История развития законодательства о разбое

СОДЕРЖАНИЕ Введение

Глава 1. История развития законодательства о разбое

Глава 2. Юридический анализ состава разбоя

2.1 Объективные признаки разбоя

2.2 Субъективные признаки разбоя

Заключение

Конституция Республики Казахстан провозгласила Казахстан правовым, демократическим государством, что потребовало надежных гарантий охраны прав и свобод человека и гражданина. Результатом такого подхода стало принятие Уголовного кодекса 16 июля 1997 года. Уголовное право, как отрасль права своей задачей имеет: охрану прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Республики Казахстан от преступного посягательства, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступления. Общественные отношения, регулируемые нормами Уголовного права, возникают только в результате совершения правонарушения, причем в наиболее полной для общества форме — преступлении. Преступность, как социальное явление имеет свои объективные и субъективные причины и влечет неблагоприятные последствия для окружающих.

В целях реализации конституционных норм разработана Программа профилактики правонарушений и борьбы с преступностью в Республике Казахстан на 2003;2004 годы, в которой говорится: «Предупреждение правонарушений и борьба с преступностью, обеспечение общественной безопасности являются конституционным условием стабильного существования и поступательного развития общества, создания достойных условий и уровня жизни казахстанских граждан» Программа профилактики правонарушений и борьбы с преступностью в республике Казахстан на 2003;2004 годы. Постановление Правительства Республики Казахстан от 29 декабря 2002 года // САПП. 2002. № 48. С. 86.

Задача правоохранительных органов состоит не только в реализации характерных мероприятий за совершение уголовно-наказуемые правонарушения, сколько уяснение причин и условий совершения преступлений и предупреждение такого социально-опасного деяния, как разбой.

Разбой — это преступление, предусмотренное ст. 179 УК РК. Разбоем признается нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.

За последние несколько лет число данного вида преступления резко возросло. Разбой — это опасное деяние, поскольку преступник посягает одновременно не отношение собственности и на здоровье человека. Совершая разбой, преступник проявляет явное неуважение к закону и попирает все моральные и этические нормы.

По данным Комитета по правовой статистике за 2004 год по стране зарегистрировано 3003 разбойных нападения, тогда как в 2003 году их зарегистрировано 2279 Сборник статистических данных о преступности коррупционных правонарушениях в Республике Казахстан за 12 месяцев 2004 г. Астана, 2005. С.

В современных условиях развития Республики Казахстан и решения задач предупреждения преступности уголовно-правовые проблемы борьбы с преступностью требуют новых теоретических разработок и практического применения. Однако на фоне заметных успехов в изучении теоретических и методологических вопросов о преступлении, учения о составе преступления, институтов уголовной ответственности, наказания, соучастия, достижения по исследованию разбойных нападений как уголовно-противоправного деяния не столь впечатляющи.

Свидетельством данного положения может служить отсутствие до настоящего времени фундаментальных комплексных исследований и работ в этом направлении, а анализ юридической, социологической, политической и другой литературы показывает, что теоретическим проблемам в изучении разбойных преступлений в уголовном праве со стороны ученых и практиков придается недостаточное значение. Этим и определяется актуальность данной работы.

Изучению отдельных аспектов борьбы с разбойными нападениями посвящены работы И. Ш. Борчашвили, В. А. Владимирова, Н. С. Гагарина, Е. Каиржанов, Г. А. Кригера, М. П. Михайлова, А. В. Наумов, Ш. Тогайбаевой и др.

Актуальность решения проблемы борьбы с подобными преступными деяниями и их повышенная общественная опасность предопределили цель данной контрольной работы — осуществить уголовно-правовую характеристику разбоя с точки зрения действующего российского законодательства.

В задачи работы входит:

Показать развитие состава разбоя в российском уголовном праве.

Охарактеризовать разбой в современном уголовном праве как преступление против собственности.

Определить объект, объективную сторону, субъект и субъективную сторону разбоя.

Исследовать квалифицирующие признаки преступления.

Проанализировать судебную практику.

Теоретической основой работы послужили труды отечественных теоретиков и практиков, законодательные и нормативные акты СССР и РФ, материалы судебной практики.

Глава 1. История развития законодательства о разбое

Обратимся к анализу уголовно-правового регулирования разбоя в период советского государства. В УК РСФСР 1922 г. (8, ст. 81) разбой определен как открытое, с целью похищения имущества, нападение отдельного лица на кого-либо, соединенное с физическим или психическим насилием, грозящим смертью или увечьем (ст. 184). Это преступление каралось лишением свободы на срок не ниже трех лет со строгой изоляцией, а при рецидиве — высшей мерой наказания. Разбой, совершенный группой лиц (бандитизм), карался смертной казнью. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что момент окончания преступления в виде разбоя по-прежнему, как и в период империи, в уголовно-правовой литературе в те годы определялся с момента завладения имуществом. Тогда же объект преступления и предмет преступления при хищениях отождествлялись (9. с. 48). Принятый после образования СССР УК РСФСР 1926 г. принципиальных изменений в диспозицию разбоя не внес.

В УК РК 1959 г. (10, ст. 76−2) разбой как вид преступного деяния рассматривался в двух видах, а именно: как хищение государственного или общественного имущества и разбой как хищение личного имущества граждан. В первом случае разбой (простой состав) наказывался лишением свободы на срок от трех до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой, во втором случае — лишением свободы на срок от трех до десяти лет; как видно, более строго наказывалось хищение государственного или общественного имущества, которому отдавался приоритет в уголовно-правовой охране, согласно политико-правовой концепции советского общества Уголовно-процессуальный кодекс. Каз ССР. Алматы, 1959. С. 56.

