Рукописи и издания арабского текста Корана и переводы на другие языки

А. Е. Крымского Л (> силу благоговейного отношения мусульман к рукопиI сям Корана вполне естественно, что до наших времен сохранились чрезвычайно старинные списки или отрывки священной книги: есть такие, которые с полной достоверностью можно отнести к I—II вв.екам хижры. У Нёльдеке в Geschichte des Qorans рассмотрены пять древнейших известных ему списков: мединский (это самый древний), дамасский, басрийский, куфийский и меккский. То в том, то в другом месте мусульманского мира показывали (в Египте, Марокко, Тивериаде и пр.) да и теперь показывают экземпляры, представляющие собой будто бы Османов оригинал. Так, один такой старинный экземпляр с подписью: «писан ‘Османом, сыном ‘Аффана» находится теперь в Лондоне в библиотеке India Office. В Петербургской Императорской публичной библиотеке с 1869 года находится захваченный фон Кауфманом в Туркестане, в самаркандской мечети Ходжи-Ахрара, список Корана с пятнами, которые русскими мусульманами считаются за пятна крови ‘Османа, потому что, по их преданию, именно эту рукопись прижимал к груди халиф, когда его убивали¹; мусульманские богомольцы являются в библиотеку на поклонение этому экземпляру; по исследованию А. Шебунина^[1][2], петербургская рукопись относится ко II веку хижры. Она очень напоминает собой старейший из каирских списков, который помещен в большом коранохранительном зале Хедивской публичной библиотеки¹ и тоже подробно исследован А. Шебуниным^[3][4]; возможно, что это так называемый Коран Асмы, присланный в Каир Хажжажем ок. 76 года хижры (— 698)^[5]; во всяком случае, не позже 1-й половины II века хижры. В вышеназванной лондонской библиотеке India Office есть Коран, писанный будто бы рукой халифа Алия. Все это — очевидные подделки, хотя и очень старинные.

Печатное критическое европейское издание — Г. Флюге— ля у под латинским заглавием Coranus arabice. Вышло оно в Лейпциге, 1834, и затем, пересмотренное Редслобом, повторено было много раз, например в 1837, 1855, 1858, 1867 годах; особенно удачно — парижское 1880 года, Лейпциг, 1881, 1883, 1893. Не нужно, однако, думать, что в стереотипном издании Флюгеля совсем нет опечаток. Под опечатками надо разуметь, конечно, не сохранение таких начертаний, как vLloa j (вместо орфографически установленного д j, сура II, стих 215) или ^j* (вместо, сЯ безсура II,.

81), которые могуг иметь свое законное объяснение; более сбивчивая опечатка — это, например, j/jJI^1L (сура II, 77) с окончанием не …ейни_у а …ейна_у которое для двойственного числа не слишком обычно (ср. «Альфиййе» ибн-Малика, стих 40, и толкования комментаторов); прямая опечатка — в суре CV, стих 4, с огласовкой би Ьажаратин вместо би Ьышратин (с кясрой). Мусульман-ских изданий печатных и литографированных — нескончаемое множество, но в смысле четкости и удобства пользования все они значительно уступают Флюгелевским. Первая попытка европейцев (Паганини) издать Коран (в Венеции, в начале XVI века) была неудачна: Папа велел сжечь издание, так что не осталось ни одного экземпляра и даже год издания неизвестен в точности^[6]. Только в конце XVII века, когда Коран стал уже известен благодаря переводам, последовало два издания арабского текста: А. Гинкельманна (Гамбург, 1694) и Л. Мараччи (Падуя, 1698, при латинском переводе и опровержении). В этом отношении полную противоположность представляет петербургское издание прошлого века, сделанное на счет Екатерины II, которая желала проявить свою всеобщую веротерпимость. Это — большой том в 477 страниц (да еще, кроме того, есть при нем указатели); он сопровождается примечаниями и филологическими пояснениями муллы Османа Исмаила, который по поручению императрицы заведовал изданием; год не поставлен, но известно, что это был 1787-й. То же издание было без изменений повторено в Петербурге в 1790, 1793, 1796, 1798 годах и в Казани в 1803 (5 маленьких томиков), 1809 и 1839 годах. Другое казанское издание — 2 т., 1817, 4°, без примечаний (перепечатано там же, 1821, 1843) и еще одно — 6 томиков, in 12°, 1819. В настоящее время наиболее распространены в России, как дешевые по цене, современные казанские издания большого формата in 4° в одном томе. Но гораздо изящнее и, пожалуй, четче исполнены бахчисарайские, вышедшие из типолитографии татарско-русской газеты «Терджуман» («Переводчик») И. Гаспринского; надо только выбирать больший формат (in 8°, в 1 руб.), а не более обычный миниатюрный (в 30 к.), который плохо читается невооруженным глазом.

Предлагаю небольшой исторический экскурс о старейших европейских переводах Корана — следовательно, из области литературы рукописного периода.

