Соотношение гражданского процессуального права с другими отраслями права

В настоящее время общепризнано самостоятельное значение отрасли гражданского процессуального права, которое, как было сказано выше, имеет свои сущностные признаки (предмет, метод и источники).

В то же время большое значение имеет вопрос о соотношении этой отрасли с другими отраслями российского права. Вопрос о месте и роли процессуальных отраслей в системе российского права является одним из наиболее проблематичных как для общей теории права, так и для отраслевых наук.

А. В первую очередь важна постановка вопроса о соотношении гражданского процессуального права с отраслями материального права.

Взаимосвязь материальных и процессуальных отраслей никогда не отрицалась. По верному замечанию Р. Е. Гукасяна, «процессуальное право без материального бесцельно, а материальное право без процессуального бездейственно, ибо нельзя считать правом такую форму регламентации поведения, которая не обеспечена возможностью государственного принуждения, осуществляемого обычно в определенной процессуальной форме»^[1].

Однако характер и «мера» этой взаимосвязи зачастую определялись весьма по-разному. Особое значение имеет, конечно же, вопрос о соотношении гражданского процессуального и гражданского права, поскольку другие отрасли материального права либо выделились из гражданского (трудовое, земельное право, природоресурсное право и т. д.), либо стали иметь отношение к гражданскому процессу значительно позже, чем гражданское право (административное, финансовое право и т. д.).

Как известно, в римском праве не было деления на материальное и процессуальное право, в то же время вопросы процесса были разработаны римскими юристами с необыкновенной глубиной и тонкостью, что свидетельствует о том, что фактически о римском гражданском процессуальном праве можно говорить как о самостоятельном правовом явлении^[2].

Конец XIX — начало XX в. охарактеризованы всплеском научных идей, в том числе о соотношении различных отраслей права. Так, существовали теории, согласно которым утверждалась теснейшая взаимосвязь, даже идентичность между гражданским и гражданским процессуальным правом. Представители подобного подхода исходили из того, что процесс есть форма осуществления материального права. Предъявлением иска осуществляется право на иск в процессуальном смысле, а это последнее право основывается на субъективном материальном праве. В некоторых случаях процессуальное право рассматривалось как продолжение — следствие материального права^[3].

Известно выражение К. Маркса о том, что «судебный процесс и право так же тесно связаны друг с другом, как, например, формы растений связаны с растениями, а формы животных — с мясом и кровью животных. Один и тот же дух должен одушевлять судебный процесс и законы, ибо процесс есть только форма жизни закона, следовательно, проявление его внутренней жизни»^[4]. Это привело к тому, что зачастую советские ученые стали рассматривать соотношение гражданского процессуального права и гражданского права как форму и содержание^[5]. Однако указанные подходы были приняты не повсеместно. В. А. Рязановский, опровергая полную взаимозависимость материального и процессуального права, писал о том, что такая теория не учитывает то обстоятельство, что для предъявления иска не нужно обладать субъективным материальным правом, суд обязан рассмотреть каждое исковое прошение, поданное правоспособным лицом. Таким образом, лица, не обладающие в действительности субъективным гражданским правом, имеют право на судебную защиту. Несомненно, писал он, между гражданским правом и процессом есть взаимное влияние, но все это не устраняет принципиального различия между ними^[6]. В отношении взгляда на процесс как форму жизни материального права в литературе отмечалось, что процесс — это только форма защиты гражданского права. Кроме того, по общему правилу гражданские субъективные права и обязанности осуществляются добровольно, без какого-либо вмешательства государственных органов, что существенно отличается от уголовного права, применение которого возможно только в процессе^[7]. А следовательно, гражданское процессуальное право не является формой права материального.

Из всего сказанного выше можно сделать вывод, что гражданское процессуальное право и гражданское право, безусловно, — различные отрасли права, имеющие самостоятельные предметы регулирования (предметом гражданского процессуального права являются общественные отношения, складывающиеся при рассмотрении и разрешении гражданских дел в судах, а гражданского — имущественные и личные неимущественные отношения). Очевидно, что предмет гражданского процессуального права также не совпадает и с предметами других отраслей материального права.

Б. Ответ на вопрос о соотношении гражданского процессуального права с другими отраслями права не будет полным, если не охарактеризовать и другие предложенные в науке подходы. Так, некоторые авторы высказали мнение о том, что в системе права взаимодействуют два вида нормативных предписаний — материально-правовые и процессуальные нормы. Любая деятельность по реализации материально-правовых норм, по мнению этих авторов, — это процесс, который происходит с помощью процессуальных правовых норм, что приводило к выделению процессуального права, соответствующего каждой отрасли материального права^[8]. Процессуальные отрасли, писали они, — это государственное, семейное, трудовое, финансовое процессуальное право. Например, предметом государственного процессуального права являются государственно-организационные отношения^[9].

Получалось, что процессуальными назывались различные группы отношений: от складывающихся в процессе правотворчества до отношений по рассмотрению спорных вопросов в юрисдикционных органах, и в том числе в суде. Несложно заметить, что подобный подход абсолютно не учитывает специфики соответствующих отношений в качестве предмета регулирования и, по сути, растворил процесс в абсолютно различных, не имеющих в себе практически ничего общего видах деятельности.

По верному наблюдению М. С. Шакарян и А. К. Сергун, о едином подходе можно было бы говорить лишь при условии подчинения деятельности всех органов во всех случаях одним и тем же правилам, однако в действительности это невозможно, а главное — не нужно.