Таким образом, государство повышало свой авторитет перед личностью 4 Макеев В. В. Особенности регулирования разбоя в истории уголовного права России // Юристь-Правоведъ.2003 № 1.С. 58. Это находило отражение в самой конструкции Особенной части, а именно в том, что глава о преступлениях против социалистической собственности находится в перечне глав второй, а глава о преступлениях против личной собственности граждан — лишь в пятой. И особенно наглядно это проявилось в том, что глава о преступлениях против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности находится после главы о преступлениях против социалистической собственности. Такое структурное расположение применялось в течение долгих тридцати трех лет под воздействием партийно-коммунистической идеологии.

Разбой определялся законодателем следующим образом: нападение с целью завладения государственным или общественным имуществом, соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья лица, подвергшегося нападению, или с угрозой применения такого насилия.

Квалифицирующие признаки разбоя были определены так:

" Те же действия, если они совершены:

а) по предварительному сговору группой лиц;

б) с применением оружия или других предметов, используемых в качестве оружия;

в) с причинением тяжких телесных повреждений;

г) особо опасным рецидивистом;

л) лицом, ранее совершившим разбой с целью завладения государственным или общественным имуществом или личным имуществом граждан, либо бандитизм;

е) если эти действия были направлены на завладение государственным или общественным имуществом в крупных размерах.

После принятия кодекса в уголовно-правовой литературе уже сложились доминирующие представления о признаках преступного хищения имущества, к числу которых относились безвозмездность, противоправность действий виновного, причинение имущественного ущерба собственнику имущества. Что касается корыстного мотива, то он также считался признаком хищения, хотя была и иная точка зрения, согласно которой, при хищении корыстный мотив был необязателен. Подавляющая часть преступлений в виде разбоя наказывалась лишением свободы.

Некоторые изменения в законодательстве, регулирующем уголовную ответственность за преступления, против социалистической и личной собственности граждан, произошли в 1960; 1982 гг. Наиболее существенное изменение было внесено Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 декабря 1982 г., которым к квалифицирующим обстоятельствам было отнесено совершение кражи, грабежа и разбоя с проникновением в помещение или иное хранилище либо в жилище (последнее относилось к хищениям личной собственности граждан).

Можно констатировать, что в истории уголовного права Республики Казахстан разбой как вид преступного посягательства имел место всегда. Соответствующие нормы содержались уже в первых известных памятниках казахского права. В течение истории разбой иногда охватывался понятием «грабеж».

Если обратиться к казахскому обычному праву, которое действовало в Казахстане до 1917 года наряду с общеимперской системой права, а отдельные его нормы, не противоречащие декретам и программе новой власти Вербовая О. В. Уголовно-правовая борьба с бандитизмом. — Алматы, 1997. С. 101. По казахскому обычному праву были известны такие основные виды преступлений, как убийство, телесные повреждения, оскорбление, воровство, грабёж, умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества. Почти все виды имущественных преступлений обозначались одним названием «воровство». Разбой (шабу) и грабёж (тонау) хотя и были известны, но нее имели современного значения. По Уложению Тауке и по позднейшим нормам обычного права, как указывает Г. М. Культелеев, «за воровство, сопровождавшееся насилием, убийством, наказывали как за два преступления, посредством складывания наказания за воровство и убийство. «Кто сделал воровство и убийство вместе, тот платит за два преступления» , — гласит закон Тауке. На основании подобных норм обеспечивалась наказуемость разбоя, поэтому разбой не выделялся как отдельный вид преступления Культелеев Т. М. Уголовное право казахов. — Алма-Ата, 1955. С. 111.

Уголовный кодекс Республики Казахстан 1997 года включает группу норм об ответственности за преступления против собственности (глава 6). Расположение данной главы особенной части УК отвечает современным требованиям о месте собственности в системе социальных ценностей. Право собственности принадлежит к числу важнейших социальных благ личности.

Глава 2. Юридический анализ состава разбоя

2.1 Объективные признаки разбоя

Важное значение для определения природы разбоя, для выяснения характера и степени его общественной опасности имеет установление объекта этого преступления. Общественная опасность преступного деяния зависит от того, насколько ценным и важным является нарушенное им благо, а также насколько серьезным может оказаться вред, причиненный этому благу.

Разбой — двухобьектное преступление: он непосредственно посягает на отношения собственности и на здоровье человека. В рамках состава разбоя каждый из названных объектов относится к категории основных. Вместе с тем, законодатель отнес норму об ответственности за разбой к группе преступлений, посягающих на отношения собственности, имея очевидно ввиду, что жизнь и здоровье человека охраняются другой многочисленной и к тому же обособленной системой уголовно-правовых норм Особенной части Уголовного Кодекса, т. е. что собственности придается приоритетное значение в рамках данной равнозначности объектов уголовно-правовой охраны. Причем этот вывод не противоречит Конституции РК, где человек, его права и свободы, являются высшей ценностью Республики Казахстан.

Таким образом, разбой посягает одновременно на 2 объекта — на собственность и личность. Такая направленность разбоя обусловлена самой сущностью этого преступления, которая состоит в стремлении преступника завладеть чужой собственностью путем применения насилия к потерпевшему Исаев М. М. Уголовное право. Имущественные преступления. М., 1988, с. 39.

