От реконкисты к колониальному грабежу

Взятие Гранады завершало реконкисту. «Святая инквизиция» под руководством Хименес де Сизнерос, Деса и других изуверов католицизма делала из этого факта все необходимые выводы во славу и преуспеяние католической религии, а у стен Гранады, в том же 1492 г. в лагере-городе «Святая вера» генуэзец Христофор Колумб после долгих переговоров и проволочек получил, наконец, от «ханжи-фанатички Изабеллы» (как ее называет Маркс) милостивое разрешение отправиться на поиски «прямого пути в Индию» через Атлантический океан. Это совпадение двух крупнейших событий испанской истории — взятия Гранады и открытия Америки — не случайный факт: одно событие вытекало из другого.

В нашу задачу не входит подробное изложение открытия новых земель, но все же пройти мимо этого факта мы не можем. Он составляет существенное звено в ошеломившем даже современников превращении Испании в мировую державу. В XV в., в силу целого ряда глубоких причин, стремление найти «прямой путь в Индию», получить непосредственный доступ к сказочным богатствам далеких азиатских стран, о которых знали только из уст заезжих иностранных купцов или отдельных путешественников, превратилось в какую-то навязчивую идею. Над этим ломали голову ученые географы вроде флорентинца Тосканелли, отважные мореплаватели и искатели приключений, главным образом итальянцы по происхождению. Таковым оказался и уроженец Генуэзской торговой республики Христофор Колумб. Исходя из представления о шарообразности земли, усвоенного уже древними авторами и подтвержденного упомянутым Тосканелли, Христофор Колумб утвердился в мысли, что, направившись прямо на запад, можно добраться до берегов Азии. Но для этого нужны были материальные средства и мощь государственной власти, которой его собственное отечество не располагало. Так начинаются его похождения при дворах различных государств. Сперва он попадает в Португалию, где уже с самого начала XV в. отдельные экспедиции вели разведки вдоль западного побережья Африки. Но десяток лет, проведенный в Португалии, оказался бесплодным. Идеи Колумба сочувствия и поддержки не нашли, и тогда он в 1485 г. переезжает в соседнюю Испанию и пытается заинтересовать своими проектами «католических государей» — Фердинанда и особенно Изабеллу. Однако момент оказался крайне неблагоприятным. В это время военные действия против Гранадского княжества были в самом разгаре. Королевская чета и ее ближайшие советники всецело были поглощены военными приготовлениями, а государственная казна была пуста. Задача овладения остатками мавританских владений была в сознании обоих государей и влиятельных лиц, окружавших королевский престол, насущной, не терпящей отлагательства и вполне реальной, осуществимой, планы же Колумба ими признавались фантастическими. Королевский двор переезжал с места на место в зависимости от хода военных действии, а вслед за королевской свитои следовал и Колумб, пытаясь заинтересовать своими планами приближенных Изабеллы. Кое-кого ему удалось привлечь на свою сторону, в том числе контролера финансового управления Кастилии Квинтаниллу, королевского исповедника Диэго Диаса и других. Колумба принимают в придворный штат, милостиво выслушивают его предложения, которые изучаются в комиссии ученых саламанкского университета. У некоторых ее членов мелькают сомнения, нет ли чего еретического в самом исходном положении Колумба о шарообразности земли. Во всяком случае дело затягивается, Колумб коротает время, торгуя книгами и картами, предаваясь утехам любви с обедневшей дворянкой, время от времени получая денежные субсидии от двора и участвуя даже в военных действиях против мавров.

Устав ждать, Колумб пытается найти себе других покровителей. В 1488 г. по его поручению его родной брат Бартоломео отправился к английскому королю Генриху VII Тюдору. Велись переговоры также и во Франции, но, очевидно, идея открытия «прямого пути в Индию», овладевшая отдельными умами, еще не доходила до сознания более широких кругов, не казалась чем-то реальным и выполнимым, да и внутренняя обстановка во всех европейских государствах была чрезвычайно напряженной. Между тем в Испании назревали решающие события вокруг осажденной Гранады. Самому Колумбу, бесплодно потратившему целых семь лет упорных домогательств, дело казалось безнадежным, и он уже серьезно подумывал о переезде во Францию. Но его испанские покровители — Квинтанилла и сборщик церковных доходов в Арагоне Сантангела, а также склонившийся на их сторону крупнейший представитель церкви архиепископ толедский Мендоса — не склонны были допустить даже и мысли о том, что Колумба переманят во Францию. Они ускорили ему свидание с Изабеллой как раз в разгар шумных празднеств по поводу сдачи Гранады.

