Правоспособность в контексте обеспечения прав личности

С принятием Конституции РФ 1993 г., предоставившей субъектам РФ право осуществлять в пределах своего ведения собственное правовое регулирование, возможность иметь свою Конституцию (устав) и иное законодательство, самостоятельно устанавливать систему органов государственной власти, в нашей стране активно осуществляется политико-правовая деятельность, основанная на двухуровневом построении правовой системы России и предусматривающая существование наряду с федеральной также и правовых систем субъектов Федерации.

Обеспечение прав и свобод личности

Республика Дагестан как один их субъектов РФ также осуществляет деятельность по формированию своей правовой системы с учетом требований общероссийского правового пространства и региональных особенностей. Это выразилось, прежде всего, в разработке и принятии в 1994 и 2003 годах конституций республики, определяющих правовые основы современной дагестанской государственности и ее правовой системы.

При этом основными задачами правовой системы общества выступают обеспечение безопасности, стабильности и порядка в обществе, реализация и защита закрепленных в федеральном и республиканском законодательстве прав и свобод личности. Процессы, направленные на решение этих задач, характеризуют правовую систему с новой стороны, показывают ее социальную ценность, полезность и необходимость.

Одной из приоритетных задач правовой системы является закрепление и обеспечение реализации прав и свобод индивида, их надлежащая охрана и защита. Права и свободы личности выступают также элементами правовой системы, выражают ее подлинную сущность, демонстрируют ее преимущества или недостатки. От того, насколько основные права и свободы выражают фактическое и юридическое положение личности в обществе, каковы социальные возможности данного социального строя, зависит показатель зрелости данного общества, эффективность его правовой системы.

Права и свободы личности могут стать реальными только при наличии эффективного юридического механизма реализации прав человека. Эффективность этого механизма обеспечивается прежде всего наличием материальных и организационных предпосылок: использованием методов прокурорского надзора, деятельностью органов исполнительной власти и т. д.

В последние годы в Республике Дагестан наблюдается усиление роли прокуратуры в обеспечении реализации и охраны прав и свобод личности. Одним из важнейших направлений деятельности прокуратуры является надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина. В деятельности органов прокуратуры республики в настоящее время должное внимание придается работе по рассмотрению обращений и приему граждан.

Проведенный в последние годы прокуратурой РД комплекс мероприятий на устранение недостатков способствовал более качественному разрешению обращений граждан в органах прокуратуры республики, активизации прокурорского надзора, устранению фактов волокиты и формального подхода к разрешению обращений. Анализ работы органов прокуратуры показывает, что произошли изменения в сторону улучшения работы с обращениями граждан Российской Федерации, должностных и иных лиц. Данные статистических отчетов свидетельствуют о том, что в 2007 г. в целом, как и в прошлые годы, намечается тенденция роста количества поступивших и разрешенных органами прокуратуры республики обращений.

Так, в 2007 г. в органы прокуратуры республики поступило 12 284 обращений. Из них непосредственно органами прокуратуры республики разрешено 7418 обращений или 60,4%. Из общего количества поступивших и рассмотренных органами прокуратуры республики обращений 4091 обращение или 33,3% направлено в другие ведомства на разрешение, 682 или 5,5% приобщены к уголовным делам и 93 обращения или 0,75% оставлены без разрешения и уведомления. Всего по удовлетворенным жалобам органами прокуратуры республики принесен 151 протест, внесено 296 представлений, объявлено 77 предостережений и направлено 184 исков (заявлений) в суд, т. е. внесено всего 708 актов прокурорского реагирования. Изложенное свидетельствует об активной деятельности прокурорских работников республики по защите прав и интересов граждан и по восстановлению законности и справедливости.

По своему характеру подавляющая часть обращений граждан в прокуратуру касается вопросов надзора за исполнением законов и законностью правовых актов, а также надзора за предварительным следствием и дознанием. По вопросам надзора за исполнением законов и законностью правовых актов разрешено 3333 обращений, что составляет 45% от общего числа разрешенных. Из них удовлетворено 944 или 28,3%. Чаще всего граждане обращались по вопросам о нарушениях земельного законодательства — 662, из них удовлетворено 167; трудового законодательства — 517 обращения, удовлетворено 242; жилищного законодательства — 285, удовлетворено 61; об исполнительном производстве — 192, удовлетворено 56; пенсионного законодательства — 178, удовлетворено 54 и т. д.

