Сложности, связанные с методом аналогии

«Элементарное условие всякого правосудия состоит в том, чтобы суд решал все однородные случаи на основании одних и тех же правил», — писал еще в начале XX в. Е. Н. Трубецкой.

Заключение

по аналогии, или принцип подобия, вне всяких сомнений, стабилизирует правовую систему и повышает предсказуемость судебного процесса для его сторон.

В то же время отсутствие необходимой конкретизации действия метода аналогии в судебной практике, унифицированного способа его применения может привести к судебному произволу, когда судебному прецеденту отказывается в применении к настоящему делу лишь по причине политической или экономической заинтересованности судьи, наличии стереотипов в отношении определенных категорий дел или иных неправовых факторов.

Чтобы обеспечить единообразное функционирование решения судебных дел по аналогии, английский законодатель мог бы дать определенные ориентиры в отношении тех критериев, на основе которых судья пришел бы к выводу о наличии или отсутствии аналогии между двумя судебными делами.

Однако такое пожелание вряд ли осуществимо в Англии ближайшего будущего, так как испокон веков функционирование аналогии являлось безоговорочной прерогативой английских судей, показателем их власти на правовом поле. Тем не менее наличие широкой судебной дискреции в отношении функционирования аналогии с неизбежностью приводит к ее разночтениям в судебной практике, к коллизиям аналогий и, как следствие этого, к повышению внутренней противоречивости прецедентного права^[1].

Английская доктрина прецедента: общая характеристика.

Как показывает опыт развития прецедентного права в Англии, нормативные судебные решения могут появиться как таковые и эффективно, единообразно реализовываться лишь в такой национальной правовой системе, в которой: — во-первых, исторически сильна и пользуется относительной независимостью от иных государственных органов судебная власть;

• — во-вторых, сформировано и стало традиционным естественноправовое правопонимание и центральным субъектом правотворчества считается суд, а не представительные или исполнительные органы государства;
• — в-третъих, сформирована единая моноцефальная («одноголовная») иерархия судов, а также существуют унифицированные официальные издания, в которых судебные решения находят свою текстуальную фиксацию^[2].

Важно также подчеркнуть, что судебный прецедент может существовать в национальной правовой системе и эффективно регулировать общественные отношения лишь при наличии высокой правовой культуры юридического сообщества, без которой попросту невозможно уважение к отдельно взятому судебному решению, составляющее, по мнению Р. Кросса, одну из основных характеристик английской доктрины судебного прецедента, а также корпоративной солидарности судейского сообщества^[3], которая является цементирующим фундаментом единообразия судебной практики. Нельзя также не отметить, что вся прецедентно-правовая культура больше ориентирована на традицию и опыт, нежели на инновацию и логику.

Руперт Кросс называет три постоянные черты английской доктрины прецедента:

• 1) уважение к отдельно взятому решению суда высшего правосудия (в этом основное отличие английской доктрины прецедента от стран континентальной Европы);
• 2) признание того, что решение суда является убедительным прецедентом для вышестоящих судов (т. е. при рассмотрении дела они обязаны принять его во внимание, но не обязаны следовать такому судебному решению);
• 3) отдельно взятое решение рассматривается всегда как обязательный прецедент для нижестоящих судов^[4].

Связывающий, принудительный (жесткий) характер доктрины прецедента в Англии или прицип «стоять на решенном» (stare decisis) заключается в том, что при наличии достаточной аналогии между прецедентом и рассматриваемым делом, т. е. в случае, когда между существенными фактами двух дел нет разумных различий, судья обязан последовать прецеденту — даже если он полностью не согласен с ним и если бы такого прецедента не существовало, то он вынес бы совершенно иное решение, даже если такой прецедент был создан несколько столетий назад, явно устарел и не соответствует современным социальным реалиям.

Как уже было показано, при рассмотрении структуры английской судебной системы принцип «стоять на решенном» носит жесткий характер по отношению ко всем английским судам, кроме высших апелляционных, которые более склонны отклоняться от собственных решений или не следовать решениям нижестоящих судов.

