Зарубежная психология в XX в

К началу XX в. в психологии и вне нее сложилась непростая, противоречивая ситуация, которая, с одной стороны, способствовала, а с другой, препятствовала дальнейшему развитию психологии как науки. Прогрессу психологии, безусловно, способствовало ее превращение в самостоятельную, экспериментальную область знаний, а также первые успехи, которых удалось добиться ученым-экспериментаторам в исследованиях различных психологических явлений. Дальнейшему развитию психологии способствовала также и возросшая популярность данной области научных и прикладных знаний среди населения, признание психологии в качестве науки, не только интересной, но и полезной для решения многих практических вопросов, а также появление самостоятельной профессии психолога и начало преподавания психологии как обязательной учебной дисциплины в различных учебных заведениях. Специалистов психологов, ученых и практиков, начали готовить на психологических отделениях философских факультетов, а через некоторое время — на отдельных факультетах психологии в ряде крупных университетов.

Дальнейшему развитию психологии в это время препятствовали проблемы, с которыми психология как наука столкнулась в начале XX в. О некоторых из них уже шла речь в предыдущей главе. Это, например, противоречие между естественно-научно и философски ориентированной психологической наукой, вылившееся в открытую борьбу между этими направлениями за право считаться главными в представлении этой науки; противоречие между описательными и объяснительными тенденциями в развитии психологии; противоречия между материалистической и идеалистической ориентациями в понимании природы психических явлений. К этому можно добавить не оправдавшие себя ожидания скорой практической отдачи от научных, особенно экспериментальных, психологических исследований.

В начале XX в. психология продолжала оставаться академической, «чистой», слабо связанной с практикой наукой, несмотря на то, что к концу XIX в. из нее выделились новые области прикладных исследований.

Спрос на практические психологические знания в это время значительно усилился, но исследования психологов не удовлетворяли его. Экспериментальная психология существовала уже в течение нескольких десятков лет, однако ее успехи были незначительными, а сами экспериментальные исследования не выходили за рамки решения сравнительно простых проблем и вопросов, не включали наиболее сложные психологические проблемы, которые на протяжении веков ставила и решала философски ориентированная наука о душе.

К примеру, экспериментальные психологические исследования, проводимые В. Вундтом и его последователями, были в основном ограничены изучением ощущений и времени реакции. За пределами экспериментальной психологии оставался огромный пласт психических явлений, связанных с познавательными процессами, включая воображение, память, мышление, речь, не говоря уже о личности и человеческих взаимоотношениях. Философски ориентированная психология, хотя и касалась этих проблем, но так же, как и экспериментальная, занималась в основном чисто научными исследованиями. В большинстве случаев подобная психология представляла собой абстрактные, оторванные от реальной действительности философские рассуждения о душе.

Многих ученых-психологов не вполне удовлетворяли знания о психике человека, которые были получены в ходе экспериментальных исследований, проведенных В. Вундтом и его последователями. Серьезные сомнения вызывал метод, с помощью которого эти знания были получены, — интроспекция. Уже в конце XIX в. появляются критические статьи, доказывающие научную несостоятельность данного метода и, следовательно, недостоверность данных, которые были с его помощью были добыты в научных лабораториях.

В начале XX в. критика интроспекции еще более усиливается. В качестве основных недостатков метода интроспекции разные ученые, среди которых были как психологи, так и философы, называли следующие.

• 1. Выраженная субъективность данного метода. Утверждалось, что с его помощью невозможно получать объективные научные знания о психических явлениях, поскольку одни и те же психологи при изучении одних и тех же явлений, пользуясь интроспекцией, характеризуют их по-разному.
• 2. Невозможность сознания человека быть разделенным на две части: наблюдающую и наблюдаемую. Интроспекция понималась как наблюдение человека за психическими явлениями в то время, когда они происходят в его сознании. Признание такой возможности предполагало разделение сознания человека на две части, но такое разделение, во-первых, ничем не подтверждалось, во-вторых, эта идея возвращала ученых к давно дискредитировавшей себя, еще средневековой мысли о существовании в голове человека некоего маленького человечка — гомункулюса, который якобы наблюдает за тем, что в ней происходит.
• 3. Невозможность наблюдать за содержанием сознания и происходящими в нем процессами именно в тот момент, когда они происходят. Однако эксперименты с применением интроспекции строились таким образом, что экспериментатор (он же испытуемый, пользующийся данным методом) отчитывается о том, что происходит в его сознании, после того как эго происходило, т. е. тогда, когда он осознавал происходящее, или тогда, когда соответствующее событие уже произошло. Это означало, что интроспекция на самом деле фиксировала не настоящее, а прошлое, представляла собой не непосредственное наблюдение за содержанием сознания, а лишь воспоминание о нем, т. е. не интроспекцию, а ретроспекцию. Память, как известно, сохраняет не всю информацию о произошедшем событии и, кроме того, может представлять ее неточно.
• 4. Интроспекция не позволяет изучать все без исключения психические явления. Даже если бы этот метод давал возможность получать достоверную информацию о психических явлениях, его применение было бы существенно ограниченным. С помощью данного метода практически невозможно, например, изучать то, что в данный момент не входит в содержание сознания человека или же вообще не осознается (имеются в виду бессознательные психические явления).

В психологии в период кризиса возникли кроме проблемы метода и многие другие, трудно разрешимые проблемы и противоречия, которые обнаруживались как в фактах, так и в научных теориях. К числу таких проблем можно отнести невыясненное соотношение сознательного и бессознательного в психике и поведении человека. С одной стороны, психология в течение нескольких столетий была наукой о сознании или о тех психических явлениях, которые обнаруживались в сознании человека. С другой стороны, многие психологи к этому времени открыто признали существование бессознательного в психике человека, но не имели представления о том, как его изучать, а также о том, каким образом в связи с этим определить предмет психологии (она по-прежнему понималась как наука о сознании человека, хотя психологи уже занимались изучением бессознательного). Спекулятивные размышления 3. Фрейда на тему о бессознательном, его теория и методы изучения бессознательного не вызывали доверия у многих ученыхпсихологов, особенно представителей философской науки о душе и строго мыслящих экспериментаторов, но предложить что-либо иное в качестве учения о бессознательном взамен теории Фрейда они были нс в состоянии.

Все это — недовольство оторванностью научной психологии от практики, неудовлетворенность ограничением психологических исследований, несостоятельность метода интроспекции и незавершенность споров между самими учеными по сформулированным выше вопросам — породило в психологии кризисную ситуацию. Необходимо было искать пути выхода из кризиса, чтобы сохранить психологию как науку и обеспечить ее дальнейшее развитие.

Одновременно с этим продолжалось естественное развитие старой психологии. В конце XIX — начале XX вв. в США становится популярной методологически усовершенствованная версия психологии сознания, которая получила название «структурализм». С идеей создания и разработки структурализма выступил Э. Б. Титченер — ученик и последователь В. Вундта. Отклик структуралистов на критику в адрес интроспекции заключался в стремлении исправить ее основной метод, улучшить его, не внося существенно нового ни в содержание, ни в методы психологических исследований. Структурализм в психологии оказался не новаторским, а, скорее, консервативным течением.

Основная идея структурализма состояла в сведении сложных явлений к элементарным, например, образа восприятия к ощущениям, памяти — к ассоциациям, чувств — к входящим в их состав простейшим или элементарным переживаниям, и т. д. Структурализм по-прежнему рассматривал интроспекцию в качестве главного метода изучения психических явлений. Основную цель представители структурализма видели в том, чтобы выявить и описать основные элементы, из которых состоят более сложные психические явления, входящие в структуру сознания. Главную задачу структурализма его основатель, Э. Б. Титченер, сформулировал как изучение структуры сознания человека. В свою очередь, сознание определялось им как сумма ощущений и переживаний, имеющихся у человека в данный момент, а разум — как совокупность идей, накопленных им в процессе жизни.

В научном плане структурализм решал три частные исследовательские задачи: разделение сложных психических явлений на элементарные; определение законов объединения элементарных психических явлений в сложные; изучения связей простейших психических явлений с физиологическими процессами и состояниями.

Конечная цель психологии как науки, по мнению Титченера, заключалась в том, чтобы выделить и описать так называемые «атомы психики». Тремя основными элементами сознания, или «атомами психики», в структурализме считались ощущения, образы и эмоции. Ощущения, в свою очередь, классифицировались по следующим признакам: качество, интенсивность, отчетливость и длительность. Считалось, что из этих ощущений, как из своеобразных элементов, складывались целостные образы. Утверждалось кроме того, что элементарные эмоциональные состояния в отличие от ощущений имеют не только качественное своеобразие, но такие признаки, как интенсивность и длительность.

Структурализм возник и получил преимущественное распространение в США, и в течение двух десятилетий был весьма популярен среди значительной части американских психологов. Однако он не столько способствовал, сколько препятствовал поиску новых путей вывода психологии из кризисной ситуации, поскольку консервировал («улучшал») старое и не предлагал взамен ничего нового^[1].

Во втором десятилетии XX в., которое историки психологии связывают с открытым мировым кризисом психологической науки, многие ученые задумываются над тем, как вывести ее из состояния кризиса. Наличие кризиса в это время признают уже практически все ученые. Психолога, оказавшегося перед лицом кризиса и не видящего удовлетворительного выхода из него, известный датский ученый этого времени, К. Ланге, образно сравнил с «Приамом, сидящим на развалинах Трои».

В истории психологии на самом деле имел место не один, а несколько кризисов, связанных с неудовлетворенностью ученых и практиков состоянием психологической науки (психологическими знаниями, теориями, методами исследования и психологической практикой). Первый такой кризис, по-видимому, возник еще в XVI—XVII вв. и был связан с заменой старой, умозрительной философствующей науки о душе, на новую эмпирическую, естественно-научно ориентированную область знаний. Следующий кризис психологической науки можно отнести к началу второй половины XIX в., когда психология, оставаясь еще разделом философии, искала пути превращения в самостоятельную, точную и экспериментальную науку. Один из последних, но времени кризисов психологической науки был тот, к обсуждению которого мы приступили. Он, соответственно, имел место в начале XX в. (см. «психологической науки кризис» в словаре терминов).

К поиску путей выхода из возникшего кризиса приступают многие ученые. Этих путей оказалось несколько, и, хотя поначалу они оказались разными, тем не менее, по прошествии десятков лет стало возможным их обобщить и представить как эволюционные или революционные пути преобразования психологической науки.

Эволюционные попытки вывода психологии из кризиса проявились в стремлении ученых подправить, подновить, видоизменить традиционную психологию, оставив ее предмет в прежнем виде, а заменив только методы исследования. На этот путь встали, например, некоторые немецкие и российские психологи, приступившие к проведению исследований в русле гсштальтисихологии и культурно-исторической психологии. Они практически не занимались критикой интроспективной экспериментальной психологии В. Вундта, как таковой, и лишь подчеркивали отличие разрабатываемых ими новых направлений в психологии от ее традиционных школ.

Революционные попытки преобразования психологической науки проявились в стремлении некоторых ученых полностью упразднить старую психологию, как несостоятельную, заменить ее совершенно новой наукой. Эти попытки, прежде всего, проявились в США, где в отличие от Европы и России поиски выхода из кризиса психологической науки приняли более радикальный характер. Те, кто встал на этот путь, предлагали отказаться даже от самого названия «психология», заменив ее новой наукой с совершенно другим названием, не имеющей нечего общего с прежней психологией. Одно из предложений «революционного» преобразования психологии последовало со стороны молодого американского ученого Д. Уотсона, который в статье, опубликованной в 1913 г. под названием «Психология с точки зрения бихевиориста», высказался за то, чтобы взамен психологии создать науку о поведении иод названием «бихевиоризм».

Предметом исследования в бихевиоризме, по мнению Уотсона, должны были стать не психические явления, а поведение человека. Его, в свою очередь, предлагалось объяснить, не обращаясь к использованию так называемых «ментальных» или психологических понятий, характеризующих внешне не наблюдаемый и потому объявленный не поддающимся научному изучению внутренний мир человека.

Выступив в США, Уотсон предложил заменить на науку о поведении именно структурную психологию Э. Титченера. В соответствии с воззрениями Уотсона бихевиористам предлагалось не пользоваться психологическими терминами, не изучать психологические явления, как таковые, полностью отказаться от обращения к интроспекции как методу научного познания. Вместо этого предметом исследования в психологии объявлялось только поведение, его зависимость от стимулов, воздействующих на организм извне или изнутри. Для изучения поведения предлагалось использовать только объективные методы, основанные на регистрации внешне наблюдаемых реакций организма.

Схемой, на основе которой необходимо было, согласно позиции, заявленной бихевиористами, объяснять поведение, стала формула «стимул — реакция» (S — R), где под стимулом (S) понималось внешнее (физическое) или внутреннее (физиологическое) воздействие, оказываемое на организм, а под реакцией ® — поведение организма, ассоциируемое прежде всего с наблюдаемыми со стороны телодвижениями.

Сторонникам бихевиоризма нелегко далась победа над структурализмом, да и победили они далеко не сразу. Особую позицию в споре между бихевиористами и структуралистами в эти годы — начало XX в. — занял известный американский ученый — зоопсихолог Э. Торндайк. В объяснениях поведения животных он придерживался не только бихевиористических, но также и менталистских позиций, что объединяло его со структуралистами. Однако в экспериментальных исследованиях он, как и все остальные бихевиористы, следовал схеме «стимул — реакция». Опираясь на эффекты научения в объяснениях поведения животных, Торндайк широко использовал количественные методы оценки результатов научения. В итоге проведенных исследований Торндайк сформулировал следующие четыре закона научения: 1) закон повторяемости (закон упражнения). Его суть состоит в том, что чем чаще повторяется связь между стимулом и реакцией, тем быстрее эта связь формируется, и тем прочнее она, в конечном счете, становится; 2) закон эффекта. Согласно данному закону из нескольких реакций на одну и ту же ситуацию при прочих равных условиях теснее всего с ситуацией связывается та реакция, которая привела к намеченной цели и вызвала положительное эмоциональное подкрепление (чувство удовлетворения или ощущения удовольствия); 3) закон готовности. Суть данного закона выражается в том, что формирование связей между стимулами и реакциями зависит от готовности организма к установлению таких связей и от установки организма на их образование; 4) закон ассоциативного сдвига. Этот закон утверждает следующее: если при одновременном появлении двух раздражителей один из них вызывает позитивную реакцию, то и другой начинается вызывать такую же реакцию.

По мнению Д. Уотсона, исходными данными и предметом исследования для бихсвиористов должны были стать не элементы сознания, а элементы поведения: мышечные движения или продукты деятельности желез внутренней секреции. Психология как наука о поведении должна была иметь дело только с теми фактами, которые можно объективно исследовать и описывать без использования психологических терминов и концепций.

