Книга пятая. 
ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ КАРТЫ И КАРТИНЫ

ЗНАЧЕНИЕ И РАЗВИТИЕ КАРТОГРАФИИ

Речь служит удобным способом передачи только для части наших представлений. Пространственные представления могут быть переданы ею только описательно или даже и совсем не могут быть ею переданы. Лессинг в «Лаокооне» говорит, что описательная поэзия немыслима, потому что слова следуют друг за другом во времени, тогда как описываемые предметы находятся в пространстве рядом друг с другом. Это различие относится не только к поэзии и изобразительному искусству, но и вообще ко всякому литературному описанию. Особенное значение оно имеет для географического описания частей земной поверхности. И здесь языка недостаточно: он может изобразить местность только в самых общих штрихах; как только литературное описание переходит к отдельным подробностям и пытается набросать до некоторой степени законченную картину, — она становится неясной и расплывчатой, в чем очень легко убедиться, читая древние географические описания. Поэтому рядом с литературным изображением необходимо поставить наглядное^[1], т. е. карту, а рядом с ней рельеф, профиль, диаграмму и рисунок, чтобы уяснить многообразные явления земной поверхности в их распределении. Карты служат не только для случайного дополнения и пояснения литературного описания, как это иногда думают, но являются вторым, равноправным первому, способом описания. Они содержат так же, как и литературные описания самостоятельные утверждения (Aussagen), по логической терминологии суждения, понятные для того, кто изучил способы выражения или язык карт, или служат самостоятельным средством познания земной поверхности и исполняют это назначение в одних случаях лучше, в других хуже, чем язык. Карты и географические картины являются, поэтому, произведениями не искусства, в точном смысле этого слова, а науки, и могут преследовать цели художественной красоты только между прочим. Двойной формой изображения география отличается от большинства других наук.

Карты очень стары. Мы знаем их со времен ионической школы, но, вероятно, они существовали и еще раньше. Содержание их в общем оставалось одинаковым вплоть до конца XVIII века. Они показывают распределение суши и моря, рек и озер, гор, иногда растительного покрова и — всегда с особой тщательность — отмечают поселения и дороги, а за последнее время и границы государств, а иногда и распределение народов; напротив, геологическое строение, физические условия вод, свойства климата, более тонкие различия растительного и животного мира и многие явления человеческой жизни обычно совсем не находили места на географических картах. Изображенные на картах географические объекты или состояния земной поверхности не объединены никакой внутренней связью в своем размещении, они принадлежат почти ко всем царствам природы и в их пределах — к различным категориям. В основу их отбора положены внешние признаки. Иногда — это явления, которые больше всего бросаются в глаза и которые поэтому представляются как самым древним картографам, так большинству и теперь основным содержанием земной поверхности; иногда — это такие явления, которые, как например границы государств или народов, имеют особенно большое практическое, а именно политическое и военное значение. Приблизительно с половины прошлого столетия образовались два течения в картографии. Одно, более старое, кладет в основу карты главным образом государственное политическое деление с границами и городами, а другое, более новое — рельеф.

Только в новейшее время, главным образом в XIX веке, наряду с обыкновенными картами или топографическими картами^[2] появились другие, которые изображают либо геологический состав твердой земной коры, либо температуру и другие климатические условия, либо состав растительного мира, либо плотность населения, либо хозяйственные условия, либо еще какие-нибудь явления неорганической или органической природы или человеческой жизни. В область картографического изображения втягивается теперь все больше и больше явлений; можно сказать, что благодаря каждой новой карте новый ряд явлений становится доступным географической обработке. В противоположность топографическим картам, эти карты можно назвать физико-географическими и антропогеографическими; обозначение их термином «прикладные» (angewandte) представляется мне мало подходящим. Существенной разницы по содержанию или по методам изображения у них по сравнению с первыми не имеется, их общий признак заключается в меньшей наглядности, которая, однако, не дает нам повода называть их содержание абстрактным, ибо изображенные на них явления нередко так же конкретны и доступны внешним чувствам, как и форма поверхности; трудноуловимая степень абстракции не может явиться основанием для классификации графических изображений.

