Применение норм международного гуманитарного права во внутренних вооружённых конфликтах: вопросы, теория

САРАТОВСКИЙ ВОЕННЫЙ ИНСТИТУТ ВНУТРЕННИХ ВОЙСК МВД РОССИИ Дипломная работа ПРИМЕНЕНИЕ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ГУМАНИТАРНОГО ПРАВА ВО ВНУТРЕННИХ ВООРУЖЁННЫХ КОНФЛИКТАХ: ВОПРОСЫ, ТЕОРИЯ.

Курсант Аржанов Евгений Сергеевич Научный руководитель:

к. ф. н., доцент Дармограй В.М.

Саратов — 2006

• Введение
• Глава 1. Право вооруженных конфликтов: понятие, теория и вопросы
• 1.1 Краткое ведение в историю вопроса
• 1.2 Развитие международного гуманитарного права и его принципы
• 1.3 Право вооруженных конфликтов как отрасль международного права.
• 1.4 Цели и задачи международно-правовой регламентации вооруженных конфликтов. Виды вооруженных конфликтов
• Глава 2. Правовая регламентация стадий и отдельных режимов ведения войны
• 2.1 Особенности права вооруженных конфликтов немеждународного характера
• 2.2 Гуманитарные нормы, касающиеся положения личности в вооруженных конфликтах
• 2.3 Защита жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера
• 2.4 Защита культурных ценностей в случае вооруженного конфликта
• Заключение
• Список литературы

Постановка научной проблемы, касающейся норм права, применяемых в период вооруженной борьбы, обусловлена достигнутым уровнем развития данной отрасли международного права, так как назрела необходимость по-новому подойти к научной характеристике отдельных ее положений. Современное международное право представляет собой сложную систему юридических норм и принципов, в которых находят свое выражение объективные закономерности развития международных отношений. Система международного права, являясь отражением постоянно, развивающихся международных отношений сама постоянно развивается.

Международно-правовое запрещение агрессивных войн само по себе еще не ведет к искоренению из общественной жизни причин, порождающих вооруженные конфликты. Несмотря на запрет обращаться к вооруженной силе в международных отношениях, государства не редко еще прибегают к ней для разрешения возникающих между ними споров и конфликтных ситуаций. Это обуславливает необходимость правового регулирования общественных отношений, возникающих в ходе вооруженного конфликта, в целях его максимально возможной гуманизации.

Соответствующая группа норм международного права иногда условно именуется «право вооруженных конфликтов». Она включает ряд договорных и обычно-правовых принципов и норм, устанавливающих взаимные права и обязанности субъектов международного права относительно применения средств и методов ведения вооруженной борьбы, регулирующих отношения между воюющими и нейтральными сторонами и определяющих ответственность за нарушение соответствующих принципов и норм.

Детальная проработка этой группы норм международного права для России становится тем более актуальней, чем дальше заходит конфликт в Чечне.

внутренний вооруженный конфликт война Учитывая неослабевающее внимание Европейского Союза к данной проблеме, России необходимо осуществлять мероприятия, проводимые по освобождению территории Чеченской Республики от бандформирований, экстремистов и террористов, в строгом соответствии с нормами международного права, регулирующими отношения между субъектами международного права в период вооруженных конфликтов. Но, если конфликт в Чечне приравнивается к вооруженным конфликтам немеждународного характера, то в свете последней информации о нанесении превентивных ракетно-бомбовых ударов по территории Афганистана, в частности, по территории, контролируемой террористическим движением «Талибан», российскому правительству необходимы детальные консультации со специалистами МИДа РФ и ведущими юристами в области международного права. Основываться на прецеденте, допущенном Соединенными Штатами Америки, и тем более руководствоваться им нельзя.

В данной работе я постараюсь отразить становление права вооруженных конфликтов как отрасли международного права, рассмотрев дискуссии по этому вопросу ведущих юристов в области международного права; классифицировать саму отрасль по отдельным правовым режимам присущим международному праву в период вооруженных конфликтов, так как считаем, что данная отрасль не имеет четкой классификации, что видно из учебной литературы, а также осветить саму отрасль по действующим нормативным актам, монографиям и учебной литературе.

Объектом исследования являются нормы международного права, регулирующие применение силы во внутренних вооруженных конфликтах.