Содержание английской доктрины прецедента составляет ряд фундаментальных принципов, которые были выработаны английской судебной практикой XVIII—XIX вв.

• 1. Только принцип, обосновывающий судебное решение, является той обязательной частью (ratio decidendi), которая послужит прецедентом для следующего судьи.
• 2. Не положенное в основу приговора мнение, которое могло быть высказано независимо от приговора или, наоборот, как подход к нему, является лишь добровольным заявлением и не носит обязательного характера. Иными словами, ratio decidendi всегда является необходимым правовым основанием для решения по делу.
• 3. Все высказанные по ходу вынесения решения общие положения, не примененные к специфическим особенностям дела, являются внесудебными положениями, не имеющими обязательной силы, т. е. юридически связывающей частью судебного решения является лишь та его часть, которая неразрывно связана с фабулой дела.
• 4. Когда судебное решение обосновывается не одним основным, а двумя или более доводами, все являются обязательными при рассмотрении последующих аналогичных дел. По данному принципу во мнениях английских юристов имеются расхождения.

Так, Р. Кросс полагает, что в случае множественной аргументации судебного решения последующий английский суд вправе посчитать себя связанным всеми доводами или же выбрать один или несколько, которые он считает обязательными. До тех пор, пока такой выбор суда в последующих делах не сделан, все rationes decidendi, по-видимому, будут являться условно обязательными.

• 5. Все судебные решения должны толковаться не иначе как с учетом обстоятельств, в связи с которыми эти решения были приняты. Иными словами, при последующем толковании прецедента судьи всегда должны не только учитывать мотивировку определенного решения, но и анализировать факты, в связи с которыми были приведены соответствующие доводы и вынесено решение.
• 6. Каждое судебное решение должно быть прочитано в свете решений по аналогичным делам, т. е. толкование ratio decidendi судебного решения не может быть произведено изолированно — оно должно проходить в контексте судебных решений по сходным делам^[5]. Именно поэтому основным методом судебной аргументации в Англии называют обоснование от прецедента к прецеденту (reasoning from case to case).

В связи с этим немецкие компаративисты К. Цвайгерт и X. Кетц пишут: «В Англии и США исходят в процессе принятия решений из отдельных относящихся к делу прецедентов, которые суду в большинстве случаев предоставляют юрисконсульты (адвокаты) тяжущихся сторон. В этих принятых ранее решениях он выявляет определенные нормы (rules), то есть решения отдельных конкретных повседневных проблем. Он прослеживает, как эти нормы в процессе развития в других прецедентах получали ограничительное или расширительное толкование и улучшались, а затем сам постепенно формулирует на основе их обощения принципы, нормы, с помощью которых ему предстоит решить сперва предварительно рассматриваемое дело. При этом он всегда должен помнить о необходимости практического решения проблем. Сформулированный таким образом первоначальный вариант решения он вновь проверяет с точки зрения его правильности в отношении рассматриваемого им дела, сравнивая его с данными аналогичных дел, и только после этого принимает окончательное решение»^[6].

Важно подчеркнуть, что доктрина прецедента имеет применение лишь в отношении тех судебных решений, которые нашли свое выражение, т. е. были опубликованы в судебных отчетах. Обычно в судебных отчетах не публикуются дела, в которых спор идет только о фактах.

Однако вопросы права и вопросы факта не всегда легко разделить, поэтому нередко в судебных отчетах подробно излагаются доводы судьи первой и апелляционной инстанций, которые привели его к тому или иному заключению (например, какие меры предосторожности должен был предпринять работодатель, чтобы предоставить своим работникам безопасные условия работы). Такого рода рассуждения о фактах дела не признаются судом палаты лордов общими правоположениями, применимыми к последующим делам. Иными словами, основанное на них решение не образует прецедента в узком смысле, т. е. в этих решениях отсутствует ratio decidendi.

