Использование заимствованных слов в современной прессе

Введение

Глава 1. Определение понятия «Заимствования в русском языке»

Глава 2. Использование заимствованных слов в современной прессе

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Заимствование слов — естественный и необходимый процесс языкового развития. В заимствованиях иноязычных слов русским языком отразилась история нашего народа. Контактируя с другими странами в политических, экономических, культурных сферах русский язык впитывал самые необходимые слова, обозначающие новые понятия, которые были или слишком трудны для описания на нашем языке, или вовсе неописуемы.

Заимствования приходили в русский язык постоянно, но в 90-е годы приток заимствований существенно увеличился в связи с изменениями в политике, экономике, культуре и обществе. Заимствования резко ворвались в политическую сферу, ведь стране было необходимо привыкать к новым понятиям, таким как «президент», «импичмент», «спикер», «инаугурация». Из-за потока технических новшеств в сфере науки и техники появляются иноязычные термины «компьютер», «файл», «дисплей». Культурная сфера тоже пополнилась заимствованиями — «бестселлеры», «триллеры», «хиты» стали неотъемлемой частью русской лексики.

Цель данной курсовой работы — изучить роль и использование заимствованных слов в современной прессе.

Для достижения поставленной в курсовой работе цели необходимо решить следующие задачи:

Рассмотреть заимствования как языковое явление;

Изучить роль и состав заимствованных слов в современной прессе;

Сделать выводы на основе проведённых исследований.

Но вредны ли заимствования для русского языка? Существует много мнений по этому вопросу, некоторые считают заимствования опасными для нашего языка, но сторонников мнения о целесообразности иноязычных заимствований не меньше. Один из них академик Б. Ю. Городецкий: «Нет никаких оснований возражать против многих современных заимствований. Разве лучше громоздкое „электронно-вычислительная машина“ или даже краткое ЭВМ, чем компьютер? В нашу жизнь в последние годы входят новые явления, а с ними новые слова, в русском языке зачастую отсутствующие».

В наше время обогащение лексики за счёт заимствований происходит во всех современных языках. Поток новых технологий, вещей, информации вынуждает язык принимать иностранные слова, а не ждать, когда появятся новые на русской основе.

В данной курсовой работе мы попытаемся ответить на вопрос о целесообразности наличия в языке иноязычных заимствований, в частности в современной прессе.

заимствование иностранный язык пресса

Глава 1. Определение понятия «Заимствования в русском языке»

Заимствование — это процесс, в результате которого в языке появляется и закрепляется некоторый иноязычный элемент (прежде всего, слово или полнозначная морфема); также сам такой иноязычный элемент. Заимствование — неотъемлемая составляющая процесса изменения и существования языка, один из основных источников пополнения словарного запаса. Заимствованная лексика отражает факты этнических контактов, социальные, экономические и культурные связи между языковыми коллективами.

Например, немецкое слово Kreuz «крест» из лат. crucem, Arzt «врач» произошло из латинского archiater (из греческого, букв. «главный врач»), Tafel — из лат. tabula, schreiben из лат. scribere и т. д. Из древнейших заимствований в русском языке можно назвать слово князь (из др.-германского kuningaz), из иранских языков — например, слово собака.

Заимствования бывают прямыми или опосредованными. Так, многие европейские слова были заимствованы русским языком через посредство польского, например музыка (слово греческого происхождения, пришедшее в русский язык через Европу и Польшу, о чем свидетельствует звук ы вместо и и изначальное ударение музка), слово рынок (из польского rynek с тем же значением, возникшего, в свою очередь, из немецкого Ring «кольцо, круг») и др. Есть заимствованные слова с очень долгой и сложной историей, например слово лак: в русский язык оно пришло из немецкого или голландского, в эти языки — из итальянского, итальянцы же заимствовали его, скорее всего, у арабов, к которым оно попало через Иран из Индии. История таких «странствующих» слов воспроизводит историю соответствующих реалий.

При заимствовании значение слова часто сдвигается. Так, французское слово chance означает «удача» (Tu a de la chance! — «Тебе повезло!»), в то время как русское слово шанс означает лишь «возможность удачи».