Предметом исследования является анализ гарантий и механизмов, обеспечивающих поддержание соблюдения норм, регулирующих применение силы в вооруженных конфликтах немеждународного характера.

На основании определения объекта и предмета исследования формулируются его цели и задачи.

Главной целью моей работы является показать, какими же нормами, действующими в современном обществе, регулируется применение силы во внутренних вооруженных конфликтах. Задачами своей дипломной работы я ставлю раскрыть, что же собой представляет правовое регулирование применения силы во внутренних вооруженных конфликтах, а также каким механизмом поддерживается право вооруженных конфликтов, при нарушении его норм.

В ходе написания работы широко применялись как общенаучные методы познания: диалектический, исторический, логический, так и частнонаучные и специальные методы познания: системный, сравнительно — правовой и другие.

Глава 1. Право вооруженных конфликтов: понятие, теория и вопросы

1.1 Краткое ведение в историю вопроса

Юридическая наука до недавнего времени не могла выработать единого понятия, определяющего ту отрасль права, нормы которой регулируют ведение вооруженной борьбы; среди ученых нет единства относительно содержания этой отрасли права. Наиболее распространенными терминами, применимыми к данной отрасли права, являются «право войны», «международное военное право», «законы и обычаи войны», «законы войны». С 1968 года, в материалах и документах ООН, в исследованиях юристов-международников стал усиленно дискутироваться вопрос о нормах права, применяемых в период вооруженных конфликтов, и он сразу же оказался предметом полемики между юристами специалистами международного права разных стран.

Вокруг проблемы формирования права вооруженных конфликтов как самостоятельной отрасли международного права идет оживленная дискуссия.

Известно, что уже издавна (сначала в форме обычая, а затем и юридических норм) в рамках общего международного права существовала и существует группа действующих и общепризнанных норм и принципов, имеющих своим содержанием защиту индивида в период вооруженного конфликта. Другое дело, что эти нормы не всегда соблюдаются, что они в тот или иной период времени, не полностью отвечали требованиям развития науки и военной техники.

В последние годы наиболее употребительным становится понятие «международное гуманитарное право» См.: Арцибасов И. Н. «Вооруженный конфликт: право, политика, дипломатия». М.: Международные отношения, 1989 г., С. 7.. Анализ публикаций авторов позволяет объединить их в три группы.

Первая группа (швейцарец Ж. Пикте, француз Г. Курсье и др.) исследуют гуманитарное право в широком смысле этого понятия. Пикте под международным гуманитарным правом в широком смысле понимает «совокупность действующих обычных и конвенционных норм, обеспечивающих уважение человеческой личности и ее развитие». По его мнению, оно охватывает две подотрасли: «право войны» и «право человека». Он также считает, что обе эти подотрасли, будучи тесно между собой связанными, тем не менее являются самостоятельными и независимыми друг от друга. Пикте подробно не исследует понятие «право человека», а сосредотачивает основное внимание на анализе понятия «право войны».

Разницу между понятиями «право войны» и «право человека» Пикте выводит из источников, лежащих в основе становления этих понятий. Он считает, что если у истоков понятия «права человека» находится Всеобщая декларация прав человека 1948 года, то основные нормы права войны начали формироваться уже с 1864 года. Наряду с этим он проводит различие между этими понятиями и по такому признаку, как «инструмент обеспечения нормы».

Он считает, что если нормы «права войны» универсальны и обязательны для всех государств, то при осуществлении норм «прав человека» система контроля за их выполнением и санкций за их нарушение является элементом другого порядка.

Пикте считает, что «право войны» и «право человека» — это две самостоятельные правовые системы в рамках международного гуманитарного права, которые действуют в различные периоды: «право войны» — в ходе вооруженных конфликтов", «права человека» — в мирное время. См.: Арцибасов И. Н. «Вооруженный конфликт: право, политика, дипломатия». — М.: Международные отношения, 1989 г., С. 8. Другая группа зарубежных юристов (А. Робертсон, Х. Фрик и др.) определяют международное гуманитарное право слишком узко, либо считая его частью (отраслью)" прав человека", либо сводя его к «праву Гааги» или «праву Женевы». Так, английский юрист А. Робертсон полагает, что международное гуманитарное право является лишь отраслью «прав человека», а сами права человека составляют основу гуманитарного права Там же, С. 9. .