Ratio decidendi и obiter dicta. По юридической силе любое решение английского суда принято делить на две части — ratio decidendi (обязательная часть судебного решения) и obiter dicta (рекомендательная, убеждающая часть судебного решения). Ratio decidendi образуют лишь те правовые положения, сформулированные судьей, которые либо он, либо судьи, впоследствии толковавшие разрешенное им судебное дело, считают непосредственно необходимыми для принятия именно того решения, которое в действительности было вынесено судьей по делу. Иными словами, ratio decidendi является таким правовым основанием решения, без которого такое решение не было бы вынесено.

В силу того факта, что ни один английский судья прямо не указывает в своем решении, что же является в нем ratio decidendi, а английская судебная практика не выработала единообразного метода выделения из структуры судебного решения ratio, существуют разнообразные доктринальные и судейские определения этого термина. По мнению профессора Монтроуза, «выражение ratio decidendi употребляется в двух смыслах — как норма права, в соответствии с которой дело является обязательным прецедентом, и как норма права, которая составляет подлинное мнение судьи, формирующее основание для его решения»^[7].

Иными словами, ratio decidendi может пониматься либо так, как его воспринимал судья, разрешивший дело и создавший прецедент (второе значение), либо так, как его понимал судья, который при разрешении уже более позднего дела толковал такой прецедент и определял его ratio decidendi (первое значение).

Первый подход именуется А. К. Романовым современным, второй — традиционным^[8]. Профессор Дж. Стоун в книге с весьма показательным названием «The Ratio of the Ratio Decidendi» назвал ratio decidendi в восприятии судьи, создавшего прецедент, описательным ratio (descriptive ratio), a ratio, которым был связан уже судья, истолковавший такой прецедент, предписывающим, или императивным, ratio (prescriptive ratio): «Разве мы не должны пытаться скрупулезно соблюдать различие между использованием термина ratio decidendi, который описывает процесс обоснования того решения, которое было вынесено (the „descriptive“ ratio decidendi) и тем значением, которое определяет и ограничивает обоснование, которому более поздний суд обязан последовать („prescriptive“, или „binding“ ratio decidendi)»^[9].

Здесь уместно процитировать известного представителя американского реализма Карла Никерсона Ллевеллина. В книге «Терновый куст» он писал: «Истина настолько очевидна и тривиальна, что она систематически не замечается студентами. Ни одно судебное дело ни имеет значения само по себе. Само по себе оно не может дать вам руководства. То же, что имеет значение, что предоставляет руководство, что делает вас уверенными, так это тот фон, тот контекст, который формируют другие дела, в свете которых вы должны прочесть рассматриваемое дело. Именно они предоставляют вам возможность обнаружить существенные факты, и понять тот аспект, в связи с которым они считаются существенными, а также то, насколько можно доверять тем нормам, которые содержатся в таком решении»^[10].

Иными словами, для разрешения последующих дел гораздо важнее не описательное ratio прецедента, но его толкование в свете схожих дел, которое и приносит понимание того, насколько широко или узко следует понимать ratio decidendi такого прецедента, какое значение придавать специальной терминологии, содержащейся в решении, и т. п. Тем не менее важно обратить внимание на тот факт, что любой процесс толкования прецедента (о нем — далее) начинается с выяснения его описательного ratio decidendi, и поэтому не стоит недооценивать его значение.

В английской судебной практике встречаются дела, в которых ratio decidendi первоначального прецедента не было существенно изменено впоследствии практикой его толкования при разрешении более поздних схожих дел, а потому в этих делах нет существенного различия между описательным и императивным значением ratio decidendi.

Однако «неформализованность» процесса интерпретации прецедентов, отсутствие единых, стандартных правил толкования (о чем будет сказано далее), а также неизбежные различия между фактами двух дел приводят к тому, что нередко содержание ratio decidendi первоначального прецедента существенно модифицируется по отношению к его описательному значению в восприятии судьи, создавшего такой прецедент.