Увеличение количества обращений данной категории, в том числе удовлетворенных, объясняется, с одной стороны, имеющимися проблемами социально-экономического развития, недостатками правоприменительной деятельности компетентных государственных органов, нарушениями конституционных прав граждан, а с другой стороны, этот показатель отражает правозащитную роль органов прокуратуры и свидетельствует об активной деятельности прокуроров по защите прав и свобод граждан.

Если раньше представители правоохранительных органов предпочитали не предавать гласности факты применения физического и психологического насилия при расследовании уголовных дел (например, в 2004 году органами прокуратуры республики было рассмотрено 66 жалоб на применение незаконных методов расследования, из них удовлетворено только 4 жалобы), то в последние годы ситуация меняется. В 2007 г. по сравнению с данными за 2006 г. выросло число обращений по вопросам следствия и дознания на 855 или на 35% и составляет 44,4% от общего числа разрешенных обращений (38,7% в 2006 г.). В 2007 г. жалоб этой категории разрешено 3294 против 2439 в 2006 г. Из них в 2007 г. удовлетворено 853 или 25,9%, против 557 или 22,8% удовлетворенных в 2006 г.

Чаше всего граждане обращаются по делам и материалам следователей МВД — 1162 обращений, из них удовлетворено 341 или 29,3% (27% удовлетворенных в 2006 г.); органов дознания МВД — 1055 обращений, из них удовлетворено 262 или 24,8% (23% удовлетворенных в 2006 г.); следователей прокуратуры — 761 обращения, из которых удовлетворено 211 или 27,7% (22% в 2006 г.); прокуроров и их заместителей — 214 обращения, удовлетворено 29 или 13,5% (11% в 2006 г.).

Увеличение числа обоснованных обращений этой категории свидетельствует о росте нарушений закона при расследовании уголовных дел и при рассмотрении материалов доследственной проверки, а также об отсутствии должного ведомственного контроля и прокурорского надзора в этом направлении деятельности. В целях улучшения ситуации необходимо принятие организационно-практических мер по усилению контроля и надзора за процессуальной деятельностью органов следствия и дознания.

В 2007 г. органами прокуратуры республики разрешено также 301 обращение по вопросам законности и обоснованности судебных постановлений по уголовным делам (из них удовлетворено 17 или 5,6%), разрешено 218 обращений по вопросам законности и обоснованности судебных постановлений по гражданским делам (удовлетворено 12 или 5,5%), по вопросам реабилитации разрешено 124 обращений (удовлетворено 66 или 53,2%), 77 обращений разрешено по вопросам надзора за соблюдением законности при исполнении уголовных наказаний (удовлетворено 16 или 20,7%).

Правоспособность и обеспечение прав человека

Единственное правовое свойство, одинаково признаваемое за любым представителем homo sapience вне зависимости от половой принадлежности, возраста, цвета кожи, а также психической зрелости, служащее источником его прав, свобод и обязанностей — правоспособность, до настоящего времени не получило адекватного научного объяснения своего происхождения, существования и внешнего и внутреннего содержания. Не будет большим преувеличением сказать, что глубинный смысл этого правового явления не ясен, а сфера его практического применения ничтожна. Другими словами: налицо слабо исследованная область правовой науки.

С другой стороны, несмотря на отмеченные недостатки, связанные с ограниченным вниманием исследователей к рассматриваемой теме, значение ее трудно умалить хотя бы потому, что правоспособность является единственным реальным свойством личности, позволяющим сопоставить жизнь социума и развивающиеся отношения между ним и его членами в едином масштабе их правовых свойств.

Все это делает исследование правоспособности задачей актуальной и полезной, как с точки зрения теоретической, так и практической юридической науки. Если бы мы поставили перед собой практическую задачу отыскать автора термина «правоспособность» в юридической литературе XVIII и более ранних веков, то мы, безусловно, потерпели бы фиаско. И совсем не потому, что прочитали недостаточное число юридических книг и не нашли искомое. А потому, что, как говорил Ларошфуко, «каждому овощу — свое время».