Европейские переводы Корана стали впервые изготовляться только с XII столетия, т. е. после начала Крестовых походов в Азии и удачной борьбы христианских королевств с ослабевшими маврами-альхоравидами в Испании. До тех же нор, несмотря на то что люди, знавшие арабский язык, оказывались часто если не во всей Европе, то по крайней мере в Византии, Италии, южнобережной Франции и Испании¹, мысль о том, чтобы перевести на христианский язык религиозную книгу грозных и сильных врагов Христа и дать ее в руки всем желающим, очевидно, внушала христианам суеверный ужас и казалась чем-то диавольским; удивляться силе этою средневекового воззрения мы не можем, если вспомним, что даже в XVII веке ужас к напечатанию или переводу Корана разделялся еще очень многими, и не только католиками^[7][8], но и протестантами: представлялось, что за всякое содействие популяризации Корана Бог накажет преждевременной смертью^[9]; к тому же и свою христианскую Библию католицизм разрешал читать далеко не каждому католику. Поэтому о содержании Корана и о религии мусульман (все равно как о Талмуде и религии евреев) в Европе за весь долгий период от VII до XII века ходили самые ложные выдумки, самые страшные и недостойные басни^[10], и только после начала Крестовых походов, незадолго до половины XII века, Петр Достопочтенный, аббат Клюнийского монастыря (друг известного затем проповедника второго Крестового похода Бернарда Клервальского) пришел к очень либеральному для тех времен заключению, что не мешает познакомиться с подлинной религией сарацинов и обнажить против нее бескровный, духовный меч доказательств, в то время как рыцари-крестоносцы будут поражать сарацинов кровопролитным мечом вещественным^[11][12]. Побывавши, но делам своей общины в Испании (1141 —1143), Петр Клюнийский нашел там трех случайных (не так уж частых в то время в Испании) знатоков арабского языка, и они в 1143 году изготовили для него латинский перевод Корана; главным переводчиком был обиспанившийся англичанин (Angligena) Роберт Ретинский, будущий пампелунский архидиакон².

batallador Альфонс I Арагонский, отнявший Сарагосу (1118), делал набеги в Андалусию до самой Гранады; ему подражал Альфонс VII Леоно-Кастильский (1133). В числе жителей отвоеванной и теперь вассальной Сарагосы особенно много было людей, знавших и арабский язык и испанский; но литературного знания, которое позволило бы им быть переводчиками Корана или других арабских книг, у них не было. Наконец после поисков Петру Клюн и некому удалось найти где-то у Эбро («circa Hiberum», как пишет он в своей Epistol’e к Бернарду Клервальскому) двух подходящих людей, родом не испанцев; они занимались преимущественно арабской астрономией, но, по упорному настоянию Петра Клюнийского, согласились сделать ему письменный латинский перевод Корана и еще двух арабских сочинений — «Жития Пророка» и «Прения между мусульманином и христианином». Датирован их перевод 1143 годом. Где он был изготовлен, я не могу себе выяснить — не то в Толедо, не то (если «circa Hiberum») в Сарагосе (вассальной тогда королю Кастильскому). Эти два переводчика были англичанин Роберт Ретинский (Robcrtus Retenensis), вскоре сделанный архидиаконом Пампелунской церкви, и Герман Далматский (Hermanus Dalmata), к ним был приглашен еще третий переводчик, некий magister Petrus Toletanus, который понимал арабскую книжную речь хорошо, но в латинском хромал («lingua latina non ei adeo familiaris vel nota erat, ut arabica», пишет про него Петр Клюнийский Бернарду), а потом на помощь магистру Петру Толедскому Петр Клюнийский дал своего собственного секретаря («notarium nostrum»), монаха француза Петра из Пуатье. Так как под переводом Корана (он напечатан в 1543 году Библиандром в Базеле) подписано в качестве переводчика имя только Роберта («Illustri gloriosoque viro Petro Cluniacensi Abbate praeci piente, suus Angligena Robertus Retenensis librum istum transtulit, anno Domini MCXLIII»), to очень вероятно, что двум прочим переводчикам принадлежит работа над латинской передачей «Жития Пророка» и «Прения», а Коран переведен одним или почти одним Робертом Ретинским. По-видимому, у переводчиков не было никаких пособий в виде комментариев, и оттого этот латинский перевод Корана, представленный ими Петру Клюнийскому, оказался очень ошибочным и неверным, так что и Петр Клюнийский, и последующие обличители ислама, пользовавшиеся трудом Роберта, не могли все-таки иметь правильного понятия об исламе. Петр Клюнийский, ознакомившись с исламом по предложенному искаженному и непонятному переводу Корана и двух других книг, составил полемическое сочинение Contra sectam sive haeresin Saracenorum, которое пользовалось в течение Средних веков и в начале новых самым широким распространением. Большая часть последующих вздорных и странных европейских представлений о Мохаммеде и В XIII веке Альфонс X приказал перевести «всю ересь мавров»¹, своих враждебных соседей, оттесненных тогда испанцами уже на крайний юг полуострова. Судя по громким словам «всю ересь» (они принадлежат ведь современнику), мы могли бы думать, что переведен был не только Коран, но и Сонна; однако некоторые сопоставления^[13][14][15] позволяют нам заключить, что речь идет о переводе только Корана, да и то неполном^[16]. В конце того же XIII века о новом латинском переводе Корана стал думать доминиканский монах-тосканец Рикколъдо из Монте-ди-Кроче^[17]. Он долго жил на мусульманском Востоке, между прочим, и в том «славном сарацинском городе» (Каире), «где у сарацинов существуют величайшие и обширнейшие знания»^[18], хорошо изучил арабский язык и мог наслаждаться его стилистическими красотами; однако, приступивши к переводу Корана, он почувствовал отвращение к его «богохульствам», бросил начатую работу и вместо латинского перевода Корана ограничился составлением обличения на Коран¹, которое он написал уже и не по-латыни, а но-итальянски (это был век Данта); но с итальянского языка было переведено на латинский, с латинского на греческий, с греческого опять на латинский, и в таком виде Риккольдово Confntatio legis latae Saracenis a maledicto Mahumeto сделалось общеизвестным^[19][20]. Страшно порицая и проклиная Мохаммеда^[21] и громя содержание книги «этого диавольского первенца Сатаны», Риккольдо в то же время прямо восхваляет в Коране высокие литературные достоинства, в чем он, однако, как раз усматривает доказательство небоговдохновенного происхождения этой книги^[22]. В конце все того же XIII века многочисленные цитаты из Корана были переведены с арабского на «lengua lemosina» в обличительном сочинении Impugnacion de la secta Mahometana xaэнского епископа — св. Педро Паскуаля, родом валенсийского «мосараба»¹, в детстве которого (он род. в 1227 году) его родина Валенсия принадлежала более десяти лет еще маврам; погиб он в 1300 году, отправившись проповедовать христианство и опровергать «las contradicciones у falsetades del Alcoran» в мусульманскую Гранаду^[23][24][25]. Сочинение его более известно не в валенсийском подлиннике^[26], а в варварском латинском переводе, который потом был и напечатан^[27].