Западногерманский юрист Фрик понимает под международным гуманитарным правом совокупность юридических норм, направленных на «обеспечение минимума правовой защиты раненым, больным, военнопленным и гражданским лицам, выбывшим из строя или не принимающим участия в военных действиях». Наконец, третья группа зарубежных юристов (А. Рандельцхофер, О Кимминих, М. Вётэ и др.) считает, что международное гуманитарное право состоит из двух частей — «право Гааги» и «право Женевы» — и действует оно только в период вооруженных конфликтов. Они критикуют Пикте, который утверждает, что международное гуманитарное право действует и в мирное время. Так, Ранделцхофер считает, что в собственном смысле слова международное гуманитарное право — «это совокупность норм закрепленных в Гаагских (1907 г.), Женевских (1949 г.) конвенциях и Гаагской конвенции 1954 года», то есть ни какого деления на «право Гааги» и «право Женевы» не существует.

Юрист Кимминих выступает против того, чтобы ограничивать только международное гуманитарное право «правом Женевы». Он пишет, что «право Гааги» является тоже международным гуманитарным правом и вытекает из идеи гуманности. Кимминих отрицает деление «права войны» на «право Гааги» и «право Женевы» Там же. .

Такая позиция зарубежных авторов не учитывала, во-первых, различия и особенности в защите прав человека в период войны и в мирное время; не выделяла специфики защиты прав человека во время вооруженного конфликта. Во — вторых, международно-правовая защита жертв вооруженных конфликтов рассматривалась изолированно, в отрыве от достижений по международно-правовому регулированию ведения войны и, в частности, по ограничению и запрещению применения некоторых средств ведения войны. Все это низводило право, применяемое вооруженных конфликтах, до уровня защиты жертв войны, что не отвечало практике государств, выступающих за комплексное решение всех вопросов права, применяемого в вооруженных конфликтах. В-третьих, упомянутые авторы смешивали два понятия: международное гуманитарное право и международное гуманитарное право, применяемое в вооруженных конфликтах.

Несколько иную позицию занимали в то время (1970 — 80 гг.) советские юристы, хотя это можно объяснить и классовым противостоянием в то время, но они, придерживаясь научного подхода на проблему права в период вооруженных конфликтов, на наш взгляд имели более правильную точку зрения, что сказалось на научном понимании данной проблемы в то время, и имеет ощутимые последствия в наши дни.

Так, С. В. Исакович согласился с появлением нового «института международного права — международного гуманитарного права» См.: Исакович С. В. «Международно-правовые проблемы прав человека в вооруженном конфликте» // Вестник Киевского университета. Серия: МО и МП. — 1976 г. — № 3. — стр. 27 — 28., являющегося закономерным следствием процесса гуманизации ведения вооруженной борьбы, и рассматривает его как совокупность юридических норм, регулирующих ведение вооруженной борьбы. По его мнению, оно содержит три группы норм:

1. Защита гражданского населения, раненных, больных, военнопленных, правовой режим военной оккупации, меры по защите культурных ценностей;

2. Порядок объявления войны, театр войны, состав вооруженных сил, прекращение войны;

3. Запрещение химического и бактериологического оружия, запрещение применения любого оружия причиняющего излишние страдания.

Из приведенного выше анализа работ нельзя сделать вывод о понятии и месте права вооруженных конфликтов в системе современного международного права. Если право вооруженных конфликтов самостоятельная специфическая отрасль международного права, то, что же является предметом его регулирования? Каковы специфические особенности этой отрасли? Каков метод его правового регулирования? Можно ли вообще говорить о праве вооруженных конфликтов как самостоятельной отрасли международного права?

