Теории предпринимательства XVIII—XIX вв

Принято считать, что первым стал рассматривать предпринимателя как ключевую фигуру социально-экономической системы и поло-

жил начало научному исследованию предпринимательской деятельности Р. Кантильон. Он дает такое определение: предприниматель — это человек, действующий в условиях риска; функция предоставления капитала отличается от предпринимательской функции (1725). Таким образом, было положено начало одному из направлений в изучении предпринимательской деятельности, представители которого ее конституирующим признаком определяют риск. Естественно, речь идет не о чистом риске, который присущ любой человеческой деятельности, а о риске, связанном с деятельностью хозяйственной.

Дальнейшее развитие данная идея получила в трудах Й. Тюнена. Он определяет прибыль предпринимателя как доход, остающийся от валовой прибыли деловой операции после уплаты: 1) процента на инвестированный капитал; 2) платы за управление и 3) страховой премии по исчислимым рискам потерь. Вознаграждение предпринимателя, по его мнению, является доходом за принятие на себя тех рисков, которые из-за их непредсказуемости не покроет ни одна страховая компания.

Серьезный вклад в развитие данной концепции внес Ф. Найт. Он утверждал, что многие из неопределенностей экономической жизни подобны шансам умереть в обусловленном возрасте: их объективная вероятность исчислима, поэтому они могут быть переложены на чужие плечи посредством страхования. Такого рода риски становятся статьей издержек производства, вычитаемой из прибыли или убытков, а не их причиной. Однако существуют неопределенности иного рода, которые никогда не могут быть подвержены объективному измерению, так как они касаются беспрецедентных ситуаций. «Единственный „риск“, ведущий к прибыли, — замечал Ф. Найт, — есть уникальная неопределенность, проистекающая от осуществления функции ответственности в последней инстанции. Эта неопределенность по своей природе не может быть ни застрахована, ни капитализирована, ни оплачена в форме заработной платы (salaried)»^[1].

Первый этап позитивного исследования предпринимательской деятельности, безусловно, был серьезным научным достижением, но и имел слабые стороны. Заслугой Р. Кантильона является, во-первых, постановка проблемы (в науке постановка проблемы нередко бывает не менее значимой, чем ее решение), во-вторых, разделение капитала на капитал-собственность и капитал-функцию. В то же время определение предпринимателя как носителя риска привело самого Р. Кантильона и его последователей к ошибочному отождествлению сущности предпринимателя и менеджера.

Следующий шаг в становлении теории предпринимательства был связан с появлением классической политической экономии, с исследованиями его выдающихся представителей. А. Смит в своем главном труде «Исследования о природе и причинах богатства народов» (1778), естественно, не обошел проблему предпринимательства. Он был знаком с анализом Р. Кантильона, но не придал ему особого значения. А. Смит, как и все «классики», смешивал функции капиталиста и предпринимателя, т. е. отождествлял функцию собственности на капитал с предпринимательской функцией. Его постулат о «невидимой руке рынка» в определенной степени делал роль предпринимателя в рыночных отношениях почти пассивной. Эта «рука», т. е. стихийные силы рынка, заставляют предпринимателя действовать в интересах общества, производя нужную продукцию в нужных количествах и нужного качества. Если же он по каким-то причинам не подчиняется «невидимой руке рынка», то экономически погибает.

А. Смит считал, что каждый участник процесса создания общественных благ получает «плату» за ресурс, предоставленный для их производства. Предприниматель получает процент на вложенный в дело капитал, рабочие — заработную плату, землевладельцы — ренту. При этом, по мнению А. Смита, не возникает никакого противоречия между собственниками факторов производства. Рост капитала повышает цену, а потому рабочие и капиталисты одинаково заинтересованы в развитии производства.

Поскольку предприниматели проявляют наибольшую заинтересованность в росте производства, постольку именно они выступают главным условием социально-экономического прогресса. Любое вмешательство государства в экономические процессы с целью ограничить свободную конкуренцию, по А. Смиту, разрушительно для саморегулируемой рыночной системы, а потому недопустимо.

Другой выдающийся представитель классической политической экономии, Д. Рикардо, относился к предпринимателю как обязательному участнику экономической жизни, главному инициатору повышения эффективности производства, но и на уровень главных факторов производства тоже его не поднимал. По мнению Д. Рикардо, предприниматель выступает лишь как инвестор.

Тем не менее именно Д. Рикардо одним из первых обратил внимание, что предпринимательская деятельность не должна ограничиваться только извлечением прибыли. Он считал, что результатом предпринимательской деятельности должна быть не одна лишь личная польза отдельной личности, но и ощутимая общественная польза. Тем самым была обозначена проблематика социальной ответственности бизнеса.

В целом классическая политическая экономия положительно оценивает предпринимательство и не ставит под сомнение правомерность получения предпринимателем прибыли. В то же время появляются исследования, в которых это право оспаривается, и деятельность предпринимателя рассматривается с критических позиций.

Создаются теории, которые предпринимательство рассматривают как явление скорее отрицательное, чем положительное, и выступает с его резкой критикой. Одним из самых жестких критиков капиталистической экономики можно назвать К. Маркса, который рассматривает предпринимательскую прибыль как часть неправомерно присвоенного труда рабочих, результат эксплуатации. Таким образом, капитал как собственность, по мнению Маркса, не является источником предпринимательского дохода. Он делает разделение совокупной прибыли на процент и предпринимательский доход. На первый взгляд такое разделение дает право управленцу-капиталисту на получение дохода как платы за его производительную функцию. Но это для К. Маркса не имеет никакого значения, поскольку, по его мнению, обе части прибыли имеют эксплуататорскую природу, так как возникают только в процессе функционирования капитала.

Одним из наиболее последовательных критиков предпринимательской экономики выступает основоположник институционально-социологического направления экономической теории Т. Веблен, представляющий предпринимателей праздным классом^[2]. Хорошо зная теорию К. Маркса и не соглашаясь с ним по принципиальным вопросам, он также, хотя и по иным причинам, считал, что буржуазия не только бесполезна, но и вредна для общества. Правда, в отличие от К. Маркса определял классовую борьбу не как антагонистическое противостояние капиталистов и пролетариата, а как борьбу между бизнесменами и инженерами. Он предрекал неизбежную гибель капиталистической системы, поскольку отказывал капиталистическим предпринимателям в праве называться созидательным фактором производства, которое может существовать и без них. Более того, по мнению Т. Веблена, они своим паразитическим потреблением тормозят общественный прогресс, непроизводительно расходуя ресурсы, которые можно было бы использовать во благо, постоянно усиливают классовые противоречия.

Автор теории праздного класса воспринимает предпринимателей не как организаторов производства, а как собственников производства, которые в таковом качестве совсем не обязательны и даже вредны. Капиталистическое присвоение, таким образом, становится неэффективным из-за неадекватной ему, пришедшей из далекого прошлого, системы присвоения. Частное присвоение результатов производства, по мнению Веблена, является не стимулирующим фактором, а тормозом общественного развития.

• [1] Цит. по: Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. М., 1994. С. 428.
• [2] Веблен Т. Теория праздного класса. Экономическое исследование институтов. М., 1984.