Только при наличии посягательства на эти два объекта можно признать в действиях виновного состав разбоя. В юридической литературе высказывалось мнение, что объекты, на которые посягает разбой, не являются равноценными и что в связи с этим один из них является главным, определяющим, а другой имеет второстепенное значение. Михайлов М. П. «Уголовная ответственность за кражу личного имущества. Москва, 1958. С. 122

М. П. Михайлов, например, утверждает, что более важным из двух объектов разбоя является личность. Эту позицию разделяет в своей монографии и М. Б. Гугучия Гугучия М. Б. «Ответственность за разбой по советскому уголовному праву». Сухуми, 1958, с. 21. Признание личности главным и определяющим объектом разбоя, по мнению названных авторов, вытекает из того, что согласно закону одно создание опасности для жизни или здоровья потерпевшего образует оконченный состав разбоя, в то время как Факт завладения имуществом не имеет квалифицирующего значения. Нам представляется, что в настоящее время спор о сравнительной ценности объектов разбоя не имеет практического значения. В системе новых уголовных кодексов этому преступлению отведено место в главах, предусматривающих преступления против собственности. При этом законодатель исходил из того, что решающее значение в данном преступлении имеет цель завладения чужим имуществом. Посягательство же на личность при разбое выступает как средство завладения чужим имуществом. Ценность и важность этого объекта законодатель учел при определении конструкции состава разбоя.

Называя объектом разбоя чужую собственность, следует иметь в виду общественные отношения по распределению материальных благ, посягательство на которые выражается в нарушении гарантированной государственной, кооперативной, или общественной организации или отдельному лицу возможности распоряжаться принадлежащей ему имуществом по своему усмотрению. Направленность разбоя против общественных отношений собственности выражается конкретно в посягательстве на чужое имущество, являющееся материальным выражением этих общественных отношений. В результате разбойного посягательства на личность нарушаются общественные отношения, гарантирующие неприкосновенность жизни и здоровья членов общества. Посягательство на эти общественные отношения выражается либо в причинении реального вреда здоровью, либо в создании опасности для жизни и здоровья лица, подвергшегося нападению. В составах разбоя предметом преступного посягательства является государственное, кооперативное, общественное или личное имущество. Ценность имущества, на завладение которым направлено разбойное нападение, может быть различной. При этом нередки случаи, когда путем применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, преступник завладевает имуществом, имеющим явно незначительную стоимость.

Это имеет значение тогда, когда преступник совершает разбойное нападение на граждан, случайно встретившихся ему в момент наступления преступного намерения или вскоре после этого. В таких случаях преступнику чаще всего неизвестно, какое имущество находится у потерпевшего, и, при совершении нападения он исходит из намерения завладеть любыми ценностями или вещами, которые окажутся у потерпевшего Владимиров В. А. Квалификация преступлений против собственности. — М., 1968. С. 26. Г. А. Кригер. «Борьба с хищениями соц. имущества», М., 1965, с. 62.

В связи с рассмотрением вопроса о предмете посягательства на чужую собственность, в юридической литературе неоднократно высказывалось мнение, что предметом этих посягательств не должны признаваться документы и вещи, не представляющие сами по себе материальной ценности, но дающие право на получение определенной доли чужого имущества (как государственного, так и личного). Например, доверенности, квитанции на сданный на хранение багаж, номерки гардероба. Сторонники этого мнения считают, что изъятие таких документов следует рассматривать в качестве приготовления к хищению, так как сами документы выступают средством, с помощью которого преступник рассчитывает впоследствии получить имущество. Кригер. «Борьба с хищениями соц. имущества», М., 1965, с. 62 Хотя и при разбойном посягательстве определенные документы не утрачивают своего значения как средства завладения имуществом, однако, поскольку законодатель признает разбой оконченным с момента совершения насилия, насильственный способ, к которому прибегает преступник, чтобы завладеть этими документами дает основание расценивать действия виновного как оконченное преступление, а не приготовление к нему.

Нельзя усмотреть разбоя в тех случаях, когда насилие применяется с целью завладения документами личного неимущественного характера. Такого рода действия должны квалифицироваться по соответствующим статьям Уголовного Кодекса РК.

Нельзя усмотреть разбоя в тех случаях, когда насилие применяется с целью завладения документами личного неимущественного характера. Такие действия должны квалифицироваться по соответствующим статьям Уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за преступления против личности, в зависимости от умысла виновного и того конкретного вреда, который причинен интересам личности.

Предметом разбоя может быть только государственное, общественное или личное имущество граждан, т. е. такое имущество, в отношении которого у виновного нет ни действительного, ни предполагаемого права распоряжаться им как своим собственным.

Особенности любого преступления находят свое выражение во внешних проявлениях преступной деятельности. Совокупность признаков, которыми характеризуются эти внешние проявления преступления, принято именовать объективной стороной состава преступления. С объективной стороны разбой выражается в нападении с целью хищения чужого имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия. В содержательной структуре диспозиции ст. 179 УК РК можно выделить следующие конструктивные элементы: 1) нападение; 2) с целью похищения чужого имущества; 3) соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья человека, или 4) с угрозой применения такого насилия.

Такое определение разбойных действий создает представление, что одновременное указание законодателя на «нападение» и «насилие» обусловлено различием этих понятий. Поэтому в юридической литературе, посвященной исследованию разбоя, обычно предпринимается попытка дать самостоятельное определение каждого из этих понятий. Однако ознакомление с определениями «нападения», предлагаемыми различными авторами, показывает, что выявление сущности нападения обычно сводится к характеристике насилия, применяемого при разбое Гагарин Н. С. «Ответственность за разбой и грабеж по советскому уголовному праву. Алма-Ата, 1963 г. с. 53.

