Эсхил: «отец трагедии»

Два человека художественно сочетались в натуре Эсхила: злой и упорный борец Марафона и Саламина и гениальный фантаст-аристократ.

Иннокентий Анненский

Три монументальные фигуры, три трагических поэта, творившие в «Век Перикла», запечатлели определенные этапы в развитии Афинского государства: Эсхил — его становление; Софокл — расцвет; Еврипид — кризисные явления в духовной жизни общества. Каждый из них олицетворял также конкретную фазу в эволюции самого жанра трагедии, трансформацию ее структурных элементов, перемены в сюжетосложении и образной схеме.

Драматург с мечом гоплита. В жизнеописании Эсхила (525—456 гг. до н.э.), как и многих прославленных эллинов, встречаются досадные пробелы. Известно, что он родился в богатой семье землевладельца Эвфориона, члены которой принимали участие в Греко-персидских войнах.

Два брата пали в сражениях. Сам Эсхил в качестве тяжеловооруженного воина, гоплита, бился при Марафоне и Платеях, участвовал в Саламинской морской битве (480 г. до н.э.). Примерно в 25-летнем возрасте он приобщился к искусству трагедии. В 485 г. до н.э. он получил первый приз на состязаниях драматургов. В дальнейшем Эсхил с достоинством уступил свое первенство младшему современнику — Софоклу. В конце жизни Эсхил уехал в Сицилию, где и умер. На его могиле была выбита эпитафия, из которой следовало, что Эсхил прославил себя на поле брани, но ни слова не сказано о трагедиях. Из этого можно заключить, что для эллинов защита родины была более почетным делом, чем труд драматурга.

Эсхил написал около 90 произведений; 72 известны по названиям. До нас дошло только семь трагедий: «Просительницы», «Персы», «Семеро против Фив», «Прометей прикованный» и три части трилогии «Орестея». Сам Эсхил скромно называй свои произведения «крохами от роскошного пиршества Гомера».

«Персы»: апофеоз мужества. Подавляющее большинство древнегреческих трагедий написано на мифологические сюжеты. «Персы» — единственная дошедшая до нас трагедия, в основе которой лежит конкретное историческое событие. Пьеса статична, в ней пока еще слабо выражен сценический динамизм. Решающая роль отведена хору. События происходят в одном месте, на площади города Сузы, у могилы персидского царя Дария.

Хор выражает тревогу по поводу участи огромного персидского войска, отправившегося в поход против Эллады. Мрачная атмосфера нагнетается после появления царицы Атоссы, вдовы Дария, поведавшей о странном сне, намекавшем на беду, постигшую персов. Атоссе приснилось, что сын Ксеркс хотел запрячь в колесницу двух женщин. Одна из них была одета в персидское платье, другая — в греческое. Но если первая покорилась, то вторая «взвившись, упряжь конскую разорвала руками, вожжи сбросила» и опрокинула седока. Хору очевиден смысл этих предзнаменований, но он не решается его выказать.

Кульминация трагедии — появление Вестника (или Гонца). Его рассказ о Саламинской битве, сердцевина произведения, — апофеоз мужества греков. «Никому они не служат, неподвластны никому», «щит надежности», — говорит Вестник, а Атосса добавляет: «Паллады крепость силою богов тверда». Возникает панорама сражения с конкретными деталями: греки имитировали отступление, заманили персидские суда в свои ряды, а затем начади их «обтекать», «окружать», топить в ближнем бою.

Описанный Вестником разгром персидского флота вызывал у хора чувство ужаса. Он уверен — наступательный, неодолимый порыв эллинов вдохновлялся их патриотическим чувством. Появлялась тень Дария, который укорял вождя похода, сына Ксеркса, в безумии и предупреждал о пагубности войны против греков.

В финале на сцену выходит Ксеркс, оплакивающий свое «горе». Трагедия находила благодарный отклик у зрителей; среди них были непосредственные участники Саламинской битвы.

«Прометей прикованный»: титан против Зевса. Основой трагедии «Прометей прикованный» послужил драматургический вариант популярного мифа о Прометее, благодетеле человечества. Произведение, видимо, входило в состав тетралогии, до нас не дошедшей. Эсхил называет Прометея филантропом.

За свои благодеяния Прометей становится жертвой «тирании Зевса», который хотел «истребить людей». Природа сочувствует Прометею. Ему сострадают прилетевшие Океаниды, дочери Океана. Безжалостность Зевса, вздумавшего «уничтожить весь род людской и новый насадить», подчеркивается в эпизоде с И о, несчастной девушкой, которую соблазнил Зевс, «грозный любовник».