Поэтому более реалистичным и объективным, как правило, является все же современный подход к пониманию ratio decidendi как необходимого правового основания решения по конкретному делу в восприятии судей высших английских судов, которые впоследствии при разрешении дел обратились к первоначальному решению (ограничительно или расширительно), истолковали его в свете решений по аналогичным делам и определили его ratio decidendi.

Тем не менее данное утверждение не означает, что традиционный подход к пониманию ratio decidendi окончательно устарел и не применяется в английской судебной практике. Так, например, Р. Уолкер понимает ratio decidendi ближе к традиционному взгляду, как «применяемое к правовым вопросам, возникающим в связи с установленными судом фактами, правоположение, на котором основано решение»^[11].

Традиционного подхода придерживается, по-видимому, и лорд Кэмпбелл, когда трактует ratio decidendi как «норму права, которую члены палаты лордов излагают в обоснование своих судебных выводов»^[12].

По мнению Г. Уильямса, ratio decidendi — это довод, используемый судьей для обоснования своего решения, без которого оно могло бы быть совершенно иным"^[13]. С точки зрения апелляционного судьи Шрейнера (дело Pretoria City Council v Levison (1949), ratio decidendi образуют надлежащим образом интерпретированные мотивы отдельного судебного решения, при условии, что они не являются простыми рассуждениями по поводу фактов дела, не имеют субсидиарного, вспомогательного значения по отношению к основным принципам и с неизбежностью приводят к принятию именно того решения, которое в действительности вынес суд, т. е. они были необходимы для принятия именно этого, а не другого решения^[14].

Руперт Кросс определяет ratio decidendi в традиционном ключе — как любую норму права, прямо или косвенно трактуемую судьей в качестве необходимого шага в достижении решения, включая ход его рассуждений, или обязательную часть его указания (резюме дела) присяжным по вопросам права^[15].

Стоит отметить, что определение ratio decidendi, данное Р. Кроссом, по-видимому, становится классическим — оно было процитировано и подтверждено Апелляционным судом в деле Kadhim v Brent Housing Board (2001)^[16].

Еще раз отметим, что ratio decidendi судебного решения является обязательным для всех нижестоящих английских судов и судов одного уровня только в том случае, если аналогия между судебным решением, вынесенным в прошлом, и настоящим делом распространяется на существенные (материальные) факты настоящего дела, т. е. между двумя делами, по мнению судьи в настоящем деле, не должно быть «разумных различий».

Ratio decidendi: доктринальные подходы. Как уже отмечалось, особую сложность в процедуре определения ratio decidendi представляет тот факт, что сам судья, рассматривающий дело, никогда прямо не определяет в судебном решении, что в нем является основным, обязательным, формирующим необходимое для разрешения дела правовое положение (ratio decidendi), а что — только «попутно сказанным», обосновывающим принятое решение и лишь рекомендательным (obiter dicta).

Ни английское законодательство, ни судебные решения не содержат какого-либо общепринятого метода определения ratio decidendi, поэтому английские авторы обращаются при рассмотрении этого вопроса к правовой доктрине, а именно к методам профессора Уэмбо (конец XIX в.) и доктора Гудхарта (начало XX в.).

Следует подчеркнуть, что доктринальные методы не имеют обязательного характера для судей высших английских судов, и тот факт, что они были выработаны правовой доктриной, отнюдь не означает, что все английские судьи используют данные методы для выяснения ratio decidendi прецедентов.

Важно также понимать, что и профессор Уэмбо, и доктор Гудхарт придерживались традиционного подхода в понимании ratio decidendi. Их методы направлены на выявление описательного ratio decidendi, т. е. ratio в том виде, в каком его понимал судья, разрешивший дело и сформировавший первоначальный прецедент.

Профессор Уэмбо определял ratio decidendi как общее правило, без которого конкретное дело было бы разрешено по-иному, — поэтому его метод иначе называют методом инверсии^[17]. По мнению профессора, чтобы определить ratio decidendi конкретного судебного дела, необходимо проделать три процедуры:

• 1) сформулировать предполагаемое правоположение, на основе которого было разрешено дело;
• 2) данное правоположение заменить на противоположное по значению;
• 3) ответить на вопрос: «Мог ли суд, приняв такое обратное правоположение, вынести такое же решение, которое он в действительности вынес?». Если ответ отрицательный, то сформулированное правоположение является ratio, если утвердительный, то предполагаемое правоположение является лишь obiter.