Так, М. П. Михайлов пишет, что «под разбойным нападением следует понимать такие действия виновного, которые непосредственно направлены к преодолению путем физического или психического воздействия, возможного или действительного сопротивления завладению чужим имуществом со стороны потерпевшего М. П. Михайлов. «Уголовная ответственность за кражу личного имущества и разбой», М., 1958, с. 169.

Авторы учебника Уголовного права хотя и делают попытку разграничить понятия «нападение» и «насилие», указывая, что при разбое насилие может быть применено в момент нападения, после начала нападения, а также после окончания нападения, однако даваемая ими характеристика объективной стороны разбоя касается лишь «насилия. Советское уголовное право. Особенная часть. Изд-во ЛГУ, 1959, с.221

В.А.Владимиров определяет разбойное нападение как «активное, внезапное действие, создающее опасность немедленного и непосредственного применения насилия над личностью потерпевшего, опасного для его жизни и здоровья, совершенное с целью завладения чужим имуществом». Владимиров В. А. «Борьба с посягательствами на личную собственность по советскому уголовному праву». Т. 2., М., 1967, с 230−231 Критикуя допускаемую в юридической литературе подмену понятия «нападение» понятием «насилие», В. А. Владимиров пытается доказать, что сущность нападения состоит не в применении насилия, а в создании реальной опасности насилия. Однако далее В. А. Владимиров оказывается не последовательным, утверждая, что «нападение — это процесс, начинающийся в момент, когда нападающий своими активными действиями создает непосредственную и реальную опасность применения насилия, и, заканчивающийся в момент завладения имуществом.

Еще более непоследовательным является утверждение автора о том, что таящаяся в нападении опасность насилия реализуется путем непосредственного Физического воздействия на личность потерпевшего, которое осуществляется либо путем непосредственного применения физической силы, либо путем использования орудий насилия. Все это показывает, что, несмотря на желание В. А. Владимирова провести четкое разграничение «нападения» и «насилия», ему также не удалось избежать «смешения» этих понятий. И это не случайно. Усмотреть какие какие-либо различия между этими понятиями, с точки зрения их юридической значимости, практически невозможно. Даже если исходить из определения нападения как создания реальной опасности применения насилия, то и в этом случае действия, которые внушают потерпевшему опасение оказаться подвергнутым насилию, сами по себе уже являются психическим насилием. Действия виновного, хотя и предпринятые с намерением в последующем применить насилие, но не внушающие потерпевшему подобного опасения, не могут расцениваться как нападение, а представляют собой лишь приготовление к разбою. Начало же нападения, по сущности этого понятия в составе разбоя, всегда должно во времени совпадать с физическим или психическим насилием, разновидностью которого может являться и внушение опасения потерпевшему быть подвергнутым насилию. Поэтому при определении разбоя были бы более уместными слова «…выразившиеся в насилии», а не «…соединенное с насилием.» Такое определение разбоя нисколько бы не изменило бы сущности этого состава преступления и вместе с тем избавило бы теоретиков от изыскания каких-то особых помимо насилия, признаков, характеризующих нападение. Однако, в научном комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации под редакцией Ю. И. Скуратова 1996 года выпуска, при определении понятия «нападение» по прежнему используется сочетание «. .соединенное с насилием» .

Под нападением следует понимать внезапные для потерпевшего агрессивные действия виновного, которые соединены с насилием или угрозой применения насилия. Нападение и непосредственно следующее за ним насилие угроза) составляют органическое единство двух неразрывных агрессивных актов, субъективно объединенных единой целью — хищение чужого имущества. Поэтому о нападении как самостоятельном объективном признаке разбоя можно говорить весьма условно, имея в виду, что вне насилия или угрозы применения насилия оно теряет уголовно-правовое значение. Нападение, не соединенное с агрессивным насильственным поведением виновного, лишается всякого смысла, ибо в таком случае оно не может быть средством завладения чужим имуществом, подавления воли и решимости потерпевшего к сопротивлению или, во всяком случае, к воспрепятствованию захвата имеющихся у него материальных ценностей. Эту особенность рассматриваемого признака надо учитывать, устанавливая объективную сторону состава разбоя. Изъятие чужого имущества типично для кражи, разбоя. Грабежа, когда он завершается фактическим завладением предмета посягательства. «Изъятие, о котором говорит закон, есть не что иное, как противоправное извлечение, вывод, удаление и любое другое обособление имущества из владения собственника с одновременным переводом его в фактическое незаконное физическое обладание преступника. Обязательным объективным признаком хищения является безвозмездность изъятия (обращения) чужого имущества в свою пользу или в пользу других лиц. Под безвозмездным следует понимать изъятие чужого имущества без предоставления его собственнику полного эквивалента стоимости похищенного в виде определенной суммы денег, другого равноценного имущества.

Закон, говоря о физическом насилии как признаке разбоя, определяет его в общем, виде как «опасное для жизни и здоровья». Поскольку смерть потерпевшего как результат применения к нему насилия не охватывается составом разбоя, можно сделать вывод, что речь идет об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни в момент причинения, независимо от наступления последствий, указанных в ст. 103 УК РК. Следовательно, в ч.1 ст. 179 УК РК имеется ввиду только такое насилие, которое выразилось в причинении средней тяжести (ст. 104 УК РК) или легкого вреда здоровью ст. 105 УК РК) потерпевшего. Для констатации именно такого характера вреда по делам о разбое необходимо проводить судебно-медицинскую экспертизу.