1.2 Развитие международного гуманитарного права и его принципы

Хотя агрессивная война в современный период международным правом запрещена, национальные и социальные причины войн продолжают существовать. Свидетельством тому явились различного рода военные конфликты, имевшие место после принятия в 1945 г. Устава ООН, согласно которому государства обязаны в их международных отношениях воздерживаться от угрозы миру, нарушения мира или актов агрессии. Непосредственной жертвой возникающих конфликтов является человек, право и достоинство которого нередко попираются. Наиболее вопиющие факты подобных нарушений были вскрыты еще на Нюрнбергском процессе. Процесс над главными нацистскими преступниками установил чудовищные факты глумления над человеческой личностью, грубейшие нарушения прав гражданского населения, раненых, больных и военнопленных. К сожалению, эти права неоднократно нарушались в локальных конфликтах и войнах и после второй мировой войны. Все это ставит вопрос о том, возможно ли посредством норм международного права уменьшить бедствия и страдания людей, причиняемые войной. На этот вопрос ответ следует дать положительный. В современный период в международном праве сложилась группа норм, объектом регулирования которых в первую очередь явились отношения между воюющим государством и гражданами другого воюющего государства. Такая специфика объекта правового регулирования позволяет выделить в качестве отрасли международного права группу норм, составляющих международное гуманитарное право. Его объективной основой является вооруженный конфликт между государствами и их взаимные обязательства относительно регулирования положения определенных лиц в этом конфликте. Международное гуманитарное право, примыкая к «праву прав человека», остается самостоятельной отраслью в силу того, что оно регулирует поведение государств в особой ситуации, связанной с военным конфликтом, а следовательно, с регламентацией военных действий таким образом, чтобы смягчить их жестокость и обеспечить гуманитарные стандарты в отношении воюющих, раненых, больных, военнопленных, а также мирного гражданского населения. Таким образом, центральной идеей, коренящейся в международном гуманитарном праве, является идея гуманизма, уважения достоинства человеческой личности. В этом важном аспекте гуманитарное право и «право прав человека» оказываются взаимосвязанными, дополняющими друг друга. Различаясь по объекту правового регулирования, они близки друг другу по общим целями по общему «субъекту» — каковым является человек

Стремление ограничить жестокости войны проявлялось на различных этапах развития человечества. В древнеиндийском эпосе Махабхарата и Законах Ману содержалось запрещение воинам убивать врагов, если они были выведены из строя, т. е. не были в состоянии сражаться. Раненые военнопленные должны были быть отправлены на родину после выздоровления. Во время военных действий запрещалось использовать зажженные стрелы, зазубренное или отравленное оружие. Были также определены правила содержания военнопленных.

В Древней Греции идеи гуманизма воплотила в себе школа стоицизма, основанная философом Зеноном около 310 г. дон.э. Одним из постулатов этого философского учения было положение, согласно которому отношение к другим приравнивалось к отношению к самому себе. Основой подобных взглядов была идея о любви к самому себе.

Последователи стоицизма в Риме провозглашали равенство всех людей и осуждали рабство, выдвинув идеи о том, что «жизнь человека священна» и «страдающий враг — не враг». Подобные взгляды поддерживались далеко не всеми мыслителями древнего мира. Если Алцидамус утверждал, что поскольку Бог сотворил всех людей свободными и по природе своей никто не рождается рабом, то Аристотель рассматривал рабство как естественное состояние. Зарождавшиеся в эпоху рабовладения идеи гуманизма еще мало влияли на практику войны. Так, жестокое обращение с врагами и с мирным населением проявлялось в политике Древнего Карфагена, рабовладельческого Рима и других государств. Могущество великих империй основывалось именно на войнах. В частности, Древний Рим, ведя войны, ставил враждебные ему народы в не каких-либо норм. Некоторый прогресс в развитии гуманитарных идей, касающихся смягчения жестокостей войны, наблюдается в средние века. Носителями таких идей были церковь и рыцарство. Основой нового подхода была проповедь любви к ближнему как отражения божественной любви. Любовь к ближнему должна была распространяться на всех людей, включая и врагов. Однако в практическом аспекте убийства пленных, если они считались еретиками, признавались правомерным действием. В связи с этим на Латеранском соборе 1139 г., запретившем использование арбалетов, было признано, что применение их против нехристианских народов — допустимо. Что касается рыцарских правил ведения войны, то ряд из них, например обычай объявления войны, неприкосновенность направляющихся на переговоры парламентеров, умеренность и милосердие, в определенной мере влиял на международное право. Но эти нормы имели достаточно ограниченный круг применения, они использовались лишь рыцарями по отношению друг к другу. Так, захваченному в плен дворянину как лицу благородного происхождения и христианину предоставлялось право на жизнь, а из плена он мог быть выкуплен. Однако эти правила не распространялись на лиц «неблагородного» происхождения, а во время крестовых походов против народов, исповедующих иную, нежели христианство, религию, допускалось применение любых, самых жестоких средств ведения войны. Впрочем, правила ведения войны грубо нарушались и в войнах между самими христианами. Так, в 1204 г. крестоносцами был разграблен Константинополь, являвшийся центром христианства в Восточной римской империи. Резня мирных жителей продолжалась несколько дней.