В XIV веке переводов не было. Казалось, естественно было бы ждать, что вместо плохого клюнийского перевода Корана будет дан хороший новый — ученым и миссионером Раймундом Аюллием, известным пропагандистом основания миссионерских школ в Европе для изучения арабского (равно как еврейского и аравейского языков; ср. особенно декреты о школах Венского собора 1311 года)^[28]; понимая, что обличать надо не призрак, созданный фантазией какого-нибудь обличителя, а само подлинное мусульманство, с которым надо для этого хорошо ознакомиться, Раймунд Люллий (он родом с острова Майорки) изучил арабский язык от одного купленного невольника, потом много ездил по Палестине, Египту и Северной Африке (он и погиб, вновь отправившись в 1315 году на миссионерскую проповедь в Тунисе) и писал сочинения, направленные против ислама и Корана, прямо даже на языке арабском, не только на латинском. Однако перевода Корана он не дал, если не считать известных цитат, переведенных случайно, поскольку это было необходимо в обличительных целях, и мы видим, что родившийся в конце XIV века полемист картезианец Дионисий Риккельский (1394—1471), составляя пятитомное опровержение на Коран и ислам¹ и не зная сам арабского языка, продолжает держаться старого, неудачного клюнийского перевода Роберта Ретинского^{[29][30][31][32]}.

Между тем XV век — век, вообще ознаменовавшийся в Европе подъемом научного духа и завершившийся Возрождением наук и искусств, — оказался переводами Корана просто богат. Можно назвать целых четыре:

• 1) перевод Иоанна Сеговицского^ъ
• 2) 1432 года, священника венецианского консульства в Дамаске — перевод, который был этим священником сделан с арабского языка на латинский по просьбе одного бургундского путешественника¹ и о существовании которого мы знаем потому, что он, говорят, послужил основой для политического трактата Adversus Alcoranum Жана Жермена из Клюньи, епископа Неверского, впоследствии Шалонского (ум. 1460)^[33][34][35];
• 3) неполный перевод Раймонда из Монкадъ? и
• 4) самый интересный перевод: выкреста-факыха^[36] ибн-'Абдаллаха Валенсийского, который в крещении (1487) получил христианское имя Хуан Андрес, наделен был вместо своего прежнего мусульманского духовного звания званием католического священника, немало содействовал обращению в христианство многих мусульман Гранады, только что покоренной Фердинандом Католиком, и затем направил свою миссионерскую деятельность на Арагонию; здесь-то, уже после смерти своей покровительницы королевы Изабеллы (1504), он, поощряемый барселонским епископом, который был также арагонским инквизитором, занялся переводом Корана и всех семи сводов Сонны^[37] на простонародный арагонский язык^[38].

Куда девался перевод этого выкреста-факыха, одинакового специалиста в богословии и мусульманском и христианском, не известно¹, но что он действительно существовал, видно из небольшого антимусульманского полемического трактата того же Хуана Андреса Confusion de la secta Mahometana^[39][40] и еще из других указаний^[41]. Недурное представление об арагонском переводе Хуана Андреса мы можем, впрочем, составить и по тем цитатам, которые им приводятся в его Confusion. Цитаты эти замечательны в том отношении, что в них Коран рядом с арагонским переводом цитируется и по-арабски, но только в латино-французскоиспанской транскрипции; по ней мы можем судить, каким произношением читался Коран в мечетях у испанских арабов конца XV и начала XVI века^[42]. О стиле, языке и других литературных достоинствах Корана Хуан Андрес высказывает очень низкое мнение¹.

С XVI века в Европе везде распространилось книгопечатание, и потому мы можем уже почти не касаться тех переводов Корана, которые известны только в рукописи и остались неизданными^[43][44][45]. Печатание, однако, совершилось не без препятствий. Папская власть, которая — мы это выше уже видели (с. 201) — потребовала сожжения арабского текста Корана, изданного в начале XVI века Паганини, так же враждебно отнеслась и к печатанию переводов. Первым печатным переводом Корана оказался известный уже нам старинный клюнийский; его издал в Швейцарии Теод. Бухманн (или, как он себя называл по тогдашней моде, Библиандр) в Базеле 1543 года.

Переводы. У мусульман считается не очень правоверным делом переводить Коран с арабского на другие языки. Они, желая дать издание, которое было бы понятно и людям, не знающим арабского языка, прибегают к разным ухищрениям. В Крыму у татар, например, бывает в ходу арабский текст с турецкими комментариями, которые в сущности вполне заменяют собой перевод. Еще чаще мусульмане издают (литографией) арабский текст, где под каждым маломальски непонятным арабским словом помещен мелкими буквами точный его перевод на язык издателя; таков персидский перевод, изданный в Техране в 1259 году хижры и др., Калькутте, 1831 и т. п.; урдусский, изд. в Аакно, 1296 (1879), индийский (Хугли, 1829, 1832 и др.) и индустанийский (Калькутта, 1837, 2 т.), китайский (Пао минг ченг кинг (Кантон)) и пр.

