Вспышке предшествовала агитация революционных агентов, которые бродили по стране и подговаривали к восстанию шляхту, духовенство и мещан, обнадеживая их помощью крестьян, а крестьян соблазняя обещаниями раздела помещичьей земли и предоставления в свободное пользование помещичьих лесов и выгонов. Но и агенты австрийского правительства не дремали и со своей стороны распространяли среди крестьян слухи о резне, которую будто бы готовят паны, о стремлении их еще более поработить крестьян. Крестьяне были сбиты с толку этой двойною агитациею, кое-где поверили; революционерам, по большей части правительственным агентам и не только не поддержали восстания, но обратились против него и помогли правительству. Галицийское восстание вследствие этого приобрело сумбурный, хаотический характер, при котором свой своих не познали.
Центром восстания, назначенного на 21 февраля, был избран Краков. Здесь должно было иметь местопребывание революционное правительство; отсюда должны были расходиться приказы по всем областям Речи Посполитой. Но этот план не осуществился. Еще 14 февраля в Познани был арестован Мерославский и главные руководители восстания, а также и члены будущего народного правительства; в Львове арестовано было 36 революционных вождей. Краков, по настоянию резидентов, был занять австрийским отрядом в 800 человек под начальством генерала Коллена. Таким образом, восстание с самого начала лишилось главного руководства. Но еще более неприятным сюрпризом для повстанцев были погромы и резня помещиков в Тарновском округе, произведенные крестьянами по наущению местных австрийских чиновников с старостою Брейилем во главе. Когда повстанцы начали стягиваться к Тарнову, намереваясь захватить врасплох его малочисленный гарнизон, они подверглись внезапным нападениям крестьян и были побиты и покалечены. Не довольствуясь этим, крестьяне под предводительством Якова Шели произвели страшный погром помещичьих усадеб как в Тарновском, так и в других округах Западной Галиции. В одном только Тарновском округе было разгромлено около 150 помещичьих усадеб. Крестьяне жгли, грабили, убивали, не давая никому пощады — ни женщинам, ни детям. Общее число убитых ими в то время превышало 2000. В других местах крестьяне оставались безучастными, в немногих — примкнули к восстанию.