Колумба выслушали, но его условия показались чрезмерными некоторым влиятельным придворным. Дело казалось окончательно проигранным, и разочарованный генуэзец оседлал мула и направился из лагеря «Святой веры» к Кордове, чтобы взять курс на Францию. Он уже отъехал несколько миль, как вдруг его нагнал курьер с приказом королевы немедленно вернуться. Дело в том, что Сантангела и Квинтанилла приложили в это время отчаянные усилия, чтобы убедить Изабеллу принять условия Колумба, сославшись на успехи соседней Португалии и соблазняя перспективами открытия золотых и алмазных россыпей, а также насаждения «истинной веры» среди языческих народов. «Ханжа-фанатичка» (выражение Маркса) поддалась очарованию грядущей славы и обогащения. Нехотя уступил ее настояниям и безучастно относившийся к этим проектам Фердинанд. Колумб вернулся, но только 17 апреля 1492 г. его условия были приняты и договор подписан. Согласно этому договору Колумб назначался адмиралом во всех землях, им открытых в океане, и эта высокая должность должна была передаваться его наследникам. Он назначался также вице-королем и генерал-губернатором во всех открытых землях. В его пользу должна была удерживаться десятая часть всех жемчугов, драгоценных камней, золота, серебра, пряностей и других предметов, найденных, купленных, выманенных или добытых в пределах его адмиралтейства. Колумб объявлялся единственным судьею во всех делах или спорах по торговле между этими странами и Испанией. Наконец, он несет восьмую часть расходов по снаряжению экспедиции и получает восьмую часть барышей.

Но все это пока еще было впереди, в данный же момент, когда нужно было отправляться в неведомый путь, ему были предоставлены всегона-всего три небольших каравеллы (судна) вместимостью — две около 100 тонн каждая, а третья — в 40 тонн. Снаряжение производилось в небольшом городке Палое, на жителей которого была еще до этих событий наложена контрибуция за какую-то провинность. Взамен наказания им было предложено принять участие в оснащении флотилии и подборе экипажа из собственной среды. Для этой цели были даже выпущены арестанты из тюрьмы. Кое-как все было улажено, и 3 августа 1492 г. этот ничтожный по своим размерам флот во главе с адмиралом Христофором Колумбом отправился в путь навстречу океанским бурям и опасностям. Нет необходимости вдаваться в подробности о том, как плыла эта флотилия, какие события переживала. 13 октября увидели землю, которая оказалась островом, получившим название СанСальвадор. Уже здесь внимание Колумба и его спутников привлекли кусочки золота, служившие туземцам в качестве украшений. Знаками туземцы давали понять, что дальше на юг есть много золота. Выяснилось далее, что в этом районе целый архипелаг небольших островов. Но Колумб, не говоря уже о его спутниках, поглощен был мыслью о золоте. В своем дневнике он уже забывает упоминать о боге и буквально делает такую запись: «я иду далее исключительно ради золота и пряностей». Наконец, объезжая многочисленные острова, он добирается до Кубы, не подозревая, что это тоже остров., и проходит вдоль его берегов. Отсюда он доходит до Гаити, названной им Эспаньолой. Встречая постоянно туземцев, Колумб и его спутники усиленно выменивают золотые украшения на всякого рода безделушки. Золото становится буквально навязчивой идеей: «наш господь в своем милосердии направляет мой путь туда, где я открою золотые россыпи», пишет Колумб в своем дневнике.