В картографии произошло и другое существенное изменение, преимущественно за последнее время. В прежнее время, за исключением подробных отдельных планов, большинство топографических карт были обзорными картами мелкого масштаба, вычерченными в самых грубых чертах. Лишь позже пришли к более точным съемкам маршрутных линий и всех измерений местности; эти съемки и измерения потребовали более крупных масштабов или, выражаясь иначе, перехода от обзорных карт к специальным, масштаб которых с течением времени становился все крупнее. Хотя до сего времени, опятьтаки за исключением планов, лишь очень немногие подробные карты имеют масштаб крупнее, чем 1: 25 000, но за самые последние годы у нас в Германии уже стали переходить к масштабу 1: 10 000 и даже 1: 5000. Карты малого масштаба получили тем самым иное значение; они теперь служат лишь обзорными картами, чертятся по большей части не непосредственно с натуры, а на основании карт более крупного масштаба. Та же самая перемена ужо отчасти произошла и в отношении физико-географических и антропогеографических карт; геологические карты, которые первоначально делались в мелких масштабах, строятся теперь в том же самом масштабе, как и топографические специальные карты-планшеты (1: 25 000). Несколько лет тому назад появились специальные фитогеографические карты; карты плотности населения составляются теперь часто в масштабе карт генерального штаба (1: 100 000) или немного меньше; если климатические карты остановились на малых масштабах, то это происходит по большей части вследствие недостаточности материала, а именно из-за того, что метеорологические станции разбросаны на больших расстояниях. И в этих физико-географических и антропогеографических работах также сохраняются, наряду со специальными подробными картами, обзорные карты, и здесь также последние составляются уже не непосредственно на месте наблюдений, а на основании материала специальных карт.

Таким образом с начала XIX века карта совершила большой путь в своем развитии. Ограничиваясь прежде отдельными наиболее бросающимися в глаза и в общем самыми важными особенностями земной поверхности, она теперь улавливает почти всю совокупность географических явлений. Изображавшаяся прежде в мелком масштабе, а поэтому в крупных обобщенных чертах, она постепенно переходит ко все более крупным масштабам и включает таким образом в область своего изображения все большие подробности. Лишь вследствие этих двух превращений она стала подходить к тому, что мы можем считать за ее настоящую задачу: быть самостоятельной, стоящей рядом с литературным описанием и во многих случаях превосходящей его, формой изображения земной поверхности.

Тем более для нас необходимо изучить методы картографии. Мы имеем, правда, много исследований о топографических картах и, особенно, об изображении рельефа; другие, специальные виды карт, геологические, исследованы с особой точки зрения, а именно с точки зрения той научной дисциплины, к которой они относятся. Но до последнего времени у нас не было исчерпывающего исследования физико-географических и антропогеографических карт, которое вело бы географа именно путем сравнения различных видов карт к сознательному и правильному суждению о методах картографического изображения и облегчало бы логический подход к этой особой форме изображения, находящейся до сих пор в пренебрежении. Такое методологическое исследование есть дело методологии географии и оно может касаться только общих методологических вопросов картографии. Вопросы техники построения карт остаются при этом еще незатронутыми.

• [1] Главы 1, 4, 6 этой части основываются на моей статье о свойствах и методах картографического изображения, «G. Z.», XVI, 1910, стр. 12 и след, и 73 и след. После этогопоявился основной труд М. Эккерта, Die Kartenwissenschaft, Forschungen und Grundlagenzu einer Kartographie, als Wissenschaft, 1921 и 1925, из которой я заимствовал много поучительного. Ср. также отчеты Гаммера и Гаака в «Geogr. Jahrbuch».
• [2] Обозначение «топографическая карта» применяется в двух совершенно разныхзначениях: а именно для карт крупного масштаба, в противоположность обзорным картам мелких масштабов, и кроме того для обыкновенных карт, в противоположность специальным физическим и т. п. Я беру это слово в последнем смысле.