Схема «стимул — реакция» была распространена Уотсоном на понимание не только поведения, но и многих других явлений, называемых в старой науке психологическими. Так, например, эмоции в бихевиоризме трактовались как физиологические реакции на внешние и внутренние стимулы. К ним же, т. е. к двигательным реакциям, Уотсон пытался свести и мышление, трактуя его как особую форму сенсомоторного поведения, включающую кроме движений еще и речевые функции. Мышление, по Уотсону, — это неслышимая, невидимая, т. е. беззвучная внутренняя беседа, представляющая собой те же самые, но неосознаваемые, двигательные реакции, в состав которых входят движения речевого аппарата, а также жесты, мимика и пантомимика.

Бихевиоризм в США представлял собой не только систему научных взглядов Д. Уотсона, но и концепции ряда других американских ученых, следующих в русле бихевиористских традиций. Главные теоретические концепции, возникшие и разрабатываемые в духе бихевиоризма преимущественно в США в течение XX в., — это концепции Э. Торндайка, Д. Уотсона, Э. Толмена, К. Халла, Б. Скиннера, Д. Мида и А. Бандуры. Наиболее известными бихевиористами впоследствии стали Э. Толмен, К. Халл, Б. Скиннер и Э. Гатри.

В его классическом, ортодоксальном варианте, предложенном Уотсоном, бихевиоризм довольно скоро оказался несостоятельным, но следующим причинам. Во-первых, он, как и структурализм, не смог объяснить сложные формы поведения. Во-вторых, в понимании бихсвиористов, строго следовавших канонам Уотсона, поведение человека рассматривалось лишь как совокупность реакций, в то время как оно изначально является не столько реактивным, сколько активным по своей сути. В-третьих, поведение, как выяснилось, всегда целенаправленное, а реакции на внешние или внутренние стимулы являются случайными.

Спасти классический, уотсоновский бихевиоризм от падения его популярности среди ученых и практиков в начале 30-х гг. XX в. пытались многие последователи Уотсона, и среди них — Э. Толмен. Он сформулировал идею о том, что поведение имеет целенаправленный характер и поэтому не может быть удовлетворительно объяснено только с помощью схемы «стимул — реакция». Целенаправленность поведения по Толмену определяется так называемыми «промежуточными переменными», среди которых находилась и «цель» (она в его исследованиях чаще всего выступала в виде некоторой, требующей удовлетворения органической потребности). Новая формула детерминации поведения, которую позднее стали ассоциировать с обновленным бихевиоризмом или необихевиоризмом, приняла в работах Толмена следующий вид: S — О — R, где S — стимул, R — реакция, О — промежуточные переменные.

Целенаправленность поведения, но Толмену, так же как и объяснение поведения по Уотсону, не предполагала ментализма, т. е. признания существования психологических явлений и их влияния на поведение. Целенаправленность поведения Толмен определял в терминах «объективного бихевиоризма», т. е. без каких бы то ни было ссылок на интроспекцию. Говоря о цели поведения, Толмен имел в виду целенаправленную, организованную последовательность реакций организма, завершаемую достижением определенной цели.

Главной задачей необихевиоризма стало исследование процесса научения. Утверждалось, что большинство видов поведения, независимо от степени их сложности, подчиняется законам условно-рефлекторного научения. Теория и понятийный аппарат необихевиористов строились на основе принципа операционализма. Определения научных понятий, соответственно, предлагалось давать через указание на конкретные действия (операции), с помощью которых можно убедиться в том, что содержание (явление), соответствующее данному научному понятию, действительно существует.

Возможные причины или источники поведения Толмен разделил на пять основных групп: стимулы окружающей среды, внутренние побуждения, наследственные факторы, опыт предшествующего научения и возраст. Важную роль в понимании и объяснении поведения Толмен отводил научению, предложив свою теорию научения. Он выделил и описал особый вид научения, который получил название латентного. Суть такого научения заключается в том, что оно происходит скрытно, в условиях отсутствия подкрепления.

Идеи Толмена были продолжены и развиты еще одним необихевиористом К. Халлом. Исследуя процесс формирования сложных видов поведения посредством научения, Халл уточнил физиологические процессы, лежащие в его основе, и гипотетико-дедуктивным путем построил, базируясь на них, достаточно сложную математическую модель — теорию поведения организма^[2]. Основой теории научения К. Халла стал «закон первичного подкрепления». Он, в свою очередь, опирался на 18 постулатов, из которых гипотетико-дедуктивным путем выводились 12 поведенческих следствий.

В основе поведения организма, управляя его активностью, лежат, согласно К. Халлу, биологические потребности, которые представляют собой различного рода отклонения от физиологических состояний равновесия и несут в себе угрозу благополучию организма. Они — эти состояния (автор их называл «драйвами» или внутренними «двигателями» поведения) — инициируют активность организма и поддерживают уже начавшееся поведение. Па базе первичных, биологических побуждений могут далее возникать вторичные побуждения, приобретенные в результате научения. Такие побуждения включают стимулы, воздействующие на организм со стороны окружающей среды.

Сам организм К. Халл рассматривал как сложно устроенный биологический автомат и использовал для описания его функционирования физические и физиологические термины, практически не обращаясь к психологическим понятиям типа «сознание», «ожидание» или «цель». Он также ратовал за исключительно количественный подход к изучению и описанию поведения организма, за широкое использование в теории поведения точного языка математики.

Человеческое поведение Халл также считал автоматическим и полагал, что его объяснение вполне можно дать на языке, которым пользуется физика, описывать его посредством формул математики. Однако разработанная им поведенческая теория, в которой действительно имеется немало формул и дедуктивных умозаключений, так и не получила научного, экспериментального подтверждения и, следовательно, широкого признания. Она осталась в истории психологии первой половины XX в. как уникальная, единственная в своем роде попытка (если не считать ранних работ К. Левина) математико-дедуктивным путем построить поведенческую теорию. Тем не менее, в течение нескольких десятилетий, начиная с 40-х гг. XX в., данная теория оказывала определенное влияние на американскую экспериментальную психологию.

Согласно Халлу, поведение человека и животного мотивируется отклонениями организма от оптимальных биологических состояний. Возникшее драйв-состояние^[3] необходимо устранить, т. е. или подавить, или подкрепить (удовлетворить). Соответственно, поиск подкрепления драйва, связанный со стимулами окружающей среды, определяет, по Халлу, целенаправленность поведения организма. Драйвы, в свою очередь, могут быть первичными или вторичными. Первичные драйвы — это органические, биологические потребности, а вторичные драйвы — их природу автор теории точно не определил — появляются в результате научения.

Поведенческая теория Хала, опубликованная в сороковые годы XX века, подвела своеобразную черту под периодом развития бихевиоризма, который включал классический бихевиоризм и необихевиоризм. На этом, однако, история бихевиоризма не завершилась и продолжилась во второй половине XX в. В это время бихевиоризм стал претендовать уже не только на объяснение индивидуального поведения животных или человека, но и на понимание социального поведения людей в обществе.

Заслуга следующего поколения бихевиористов, в частности А. Бандуры и Б. Скиннера, представлявших уже так называемый социальный бихевиоризм или «неонеобихевиоризм», заключалась в том, что они первыми перенесли классические бихевиористские идеи на социальное поведение человека и разработали для его объяснения специальные теории социального научения. Формально создателем первой такой теории считается Бандура, однако без идей, сформулированных ранее Скиннером, эту теорию обосновать было бы невозможно.

В теории социального научения Бандуры показано, каким образом человек приобретает одни и утрачивает другие формы социального поведения через наблюдение, подражание, викарное, вербальное и оперантное научение.

Вклад А. Бандуры в развитие идей социального бихевиоризма состоял в исследовании механизмов социального научения, в частности, в связи с проявлениями агрессивности. Заслуга Б. Скиппера заключалась в открытии механизма оперантного научения, в создании основанных на нем новых методов научения, включая программированное обучение. Скиннер также заложил основы поведенческой (бихевиоральной) психотерапевтической практики, которая получила признание и распространение в современном мире.

Следует, однако, отметить, что в США бихевиоризм даже после его всеобщего признания, фактического вытеснения им структурализма, неоднократного подновления (модификации) не оказался единственным направлением научных психологических исследований. Серьезную конкуренцию бихевиоризму в этой стране составили, кроме психоанализа, функционализма и гуманистической психологии, также исследования поведения, проводимые группой ученых под руководством Г. Миллера, Е. Галантера и К. Прибрама. Они по-новому и не так, как это делали «классические» бихевиористы, представили механизмы поведения, использовали для этого схему Т — О — Т — Е.

С помощью аббревиатуры Т — О — Т — Е авторы обозначили типичную последовательность поведенческих актов, направленных па достижение определенной цели. Эта схема в переводе на русский язык в развернутом виде читается так: «тест — действие — тест — завершение (выход)». Под тестом здесь понимается оценка человеком ситуации, в которой ему предстоит действовать (заметим, что это психологическая или когнитивная оценка, не приемлемая для «классических» бихевиористов). Под действием понимается реальное поведение человека после оценки им ситуации, направленное на достижение поставленной цели. Выполнив соответствующее действие, человек вновь оценивает ситуацию и, если убеждается в том, что поставленная цель достигнута, то завершает свое поведение «выходом» из ситуации. Этот «выход» может быть, соответственно, физическим или психологическим. В последнем случае человек переключает свое внимание на какуюлибо иную ситуацию и готовится действовать уже в ней.

Схема Т — О — Т — Е представляла собой гипотетическую единицу разумно спланированной и контролируемой сознанием сенсомоторной активности человека, связанной с выполнением и коррекцией действия, направленного на достижение некоторой цели, включенной, в свою очередь, в общую структуру целенаправленной деятельности. Идея Т — О — Т — Е предвосхитила разработку когнитивной психологии в США, которая уже в середине XX в. также составила серьезную конкуренцию по-прежнему господствовавшему в этой стране бихевиоризму (см. «психология когнитивная» в словаре терминов).

Вторым после бихевиоризма революционным направлением выхода психологической науки из состояния кризиса оказался психоанализ 3. Фрейда. С идеями психоанализа Фрейд выступил еще раньше, задолго до начала кризиса мировой психологической науки — около 1890 г. Поначалу ни сам Фрейд, ни созданное им новое учение о психологии и поведении человека не претендовали на то, чтобы стать альтернативой оказавшейся в состоянии кризиса интроспективной психологии сознания. 3. Фрейда как врача-психиатра интересовало в это время лишь объяснение происхождения ряда психических заболеваний, например истерии и неврозов, а также поиск эффективных способов их лечения. 3. Фрейд был убежден в том, что проблемы его пациентов — больных неврозами — связаны с их психологическими состояниями, но в психологии своего времени он не находил удовлетворительных ответов на интересующие сто вопросы. В связи с этим ему, который не был профессиональным психологом и не имел психологического образования, самому пришлось заняться поиском ответов на интересующие его вопросы. В соответствующих поисках он и создал новое учение о психике и поведении человека.

Возникнув в Европе, психоанализ не получил там признания и широкого распространения. Однако, когда Фрейд был приглашен в США и выступил там с лекциями и демонстрациями возможностей психоанализа, как метода психотерапии (это произошло в начале XX в., как раз в тот период, когда мировая психология оказалась в состоянии кризиса), в этой стране его учение было воспринято с энтузиазмом. И только после того, как психоанализ оказался признанным в США, началось его распространение по всему миру, включая и некоторые страны Европы.

3. Фрейд и его ближайшие последователи считали себя и свое учение несправедливо обойденным вниманием, особенно в странах центральной Европы. В качестве одной из причин его непопулярности среди врачей и психологов некоторые фрейдисты называли активное противодействие данному учению со стороны фашистов как в самой Германии (это действительно было так, поскольку немецкие фашисты публично сожгли все книги 3. Фрейда вместе с другими запрещенными книгами), так и в других странах Европы в 30-е гг. XX в. Тем не менее, и по настоящий день, несмотря на то, что фашизм давно перестал существовать, многие идеи Фрейда по-прежнему являются не очень популярными среди профессиональных психологов многих стран мира, включая страны Европы и Россию. Дело, по-видимому, не в активном или идейном противодействии данному учению со стороны определенных социальных кругов, а в том, что оно с научной точки зрения весьма спорное и уязвимое.

В своем учении 3. Фрейд ключевую роль отвел бессознательному. Невротические состояния, по его мнению, порождаются патогенным влиянием бессознательного на психику и поведение человека. Находясь иод влиянием идей Ч. Дарвина, и следуя распространенной в его время тенденции искать и объяснять поведение человека так же, как и поведение животных — на биологической основе или на основе врожденных инстинктов, Фрейд высказал предположение о том, что главными влечениями человека являются именно неосознаваемые инстинкты. Два основных инстинкта, управляющие, с его точки зрения, поведением человека, называются, соответственно, инстинктом жизни и инстинктом смерти. Первый из этих инстинктов ведет к сохранению, а второй — к уничтожению жизни.

Понятия «инстинкт жизни» и «инстинкт смерти» в работах 3. Фрейда были представлены как сложные по составу инстинкты, включающие не одно, а несколько инстинктивных влечений. Инстинкт жизни, например, поначалу оказался отождествленным с голодом, жаждой, сексом, другими биологическими влечениями, направленными на самосохранение и выживание человека. Данный инстинкт, по определению, должен был представлять созидательные силы, поддерживающие жизнь. С ними в учении Фрейда связывалась особая форма жизненной энергии, обозначенная термином «либидо». Инстинкт смерти — это разрушающие жизнь силы, которые могут быть направлены как внутрь организма (мазохизм и самоубийство), так и вовне (ненависть и агрессия по отношению к другим людям). Согласно концепции Фрейда, инстинкты — это основные движущие силы поведения человека. Они представляют собой стимулы, исходящие из «глубин» организма (поэтому впоследствии учение Фрейда и другие, подобные ему учения стали также называть глубинной психологией).

Психическая жизнь человека, но Фрейду, состоит из двух составляющих: сознательной и бессознательной (в некоторых работах кроме сознания и бессознательного также выделяется и прсдсознательнос). Сознательная часть жизни человека сравнительно невелика по сравнению с бессознательной частью и не имеет существенного значения для регуляции его поведения. В бессознательной части психики содержатся указанные выше основные инстинкты, которые и являются главными движущими силами, управляющими поведением.

Отношения между сознанием и бессознательным в психике связаны с тремя составляющими личности человека: Ид, Эго и Супер-Эго. Они не совместимы друг с другом, и между ними ведется постоянная борьба, смысл которой состоит в том, чтобы в максимальной степени удовлетворить основные жизненные инстинкты, но при этом в минимальной степени нарушить принятые нормы морали, сохранить в положительном виде так называемое Эго («Я» или представление человека о себе), приблизить его к Супер-Эго (некоторого рода идеалу или «сверх-Я»).

Ид — понятие, обозначающее неосознаваемую часть психики человека, которая, по Фрейду, включает инстинкт жизни и инстинкт смерти. Ид главный источник психической энергии либидо. Он содержит стимулы, требующие немедленного и полного удовлетворения, независимо от реальных жизненных обстоятельств. Ид, говоря словами самого Фрейда, действует, исходя из принципа удовольствия. В трехкомпонентной модели психики, предложенной 3. Фрейдом, Ид соответствует примитивной, животной части психики человека. Ид — это и есть настоящее бессознательное. Оно представляет собой самый глубокий и полностью изолированный от внешнего мира источник либидозной активности, ориентированной исключительно на получение удовольствия.