Русское слово азарт происходит из французского hazard «случай»; семантический переход произошел за счет словосочетания jeu d’hazard — «азартная игра», букв «игра случая». Иногда значение слова меняется до неузнаваемости. Например, русское слово идиот произошло из греческого «частное лицо»; слово сарай восходит к персидскому слову со значением «дворец» (в русский язык оно вошло через тюркское посредство). Бывает и так, что заимствованное слово возвращается в своем новом значении обратно в тот язык, из которого оно пришло. Такова, по-видимому, история слово бистро, пришедшего в русский язык из французского, где оно возникло после войны 1812, когда части русских войск оказались на территории Франции — вероятно, как передача реплики «Быстро!».

Вообще говоря, у языка, оказавшегося перед лицом иностранного слова, обозначающего некоторое отсутствующее в нем нужное понятие (это может быть как новый «предмет», так и новая «идея»), имеется три возможности:

1) заимствовать само это слово: таким образом в языке появляются заимствования в узком смысле, например русское ярмарка является заимствованием нем. Jahrmarkt, хор — др.-греч., кворум из лат. quorum, идиллия из нем. Idylle, поэзия из франц. posie, кайф из араб. kejf, дизайн из англ. design и т. д.;

2) создать новое слово из своих морфем по образцу иностранного: таким образом в языке появляются словообразовательные кальки: напр., русское слово языкознание создано по образцу немецкого Sprachwissenschaft, кислород — по образцу латинского oxygenium, предмет — по образцу objectum и т. п.;

3) использовать для выражения нужного значения уже имеющееся слово, придав ему новое значение по образцу иностранного слова, имеющего ту же полисемию или ту же внутреннюю форму (это называется семантическим калькированием); например, русский глагол трогать приобрел переносное значение «волновать чувства» под влиянием французского toucher, имеющего оба значения (прямое и переносное); русские слова влияние и вдохновение приобрели современное «абстрактное» значение под влиянием франц. influence и inspiration. Слова и значения, созданные по второй и третьей модели, называют заимствованиями в широком смысле.

В научной терминологии, стремящейся к однозначности, чаще используется первый и второй механизм. Второй и третий механизмы составляют важнейшие источники обогащения литературного языка. Таким образом, лексика общезначимого характера включает заимствования всех трех типов. Основной поток заимствований в узком смысле (т.е. иноязычных слов) идет через разговорную речь профессиональных сфер и жаргоны различных социальных групп.

Нередко в языке сосуществуют слова, идентичные по своей внутренней форме, но одно из них является прямым заимствованием, а другое — калькой; при этом они обычно не полностью совпадают, а иногда весьма существенно расходятся по значению, например: субъект и подлежащее, оппозиция и противопоставление, композиция и сложение, позиция и положение, позитивный и положительный, президент и председатель, биография и жизнеописание и т. п. Такая дублетность весьма характерна для русского, в меньшей степени — для немецкого языка и не характерна для французского и английского.

Среди заимствований выделяется группа так называемых интернационализмов, т. е. слов греко-латинского происхождения, получивших распространение во многих языках мира. Сюда относятся, например, греческие слова: философия, демократия, проблема, система, атом, анализ, синагога, симпозиум, хирург и т. п.; латинские: республика, революция, университет, принцип, субъект, прогресс, нация и т. п. Помимо готовых латинских и греческих слов, в международной научной терминологии широко используются отдельные греко-латинские морфемы: корни, приставки и суффиксы (многие греческие морфемы были заимствованы латинским языком еще в античную эпоху). К строительным элементам греческого происхождения относятся, например: био-, гео-, гидро-, антропо-, пиро-, хроно-, психо-, микро-, демо-, тео-, палео-, нео-, микро-, макро-, поли-, моно-, авто-, псевдо-, пара-, анти-, гомео-, аллоа-; -логия, -графия, -метрия, -филия, -фобия, -лиз, -оз, -тика, -ика и др.; латинского: социо-, суб-, супер-, интер-, ультра-, экстра-, квази-, дис-, де-, ре-; -ит, -ор, -тор, -фикация, -изация и др.

При построении терминов интернациональные греческие и латинские элементы могут комбинироваться между собой (напр., телевизор, социология), а также с морфемами, заимствованными из новых европейских языков, например спидометр (от англ. speed «скорость»), европеизация, русификация и т. п. Наиболее распространенные иноязычные морфемы заимствуются вместе со своими деривационными связями; так, от всех слов греческого происхождения наз (ис) изия, в том числе в новообразованных научных терминах, образуются, в соответствии с греческой (а не русской) морфологией, прилагательные натический: гомеостаз (ис) — гомеостатический, идиосинкразия — идиосинкратический и т. п.