Метод Уэмбо дает возможность точно определить, что является лишь obiter dicta, однако с его помощью невозможно выявить необходимые основания для принятия решения. Метод является также ограниченным в силу того, что в делах, рассмотренных Апелляционным судом и судом палаты лордов, обычно присутствует два или более ratio decidendi.

По методу доктора Гудхарта^[18] процесс установления ratio decidendi проходит две стадии.

Во-первых, необходимо раскрыть, какие факты дела рассмотревший его судья считал существенными (материальными). Факты относительно лица, времени, места, рода и суммы предполагаются несущественными, если судья прямо не укажет на их важность для рассматриваемого дела.

По мнению Р. Кросса, на данной стадии доводы, излагаемые судьей, являются руководством, позволяющим установить, какие факты дела он считал существенными, а какие — незначительными и потому не имеющими юридического значения. В то же время зачастую необходимо знать, почему именно данные факты оказались существенными, а для этого необходимо понять, какую норму (статутного или прецедентного права) имел ввиду суд, производя отбор фактов^[19].

Во-вторых, на основе выделенных материальных фактов дела необходимо вывести правовой принцип, который и будет являться ratio decidendi. «Подобный метод определения ratio decidendi путем обращения особого внимания на факты, рассмотренные судьей, имеет большую ценность, нежели метод Уэмбо, поскольку он менее узок и, значит, более приспособлен к тому, чтобы выработать правоположение, которое судья считает необходимым основанием своего решения», — отмечает Р. Кросс^[20].

Ratio decidendi в решениях высших английских судов. В Апелляционном суде и суде палаты лордов каждый судья, входящий в состав суда, излагает свое отдельное мнение по делу. В итоге решение будет состоять фактически из нескольких мнений, объединенных в одном документе.

Руперт Кросс делает три важных вывода относительно определения ratio decidendi в решениях высших апелляционных судов Англии.

• 1. В прецедентах, где большинство и меньшинство членов суда разошлись во мнениях относительно основания судебного решения, согласованное большинством ratio decidendi будет во всех случаях строго обязательным для нижестоящих судов, а позиция меньшинства становится наиубедительнейшей dicta.
• 2. Относительно степени авторитетности решений Апелляционного суда при равном делении голосов не существует никакой твердо установившейся практики (но это крайне редкое явление).
• 3. Когда при рассмотрении дела в апелляцинных судах в поддержку конкретного ratio не собрано большинство голосов судей, из двух оснований обязательную силу получает наиболее узко сформулированное. Иными словами, если позиции судей совпадают в конечном выводе, но в основаниях решения расходятся, ratio decidendi будет составлять наиболее узко сформулированное основание.

Данное положение является следствием из презумпции о неприменении широких правовых принципов, которая действует в английском праве. Например, в деле Donoghue v Stevenson (1932) лорд Аткин обосновал свое решение по делу тем, что «субъект обязан проявлять разумную осмотрительность, дабы избегать таких действий (или бездействия), которые, как можно разумно предвидеть, смогут причинить вред лицам, близко или непосредственно затрагиваемым его действиями». В то же время ratio decidendi этого судебного решения было признано более узко сформулированное правовое основание, а именно: «изготовитель продукции, направляемой розничному покупателю в той упаковке, в какой она выпускается и которая исключает возможность промежуточной проверки, если ему известно, что при отсутствии надлежащей осторожности при изготовлении и отправке на продажу товаров здоровью покупателя или его собственности может быть нанесен вред, обязан осуществить разумную заботу о покупателе»^[21].