В Европе печатный (латинский) перевод Корана впервые был издан Т. Библиандром в Швейцарии, в Базеле, 1543 (повторен 1550); этот перевод, или — скорее — пересказ, изготовленный еще четыре века назад в обличительных целях усердием Петра, аббата Клюнийского, был теперь снабжен предисловиями Лютера, Меланхтона и др.^[46] Издание это подверглось папской проскрипции — быть может, однако, не столько за сам перевод Корана, сколько за протестантские предисловия и заметки, направленные против католицизма и Папы (см. «Очерки из истории ориенталистики», с. 218, прим. 27). Однако проскрипции также подвергся вскоре последовавший итальянский перевод Андрея Арривабене¹ L’Alcorano di Масоmetto (Венеция, 1547), который, впрочем, был сделан с Библиандровского еретического латинского издания^[47][48][49]. Но и потом, даже более ста лет спустя, когда распространился еще один новый, вполне католический печатный перевод дю Рие, собор римских цензоров при Папе Александре VII (1655— 1667) наложил для католиков формальное запрещение на всякое издание или перевод Корана^[50]; вероятно, поэтому остался навсегда неизданным латинский перевод миссионерасилезца Дрминика Германа, сделанный с арабского в Эскуриале около 1665 года по папскому же поручению¹. Только в 1698 году в Падуе, уже с благословения Папы, был напечатан латинский перевод Мараччи (с текстом и опровержением), озаглавленный Refutatio Alcorani, in qua ad Mahumetanicae superstitionis radicem securis apponitur et Mahumetus ipse gladio suo jugulatur^[51][52]. С него сделана немецкая переделка Д. Нерретера Neu eroffnete Mohammetanische Moschea (Нюрнберг, 1703), а переиздание латинского перевода Мараччи (с араб, текстом) сделал X. Рейнецциус в Лейпциге в 1721 году. После того на латинский язык была сделана егце масса других переводов отдельных сур; они перечислены у Zcnker’a в 1-й части его Bibl. orient. (Лейпциг, 1846). Упомянутый латинский перевод Мараччи отличается толковостью, да сверх того имеет при себе в каждом сколько-нибудь затруднительном случае выдержки из арабских комментаторов (Замахшария, Бейдавия, Соютыя и др.), и эти выдержки тоже сопровождаются латинским переводом. Труд Мараччи до сих пор не потерял своей цены.

Существует рукопись 1609 года испанского перевода, писанного арабскими буквами. Отрывок из нее издал Bresnier в своем Cours d’arabe, с. 632—633 (Алжир, 1855); рукопись продавалась в 1891 году у парижского издателя и антиквария Мезоннсва (Maisonneuve), см. его каталог № 4 арабских книг и рукописей для продажи (1891 г. за № 4338).

Французские:

• а) Старейший, не чуждый обличительных целей Андре дю Рие, VAlcoran de Mahomet, translate d’arabe (через турецкое посредство) en frangois par le Sieur du Ryer, Sieur de la garde Malezair (Париж, 1647). Он переиздавался много раз позже: 1649, 1651, 1672¹; Гаага, 1683, 1685; Париж, 1723, 1746; Женева, 1751; Амстердам, 1770, 1775; вероятно, есть еще и другие его издания. С перевода дю Рие производились переводы на другие европейские языки: английский (Лондон, 1649, 1688), голландский — Глаземакера (Амстердам, 1658, 1696; Роттердам, 1698; 7-е изд. Лейден, 1734), с голландского на немецкий —• Ланге (Гамбург). С дю Рие имеются и русские переводы Постникова (1716) и Веревкина (1791). Но в сущности дю Рие дал скорее переложение, чем перевод, и Мараччи верно заметил: Non raro auctor caespitat vel hallucinatur; credo, quia Arabicae ipse linguae ignarus interpretes non ita peritos, vel fidos invenit^[53][54].
• б) Его поэтому вытеснил перевод Савари, Le Coran, traduit de l’arabe, accompagne de notes et precede d’un abrege de la vie de Mahomet, tire des ecrivains orientaux les plus estimes (следовательно, благоприятных для Мохаммеда) par М. Savary, 2 т., Париж, 1783; Амстердам, 1786; Париж, an VII (1798); его переиздал, пересмотревши, Гарсен де Тасси (Париж, 1829, 1836).
• в) В 1840 году новый, теперь наиболее популярный, перевод был сделан М. Казимирским; он часто переиздается
• (1841, 1852 и т. д., 1898)^[55] и переводится, в свою очередь, на другие языки (на русский — Николаевым, 1864 ит. д., 1901).

Нсмегушс, как указано выше, сперва переводились с итальянского Арривабене (Нюрнберг, 1616, 1623), французского дю Рие через голландский (Гамбург), латинского Мараччи (Нюрнберг, 1703) и, кроме того, — с английского, по Сэлю, Арнольдом (Лемго, 1746); с арабского подлинника — Ф. Мегерлин, Die tiirkische Bibel (Франкфурт, 1772); Fr.-Eb. Boysen (Галле, 1773, 1775 и, с поправками С. Валя, 1828); Августи, Der kleine Koran (извлечения, Вейсенф., 1798); И. фон Гаммер (Hammer) — извлечения (Вена, 1810) и последние 40 сур (Вена, 1811, 1816). До недавних времен известнейшим немецким переводом был А. Улльмана (Ullmann, Крефельд, 1840 и много раз позже, 9-е изд., Лейпциг, 1897) — но он не во всем удовлетворителен. Переводы с рифмами: прекрасный метрический — Фридриха Рюккерта (Франкфурт, 1888, избранные суры) и прозаический — М. Кламрота (Klamroth), Die Funfzig altesten Suren (Гамбург, 1890): там суры расположены по времени их составления (которое, впрочем, определяется переводчиком некритически), и каждой суре предпослано коротенькое введение, объясняющее, при каких обстоятельствах она была дана. Рифмованный перевод Кламрота много уступает Рюккертовскому. В 1901 году (без даты) в серии Рекламовского издательства классиков (№ 4206—4210) напечатан прозаический перевод М. Хеннинга (того же, кто перевел «1001 ночь»); в общем это перевод очень полезный и гораздо лучше Ульмановского; но, к сожалению, чрезмерная буквальность и отсутствие пояснительных вставок сплошь да рядом затемняют собой смысл. В рукописи существует перевод известного «шейха ориенталистов» Флейшера, но, но непонятным причинам перевод его до сих пор не нашел издателя.

