиняется природным условиям». С географией страны он связывал предопределенность зарождения русской государственности и наиболее интенсивного хозяйственного освоения земель в центре Среднерусской возвышенности, борьбу «леса и степи», ход и направление колонизации, взаимоотношения Руси с соседними народами.

Следует подчеркнуть, что в своих оценках исторического развития России Соловьев учитывал всю совокупность факторов: природные условия, отсутствие выхода к морю, постоянная борьба с кочевниками задержали развитие страны, и она вступила в возраст «мысли» на 200 лет позднее европейских стран. Но, будучи народом способным, христианским, русские имеют все возможности догнать другие народы, тем более что влияние негативных факторов на разных этапах истории не одинаково. Так, природные условия «во времена младенчества» сказываются на жизни народа более сильно, с развитием его духовных сил это влияние ослабевает.

Исследование Соловьевым условий жизни народов вызвало немало нареканий со стороны сто коллег. Только в XX столетии изучение истории в тесном переплетении с географическими и этнографическими сюжетами получило широкое признание.

Значительно полнее, чем в трудах предшественников, в первом томе отражен ранний период русской истории. С. М. Соловьев приводит разнообразные сведения о скифах, сарматах, нонтийских греках, гуннах, готах, варягах, финноугорских пародах, показывает, как славяне постепенно осваивали земли Восточно-Европейской равнины. Обстоятельно прослежено (сначала на фоне истории Киевского государства, а после его распада — Северо-Восточной Руси) влияние родовых отношений на судьбу княжеской династии. О господстве норманнов «не может быть и речи», писал ученый, они лишь «служили князьям туземных племен; многие служили временно»; те же, которые оставались навсегда, «быстро сливались с туземцами, тем более что в своем народном быте не находили препятствий к этому слиянию». Он акцентировал внимание на деятельности сыновей и внуков Ярослава Мудрого — Владимира Мономаха, Юрия Долгорукого, Андрея Боголюбского. С последним ученый связывал начало утверждения принципа единовластия, новых государственных отношений, которые приходят на смену родовым.

Своеобразно подходил Соловьев к вопросу о роли татаро-монголов в развитии России. Он нс разделял мнения, что татарское иго явилось фактором, оказавшим решающее воздействие на объединение русских земель вокруг Москвы. Возникновение и упрочение государственных отношений историк связывал, прежде всего, с вотчинным правом собственности, которое князья обрели в Северо-Восточной Руси, где они возвели «младшие» города в противовес «старшим», олицетворявшим вечевой строй. Па раннем этапе русской истории князья были не самодержцами, а членами одного рода, совместно управлявшими Русской землей. Они перемещались с одного «стола» на другой в соответствии с системой «лестничного восхождения». Ученый отвергал принятую до него схему «самодержавие — раздробление — снова самодержавие», которой придерживались Карамзин и Погодин.

Первый том «Истории России» вызвал многочисленные и крайне разноречивые отклики. Концепцию Соловьева решительно поддержал Кавелин. Высказав ряд критических замечаний, он тем не менее утверждал, что работа принадлежит к числу «лучших исторических произведений, появившихся в последнее время». Ученым событием первостепенной важности назвал сочинение историка «Современник»; читающая публика, многого ожидавшая от книги господина Соловьева, отмечалось в журнале, «не обманулась в своих ожиданиях» .

Среди рецензий, однако, преобладали недоброжелательные, а порой грубые и издевательские. Против Соловьева выступил известный историк-славянофил И. Д. Беляев, которого поддерживал Погодин, неприязненно относившийся к своему бывшему ученику с 1847 г. Описание географического положения страны, данное Сергеем Михайловичем, Беляев считал неудачным, по его мнению, автор «Истории России» не сумел проследить влияние природы на историю страны. Глава, посвященная народам, населявшим Восточную Европу до появления славян, «запоздала на целое полустолетие». Особенно возражал рецензент против принятой Соловьевым трактовки понятия «род» .