Одна из кульминаций трагедии — пространный монолог Прометея, повествующего о том, что он сделал для людей: научил строить жилища, водить по морю суда, дал «премудрость чисел» и т. д. Прометей говорит и о том, что ему ведома тайна смерти Зевса. Эти слова услышаны верховным олимпийцем. Он посылает Гермеса к Прометею с предложением даровать ему свободу в обмен на открытие тайны. Но несгибаемый Прометей не желает идти ни на какое примирение с Зевсом, заявляя: «…ненавижу я богов, что за добро мне отплатили злом». Ничего не добившись, Гермес улетает. Тогда мстительный Зевс посылает молнию в скалу, и Прометей проваливается сквозь землю со словами: «Без вины страдаю».

Трагедии присущ тираноборческий пафос. Прометей — несгибаемый антагонист Зевса, который, однако, так и не появился на сцене; в этой особенности сказалось художественное прозрение Эсхила. Образ Прометея относится к числу «вечных»: он проходит через мировую литературу, получив интерпретацию у Гёте, Байрона, Шелли.

Трилогия «Орестея"-: проклятье над родом Атридов. Монументальность сценических образов и замыслов сочеталась у Эсхила с масштабностью его драматургических форм, стремлением к циклизации произведений. Свидетельство тому — трилогия «Орестея», написанная на основе мифа о проклятье, тяготеющем над родом Атридов. Предыстория событий относится к Троянскому мифологическому циклу и уходит в прошлое.

Атрей, отец Агамемнона и Менелая (известных нам по «Илиаде»), свершил страшное преступление. Его браг Тиест соблазнил его жену Аэрону, родившую от этой связи двух детей. Внешне примирившись с Тиестом, Атрей пригласил его в гости на пиршество, зареза.'! двух его детей и накормил отца их жареным мясом. С этого момента в роду Атридов не прекращается цепь кровавых несчастий.

«Агамемнон»: убийство мужа. Действие первой части трилогии происходит в Аргосе, на родине царя Агамемнона. Он должен вернуться домой после окончания десятилетней войны. Между тем, в отсутствие мужа его жена Клитемнестра завела любовника Эгисфа. Прибывшего на колеснице мужа Клитемнестра встречает льстивыми речами. Находящаяся с царем пленница Кассандра, девушка, наделенная даром пророчества, охвачена предчувствием ужасных событий.

После того как Агамемнон с Кассандрой сходят с колесницы, за сценой слышны страшные крики. Появляется Клитемнестра, потрясая окровавленной секирой, и объявляет, что вместе с Эгисфом они убили Агамемнона и Кассандру. Хор выражает ужас по поводу содеянного.

«Хоэфоры»: убийство матери. Тема второй части трилогии — предсказанная Кассандрой кара, постигшая убийц Агамемнона. Действие развертывается у могилы аргосского царя. Туда приходит тайно вернувшийся па родину Орест, сын Агамемнона. Когда отец отправлялся на войну против Трои, он послал Ореста в соседнюю страну Фокиду, где тот воспитывался у дружественного царя Строфия

вместе с его сыном и неразлучным другом, Пиладом. Бог Аполлон берет с Ореста клятву, что тот станет мстителем за смерть отца Агамемнона. На могиле отца, где Орест совершает поминальные обряды, он встречает сестру Электру, пришедшую сюда с группой женщин-плакалыциц, хоэфор. Происходит «узнавание» брата и сестры; Электра рассказывает о своей горькой доле у злой матери, а Орест открывает ей свой замысел отмщения.

Под видом странника Орест проникает во дворец Клитемнестры, дабы сообщить ей ложную весть от Строфия, что ее сын мертв, и передать матери урну с его прахом. Известие, с одной стороны, огорчительно для Клитемнестры, но вместе с тем оно ободряет, ибо она всегда страшилась, что сын выступит мстителем за отца. Клитемнестра спешит сообщить эту новость Эгисфу, который появляется без телохранителя, и Орест убивает его. Теперь Клитемнестра, двоедушная и коварная, молит сына пощадить ее. Орест колеблется, но Пилад напоминает ему о клятве, данной Аполлону. И Орест убивает мать. В этот момент появляются Эринии, страшные богини мщения; они — «собаки мстящей матери».

«Эвмениды»: мудрость Афины. В третьей части наступает развязка кровавых событий. Пролог событий — сцена перед храмом Аполлона в Дельфах. Сюда с мольбой о помощи спешит Орест. Он просит, чтобы бог Аполлон отвратил его от Эриний.

