Раннегреческая тирания. 
История древней греции

Выступавшая в классовой борьбе демократия сама по себе не представляла единого целого. Среди демоса существовало несколько прослоек. Из массы народа—мелких и средних землевладельцев, ремесленников и пр.—выделялась торгово-ремесленная верхушка и денежная аристократия. Интересы денежной аристократии и демоса в^[1] собственном смысле были далеко не идентичны. В некоторых вопросах она солидаризировалась со старой аристократией.

Впрочем, расслоение демократии относится скорее уже к последующему—классическому периоду. В VIII—VII вв. же демократия была более или менее однородна и солидарна в своих интересах. Тогда преобладали в ней средние прослойки деревни и города, окрепшие в связи с ростом рабовладения и торговли.

Борьба за права демократии развернулась активно в VII—VI вв. Она проходила по всему эллинскому миру и носила революционный характер.

Революционные движения VII—VI вв. имели место в малоазпйских городах—Милете, Эфесе, Колофоне, островах Эгейского моря—Лесбосе, Хиосе, Самосе, городах метрополии—Мегарах, Коринфе, Сикионе, Афинах и в Великой Греции—Таренте, Кротоне, Сиракузах и т. д.

Результатом этой борьбы было окончательное оформление греческих городов-государств. Во многих го родах переходной ступенью от господства родовой аристократии к демократии явилась тирания. Характерным признаком тирании была узурпация, насильственный захват власти одним лицом. В большинстве случаев тираны до прихода к власти выступали в качестве вождей демоса. Выходили они, как правило, из самой же аристократии. Это были люди, по каким-либо причинам оторвавшиеся от своего класса или же не разделявшие его взглядов по отдельным вопросам.

Внешнее положение тиранов напоминало положение монарха, т. е. единоличного носителя власти, да и сами они стремились походить на древних царей, окружая себя вооруженной свитой и «мудрыми советниками». Политика тиранов была противоречива. С одной стороны, ради привлечения на свою сторону демоса они прибегали к разного рода, смотря по обстоятельствам, демагогическим приемам: хорошему обращению с народом и заступничеству в судах, обвинению богатых, конфискации их имуществ и земель, частичным разделам конфискованных земель между малоимущими и т. д. С другой стороны, они стремились сгладить классовые противоречия и затушевать имущественные контрасты, издавая законы против роскоши, ограничивая количество рабов и т. д.

В этом скрывалась социальная слабость и причина неустойчивости тирании как политической формы, как на это указывает в «Политике» Аристотель: «Вследствие того,—говорит он,—что в состав государства входят два элемента: класс людей неимущих и класс людей состоятельных, то тиран и должен внушить тем и другим, что их благополучие опирается на его власть, и устроить дело так, чтобы одни от других ни в чем не терпели обиды. А тех из них, которые окажутся сильнее, он преимущественно должен заинтересовать в поддержании его власти … Цель всех этих мероприятий ясна: тиран в глазах своих подданных должен казаться, но тираном, а домоправителем и царем, не узурпатором, а опекуном. В соответствии с этим тиран должен вести скромный образ жизни, не позволять себе излишеств, знатных привлекать на свою сторону своим обхождением, а большинством руководить при помощи демагогических приемов.^[2]

Тиранам Аристотель противопоставляет айсимнетов—посредников, которые избирались населением для улаживания социальных конфликтов и ослабляли вражду между борющимися группами. Айсимнеты находились у власти в течение известного периода и затем добровольно ее слагали.

Сколь бы ни была мало устойчива тирания как политическая форма, все же ее значения как определенного этапа в истории классовой борьбы древней Греции отрицать или преуменьшать не приходится. Тирания выполнила важную роль в уничтожении господства родовой знати и создании рабовладельческого государства.

Первой крупной победой демократии было издание писанных законов, или кодификация обычного права.

Первые писанные законы появляются в VII в. сначала в колониях, а позже и в метрополиях. Большой известностью пользовались законы Харонда, составленные им для города Катаны в Сицилии, и законы Залевка, написанные для южноиталийских Локр. С технической стороны названные законы представляются малосовершенными, а со стороны содержания—чрезмерно суровыми. Это, однако, не уничтожает значения писанных законов как первой кодификации права, проведенной в интересах государства как целого, а не отдельных родов или местностей.

Фиксирование правовых норм облегчало передачу материальных ценностей, гарантировало права кредитора и должника и утверждало принцип собственности. Незыблемость закона предусматривалась целым рядом охранительных мер. Так, например, Залевк установил, что желавший внести какое-либо изменение в существующий правопорядок должен был являться в Собрание с веревкой на шее и, если предложенный им закон отвергался, должен был сам удавить себя.

Введение

писанных законов подрывало принцип родового строя и самостоятельности отдельных родов, выдвигая вместо него государственный принцип и санкционируя значение имущественного ценза. На издании писанных законов дело, однако, не остановилось. За кодификацией последовали перемены в правящих органах. Аристократические советы демократизировались и расширялись в своем сос'. аве. В советы введены были новые члены, избранные на основе имущественного ценза. Гражданские права определялись имущественным, по преимуществу земельным цензом (тимократия). В зависимости от величины ценза одни города были более, а другие менее демократическими. Высшим политическим органом считался булэ — совет, состоявший из 400, 500 и т. д. членов.