По отзыву самого Погодина, в книге нет «ни одной живой страницы», угол зрения автора «далеко отстоит от нормального», и потому пытаться понять концепцию Соловьева «так же бесполезно, как и обвинять его несправедливо за физический недостаток мысли» .

С. М. Соловьев болезненно переживал подобные нападки, но продолжал упорно работать. Спустя годы ученый вспоминал: «Никогда не приходила мне в голову мысль отказаться от своего труда, и в эго печальное для меня время я приготовил и напечатал 2-й том „Истории России“, который вышел весною 1852 года. Как видно, я защищался удачно не полемическими статьями, но именно томами истории, постоянно ежегодно выходившими; 3-й и 4-й тома не опоздали, книга шла…» .

С появлением новых томов сочинение Соловьева получало все большее признание. По-прежнему были и отрицательные рецензии, однако в большинстве откликов подчеркивалось обилие фактических сведений, содержавшихся в труде ученого, его умение убедительно разъяснять спорные и сложные вопросы русской истории.

Особое внимание общественности привлекли шестой, седьмой и восьмой тома, посвященные событиям второй половины XVI — началу XVII в., царствованию Ивана IV и Смутному времени. В отличие от Карамзина и Погодина, Соловьев рассматривал деятельность Грозного как период окончательного торжества в России государственных отношений. Он не идеализировал царя, не оправдывал его жестокость, но не сводил все к личным качествам самодержца, к его больной психике, видел во введении опричнины, в разгроме боярства реальные проявления борьбы старого и нового, расценивал их как историческую необходимость и закономерность. Излагая внутриполитические и международные проблемы Смутного времени, Соловьев сравнивал различные версии, сопоставлял их и выбирал наиболее достоверные, углубляя изучение данного периода русской истории.

В последующих томах Соловьев выдвинул ряд положений, согласно которым истоки важнейших событий и явлений в истории России XVIII столетия необходимо искать в социальных и экономических процессах, протекавших в XVII в. Одним из первых в русской историографии он обосновал тезис об исторической обусловленности реформ Петра I, постепенном сближении России с Западной Европой. Во второй половине XVII в., утверждал ученый, «русский народ явственно тронулся в новый путь; после многовекового движения на Восток он начал поворачиваться на Запад». Историк выступил против теорий, согласно которым реформы Петра I означали насильственный разрыв с традициями прошлого, насаждение в стране чуждых ей обычаев и нравов. Трактовку деятельности Петра I как переход России «от небытия к бытию» Соловьев считал неисторическим взглядом. Он не разделял принятую точку зрения о делении истории России на допетровскую и петровскую.

История России первой четверти XVIII в. занимает центральное место в сочинении Соловьева. Его исследования эпохи Петра I имели принципиальное значение для освещения этого переломного момента русской истории. Ученый не только ввел в научный оборот огромный пласт архивных документов, но по-новому представил многие стороны российской действительности в годы петровских реформ и личность царя-преобразователя. Для Соловьева Петр 1 был «прирожденным главою государства» и вместе с тем — основателем «нового царства, новой империи», непохожим на своих предков; он — вождь, «а не создатель дела, которое потому есть дело народное, а не личное, принадлежащее одному Петру». В этих рассуждениях в полной мере проявилось чувство историзма, столь характерное для Соловьева: его уверенность, что формы деятельности великих людей зависят от множества факторов, обусловлены бытом и нравами народа. При подобном подходе, считал историк, великий человек «не утрачивает своего значения; народ не низводится до степени стада, бессознательно идущего туда, куда его гонит чужая воля» .

С. М. Соловьев показал, что ближайшие преемники царяреформатора — Екатерина I, Петр II и Анна Ивановна — не сумели продолжить его начинаний, произошло отступление от «программы преобразователя». Перелом произошел лишь при Елизавете Петровне, которая избавила страну от засилья иностранцев; при ней «Россия пришла в себя» от «ига Запада» .