Задача выше расположенной структуры личности — Эго — состоит в том, чтобы ограничить разрушительную для него активность Ид, ввести ее в определенные рамки, задаваемые Супер-Эго, нормами культуры и морали. Эго включает самооценку человека, его реальное представление о себе, своих потребностях, характере, мотивах и поступках. Согласно Фрейду, человек стремится вести себя так, чтобы сохранить положительное представление о себе (позитивный образ «Я»).

Супер-Эго (Сверх-Я) — психоаналитический термин, означающий систему моральных установок и ценностей человека, отражающих принятые в обществе ценности, нормы морали и культуру поведения. Супер-Эго возникает в детстве и поддерживается с помощью воспитания. В состав СуперЭго входит идеальное «Я», т. е. представление человека о том, каким ему следует быть.

Супер-Эго, по Фрейду, находится в состоянии перманентного (постоянного) конфликта с Ид и стремится подавить идущие от него инстинктивные импульсы, не допустить того, чтобы они реально управляли поведением. В трехкомпонентной структуре личности Супер-Эго представляет собой образ, ассоциируемый с этическими и моральными нормами, ценностями и стандартами социального поведения. Супер-Эго в некоторых работах трактуется Фрейдом также как совесть, наказывающая человека за нарушение им норм морали через переживания чувства вины и стыда.

Согласно классической психоаналитической теории Супер-Эго возникает как ответная реакция ребенка на наказания и поощрения в раннем детстве со стороны взрослых людей, прежде всего, родителей. Супер-Эго понимается как преимущественно связанное с жизненными идеалами человека, в то время как Эго имеет дело с реальной действительностью, а Ид — с бессознательным в психике человека, с его биологическими влечениями, рассчитанными исключительно на получение сиюминутного удовольствия. Одной из форм проявления Ид, по Фрейду, является содержание сновидений. Изучая их, и анализируя определенным образом, можно, в конечном счете, добраться до того, что находится в бессознательном человека, в его Ид (см. «толкование сновидений» в словаре терминов).

При появлении угрозы Эго у человека возникает состояние тревоги. Оно выступает как внутреннее предупреждение о том, что самооценка или представление человека о себе находятся в данный момент в опасности. Тревога, вызванная этим обстоятельством, может быть трех видов: объективная, невротическая и моральная. Объективная тревога связана с реально существующей угрозой «Я», невротическая тревога — мнимая, не имеющая под собой достаточных оснований, моральная тревога связана с несоответствием реального поведения человека слишком высоким моральным требованиям, установленным им для себя. Против соответствующих разновидностей тревог Эго возводит своеобразную преграду в виде защитных механизмов, которые представляют собой бессознательное отрицание или сознательное искажение человеком реальности, способное в той или иной степени снизить уровень его тревоги.

Словосочетание «защитные механизмы» в психоанализе означает совокупность умственных или практических действий, поступков, предпринимаемых человеком для того, чтобы уменьшить тревогу, вызванную психологической угрозой, сохранить в неизменном виде положительное представление человека о себе как о личности (его позитивное Эго). Использование защитных механизмов избавляет человека от неприятных переживаний, связанных с осознанием собственных недостатков или с невозможностью добиться поставленных целей (удовлетворить инстинкты, содержащиеся в Ид).

• 3. Фрейд выделил и описал следующие основные защитные механизмы личности:
• 1) отрицание. Это игнорирование или отрицание человеком существующей психологической угрозы;
• 2) замещение (сублимация). Это переключение импульсов Ид с одного, недоступного человеку объекта, таящего в себе угрозу для него, на другой доступный и безопасный объект. По мнению Фрейда, замещение — один из наиболее эффективных защитных механизмов, снимающий напряженность, связанную с неудовлетворенной потребностью, и снижающий тревогу;
• 3) проекция. Этот защитный механизм проявляется в приписывании другим людям каких-либо свойств, которые у данного человека вызывают тревогу (см. «проекция» в словаре терминов);
• 4) рационализация. Это интерпретация какого-либо действия или поступка (как правило, собственного), в результате которой данное действие или поступок становятся более приемлемыми с моральной точки зрения;
• 5) формирование реакции. Эго замена одного побуждения, идущего со стороны Ид, на другое, противоположно направленное побуждение. Такая замена рассчитана на то, чтобы подавить исходное, морально не приемлемое побуждение;
• 6) ретрофлексия (или регрессия). Это возвращение человека к ранним, более безопасным, простым и примитивным стадиям его психической жизни;
• 7) подавление (вытеснение). Это устранение или вытеснение того, что вызывает тревогу, из сферы сознания в область бессознательного. Подавление, по Фрейду, самый неэффективный защитный механизм, так как при его использовании энергия неудовлетворенной потребности постепенно накапливается в организме, вызывая рост напряженности и тревогу. Временно вытесненное из сферы сознания дает далее знать о себе, проникая в сознание в виде сновидений, ошибок памяти, оговорок и т. п.;
• 8) сублимация. Это замещение импульсов, идущих от Ид и направленных на морально неприемлемые цели, на другие импульсы, рассчитанные па достижение социально или морально приемлемых целей, например, через переключение сексуальной энергии человека (либидо) на какую-либо социально одобряемую и полезную деятельность.

Бихевиоризм и психоанализ оказались радикальными или, как мы их охарактеризовали выше, революционными психологическими учениями. Их последователи полностью отказались от старой психологии и заменили ее на совершенно новые учения о психике и поведении человека. Однако в истории развития наук, имеющих давние традиции, почти никогда не бывает так, чтобы то, что было сделано предшественниками, можно было бы сразу и полностью отбросить, как ошибочное, и заменить его на совершенно новое, якобы, безошибочное учение. Если кто-либо в истории психологии или какихлибо других наук когда-либо пытался это делать, то его неизбежно постигала неудача, а вновь предложенное им учение, в конечном счете, оказывалось несостоятельным, и его постигала та же судьба, что и когда-то отвергнутое им учение¹. Так произошло с радикальным бихевиоризмом Д. Уотсона, с классическим психоанализом 3. Фрейда. Поэтому преложенные этими двумя учеными выходы психологической науки из состояния кризиса так и не привели к созданию новой научной психологии, превосходящей старую.

Более благоприятные, не революционные, а, скорее, эволюционные перспективы выхода из кризиса открывало третье направление развития научных исследований, возникшее в посткризисный период в Германии. Этим направлением стала гешталътпеихология.

Хотя сами гештальтисихологи открыто противопоставляли себя старой, интроспективной ассоциационистической психологии, считали свое учение альтернативой интроспективной психологии, однако сравнение между собой этих двух.

¹ Забегая вперед в рассмотрении истории психологии, обратим внимание на то, что такая судьба постигла в свое время и два новых учения, возникших в России — реактологию К. Н. Корнилова и рефлексологию В. М. Бехтерева.

учений показывает, что они не являются полностью противоположными или несовместимыми друг с другом настолько, насколько интроспективная психология сознания является несовместимой с бихевиоризмом или психоанализом. Если психология сознания, бихевиоризм и психоанализ действительно не имеют между собой ничего общего, то о гештальтпеихологии и психологии сознания, основанной на ассоциационизме, этого сказать нельзя. Предмет исследования в обоих случаях одинаковый. Это познавательные процессы человека, представленные в его сознании. Факты, которые обсуждаются там и здесь, также, по существу, одни и те же, но только объясняются они по-разному. Кроме того, появление гештальтпеихологии, признание под ее влиянием значимости структурного принципа в организации психических процессов отнюдь не привело к полному отказу от ассоциаций, на которых базировалась старая психология сознания, к абсолютному отрицанию их значимости для понимания процессов, происходящих в психике человека, например, в восприятии, памяти или мышлении. Другими словами, ассоциативная психология и гештальтпеихология на самом деле оказались, скорее, дополняющими друг друга системами научных знаний, чем несовместимыми и взаимоисключающими.

Ученые, не удовлетворенные интроспективной психологией, основанной исключительно на ассоциационизме, связывали выход психологии из состояния кризиса не с изменением предмета исследования, а с совершенствованием методов изучения тех же самых психических явлений, представленных в сознании человека, а также с переходом психологии на новую методологию научных исследований, основанную на объективных методах познания, не на классической физике и механике Р. Декарта и И. Ньютона, а на вновь созданной теории относительности и физике А. Эйнштейна. Они, кроме того, предполагали не элементаристский (выделение элементов) или редукционистский (сведение сложного к простому) подход к изучению психических явлений, а их структурно-системный анализ.

Новая физика стала наукой, отстаивающей целостный и относительный подход к изучению физических явлений. В область психологии в первые десятилетия XX в. этот подход пытались перенести молодые немецкие ученые М. Вертгеймер, В. Келер, К. Дункер и К. Левин (1890—1947). Некоторые из них, прежде чем стать профессиональными психологами, получили базовое образование в области физики и слушали в университетах лекции А. Эйнштейна. Они же впоследствии выступили с идеей создания нового направления в психологии, получившего название гештальтпеихология. К примеру, будучи физиком по образованию, В. Келер связывал будущее психологии с се ориентацией именно на новую физику, а не на старую механику, полагая, что понятие физического поля может послужить аналогом того, что происходит в психике человека. К. Левин напрямую использовал это понятие в своей теории личности и мотивации, включив в понятийный аппарат психологической науки такие изначально физические или химические термины, как вектор, сила и валентность.

Среди основных тем исследований гештальтпеихологов оказались восприятие, память, мышление, мотивация, т. е. не только проблемы, традиционные для интроспективной психологии сознания, но и такие, к экспериментальному изучению которых представители этой психологии практически не приступали.

Принцип целостности стал методологической основой гештальтпсихологии, включая организацию, проведение и интерпретацию результатов исследования. Если ассоциативная психология, основанная на элементаризме, разделяла изучаемые сложные психические явления на простые (простейшие) и из связей между ними пыталась вывести законы, характерные для сложных явлений, то гештальтпсихология пошла другим путем. Здесь любое психологическое явление, независимо от степени его сложности, изначально рассматривалось и изучалось в целом, и в процессе его познания выяснялись структура, законы образования и преобразования данного явления как целого.

При этом предполагалось, что структурные законы, характеризующие сложное целое, не сводимы к ассоциативным связям между сто элементами и нс выводимы из них. М. Всргеймср, один из создателей гештальтпсихологии, представляя специфику такого подхода к пониманию психических явлений, в свое время писал: «Основную проблему гештальттеории можно сформулировать так: существуют связи, при которых то, что происходит с целым, не выводится из элементов, существующих… в виде отдельных частей, связываемых потом вместе, а, напротив, то, что проявляется в отдельной части целого, определяется внутренним, структурным законом этого целого»^[4].

Изучая, к примеру, творческое мышление, в исследовании которого М. Вертгеймер выступил в качестве первого экспериментатора, он доказал, что такое мышление зависит от общего чертежа или схемы, в виде которой представлены условия решаемой задачи или связанная с ней проблемная ситуация.

От адекватности соответствующей схемы зависит и правильность решения задачи, причем хорошая схема позволяет взглянуть на задачу с разных точек зрения и увидеть ее различные решения. Чертеж, схема или принцип решения задачи получили, соответственно, название гештальта. Вертгеймер утверждал, что процесс создания разных гештальтов из набора одних и тех же элементов является творческим процессом в собственном смысле слова.

Вертгеймер изучил известный в психологии восприятия фи-феномен, открыл и описал ряд важных законов формирования и изменения гештальта. Он же явился автором и создателем первого варианта известного прибора под современным названием «полиграф» (в обыденном сознании — «детектор лжи»), в основу которого был положен усовершенствованный метод словесных ассоциаций.

Согласно М. Вертгеймеру первичными данными психологии должны были стать целостные, сложные структуры (гештальты), которые не выводимы из простых элементов и упрощенных связей между ними. Элементы поля — это то целое, что воспринимает в данный момент человек. Они, но Вертгеймеру, объединяются в структуру в зависимости от таких отношений между ними, как близость расположения в пространстве, сходство, замкнутость, симметричность. Действие этих факторов подчиняется основному закону, названному Вертгеймером «законом прегнантности» или «законом хорошей формы».

Другой известный представитель гештальтпеихологии В. Келер (1887— 1967) экспериментально продемонстрировал и убедительно доказал существование человекоподобного интеллекта у антропоидов (человекообразных обезьян — шимпанзе). С именем Келера связано открытие и описание процесса внезапного нахождения решения задачи, который получил название «инсайт» («озарение»).

Объясняя этот феномен, который обнаруживается в процессе мышления человека и высших животных, Келер утверждал, что данное явление также возникает и действует по законам гештальта. В тог момент, когда задача и ситуация, в которой она возникла, псрсструктурирустся в восприятии того, кто ищет ее решение, эта задача и ситуация вместе взятые как бы приобретают для человека (в проведенных им экспериментах — обезьяны) новый смысл. Они внезапно, в результате озарения (инсайта, догадки) неожиданно вступают в новые отношения между собой, в которых искомое решение задачи становится очевидным.

Соответствующий процесс В. Келер назвал «переструктурированием гештальта» и высказал мнение о том, что такое переструктурирование всегда происходит мгновенно и зависит не от прошлого опыта субъекта (человека или животного), а от способа расположения предметов, значимых для решения задачи, в так называемом «психологическом поле». Благодаря Келеру, понятие инсайта стало ключевым в гсштальтпсихологичсских исследованиях и объяснениях процесса мышления, в том числе продуктивного (творческого — в его современном названии).

К. Левин, продолжая разработку гештальтпсихологических идей применительно к личности и мотивации поведения человека, ввел известную формулу, выражающую зависимость поведения человека от его личности (потребностей) и социального окружения («психологического поля» или «жизненного пространства»): В = f (Р, Е). На основе этой формулы, раскрывая и соответствующим образом интерпретируя входящие в ее состав переменные, ученые, занимающиеся проблемами мотивации, в дальнейшем стали разрабатывать современные теории мотивации.

К. Левин явился соавтором психологической «теории поля», объясняющей поведение человека по аналогии с движениями материальных тел в физическом, энергетически заряженном поле. Он стал создателем социально-психологической теории малых групп и основателем экспериментальной социальной психологии малых групп (находясь в США, после эмиграции из Германии в годы фашизма). Левин ввел понятия лидерства и стилей лидерства, заложил основы исследований конформизма, явился одним и разработчиков и создателей групп социальнопсихологического тренинга (Т-группы) (см. «Т-группы» в словаре терминов). Открытые и описанные Левином понятия уровня притязаний и аффекта неадекватности вошли в содержание исследований, проводимых во многих отраслях психологии.

К. Бюлср — еще один представитель гештальтпеихологии — трансформировал понятие ассоциации, которое было ключевым в старой психологии, и попытался использовать ряд понятий из области генетики, объясняя процесс психического развития ребенка. Особенно интересуясь развитием творческого мышления, Бюлер уделял повышенное внимание явлению инсайта. С именем Бюлера также связано создание новой психологической теории происхождения речи, согласно которой развитие речи у ребенка представлялось как своеобразный процесс индивидуального словотворчества. Бюлер одним из первых среди психологов приступил к научному изучению детских рисунков, использовав для их анализа понятие «схема». Эта схема, по Бюлеру, является обобщенным образом предмета, по которому выполняется рисунок.