Тирания была общегреческим явлением. Через тиранию прошла большая часть греческих полисов, но характер тирании и отдельные проявления ее в различных полисах были неодинаковы.

Раньше всего тирания возникла в Малой Азии и на островах. В конце VII в. в Милете правил в духе умеренной олигархии тиран Фрасибул. Больше сведений сохранилось о самосском тиране второй половины VI в.—Поликрате. Верховным правители Поликрат сделался в период острой классовой борьбы на Самосе. Сам Поликрат не принадлежал к аристократии. От своего отца он унаследовал богатство и предприимчивость. На доходы, полученные с мебельной мастерской, торговли и пиратских авантюр, он навербовал дружину и захватил власть над островом Самосом.

Поликрат повел энергичную внутреннюю и внешнюю политику в ущерб интересам аристократии, покровительствуя в то же время торговле и ремеслам. При Поликрате Самос украсился великолепными постройками, поражавшими одновременно грандиозностью, легкостью, изяществом и тонким художественным вкусом. Осо;

Коринфская керамика (ок. 600 г. до к. э.).

бенно замечательны были колоссальный Храм Геры, покровительницы пиратов, дворец, связанный рядом зданий с гаванью, затек водопровод, на большом расстоянии подававший воду в город. Во всей Греции Поликрат был известен как покровитель искусства, художников, писателей и поэтов. Его покровительством пользовались Анакреонт и Ивик, два прославленных греческих псэта.

С именем Поликрата связана легенда о «поликратовом перстне». Желая испытать судьбу, рассказывает легенда, Поликрат бросил в море золотой перстень. Брошенный перстень, символ счастья и удач, не погиб. Через некоторое время рыбак преподнес Полпкрату большую рыбу. Когда слуги Поликрата разрезали эту рыбу, они обнаружили в ней брошенный в море перстень.

Полуторговый, полупиратский флот Поликрата господствовал на Эгейском море вплоть до Сицилии и Эпира.

Возраставшее могущество Поликрата начинало пугать его недавних друзей—персов. Желая положить конец гегемонии Самоса, персидский наместник Оройт заманил Поликрата в Азию и приказал его распять. Держава Поликрата после смерти ее основателя ослабела, и Самос скоро попал в зависимость от персов.

Тирания Поликрата, как и вообще все тирании Малой Азии, была блестящим, но эфемерным созданием, не оставившим глубоких следов. Причины этого заключались в ее слабой социальной опоре.

Значительно более прочной и организованной была тирания в собственно Греции—Коринфе, Сикионе и Мегарах. В Коринфе в середине VII в. утвердилась тирания Кипсела. Кипсел изгнал из Коринфа господствовавший там до того времени влиятельный род Бакхиадов, к которому принадлежал и он сам.

Сын и преемник Кипсела Периандр (627—585 гг.), один из самых значительных тиранов Греции. С его именем связано много реформ, поднявших коринфскую торговлю и промышленность и сделавших Коринф одним из первых государств Эллинского мира. Старые родовые филы, в которых господствовали аристократы, были заменены новыми территориальными филадеи, в которых аристократия не имела перевеса. В интересах средних и мелких демократических прослоек было ограничено число рабов, выведены новые колонии и поднят престиж Коринфа в старых колониях, например на о. Керкире. Старая денежная система была заменена новой, было увеличено число судов военного и торгового флота, прорыты каналы, улучшены пути сообщения и т. д.

При Периандре Коринф достиг невиданного до тех пор экономического благосостояния, блеска и прочного международного положения. Периандр находился в дружеских и родственных отношениях с влиятельными родами Афин, с Фрасибулом, тираном Милета, и даже с самим египетским фараоном. Периандр вошел в историю не только как великий политик, но и как покровитель наук и искусств. Многочисленные коринфские вазы, наполняющие все музеи мира, воскрешают в памяти былое величие Коринфа. Немало выдающихся людей Греции посетило Коринф при Периандре.

С именем Периандра связана, кроме того, важная религиозная реформа—установление культа сельского бога Диониса, долженствовавшего ослабить старые аристократические культы и божества.

Культ Диониса был признан приблизительно в те же десятилетия и в соседнем с Коринфом Сикионе при тиране Клисфене (VI в.). По примеру Периандра Клисфен заменил родовые филы территориальными, ввел культ Диониса и запретил почитание старых героев. В отношении крестьянства и торгово-ремесленных прослоек Клисфен повторял политику Периандра.

На основании сказанного можно понять и оценить историческое значение тирании. Тирания была одним из путей создания греческих государств. Тираны сломили силу родовых учреждений, обычаев и культов, способствовали дальнейшему росту производительных сил и тем самым подняли социально-экономическое значение сельской и городской демократии.

• [1] Там же, 176—178.
• [2] Аристотель, Политика, V, 9, 19. Перевод С. Жебемва.