Но для того, чтобы стать заимствованием, пришедшее из чужого языка слово должно закрепиться в новом для себя языке, прочно войти в его словарный состав — как вошло в русский язык множество иностранных слов, таких, как хлеб, кружка, зонтик, магазин, кот, лошадь, собака, обезьяна, галстук, компот, трактор, танк, гавань, парус, икона, церковь, хор, спорт, рынок, базар, музыка, вокзал, машина, гол, изба, стекло, селедка, суп, огурец, помидор, котлета, картошка, кастрюля, тарелка, чай, сахар и т. д., многие из которых оказались настолько освоены русским языком, что только лингвисты знают об их иноязычном происхождении.

При заимствовании происходит адаптация слова к фонологической системе заимствующего языка, т. е. отсутствующие в ней звуки заменяются на наиболее близкие. Эта адаптация может происходить постепенно: иногда иноязычные слова в течение некоторого времени сохраняют в своем произношении звуки, в данном языке отсутствующие, — как, например, в заимствованных из «престижного» французского языка немецких словах Chance, Restorant (оба слова произносится «на французский манер» с носовым гласным). В заимствованном из того же французского русском слове жюри также произносится отсутствующий в русском языке звук — мягкое ж. В слове резюме перед конечным орфографическим е произносится согласный звук, промежуточный между твердым и мягким (так называемое 3-е смягчение). Еще недавно аналогичный звук произносился, например, в слове кафе; сейчас в этом слове, как и во многих других, пришедших из французского ранее (пенсне, кашне и т. п.), произносится твердый согласный. Таким образом происходит адаптация к фонологической системе заимствующего языка. Следующий этап этого процесса освоения иностранного слова состоит в замене твердых согласных перед орфографическим е на мягкие. С твердым согласным произносятся, например, слова декольте, фонема, тембр, темп и т. п.; с мягким — более «освоенные» русским языком слова тема, декрет, рейс, театр, телефон, сейф и т. п. Многие слова допускают колебания в произношении (т.е. находятся «на полпути»): компьютер, декан, майонез, тент и т. п.

Помимо фонетической, заимствованное слово подвергается также грамматической (морфологической) адаптации. Характер этой адаптации зависит от того, насколько внешний облик заимствованного слова соответствует морфологическим моделям заимствующего языка. Такие слова, как спорт или вокзал, легко вошли в русский язык, сразу попав в морфологический класс слов мужского рода 2-го склонения (куда относятся слова стол, дом и т. п.). Но, например, слово шампунь, попав в русский язык, не сразу приобрело устойчивую категорию рода, имея в качестве образца как слова мужского рода типа конь или огонь, так и слова женского рода типа дрянь или полынь; соответственно, формой творительного падежа было как шампунем, так и шампунью (впоследствии за этим словом закрепился мужской род). Именно в силу существования мощного механизма уподобления имеющимся моделям такое сопротивление со стороны русского языка встречает предписываемый нормой пресловутый мужской род слова кофе, которое автоматически уподобляется словам среднего рода — таким, как поле или горе (4).

Слова греческого происхождения нама — такие, как проблема или система, — в русском языке относятся к женскому роду, так как конечноеа (бывшее в греческом частью основы) трактуется как окончание, присущее в русском языке словам женского рода. В немецком языке, где зависимость между окончанием слова и его морфологическим родом выражена гораздо слабее и тем самым в этом месте отсутствует давление системы заимствующего языка, все слова, восходящие к греческим словам наma, относятся к среднему роду — как и их греческие образцы (das Problem, das System, das Thema и т. п.); во французском и итальянском, где среднего рода нет, такие слова относятся к мужскому роду.

Из потока иностранных слов, наводняющего язык в эпохи социальных потрясений и научно-технических революций, удерживается лишь некоторая часть. Процесс адаптации иноязычных слов, управляемый, как и все языковые процессы, прежде всего внутриязыковыми факторами, до какой-то степени может регулироваться и экстралингвистичесими силами — по крайней мере, возможности вмешательства человека и общества в этот процесс больше, чем в том случае, когда речь идет о фонетических и в особенности грамматических изменениях. В языковом сообществе всегда имеются консервативные силы, препятствующие проникновению в язык «засоряющих» его иностранных слов — как и вообще всем инновациям (изменениям в произношении, в том числе в ударении, сдвигам значения, проникновению в литературный язык жаргонизмов, профессионализмов и т. д.). Защита языка от иностранных слов имеет обычно еще и ярко выраженную идеологическую окраску. Однако, независимо от вызвавших их к жизни идеологических устремлений, такие консервативные силы объективно выполняют весьма важную общественную функцию поддержания естественного баланса между старым и новым, необходимого для нормального функционирования языка.