Характеризуя процесс психического развития ребенка, К. Бюлер выделял в нем три стадии: инстинкт, дрессуру (образование условных рефлексов) и интеллект. При переходе от одной стадии интеллектуального развития к другой происходит развитие эмоционально-мотивационной сферы ребенка, которое, в частности, проявляется в том, что удовольствие, получаемое от деятельности, смещается с ее конца на начало.

Считается, что гештальтпсихология возникла и оформилась как новое направление в психологии после опубликования в 1910 г. результатов исследований М. Вертгеймера, посвященных фи-феномену. Главная идея, которую активно защищал Вертгеймер и другие сторонники гештальтпеихологии, состояла в том, что сложные психические явления обладают особыми качествами, не выводимыми из элементарных психических явлений, связей или ассоциаций между ними. Эту идею сторонники гештальтпеихологии кратко выражали следующим образом: целое не равно сумме его частей, а законы целого не выводимы из связей между элементами и не сводимы к ним. Термины «гештальт» и «структура» для сторонников данного направления в психологии стали основными понятиями и главными объяснительными принципами психологических и поведенческих явлений.

Методологический подход гештальтпеихологов к изучению психических явлений базировался на изоморфизме и феноменологии. Психические явления понимались как психические структуры — гештальты, которые располагаются в виде различных схем в так называемом психологическом ноле. Утверждалось, что структуры, составляющие психологическое поле, изоморфны физическим структурам, составляющим физическое поле. Сами гештальты или структуры, которые они образуют, могут изменяться, становясь более адекватными предметам внешнего, физического поля. Принципиально новые изменения этих структур (гештальтов) происходят внезапно, в результате озарения и инсайта. Исследования гештальтпеихологов, основанные на этих принципах, распространялись на многие явления: восприятие, намять, интеллект, внимание, личность и межличностные отношения.

Основные концепции (теории) в гештальтпеихологии были разработаны М. Вертгеймером, К. Коффкой, В. Келером и К. Левином. К. Коффка с позиций гештальтпеихологии изучал законы восприятия. В. Келер ввел понятия образно-схематического мышления, изоморфности психического, психофизического и физического полей, применив свои идеи в оригинальных исследованиях мышления человекообразных обезьян. К. Левин распространил идеи гештальтпеихологии на психологию личности и на социальную психологию малых групп, интерпретировал структуру личности и процессы, происходящие в малых группах, в терминах психологического ноля.

К сожалению, однако, перспективные исследования гештальтпеихологов были прерваны именно тогда, когда гештальтпсихология как новое направление в психологии находилась на подъеме. Это произошло в связи с приходом к власти в Германии фашистов. Тем не менее, гештальтпсихология, несмотря на ее относительно короткое (по историческим меркам) существование, оказала заметное влияние на выход психологической науки из состояния кризиса, на разработку с новых позиций проблем восприятия, научения, мышления, личности и мотивации. Есть основания полагать, что когнитивная психология, возникшая в США во второй половине XX в., обязана своим возникновением и развитием, по крайней мере, на первых этапах ее становления, именно гештальтпсихологии.

Четвертым направлением мировой психологии, появившимся в конце 40-х гг. XX в., спустя почти 30 лет после начала и частичного преодоления кризиса мировой психологической науки, стала гуманистическая психология. Ее идеи были сформулированы на фоне все более усиливающейся критики бихевиоризма и психоанализа и растущей неудовлетворенности многих психологов тем, что в психологической науке слишком много времени и внимания уделяется тому, что является общим у человека и животных, и гораздо меньше — тому, что отличает человека от животных.

Из знакомства с результатами теоретических и экспериментальных психологических исследований, проводимых, соответственно, бихевиористами и психоаналитиками, складывалась картина, в которой не отмечаюсь почти никаких различий между человеком и животными, по крайней мере, в том, что касается их психологии и поведения. Это входило в очевидное противоречие с точкой зрения, сложившейся веками и поддерживаемой не только в философски ориентированной психологии, но также и во многих других гуманитарных науках. Согласно этой точке зрения между людьми и животными существуют принципиальные различия. Эти различия, соответственно, очень слабо просматривались в психоанализе и бихевиоризме.

Основателем гуманистической психологии в США, считается А. Маслоу (1908—1970). В книге «Мотивация и личность», опубликованной в 1954 г., он выразил открытое недовольство тем, что психология мало внимания уделяет таким проблемам человека, как мораль, ценности, цели, смысл жизни и ряду других, и аргументировал свою точку зрения. Кроме того, Маслоу критиковал бихевиоризм и психоанализ за то, что они практически отождествили человека с животными и способствовали безоговорочному распространению на человека результатов, полученных в ходе экспериментальных исследований животных.

А. Маслоу в этой книге, фактически положившей начало распространению гуманистической психологии в США и ряде других стран мира, высказался за то, чтобы сделать психологию человека по-настоящему человеческой, т. е. гуманистической наукой, отделить психологию и поведение человека от психологии и поведения животных, приступить к изучению в первую очередь того, что отличает человека от животных, а не объединяет их. Это, по мнению Маслоу, такие феномены, как сознание, мораль, ценности, духовные потребности и стремление к самосовершенствованию. Представляя в своей книге психологию человека как личности, Маслоу называет немалое количество разнообразных потребностей, отличающих людей от животных, и показывает, что мотивация поведения человека принципиально отличается от мотивации поведения животных. То, что отличает человека от животных, занимает в его психологии существенное место, а то, что объединяет людей и животных, занимает сравнительно мало места и, кроме того, находится под контролем сознания человека.

Вторым ученым, чьи труды также способствовали признанию и развитию гуманистической психологии в США, стал Г. Оллпорт (1897—1967). В сто теории личности впервые нашла отражение идея о том, что цель личностного развития человека — это не удовлетворение органических потребностей или инстинктов, а стремление к самосовершенствованию. Данная идея была сформулирована Г. Оллпортом еще до появления работ А. Маслоу и была далее использована в гуманистической психологии. В собственной концепции Оллпорта человек, как личность, представлялся и описывался в терминах черт личности. Оллпорт также сформулировал гипотезу о функциональной автономии мотивов, которая затем легла в основу высказанной и обоснованной А. Н. Леонтьевым гипотезы о формировании новых видов деятельности человека по механизму «сдвига мотива на цель».

Личность, по Оллпорту, является открытой и саморазвивающейся системой. Человек — это, прежде всего, социальное, а не биологическое существо, и поэтому он не может успешно развиваться без общения с другими людьми. Каждый человек уникален и неповторим как личность. Его индивидуальность определяет своеобразный, свойственный только ему набор черт личности.

Введя понятие «черта личности», Оллпорт выделил несколько типов черт личности: мотивационные, инструментальные, кардинальные, центральные и вторичные. Ядро личности, по Оллпорту, составляют мотивационные черты. Они, выступая как основные мотивы деятельности человека, являются «функционально автономными», т. е. независимыми от ранних, в том числе детских черт личности, на основе которых они в свое время сформировались. Для характеристики зрелой личности Оллпорт использует в своей теории латинский термин «проприум» и выделяет семь стадий его развития в течение жизни человека. Развитие проприума, по мнению Оллпорта, происходит на основе воздействия социальных, а не биологических факторов, преимущественно — взаимоотношений человека с окружающими людьми.

Общей теорией личности Г. Оллпорта впоследствии воспользовался Р. Ксттел (1905—1997), чтобы придать исследованиям личности и понятию «черта личности» строго научное, экспериментально обоснованное и математически определенное содержание. Для этого Кеттел, впервые применив для выделения черт личности и доказательства их независимости друг от друга, процедуру факторного анализа, с его помощью продемонстрировал существование у человека 16 независимых друг от друга черт личности. Они были положены в основу разработанного им, первого в истории психологии теста личности (шестнадцатифакторный тест Кеттела).

Кроме описанных выше четырех направлений в психологии, объединивших значительную часть зарубежных ученых, в первой половине XX в. проводились исследования, авторы которых формально не принадлежали ни к одному из названных выше направлений, но, тем не менее, оставили заметный след в истории психологии и в ее развитии в первой половине прошлого столетия. Среди них, например, У. Макдугал, П. Жане (1896—1980),.

А. Валлон (1879−1962), Ж. Пиаже (1896−1980) и др.

Английский ученый У. Макдугал, будучи одним из последовательных критиков бихевиоризма Д. Уотсона, противопоставил его учению собственную гормическую психологию (от греч. горме — стремление, порыв) — теорию инстинктов человека. Макдугал объяснял поведение не на основе схемы «стимул — реакция», а на базе инстинктов. Отрицая научную обоснованность бихевиористской схемы поведения человека, Макдугал утверждал, что социальное поведение человека управляется не внешними стимулами, а теми силами, которые в человеке заложены природой. По мнению Макдугала, инстинктивное стремление к определенным целям изначально имеется не только у человека, но и у животных. Эта идея нашла отражение в названии концепции Макдугала «Теория инстинктов человека».

Теория инстинктов человека У. Макдугала вскоре после ее появления была подвергнута критике со стороны многих ученых. Утверждалось, что автор теории инстинктов безосновательно и бездоказательно приписывает человеку многие не существующие у него инстинкты. В результате критики гормическая психология вскоре после ее публикации утратила свое научное значение. В настоящее время она представляет лишь исторический интерес как одна из первых, оригинальных и единственных в своем роде попыток сведения всех форм поведения человека исключительно к инстинктам.

По-своему подошли к решению ряда актуальных психологических проблем в посткризисный период существования психологии французские ученые, в частности П. Жане. Он был специалистом в области медицины и клинической психологии. С этими областями в основном и связаны его научные интересы и публикации. В работах Жане нашли отражение многие, непривычные для традиционной психиатрии понятия, такие, например, как «психологическая сила», «психическая энергия», «психическое напряжение», «психологический автоматизм», «психологическая экономия», «действие», «деятельность», «активность».

П. Жане стал инициатором широкого использования психологических знаний в клинической практике и вывел законы, которым, по его мнению, подчиняются изолированные феномены сознания. Эти законы следующие:

1) все ощущения и образы сопровождаются телесными движениями, без которых они не могут существовать; 2) всякое возникшее в сознании ощущение или образ остается в нем, пока не будут вытеснены другими ощущениями или образами; 3) всякие ощущения или эмоции стремятся развиваться и завершаться, а, достигнув вершины своего развития, сходят на нет.

II. Жане также интересовался психологией сознания человека и пользовался в работах словосочетанием «поле сознания», означавшим содержание, которое в данный момент охватывается сознанием человека, делая его более широким (включая в сферу сознания новые явления или факты) или более узким (исключая те или иные феномены из области сознания). Исследование причин так называемого «сужения поля сознания» у больных с различными заболеваниями привело Жане к постановке и анализу важного для общей психологии вопроса о соотношении сознательного и бессознательного в психике человека и его поведении.

С именем другого французского ученого — А. Валлона — связано создание деятельностной (действенной — в его собственной интерпретации) теории развития сознания, которая позднее стала популярной среди российских психологов и разрабатывалась многими из них. По мнению Валлона, психическое развитие ребенка (он в основном занимался изучением детской психологии) представляет собой последовательную смену стадий, в основе которой лежит структурная перестройка психики. При этом перестраиваются не только отдельные психические процессы, но и личность ребенка в целом. По мере психического развития ребенка ведущая роль постепенно переходит от движения к мышлению (от действия к мысли — такое название имела одна из наиболее известных книг А. Валлона).

Тема развития психики ребенка вообще оказалась весьма популярной среди ученых в начале XX в., и не только потому, что она представляла собой одновременно и научный, и практический (прикладной) интерес, но и, но следующим причинам: во-первых, повышенное внимание к ней было связано со сравнительным изучением психики человека и животных, стимулированным влиянием на психологию теории эволюции Ч. Дарвина; во-вторых, от правильного научного решения данной проблемы зависела практика обучения и воспитания детей.

Значимость темы психологии детей в то время была настолько велика, что некоторые ученые предложили создать и разрабатывать специальную комплексную науку о ребенке, которая была бы полностью посвящена изучению с разных сторон только детей. Такая наука действительно вскоре появилась и получила название «педология». Основателями се считаются американские ученые С. Холл и Ж. Болдуин.

Создавая и развивая педалогию, ее авторы исходили из мысли о так называемом педоцентризме, согласно которому ребенок являет собой центр исследовательских интересов представителей многих наук: психологии, педагогики, биологии, педиатрии, антропологии, социологии и других. Из этих областей научных знаний в педологию, по мнению ее основателей, должна была войти часть, которая имеет непосредственное отношение к детям. Вновь созданная наука должна была объединить все отрасли знаний, связанные с детским развитием. Собственная задача педологии заключалась в том, чтобы разработать и внедрить в практику обучения и воспитания детей целостную, научно обоснованную концепцию психики ребенка и ее развития.

В СССР в первые годы существования советской власти педология также была принята с энтузиазмом и активно разрабатывалась многими психологами. Это, в частности, Л. С. Выготский, М. Я. Басов и др. Однако спустя примерно 35 лет после начала ее разработки, педология в СССР была запрещена. Тем те менее, она оказала заметное положительное влияние на развитие в России педагогической и возрастной психологии, на обращение психологов к решению практических вопросов обучения и воспитания детей.

В развитии педологии в нашей стране можно, в свою очередь, согласно Т. Д. Марцинковской, выделить шесть этапов. Первый этап (1900—1907) — это зарождение отечественной детской психологии и педологии, появление первых теорий комплексного развития ребенка, соответствующих научных и прикладных исследований. Второй этап (1907—1917) — разработка методологических принципов построения детской психологии и педологии, появление научно-практических центров, объединяющих ученых и практиков. Третий этап (1917—1924) — становление новой отечественной детской психологии, поиск более совершенных методов обучения и воспитания детей. Четвертый этап (1925—1928) — объединение детских психологов и педологов вокруг единой теоретической концепции развития ребенка и внедрение ее основных положений в педагогическую практику. Пятый этап (1929—1931) — период интенсивного развития детской психологии и педологии, в ходе которого наметился разрыв между теорией и практикой, между тем, что утверждала и доказывала наука (необходимость демократизации воспитания) и тем, что проводили и внедряли в жизнь власть и господствующая в стране коммунистическая идеология (авторитарные методы обучения и воспитания детей). Шестой этап (1932—1936) — окончательное оформление системы педологических взглядов, базирующихся на идее свободного, демократического воспитания детей, и одновременно с этим — полное закрепление тоталитарных тенденций в руководстве государством и системой образования в целом. Установка на коллективистскую систему авторитарного воспитания, обезличивающую ребенка. Это привело к фактическому запрещению педологических исследований и ликвидация педологических учреждений (научно-исследовательских и научно-практических лабораторий и центров), а затем последовал и официальный, государственный (партийный) запрет на разработку педологии в нашей стране. Дальнейшая разработка педологии была запрещена постановлением ЦК ВКП (б) от 4 июля 1936 г. иод названием «О педологических извращениях в системе Наркомпроса».