При оценке степени тяжести примененного виновным насилия следует учитывать не только последствия в виде причинения вреда здоровью потерпевшего, но и интенсивность, продолжительность, способ применения, орудия преступления.

Вполне понятно, что всякое, даже самое незначительное расстройство здоровья обуславливает и некоторую опасность для жизни потерпевшего (в случае осложнения заболевания, возможного заражения и т. д.). Однако, говоря при определении разбоя о насилии, опасного для жизни, законодатель имеет в виду такое насилие над потерпевшим, которое создает непосредственную угрозу для жизни. Например, таким насилием может быть удушение человека, длительное и неоднократное удержание головы человека в ванной, наполненной водой, надевание на голову полиэтиленового пакета с целью вызвать удушье, сбрасывание со значительной высоты, выталкивание на ходу из поезда или других транспортных средств и некоторые другие насильственные действия. Даже если в результате такого насилия, примененного с целью завладения чужим имуществом, и не причиняется вреда здоровью потерпевшего, содеянное должно квалифицироваться как простой разбой, поскольку во всех этих случаях реальная опасность для жизни потерпевшего в момент применения насилия несомненна. Опасное для жизни насилие, предусмотренное ст. 179 ч.1 УК РК, следует отличать от насильственных действий, повлекших причинение опасного для жизни тяжкого телесного повреждения, которые образуют наиболее опасный вид разбоя, предусмотренный ст. 179 ч. 2 УК РК. Процесс, начинающийся в момент, когда нападающий своими активными действиями создает непосредственную и реальную опасность применения насилия, и, заканчивающийся в момент завладения имуществом.

Еще более непоследовательным является утверждение автора о том, что таящаяся в нападении опасность насилия реализуется путем непосредственного физического воздействия на личность потерпевшего, которое осуществляется либо путем непосредственного применения физической силы, либо путем использования орудий насилия. Все это показывает, что, несмотря на желание В. А. Владимирова провести четкое разграничение «нападения» и «насилия», ему также не удалось избежать «смешения» этих понятий Владимиров В. А. Квалификация преступлений против собственности. — М., 1968. С. 25. И это не случайно. Усмотреть какие какие-либо различия между этими понятиями, с точки зрения их юридической значимости, практически невозможно. Даже если исходить из определения нападения как создания реальной опасности применения насилия, то и в этом случае действия, которые внушают потерпевшему опасение оказаться подвергнутым насилию, сами по себе уже являются психическим насилием. Действия виновного, хотя и предпринятые с намерением в последующим, применить насилие, но не внушающие потерпевшему подобного опасения, не могут расцениваться как нападение, а представляют собой лишь приготовление к разбою. Начало же нападения, по сущности этого понятия в составе разбоя, всегда должно во времени совпадать с Физическим или психическим насилием, разновидностью которого может являться и внушение опасения потерпевшему быть подвергнутым насилию. Поэтому при определении разбоя были бы более уместными слова «. .выразившиеся в насилии», а не «…соединенное с насилием».

Такое определение разбоя нисколько бы не изменило сущности этого состава преступления и вместе с тем избавило бы теоретиков от изыскания каких-то особых помимо насилия, признаков, характеризующих нападение. Однако в научном комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации под редакцией Ю. И. Скуратова 1996 года выпуска Комментарий к УК РФ под редакцией Ю. И. Скуратова. — М, 1996. стр. 123, при определении понятия «нападение» по прежнему используется сочетание «…соединенное с насилием».

Под нападением следует понимать внезапные для потерпевшего агрессивные действия виновного, которые соединены с насилием или угрозой применения насилия. Нападение и непосредственно следующее за ним насилие (угроза) составляют органическое единство двух неразрывных агрессивных актов, субъективно объединенных единой целью — хищение чужого имущества. Поэтому о нападении как самостоятельном объективном признаке разбоя можно говорить весьма условно, имея в виду, что вне насилия или угрозы применения насилия оно теряет уголовно-правовое значение. Нападение, не соединенное с агрессивным насильственным поведением виновного, лишается всякого смысла, ибо в таком случае оно не может быть средством завладения чужим имуществом, подавления воли и решимости потерпевшего к сопротивлению или, во всяком случае, к воспрепятствованию захвата имеющихся у него материальных ценностей. Эту особенность рассматриваемого признака надо учитывать, устанавливая объективную сторону состава разбоя.

Закон, говоря о физическом насилии как признаке разбоя, определяет его в общем, виде как «опасное для жизни и здоровья. Поскольку смерть потерпевшего как результат применения к нему насилия не охватывается составом разбоя, можно сделать вывод, что речь идет об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни в момент причинения, независимо от наступления последствий, указанных в ст. 103 УК РК. Следовательно, в ч.1 ст. 179 УК РК имеется ввиду только такое насилие, которое выразилось в причинении средней тяжести (ст. 104 УК РК или легкого вреда здоровью (ст. 105 УК РК) потерпевшего. Для констатации именно такого характера вреда по делам о разбое необходимо проводить судебно-медицинскую экспертизу.

Таким насилием может, например, быть удушение человека, длительное и не однократное удержание головы человека в ванной, наполненной водой, надевание на голову полиэтиленового пакета с целью вы звать удушье, сбрасывание со значительной высоты, выталкивание на ходу из поезда или других транспортных средств и некоторые другие насильственные действия. Даже если в результате такого насилия, примененного с целью завладения чужим имуществом, не причиняется вред здоровью потерпевшего, содеянное должно квалифицироваться как простой разбой, поскольку во всех названных случаях реальная опасность для жизни потерпевшего в момент применения такого насилия несомненна. Опасное для жизни насилие, предусмотренное ст. 179 ч.1 УК РК, следует отличать от насильственных действий, повлекших причинение опасного для жизни тяжкого телесного повреждения, которые образуют наиболее опасный вид квалифицированного разбоя.