Английские', с французского дю Рие (чтобы «to look into the Turkish vanities»), Лондон, 1649 и 1688. Старейший с подлинника перевод Джорджа Селя (Sale, Лондон, 1734, 1764, 1801, 1824, 1836, 1896). Переводу Селя предпослано объяснительное введение о «лжепророке» Мохаммеде и об исламе, а сзади приложены обширные комментарии; для своего времени и перевод, и введение, и комментарии были очень хороши, хотя в большинстве случаев они не самостоятельны, а заимствованы у Мараччи; труд Селя переводился на другие языки, в том числе на русский (Колмаковым, 1792, 2 т.), и имел немалое влияние на распространение в обществе тех или других воззрений на ислам. В нынешнем пеке — перевод Э. Лэна (Lane), Selections (Лондон, 1843; нов. изд., просмотренное Стэнли Лэн-Пулем, 1879), Родвелля (Лондон, 1861, 1876 — в хронологическом порядке сур), Э. Памера (Palmer, Оксфорд, 1880, 2 т., в серии Sacred Books of the East). Английские переводы лучше прочих.

Голландские переводы (если не считать с итальянского через немецкий, 1641, и с французского, 1658 и сл.) — S. Keyzer (Гарлем, 1860, 1879) и L. S. A. Tollens (Батавия, 1859); к Толленсу — Concordantie Мартенса (Батавия, 1883).

Первым переводом Корана на русский язык является редчайшая книга «Алкоран о Магомете, или Закон турецкий, переведенный с французского языка на российский» (СПб.,.

• 1
• 1716)^[56]. Перевод этот с французского перевода дю Рие был сделан по приказанию Петра Великого П. Постниковым. Другой русский перевод из дю Рие — М. Веревкина, «Книга Ал-Коран аравлянина Магомета, который в шестом (sic) столетии выдал оную за ниспосланную к нему с небес, себя же последним и величайшим из пророков Божиих, перев. с аравского Андрея дю-Рюэра де ла Гард Малезера, перев. с франц. М. Веревкина» (СПб., 1790—1791,-2 т.). Почти одновременно Алексеем Колмаковым был сделан двухтомный перевод с английского Селя (СПб., 1792), «Аль Коран Магомедов, переведенный с арабского языка на английский, с приобщением к каждой главе на все темные места изъяснительных и исторических примечаний, выбранных из самых достовернейших историков и арабских толкователей ал Корана Георгием Сейлем² и с присовокуплением обстоятельного и подробного описания жизни лжепророка Магомеда, сочиненного славным доктором Придо». В 1864 году (Москва) Николаев дал перевод с французского перевода Кашмирского', перевод Николаева наиболее популярен в России (еще издания: 1876, 1880; новейшее изд. Клюкина в Москве, 1901). С арабского оригинала был исполнен перевод А. Казембеком (1859), не имевший, к сожалению, распространения и составляющий библиографическую редкость; мне его никогда не приходилось видеть³. Другой перевод с арабского — Гордея Саблукова (Казань, 1879, 2-е изд., 1896). Саблуков старается быть мертвенно-буквальным, так что во многих местах и понять его нельзя, если не смотреть одновременно в арабский оригинал^[57][58][59]; кроме того, в переводе Саблукова есть изрядное количество несомненных ошибок. Мой русский перевод старейших сур издан студентами покамест лишь литографически: «Лекции по Корану», М., 1902.