Современные английские исследователи утверждают, что существуют дела, разрешенные высшими апелляционными судами, по которым в принципе невозможно определить ratio decidendi. В частности, возможна ситуация, когда первый лорд-судья коллегии считает существенными (материальными) факты А, В и С, второй лорд-судья считает существенными факты A, D и Е, третий лорд-судья полагает, что материальными фактами следует считать A, F и G, в то время как четвертый и пятый лорды-судьи не согласны с выводами большинства и, соответственно, остаются в меньшинстве (т. е. их мнения будут в любом случае являться лишь obiter dicta). В данном случае утверждать, что ratio decidendi такого судебного решения основывается на существенных фактах А, В, С, D, Е, F, G, будет ошибочным, потому что такое суждение не соответствует мнению ни одного из лордов-судей^[22]. В то же время сложно сказать, какое основание решения в данном случае будет являться более узким.

Подводя итог рассмотрению вопроса о содержании ratio decidendi, следует выделить несколько его признаков, которые, по-видимому, находят поддержку большинства английских исследователей.

Во-первых, ratio decidendi составляют лишь положения, касающиеся вопросов права, а не вопросов факта.

Во-вторых, ratio decidendi — это всегда такое правовое основание, которое неизбежно влечет за собой вынесение судом того решения, к которому он в действительности пришел, т. е. это должно быть необходимое основание решения, и именно поэтому все общие положения, не связанные с существенными (материальными) фактами дела, не являются ratio decidendi, равно как и все положения, которые, будучи измененными на противоположные по смыслу, тем не менее не меняют конечного решения суда.

В-третьих, ratio decidendi составляют лишь основные, а не вспомогательные и убеждающие правовые основания для определенного решения по делу, которые будут являться obiter dicta. Вопрос же о том, какой из двух подходов к пониманию ratio decidendi — традиционный или современный — следует предпочесть, какое — описательное или императивное — ratio decidendi следует считать правильным — не имеет однозначного разрешения в современной судебной практике Англии.

Obiter dicta. Оставшаяся часть решения суда после выделения из него ratio decidendi рассматривается как obiter dicta — замечания суда, сделанные им «попутно» по вопросам, которые непосредственно не входят в предмет судебного решения.

В отличие от ratio decidendi эти высказывания не формулируют того или иного принципа права — obiter dicta носит дополнительный и рекомендательный, но не обязательный характер.

По мнению профессора Паттерсона, obiter dicta есть правовая формулировка, которая даже будучи изменена на обратную, не изменит конечных выводов, решения суда по делу.

Гудхарт считает obiter dicta умозаключением, основанным на факте, существование которого не было предметом рассмотрения суда. Однако Р. Кросс подвергает сомнению данную точку зрения, так как в делах, рассматриваемых с участием присяжных, ratio decidendi таких дел есть императивное указание судьи присяжным относительно вопросов права с предположением, что они затем установят наличие или отсутствие определенных фактов.

Можно выделить следующие формы obiter dicta: 1) obiter dicta как попутно сказанное, которое охватывает собой: а) позиции судей, высказанные в отношении отсутствующих в данном деле гипотетических фактов (court's position on absent hypothetical facts); б) мнения судей относительно фактов, не относящихся к данному судебному делу (court's position on irrelevant facts); в) утверждения суда, основанные на относящихся к делу фактах, но, по мнению суда, не существенных и потому не использованных им при обосновании решения (court's position on relevant, but immaterial facts); г) позиции судей, касающиеся относящихся к существу рассматриваемого дела, но недопустимых фактов (court's position on relevant, but inadmissible facts); д) особые мнения судей, оставшихся в меньшинстве (dissenting judgments). Не исключается и то, что со временем позиция, выраженная в особом мнении, может войти в прецедент, т. е. стать ratio decidendi. 2) Obiter dicta как вывод суда после исчерпывающего обсуждения спорного пункта, который при иных обстоятельствах дела мог бы быть ratio. 3) Obiter dicta ex post facto является слишком широко изложенное ratio, которое в результате последующего толкования и применения презумпции о неприменении широких правовых принципов стало obiter dicta.