В связи с выяснением понятия насилия представляет интерес вопрос о квалификации случаев завладения чужим имуществом путем применения одурманивающих веществ. В теории уголовного права этот вопрос решается по-разному. А. А. Пионтковский и некоторые другие авторы высказывают мнение, что не может быть состава разбоя в действиях преступников, которые дают своей жертве одурманивающие средства, чтобы, пользуясь бессознательным состоянием потерпевшего, похитить его имущество. Такое решение этого вопроса обосновывается тем, что в случаях применения одурманивающих средств отсутствует сознание потерпевшим факта осуществления над ним насилия. Противоположную точку зрения высказывают А. Н. Игнатов и М. Б. Гугучия. По их мнению, всякое применение одурманивающих средств к потерпевшему с целью завладения его имуществом должно рассматриваться как разбой. Эта позиция представляется более правильной. Применительно к действующему законодательству эта точка зрения должна быть уточнена лишь тем, что для квалификации подобных действий, как разбоя, необходимо, чтобы используемые преступником одурманивающие средства были опасными для жизни и здоровья потерпевшего. Оказание воздействия на потерпевшего путем применения сильных одурманивающих или ядовитых веществ по тяжести вреда, который может быть причинен здоровью потерпевшего, не отличается от применения опасного для здоровья физического насилия. Что же касается отсутствия сознания потерпевшим факта применения в отношении его одурманивающих веществ, то и это обстоятельство не может исключить ответственности за разбой. В судебной практике нередки случаи, когда преступник, рассчитывая застать потерпевшего врасплох и обеспечить тем самым большую надежность достижения преступной цели, совершает нападение из засады, в отношении спящих, пьяных и других лиц, способных в силу каких-либо причин оказать сопротивление. И хотя во всех этих случаях также отсутствует сознание потерпевшим происходящего, те же авторы не отрицают того, что такие действия должны квалифицироваться как разбой. Независимо от ухищрений, к которым могут прибегать преступники в целях завладения чужим имуществом, квалификация совершенных ими действий должна производиться с учетом характера примененного насилия, степени его опасности для здоровья потерпевшего.

Более осторожный подход к квалификации виновных должен иметь место в тех случаях, когда беспомощное состояние потерпевшего достигается путем спаивания его спиртными напитками. Ответственность за разбой в таких случаях может наступать лишь тогда, когда потерпевшего заставили принять спиртное насильно (например, путем угрозы). В случаях же добровольного употребления спиртных напитков ответственность за разбой должна быть исключена.

Насилие при разбое может выражаться в угрозе применить насилие, опасное для жизни и здоровья потерпевшего, в случае если он не передаст имущество или не даст согласие на его изъятие. Угроза насилием является средством воздействия на психику потерпевшего и направлена на то, чтобы заставить потерпевшего подчиниться преступным требованиям.

Психическое насилие при разбое состоит в угрозе (запугивании) немедленного применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, чаще всего, в качестве которого выступает либо собственник, либо законный владелец имущества. Потерпевшим могут быть в отдельных случаях и посторонние по отношению к имуществу граждане, если они начали активно воспрепятствовать незаконному изъятию имущества, а преступник прибегает к угрозе такого рода в целях преодолеть сопротивление с их стороны и завершить процесс завладения ценностями. Такая например, ситуация возможна, при незаконном вторжении преступника в квартиру с целью хищения имущества, в которой в это время находились гости, а ее хозяин отлучился на некоторое время за покупками в соседний магазин. Правда, в этом случае, при квалификации содеянного виновным необходимо применять еще квалифицирующий признак «проникновение в жилище, помещение или иное хранилище». Научный комментарий к УК РФ под редакцией Ю. И. Скуратова, Москва, 1996, стр. 365

Угроза должна быть наличной, реальной и действительной. Форма ее внешнего выражения не имеет принципиального значения: чаще всего она выражается словесно, но не исключается и доведение ее посредством жестов, конклюдентных действий, например, путем демонстрации огнестрельного или холодного оружия, которое может быть реально приведено в действие, если требование преступника немедленной передачи ему ценностей не будет осуществлено потерпевшим. Важно, чтобы угроза, выраженная в той или иной очевидной для последнего форме, субъективно воспринималось им как реальная и действительная, создавала в силу этого убеждение, что она будет реализована, если виновный встретит с его стороны какое либо противодействие преступлению. Поэтому цель угрозы как средства разбоя состоит в том, чтобы подавить или хотя бы временно парализовать волю потерпевшего и сопротивление разбойнику и тем самым облегчить ему насильственное хищение.

Органам расследования и судам следует всесторонне изучать объективный характер действий виновного (место, время совершения преступления, отсутствие возможности позвать на помощь и т. д.). И, исходя из совокупности всех этих обстоятельств, решать вопрос о характере психического насилия, примененного с целью завладения чужим имуществом.