Конечно, любая деятельность должна осуществляться в определенном порядке, но такой порядок, присущий правоохранительной и правоприменительной деятельности, неоднороден и различен по сути. Гражданское процессуальное право — это абсолютно самостоятельные отношения и от наличия или отсутствия материальных отношений не зависят. Нормы процедурного характера есть в любой отрасли права, но это не процесс, иначе получалось бы, что процессуальное право регулирует не только процессуальные отношения, но еще и материально-правовые отношения, реализуемые в процессе^[10].

Все вышесказанное в то же время не исключает тесной зависимости процессуального права от отраслей материального права. Гражданское процессуальное право определяет порядок рассмотрения гражданских (в широком смысле) дел. В свою очередь суд, применяя нормы материального права, осуществляет защиту прав и интересов участников гражданских, трудовых, семейных, жилищных, экологических, административных и иных правоотношений. Тем самым получается, что, несмотря на всю свою самостоятельность, гражданское процессуальное право носит служебный в отношении материальных отраслей права характер. Поэтому для правильного рассмотрения дел и применения норм материального права процессуальное право должно подстраиваться под отрасли материального права, определяя наиболее оптимальные порядки рассмотрения различных дел. Особенно сильно влияние материального права на процессуальное прослеживается при анализе таких институтов, как процессуальная правоспособность и дееспособность, процессуальное соучастие, замена ненадлежащей стороны, правопреемство и т. д.

Для отдельных категорий дел созданы специальные порядки их рассмотрения. Речь идет, например, о производстве по делам, возникающим из публичных правоотношений, которое приспособлено для рассмотрения дел, в основе которых лежат отношения власти и подчинения.

В. Также значительна взаимосвязь гражданского процессуального и уголовного процессуального права. Эти отрасли имеют общие конституционные основы (гл. 7 Конституции), их предметами являются отношения, складывающиеся при осуществлении правосудия. Более того, гражданское право нередко может быть защищено не только в порядке гражданского судопроизводства, но и путем предъявления гражданского иска в уголовном процессе.

Родство процессуальных отраслей привело некоторых авторов к выводу о необходимости создания единой суперотрасли — судебного права^[11]. Одним из первых, кто предложил подобный подход, был уже упоминавшийся нами Е. В. Рязановский, которой полагал, что, например, в гражданском и уголовном процессах больше общего, чем различного, и это предопределяет их будущее единство^[12]. В настоящее время идею единого судебного права отстаивает Э. М. Мурадьян. Необходимость создания суперотрасли кроме сходства предметов правового регулирования также обосновывают единством статуса судей, взаимоотношением между судебными инстанциями, последовательностью движения по стадиям, отношениями суда с участниками процесса и т. д^[13].

Однако думается, что в действительности довольно сложно говорить о совпадении указанных отраслей права, поскольку сходство предметов регулирования гражданского процессуального и уголовного процессуального права не обусловливает их тождества. Дело в том, что очевидная разница подлежащих разрешению дел и как следствие задач процессов зачастую порождает принципиально различный подход к регулированию соответствующих отношений: от решения вопроса о специфики возбуждения процесса до порядка исполнения соответствующих актов судов, что исключает также и возможность принятия единого процессуального кодекса.

Г. Значим также вопрос о соотношении гражданского процессуального права и конституционного права. Как известно, конституционное право является базовой отраслью российского права, а нормы, содержащиеся в Конституции, являются основой любой отрасли права, в том числе и гражданского процессуального.

Кроме того, соотношение этих отраслей выражается также и в том, что многие конституционные права граждан (например, право на участие в референдуме, а также право избирать и быть избранным) защищаются в том числе посредством гражданского судопроизводства.

• [1] Гукасян Р. Е. Соотношение материального и процессуального права — важнейшая проблема юридической науки // Избранные труды по гражданскому процессу. М., 2008. С. 355.
• [2] Салогубова Е. В. Римский гражданский процесс. М., 1997. С. 14.
• [3] См., например: Рязановский В. А. Единство процесса. М., 2005.
• [4] Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. I. М., 1950. С. 158.
• [5] См., например: Елисейкин Π. Ф. Защита субъективных прав и интересов и компетенция суда в советском гражданском процессе // Вопросы государства и права. T. 31. Ч. 1. Владивосток, 1969.
• [6] Рязановский В. А. Единство процесса. М., 2005. С. 17.
• [7] Боннер А. Т. К. Маркс о соотношении материального права и процесса // Правоведение. 1978. № 4. С. 23−31.
• [8] См., например: Юридическая процессуальная форма. Теория и практика / под ред. Π. Е. Недбайло, В. М. Горшенева. М., 1976.
• [9] Горшенев В. М., Дружков П. С. О системе процессуального права в советском государстве // Вопросы правоведения. Вып. V. Новосибирск, 1970. С. 12−24.
• [10] См.: Шакарян М. С, Сергун А. К. К вопросу о теории так называемой «юридической процессуальной формы» // Проблема соотношения материального и процессуального права. М., 1980.
• [11] Подробнее об этом см.: Мельников А. А., Полянский Η. Н., Савицкий В. М., Строгович М. С. Проблемы судебного права. М., 1983.
• [12] Рязановский В. А. Единство процесса. М., 2005. С. 37.
• [13] Подробнее об этом см.: Мурадьян Э. М. Судебное право. М., 2007.