Ключевые события в истории русско-японской войне

Подвиг крейсера «Варяг»

В ночь с 26 на 27 января 1904 года без объявления войны японские военно-морские силы атаковали русскую тихоокеанскую эскадру на внешнем рейде крепости Порт-Артур. 10 миноносцев нанесли удар самодвижущимися минами Уайтхеда, по стоявшим на внешнем рейде русским броненосцам. Из 16 выпущенных торпед в цель попали только три, тяжело повредив новейшие броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан», получил повреждение бронепалубный крейсер «Паллада».

Япония имела шпионскую сеть на Дальнем Востоке. Японцам было легко внедряться в русское окружение под видом китайских рабочих. Однако сведения полученные адмиралом Тога от разведчиков были не на высоте. Второй отряд миноносцев в количестве восьми вымпелов вместо Порт-Артура атаковал порты Дальний и Талиенван, в которых не было ни одной русской боевой единицы. Имей Тога более верные сведения катастрофа могла быть полной. Шпионская сеть была, но ее значение не было решающим.

В вечер перед японской атакой на флагманском броненосце шло совещание, посвященное назначенному на утро учебному выходу в море. Все орудия, кроме главного калибра, были заряжены и готовы к немедленному открытию огня. Разбуженные первыми выстрелами экипажи, не только отразили подлую вылазку японцев, но пользуясь таблицами и методой, выработанной незадолго до войны выдающимся русским морским теоретиком адмиралом Макаровым, спасли от потопления все три поврежденных судна. Стоит отметить, что тот же Макаров предупреждал об опасности нахождения судов на внешнем рейде. За день до японской атаки флотоводец писал: «Никакая бдительность не может воспрепятствовать энергичному неприятелю обрушиться на флот. Если мы не поставим теперь же во внутренний бассейн флот, то мы вынуждены будем это сделать после первой ночной атаки, дорого заплатив за ошибку». Вице-адмирал С. О. Макаров (из письма от 26 января управляющему Морским министерством).

В царской армии и тем более на кораблях флота его величества занимались не только парадами или уборкой палуб. Корабельные инженеры, руководя прекрасно выученными трюмными командами, спасли корабли от неминуемого опрокидывания. Заметим, что в 1956 году в Севастополе при взрыве на линкоре «Новороссийск» подобной выучки, к сожалению, не наблюдалось. У русского флота была высочайшая среди тогдашних военных флотов морская практика.

Подобную школу советский военный флот приобрёл только со второй половины 70-х годов, выйдя из Балтийского и Черноморского маловодья на просторы мирового океана. Между тем, любой корабль русского балтийского флота, из состава которого и формировалась эскадра Тихого океана, выполняя плавание к месту несения службы, совершал почти кругосветное плавание. Русская эскадра начала серьёзную подготовку к неизбежной войне с марта 1903 года, когда адмирал Старк отдал приказ переменить белый парадный окрас кораблей на боевой тёмно-оливковый. Сегодня корабли всех военных флотов мира окрашены в различные оттенки серого цвета. Но русским кораблям предстояло воевать в Жёлтом море, которое, будучи жёлтым, по мере удаления от Китая становится мутно-зелёным. Русские корабли окрашивались применительно к конкретному театру военных действий. В истории человечества это была первая война, в которой боевые корабли сменили парадную боевую окраску на защитный цвет. Русская военная мысль шла в ногу со временем.

Считается, что русская дипломатия ничего не делала для того, чтобы если не предупредить, то хотя бы оттянуть начало войны. Это совершенно не соответствует исторической действительности. В ходе переговоров по конфликтным вопросам, в Манчжурию перед самой войной русскому послу в Токио была направлена телеграмма, которая разрешала новые уступки. Следует отметить, что изобретённая Поповым и Маркони радиосвязь была ещё только в первом десятилетии своего существования, и посольства не имели прямой независимой связи со своими правительствами. Так вот японские телеграфисты задержали дипломатическую депешу, надо думать, что не без соответствующего указания японского кабинета. Воспользовавшись неполучением ответа на свои ранее выдвинутые требования, японская империя 24 января разорвала дипломатические отношения с Россией, предложив российскому посланнику барону Розену незамедлительно покинуть страну хризантем.

Вот как выразило японское общественное мнение японская газета «Ници-Ници»: «Бейте и гоните дикую орду, пусть наше знамя водрузиться на вершинах Урала». (Волонтер (Павлович М., Русско-японская война, Женева, 1905 г., стр. 85).