Правоспособность, как правовой термин, появился, по-видимому, благодаря тем эпохальным трансформациям в жизни мирового сообщества, произошедшим в связи с завоеванием независимости английскими колониями в Америке и революционными событиями во Франции. Именно тогда, милый каждому свободолюбивому сердцу эгалитарный лозунг «свобода, равенство и братство», был рассеян по миру в головах людей усилиями поэтов и философов, «крайне невежественными относительно первобытной истории человека, разнообразия его душевного строя и законов наследственности».

Но очень скоро выяснилось — ничего не изменилось с тех времен, когда усилиями женевского француза было установлено, что «человек рождается свободным, но всюду он в оковах. Иной мнит себя повелителем других, что не мешает ему быть рабом в большей еще мере, чем они», а наполеоновская узурпация власти только подтвердила это общее правило. Однако истинным конструктором правоспособности стали бурно развивающиеся и формирующие свое правовое пространство капиталистические общественные отношения, которые вместе с материальным преобразованием мира обеспечили развитие его социальной базы.

Новые экономические, политические и, обеспечивающие их, юридические отношения не могли вместиться в «прокрустово ложе» социальных статусов, выработанных во времена римской юриспруденции. Это только неизменные состояния экономики и политической системы общества могли обслуживаться веками не изменяющимися правовыми статусами подданных государства. В новых условиях все было иначе.

Политические партии регулярно сменяли одна другую в деле государственного управления; граждане государств то становились лицами, осуществляющими властные полномочия, то прекращали исполнение этих функций; законодательство государства стало предоставлять своим гражданам и подданным широкие гражданские права, ограниченные только их фантазией и законом. Все это потребовало выработки нового юридического и социального механизмов формирования правового статуса.

Если раньше, в условиях не изменяющихся политических и экономических отношений, правовой статус человека формировался, в первую очередь, в соответствии с социальной стратификацией общества и был закреплен действующей властью соответствующими распорядительными актами, то в новых условиях, в условиях лабильных политических и экономических отношений, в условиях законодательного закрепления формального равенства людей, на повестку дня встала задача определения правового статуса человека.

В юриспруденции эта задача была успешно решена за счет разделения права на объективное и субъективное и признания государством и обществом за любым человеком способности к праву, в пределах действующего правопорядка.

Теперь, когда происхождение правоспособности можно считать установленным, становится важным проникнуть в понятийно-смысловое или эпистемологическое содержание рассматриваемого понятия.

О том, что поставленная задача не является тривиальной, говорит хотя бы мнение А. М. Нечаевой: «Под правоспособностью традиционно понимают способность быть субъектом права, т. е. обладателем определенных прав, носителем определенных обязанностей. Такое определение правоспособности принято считать традиционным и возражений не вызывает.<�…>Видимо, это обстоятельство объясняется, во-первых, сложившимся стереотипом, во-вторых, трудностями в определении правоспособности. Но, на наш взгляд, сказать, что правоспособность — это способность иметь права (обязанности), явно не достаточно. Тем более, что в данном случае одно понятие обозначается с помощью идентичного (idem per idem)».

Если проводить этимологический анализ термина «правоспособность» в том его состоянии, которое мы имеем на настоящий момент, то едва ли мы достигнем ожидаемого положительного результата, тем более, что «правоспособность» является изобретением более поздних авторов, тогда как немецким словом Rechtsfahigkeit изначально обозначили способность к праву в том смысле, что «каждое субъективное право по природе своей нуждается в субъекте, способном его приобретать и выполнять, потому что право не может быть мыслимо без существа способного к праву». Возвращение же к изначальному содержанию правоспособности и рассмотрение его содержания приносит неожиданные плоды.

Что означает наделение человека способностью к приобретению и выполнению права? Если мы будем считать, что это есть его способность исключительно к пользованию и приобретению уже существующих прав, то мы совершим ошибку. Без всякого сомнения, люди с успехом и пользой для себя эксплуатируют весь массив существующего права. Но если мы будем искать источник этого массива, то не понадобится много времени, чтобы признать в нем человека, который всю свою известную нам историю только тем и занимается, что приискивает и приобретает новые, не от Моисея полученные, права.

Но влияние человека на право, вызывающее его умножение и трансформацию и являющееся проявлением правоспособности, может быть двоякого рода.

