География культуры. 
Социально-экономическая география

Необходимость ее развития прокламируется давно и многими авторами. Однако методологические ее основания — дело последних десятилетий. В значительной мере это объясняется сложностью и многозначностью самого слова «культура». В геокультурные исследования А. Г. Дружинин, российский географ, один из лидеров этого направления в географической науке, включает такие субдисциплины, которые по нашей схеме относятся к социальной географии в широком смысле: географию качества и образа жизни, геоэтнокультурологию, географию языков, географию религий и др. Говорят о политической, экологической, экономической культуре. Правильно ограничить этот раздел географии «географией культурных феноменов и ценностей» и географией культурной инфраструктуры, т. е. культуры в узком смысле слова, «высокой» культуры (искусство, литература), тогда определяется дисциплина как учение " о развивающихся в пространстве и времени особых территориальных образованиях — геоэтнокультурных системах" .

Компонентами таких систем являются:

• • носители культуры — население территории с его менталитетом, культурными традициями (религиозными, национальными, региональными различиями в рамках одного этноса). В силу этого география культуры тесно связана с географией религий и этногеографией;
• • совокупность деятелей культуры, кадры учреждений культуры;
• • материальные объекты социально-культурной инфраструктуры — зрелищные предприятия, музеи, библиотеки (в основном в нашей стране находящиеся в ведении Министерства культуры РФ);
• • вещественные элементы культурной среды — вне собственно инфраструктуры. Это и особенности планировки поселений, жилой застройки, памятники архитектуры, зеленое строительство, окультуренные ландшафты, а также одежда, домашняя утварь, интерьер жилых помещений.

Среди последних двух компонентов есть и относительно стабильные — окультуренные ландшафты, планировка поселений, и весьма динамичные — число зрелищных предприятий и даже число их видов, все более нивелирующиеся особенности жилья, одежды, утвари, образцы которых становятся достоянием коллекций этнографических и краеведческих музеев.

Довольно просто поддаются изучению территориальные различия в обеспеченности учреждениями культуры. Для этого достаточно данных официальной статистики. Наибольшее значение имеют сведения о пропускной способности, единовременной вместимости учреждений культуры, так сказать их мощности, о соотношении с численностью населения, о результатах работы учреждений культуры (число посещений на жителя в год, объем выручки), о коэффициенте их использования (заполняемости). Как и для других видов социальной инфраструктуры, определяется доля населения, обеспеченная клубами, библиотеками в своих поселениях. Сложнее оценить качественную сторону услуг учреждений культуры, среди которых имеются уникальные музеи, библиотеки, театры. В новых условиях необходимы исследования рынка услуг учреждений культуры, на котором обращаются огромные деньги. Очень сложно установить границы геокультурных систем. Количественная информация приводится исключительно на основе административного деления, качественные же различия устанавливаются только путем исследований на местах. не поддастся количественной оценке уровень «культурности» населения (в отличие от уровня образованности). Культуры народов сильно различаются качественно, но даже находящиеся на низком уровне общественного развития племена Амазонии являются носителями ценной культуры, даже в большей степени отличающейся своеобразием, чем культура жителей мегалополисов США. Но исследования таких культур ведут не столько географы, сколько этнографы.

Постановка же проблемы культурно-географического районирования и культурной специализации районов высоких рангов принадлежит географии. Иногда говорят об изучении «культурного ландшафта», но понимается этот термин не так, как в ландшафтоведении (т.е. измененный, облагороженный влиянием культуры природный ландшафт), а как культурный облик территории.

Своеобразен опыт определения культурной «продуктивности» регионов по числу знаменитых деятелей науки и культуры, которые родились, жили или получили образование в пределах данного региона (удельный показатель на современное население в современных границах). Результаты такой работы представлены картами в цитированной выше книге А. Г. Дружинина и С. Я. Сущего. Сделать эго сложно, ибо административное деление неоднократно менялось. Так, ?. П. Семенов-Тян-Шанский оказывается уроженцем Липецкой области, которой не существовало при его жизни. А. Н. Радищев оказывается земляком пензяков, хотя был в свое время жителем Саратовской губернии. А вот родившийся в Москве ?. Ю. Лермонтов или В. Г. Белинский, родившийся в Свеаборге (Финляндия), — в действительности пензяки. Но все же подобный анализ позволяет установить сдвиг в «продуктивности» территорий в XX в. по сравнению с XIX в. Если в XIX в. главную роль в русской литературе играли уроженцы Орловской, Тульской, Воронежской губерний, то во второй половине XX в. на первый план вышли литераторы-сибиряки (Астафьев, Вампилов, Распутин, Шукшин), как и сибиряки — блистательные драматические артисты и оперные певцы.

Ветвью географии «высокой» культуры является география искусства, которой посвящена монография Ю. А. Веденина.