Обязательным признаком психического насилия при разбое является необходимость такого восприятия потерпевшим применяемой к нему угрозы, когда она представляется ему осуществимой на самом деле. Эффективность угрозы, воспринимаемой потерпевшим как реальной, не становится меньше при отсутствии объективных условий, необходимых для ее выполнения. В связи с этим разбой образует и такая угроза, которая хотя и объективно не может быть реализована, но которую потерпевший считает осуществимой. Например, в тех случаях, когда преступник угрожает потерпевшему макетом пистолета или каким-либо другим предметом, имеющим лишь внешнее сходство с оружием, угроза носит мнимый характер, поскольку использование этих предметов не может создать реальной опасности для жизни и здоровья потерпевшего. Вместе с тем, если потерпевший воспринимает эту мнимую угрозу как реальную, поскольку считает, что в руках преступника находится настоящее оружие, такие случаи должны квалифицироваться как простой разбой. Признание подобного рода угрозы разбойным посягательством может быть обоснованно тем, что по степени воздействия на психику потерпевшего угроза макетом или другими предметами, обладающими внешним сходством с оружием, равноценна угрозе настоящим оружием, а значит, в той же мере, что и использование настоящего оружия, способствует достижению преступного результата.

Особенностью объективной стороны разбоя является то, что законодатель признает это преступление оконченным с момента применения насилия к потерпевшему, независимо от того, похитил преступник имущество или нет, т. е., по своей законодательной конструкции, с учетом его исключительно высокой общественной опасности, разбой сформулирован в законе как так называемый усеченный состав, который признается оконченным преступлением с момента нападения, соединенного с насилием опасного для жизни и здоровья, или с угрозой применения такого насилия, вне зависимости от того, удалось ли «преступнику.

Во всех случаях, когда действия виновного содержат в себе элементы физического или психического насилия, опасные для жизни и здоровья, применяемого в целях завладения имуществом потерпевшего, ответственность должна наступать за оконченный разбой, даже при том условии, если в силу внезапно изменившейся обстановки или активного сопротивления потерпевшего, преступнику не удалось довести свой преступный умысел до конца.

В связи с этим, естественно, возникает вопрос, возможно ли вообще покушение на разбой. Этому вопросу в юридической литературе не уделяется достаточного внимания, хотя от правильного его решения зависит обеспечение неотвратимости наказания за разбой, а значит, и эффективности борьбы с эти опасным преступлением.

Исходя из законодательного определения покушения как действия, непосредственно направленного на совершение преступления, вряд ли можно прийти к выводу, что ст. 179 УК РК исключает возможность покушения. По смыслу ст. 24 УК РК покушением на разбой должны рассматриваться действия непосредственно направленные на применение опасного для жизни или здоровья насилия, но сами по себе еще не носящие насильственного характера.

Покушение на разбой будет иметь место, когда, например, действия вооруженного преступника, совершаемые в обстановке разбойного нападения, пресекаются работниками милиции в тот момент, когда он успел лишь подойти к потерпевшему, может быть, даже обратился к нему с каким либо вопросом, с целью остановить потерпевшего или как-то иначе обеспечить последующее насилие.

Уголовная ответственность за приготовительные к разбою действия наступает на основании общих положений уголовного законодательства об ответственности за приготовление. Приготовлением к разбою являются действия, непосредственно не направленные к осуществлению насилия над потерпевшим и изъятию имущества, но создающие условия для совершения разбоя. Такими действиями являются приобретение оружия, разработка плана совершения преступления, устранение возможных препятствий, выслеживание жертвы и т. д.

В судебной практике случаи привлечения к уголовной ответственности за приготовление к разбою встречаются крайне редко. Это объясняется тем, что в большинстве своем приготовительные действия носят недостаточно определенный характер и являются трудно распознаваемыми.

Вместе с тем теория уголовного права и судебная практика признают, что разбой будет налицо и в тех случаях, когда преступник, начав тайное или открытое похищение чужого имущества без насилия, применяет насилие в процессе изъятия имущества с тем, чтобы окончательно завладеть им.

Разбой будет иметь место и в тех случаях, когда насилие применяется преступником после изъятия имущества с целью его удержания. Если же виновный, застигнутый на месте преступления, бросает похищенное имущество, отказываясь от завладения им, и применяет насилие к потерпевшему исключительно с целью скрыться от преследования, ответственность должна наступать не за разбой, а за кражу и преступление против личности. Физическое насилие и угроза являются средствами хищения чужого имущества. В связи с возможностью применения при разбое насилия после изъятия имущества с целью его удержания, возникает вопрос, можно ли признать разбоем те случаи, когда преступнику удалось скрыться с похищенным имуществом, а затем он был обнаружен и при задержании применил насилие, опасное для жизни и здоровья в отношении лиц, пытавшихся отобрать у него похищенное. В тех случаях, когда между фактом изъятия имущества и применения насилия имел место разрыв во времени, создавший преступнику возможность распорядиться изъятым имуществом (спрятать, передать третьим лицам), факт применения им насилия с целью удержания имущества не может рассматриваться как продолжение начатого преступления, изменяющего его первоначальный характер, а должен квалифицироваться самостоятельно по статьям, предусматривающим ответственность за преступления против личности. Непосредственная связь насилия и похищения чужого имущества при разбое состоит в причиненной зависимости похищения от применения насилия. Поскольку завладение имуществом не является обязательным элементом состава разбоя, установление причинной связи необходимо лишь в тех случаях, когда преступнику удалось довести преступное намерение до конца.

В составе разбоя не содержится указаний на такие обстоятельства совершения преступления, как место, время. В связи с этим в литературе, касающейся ответственности за разбой, анализ объективной стороны обычно ограничивается исследованием действия. Ефанов Е. Разграничение разбоя и кражи личной собственности граждан. /ДСоветская юстиция, 1962,№ 13. с. 13 Что же касается места, времени совершения разбоя, то они оказываются вне поля рассмотрения и объявляются не имеющими значения для уголовной ответственности. Такой подход к рассмотрению объективной стороны разбоя неверен. Рассмотрение преступного действия при разбое изолировано, вне тех конкретных условий места, времени и окружающей обстановке, в которых оно было совершено, не может дать полного представления о степени общественной опасности содеянного виновным. Вместе с тем исследование этих обстоятельств может способствовать правильному определению размера наказания и может быть использовано в целях предотвращения разбоев.