• [1] Но ведь и в Каир, по словам Макризия (Lki-, Булак, 1270, т. II, с. 254—255), тоже был привезен экземпляр с предполагаемыми следами крови ‘Османа и помещен в мечеть ‘Амра. Тоже с пятнами в Антартусе, Кордове ипр. — как упомянуто уже выше.
• [2] Записки Воет, отдел. Имп. русск. археол. общ., т. VI (1891), с. 69—133. Там изданы и снимки с этой рукописи.
• [3] Этот зал сплошь занят древними рукописными коранами, собранными из различных мечетей.
• [4] 1 Зап. Воет, отд., т. XIV (1902), с. 119—154 (со снимками).
• [5] Макризий, там же.
• [6] Об этом есть особые латинские диссертации Людвига (Альтдорф, 1703), Шюцляйиа (там же, 1704) и де Росси, De Corano arabico VenetiisPaganini typis impresso sub sec. XVI (Парма, 1806). См.: Zenker, Bibliotheca Orientalis, т. II (Лейпциг, 1801), № 1090 сл. Библиографические сведения, собранные Тенцелем в Monatliche Unterredungen, 1692, с. 917, — В. Шовен, Etude sur la vie et les travaux de N. Clenard, 143. Отом, что папское сожжение первого издания Корана не есть басня, распущенная немцами, ср. у меня в «Очерках из истории ориенталистики вXVI в.» (М., 1903), с. 13, сноска 16 (с. 212 «Древностей восточных», 1903, т. II, вып. 2).
• [7] Альваро Кордовский в IX веке жалуется на то, что испанские христиане лучше знают литературный арабский язык, чем латинский. См. мои"Очерки из истории ориенталистики", с. 208—209 (9—10, отт.).
• [8] Ср. опровержения, которые должен был развивать по этому поводуМараччи в своем предисловии к переводу Корана, 1698.
• [9] Ср. об этом суеверии Tentzcl. Monatliche Unterredungen, 1692, с. 917и след. Выписка из Тенцеля переиздана у Шовсшг в Etudes sur la vie et lestravaux de Nicolas Clenard (Брюссель, 1900), c. 143—145.
• [10] ?* Только Византийская церковь несколько получше знала ислам и имела против него (со времен Иоанна Дамаскина, VIII век) свою полемиче-
• [11] скую литературу, основанную на знакомстве с предметом. См. библиограф, указания у меня в «Оч. из ист. ориснт.», с. 201 и 211 (2 и 12, отт). 1 Мысль либеральная, потому что сами крестоносцы считали более целесообразным истреблять мусульман (как и вообще еретиков), чем думатьо их обращении. Ср. слова Dom-Rivet в Histoire litt. de h France, т. IX, с. 17;он же говорит, что до конца XII века ему известны только три лица, которые своим пребыванием на Востоке воспользовались для изучения арабского языка: Вильгельм Тирский, Филипп епископ Триполийский и англичанин Аделярд из Bath’a (Hist. litt. de la Fr., т. IX, c. 153), — до того былтогда мал научный интерес к Востоку.
• [12] Петр Достопочтенный, родившийся в 1094 году, был аббатом Клю-нийского аббатства в 1122—1156 годах. Хотя он, к негодованию БернардаКлервальского, дал у себя убежище Абеляру, тем не менее всю свою жизньпосвятил борьбе с ересями и сектами, в особенности с исламом, о которомЕвропа до тех пор ничего почти правильного не знала и смешивала с грубейшим многобожным язычеством, поклонением луне, Аполлону и пр. (ср."Песнь о Роланде"), да кроме того приписывала всевозможные преступныедоктрины, как, например, человеческие жертвоприиоше1гия. Между 1141и 1143 годами Петр Клюнийский по делам своей общины побывал в Испании и решил здесь узнать при помощи переводов религию мусульман изсамих ее источников. Христиане же в то время воспрянули: северная частьИспании, от Толедо до Эбро, как раз тогда все больше и больше ускользалаиз-под власти мавров (последних ослабевших Альморавидов), а король-
• [13] исламе имеет своим источником не столько клюнийский перевод, сколькоименно эту нелепую книгу Петра — нелепую несмотря на благие намерения автора (изд. в 189 томе Патрологии Миня). О Петре Достопочтенноми истории этого первого европейского перевода Корана см. сведения: 1) впредисловии к базельскому изданию 1543 и 1550 годов (там же оченьважная Epistola Domini Petri abbatis ad Dominum Bernhardum Claraevallisabbatem, de translatione sua, qua fecit transferri ex arabico in latinum sectamsive haeresim Saraceuorum); 2) Статья Mopepu Pierre de Clugny в егоDictionnaire (есть изд. Амстердам, 1702, 1740; Париж, 1759); 3) Hist. lift, de France. т. IX; 4) Шнуррер, Bibliogr. ar. c. 421—423; 5) вкратце — yM. Ар-вика в его статье по поводу одного неизданного перевода Корана XVII века, в Journ. Asiat., 1883, I, с. 368—375.
• [14] Fizo trasladar toda la sectc de los Mores. См. ЫЫ. de autores espanoles, t. LI, с. VI, примеч.
• [15] См. у M. Штейншнейдера, c. 591 и 972, § 2, в его Die hebraischenUebersetzungen des Mittelalters.
• [16] Cp. В. Шовен, Etude sur la vie et les travaux de N. Clenard, c. 130, сноска.
• [17] Richard de Montecroix, как его называют французы; Richardus — налатинский лад.
• [18] Под «inclytam Saracenorum urbem babylona, ubi maxima et universaliastudia apud eos existunt» я понимаю Каир, в противность Аевику (Journ. As., 1883, I, 378), который под Вавилоном разумеет Багдад. Едва ли приложимо к разоренному и обнищалому тогда Багдаду замечание, что там maximaet universalia studia existunt.
• [19] Вот его собственные, очень характерные слова по этому поводу: «Egoigitur, in ordine Praedicatorum minimus… consideravi vias meas et pedesmeos in testimonia Dei converti. Unde cum transivissem multa maria et locadeserta et inclytam saracenorum urbem Babylona deprehendens, ubi maximaet universalia studia apud eos existunt; illicque literas et arabicam linguamsimiliter discens, diligentissimeque et continue cum magistris apud eosdisputans, magis magisque deprehendi praedictae lcgis perversionem. Etiamhanc in latinam linguam transferre incipiens, tot inveni fabulas, simul etmendacia, et blasphemias, et continuam per omnia fabulationem, ut tristitiaplenus essem. Decrevique idcirco scribere quasdam epistolas de tantisblasphemiis, ad triumphantem Ecclesiam» (Confntatio, л. 124). Чтение"tristitia" (в предпоследней строке, вместо имеющегося в тексте «justitia»)я принимаю вместе с Асвиком (Journ. As., 1883, 1, 379).