Между тем одна из каравелл «Санта Мария» потерпела крушение и приведена была в негодность, капитан другого судна «Пинта», отправившись на самочинные разведки, фактически дезертировал и в распоряжении Колумба осталось самое маленькое судно «Нинья», на котором нужно было спешно возвращаться обратно, чтобы сообщить «католическим величествам» о результатах этого первого путешествия. С «Пинта» в конце концов встретились, и оба корабля двинулись в обратный путь. Когда они оставили Эспаньолу позади, то «Пинта» с попорченной мачтой стала отставать, а «Нинья» потеряла ее из вида и дальше пробиралась одна. После долгих мытарств и приключений она, наконец, добралась 15 марта 1493 г. до Палоса, откуда она вышла в августе предыдущего года.

Возвращение Колумба произвело в Испании громадное впечатление, и «католические государи» устроили ему торжественный прием в Барселоне. Его рассказ о путешествии произвел сильное впечатление на присутствующих, и уже сразу принялись за организацию второй экспедиции с гораздо большим энтузиазмом, чем год тому назад. Главным распорядителем по организации новой экспедиции был назначен севильский архидьякон де-Фонсека. На это дело были пущены все средства: две трети церковной десятины, имущество изгнанных евреев, заем у богатого герцога Медииы-Сидояии. Собрали все орудия, какие только были в распоряжении государства. Изабелла была воодушевлена мыслью о насаждении католической религии среди язычников. Папа назначил специального наместника для этой цели. 25 сентября 1493 г. из Кадикса большой флот из 17 кораблей с двухтысячным экипажем, во главе с Колумбом, отправился в дальний путь к новооткрытым островам. На этот раз в составе экспедиции были разнообразные элементы: и дворяне, и ремесленники, и духовные, и просто искатели приключений, мечтавшие о наживе и похождениях. Когда эта экспедиция добралась до Эспаньолы, где в предыдущем году была оставлена колония и выстроена крепость, то оказалось, что крепость разрушена, а колонистов не было в живых. Из рассказов туземцев стало ясно, что часть колонистов перебила друг друга в борьбе за добычу, а другая стала сама добычей воинственных туземцев. Флот переменил стоянку и в удобной бухте произведена была высадка, где и положено было основание первой колонии, под названием Изабелла. Дальше пошли усиленные поиски золота, о чем Колумб пишет «их католическим величествам обстоятельные донесения», но пишет также о другом. Он предлагает установить планомерную работорговлю, выменивая на здешних захваченных туземцев скот, который здесь особенно нужен. Даже «католические государи» над этим задумались и воздерживались от какой-либо пометки на полях полученного письма. Надежда на открытие золотых россыпей не оправдалась пока, и это смущало Колумба, а среди поселенцев порождало бесконечные смуты и недовольство. В дальнейшем Колумб набрел еще на один остров, сохранивший до сих пор старое туземное название Ямайка. Курсируя вдоль берегов новооткрытых островов, он находился в полной уверенности, что это Азия. Кубу он принимал за материк и усиленно искал на основании сведений, почерпнутых из описания путешествия XIII в. венецианца Марко Поло, Малаккский полуостров, известный тогда под именем «Золотого Херсонеса». Вернувшись после длительного отъезда в Изабеллу, Колумб узнал, что среди оставшихся колонистов шли постоянные мятежи, они грабили туземцев и довели их до открытого восстания. С туземцами началась настоящая война, которая превратилась в бойню, причем испанцы прибегали, как раньше, так и в этой войне, к излюбленному средству: они натравливали на туземцев собак. Одержан был ряд «побед» над туземцами, и это положило начало беспощадной эксплуатации несчастных туземцев, которых заставляли платить за сохранение жизни и работать на испанских плантациях, а избыток невольников, постоянно пополнявшийся, Колумб направлял целыми партиями в Испанию. Кроме того, каждого туземца заставляли в определенные сроки вносить точно установленное количество золота. Но для того чтобы установить такой режим, необходима была постоянная боевая готовность, и на острове было сооружено значительное количество крепостей.