Противником употребления иноязычных слов был и И. С. Тургенев: «Берегите чистоту языка, как святыню! Никогда не употребляйте иностранных слов. Русский язык так богат и гибок, что нам нечего брать у тех, кто беднее нас». Иногда языковое сообщество идет даже на административные меры. Так, во Франции в порядке борьбы, прежде всего, с англицизмами недавно был введен список из приблизительно 3000 слов, ограничивающий возможности употребления иностранных слов в создаваемых на французском языке текстах, предназначенных для средств массовой информации (телевидение, реклама и т. п.)

Глава 2. Использование заимствованных слов в современной прессе Для употребления иноязычных слов на страницах печати характерны две противоположные тенденции: с одной стороны, новое заимствование или термин, до этого известный главным образом специалистам, употребляются без каких бы то ни было «переводов» на русский язык, комментариев, оговорок и т. п., как бы в расчете на достаточную осведомленность и квалификацию читательской аудитории, а с другой, такие же слова и даже давно функционирующие в русском языке заимствования могут становиться объектом комментариев и авторских рассуждений.

Пример первого рода — вхождение в широкий оборот ряда коммерческих и финансовых терминов: бартер, брокер, инвестиция, клиринг, дилер, дистрибьютер, монетаризм и др., политических, дипломатических, медицинских и т. п. терминов: импичмент, уотергейт, ирангейт, лобби, инаугурация, денонсация (договора), спичрайтер (автор речей какого-нибудь высокопоставленного лица), акупунктура, дианетика, апитерапия (лечение пчелиным ядом), фобии (страхи), хилеры (филиппинские лекари), экстракорпоральное оплодотворение (выращивание человеческого плода в пробирке) и т. п.

Пожалуй, никогда прежде так широко не вливалась в общий речевой оборот иноязычная лексика, обозначающая реалии, которые до недавних пор считались принадлежностью иного, «буржуазного» мира; теперь же эта лексика наполняется своим, «отечественным» содержанием: ср. такие слова, как казино, крупье, кабаре, мафия, мафиози, проституция, проститутка, наркомания, порнография, порнобизнес (плюс образования, созданные на русской языковой почве: порнуха, порнушник, порнятина и т. п.). Слово гастарбайтер, еще совсем недавно казавшееся несомненной принадлежностью «их» действительности, уже входит в нашу речь как обозначение понятия, свойственного российской реальности; ср.:

…Граждане пока предлагаемыми им суммами довольны: 300 тыс. российских рублей — это, как ни крути, несколько миллионов карбованцев. Как говорят жители Украины, за эти деньги шахтеры неделями из-под земли не вылезают. «Гастарбайтеры» с Украины, как их уже «любовно» прозвали в Москве, предпочитают российские рубли менять на доллары и отвозить их на родину… Российские работодатели (как те, что оформили свои отношения с гражданами Украины официально, так и те, кто этого не сделал) пока гастарбайтерами довольны. Один из руководителей подразделения Московской железной дороги так и сказал: «Буду брать на работу только хохлов. Они не пьют, на работу ходят как часы, морду от работы не воротят» (Сегодня. 1994. 29 марта).

Толерантное отношение к иноязычным лексическим элементам выражается в еще одном явлении, характерном, как кажется, именно для 90-х гг.: иноязычные слова и обороты становятся названиями газетных заголовков, постоянных (идущих из номера в номер) рубрик; иногда даже сохраняется иноязычное написание этих элементов. Ср., например, такие названия рубрик и заголовки в московских газетах («Сегодня», «Московский комсомолец», «Независимая газета», «Московские новости», «Вечерняя Москва», «Вечерний клуб» и нек. др.): Бомонд, Ноу-хау, Брифинг, Эпицентр, Форс-мажор, Шоу, Презентации, Тинейджер, Хит-парад, Криминал, Резонанс, Триллер, Монитор, Эксклюзив, Хеппенинг, Киднеппинг, Видеодайжест, Видеовью (по аналогии с интервью), Extra! (о сенсационных криминальных случаях), Underground (о неформальном ис кусстве), названия телепередач Российского и Московского телевидения: Бомонд, Пресс-экспресс, Пресс-клуб, Ретро-шлягер, Бизнес-кард, Экспресс-камера, Экспо-курьер, Fashion News (новости моды) и др.

