Первые шаги советского федерализма
Большую угрозу целостности государства представляли также попытки превратить Россию в экстерриториальный очаг мировой революции, отрицание национального вопроса и синдикалистский уклон. Анархисты, к примеру, видели Советскую Россию в качестве «федерации профсоюзов». Отдельные фракции анархистов сразу же после принятия Конституции заявили о своем стремлении бороться против самого понятия… Читать ещё >
Первые шаги советского федерализма (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Национальная политика большевиков определялась воздействием трех тенденций: ростом национального самосознания малых народов, сокращением территории собственно России, возникновением нового, советского федерализма (т.е. с опорой на советскую форму государственности и революционные преобразования в экономике). Первоначальные представления большевиков о будущем национально-территориального устройства страны были сформулированы в «Декларации прав народов России» от 2 ноября 1917 г., обнародованной за подписью В. И. Ленина и И. В. Сталина. «Совет народных комиссаров, — говорилось в ней, — решил положить в основу своей деятельности по вопросу о национальностях России следующие начала: 1) Равенство и суверенность народов России. 2) Право народов России на самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. 3) Отмена всех и всяких национальных привилегий и ограничений»[1][2]. Эти принципы получили развитие в принятой 12 января 1918 г. III съездом Советов «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа"'[1]. В ней Российская республика провозглашалась «союзом свободных наций на основе федерации советских национальных республик».
Строительство советского федеративного государства в первые месяцы его существования осложнялось отсутствием единого взгляда на будущее страны у входивших в правящую коалицию левых эсеров и большевиков. Отсутствовало единство по этому вопросу и в рядах самой большевистской партии. Различные подходы к национально-территориальному устройству страны остро проявились, например, в период подготовки первой российской конституции весной — летом 1918 г. По мнению британского историка Э. Карра, столкновения мнений по вопросу о будущем устройстве Советской России в Комиссии велись в трех основных направлениях: 1) между теми, кто пытался ослабить власть государства и сторонниками сильной государственности; 2) между теми, кто выступал за перераспределение властных полномочий в пользу регионов и защитниками централизма; 3) между приверженцами унитаризма и федеративных отношений. Но ситуация была еще драматичней. Совершенно неоднозначно в тот период понималась сама природа федерализма. Часть влиятельных советских деятелей вообще отказывались строить федерацию по национальному принципу.
Большую угрозу целостности государства представляли также попытки превратить Россию в экстерриториальный очаг мировой революции, отрицание национального вопроса и синдикалистский уклон. Анархисты, к примеру, видели Советскую Россию в качестве «федерации профсоюзов». Отдельные фракции анархистов сразу же после принятия Конституции заявили о своем стремлении бороться против самого понятия «социалистического отечества» как вздорного и опасного. Тот же организационный принцип был положен в основу проекта, подготовленного П. II. Ренгартеном, работником Отдела законодательных предположений. В нем предусматривалась федерация 5 «государств-членов», каковыми, по его мнению, должны были являться «основные профессиональные объединения в виде пяти профессиональных федераций». Среди них Ренгартен называл федерацию земледельцев, промышленных рабочих, служащих торговых предприятий, служащих у государства (чиновников), служащих у частных лиц (прислуги).
Свое видение советского федерализма предложил М. А. Рейснер. Он стоял за федерацию коммун, под которыми понимал территориальнохозяйственные единицы, объединяющие местные профессионально организованные союзы трудящихся. Низовые коммуны должны были объединяться в провинциальные, областные, и наконец — в Российскую Федерацию. Проект Рейснера имел четкую интернационалистическую парадигму в рамках перманентной революции. Он, в частности, предусматривал вхождение России в Мировую Коммуну — Великий Интернациональный союз трудящихся мира. С критикой левацких концепций выступал нарком по делам национальностей Сталин, отстаивавший сохранение сильной центральной власти и предлагавший строить федерацию как союз территорий, отличающихся известным национальным составом или определенным бытом. В ходе жарких дебатов верх взял именно такой подход, объективно работавший на преодоление анархии в вопросе национальногосударственного устройства.
Какие приоритеты ставили перед собой большевики при проведении национальной политики? В чем вы видите различие между позициями П. П. Ренгарте;
на, М. А. Рейснера и И. В. Сталина? Какой подход вам видится более реалистичным с позиций сегодняшнего дня?
Однако жизнь порой шла иными путями, нежели то виделось новым правителям России в Смольном и Кремле. Сам по себе приход большевиков к власти не означал немедленного изменения вектора развития страны. Ее распад на «удельные», «самостийные» государства в октябре 1917 г. не только не остановился, но первоначально даже ускорился. В частности, окончательно оформили свою независимость Польша и Финляндия. Позже о своем самоопределении заявила Тува, Литва, Латвия, Грузия, Армения, Азербайджан… Особенно болезненно развивались события на Украине, где местные коммунисты выступали за автономию Украины в составе России, а деятели из Центральной рады взяли курс на полное отделение от России. Некоторые историки называют боевые действия с украинскими сепаратистами первым фронтом Гражданской войны. Даже если признать условность таких оценок, нельзя не согласиться с тем, что деятельность Центральной рады серьезно осложнила ситуацию: ее результатом становится то, что Петроград, Москва и другие пролетарские центры оказались без украинского хлеба и угля, которыми националистическая Центральная рада предпочла делиться с Германией и Австро-Венгрией.
Стремление к независимости охватывало даже отдельные уезды и волости, провозглашавшие себя независимыми республиками и создававшие свои Совнаркомы, в которых имелись наркоматы обороны и внешних сношений, а центральная власть была бессильна что-либо противопоставить лихорадке сепаратизма. Сложившуюся ситуацию в сфере национальногосударственного устройства в эти месяцы видный деятель советского государства М. И. Лацис справедливо называл «абсурдом федерализма».
Лишь принятие V съездом Советов в июле 1918 г. первой советской Конституции смогло несколько прояснить и стабилизировать ситуацию. Конституция 1918 г., закрепив представление о Советской республике, как о государстве с четкими границами и внутренним устройством, имеющим свой флаг, гимн, герб, столицу, стала реальным шагом на пути к возрождению единого многонационального государства. Согласно Конституции за центром были закреплены самые важные сферы управления страной: оборона, внешняя политика, внешняя торговля, транспорт, связь. Регионы должны были вести свою деятельность в строгом соответствии с федеральным законодательством. Помимо национальных республик, субъектами федерации становились области, отличающиеся особым бытом и хозяйственной деятельностью. Материальная база государственного единства обеспечивалась превращением земли и недр в общенациональное достояние. Нормализация в системе национально-государственного устройства позволила большевикам преодолеть прежние ошибки во взаимоотношениях с окраинами и в дальнейшем проводить более гибкую и осмысленную национальную политику.