В одном случае, право может возникать, а существующее право — изменяться, благодаря активному воздействию человека на существующие или возникающие общественные отношения. Эти общественные отношения позволяют законодательно оформить вновь возникшие правила общественного поведения в виде правовых норм, являющихся ядром содержания любого закона. Примеров этому ни счесть. Здесь уместно вспомнить те громадные массивы нормативных правовых актов, которые появлялись в России и после свержения самодержавия, и после распада Советского Союза. Все перечисленное является проявлением активной правоспособности, такой, которая сопровождается не только активным использованием прав, предоставляемых действующим правопорядком в распоряжение субъектов права, но и генерированием этими субъектами новых, до того не существовавших правовых норм.

К активным видам правоспособности можно, по-видимому, отнести и использование субъектами права тех правовых норм, которые уже зафиксированы в законах и предоставлены в их распоряжение действующим правопорядком. Именно на их основании субъекты права формируют так называемые субъективные права, вступая друг с другом в предусмотренные законодательством правовые отношения. В другом случае, мы имеем дело с пассивной правоспособностью, такой, когда субъекты права, хотя участвуют в формировании новых видов общественных отношений, требующих отдельного правового регулирования, но лично, в силу особенностей своего психического состояния, возраста или иных обстоятельств, предусмотренных законом, не могут участвовать в их генерировании.

Названная категория лиц является лишь неким побудительным фактором, который заставляет активную или соответствующим образом уполномоченную часть общества побеспокоиться о появлении новых нормативных актов. В качестве примера здесь, в частности, можно привести многочисленные правовые акты, направленные на социальную защиту инвалидов, детей-сирот и т. д. Эти социальные группы не в состоянии лично участвовать в «продавливании» законов, направленных на защиту их прав и интересов. Тем не менее, они ярко демонстрируют всему обществу необходимость такой защиты и общество с готовностью признает за ними молчаливо испрашиваемые права.

Такими параметрами, как поддержание конституционных общественных отношений, законность и правопорядок, защищенность личности и общества в целом во взаимоотношениях с государством, можно охарактеризовать стабильно развивающуюся, устойчивую и четко функционирующую правовую систему. Она может оказывать мощное организующее и стабилизирующее воздействие на общественную жизнь, протекающие в ней социальные процессы. Поэтому от решения задач правовой системы прямо зависит успех проводимой в стране политики, утверждение идеи приоритета прав и свобод человека.

правоспособность личность свобода

Заключение

Однако не правильно было бы думать, что только лица с ограниченными психическими возможностями проявляют пассивную правоспособность. В недавно опубликованных результатах исследования, проведенного А. Д. Керимовым, было установлено, что к процессу генерирования нормативных правовых актов доступ имеет ограниченный круг (а, следовательно, и число) лиц, определяемый в соответствии с действующим законодательством. Именно к его прерогативам относится вся законотворческая сфера государства, на которую остальная часть населения оказывает лишь косвенное, т. е. пассивное влияние. Законодательство практически любого государства является наглядной иллюстрацией справедливости высказанного мнения.

1. Ларошфуко Феде. Мемуары, Максимы: Пер. с фр. М.: ООО «Издательство АСТ», 2008.

2. Лебон Гюстав. Психология народов и масс. Пер. с фр.; Предисл. И. Владимирова. М.: ТЕРРА — Книжный клуб, 2008.

3. 3 Руссо Ж. Ж. Об общественном договоре, или принципы политического права. Цитир. по: Антология мировой правовой мысли. В 5 т. Т.III. Европа. Америка: XVII—XX вв. / Нац. Обществ. — науч. Фонд; Руководитель науч. Проекта Г. Ю. Семигин. М.: Мысль, 2009. Сорокин П. А. Социальная мобильность / П. А. Сорокин; Пер. с англ. М. Б. Соколовой. Под общей редакцией В. В. Сапова. М.: Academia; LVS, 2008.

4. Нечаева А. М. Правоспособность и дееспособность физических лиц как субъектов гражданских прав // Субъекты гражданского права: сб. статей. / Отв ред. докт. юрид. наук, профессор Т. Е. Абова. Институт государства и права РАН, 2008.

5. Штекгардт Р. А. Юридическая пропедевтика. С.-Петербург, 2007.

6. Керимов А. Д. Воплощается ли воля народа в решениях высшего законодательного органа? / А. Д. Керимов. // Наука в XXI веке. Право в современной России: проблемы и пути развития. Сборник статей. Научный редактор М. П. Журавлев. М.: Издательство «Современный гуманитарный Университет», 2009.