Вторую тенденцию можно проиллюстрировать разного рода авторскими комментариями к употребляемой иноязычной лексике, которые в силу их метатекстового характера можно рассматривать как своеобразное нарушение автоматизма речи: говорящий останавливает свое внимание на форме высказывания, на способе выражения, что для большинства «нормальных» речевых актов весьма необычно (если исключить некоторые виды речевого общения лингвистов, у которых автоматизм речи нарушен по чисто профессиональным причинам).

В период вхождения иноязычного элемента в речевой оборот довольно обычны случаи перевода слова или термина на русский язык, его разъяснения:

Каждый в Латвии сегодня знает значение слова «апатрид». Это человек, не имеющий гражданства (Российская газета. 1994. 3 марта);

В переводе с языка «бухгалтерского» акцепт означает подтверждение предприятия-потребителя о получении им заказанной продукции. Акцептовано — значит принято, принято — значит оплачено (Советская Россия. 1988. 21 февр.);

Что такое иератизм? На этот вопрос многим ответить затруднительно. А иератизм — это… знакопоток. Так раскрывает значение этого слова художник Михаил Шварцман, который назвал свою выставку, открывшуюся в Третьяковской галерее на Крымском валу, «Иературы» (там же);

Профессиональный киллер. По-русски — убийца (Семь дней. 1993. № 30);

Это слово стало обиходным для народов десятков стран мира. Дословно «зомби» означает «живой мертвец». Понятие это пришло с острова Гаити, где существовал да, пожалуй, и поныне существует целый культ «зомби» (Советская Россия. 1988. 17 февр.);

Теперь что касается боевиков, или, как их называют [в Армении], — фидаинов (защитников народа)… (Аргументы и факты. 1990. № 31).

Нередки также комментарии пишущего (говорящего) по поводу употребительности того или иного иноязычного слова, источников его происхождения, его статуса в русском языке и т. п. Например:

В последние годы, во времена величайших парадоксов и катаклизмов—одно из любимых ныне обиходных словечек—порой уже черное выглядит белым, безнравственное нравственным и наоборот (В. Астафьев. С карабином против прогресса//Известия. 1991. 1 мая);

Но он [писатель В.П. Некрасов] должен был сказать о бое капитана Абросимова и об этой, как теперь выражаются, альтернативе (В.Кардин. Явление капитана Абросимова // Независимая газета. 1991. 2 февр.);

Одно из самых модных словечек нашего времени — «ретро» (Российская газета. 1994. 2 февр.);

Профессора Стивена Хэнка, апостола «разгосударствления», бывшего экономическим советником у генерала Пиночета, а затем у президента Рейгана, принято считать и автором термина «приватизация». Но сам эксперт по части изживания государственного сектора в экономике полагает, что приватизация — слово французское… (Куранты. 1991. № 86);

Одним из свидетельств широкой употребительности и успешного вхождения в русский язык иноязычных слов, в том числе и специальных терминов, являются случаи переносного, метафорического использования их в необычных контекстах. Такого рода употребление иноязычной лексики характерно прежде всего для языка газеты. Ср. словосочетания типа: телевизионный марафон, реанимация российской экономики, ангажированная пресса, политический бомонд, стагнация души, рейтинг вранья (первоначально слово рейтинг употреблялось только применительно к лицу: рейтинг шахматиста, рейтинг политика), пакет программ, а затем и еще более широко: пакеты предложений, пакеты дипломатических инициатив и т. п.

Приведенные примеры могут создать впечатление перенасыщенности современной русской речи иноязычными словами. На первый взгляд это действительно так. Недаром носители языка нередко остро реагируют на появление в употреблении незнакомых им слов и терминов, протестуя против «засилья иностранщины» (что, кстати, было во все эпохи значительных социальных преобразований, начиная с времен Петра I и кончая нашими днями).