Между тем, испанское правительство, затрачивая огромные средства на сооружение новых экспедиций, подвозивших все необходимое для колонистов, до сих пор не получило от Колумба, кроме его донесений о предстоящих находках золотых россыпей, ничего существенного, а часть мятежных колонистов вернулась самочинно назад и поведала о чрезвычайно печальном состоянии дел в новооткрытых землях. В 1496 г. и сам Колумб возвращается во главе двух оставшихся кораблей в Испанию и высаживается в Кадиксе, в жалком виде, одетый в рясу францисканского монаха, опоясанный веревкой. Встреча с королем и королевой не предвещала ему ничего утешительного. Дело обошлось благополучно, его приняли довольно милостиво, но организация новой экспедиции затягивалась. В выгодность предприятий перестали верить, вербовка экипажа шла весьма туго, и даже арестанты предпочитали тюрьму опасностям далекого путешествия. Между тем, за это время португальцы сумели опередить Испанию. В 1497 г. из Лиссабона вышел флот под Предводительством Васко-да-Гама, а 20 мая 1498 г. этот флот благополучно прибыл в Каликут. Португальцы стали хозяевами в Индийском архипелаге, доступа к которому Колумб бесплодно добивался в течение первых двух путешествий. Это еще более усиливало в Испании недовольство результатами предприятия Колумба. Но, преодолевая все препятствия, он 30 мая 1493 г. во главе 6 судов двинулся, наконец, снова в путь и 1 августа прибыл к острову, названному им Тринидад. Отсюда на горизонте виднелась полоска земли, которую Колумб окрестил «Святым островом», совершенно не подозревая, что на этот раз он видел не остров, а новый неведомый до сих пор материк. Добравшись до этого воображаемого острова, Колумб очутился как раз в устье реки Ориноко. Роскошная природа поразила его и в его разгоряченном мозгу укреплялась идея, что ему удалось попасть в тот самый земной рай, который согласно библии был в «Эдеме на востоке». Здесь, между прочим, он и его спутники обнаружили у туземцев большое количество жемчуга.

Обследовав таким образом оконечность американского материка и не раскрыв тайны его существования, Колумб прибыл, наконец, в свою колонию и уже на пути к ней узнал от выехавшего к нему навстречу губернатора о том, что происходило на Эспаньоле за время его двухлетнего отсутствия. Были основаны новые поселения и построены новые крепости, велась упорная борьба с туземцами, которых насильственно обращали в христианство, а непокорных жгли на кострах, как это делалось в Испании с евреями и маврами. Отсюда новые заговоры, восстания и новые еще более жестокие расправы. К этому присоединились также мятежи среди самих поселенцев, разделившихся на враждующие партии. Ссорились из-за добычи, из-за власти, нападали на самые поселки, грабили, разрушали, заключали союзы с вождями туземцев. Прибыв в гавань Сан-Доминго, Колумб и сам убедился в исключительной напряженности обстановки. Надо было действовать. Он прежде всего позаботился о том, чтобы отправить обратно в Испанию наиболее опасных колонистов, по большей части выходцев из тюрем. «Их величествам» он отправил два письма, в которых восторженно повествовал о чудесах «земного рая», а также доносил о мятежных поселенцах, требуя сурового суда над зачинщиками. В этом же донесении Колумб просил о продлении его полномочий на захват и пересылку невольников. Но далеко не все изъявили готовность возвращаться на родину. Суда ушли, а Колумбу пришлось иметь дело с продолжавшимся мятежом. Не располагая достаточными силами для его подавления, он вступил с восставшими в переговоры и по существу полностью принял все их условия. Мятежным поселенцам розданы были земельные участки с широким применением подневольного труда туземцев. Так было положено начало системе колониального рабства уже в конце 1499 г., и основоположником ее был не кто иной, как сам Христофор Колумб.