Затем действие перемещается в Афины, на площадь перед храмом Паллады. Орест уповает на заступничество богини мудрости и справедливости. Для решения этой трудной задачи Афина обращается в высший государственный суд, ареопаг. Показано столкновение двух точек зрения. Аполлон на стороне Ореста, обосновывая главенствующую роль отца; Эринии, поборницы кровной мести, доказывают правоту Клитемнестры. Афина проводит свободное голосование. Шесть голосов — за оправдание, шесть — за осуждение. Сама богиня отдает голос за Ореста. Благодаря Афине большинством в один голос Орест оправдан.

Почему же мстительные Эринии не преследовали Клитемнестру? Ответ прост: она убила мужа, который не был ей родным по крови. Эринии — приверженцы старого права кровной мести, Аполлон — сторонник нового права, утверждающего значимость отца.

Пафос финала — в прославлении мудрости Афины, носительницы государственной справедливости. Она кладет конец вражде, отныне превращая злых богинь в богинь добрых, благостных — в эвменид. Трагедия утверждает мудрость власти, суда, ареопага, защищающих порядок и закон посреди хаоса.

Поэтика Эсхила. Характеристика Эсхила как «отца трагедии» подразумевает две главные его особенности: он был основоположником жанра и новатором. Доэсхиловская трагедия содержала слабо выраженные драматургические элементы; она была близка к лирической музыкальной кантате.

Удельный вес партий хора у Эсхила был значителен. Однако

введение

второго актера позволило Эсхилу усилить остроту конфликта. В «Орестее» появляется и третий актер. Если в ранних трагедиях «Персы» и «Прометей прикованный» сравнительно мало действия, а монологи преобладают над диалогами, то в «Орестее» заметно развитие драматургической техники.

Героическое эсхиловское время проявилось в возвышенном характере его драматургии. Драмы Эсхила поражали воображение современников.

мощью страстей, грандиозностью образов, а также пышностью костюмов и декораций. Характеры Эсхила кажутся несколько прямолинейными, если их сравнивать с софокловскими и еврипидовскими, но они масштабны, величавы. Мощь эсхиловских образов гармонирует со стилем, насыщенным яркими сравнениями, метафорами. Ковер, на который ступает Агамемнон, назван «пурпурным мостом». Клитемнестра сравнивает убийство мужа с «пиршеством». Любит Эсхил несколько вычурные, сложные эпитеты. поход на Трою назван тысячекорабельным, Елена — многомужняя, Агамемнон — копьеносный и др. Героям Эсхила присуще органическое для них мифологическое мироощущение. Рок, судьба, высший долг определяют их поступки. Боги незримо присутствуют в эсхиловских трагедиях, герои которых выполняют волю олимпийцев, как, например, Орест, следующий приказу Аполлона. Открытия Эсхила получили дальнейшее развитие в творчестве его младших современников — Софокла и Еврипида, которые пошли дальше «отца трагедии».

Мировое значение Эсхила. Эсхил оказал сильнейшее влияние на развитие не только греческой, но и римской трагедии. И хотя его младший современник Еврипид был органичнее в психологической драме нового времени, Эсхил и его могучие образы продолжали воздействовать на мировое искусство, привлекли внимание писателей и художников всех эпох. Сильное влияние оказал Эсхил на немецкого композитора Рихарда Вагнера (1813—1883), осуществившего смелую реформу оперы, добившегося своеобразного синтеза искусств: словесного текста и музыки. Драматургия Эсхила вдохновляла и русских композиторов: Александр Скрябин написал симфонию «Прометей»; Сергей Танеев — оперу «Орестея»; Эсхил — один из любимых драматургов Байрона. Масштабность и размах творчества Эсхила были созвучны исканиям крупнейшего американского драматурга Юджина О’Нила (1888—1953).

Сюжеты античной литературы могли служить и для решения конкретных политических задач. Они позволяли высказать идею в иносказательной форме, когда сделать открыто это более чем рискованно. В 1942 г. в Париже, оккупированном нацистами, французский писатель и философ, Нобелевский лауреат Жан Поль Сартр (1905—1980) пишет свою знаменитую драму-притчу «Мухи», в основу которой были положены эсхиловские «Хоэфоры». Пафос этой пьесы был в призыве к активной борьбе против фашизма.

В России сценическая история Эсхила беднее, чем у его младших современников, Софокла и Еврипида. Тем не менее, событием в театральной жизни столицы середины 1990;х гг. стала постановка «Орсстси» в Центральном академическом театре Российской армии, осуществленная выдающимся немецким режиссером Петером Штайном.