Идеи святого Августина (V в. н.э.), развитые затем Фомой Аквинским, О том, что если война соответствует божественному порядку, то она является справедливой, не давали основания считать, что властитель, начинавший такую войну, неукоснительно соблюдал все ее правила.

Появление огнестрельного оружия, в том числе артиллерии, централизация власти в феодальных государствах способствовали дальнейшим шагам по регулированию положения раненых, больных, военнопленных, а также женщин и детей ходе военных действий. Командующие сражающихся друг с другом армий стали заключать соглашения («картели» и «капитуляции»), в которых устанавливалось неучастие в войне женщин, неприкосновенность раненых, уважение к их имуществу. В Европе между 1581 и 1864 гг. было заключено около трехсот таких соглашений'.

Наиболее известное из них — Договор о дружбе и мире, заключенный между Фридрихом Великим и Бенджамином Франклином в 1785 Г., включал обязательство сторон воздерживаться от блокады и право гражданских лиц — подданных каждой воюющей стороны покинуть территорию, затрагиваемую войной, по истечении установленного срока. Военнопленные получили право на то, чтобы сторона, во власти которой они находились, содержала их. Новые подходы к вопросам войны и мира и ограничения жестокостей войны наиболее ярко проявились в работе голландского юриста Гуго Гроций «О праве войны и мира». Гроций исходил из того, что каждое государство обладает неотъемлемым правом вести войну. При этом справедливая причина объявления войны не может быть поводом для нарушения ее правил воюющими сторонами. Насилие в войне имеет свои пределы, связанные только с такими усилиями, которые необходимы для победы, а не для наказания тех, кто войну проиграл. Поэтому, если это допускается условиями, в которых протекает война, и гражданскому населению, и воюющим должна быть сохранена жизнь. Эти идеи привели другого мыслителя — Жана Жака Руссо в его работе «Об общественном договоре» к выводу о том, что поскольку война есть система отношений между государствами, то люди, сражающиеся на стороне государства как солдаты, обладают особым статусом, отличающимся от положения лиц, не принимающих участия в войне, т. е. мирного населения. Но как только солдат из-за ранения или болезни выводится из строя, он перестает быть врагом. В таком случае его жизнь, как и жизнь любого лица из состава мирного населения, должна быть сохранена. Более того, она должна быть защищена государством. Эти идеи подготовили почву для закрепления в актах французской революции 1789 г. положений, согласно которым должно быть обязательно одинаковое обращение со своими и вражескими солдатами, а военнопленные должны находиться «под защитой нации и закона». Казалось бы, что развитие общественной мысли, договорное и законодательное закрепление принципов, разделивших население на комбатантов (воюющих) и не комбатантов (мирное население) и установивших право военнопленного на жизнь, должны были существенно ограничить жестокости войны. Однако этого не произошло. Признаваемое за государствами право на войну, создание ими регулярных армий, развитие средств ведения войны, политика захватнических войн приводили к случаям грубого нарушения начавшихся признаваться гуманитарных правил. Таких солдат гарнизона города Яффы после того, как они сдались на условиях сохранения им жизни. Грубый отказ от требований гуманитарных правил, в частности неоказание помощи нескольким десяткам тысяч раненых во время битвы при Сольферино на территории Италии в июне 1859 г., где сражались друг против друга австрийские и франко-итальянские войска, оказался побудительным мотивом создания в 1863 г. В Швейцарии организации Красного Креста (1880 г. — Международный комитет Красного Креста), а затем созыва в 1864 г. В Женеве международной дипломатической конференции, касающейся положения раненых в ходе конфликта. На этой конференции 22 августа 1864 г. была принята Конвенция об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях, что справедливо относят к началу рождения международного гуманитарного права. В Конвенции были определены положения, из которых вытекало, что врачи и медицинский персонал должны рассматриваться в качестве комбатантов, т. е. принимающих участие в военных действиях. В связи с этим они не подлежат захвату в плен. Госпитали, санитарные повозки, военно-медицинский персонал на поле боя имеют нейтральный статус. Это означало, что оставлять раненых на поле боя без медицинской помощи — недопустимо. Им должен быть обеспечен уход, независимо от того, на чьей стороне они сражались. Мирное население, пришедшее на помощь раненым, требует уважительного отношения. Красный крест на белом фоне был определен в качестве символа того, что госпиталям и медперсоналу обеспечивается защита. Положения этой Конвенции были пересмотрены на конференции в Женеве в 1906 г. Она была дополнена новыми статьями. ВО время первой мировой войны воюющие стороны, придерживаясь положений Женевской конвенции 1906 г. о раненых и больных, тем не менее отошли от ряда ее положений, в частности от обязанности репатриации медицинского персонала для того, чтобы обеспечить уход за соотечественниками в плену.