• [20] С этого латинского перевода Лютер издал свой немецкий (напеч. вВиттенберге, 1542).
• [21] Мохаммед, которого Риккольдо озаботился даже в заглавии назвать"maledictus", в другом месте аттестуется им как diabolicus primogenitussatanae, in libidinem proclivis et ex fraude machinamentis deditus" (Journ.Asiat., 1883, I, 379).
• [22] Nominum ordo illic grammatice et rhythmice optimus est; fere enimtotus liber metricus et rhythmicus est; unde et valde gloriantur Saraceni, insic pulchro et ornato arabicae locutionis modo; et ex his argumentanturverum prophetam fuisse Mahometum. Non enim sic ornate scivisset loqui
• [23] homo omnino idiota. Sed… non consuevit Deus loqui in mundo vel cumprophetis per versus vel rhythmos. Sic igitur manifestum, quod lex haec nonest a Deo, quae nullum habet ordinem nisi solum rhythmicum etgrammaticum, qui Deo non congruit" (Qonfiitatio, л. 162 = Journ. As., 1883,1, 379−380).
• [24] Мосарабами испанцы называли арабизованных христиан. «Mozara-Ье» — испанская переделка арабского причастия «мостариб» («обарабив-шийся»).
• [25] Его биография, с обзором литературной деятельности, составлена Винсентом Химсном (Vincente Xitneno) в его Escritores del reyno de Valencia, т. I (Валенсия, 1747, in folio).
• [26] Речь валенсийская отступает от обыкновенной испанской и имеетзначительную близость к южно-французской провансальской.
• [27] Sancti Petri Paschasii martyris, Giennensis episcopi ordinis Beatae Mariaede Mercede Redemptionis captivorum, opera (Madrid, 1676, in. f.).
• [28] О Раймунде Люллии я писал в «Очерках из истории ориенталистикиXVI в.», с. 212 (с. 13, отт.). Кроме того, см. у Аевика в Journ. As., 1883, I, 381 — 383. Из довольно обильной литературы о Раймонде Люллии укажем
• [29] еще Ренана («Оч. из ист. ориент.», с. 202 = 3, отт.), особенно статью вXXIX томе Histoire litterdire de la Prance.
• [30] Оно потом было напечатано в Кёльне, 1532. D. Dionysii Carthusianicontra Alcoranum et sectam Machometicam libri quinque.
• [31] По этому латинскому переводу, сделанному Робертом, как сказано, для Петра Клюнийского, Дионисий последовательно рассматривает весьКоран, одну суру (azoara) за другой, причем те стихи, которые наводят егона опровержение, он выписывает из клюнийского перевода целиком. Этиего выписки представляют иногда более предпочтительное чтение, чем печатный текст клюнийского перевода, изданный, впрочем (Базель, 1543), посписку довольно старому: 1437 года.
• [32] Paulus Colomesius, Italia et Hispania orientals, c. 216; Notices et extraitsdes manuscrits, т. IX, I, с. ПО. О судьбе арабского языка в тогдашней Сеговии см. у меня, «Оч. из ист. ориент.», с. 209 (=10, отт.).
• [33] ' См. Joum. Asiat., 1883, I, 383, прим. 2. Этот бургундский путешественник назывался Бертрандон де ла Брокьер (de la Brocquiere).
• [34] Упомянутый консульский священник перевел Бертрандону на латинский язык кроме Корана еще житие Мохаммеда. Оба перевода представлены были бургундскому герцогу Филиппу Доброму, а тот и вручил их епископу Жану Жермену.
• [35] М. Штейнимейдер, Die hebraischen Uebersetzungen des Mittealters, с. 986.
• [36] T. e. мусульманского богослова-законоведа. См. у нас «Историю мусульманства», 280.
• [37] См. «Ист. мус.», I, 229—237.
• [38] См. статью Асвика в Journ. As., 1883, I, 385—387; у Бейля статья JeanAndrea; Хнмено, Escritores del reyno de Valencia, т. I, 76; Notices et extraits, т. IX, I, 109—110.
• [39] Девик (loc. cit. 387) напрасно искал его по описаниям рукописныхкнигохранилищ Испании.
• [40] Confusion напечатана но-арагонски в Севилье в 1537 году; по Брю-не первое издание было в 1515 году в Валенсии. Более известен итальянский перевод (из которого ниже даны будут выписки): Opera chiamataConfusione della setta Machumetana, composta in lingua spagnola perGiovan Andrea, gia Moro et Alfacqui della citta de Sciativia (он был родомиз валенсийского города Хативы), hora per la Divina bonta Christiano esacerdote. Tradotta in italiano per Domenico de Gaztelu, secrettario delillustrissimo signor Don Lope de Soria, imbasciador Cesareo apresso laillustrissima Signoria di Venetia. Stampata ne la citta di Seviglia ne li annidel nostro S. MDXL (=1540), il mese de Agosto. С итальянского сделанфранцузский перевод Гюи Ле Февром де ла Бодри (Guy Le Fevre de laBoderie), напеч. в Париже, 1574.
• [41] Тенцелъ, Monatliche Unterredungen, 1692, с. 917 и след. — Шовен, Etude sur la vie et les travaux de N. Clenard, 143.
• [42] Напомним, что по испанскому произношению z читается близко крусскому «с» (или «0″); s имеет (в известных говорах) шипящий характер (т. е. вроде „ш“; а в Валенсии, сколько мне известно, s звучит прямо как"ш»); се и ci читаются как «сэ, си» (или «0е, 0и»). Буква j для выражениязвука шипящего заимствована, очевидно, из французской азбуки и обозначает, следовательно, скорее «ж», чем «дж»; gc и gi читаются также на фран-
• [43] цузский, а не на испанский лад. Как по французскому, так и по испанскому произношению начертание que и qui читается «ке» и «ки»; несомненно, что в qua и в quu надо видеть также только «ка» и «ку» (не «Kwa» и"Kwy"). Что арабское передавалось у испанцев через gu, это все знают даже из географии (Guadalquivir). Интересно, что произношение долгого «а» за «э», теперь иногда избегаемое в арабских мечетях (подтурецким влиянием), воспроизводится Хуаном Андресом очень последовательно через «е»; только тогда, когда присутствием соседнего мягкого 1 или
