Честь и достоинство личности

Честь — это бриллиант на руке у добродетели.

. Вольтер

Будучи существом общественным, разумным и сознательным, человек не может не задумываться над тем, как относятся к нему окружающие, что они о нем думают, какие оценки выносятся его поступкам и всей его жизни. В то же время он не может не думать и о своем месте среди других людей, не совершать самооценки. Эта духовная связь человека с обществом и выражается в понятиях Чести и Достоинства, о которых академик Д. С. Лихачев говорил: «Честь — это достоинство нравственно живущего человека».

Понятия чести и достоинства: общее и особенное

Категории «честь» и «достоинство» отражают моральную ценность личности, они представляют собой общественную и индивидуальную оценку нравственных качеств и поступков человека. Исполнение долга, следование велениям совести придают личности тот моральный статус, который и отражен в понятиях «достоинство» и «честь». Близкие по значению, они между тем имеют важные смысловые различия.

Честь как моральный феномен есть в первую очередь внешнее общественное признание поступков человека, его заслуг, проявляющееся в почитании, авторитете, славе. Поэтому чувство чести, внутренне присущее личности, связано со стремлением добиться высокой оценки со стороны окружающих, похвалы, известности. Достоинство — это прежде всего внутренняя уверенность в собственной ценности, чувство самоуважения, проявляющиеся в сопротивлении всяким попыткам посягнуть на свою индивидуальность и независимость. И только потом, во-вторых, достоинство человека должно получить общественное признание. Таким образом, механизм чести состоит в движении от внешнего признания к внутреннему желанию этого признания. Механизм функционирования достоинства основан на движении изнутри духовного мира к общественному признанию.

Общественное одобрение приходит к человеку со стороны его социального окружения, поэтому честь воздается ему локально, оценке здесь подлежат качества человека как представителя той или иной социальной группы (класса, нации, сословия, коллектива). Поэтому понятие чести связано с социальным статусом личности, ее соответствием требованиям и ожиданиям, предъявляемым группе, к которой человек принадлежит (честь офицера, врача, дворянина).

Понятие достоинства безразлично к ним: человеческое достоинства бомжа ничуть не меньше, чем человеческое достоинство представителя высших социальных слоев, хоть осознание и чувство достоинства у них могут быть разными. Понятие достоинства более универсально. Оно подчеркивает значимость личности как представителя рода человеческого. Ведь независимо от социальной принадлежности человек обладает достоинством морального субъекта, которое должно поддерживаться им самим и присутствовать в общественной оценке его личности.

Итак, честь — это оценка с позиции социальной группы, конкретного исторического сообщества; достоинство — это оценка с точки зрения человечества, его общего предназначения. Неудивительно, что чувство чести вызывает желание возвыситься и первенствовать в той социальной группе, от которой добиваешься почестей. Чувство же собственного достоинства основано на признании принципиального морального равенства с другими людьми.

Если право на достоинство человек обретает с момента появления на свет уже только потому, что он человек (человеческое достоинство), то честь приобретается им в процессе всей жизни. Это то, что человек должен завоевывать, чего он должен добиваться. Когда говорят «Береги честь смолоду», имеют в виду, что доброе имя человек начинает завоевывать с первых шагов своей сознательной жизни, последовательно обнаруживая ответственность, принципиальность, искренность, честность, надежность. Вместе с тем честь — это не просто добрая слава о человеке, обладающем перечисленными качествами. Заслужить ее можно, только доказывая собственными действиями свое соответствие эталонным представлениям о чести.

Это может быть и простой физический труд, и научно-техническое творчество, и уникальное исполнительское искусство. О своих чести и достоинстве человек заявляет постоянно и в разных ситуациях — в отношениях с руководителями и подчиненными на производстве, в общении с преподавателями и товарищами по группе в вузе, в общественном транспорте, в личных взаимоотношениях. Важно, насколько значим для людей вклад каждого из нас, насколько в своих действиях и поступках каждый сумел проявить, выразить себя. Тогда-то и возникает субъективное ожидание признания чести: я испытываю гордость, если то, что я делаю, я делаю лучше других, если результат моих дел замечен и по достоинству оценен другими.

Таким образом, разные обстоятельства и разные сферы деятельности заставляют говорить о чести применительно к конкретной ситуации. Однако и естественное право человека на признание его достоинства вовсе не означает, что оно проявляется автоматически. Человек должен «предъявить» миру свое достоинство, которое выражается, в частности, в порядочности, честности, принципиальности, справедливости к другим и требовательности к себе, скромности и простоте, стремлении быть внутренне цельной личностью. На такую личность можно положиться, у нее убеждения и дела находятся в органичном единстве.

Высшее проявление человеческого достоинства принято называть благородством. Благородство — это нравственное величие человеческой личности. Оно может быть присуще любому человеку, способному честно и самоотверженно выполнять свой долг, жить по высоким нравственным меркам, не роняя человеческого достоинства.

Тем неприятнее сталкиваться с людьми, которые не соответствуют этим представлениям. Человек, который хочет жить за счет чужого труда, или надеется на подачку общества, или безразличен к судьбе собственного народа; человек, охваченный лишь жаждой личного обогащения, ставший рабом своего благополучия, рабом вещей; человек, для которого государственная или общественная деятельность является лишь ареной для личной карьеры, для удовлетворения собственного честолюбия, — такие люди всегда рискуют потерять подлинное достоинство.

