Перевод. 
Перевод текста "Адам Смит"

Адам Смит Спустя два столетия Адам Смит остается монументальной фигурой в истории экономической мысли. Известный, прежде всего единственной работой, «Исследование о природе и причине богатства народов» (1776), первой всесторонней системы политической экономии, Смит больше рассматривается как социальный философ, экономические работы которого являются краеугольным камнем к всестороннему представлению политической и социальной эволюции.

Если его труды рассматриваются относительно его более ранних лекций по этике и управлению, так же как и к намекам на «Теория нравственных чувств» (1759) в работе он надеялся написать об «общих принципах закона и правительства, и различных революций, которым они подвергались в различных возрастах и периодах общества», тогда Богатство Народов может расцениваться не просто как трактат на экономике, но и как взгляд на намного большую схему исторического развития. К сожалению, гораздо больше известно об идеях Смита, чем о его жизни. Хотя точная дата его рождения неизвестна, он был окрещен 5 июня 1723, в Керколди, маленькой (население 1 500), но процветающей рыбацкой деревне около Эдинбурга, сын от второго брака Адама Смита старшего, диспетчера таможни в Керколди, и Маргарет Дуглас, дочери влиятельного землевладельца. Из детства Смита ничто не известно, кроме того, что он получил свое начальное образование в Керколди и что в возрасте четырех лет он, как говорили, был похищен цыганами. Расследование было успешным, и молодой Адам был возвращен его дядей. «Он был бы, я боюсь, плохим цыганом», прокомментировал его основной биограф.

В возрасте 14 лет, в 1737, Смит поступил в университет Глазго, уже становящегося центром того, что должно было стать известным как Шотландское Просвещение. Там, он находился под влиянием Фрэнсиса Хатчесона, известного профессора этики, от экономических и философских представлений которого он позже отклонялся, но его магнитный характер, кажется, был главной силой формирования в развитии Смита. Получив высшее образование в 1740, Смит выиграл ученость (конкурс Снелла) и поехал верхом в Оксфорд, где он остался в Колледже Бейллиол. По сравнению со стимулирующей атмосферой Глазго Оксфорд был образовательной пустыней. Его годы там были проведены в большей мере в самообразовании, из которого Смит получил устойчивое понимание и классической и современной философии. Вернувшись домой после шестилетнего отсутствия, Смит искал подходящее занятие. Связи семьи его матери, вместе с поддержкой лорда Кеймса, юриста и философа, привели к возможности дать ряд лекций в Эдинбурге — эта форма образования тогда очень в моде в преобладающем духе «усовершенствования». Лекции, которые были направлены на большое разнообразие предметов от истории риторики и экономики, произвели глубокое впечатление на некоторых из известных современников Смита. Они также имели большое влияние на собственную карьеру Смита. В 1751 году, в возрасте 27 лет, он был назначен профессором логики в Глазго, затем он перешел в 1752 году к более почетному званию профессора этики, предмет, который охватил связанные области естественного богословия, основ этики, юриспруденции, и политической экономии. Смит тогда вступил в период экстраординарного творчества, объединенного с социальной и интеллектуальной жизнью, которую он позже описал как «безусловно, самый счастливый, и самый благородный период моей жизни». В течение недели он ежедневно читал лекции от 7:30 до 8:30 и трижды еженедельно с 11:00 до полудня, к аудиториям до 90 студентов, в возрасте 14 и 16. (Хотя его лекции были представлены на английском языке, что не нравилось Хатчесону, а не на латыни, уровень изощренности для столь молодой аудитории сегодня кажется необычно требовательным.) Дни были заняты университетскими делами, в которых Смит играл активную роль, будучи избранным деканом факультета в 1758 г.; его вечера были проводились в развивающей компании общества Глазго. Среди его круга знакомых были не только представители аристократии, многие из которых связанны с правительством, но также и набор интеллектуальных и научных персон, которые включали Джозефа Блека, пионера в области химии, Джеймса Уотта, позже развивающего паровые двигатели, Роберта Фоулиса, выдающийся печатник и издатель и в дальнейшем основатель первой британской Академии Проектирования, и не в последнюю очередь, философ Девид Юм, друг всей жизни, которого Смит встретил в Эдинбурге. Смит был также представлен в течение этих лет компании известных торговцев, которые продолжали колониальную торговлю, которая открылась для Шотландии после ее союза с Англией в 1707 г. Один из них, Эндрю Кочрейн, был ректором Глазго и основал известный Клуб Политической экономии. От Кочрейна и поддерживающих его торговцев Смит, несомненно, приобрел подробную информацию о торговле и бизнеса, которая должна была дать смысл реального мира к Богатству Народов.