• [44] обеспечивается суженное произношение буквы «а», он решается писатьне е, но просто a (ciabaque, lalihete), да и то не всегда (fi cemey). Буква m (а не п) в quiamum и basaram очень похожа на опечатку издателей, а нена архаизм; впрочем, тут могла действовать аналогия местоимений ^ и, произносимых в живой речи и с «н», и с «м» (гораздо чаще «кон» и"Ион", чем «ком» и «Иом»). 1 Opera chiamata Confusion, с. 5.
• [45] Случайно лишь будут упомянуты: рукописный латинский переводмиссионера-силезца Доминика Германа, оконченный не позже 1665 года;интересный старинный рукописный испанский перевод 1609 года и оченьважный в научном отношении, но все еще не изданный немецкий переводпокойного Флейшера.
• [46] Вот заглавие этого перевода по экземпляру библиотеки ЛазаревскогоИнститута восточных языков: Machumetis Saracenorum principis, ejusquesuccessorum vitae, ac doctrina ipseque Alcoran, quo velut authentico legumdivinanarum codice Agareni et Turcae aliique Christo adversantes populireguntur; quae ante annos CCCC vir multis nominibus, divi quoqueBernardi testimonio, clarissimus D. Petrus abbas Cluniacensis per viroseruditos, ad fidei Christianae ac sanctae matris Ecclesiae propugnationem, ex arabica lingua in latinam transferri curavit (все это помещено в 1-мтоме). His adjunctae sunt Confutationes multorum, et quidem probatis-simorum authorum, Arabum, Graecorum et Latinorum, una cum PhilippiMelanchthonis praemonitione; quibus velut instructissima fidei catholicaepropugnatorum acie, perversa dogmata et tota superstitio Machumeticaprofligantur. (Эти опровержения — Николая Кузанского и др. — образуют 2-й том.) Adjunctae sunt etiam Turcarum qui non tarn sectatoresMachumeticae vaesaniae, quam vindices et propugnatores, nominisquechristiani acerrimos hostes aliquot jam seculis praestiterunt, res gestae
• [47] maxime memorabiles, a DCCC annis (под турками разумеются вообще мусульмане) ad nostra usque tempora. (Эта история мусульман, гораздо болееобъективная, чем Confutationes 2-го тома, составляет собой 3-й том.) Наесomnia in unum volumen redacta sunt opera et studio Theodori Bibliandri, ecclesiae Tigurinae ministri, qui collatis etiam exemplaribus latinis et arabicisAlcorani textum emendavit et marginibus apposuit Annotationes, quibusdoctrinae Macbumeticae absurditas, contradictiones, origines errorum. divinaeque scripturae depravationes atque alia id genus indicantur. Quaequidem in lucem edidit ad gloriam Domini Jesu Christi et multi plicemEcclesiae utilitatem adversus Satanam principem tenebrarum ejusque nunciumAntichristum 1543). Место издания не отмечено. Т. I, 28 с (с разной нумерацией) + 230 (Коран) + 9 (ненумер.); т. II: 8 (с разн. нум.) + 178; т. III, 163 с. Предисловие Лютера имеется при 1-ми 3-м томе.
• [48] См. мои «Очерки из истории ориенталистики» с. 212, примеч. 16. Сэтого итальянскою — немецкий перевод Соломона Шбешера, Der TurkenAlkoran, Religion und Aberglauben (Нюрнберг, 1616, 1623). По немецкомупереводу Б. А. Берентсма издал свой перевод голландский (Гамбург, 1641).
• [49] Шнуррер, Bibliogr. аг., с. 425—426; Сильв, де Саси, Notices et extraits, т. IX, I, с. 103—109; Фрейтаг, Analecta, с. 17—18.
• [50] См. об этом ясное указание Маранни в предисловии к его переводуКорана. Praefatio ad lectorem, с. 3, по изданию 1698 года.
• [51] Этот рукописный перевод послужил темой для очень полезной статьиМарселя Асвика, line traduction inedite du Coran — в Joum. Asiat., 1883, I, c. 343—406; cm. Sincerus, Nachrichten von lauter alten und raren BOchern (1733), т. II, c. 227—231; Schnurrer, Bibl. ar., c. 427—428; V. Chauvin, Cl6nart, c. 143 —144.
• [52] У Ценкера (I, N9 1361), как и у Вейля (то же и в рус. пер. Малова, с. 217) и у др., дано другое заглавие: Alcorani textus universus и т. д. Но япривел заглавие по подлинному экземпляру 1-го издания, которое имеетсяв моей библиотеке.
• [53] В Москве второе парижское издание («suivant la copie imprimee parle Sieur du Ryer») имеется у председателя Нумизматического обществаФ. И. Прове, третье — у меня.
• [54] Refutatio Alcorani, с. 7 (предисловие).
• [55] На изд. 1898 года см. мою рецензию в «Этнографическом обозрении», 1898, кн. XL—XLI, с. 354—355. Добавлю, что не понимаю, на каком основании это издание 1898 года титулуется «entierement revue et corrigee»; просмотревши его очень внимательно, я не нахожу в нем ни единой поправки сравнительно с предыдущими изданиями.
• [56] Пекарский (т. II, с. 370), называя переводчика Калмыковым, а егоанглийский оригинал — переводом из дю Рие, ясно обнаруживает, что онКолмаковского перевода и в руках не держал. 5 Узнал я о его существовании только из примечания, внесенного редакцией Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (вероятно. С. А. Венгеровым) в мою статью «Коран». Нигде больше я о нем сведений не ветре-
• [57] чал. В списке трудов Казембека, который составлен проф. Н. Веселовским (Энциклопедический словарь, полутом XXV, с. 925), перевод этот тоже незначится.
• [58] Так, переводчик «Эволюции собственности» Летурно хотел было цитировать Коран не по Казимирскому, но по Саблукову, однако не мог ничего в нем понять и заметил (с. 222): «В переводе г. Саблукова мы находим места совершенно непонятные, даже просто бессмысленные».
• [59] Слово «сонне» (иначе «сунне», «сюнне»), собственно, означает вообще «обычай», а у мусульман специальнее — обычай, или usus, установившийся в мусульманской общине по отношению к какому-либо религиозному или юридическому моменту. Но чаще всего термин «сонне» являетсяу мусульман синонимом термина «хадис» (букв, «рассказ»), т. е. преданиео Мохаммеде, о его поступках и изречениях. Подробнее об этом будет сказано ниже.