Между тем, при испанском дворе все больше и больше росло недовольство положением дела в колонии. Противники Колумба разжигали это недовольство, ссылаясьна исключительные привилегии, предоставленные ему в ущерб государственным интересам Испании. Фонсека, на которого, как мы видели, была возложена организация заокеанских экспедиций, поставил вопрос о снаряжении флота, который занялся бы обследованием тех самых берегов, которые показались Колумбу «земным раем». В состав этой новой экспедиции, организованной помимо адмирала и в явное нарушение его прав, вошел между прочим и один итальянец Америго Веспуччи. В мае 1499 г. флот был уже у берегов Южной Америки и залив, к которому он пристал, был назван Венецузлой. Экспедиция набрала много жемчуга, невольников и в 1500 г. вернулась в Кадикс. Независимо от нее туда же стали направляться и другие мелкие флотилии. Вести об изобилии жемчуга вызвали в Испании настоящую горячку и тягу за океан. Один из соратников Колумба по первым путешествиям Пинсон, ставший потом его врагом, в 1500 г. во главе четырех кораблей направился в те же места «земного рая». Ему первому удалось побывать в южном полушарии и открыть новую часть береговой линии южноамериканского материка. Наконец, в том же 1500 г., на рубеже двух столетий, отправилась вдоль африканских берегов, но пути, проложенному Васко-да-Гама, португальская экспедиция под командой Кабраля, держа курс в Индийский архипелаг. По не вполне выясненным обстоятельствам, Кабраль, миновав острова Зеленого мыса, повернул немного западнее той дороги, по которой плыл Васко-да-Гама, и 22 апреля 1500 г. причалил к возвышенному берегу. Он завладел этой территорией от имени Португалии и назвал ее Вера Крус (Истинный крест). Это были берега Бразилии.

Но в то самое время, когда по пути, проложенному Колумбом, стал направляться уже целый поток авантюристов и искателей золота, жемчуга и других заманчивых вещей, сам адмирал переживал тяжелые минуты. Он круто расправился с новым мятежом, повесив зачинщиков, а тем временем к берегам Эспаньолы пристали два корабля, на которых прибыл из Испании в качестве комиссара. Бобадилла с исключительными полномочиями от короля и королевы, с целью произвести строжайшее расследование о непорядках в колонии и поступить сообразно обстоятельствам дела. Бобадилла немедленно взял власть в свои руки, отрешил от должности Колумба, заковал его в кандалы и отправил в Испанию. В октябре 1500 г. узника высадили в Кадиксе, а через два месяца его приняли в Альгамбре «королевские величества». Тронутые его несчастным видом и слезами, они обошлись милостиво с Колумбом и на словах обещали восстановить его в правах. Но только на словах. Начавшийся стихийный поток испанских авантюристов к новооткрытым землям, удачные экспедиции соперницы Испании Португалии — все это уже не вязалось с теми исключительными привилегиями, которые когда-то выговорил себе Колумб. Португалия уже закрепила за собой территорию, открытую Кабралем, и продолжала настойчиво искать прямого пути отсюда на запад к своим индийским владениям. Под благовидными предлогами решение дела бывшего адмирала и вице-короля откладывалось, а в то же самое время встал вопрос о реорганизации колониального управления. Сменивший Колумба Бобадилла не улучшил положения в Эспаньоле, а затем туда назначили в качестве наместника Овандо с поручением превратить всю торговлю в монополию испанской короны. В отношении туземцев королевский указ постановил: в виду их вымирания вследствие непосильного труда в рудниках, перевозить в Эспаньолу рабов черной расы, т. е. негров. Экспедиция нового правителя была отправлена с небывалым блеском и пышностью, с хорошо подобранным экипажем. Флот состоял из тридцати кораблей, на которых ехало 2500 человек, многие из них знатного происхождения. Но в конечном итоге и для Колумба нашелся некоторый выход. Он стал обдумывать, нельзя ли использовать быстрое течение Караибского моря, чтобы найти путь к «Золотому Херсонесу». На этот раз ему не решились отказать в разрешений отправиться во главе небольшой флотилии, чтобы заняться этим специальным исследованием, и даже торопили бывшего адмирала с отъездом, чтобы освободить себя от его докучливых жалоб. В мае 1502 г. Колумб во главе четырех небольших суден с экипажем в 150 человек отправился в свое четвертое и последнее путешествие. Оно было полно сплошных несчастий и опасных переживаний среди враждебных туземцев побережья Южной Америки. Флот его погиб, сам он влачил жалкое существование на Ямайке в ожидании помощи. Больной и обескураженный в своих надеждах, он все еще продолжает грезить о золоте. В одном из своих последних писем к королям Испании он пишет: «Золото — чудесная вещь. Из золота делаются деньги, а с деньгами, если они есть у кого, можно сделать, что угодно; можно даже извлечь души из чистилища в рай». Или еще: «Всемогущий, всеблагой боже, дай мне в милосердии своем найти золотоносные земли. Воззри на меня, дай мне то, что нужно для служения тебе». После двухлетних скитаний, немощный и разбитый, Колумб вернулся в Испанию 7 ноября 1504 г. Вскоре после его прибытия умерла его покровительница королева Изабелла. Последние годы Колумб влачил жалкое существование. Двор от него отвернулся, на имущество его был наложен арест и когда он умер 20 или 21 мая 1506 г., то смерть его осталась незамеченной.