Ж. Пиаже, который в научных трудах ориентировался на французскую психологию, в эти же годы выступил как создатель нового психологического учения о природе, структуре и развитии интеллекта (мышления). Он сформулировал и доказал гипотезу о том, что все формы интеллекта современного человека приобретаются в процессе жизни и представляют собой систему особого рода действий — операций, которые человек использует при решении задач. На основе так понимаемой природы и структуры интеллекта Пиаже предложил концепцию формирования и развития интеллекта у детей, обосновал ее экспериментальным путем.

Ж. Пиаже выделил ряд этапов развития интеллекта детей, связанных с формированием у них интеллектуальных операций (см. «генетическая эпистемология» в словаре терминов).

Из всех зарубежных направлений в психологии идеи французской школы психологии и, в частности Ж. Пиаже, оказались наиболее созвучными исследованиям, проводимым российскими психологами, включая тех, кто принадлежал к школе Л. С. Выготского. Эти исследования также проводились и под определенным влиянием немецкой классической психологии В. Вундта и гештальтпеихологов.

Наряду с описанными выше направлениями психологических исследований, возникшими и получившими развитие в первой половине XX в., складываются отдельные авторские школы в психологии, во главе которых становились известные ученые, внесшие существенный вклад в разработку актуальных научных психологических проблем в эти годы. За рубежом основными такими школами стали следующие.

• 1. Вюрцбурская школа изучения мышления в Германии. В ее состав входили О. Кюльпе, Н. Ах, К. Бюлер, О. Зельц. Основным предметом исследования представителей этой школы стало изучение динамики познавательных процессов, прежде всего, мышления.
• 2. Функциональная школа. Эта школа почти одновременно сложилась в странах Европы и США. В странах Европы данную школу представляли Ф. Брентано, К. Штумпф, а в США — В. Джемс, Д. Дыои, Д. Энджелл, Р. Вудворте. Ученые, принадлежащие этой школе, занимались исследованиями психических процессов с точки зрения выполняемым ими функций.
• 3. Французская психологическая школа. Она была связана с именами Т. Рибо, П. Жане и А. Валлона, а также с работами в области социальной психологии Э. Дюркгейма, Л. Леви-Брюля и Г. Тарда. Для этой школы центральными стали две научные проблемы: изучение психики больных и нормальных людей (их сравнительный анализ) и исследование массовидных социально-психологических явлений, включая психологию толпы и масс людей (см. «школа психологическая французская», «психология масс» в словаре терминов).
• 4. Школа описательной психологии. Ее возглавили и представляли в Германии В. Дильгей и Э. Шпрангер (см. «психология понимающая» в словаре терминов).

Как уже было сказано, все, о чем говорилось выше, происходило в первой половине XX в. Начало второй половины этого столетия было отмечено следующими основными тенденциями в развитии психологической науки:

• 1) увеличением количества фундаментальных отраслей научной психологии. К началу второй половины XX в. их насчитывается уже более десяти;
• 2) значительным увеличением числа прикладных отраслей психологической науки. К началу второй половины XX в. их имелось около 30;
• 3) активным дополнением научных психологических исследований практически ориентированными работами и быстрым повышением интереса именно к практической психологии;
• 4) использованием психологических знаний во многих новых сферах деятельности людей, в том числе в политике, бизнесе и рекламе;
• 5) возникновением повышенного спроса на профессию психолога, в первую очередь практического психолога.

Во второй половине XX в. существенно изменились и те направления психологии, которые появились на рубеже XIX и XX вв. в период кризиса мировой психологической науки. К примеру, бихевиоризм за многие годы его существования успел перестроиться дважды. Первый раз это произошло еще в 30-е гг. XX в., когда на смену ортодоксальному уотсоновскому бихевиоризму пришел необихевиоризм Э. Толмена и К. Халла. Второй раз бихевиористическое учение было подвергнуто пересмотру во второй половине XX в., когда стало очевидным, что ни первый (радикальный), ни второй («целенаправленный») варианты бихевиоризма нс в состоянии удовлетворительно объяснить социальное поведение человека. Б. Скиннер и А. Бандура — проводники и активные защитники бихевиоризма в США во второй половине XX в. — создали в третий раз обновленное бихевиористическое учение. В этом учении поведение человека и животных и, соответственно, способы их научного объяснения были разделены. Кроме того, в трудах социальных бихевиористов гораздо свободнее стали использоваться психологические термины при объяснении поведения человека. Социальный бихевиоризм стал намного ближе к традиционной психологии, чем к радикальному бихевиоризму его создателя Д. Уотсона.

Б. Скиннер, один из основателей социального бихевиоризма, начинал свою научную деятельность еще в те годы, когда в США был популярен необихевиоризм, где в основном изучалось поведение животных, а результаты соответствующих исследований практически безоговорочно переносились на человека. С именем Скиннера в необхевиоризме связано открытие оиерантного научения, которое противопоставлялось условно-рефлекторному научению по И. П. Павлову. Поведение, которое Скиппер называл операитным, возникает без предварительного воздействия на организм каких-либо стимулов. Такое поведение изначально является активным, появляется под влиянием актуальной потребности организма и реализуется в ситуации, где эта потребность может быть удовлетворена. Подобное поведение автор называл нс респондснтным, а инструментальным, имея в виду то, что оно выступает в качестве средства достижения цели, способной удовлетворить актуальную потребность. Отличие оперантного поведения от респондентного (условно-рефлекторного или реализуемого по схеме «стимул — реакция») состоит в том, что при онерантном поведении подкрепляется не стимул, воздействующий на организм, а само стимулируемой им поведение — такое, которое приводит к цели, удовлетворяющей соответствующую потребность. Исследуя процесс научения у человека и животных, Скиннер обратил внимание на роль схемы подкрепления и наказания в этом процессе. Стоя па позициях классического бихевиоризма, Скиннер в своих научных трудах неизменно подчеркивал, что он, но методологическим позициям и теоретическим взглядам является.

именно бихевиористом, например, речь человека Скиннер называл не иначе, как «вербальным поведением», и подходил к ее изучению с тех же позиций, с которых бихевиористы подходили к изучению других форм поведения.

Под руководством Б. Ф. Скиннера была разработана и сконструирована так называемая «воздушная колыбель» — аппарат для автоматизации ухода за младенцами без участия человека. Правда, это изобретение не получило широкого распространения, так как многие родители не пожелали предоставлять эту важную функцию техническому устройству, опасаясь возможных неприятных последствий для детей. Позднее на основе данного аппарата стали создавать обучающие машины, которые, напротив, получили широкое признание и распространение. Скиппер также известен и как автор теории модификации социального поведения людей, как активный сторонник внедрения данной теории в практику. Эта теория предполагала целенаправленное формирование у людей поведения, которое необходимо обществу. Отношение людей — ученых и политиков — к этой теории и к идее целенаправленного формирования и управления социальным поведением человека оказалось неоднозначным. С одной стороны, этой идеей восхищались как серьезным достижением бихевиористской научной мысли, особенно в США, где еще на классический бихевиоризм возлагали большие надежды в связи с возможностью изменения поведения людей (эти надежды, как выяснилось позднее, классический бихевиоризм так и не оправдал); с другой стороны, теорию модификации поведения Скиннера критиковали за безоговорочный перенос результатов исследований животных на человека, а также — и это главное — за попытки ограничить свободу человека через не контролируемое им самим воздействие на его поведение. Несмотря на критику, данная теория и основанная на ней практика модификации поведения все же нашли применение в области психотерапии (поведенческая психотерапия).

Л. Бандура создал теорию социального научения, объясняющую, каким образом человек приобретает новые полезные формы поведения, уделив в ней особое внимание роли подражания в социальном научении.

В работах А. Бандуры были подвергнуты детальному исследованию механизмы самоиодкрепления, связанные с оценкой человеком успешности своей деятельности (так называемой «собственной эффективности»). Его исследования показали, что поведение человека регулируется нс столько стимулами, поступающими извне, сколько собственными оценками, внутренними стандартами, ощущением своей адекватности или неадекватности. Люди с высокими оценками собственной адекватности (эффективности) лучше контролируют свое поведение, а также действия окружающих, более успешны в карьере и в общении с другими людьми. Люди с низкой оценкой собственной эффективности, напротив, чаще всего пассивны, не в состоянии преодолевать серьезные препятствия на своем пути, оказать влияние на других людей. А. Бандура, кроме того, явился автором популярного психотерапевтического метода, получившего название «систематическая десенсибилизация (десенситизация)».

Не менее существенные изменения за эти же годы произошли и в психоанализе. Классическое учение 3. Фрейда было подвергнуто критике вскоре после его появления. Основными критиками ортодоксального психоанализа Фрейда в эти годы стали его ближайшие ученики и последователи К. Юнг (1875—1961) и А. Адлер (1870—1937). Они критиковали Фрейда, во-первых, за то, что он придавал слишком большое значение сексуальному инстинкту в управлении социальным поведением человека, во-вторых, за то, что он не признавал положительное влияние общества на развитие личности. Эти два ученых вместе с К. Хорни (1885—1952), Э. Фроммом (1900—1980) и Г. Салливаном (1892—1949) положили начало новому направлению в психоанализе, которое получило название «неофрейдизму.

Во второй раз изменения во фрейдизме (точнее, уже в неофредизме) произошли в последней четверти XX в. Они оказались связанными с возникновением новых учений, весьма далеких по своему содержанию от классического фрейдизма, но также признающих наличие и существенную роль бессознательного в психике и поведении человека. В связи с этим современные последователи идей Фрейда, за исключением небольшой группы тех, кто по-прежнему придерживается строгих канонов его учения, предпочитали назвать себя не фрейдистами или неофрейдистами, а представителями глубинной психологии.

Именно 3. Фрейд заложил основы современной глубинной психологии, представив их в виде созданного им учения, получившего название психоанализ (в его классическом варианте). Фрейд первым описал структуру личности, в которой бессознательное заняло важное место, показан сложные взаимоотношения, существующие между сознанием и бессознательным, предложил методику изучения содержания бессознательного через, например, толкование сновидений, открыл и описал защитные механизмы личности. Это получило широкое признание за пределами самого психоанализа, среди многих современных психологов.

К. Юнг дополнил представление об индивидуальном бессознательном идеей о существовании коллективного бессознательного, введя в связи с ним понятие «архетипа». Он же предложил типологию личностей, основанную на преобладании у человека экстраверсии или иптроверсии. Заслуга А. Адлера в разработке глубинной психологии состояла во введении определений и изучении таких явлений, как комплекс неполноценности, стремление к превосходству, компенсация, стиль жизни. К. Хорни, в свою очередь, ввела в научный оборот понятие коренной (базальной) тревоги, связав ее с неблагополучным опытом общения матери и ребенка в раннем детстве. Она же представила и описала три пути психологического развития человека как личности: стремление к людям (конформизм), стремление против людей (агрессия) и стремление от людей (изоляция, одиночество). Г. Салливан стал известен разработкой «Я"-концепции и вкладом в изучение роли бессознательного в социально-психологических проявлениях человека как личности. Вклад Э. Фромма в глубинную психологию состоял в обсуждении проблемы свободы личности и ее индивидуализации с социально-аналитических позиций, а также особом вниманием к социально-аномальным явлениям типа конформизма, садизма, деструктивности. Э. Эриксон стал известен благодаря созданной им теории развития человека как личности в течение всей его жизни.

Современный психоанализ, по сложившейся традиции по-нрежнему ассоциируемый в основном с учением 3. Фрейда, не представляет собой теоретически единого направления исследований и включает разные теории, методы изучения и способы интерпретации причин, лежащих в основе психики и поведения человека. В теоретическом плане психоанализ, или глубинная психология, включает систему гипотез, по-своему объясняющих природу и роль бессознательного не только в регуляции индивидуального, но и группового (коллективного) поведения человека, в развитии человека, в частности его культуры. К широко понимаемому психоанализу или к глубинной психологии кроме учения еамого Фрейда отноеят также учения К. Юнга, А. Адлера, К. Хорни, Э. Фромма, Г. Салливана и многих других современных ученых. Все эти учения объединяют следующие моменты.

• 1. Идея об особой роли бессознательного в психике и поведении человека.
• 2. Убежденность в том, что поведением человека в основном управляют неконтролируемые им, иррациональные силы.
• 3. Использование анализа (толкования) сновидений, ошибок, других, непроизвольных реакций человека для раскрытия содержания его бессознательного.

Рассмотрим основные положения теорий некоторых, наиболее известных психоаналитиков или представителей глубинной психологии.

Строение личности, по К. Юнгу, выглядит следующим образом. Непосредственно иод уровнем сознания в структуре личности находится личное бессознательное, включающее те психологические образования, которые связаны с приобретенным в процессе жизни личным опытом человека. Этот уровень бессознательного недостаточно глубок и потенциально доступен осознанию. В нем находятся и так называемые комплексы, которые проявляются в сознании человека в виде доминирующих идей. Через эти идеи-комплексы способны оказывать влияние непосредственно на поведение человека.

Ниже уровня личного бессознательного располагается коллективное бессознательное, содержащее в себе аккумулированный тысячелетиями, обобщенный опыт прошлых поколений человека и его предков. Коллективное бессознательное является глубинной основой личности человека и в любом случае не может быть осознано им. Коллективное бессознательное К. Юнг понимал как продукт родовой истории человека, включая животных, от которых он произошел.

Главная идея аналитической психологии Юнга (такое название впоследствии получило его учение), касающаяся динамики личности, состояло в том, что сознание и бессознательное не конфликтуют друг с другом, а, напротив, взаимно дополняют друг друга. Они образуют своего рода единство, в отличие от того, что утверждается о сознании и бессознательном в классическом психоанализе, в частности в учении 3. Фрейда (в его теории сознание и бессознательное в психике человека, напротив, противопоставляются и конкурируют друг с другом). Актуальное поведение человека, по мнению Юнга, мотивировано не инстинктами, а глубинными бессознательными процессами и архетипами.

В личном бессознательном, по Юнгу, в основном находятся переживания, когда-то уже находившиеся в сознании человека, но со временем вытесненные из него (подавленные, забытые или игнорируемые, т. е. такие, на которые человек чаще всего нс обращает внимание). Многие из них являются слишком слабыми для того, чтобы стать осознаваемыми и оказаться в сфере сознания человека. Комплексы представляют собой образы, мысли и чувства, существующие в личном бессознательном и объединяемые вокруг какого-либо конкретного объекта или человека, например, «комплекс матери». В личном бессознательном комплексы существуют независимо друг от друга и могут жить своей самостоятельной жизнью. Ведущие комплексы берут на себя функцию контроля над личностью человека в целом, определяя основы ее психологии и поведения.

Конфликт, или оппозиция, характеризует, по Юнгу, обычные, нормальные отношения между основными составляющими личности (к ним, по мнению Юнга, относятся и многие другие образования помимо бессознательного и комплексов). В конфликте, в борьбе между так называемыми «противоположностями» личность получает возможность психологически развиваться. Разрешение конфликта между этими составляющими личности возможно, и в результате его преодоления в структуре личности человека возникает «единство противоположностей», т. е. интеграция составляющих личности на более высоком уровне ее развития. При этом происходит стабилизация личности, и центром ее устойчивой интеграции становится «самость» или «Я» человека.