Установление места, времени, способа совершения разбоев позволяет выявлять обстоятельства объективного характера, способствующие их совершению. Так, например, получение сведений о месте, времени совершения разбоев может быть положено в основу разработки мероприятий, направленных на устранение условий, создавших благоприятную обстановку для совершения преступления. Вместе с тем установление способа совершения разбоя, равно как и способа совершения любого другого преступления, является обязательным. Способ совершения преступления бывает обусловлен характером имущества, на завладение которым направлено преступное посягательство, обстановкой, в которой совершается нападение, возможностью достать или изготовить оружие или предметы, используемые в качестве оружия. При этом он носит в себе черты, отражающие качества личности преступника, его возраст, физическую силу, культурный уровень, профессиональные или иные навыки.

Поэтому установление и исследование способа совершения преступления конкретного разбойного нападения помогают не только полному раскрытию содеянного, но и выявлению обстоятельств, способствующих совершению подобных преступлений. Преступники, неоднократно совершающие разбой, как правило, пользуются одинаковыми способами. Это находит свое выражение в действиях по выслеживанию жертвы, в предлогах для проникновения в квартиру потерпевших, в использовании одинаковых приемов нападения или одного и того же оружия способах ухода преступников с места происшествия и сбыта похищенного имущества. Это позволяет изобличать их в ранее совершенных, но оставшихся нераскрытыми преступлениях и, в конечном счете, обеспечивает правильность решения судом вопроса о размере наказания.

преступность разбой насилие юридический

2.2 Субъективные признаки разбоя

По действующему уголовному законодательству к ответственности за разбой могут быть привлечены вменяемые лица, достигшие 14-летнего возраста.

При определении перечня преступлений, за которые уголовное преследование должно наступать с 14 лет, законодатель исходил не только из высокой степени общественной опасности определенного круга деяний и их сравнительной распространенности, но и из того, насколько подростки в состоянии осознать степень общественной опасности совершаемых ими деяний.

Общественная опасность разбоя очевидна для всякого подростка, так как при совершении этого преступления виновные посягают на такие блага, которыми обладают сами. Именно это дает основание признать, что лица, совершающие разбой в 14-летнем возрасте, сознают, в чем состоит опасность совершаемых ими, действий.

Лица, совершившие преступления в возрасте от 14 до 16 лет, подлежат уголовной ответственности лишь, за разбойное нападение."

Однако вопрос об ответственности конкретного лица не может быть правильно решен без учета других обстоятельств, характеризующих личность виновного, но лежащих за пределами состава преступления.

Лица, страдающие психическими расстройствами и в силу этого не способные сознавать характер совершаемых ими действий или оценивать их социальное значение, а также не способные руководить своими действиями из-за поражения волевой сферы психики, не могут действовать умышленно или неосторожно, т. е. проявить вину в уголовно-правовом смысле.

Поэтому, рассматривая дела об общественно опасных деяниях, совершенных лицами, не способными нести уголовную ответственность и признанных невменяемыми, суд выносит не приговор (решение о виновности или невиновности), а определение.

Определение вменяемости разработано доктриной уголовного права. «Вменяемость есть способность лица сознавать во время совершения преступления фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими, обусловливающая возможность лица признаваться виновным и нести уголовную ответственность за содеянное, т. е. юридическая предпосылка вины и уголовной ответственности». Назаренко B.C. Принудительные меры медицинского характера , — М., 2003. С. 24

Статья 16 УК РК «Невменяемость» декларирует, что «Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими вследствие хронической душевной болезни, временного расстройства душевной деятельности, слабоумия или иного болезненного состояния такому лицу по назначению суда могут быть Применены принудительные меры медицинского характера, предусмотренные статьями 88−95 УКРК.

Не подлежит наказанию также лицо, совершившее преступление в состоянии вменяемости, но до вынесения судом приговора заболевшее душевной болезнью, лишающей его возможности отдавать себе отчет в своих действиях или руководить ими. К такому лицу по назначению суда могут быть применены принудительные меры медицинского характера, а по выздоровлению оно может подлежать наказанию". Р. И. Михеев. «Проблема вменяемости и невменяемости в советском уголовном праве. ДВ. Ун-т, 1983, стр. 49

Из определения невменяемости можно сделать вывод, что состояние невменяемости характеризуется двумя критериями. Один критерий определяет психическое состояние лица в сравнении с биологической нормой. Лицо может признаваться невменяемым, только если психическое состояние характеризуется какой-либо патологией (хроническое психическое расстройство, временное психическое расстройство, слабоумие, иное болезненное состояние психики). Этот критерий в науке уголовного права называют биологическим или медицинским.

Другой критерий характеризует состояние психики лица в момент совершения им общественно опасного деяния, т. е. уровень и состояние интеллекта, волевую сторону психики. Этот критерий называют психологическим или юридическим.

Интеллектуальный элемент психологического критерия состоит в способности лица осознавать Фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия), а волевой элемент — в невозможности руководить своими действиями.

Состояние невменяемости устанавливается следствием и судом на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы. Судебно психиатрическая экспертиза должна, прежде всего, установить наличие психического расстройства у обследуемого. Только после установления медицинского критерия определяется наличие или отсутствие психологического (юридического) критерия.