Последние тома «Истории России» посвящены правлению Екатерины II до начала крестьянской войны под руководством Е. И. Пугачева. Соловьев приводит обширный материал о внутренней и внешней политике, хозяйственной жизни и быте России второй половины XVIII столетия.

Не все проблемы истории страны одинаково глубоко рассмотрены Соловьевым. Определенным недостатком книги является акцентирование внимания, прежде всего, на истории государства. В этой связи К. С. Аксаков заметил, что «История России» может быть совершенно справедливо названа историей Российского государства, так как «Земли, народа читатель не найдет в ней». Современники обвиняли автора «Истории России» за его подход к одному из самых актуальных вопросов — о роли народных масс в истории. В ряде случаев оценка исторических событий отражала умеренные политические взгляды Соловьева. Подвергая критике крайности самодержавия, он никогда нс посягал на основы существующего строя, видел в царской власти силу, защищавшую интересы всех сословий.

В «Истории России» немало и других спорных положений, если рассматривать это сочинение с позиций науки сегодняшнего дня. Однако их значение несопоставимо с тем, что сделал Соловьев для отечественной и мировой историографии. По словам Ключевского, 29 томов главного труда Соловьева навсегда связали имя ученого «с успехами русской исторической пауки и русского общественного сознания» .

Особо следует отметить широкое использование Соловьевым практически всех известных в то время исторических источников. Изложение событий до XVI в. он строит на основании летописей, духовных и договорных грамот, актов феодального иммунитета. Изучая историю XVII—XVIII вв., ученый вводит в научный оборот огромный массив архивных документов, мемуары русских и иностранных государственных деятелей, предпринимателей, путешественников. К его трудам, прежде всего к «Истории России с древнейших времен», специалисты до сих пор обращаются как к ценнейшему своду фактического материала.

" Величайший ученый XIX века"

В 1877 г. Соловьев серьезно заболел, но продолжал работать: готовил материалы к очередному тому «Истории России», интересовался литературными новинками. 4 октября 1879 г. ученый скончался. Его похоронили на Новодевичьем кладбище в Москве.

В некрологах отмечались заслуги историка перед отечественной культурой. Профессор Петербургского университета К. Н. Бестужев-Рюмин писал: «Мы жалуемся, что у нас нет характеров, а вот еще недавно жил между нами человек с твердым характером, всю жизнь посвятивший службе русской земле; мы жалуемся, что у нас нет ученых, а вот только что сошел в могилу человек, место которого в ряду величайших ученых XIX века» .

С. М. Соловьев ввел в научный оборот огромный документальный материал и высказал немало интересных положений, побуждая последующие поколения историков вновь и вновь обращаться к его работам. «По многим причинам, — писал В. О. Ключевский, — 29 томов его „Истории“ не скоро последуют в могилу за своим автором» .

Историки второй половины XIX — начала XX в. в той или иной мере являлись последователями С. М. Соловьева. Продолжая его традиции в понимании русской истории, они либо разрабатывали отдельные составляющие его концепции, либо пытались создать новые. По словам Г. В. Вернадского, значение Соловьева «в развитии русской исторической науки очень велико. Его „История России“ и при его жизни, и долгое время после его смерти служила молодым русским историкам как необходимое введение в их собственную работу» .

Л. Е. Пресняков, выступая в 1920 г. на заседании, посвященном памяти С. М. Соловьева, сформулировал свое видение места великого ученого в отечественной истории: «Соловьев — признанный основоположник русской истории, как особой научной дисциплины, потому что в его трудах на смену „философской“ и литературно-художественной историографии века „Просвещения“, завершенной па русской почве „Историей государства Российского“ II. М. Карамзина, выступила историческая наука с новым конструктивным принципом обобщения изученного материала». Именно поэтому, несмотря на последующее успешное развитие отечественной исторической науки, интерес к трудам Сергея Михайловича Соловьева нс ослабевает, его сочинения продолжают издаваться, пользуются неизменным спросом у специалистов и широкого круга читателей.