Пользуясь отсутствием на гражданских судах дальней радиосвязи, возле всё той же Цусимы, в трёх милях от корейского берега японцы захватили русский пароход «Екатеринослав». Там же, в корейском порту Фузан — пароход «Мукден». Тогда же, на рейде Нагасаки захватывают пароходы «Россия» и «Аргунь», причём их капитанам не дают возможности связаться с русской консульской службой. День спустя в Жёлтом море, в ста милях от Порт-Артура пиратски захвачен транспорт «Монголия». По трагической случайности, он вёз на борту комплект воздухоплавательного парка. Именно этих аэростатов будет не хватать русским артиллеристам для успешной контрбатарейной стрельбы полгода спустя.

На следующее утро после атаки Порт-Артура, на рейде корейского порта Чемульпо японцы атаковали бронепалубный крейсер «Варяг» и канонирскую лодку «Кореец». Можно долго говорить о просчётах царского наместника на Дальнем Востоке адмирала Алексеева, вовремя не отозвавшего корабли, обеспечивающие безопасность русской дипломатической миссии, но всё же коварство японцев, порвавших подводный телеграфный кабель, обеспечивавший связь корейской столицы Сеула с внешним миром, находилось далеко за пределами традиций тогдашней дипломатии, которым в ту эпоху, в отличие от наших дней, следовали неукоснительно.

Вечером 26-го числа «Кореец» вышел в море с целью доставки дипломатической почты и получения дальнейших указаний. Однако на выходе из бухты он был перехвачен японским отрядом в составе шести крейсеров и восьми миноносцев-истребителей. Угрожающими манёврами японцы заставили «Корейца» лечь на обратный курс. При этом, в момент поворота он был атакован миноносцами. Маневрируя, командир канонирки капитан II-го ранга Г. П. Беляев уклонился от японских торпед и вернулся на внутренний рейд Чемульпо.

Высказываются мнения, что капитан должен был попытаться осуществить ночной прорыв, оставив тихоходный «Кореец», в любом случае обречённый на верную гибель.

В реальности всё было сложнее. Построенный в Америке на верфи «Крамп и сыновья», действительно красивый крейсер обладал дефектом: его паровые котлы имели серьёзные конструктивные недостатки и не могли держать высокое давление, необходимое для развития полного хода. На Дальнем Востоке у России не было необходимой ремонтной базы, и устранить дефект можно было либо в Филадельфии, на верфи, его построившей, либо по возвращении с боевой службы в Кронштадт. В тот последний вечер его полный ход не мог превышать 17-ти узлов.

К тому же, порт Чемульпо мелководен. Даже в полном приливе выход из него был крайне затруднителен. Руднев не делал ошибок. Его корабль был неисправен, что не давало возможности обойти японский крейсерский отряд. Руднев принял единственно возможное для русского офицера решение: гибельное для корабля и экипажа, но спасительное для русской чести.".

27 января «Варяг» и «Кореец» снялись с якорей. «Варяг» шёл на встречу состоявшей из шести крейсеров эскадре адмирала С. Уриу, при том, что даже один флагманский корабль противника броненосный крейсер «Асама», вооружённый 8-дюймовыми башенными пушками, в разы превосходил русский крейсер по огневой мощи.

А ведь вслед за «Асамой» шли ещё пять мало чем уступавших «Варягу» по боевой мощи крейсеров. Обладая большей дальностью огня, «Асама» первым открыл огонь. Когда противники сблизились, ударила артиллерия русского крейсера. Первой жертвой пал стоявший за носовым дальномером мичман граф Алексей Нирод.

Жестокий бой продолжался 45 минут. Из экипажа в 557 офицеров и нижних чинов были убиты 31 и ранены 190 моряков. Выпустив 1105 снарядов, крейсер почти расстрелял имевшийся боекомплект. Многие орудия были разбиты. Огонь с «Варяга» значительно ослабел, и Руднев приказал повернуть обратно в порт.

По возвращении на рейд, ввиду невозможности продолжать бой, «Варяг» был затоплен, а канонирская лодка «Кореец» взорвана. Вместе с боевыми кораблями был сожжён и затоплен находившийся в порту русский пароход «Сунгари». Русские экипажи перешли на крейсеры-стационеры нейтральных держав.

Только американская канонирка отказалась оказать помощь русским. По настоянию командира французского крейсера «Паскаль» тяжелораненых русских моряков принял на берегу японский госпиталь Красного Креста. Надо отдать должное японцам. В эту войну они действительно вели себя по-рыцарски. Высоко оценив мужество русских моряков, адмирал Уриу приказал считать их не военнопленными, но потерпевшими кораблекрушение.