Силы, непосредственно регулирующие внутреннюю динамику личности, Юнг связывает с понятием «психическая энергия». Источником для нее является «жизненная энергия», порождаемая происходящими в организме обменными процессами. Эту энергию Юнг, так же как и 3. Фрейд, иногда называл либидо, связывая с ней различные мотивационные состояния человека. Количество энергии, участвующей в мотивационном процессе (процессе, управляющем поведением человека), определяется психологической ценностью для человека цели, на достижение которой соответствующий процесс направлен. Среди различных ценностей, разделяемых человеком, имеются такие, которые являются неосознаваемыми.

Динамика личности в аналитической психологии Юнга объясняется на основе двух принципов: эквивалентности и энтропии. Принцип эквивалентности означает, что количество энергии, имеющейся у человека, остается постоянным, и, если он ее тратит на что-нибудь, то одновременно с этим такое же количество энергии у него накапливается (она поступает из какого-либо иного источника). Если часть энергии переходит от одного элемента личности к другому ее элементу, то происходит перераспределение энергии между соответствующими частями личности. Принцип энтропии означает установление состояния динамического равновесия между различными элементами целостной структуры личности. 14деальное состояние равновесия представляет собой высший уровень личностного развития человека.

Теорию личности К. Юнга от теории 3. Фрейда отличало подчеркивание значения сознательно поставленных целей и судьбы в жизни человека. Это сближало Юнга с представителями гуманистической психологии. Либидо для Юнга — это не сексуальная энергия, а просто некоторого рода «жизненная энергия». Секс в ней присутствует лишь как один из ее компонентов. Человек как личность, по Юнгу, определяется не только своим прошлым, по также настоящим и будущим.

К. Юнг опирался на идеи и понятия, заимствованные из древней мифологии (см. далее в этой главе параграф «Альтернативная психология»). Он ввел понятия «комплекса» и «архетипа», наполнив их соответствующим мифологическим содержанием. Разделив бессознательное на личное и коллективное, Юнг существенно усложнил структуру личности по сравнению с той, которая была представлена в трудах Фрейда. Особое внимание он обратил на два типа личности: экстравертов и интровертов.

Архетип в понимании Юнга — это больше мифологическое, чем научное понятие. Точного определения архетипа в теории Юнга нет, однако некоторые его характеристики, представленные в описательной форме, в ряде работ приводятся. Из них можно сделать вывод о том, что архетипы — это, во-первых, основная составляющая коллективного бессознательного, в которое также входят другие образования личности, такие как «доминанты», «изначальные образы», «имаго», «мифилогические образы», «поведенческие паттерны». Следовательно, архетип, по Юнгу, представляют собой лишь часть глубинной личности человека. Во-вторых, архетип — это некоторая общая, эмоционально окрашенная и неосознаваемая идея, от которой зависит многое в психологии и поведении человека. Архетипы на бессознательном уровне порождают у человека определенные образы и представления, идентифицируемые с реальными объектами, существующими в жизни. Архетипы определяют восприятие и отношение человека к соответствующим объектам. В-третьих, архетипы представляют собой так называемые «общие остатки» или «осадки» того, что в прошлом неоднократно повторялось и прочно закрепилось в подсознании людей на протяжении многих поколений. При определенных условиях архетип может стать ядром так называемого комплекса. «Персона», «анима», «анимус», «тень» и «самость» — типичные архетипы в теории Юнга. Они у разных людей встречаются чаще других архетипов.

Действие архетипа на психику человека проявляется в том, что он бессознательно предрасполагает человека определенным образом воспринимать что-либо, переживать, размышлять о каком-либо значимом для него объекте, например, о матери, ребенке, боге, мудреце, герое и т. д. Источником познания самих архетипов, по Юнгу, могут стать религиозные верования, мифы, ритуалы и сновидения. Архетипы часто проявляются именно в сновидениях человека, а в культуре людей встречаются в виде символов. В свою очередь, символы, взятые из различных культур, обнаруживают между собой значительное сходство именно потому, что в их основе лежат одинаковые архетипы^[5].

Понятие архетипа, хотя и привлекло (после его введения в научный оборот К. Юнгом) к себе внимание многих философов, психологов, представителей литературы и различных видов искусств, однако как научное понятие оно не получило широкого распространения и признания. Это связано с тем, что Юнг не привел убедительных доказательств того, что архетипы действительно существуют, что они на самом деле оказывают влияние на психологию и поведение человека, которое авто]) им приписывал. До сих пор, кроме того, не было создано ни одного удовлетворительного теста для выявления и изучения архетипов человека, и это говорит о том, что данное понятие не является ни операционализированным, ни верифицированным, т. е. не отвечает современным научным требованиям.

Анима и анимус — термины аналитической психологии К. Юнга, означающие, соответственно, архетипические образы женщины в бессознательной части психики мужчины (анима) или мужчины в бессознательной части психики женщины (анимус). Другими словами, анима и анимус — это психологические свойства человека другого пола, которые якобы содержатся в глубинной психологии человека противоположного пола: женские — у мужчины, мужские — у женщины. Анима и анимус как составляющие личности, гипотетически выделяются Юнгом на основе предположения о том, что человек является бисексуальным существом, т. е. одновременно обладает и мужскими, и женскими признаками. Анима и анимус складываются в результате длительного родового, коллективного опыта совместной жизни мужчин и женщин. Юнг утверждает, что анима и анимус частично зависят от воспитания, что на их развитие у ребенка соответствующего пола существенное влияние оказывают родители противоположного пола.

Персона — термин, обозначающий в аналитической психологии Юнга маску, личину, которую надевает на себя человек, находящийся в определенном социальном окружении для того, что соответствовать требованиям этого окружения. Персона представляет человека другим людям таким, каким бы он сам хотел выглядеть в их глазах. Персона как маска иногда скрывает истинное лицо человека и демонстрирует окружающим людям так называемую публичную личность, т. е. личность, которую человек сознательно представляет для публики, другим людям. Персона, по Юнгу, зависит от архетипа, который определяет принятие человеком на себя определенной социальной роли в данной ситуации. Задача персоны заключается в том, чтобы производить впечатление на людей и утаивать от них подлинную сущность себя, как личности.

Самость — понятие, которое в аналитической психологии обозначает наиболее важный из архетипов в структуре личности. Вокруг него группируется все остальные индивидуальные особенности человека.

Самость, по Юнгу, чем-то напоминает Эго, по Фрейду, занимая промежуточное положение между бессознательным и сознанием. Самость, вместе с тем, чем-то похожа и на Супер-Эго, так как она выступает как цель, некоторого рода идеал, к достижению которого человек в течение жизни стремится. Для некоторых людей самость выступает, например, в виде религиозного идеала, божества (фигуры Христа, Будды, Магомета в соответствующих религиях). Самость — это также и внутренне психологическое состояние единства, гармонии и целостности личности, образуемое в результате интеграции элементов души. Эго состояние не может быть достигнуто человеком раньше того времени, когда он превратится в зрелую личность, и раньше того момента, когда пройдет как минимум половина всей его жизни.

Тень — еще одно понятие из аналитической психологии К. Юнга. Тень в его теории означает один из архетипов, представляющих обратную, «темную» сторону человеческого «Я», его личности — комплекс неразвитых чувств, нереализованных идей, неосуществленных желаний и т. п. В него входит совокупность социально неприемлемых, аморальных, примитивных стремлений соответствующего человека. Тень, в частности, означает животные инстинкты, унаследованные людьми в ходе их биологической эволюции. Архетип тени отвечает за проявление человеком наиболее неприятных и социально не одобряемых инстинктов, но отношению к другим людям. Тень представляет собой центр личного бессознательного, чем-то напоминающий бессознательное или Ид, по Фрейду. Однако тень имеет отношение и к Эго личности. Как Эго по Фрейду собирает и интегрирует в себе данные об опыте человека, так и тень по Юнгу фокусирует и систематизирует впечатления, которые были вытеснены из сферы его сознания.

Между составляющими личности в их интерпретации Юнгом и ее пониманием Фрейдом есть несомненное сходство, связанное, по-видимому, с двумя причинами. Во-первых, в молодости Юнг был близким другом Фрейда и карьеру как психолог начинал, будучи учеником и последователем Фрейда. Во-вторых, оба они в молодости увлекались археологией и древней мифологией, что повлияло на широкое использовании тем и другой терминологии, заимствованной из древних мифов.

Таким образом, содержанием тени, по Юнгу, являются те стремления, которые человек отрицает как имеющиеся у него, поскольку они психологически нс совместимы с его персоной, т. е. с принятыми им же социальными и моральными нормами. Чем больше персона преобладает в структуре личности, тем больше содержание тени, так как индивиду в этом случае необходимо вытеснять в бессознательное все большее количество его желаний.

Вместе с тем тень, по Юнгу, имеет и положительную сторону, что отличает его позицию от представлений Фрейда о бессознательном. Тень, считает Юнг, является источником спонтанности, творческого порыва и внезапных озарений человека.

Расхождения во взглядах Юнга и Фрейда во многом касались именно роли тени в структуре личности. Юнг не считал возможным и необходимым избавлять человека от тени, так как она, по его мнению, является вполне законной и необходимой частью личности. Без тени человек будет так же неполноценен, как и без других составляющих его «Я». Что касается Фрейда, то он определенно и однозначно выступал за то, чтобы подавлять импульсы, исходящие из Ид.

Учение А. Адлера о движущих силах и законах ее психологического развития личности получило название «индивидуальная психология». Согласно индивидуальной психологии Адлера главную роль в структуре личности и динамике ее поведения играет не бессознательное, а сознание, не биологические, а социальные мотивы человека. Некоторые из них, такие, например, как социальный интерес, являются, по мнению Адлера, врожденными, остальные — приобретенными. В индивидуальной психологии ставится акцент на индивидуальном своеобразии, неповторимости каждой личности и считается, что это своеобразие порождается с помощью «творческого Я». Оно в личности воспринимает и перерабатывает жизненный опыт, получаемый человеком, превращая его в «индивидуальный стиль жизни».

Кроме названных понятий, в индивидуальной психологии используются такие понятия, как «фиктивный финализм», «стремление к превосходству», «чувство неполноценности» и «компенсация» (индивидуальная психология Адлера, как и концепции его коллег, но психоанализу 3. Фрейда и К. Юнга, отличается введением и использованием многих необычных, не характерных для научной психологии понятий).

Согласно индивидуальной психологии люди как личности не являются беспомощными существами, жертвами или пассивными носителями своего прошлого опыта. Они активны, сами могут творить свое настоящее, выбирать будущее. Поведение человека, по Адлеру, является целенаправленным, и те цели, к достижению которых человек стремится, он выбирает сам. Важную роль в этом процессе играют интеллект и осознание человеком собственных ценностей и идеалов. Большое значение для глубокого понимания психологии и поведения человека имеет анализ социальных условий его жизни. В индивидуальной психологии, кроме того, обсуждается зависимость развития ребенка, как личности, от порядка сто рождения и от количества детей в семье.

«Компенсация» является центральным понятием в теории Адлера. Она рассматривается как первичный механизм, с помощью которого человек может справляться со своими чувствами типа комплекса неполноценности (вариант — комплекс недостаточности). Адлер выделяет четыре вида компенсации: неполную, полную, сверхкомпенсацию и мнимую компенсацию или «уход в болезнь». Неполная компенсация сохраняет у человека чувство неполноценности, но он перестает его переживать так остро, как вначале, и в конечном счете уживается с ним. Полная компенсация избавляет человека от этого чувства и позволяет ему дальше развиваться как личность. Сверхкомпенсация проявляется в том, что человек не только избавляется от комплекса неполноценности, но делает себя настолько совершенным, что начинает приносить пользу другим людям, которые страдают от комплекса неполноценности.

Иногда сверхкомпенсация, как полагал Адлер, приобретает социальнопатологические формы, превращая человека в личность, безудержно стремящуюся к власти, к господству над другими людьми, к их порабощению. Подобные, «сверхкомпенсирующиеся», люди в конечном счете становятся подозрительными, жестокими тиранами и агрессорами.

Мнимая компенсация («уход в болезнь») создает у человека иллюзию избавления от комплекса неполноценности. Он начинает рассматривать свой недостаток как достоинство, как нормальную черту личности и спекулирует этим, стараясь привлечь к себе повышенное внимание, рассчитывая на сострадание и особые привилегии, связанные с его недостатком. Такой вид компенсации практически останавливает личностный рост человека и превращает его в эгоистическую и завистливую личность.

А. Адлер был и остался единственным представителем глубинной психологии, который считал важнейшей тенденцией развитии личности стремление человека сохранить индивидуальность и целостность, осознать и развить эти важные стороны личности. Введя в научный оборот идею о творческом «Я», Адлер приписал ему способность устанавливать и изменять направление развития, интерпретировать жизненный опыт человека и придавать ему различный смысл. Творческое «Я», но Адлеру, предпринимает активные попытки, направленные на поиск нужного для развития личности опыта, который может помочь человеку установить уникальный для него стиль жизни.

Таким образом, индивидуальная психология представляла собой хорошо структурированную систему идей, объясняющих разнообразные варианты и пути развития личности: фиктивный финализм, стремление к превосходству, чувство неполноценности и компенсацию, социальный интерес, стиль жизни и творческое «Я».

Основные различия во взглядах Адлера и Фрейда на психологию личности сводились к следующему. Но убеждению Адлера, поведение человека определяется не столько биологическими, сколько социальными факторами, через так называемый социальный интерес. Адлер свел к минимуму влияние сексуальных сил на поведение и формирование человека как личности, сконцентрировав свое внимание не на бессознательном, а на сознательных факторах поведения. Согласно Адлеру поведение человека в большей степени определяется его будущим, чем прошлым, в частности теми сознательными целями, которые человек в жизни ставит перед собой.

Адлер не считал необходимым четко разделять личность на три независимые составляющие: Ид, Эго и Супер-Эго, подчеркивая психологическую целостность, внутреннюю согласованность, а не разделенность или противоречивость отдельных частей личности. В отличие от фрейдовского либидо основной движущей силой социальной активности человека, по Адлеру, являются его стремление к власти и комплекс неполноценности, глубоко укоренившиеся в подсознании человека. Стремление к власти Адлер рассматривал как своеобразную компенсацию комплекса неполноценности. Главными человеческими пороками, проистекающими из пего, выступают тщеславие и честолюбие, а добродетелями, связанными с этим же комплексом — мужество и стремление к сотрудничеству. Адлер полагал, что неврозы являются следствием действия нс биологических, а социально-культурных и индивидуально-психологических факторов. Вместо понятия «либидо» Адлер вводит понятие «стиль жизни», понимая иод ним следование человека какому-либо сознательному, заранее продуманному плану. Влечения, эмоции, память и бессознательное в человеке подчинены реализации «плана жизни». Адлер также одним из первых исследовал роль игры в преодолении неврозов и комплексов, в том числе комплекса неполноценности.