Так завершился этот эпизод, положивший начало колониальным захватам Испании. Основанные Колумбом колонии на острове Эспаньола явились начальным моментом в истории этих захватов. За океан направился теперь широкий поток завоевателей и колонизаторов, и Испания в течение очень короткого времени превращается в колониальную державу.

Из многочисленных экспедиций, которые стали отправляться за океан, некоторые особенно заслуживают упоминания. Мы видели, что одновременно с Колумбом занимался изучением берегов Америки флорентинец Америго Веспуччи. Он принимал участие в ряде экспедиций — в 1499, 1501, 1503 гг. и первый пришел к выводу, что новооткрытые земли представляют особый материк. Уже в течение первого десятилетия XVI в. испанцы утвердились на побережье Мексиканского залива. В 1513 г. Васко Нуньец Бальбоа — настоящий конкистадор (завоеватель) — первый прошел Дарьенский перешеек и с вершины горы увидел безбрежные пространства Тихого океана. Только с этого момента у завоевателей и разведчиков создалось отчетливое понятие о Новом свете. Походы Писарро, Кортеса и других завершили овладение Южной и Центральной Америкой с прилегающими островами.

Но мы уже видели, что с самого начала Испания натолкнулась на конкуренцию Португалии, этой маленькой страны, которую кастильские государи тщетно пытались включить в состав своих владений. Португалия, несмотря на свои ничтожные размеры, сумела сохранить свою самостоятельность, и уже с самого начала XV в. она в лице своих королей, дворян-завоевателей и буржуазии начала организовывать разведки вдоль атлантического побережья Африки. Первоначально и Христофор Колумб, как мы видели, со своими проектами открытии прямого пути в Индию явился в Лиссабон, но португальские разведчики и мореплаватели настолько были поглощены попытками обогнуть Африку, что не вняли доводам Колумба. Эти попытки, благодаря путешествиям Васко-да-Гама, увенчались успехом, и Португалия стала обладательницей Индийского архипелага; кроме того она утвердилась и на новом материке в Бразилии. Таким путем в одно и то же время и одинаково быстро оба Пиренейских государства превратились в колониальные державы. В связи с этим между обоими соперниками с самого начала отношения стали обостряться, и в качестве третейского судьи пришлось неоднократно выступать главе католической церкви, римскому папе. В трех буллах (изданных в 1493, 1494 и 1508 гг.) была установлена условная линия, которая размежевывала колониальные земли обоих государств. Но эти попытки не устраняли соперничества, так как испанские государи, завладевшие Гранадой, не склонны были предоставлять африканский материк в полное распоряжение своего соседа, так как еще и до 1492 г. кастильские и арагонские рыцари нередко предпринимали военные экспедиции к северному побережью Африки, а после окончательного подчинения мавров на полуострове захват северноафриканского побережья и групп островов, расположенных у Гибралтара, стал для испанских конкистадоров очередной задачей: такая политика подсказывалась и стремлением обеспечить безопасность и итальянских владений арагонской короны. Между Португалией и Испанией по всем спорным проблемам африканской колониальной политики заключались соглашения, но они постоянно нарушались, так как, в особенности после завоевания Гранады, африканское побережье стало объектом частных захватов со стороны отдельных конкистадоров. Это было как бы дальнейшим развитием завершенной уже реконкисты. Но более прочное утверждение на африканском побережье относится уже к последним годам жизни Фердинанда, когда он фактически был единоличным правителем объединенной Испании. В 1509—1510 гг. поставлены были в вассальную зависимость, хотя и крайне непрочную, отдельные мусульманские княжества — Тунис, Алжир и Тремесен.