Следует отметить, что различные dicta обладают различной степенью авторитетности. На практике dicta самой большой степени убедительности неотличимы от ratio decidendi. Степень же убедительности dicta зависит от места суда в структуре судебной системы Англии (все obiter dicta решения суда палаты лордов считаются убедительными прецедентами), от способности судьи всесторонне и логически обосновывать свое мнение по делу, от умения четко формулировать принимаемые решения, от личного авторитета судьи, опыта его работы^[23].

Необходимо учитывать и то, что в некоторых ситуациях отграничить ratio decidendi от obiter dicta вообще не представляется возможным. Например, в апелляционном производстве по уголовным делам суд может признать, что вопрос, поставленный в апелляции, мог быть решен в пользу апеллянта. Но так как не было существенного нарушения справедливости при рассмотрении дела в суде первой инстанции и интересы правосудия не пострадали, апелляционная инстанция оставляет решение без изменения.

В то же время судьи апелляционной инстанции могли при рассмотрении такой апелляции детально рассмотреть и важные вопросы права, которые связаны с апелляцией. Чем же является та часть решения суда апелляционной инстанции, где обсуждаются вопросы права?

Очевидно, что данные рассуждения судей не явились в действительности необходимым основанием решения, потому как решение оставить приговор суда первой инстанции в силе было основано на том, что при рассмотрении дела в суде первой инстанции правосудие не пострадало. Соответственно, такие рассуждения судей нужно признавать лишь «попутно сказанным», но в таком случае подавляющая часть норм уголовного права не будет обеспечена прецедентной базой. Именно поэтому в данной ситуации невозможно четко отграничить, что же в решении апелляционной инстанции является обязательным ratio, а что — лишь рекомендательной dicta.

• [1] Подробнее о проблемах судебного прецедента см.: Михайлов А. М. «Подводные камни» обязательного судебного прецедента // Эволюция российского права: м-лы науч.-практ. конф. Екатеринбург, 2003. С. 17—21.
• [2] Дадид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 1999. С. 257; Богдановская И. Ю. Прецедентное право. М., 1993. С. 173—174; Романов А. К. Правовая система Англии. М., 2000. С. 160—161.
• [3] О корпоративной солидарности судейского сообщества Англии см.: Марченко М. Н. Курс сравнительного правоведения. М., 2002. С. 632.
• [4] Кросс Р. Указ. соч. С. 27.
• [5] Кросс Р. Указ. соч. С. 55—63; Марченко М. Н. Указ. соч. С. 670.
• [6] Цвайгерт К., КетцХ. Указ. соч. С. 393.
• [7] Annual Law Review of the University of Western Australia. 1953. P. 319. Цит. no: Кросс P. Указ. соч. С. 88.
• [8] Романов А. К. Указ. соч. С. 166—167.
• [9] Stone J. The Ratio of the ratio decidendi. L., 1959. P. 597. Цит. no: McLeod I. LegalMethod. 3rd. ed., L., 1999. P. 145.
• [10] Llewellyn K. The Bramble Bush. 1950. P. 48—49. Цит. no: McLeod I. Legal Method.P. 145—146.
• [11] Уолкер P. Указ. соч. С. 156.
• [12] Цит. по: Кросс Р. Указ. соч. С. 90.
• [13] Williams G. Learning the Law. L., 1972. P. 72—86. Цит. по: Марченко M. H. Курс сравнительного правоведения. M., 2002. С. 673.
• [14] Там же. С. 90.
• [15] Кросс Р. Указ. соч. С. 88.
• [16] Glanville W. Learning the Law. 12th ed., Ed. by Smith A. T. H. L., 2002. P. 96.
• [17] Кросс Р. Указ. соч. С. 68—73.
• [18] Подробнее см.: Кросс Р. Указ. соч. С. 79—87.
• [19] Там же. С. 85.
• [20] Там же. С. 79.
• [21] Подробнее см.: Кросс Р. Указ. соч. С. 69.
• [22] Glanville W. Learning the Law. Op. cit. P. 110.
• [23] Марченко М. Н. Проблемы теории государства и права. М., 2001. С. 502.