Одно из центральных понятий теории Адлера — фиктивный финализм — означало две вещи. Во-первых, то, что большинство людей в своем поведении мотивировано, скорее, ожиданиями будущего, чем стремлением приспособиться к настоящему. Во-вторых, это понятие указывало на то, что подобного рода ожидания часто оказываются нереальными, несбыточными, т. е. фиктивными. В индивидуальной психологии Адлера понятие фиктивного финализма означало, таким образом, ориентацию человека в поведении на нереальные, идеализированные представления, например, на ценности и нормы морали, которые большинством людей нс разделяются и нс соблюдаются.

Тем не менее, фиктивный финализм может, по Адлеру, мотивировать социальное поведение человека на протяжении многих лет его жизни, причем это нередко приводит к достижениям человека в тех или иных видах деятельности. В то же время человек, одержимый фиктивным финализмом, не в состоянии отказаться от фиксации на нереальном будущем, и это, в конечном счете, может превратить его в невротика, живущего не существующим или не осуществимым будущим, оторванного от реальной жизни.

Идея фиктивного финализма была заимствована А. Адлером у известного немецкого философа Г. Файдингера, в свое время писавшего о том, что все люди ориентируются на достижение придуманных ими самими целей или фикций, которые для их сознания организуют и систематизируют реальность.

Широкую известность получили взгляды еще одного психоаналитика, иеофрейдиста Э. Фромма. По его мнению, движущими силами развития личности являются две врожденные и неосознаваемые потребности: «потребность в укоренении» и «потребность в индивидуализации». Первая потребность заставляет человека стремиться к идентификации с обществом, «укоренению в нем», активному включению в жизнь общества и вызывает у него желание быть как все, зависеть от общества, в то время как вторая потребность, напротив, побуждает человека к тому, чтобы быть не как все, обладать индивидуальностью, отличаться от окружающих людей, быть личностью, свободной и независимой от других людей.

Эти две сосуществующие и конкурирующие друг с другом потребности порождают внутренние противоречия в личности человека, борьбу и конфликт мотивов. Стремление снять эти противоречия, примирить друг с другом противоположно направленные потребности становится, по Фромму, источником личностного развития человека. Когда существующие в личности конфликты и противоречия снять не удается, человек становится невротической личностью, обращается к использованию механизмов психологической защиты. Основные из них следующие: садизм, мазохизм, конформизм и деструктивизм (разрушительность).

По Фромму, имеется два способа реализации человеком своей внутренней природы (удовлетворения двух, названных выше потребностей): «быть» или «иметь». Люди, организующие свою жизнь по принципу «иметь», ориентированы на то, чтобы обеспечить себе внешне благоприятные условия существования в обществе, и они, следовательно, ведут себя, но отношению к данному обществу конформно. Они же бессознательно опасаются того, что у них могут отнять то, что они уже имеют, и этим определяются принимаемые ими жизненно важные решения. Такие люди, живя в обществе, по существу, от него не свободны.

Люди, положившие в основу своего существования принцип «быть», напротив, характеризуются внутренней свободой и уверенностью в себе. Для них не имеет существенного значения то, что о них подумают те, кто не свободен. Для них главное то, чтобы они соответствовали собственным представлениям и идеалам. Таким людям нужна нс свобода от общества, а свобода в обществе для личностной самореализации, для того, чтобы быть и оставаться самими собой. Они терпимы, не агрессивны по отношению к другим людям, в отличие от тех, кто живет, но принципу «иметь».

Еще один известный психоаналитик, неофрейдист К. Хорни видела основу бессознательной мотивации человека в так называемой базальной тревоге, которая возникает у ребенка из-за отчуждения его от родителей и последующей психологической изолированности ребенка, из-за возникающего вследствие этого чувства беспомощности в потенциально враждебном окружающем мире. От чувства беспомощности и тревоги ребенок, став взрослым человеком, может избавиться одним из следующих способов: движением к людям, движением от людей или движением против людей. Соответственно, место фрейдовских инстинктов в теории мотивации поведения ребенка К. Хорни занимает его стремление обрести безопасность, сориентироваться в потенциально враждебном окружающем мире, избавиться от чувства тревоги.

Преодоление тревоги связано с развитием адекватного образа «Я». Этот образ, по Хорни, состоит из двух частей: знаний человека о себе и его отношения к себе. К. Хорни считала, что существует несколько различных образов «Я»: «Я"-реалыюе, «Я"-идеалыюе и «Я"-в глазах окружающих людей. Три эти образа «Я» должны согласовываться между собой, так как только в этом случае можно будет говорить о нормальном развитии человека как личности и о его устойчивости к неврозам.

Принимая фрейдовское понятие психологической защиты, Хорни выделяет три вида такой защиты и связывает их с удовлетворением определенных невротических потребностей. В норме эти потребности и соответствующие им формы психологической защиты также должны сочетаться друг с другом. Однако при отклонениях от нормы одна из них начинает преобладать над другими, приводя к развитию у человека того или иного невротического комплекса. Соответственно, человек может найти для себя психологическую защиту или в стремлении к людям (конформный, уступчивый тип личности), или в стремлении против людей (агрессивный тип личности), или в стремлении от людей (тип личности отшельника, избегающего контактов с людьми).

Невротическая защита — одно из ключевых понятий в теории К. Хорни. Она выделяет и описывает три вида невротической психологической защиты, характерные для трех разных типов людей, которые она обозначает, соответственно, как конформный, агрессивный и отшельнический. Конформный тип личности характеризуется «стремлением к людям», чрезмерной уступчивостью, и в этом находит для себя психологическую защиту. Уступая людям, подчиняясь им, такой человек надеется снять тревогу за счет того, что другие люди, в свою очередь, будут не замечать его недостатков. При этом, однако, у данного человека могут развиться невротические потребности, проявляющиеся в чрезмерной привязанности и стремлении к одобрению, в заботе и повышенном внимании со стороны окружающих людей.

Попытка преодолеть тревогу за счет враждебного, агрессивного отношения к людям («стремление против людей») также превращает человека в невротика, так как в этом случае у него развиваются невротические потребности власти, эксплуатации людей, уважения и почитания с их стороны.

Психологическая защита в виде «ухода от людей» порождает невротическое стремление чрезмерно ограничивать свою жизнь, быть неуязвимым. Из-за боязни критики в свой адрес такой человек старается казаться неприступным, уверенным в себе, хотя в глубине души постоянно напряжен и не уверен. Это приводит человека к одиночеству и может стать основой возникновения невроза.

Базальная тревога, но Хорни, своими корнями уходит во взаимоотношения ребенка с родителями. Для того чтобы от нее избавиться, ребенок может предпочесть различные стратегии поведения. Если какие-либо из них становятся фиксированными, то возникают невротические потребности, которые выступают в роли своего рода защитных механизмов от тревоги.

К. Хорни в первых своих работах назвала 10 невротических потребностей, объединив их позднее в три большие группы, которые, соответственно, характеризуют услужливую, отрешенную и агрессивную личность, соответствующих трем описанным выше способам невротической защиты. Хотя личность человека, по Хорни, определяется опытом раннего детства, он все же сохраняет за собой способность изменяться в течение жизни.

Американский психоаналитик Г. Салливан, который также представлял неофрейдизм, не разделял убеждения Фрейда в том, что общество потенциально враждебно личности и препятствует ее развитию. Салливан полагал, что общество играет положительную роль в формировании и развитии человека как личности. Кроме того, Салливан отвергал утверждение Фрейда, согласно которому либидо (сексуальный инстинкт) является главным и единственным источником социальной активности человека. В качестве важнейшего первоисточника нормального или аномального поведения человека Салливан называл человеческие взаимоотношения. С помощью понятия базальной тревоги, аналогичного термину с таким же названием у К. Хорни, Салливан обозначил повышенное беспокойство человека по поводу своей безопасности, передающееся от матери к ребенку.

Г. Салливан явился автором оригинальной теории личности и интерперсональной теории психотерапии, в соответствие с которой психокоррекция личности должна производиться на основе улучшения взаимоотношений между личностью и обществом, личностью и окружающими людьми. Конечная цель такой психотсрапии — избавление человека от чувства базальной тревоги и выработка у него защитных механизмов.

Говоря о системе «Я», Салливан выделяет три се подструктуры: «хорошее «Я», «плохое «Я» и «не «Я». Стремление к реализации своего хорошего «Я» и избежание идентификации с плохим «Я» выступают как наиболее важные потребности человека. Салливану также принадлежит инициатива в изучении роли социальных стереотипов в восприятии людьми друг друга, исследование формирования так называемых «контролирующих моделей», которые оптимизируют процесс общения людей друг с другом.

Э. Эриксон, которого также иногда причисляют к группе неофрейдистов, хотя сто взгляды больше похожи на взгляды психологов гуманистического направления, чем психоаналитиков, выделил восемь стадий развития человека как личности (стадий достижения человеком так называемой психосоциальной идентичности).

Каждая из них характеризуется определенным конфликтом или кризисом идентичности, требующим своего разрешения в том или ином возрасте. Если соответствующий кризис или конфликт разрешается нормально, то это способствует дальнейшему развитию человека как личности. Нсразрешенность конфликта, его продолжение в позднем возрасте, напротив, приводят к задержкам в развитии личности. Недостатки личностного развития человека на предыдущей стадии, согласно Эриксону, можно исправить на следующей стадии, и это, прежде всего, касается развития личности в детстве. В целом оптимистическая перспектива развития сохраняется и на последующих стадиях личностного роста и развития человека. Центральным вектором развития личности, по Эриксону, является поиск психосоциальной идентичности — состояния, в котором человек, осознав и реализовав жизненные планы, т. е., меняясь, как личность, вместе с тем остается как бы самим собой.

Первые четыре стадии в теории Эриксона фактически повторяют стадии личностного развития по Фрейду. Однако уже здесь Эриксон делает упор не на биологические, а на социальные факторы развития, представляя через них не идеи классического психоанализа, а собственную эго-психологию. Последние четыре стадии нс имеют ничего общего с концепцией Фрейда.

Эриксон пересмотрел позиции Фрейда не только по иерархии структур личности, но также и в понимании роли среды, культуры и социального окружения, которые, по его мнению, оказывают положительное влияние на развитие личности.

Вопрос об идентичности Эго по Эриксону решается в подростковом возрасте и ранней юности, т. е. в возрасте от 12 до 18 лет. В этот период жизни происходит консолидация личности и складывается устойчивый образ «Я». Эриксоновская эго-психология (психология «Я») исходит из того, что главной частью структуры личности является не бессознательное (Ид), как это было у Фрейда, а осознаваемая часть Эго, которая в своем развитии стремится к целостности и индивидуальному своеобразию. Эриксон связал несколько тенденций в развитии личности, использовав для этого ряд идей, заимствованных из гуманистической психологии.

Гуманистическая психология, выступившая в качестве альтернативы глубинной психологии как относительно новое направление в психологической науке и практике, возникла в первой половине XX в. Однако полное развитие данное направление получило лишь во второй половине XX в., в частности в трудах А. Маслоу и К. Роджерса.

А. Маслоу разделил потребности человека на два класса: потребности нужды (дефицита) и потребности развития (роста). В соответствии с таким делением существуют два уровня организации жизни человека — бытийный уровень или уровень, ориентированный на личностный рост (самоактуализацию), и дефицитарный уровень или уровень, ориентированный на удовлетворение потребностей дефицита (нужды).

К. Рождерс обогатил идеи гуманистической психологии понятием «Я" — концепции. «Я"-концепцию или представление человека о себе Роджерс считал фундаментальной основой личности. По мнению Роджерса, главным мотивом жизнедеятельности человека, успешно развивающегося как личность, является его стремление к самоактуализации. Считая это стремление врожденным, Роджерс полагал, что социальные условия жизни, особенно общение ребенка с матерью в раннем детстве, могут способствовать или препятствовать развитию стремления человека к самоактуализации. Первым, главным и основным условием развития такого стремления у ребенка является, по Роджерсу, любовь и внимание матери к своему ребенку.

Психическое здоровье или полноценная самоактуализация личности, по Роджерсу, включает следующее: открытость человека к приобретению социального опыта любого типа; желание и стремление жить полноценной жизнью; способность руководствоваться в действиях не только разумом (трезвыми расчетами), но и интуицией (чувствами); свобода в мыслях и поступках; высокий уровень творчества, проявляемый в различных видах деятельности.

Говоря о структуре личности, Роджерс утверждал, что внутренняя сущность человека («самость» — по автору) выражается в его самооценке и в отношении к себе. В отличие от многих других теоретиков — представителей гуманистической психологии, Роджерс подчеркивал значение настоящего, а не прошлого или будущего, для личности, говорил о том, что люди должны научиться жить настоящим, осознавать и ценить каждый момент их актуальной жизни, находя в нем положительное и полезное для себя.

Разработанный Роджерсом метод клиенте-ориентированной психотерапии. Основные идеи клиенто-ориентированной психотерапии следующие: а) клиент сам в состоянии справиться со своими психологическими проблемами; б) клиенту необходимо оказывать только такую помощь, в итоге которой он сам осознает и сможет решить свою проблему; в) психологи (консультанты, психотерапевты) не должны навязывать клиенту свои мнения и решения, не имеют права требовать от клиента их беспрекословного исполнения; г) задача психотерапевтической (коррекционной, консультационной) практики сводится к тому, чтобы побудить клиента взять на себя ответственность за решение возникшей у него проблемы и за свою дальнейшую судьбу, не возлагать эту ответственность на других людей. Клиенто-ориентированная психотерапия возникла в США как альтернатива психоанализу и поведенческой психотерапии, основанной на бихевиоризме. Оба эти направления представляют, по Роджерсу, так называемую директивную психотерапию, когда клиент выступает как объект воздействия и манипулирования со стороны психотерапевта.

Клиенто-ориентированная психотерапия, основанная на указанных выше идеях, исходит из того, что клиент лучше всех знает и лучше других людей сможет решить собственные проблемы. Наиболее правильный и разумный.

способ поведения психотерапевта по отношению к клиенту заключается в том, чтобы создать атмосферу, в которой психотерапевт, не давая оценок клиенту, помогает ему самому осознать и справиться со своей проблемой.

Хотя в США основателями гуманистической психологии считаются американские ученые А. Маслоу и К. Роджерс, традиции гуманистического подхода к пониманию личности были заложены задолго до появления их работ и успешно развивались много десятков лет в странах Европы и России. Гуманистически ориентированной была, например психология личности, разрабатываемая с середины XX в. в трудах таких известных отечественных ученых, как Б. Г. Ананьев, Б. М. Теплов, А. Н. Леонтьев, Л. И. Божович (1908—1981), П. М. Якобсон (1902;1989) и др.