В 1759 г. Смит издал свою первую работу, Теорию нравственных чувств. Дидактическая, нравоучительная, и аналитическая вместе, Теория закладывает психологический фундамент, на котором Богатство Народов было построено позже. В ней Смит описал принципы «человеческой натуры», которую, вместе с Юмом и другими ведущими философами его времени, он взял как универсальную и неизменную величину, из которой могли быть выведены социальные явления, так же как социальное поведение. Один вопрос специфически заинтересовал Смита в Теории нравственных чувств. Это была проблема, которая привлекла учителя Смита, Хатчсона, и много шотландских философов до него. Вопрос был источником способности составить моральные мнения, включая суждения по собственному поведению, перед лицом наиважнейших страстей к самосохранению и личному интересу. Ответ Смита, в большей мере, является присутствием в пределах каждого из нас «внутреннего «я», который играет роль «беспристрастного зрителя», одобряя или осуждая наши собственные и действия других с голосом, который невозможно игнорировать. (Теория может казаться менее наивной, если вопрос повторно сформулировать в виде, как инстинктивные двигатели социализированы через суперэго). Тезис беспристрастного зрителя, однако, скрывает более важный аспект книги. Смит видел людей как их способность рассуждать и не менее важно их способностью для симпатии. Эта двойственность служит людям против друг друга и предоставляет им рациональные и моральные способности, для создания почвы, в которой междоусобная борьба может быть смягчена и даже обернута к общественной пользе. Он писал в своих Нравственных Чувствах известное наблюдение, которое повторилось позже в Богатстве Народов: те своенравные мужчины часто «движимые невидимой рукой…, не зная этого, ни предназначая этого, готовы продвигать интерес общества.» Нужно отметить, что ученые долго дебатировали, были ли Нравственные дополненные Чувства в противоречии с Богатством Народов, которое следовало за ними. На одном уровне есть кажущееся столкновение между темой социальной этики, и в значительной степени аморальном объяснении манеры, в которой люди социализированы, чтобы стать ориентированными на рынок и направляющимися классом выше, которые приводят экономическую систему в движение. Теория быстро принесла Смиту широкое уважение и привлекла внимание Чарльза Тауншенда, неплохого экономиста, интеллектуала, и несколько менее государственного деятеля, судьбой которого должно было быть место министра финансов, ответственного за меры налогообложения, которое в конечном счете вызвало американскую Революцию. Тауншенд недавно поженился и искал наставника для его пасынка, молодого Герцога Бакклейха. Под влиянием сильных рекомендаций Юма и его собственного восхищения Теорией Нравственных Чувств, он приблизился к Смиту, чтобы нанять его. Условия работы были прибыльными (ежегодная зарплата в ?300 плюс командировочные и пенсия ?300 спустя год после этого), это значительно больше, чем Смит заработал как профессор. Соответственно, Смит оставил свой пост Глазго в 1763 г. и отправился во Францию на следующий год как наставник молодого герцога. Они остались в Тулузе, где Смит начал работать над книгой (в конечном счете, она стала Богатством Народов) как противодействие мучительной скуке. Спустя 18 месяцев работы он был вознагражден двухмесячным пребыванием в Женеве, где он встретил Вольтера, к кому у него было уважение, отсюда в Париж, где Юм, тогда секретарь британского посольства, представил Смита литературным кругам французского Просвещения. Там он встретил группу социальных реформаторов и теоретиков, возглавляемых Франсуа Куинси, который известен в истории как физиократ. Есть некоторое противоречие относительно точной степени влияния физиократов на Смита, но известно, что он с Куинси рассмотрел посвящение Богатства Народов ему, т.к. французкие экономисты не умирали перед публикацией. Пребывание в Париже было омрачено ужасным случаем. Младший брат Герцога Бакклейха, который присоединился к ним в Тулузе, заболел и погиб несмотря на оказание помощи Смитом. Смит и его окружение немедленно возвратились в Лондон. Смит работал в Лондоне до весны 1767 г. с лордом Тауншендом в период, во время которого он был избран человеком Королевского общества и расширял еще далее свой интеллектуальный круг, чтобы включать Эдмунда Бурка, Семюеля Джонсона, Эдварда Гиббона, и возможно Бенджамина Франклина. В конце того года он возвратился в Керколди, где следующие шесть лет были проведены редактируя и переделывая Богатство Народов, затем другим трехлетним пребыванием в Лондоне, где работа была наконец закончена и издана в 1776 году. Несмотря на ее славу как первая крупная работа в политической экономии. Богатство Народов — фактически продолжение философской темы, начатой в Теории Нравственных Чувств. Окончательная проблема, к которой Смит обращается, состоит в том, как внутренняя борьба между переживаниями и «беспристрастным зрителем' - освещенная в Нравственных Чувствах с точки зрения единственного человека — работает на большей арене истории непосредственно, и в отдаленном развитии общества и с точки зрения непосредственных особенностей исторической арены, типичной для дней Смита. Ответ на эту проблему вступает в Книге 5, в которой Смит обрисовывает в общих чертах ее четыре главных стадии организации, через которую общество должно пройти, если не заблокировано дефицитами ресурсов, войн, или плохой политики правительства: оригинальное «грубое» государство охотников, вторая стадия кочевого сельского хозяйства, третья стадия феодального или манориального «сельского хозяйства», и четвертая стадия и заключительный этап — коммерческая взаимозависимость. Нужно отметить, что каждая из этих стадий сопровождается событиями, подходящими для ее нужд. Например, в возрасте охотника, «есть шрам любого судьи или любой администрации правосудия.» С появлением усложнений появляется более сложная форма общественной организации, включая не только «огромные» армии, но и центральное учреждение частной собственности с его обязательной опорой в виде общественного порядка. Это — сама сущность мысли Смита, что он признал это учреждение, о социальной полноценности которого он никогда не сомневался, как инструмент для защиты привилегий, а не чтобы быть оправданным с точки зрения естественного права: «Гражданское правительство», писал он, «установленное для безопасности собственности, в действительности предназначено для защиты богатых против бедных, или тех, у кого есть некоторая собственность против тех, у кого нет ничего вообще.»