На самом деле надо говорить об известной распределенности иноязычных слов — по функциональным стилям и речевым жанрам. В наибольшей степени ими насыщены газетные и журнальные тексты, в особенности те, что касаются экономики, политики, спорта, искусства, моды (но, например, в статьях, посвященных бытовым проблемам, новые заимствования довольно редки). В устной публичной речи — например, в радиои телеинтервью, выступлении в парламенте — употребление иноязычных слов-неологизмов (или недавних специальных терминов) чаще, чем в письменных текстах, сопровождается оговорками типа: так называемый монетаризм, как теперь принято выражаться, презентация и т. п., поскольку, ориентируясь на массового слушателя, говорящий ощущает эту связь с ним более остро и непосредственно, нежели автор газетной или журнальной статьи.

Обиходная речь не испытывает сколько-нибудь заметного наплыва иноязычных слов, и это понятно: будучи по большей части словами книжными, заимствования и употребляются главным образом в жанрах книжной речи.

Поскольку иноязычная лексика представляет собой такой лингвистический объект, на котором перекрещиваются самые различные социальные оценки, как самого процесса заимствования, так и конкретных заимствованных слов, заслуживают внимания и изучения с социолингвистической точки зрения различия в отношении к иноязычным словам, особенно новым. Здесь имеют значение такие характеристики говорящих, как возраст, уровень образования, род профессиональных занятий. Наблюдения показывают, что имеется некоторая зависимость между разными значениями этих характеристик, с одной стороны, и оценками иноязычной лексики — с другой: 1) с возрастом уменьшается терпимое отношение к заимствованиям: чем старше носитель языка, тем менее вероятна его толерантность в этом отношении (и, напротив, возрастает вероятность резко отрицательной оценки иноязычных инноваций); 2) с повышением уровня образования речевая адаптация новых заимствований происходит легче; 3) представители гуманитарных профессий в целом более терпимы к иноязычной лексике, чем люди, профессионально не связанные с языком, с культурой, однако здесь возможно и более сложное отношение к заимствованиям: профессионал может не замечать иноязычности терминов, обслуживающих его собственную специальность, и негативно реагировать на иноязычную терминологию в других сферах деятельности и общения.

Заключение

В данной работе основное внимание было уделено именно прессе, так как именно эта сфера общественной жизни наиболее ярко отражает текущие тенденции в развитии культуры и языка. В последние двадцать лет русский язык интенсивно пополняется заимствованными словами. Особенно много слов вошло в общественно-политическую и экономическую лексику. Это происходит потому, что страна вступила в новую общественно — политическую формацию, а также свободные рыночные отношения. В результате проведенного мною исследования, в котором я опирался на печатные издания популярных газет и исследования специалистов в этой области, стало понятно, что «заимствование» слов, как таковое, является естественным процессом. Что же помогло мне прийти к такому выводу?

Во-первых, нельзя отрицать, что язык несет в себе культуру народа и страны, а учитывая все более нарастающие темпы глобализации, обмен культур проходит намного интенсивнее, чем раньше, и, следовательно, языковые барьеры постепенно стираются.

Далее я обратил внимание на все ускоряющийся темп жизни людей, в спешке человеку намного удобнее выразить свою мысль парой интернациональных слов, чем погружаясь в дебри собственного языка, искать подходящие по смыслу синонимы.

В конце хотелось бы выразить личное суждение по поставленному вопросу. Мне кажется, что заимствование слов помогает человеку более широко взглянуть на мир, «прикоснуться» к культурам других народов. Но не стоит забывать и про собственный язык, ведь именно он является стержнем общественной жизни любой страны, так что тут, как и во многих других сферах, лучше придерживаться правила «золотой середины», ведь в основном пресса и диктует.

Список использованной литературы Язык как структура и социальная практика: Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 3. — Хабаровск, 2002

Актуальные проблемы филологии и методики преподавания: Межвузовский сборник. Часть 1. — Ростов-на-Дону, 2001

Актуальные проблемы филологии и лингводидактики. Сборник научных статей. — Курск, 2008

Материалы XII научной конференции профессорско-преподавательского состава Волгоградского государственного университета. — Волгоград, 1995

Яцутко Д. И. Новая заимствованная общественно-политическая лексика в языке российских СМИ. — М, 1999

Крысин Л. П. Русское слово, своё и чужое: Исследования по современному русскому языку и социолингвистике. — М, 2004.