Все, что рассматривалось до сих пор, характеризует состояние и развитие зарубежной психологии во второй половине XX в. и касалось в основном понимания личности. Это не случайно. Если в первой половине XX в. внимание ученых-психологов было преимущественно сосредоточено на изучении познавательных процессов, то начало второй половины столетия оказалось больше связанным именно с исследованиями личности. Однако к последней четверти XX в. выяснилось, что тематика познавательных процессов была незаслуженно отодвинута в психологических исследованиях на второй план. За это время в жизни людей произошли заметные перемены. Они оказались связанными с развитием естественных и точных наук, с совершенствованием компьютерной техники и техники связи. В них основное внимание уделялось восприятию, передаче и обработке информации, т. е. именно тем процессам, которые характеризуют когнитивную сферу человека. Для дальнейшего прогресса техники понадобилось вновь вернуться к изучению познавательных процессов человека, чтобы соответствующие научные знания о них с максимальной пользой использовать в совершенствовании компьютерной техники и техники связи. Кроме того, научно-технический прогресс, связанный с соответствующими видами техники, позволил по-новому подойти и к изучению познавательных процессов человека. Это побудило ученых, вновь приступив к изучению этих процессов — восприятия, внимания, памяти, мышления пересмотреть свои, к этому времени уже устаревшие взгляды на их понимание, сложившиеся еще в первой половине XX в.

В связи со сказанным во второй половине XX в. в США возникает и скоро становится весьма популярным новое направление научных исследований, получившее название «когнитивная психология».

Современная когнитивная психология, которая представляет собой быстро развивающееся направление психологии, располагает своей терминологией, значительная часть которой заимствована из физики, математики, теории информации и технических паук, связанных с конструированием приборов и устройств, в которых так же, как и в голове человека, происходят процессы восприятия, переработки и передачи информации.

Одной из главных проблем когнитивной психологии стало выяснение того, каким образом знания представлены (репрезентированы) в психике (в уме, в сознании) человека. Среди частных вопросов, которые интересуют когнитивных психологов, оказались следующие: Каким образом человек приобретает, еохраняет и использует знания? Как человек перерабатывает имеющуюся в его распоряжении информацию? Что представляет собой мышление человека? Какова природа восприятия, внимания и памяти человека? Как понимать речь как процесс, участвующий в переработке информации? и многие другие. Специалистов в области когнитивной психологии интересуют не только познавательные процессы, но также и их анатомо-физиологические корреляты. Цель такого комплексного, когнитивно-психологического и психофизиологического исследования познавательных процессов заключается в том, чтобы понять способы и закономерности восприятия и обработки человеком информации.

В качестве образца или аналога обработки информации человеком в когнитивной психологии выступают процессы, происходящие в электронновычислительных машинах. Соответственно, когнитивная психология, опираясь на подобного рода «компьютерную метафору», изучает и представляет человека как сложную био-психологическую электронно-вычислительную и аналоговую машину, воспринимающую, перерабатывающую и использующую информацию о себе и о мире для регуляции собственной жизнедеятельности, для самосохранения и дальнейшего развития.

В США это направление появилось в 60-е гг. XX в. В наибольшей степени его признанию и распространению способствовали труды Д. Брунера, Д. Миллера и У. Найссера. Брунер выделил в структуре восприятия представления об окружающем мире в форме образов, действий и слов. Проведенные им исследования мышления показали, что оно тесно связано с восприятием через так называемые перцептивные гипотезы, которые включают предположения о предметах, проверяемые в процессе восприятия. Д. Миллер создал первый научный центр когнитивной психологии и приступил к разработке новых методов изучения познавательных процессов. У. Найссер опубликовал одну из первых книг, в название которой вошло словосочетание «когнитивная психология». В ней он изложил и в систематическом виде представил основные положения этой области знаний. К концу XX в. когнитивная психология вышла на одно из первых мест в мире по популярности среди психологов. Это, в частности, выразилось в создании многочисленных научных журналов по когнитивной психологии. Только в США, начиная с 70-х гг. XX в., таких журналов было основано шесть.

В Европе развитие когнитивной психологии, в отличие от США, шло иным путем. Так, например, наряду с «классической» американской когнитивной психологией, преимущественно воспринятой и разрабатываемой в Англии, здесь создавались и распространялись когнитивно-психологические подходы, основанные на символизме и ассоциативной психологии. Их традиции были заложены еще в конце XIX — первой половине XX вв. и продолжаются в трудах европейских и российских ученых — психологов.

К концу XX в. когнитивная психология достигла значительных успехов. В ходе когнитивно-психологических исследований были созданы новые концепции восприятия, внимания, памяти, мышления и речи. Иную трактовку — как неосознаваемый процесс переработки информации — в когнитивной психологии получило бессознательное. В когнитивной психологии также стали по-новому понимать структуры, составляющие личность человека. Так, например, Д. Келли (1905—1966) сформулировал идею личностных конструктов, которые обеспечивают восприятие и переработку человеком личностно значимой для него информации.

Основной круг проблем когнитивной психологии один из ее основателей У. Найссер определил как изучение процесса познания человеком окружающего мира и себя, при помощи которого сенсорные данные (входящие сенсорные сигналы) подвергаются различным видам трансформации, позволяющей накапливать, воспроизводить и использовать их в деятельности человека.

При создании когнитивной психологии У. Найссср нс опирался ни на бихевиоризм, который в его время господствовал в США, ни на гуманистическую психологию А. Маслоу. Идя своим путем в развитии психологической науки, Найссер утверждал, что когнитивная психология и есть ни что иное, как практический, гуманистический взгляд на человека. Правда, в последние годы своей жизни он все же обратился к критике созданной при его активном участии когнитивной психологии, считая, по-видимому, что она, как преимущественно лабораторная наука, не обеспечивает полного понимания того, каким образом человек в действительности познает себя и окружающий его мир.

Некоторые новые тенденции, аналогичные тем, которые в науку о познавательных процессах человека внесла когнитивная психология, появились в исследованиях личности. В них оказался отраженным тот же когнитивно-психологический аспект, но распространенный на понимание личности и социального поведения человека. Примером новой, когнитивнопсихологической теории личности явилась та, которая была предложена Ю. Роттером (р. 1916). Он ввел понятие локуса контроля, которое представляет собой когнитивно-личностное образование — устойчивую установку человека на понимание и объяснение своего поведения и поведения других людей. Если причины наблюдаемого им поведения объясняющий его человек видит в психологии самих людей, то говорят, что в его сознании и психике преобладает внутренний локус контроля; если же причины поступков людей усматриваются в не зависящих от людей обстоятельствах, то говорят, что соответствующему человеку свойственен внешний локус контроля.

Локус контроля рассматривается когнитивными психологами как устойчивая индивидуальная особенность человека. По характеру локуса контроля люди, как личности, делятся на интерналов и экстсрналов. Интервалами называют людей, у которых преобладает внутренний локус контроля, а экстериалами — людей, у которых доминирует внешний локус контроля. Интерналы обычно берут на себя ответственность за совершенные ими дела и поступки, а экстерналы возлагают ответственность на других людей или на обстоятельства, существующие независимо от них. По данным, полученным Роттером, люди с внутренним локусом контроля не только добиваются больших успехов в жизни, чем люди с внешним локусом контроля, но и более здоровы в физическом и психологическом плане. Ю. Роттер разработал специальную «шкалу иптернальности-эктериальности», с помощью которой локус контроля оценивается практически, а также ряд других личностных тестов. Критикуя Скиннера и бихевиоризм, Роттер признает реальность существования сознания и тот факт, что оно может быть предметом научного психологического исследования. В истории американского бихевиоризма Роттер вместе со Скиннером и Бандурой является одним из создателей социального бихевиоризма.

По мнению Ю. Роттера, локус контроля как черта личности формируется в детстве, исходя из того, как значимые для ребенка люди — родители, учителя, воспитатели — обращаются с ним. Родители, обладающие внутренним локусом контроля, чаще стараются помогать своим детям, последовательны в предъявляемых им требованиях, не являются авторитарными в обращении с детьми. Родители с внешним локусом обычно ведут себя противоположным образом. В результате у ребенка складывается локус контроля, который характерен для его родителей.

Наряду с когнитивной психологией на первые места по популярности в конце XX в. вышла и гуманистическая психология. В настоящее время она объединяет несколько близких, но теоретическим и методологическим позициям направлений научной и практической психологии, появившихся во второй половине XX в. Общим для всех этих направлений является отказ от отождествления человека и животных в их изучении и объяснении поведения, подчеркивание принципиальных отличий психологии и поведения человека от психологии и поведения животных, акцентирование внимания при изучении человека на его духовных ценностях, цели и смысле жизни.

Гуманистическая психология является в настоящее время одним из ведущих мировых направлений в психологии личности и лежит в основе многих известных методов психокоррекции и психотерапии. Наибольшее распространение она получила в странах Европы, а не в США, в связи с тем, что традиции гуманизма, экзистенциализма и феноменологии, лежащие в основе гуманистической психологии, исторически укоренились и глубже представлены в европейской философии и психологии, включая философию и психологию России.

Гуманистическая психология, кроме того, оказалась единственным направлением в психологии, которое с момента возникновения и вплоть до конца XX в. не претерпело существенных изменений. Ее основные идеи, высказанные еще А. Маслоу, в целом сохранились, но сама гуманистическая психология была дополнена новыми идеями и учениями. Среди них оказалась концепция австрийского психолога и врача В. Франкла, представленная не только в теории, но и в созданном им варианте гуманистически ориентированной психотерапии — логотерапии.

Согласно взглядам В. Франкла цель жизни человека, поддерживающая его нормальное существование, представляет собой одновременно и смысл его жизни. Утрата человеком смысла жизни или, что-то же самое, наиболее ценной для него, основополагающей идеи или жизненной цели ведет к появлению нервных и душевных расстройств. Избавиться от них человек может лишь в случае, если вернет утраченный смысл жизни или приобретет новый. Эту задачу и призвана решать логотерапия (см. «логотерапия» в словаре терминов).

Логотсрапию иногда рассматривают в качестве так называемой третьей Венской школы наряду со школами, созданными 3. Фрейдом и А. Адлером. Логотерапия основывается на динамической психологии К. Левина, экзитенциальной французской философии и некоторых идеях бихевиоризма. Учение Франкла вместе с его логотерапевтической практикой представляет собой существенный вклад в развитие гуманистической психологии во второй половине XX в.

Свобода воли, совесть и ценности — это главные категории логотерапии, связанные с практической реализацией смысла жизни. Теория личности, разработанная Франклом, соответственно, включала три частных учения: о стремлении человека к обретению смысла жизни, о самом смысле жизни и о свободе воли. Стремление к осмысленной жизни Фраикл считал врожденной мотивационной тенденцией человека, ведущей силой его развития как личности.

В центре теоретической концепции Франкла находится учение о высших человеческих ценностях, которые составляют смысл его жизни. Выделяются три класса ценностей, которые позволяют сделать жизнь человека осмысленной: ценности творчества, ценности переживания и ценности отношения. Смысл своей жизни человек может найти в любой из этих систем ценностей.

В. Франкл также ввел в научный оборот понятие о поэтическом уровне существования человека, который представляет собой высший (по отношению к биологическому и психологическому) уровень существования человека. Поэтический уровень — это уровень духовного существования человека. Именно в нем, по Франклу, заключены те смыслы и ценности, которые делают человека высокоразвитой личностью.

Таким образом, анализ развития зарубежной психологии в XX в. позволяет сделать следующие выводы.

• 1. Это столетие началось с общего кризиса психологической науки, в то время представлявшей собой интроспективную, основанную на ассоциационизме, экспериментальную психологию сознания. Наряду с ней продолжала существовать и развиваться старая, философски ориентированная наука о душе. В начале XX в. она формально не находилась в состоянии кризиса, но так же, как и экспериментальная психология, зашла в тупик. Почти все вопросы психологии души в ней были поставлены и обсуждены, но их умозрительные решения не устраивали ни ученых, ни практиков.
• 2. Поиски выхода из состояния кризиса во втором десятилетии XX в. шли в трех основных направлениях, которые, соответственно, представили бихевиоризм, психоанализ и гсштальтпсихология. Хотя в русле этих направлений проблемы психологии, породившие в свое время состояние кризиса, так и не были решены, психология все же продолжала существовать и развиваться.
• 3. Наряду с тремя указанными выше основными направлениями в науке появились новые школы, которые по-своему и по-новому стали решать проблемы психологии. Вместо единственной известной школы

В. Вундта в Германии возникли несколько других перспективных психологических школ, например, французская школа, возглавленная П. Жане, А. Валлоном и рядом социологов, а также швейцарская школа психологии во главе с Ж. Пиаже.

• 4. Два направления в психологии — бихевиоризм и психоанализ — вскоре после их возникновения стали подвергаться серьезной критике, и вынуждены были видоизменяться, причем данный процесс продолжался на протяжении всего XX в.
• 5. Дальнейшее развитие гештальтпеихологии в Германии было прервано трагическими событиями, произошедшими там накануне Второй мировой войны. Приход к власти фашистов фактически прервал развитие в этой стране как гештальтпеихологии, так и психоанализа.
• 6. Вторая мировая война явилась событием, которое существенно повлияло на дальнейшее развитие психологии. Она способствовала переключению внимания ученых с проблем, связанных с изучением познавательных процессов, на психологические проблемы, касающиеся личности и межчеловеческих отношений.
• 7. Во второй половине XX в. в таких направлениях зарубежной психологии, как бихевиоризм и психоанализ, уже в очередной раз произошли значительные изменения. В результате этих изменений необихевиоризм превратился в социальный бихевиоризм, а неофрейдизм — в глубинную психологию. К концу XX в. оба этих направления в психологии стали уже мало отличаться от традиционной психологии, т. е. произошло сближение всех направлений, которые в первой половине XX в. существовали и развивались отдельно друг от друга.
• 8. В конце XX в. в США появилось и стало успешно развиваться еще одно, новое направление в психологической науке, получившее название «когнитивная психология». Оно в обновленном виде и с учетом современного уровня развития науки и техники возродило проблематику, характерную для довоенной гештальтпсихологии и других направлений психологии познавательных процессов, существовавших в странах Европы, включая Россию.
• 9. Современная зарубежная психология представляет собой разветвленную систему фундаментальных и прикладных психологических наук, которые уже не делятся на направления, принципиально противопоставляющие себя друг другу, как в начале XX в. Этими направлениями, включающими множество авторских школ, охвачен большой диапазон научных и прикладных проблем психологии. Преодолев состояние кризиса, мировая психологическая наука в настоящее время находится на подъеме.

• [1] Будущее показало, что с возникновением бихевиоризма, появлением функциональнойпсихологии и проникновением в США психоанализа популярность структурализма в этойстране стала быстро падать.
• [2] Это была уникальная и единственная в своем роде для обсуждаемого времени попыткапостроить теорию, объясняющую поведение человека и животных, гипотетико-дедуктивнымпутем — таким, которым в построении своих теорий пользуются математики.
• [3] Термин drive широко используется в бихевиоризме как обозначающий внутреннее, физиологическое по природе побуждение организма к активным действиям, направленным нареализацию (удовлетворение) соответствующего побуждения.
• [4] Вертгеймер М. О гештальттеории // Хрестоматия по истории психологии: Период открытого кризиса: начало 10-х — середина 30-х гг. XX в. М., 1980. С. 86.
• [5] Безусловной заслугой К. Юнга было то, что он одним из немногих в современной психологии обратил внимание и придал существенное значение древнейшим мифологическим учениям в понимании психологии человека и объяснении его поведения.