Основы политического мышления Макиавелли

Философско-этическая основа. Судьба и человек.

Центральное место в философии Макиавелли занимает идея постоянного «коловращения» как результата влияния фортуны, судьбы, случая, представленного необходимостью естественного хода вещей, имеющего божественный характер. Но необходимость он понимает не фаталистически. Исследование исторической и политической практики приводят Макиавелли к пониманию того, что определяет мотивы политической деятельности. Оказывается, что это реальные интересы, корысть, стремление к обогащению, которые и детерминируют политическую деятельность. В сущности, он выводит политику из психологии. Политическая жизнь для него — прежде всего люди, группы людей, народы, правители и их взаимоотношения по поводу власти. Человек в понимании Макиавелли — это не статичный созерцательный человек средневековья и не идиллически спокойный человек Возрождения, это современный человек, который действует и добивается своей цели. Макиавелли поставил в центр своего внимания человека политического, наделенного разумом, интересами, потребностями, политического человека на всех ступенях общественной лестницы, который активно и пассивно участвует в политическом процессе.

Таким образом, глубокое своеобразие мысли Макиавелли сосредоточено в поиске изначальной природы человека во все времена у всех народов, независимо от того места, которое он занимает в обществе. Признавая неизменность природы человека, Макиавелли в то же время отмечает изменение природы больших социальных общностей. Та же сентенциозность у Макиавелли. Это эмпиризм, насыщенный гуманистической топикой и рационалистический, вечным для Возрождения поиском разумного начала в примерах, предложенных жизнью и историей. Политику определяют не бог и не мораль, но сама практика, естественные законы жизни и человеческая психология. Поле деятельности политики или искусства управления государством не мир этики, развивающийся по законам морали, а реальный мир, существующий в конкретных условиях места и времени. Управлять государством — значит понимать силы, движущие миром, оперировать ими и подчинять своим целям. Речь идет не о том, чтобы совместить нравственное величие и политический успех, а чтобы совместить принципы и расчетливость, вопрос идет о нравственности в самой политике, где она непременно должна быть выгодной (т.е. безнравственной по определению).

Отношение Макиавелли к религии было двойственным по внутренней структуре: понимание практической непригодности нормализованных моральных суждений для изучения жизни государства отличают позицию Макиавелли от позиции верующего христианина, для него неправильно понятая католическая религия делает человека более склонным к страданию, чем к действию, что неприемлемо для политики; однако Макиавелли еще не видит возможности существования нравственно здорового общества без религии, существования морали, но опирающейся в масштабах всего государства на веру в божественный авторитет, хотя сам он находит истоки морали, как и религии, и государства в человеческом обществе. Макиавелли адресует свои призывы не к богу, а к человеческой активности, и в этом заключается его историческая правота.

Научно-методологическая основа. Опыт и практика.

Теоретические положения Макиавелли в высшей степени реальны, так как являются отражением совершившегося на его глазах исторического прогресса. Дальновидный теоретик национально-освободительного движения, Макиавелли подчеркивал, что государственный деятель должен жить политическими реалиями, если не хочет обречь себя на поражение, ибо «кто оставит в стороне то, что есть, для изучения того, что должно быть, скорее придет к гибели, чем к спасению». Он инициативно и творчески подходил к делу, но вынужден был оставаться в границах полученных полномочий. Макиавелли-ученый стремился постичь смысл законов социальной жизни, но был лишен возможности их использовать. Другое дело Макиавелли — активный политик: он не может не учитывать того, что «должно быть», не делать политических прогнозов. При этом макиавеллиевское «должно быть» не есть нечто неопределенное и неясное. Макиавелли определил свою цель и видит средства ее достижения в самой действительности. Поэтому макиавеллиевское «должно быть» является конкретностью, и, больше того, для своего времени оно «является единственным реалистическим, основанным на историзме истолкованием действительности… единственной верной политикой». Поэтому его произведения — не утопии, в подробностях описывающие идеальные государственные порядки, а «книги непосредственного действия» .

Примеры, использованные Макиавелли в его трудах, оказались чрезвычайно удачными с точки зрения замысла автора — протянуть прямую нить от практического опыта к теории и от теории снова к политической практике своего времени. Благодаря такому подходу политическая сфера, включающая в себя самые актуальные события, становится полем научного анализа, а политические отношения — самостоятельным объектом исследования, выделенным из религиозной, схоластической, нравственной, социально-экономической и иных сфер жизни. Макиавелли, несмотря на свое древнеримское облачение, настоящий буржуа нового времени, он сошел с пьедестала и запросто беседует с нами. То был, несомненно, опасный ход мышления, — и многие потом не могли простить Макиавелли даже не его рассуждения, а саму манеру рассуждать, — но и чрезвычайно плодотворный, который приоткрыл завесу над тщательно скрываемой областью жизни общества. Гуманистический идеал свободного познания позволил сделать Макиавелли громадный шаг к научному описанию общественных отношений, шаг революционный, за который его сравнивали с Галилеем.