Показателем достоинства личности выступает и ее отношение к достоинству другого человека. Тот, кто не уважает достоинство другого, тем самым оскорбляет не только чужое, но и свое собственное достоинство.

Злословие, клевета, неприязнь по отношению к людям другой национальности, высокомерие и жульничество — все это примеры потери своего достоинства через унижение достоинства другого. Мириться с этими явлениями и безразлично относиться к тем или иным нравственным уродствам — значит не уважать ни свое, ни чужое человеческое достоинство.

Эволюция понятий «честь» и «достоинство»

Сложное соотношение чести и достоинства, тонкости их понимания приводит к тому, что их сущность трактуется в теории морали весьма неоднозначно. В одних концепциях честь представляется неотъемлемым свойством заведомо благородной социальной группы (рыцарская честь, честь семьи). В этом случае задача личности — «не уронить», «не замарать» эту полученную в наследство ценность. Достоинство же личности в такой нравственной системе приобретается ее собственными усилиями по исполнению норм, предписанных честью. В других (гуманистических) концепциях достоинство трактуется как естественное право человека на уважение своей самости и присуще ему от рождения, а честь, напротив, добывается в ходе жизни путем совершения поступков, вызывающих одобрение социума.

Противоречивые интерпретации чести и достоинства имеют исторические корни. Данные понятия наполнялись конкретным содержанием в зависимости от типа личности, присущего той или иной нравственной системе, от характера связи личности с общественной средой.

Человечество начало свою историю с признания ценности не отдельной личности, а социальной общности (рода, общины, семьи), благоденствие и нравственный статус которой должны охранять и поддерживать ее члены. Закрепленное в мифологических и ритуальных представлениях деление на «своих» и «чужих» являлось первичным клише для оценки человека. «Чужой» человек в архаической культуре оценивался заведомо отрицательно, за ним не предполагалось никаких достоинств. Принадлежность же к «своим» давала человеку право добиваться высокого статуса в среде соплеменников. Не равенство, а иерархия считалась основным принципом организации человеческого сообщества, потому в древнем мире понятие чести как возвышения в «своей» среде оказывается доминирующим.

В античную эпоху, сопровождавшуюся образованием государств, зарождается понятие гражданского достоинства, которое, однако, также не связывается с индивидуальной самобытностью человека. Ценность человека определяется исключительно его принадлежностью к государству-полису. Вне Рима, Афин или Спарты личность теряла свое значение. Причем понятие чести относилось только к свободным гражданам. Раб не считался человеком и потому не имел ни человеческого, ни гражданского достоинства.

В оформлении категорий чести и достоинства немалую роль сыграл воинский этос. Воины издревле образовывали обособленную социальную группу, статус которой был обусловлен опасностью занятий и важностью защиты социального целого. Таким образом, воин естественно претендовал на особую честь среди всех прочих людей и особую личную честь среди воинов. Замкнутость, иерархичность и высокий социальный статус этой группы сделали ее прекрасной питательной средой для формирования чувства чести. Поэтому впоследствии везде, где военное сословие занимало в обществе доминирующее положение, представления о чести были господствующими в нравственном кодексе эпохи.

Героический эпос греков является прекрасным образцом фиксации главных ценностей такого общества. Для героев «Илиады» нет более важной задачи, чем поиск личной славы, добываемой боевыми подвигами. «Нравы предков», составлявшие идеал древнеримской культуры, также включали доблесть и честь в число первейших добродетелей гражданина. Здесь источником чести является как сама принадлежность к римской общине (в противовес «варварам»), так и личные заслуги человека перед лицом сограждан.

Арабские племена до принятия ислама, как в силу воинственности, так и в силу изолированного положения на Аравийском полуострове, сформировали моральную систему, позволившую исследователям назвать их «аристократами пустыни». С одной стороны, у них была очень велика значимость принадлежности к клану, покушение на человека расценивалось как покушение на весь клан и вызывало неотвратимую кровную месть. С другой стороны, долгое время не зная государственной власти, арабы были лично свободны, каждый чувствовал себя «князем». Поэтому первенствовать в удальстве среди своих соплеменников было главным мотивом поведения араба.

Подобные акценты присущи и этикету горских народов Кавказа. Исследователи XIX в. отмечали, что абхазы, например, по части вежливо-предупредительного отношения друг к другу культурны, «как лорды». Сдержанность и вежливость в обращении имели целью воспрепятствовать взаимным обидам, доводящим до клановой кровной мести. Присущее горским народам убеждение в равенстве «своих» сочеталось с бешеным самолюбием каждого мужчины. Воинственность горских народов делала личную храбрость и склонность к риску важнейшей составляющей чести, а трус презирался как «дважды умерший». Надо сказать, что народы Кавказа относительно поздно вошли в эпоху «военной демократии» и пребывали в ней довольно долго в силу того, что изолированный характер горских поселений препятствовал централизации государственной власти. Чеченская война напомнила славянам о старых военизированных представлениях горцев о чести, которые существенно отличаются от наших. То, что с нашей стороны выглядит возмутительной