В марте месяце героические экипажи прибыли в Одессу. Их возвращение по железной дороге в Петербург стало поистине триумфальным шествием. Венцом чествования стала встреча в столице. 16 апреля варяжцы прошли по Невскому проспекту и были приняты в Зимнем дворце. На обеде в честь героев Чемульпо император, обращаясь к матросам «Варяга», сказал:

«Многие из вас своей кровью занесли в летопись нашего флота дело, достойное подвигов ваших предков — дедов и отцов, которые совершены ими на „Азове“ и „Меркурии“. Теперь и вы своим подвигом прибавили новую страницу в истории нашего флота, присоединив к ним имена „Варяга“ и „Корейца“».

Между тем, война шла своим чередом. Первой задачей японцев было завоевание господства на море. Для этого они предприняли серию ночных атак пароходами-брандерами, которые намечалось потопить в узком проходе порт-артурской гавани. Но русские моряки и артиллеристы береговых батарей отразили все попытки врага. И всё же русский флот активных действий не предпринимал.

Обеспокоенный этим русский император принимает блестящее кадровое решение: новым командующим флотом на Тихом океане назначается вице-адмирал Степан Осипович Макаров — храбрый офицер, награждённый в Балканскую войну Георгиевским крестом; блестящий морской теоретик, явившийся основателем новых классов кораблей, торпедных катеров и миноносцев; кораблестроитель и полярный исследователь, создатель первого в мире линейного ледокола «Ермак»; создатель так называемой теории «непотопляемости корабля», действия в соответствии с которой спасли повреждённый японцами в первой ночной атаке корабли. Макаров был лучшей кандидатурой.

Под флагом Макарова русские броненосцы научились делать невозможное: выходить в море из гавани через узкий мелководный проход за одну большую воду, да ещё и без помощи буксиров. Коментуры русских броненосцев стреляли заметно лучше своих японских коллег. Макаров готовил флот к генеральному сражению. Ему оставалось дождаться ввода в строй повреждённых в первую ночь войны кораблей.

Порт-Артур не располагал сухим доком, способным принять тяжёлый броненосец.

Русские миноносцы регулярно выходили в море на поиск маневренной базы японского флота. В одной из таких вылазок совершил свой бессмертный подвиг контрминоносец «Стерегущий», вступивший в неравный бой с четырьмя японскими миноносцами и погибший, не спустив флага. В холодное утро 31 марта его подвиг повторил миноносец «Страшный», атакованный шестью японскими миноносцами-истребителями.

Наблюдая поединок русского миноносца с японским отрядом, на помощь ему устремился дежурный крейсер «Баян». Подойдя к месту гибели «Страшного», он отогнал японские миноносцы, но и сам попал под огонь подходившей со стороны открытого моря японской эскадры.

Подобрав из воды пятерых уцелевших моряков, «Баян» начал отходить под прикрытие береговых батарей. Навстречу крейсеру уже шли броненосцы русской эскадры. Ппод правой скулой флагманского броненосца «Петропавловск» прогремел чудовищной силы взрыв. Спустя несколько секунд второй, ещё более сильный. Нос броненосца отломился, и он мгновенно ушёл под воду. Вместе с Макаровым холодные воды Жёлтого моря поглотили 27 офицеров и 630 матросов.

После гибели Макарова японцы ощутили себя почти безраздельными хозяевами в водах Жёлтого моря. Не желая признавать бытие Божие, многие историки и поныне приписывают трагическую гибель командующего удачной реализации японцами разведывательной информации.

Подрыв на минной банке, то есть на связке из нескольких якорных мин, не могло быть заранее спланировано. Ведь море это не шоссе и не железная дорога. И слишком далёк был от шаблона русский флотоводец.

В японскую войну русские солдаты и матросы, младшие и старшие офицеры до полковника и капитана I-го ранга будут храбры, смекалисты, инициативны. И только военные вожди, не утратив при этом личного мужества, словно оцепенеют. И в этом необъяснимом оцепенении поведут на смерть вверенные им войска и боевые корабли. Всё это будет следствием всё возраставшего в тогдашнем русском обществе атеизма.

Русская либеральная интеллигенция мечтала о поражении царского режима в любой войне с любым внешним врагом, потому что она мечтала об уничтожении самодержавия в России. А коли так, любое тактическое поражение встречалось с восторгом, с ликованием.