17 июля 1790 г., в возрасте 67 лет, в почести и признании, Смит умер; он был похоронен в кладбище в Кенонгейт с простым памятником, с табличкой, что здесь похоронен, автор Богатства Народов. Из немногих фактов его жизни то, которые могут быть описаны подробно, о нем ужасно немного известно. Смит никогда не был женат, и почти ничто не сообщает о его личной жизни. Кроме того, это был обычай его времени, чтобы уничтожить, а не сохранить информацию о личной жизни, если прославленные мужчины, с несчастным результатом так большая часть незаконченной работы Смита, так же как его личные бумаги, были уничтожены (некоторые уже в 1942). Только один портрет Смита выжил, медальон профиля Тасси; на нем старый человек. Его глазами с тяжелым взглядом, орлиный нос, и выступающая нижняя губы. «Я — денди в только своих книгах» — Смит однажды сказал другу, которому он показывал в библиотеке приблизительно 3 000 объемов. Он был также человеком некоторых особенностей, которые включали манеру запинания речи (пока он не привык к своему предмету), походка, описанная как «vermicular» и прежде всего экстраординарная и даже комическая рассеянность. С другой стороны, современники описали улыбки «невыразительной доброты», и его политического такта в управлении и иногда едким бизнес-способностям в Глазго. Конечно он наслаждался высокой мерой современной известности; даже в его первые годы в Глазго его репутация привлекла студентов из стран столь же отдаленных как Россия, и его более поздние годы были коронованы не только с выражением восхищения от многих европейских мыслителей, но и растущим признанием среди британских управляющих кругов, что его работа обеспечила объяснение неоценимой важности для практической экономической политики. За эти годы, блеск Смита как социального философа избежал большей части уклона, который затронул репутации других отличных политических экономистов. Хотя он писал для своего поколения, широты его знания. Смелость его видения никогда не прекращала привлекать восхищение всех социологов, и в специфических экономистах. Выраженный в просторной, ритмичной прозе его периода, богатого образами и переполненный жизнью, Богатство Народов проектирует жизнерадостное, но не сентиментальное изображение общества. Не так точно аналитично как Дэвид Рикардо, ни столь строго и глубоко, как Карл Маркс, Смита можно назвать самим Просвещением: обнадеживающий, но реалистичный, спекулятивный, но практичный, всегда почтительный из классического прошлого, но, в конечном счете, посвященный огромному открытию его возраста — прогрессу.