Женевская конвенция 1864 г. стала этапной для последующих международных соглашений в сфере международного гуманитарного права. В 1868 г. в Женеве была одобрена Конвенция, гарантировавшая защиту госпитальных судов на море. Она не была ратифицирована, но ее положения нашли отражение в десятой Гаагской конвенции 1907 г., согласно которой гарантировалась защита на море не только раненым, но и лицам, потерпевшим кораблекрушение. Была введена неприкосновенность госпитальных судов, их команды и медицинского персонала, не подлежащих более захвату. После принятия Женевской конвенции 1864 г. международные усилия государств в сфере разработки правовых средств гуманизации вооруженных конфликтов сконцентрировались на следующих направлениях:

1) ограничение средств ведения войны;

2) кодификация законов и обычаев войны.

Потребность в разработке международно-правовых норм в рамках указанных направлений обусловливалась рядом разнополярных факторов: _ созданием все более разрушительных средств ведения-войны, расширением масштабов военных действий, создававшим все новые угрозы жизни и безопасности личности; набиравшим силу гуманитарным движением общественности в защиту личности во время вооруженного конфликта; интересами обеспечения все более расширяющегося сотрудничества между государствами в сфере экономических, торговых и иных связей, незыблемостью права каждого государства на войну, использования доктрины военной необходимости. Результатом действия указанных тенденций явилось принятие государствами международных актов, направленных на некоторое ограничение средств ведения войны: Декларации об отмене употребления взрывчатых и зажигательных пуль 1868 г; Декларации о неупотреблении снарядов, имеющих единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы 1899 г. Декларации о неупотреблении легко разворачивающихся или сплющивающихся пуль 1899 г.; Декларации о запрещении метания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров 1907 г. Другим проявление названных тенденций явилась первая в истории международных отношений кодификация законов и обычаев войны. Она была осуществлена по инициативе России и США на первой (1899 г.) и второй (1907 г.) Мирных конференциях в Гааге. На первой конференции было принято четыре конвенции, на второй — тринадцать. Теоретическая часть данной кодификации основывалась на гуманитарных и международно-правовых идеях выдающегося русского юриста, профессора Петербургского университета Ф. Мартенса. В концентрированном виде они получили закрепление в преамбуле к четвертой Гаагской конвенции 1907 г. Эти идеи справедливо относят к наиболее яркому выражению идеалов гуманитаризма конца XIX в., предопределивших содержание кодификационного урегулирования многих правил ведения войны. Из идей Ф. Мартенса вытекали следующие положения:

1) закрепление норм гуманитарного права должно осуществляться посредством международного договора, т. е. позитивным путем, свидетельствующим о кодификации гуманитарных правил;

2) целями кодификации этой отрасли международного права должно являться человеколюбие, сообразованное с постоянно развивающимися требованиями уменьшить бедствия войны; З) кодифицированные нормы должны регулировать поведение воюющих сторон по отношению друг к другу с учетом того, что они должны также определять положение мирного гражданского населения во время военного конфликта;

4) закрепление в международных договорах норм гуманитарного характера должно осуществляться с максимальной точностью;

5) в то же время рамки закрепленных правил должны быть жесткими минимально;

6) впредь до того времени, когда представится возможность более полной кодификации указанных правил, и, таким образом, в тех случаях, которые окажутся вне рамок существующего кодификационного урегулирования, поведение воюющих сторон должно подчиняться действию соответствующих международно-правовых обычаев, законов человечности и требований общественного сознания. Гаагские конвенции включают нормы, регулирующие поведение воюющих сторон в сухопутной и морской войне, а также касаются вопросов обращения с военнопленными, с мирным гражданским населением оккупации территории противника и т. д. Центральное место среди Гаагских конвенций 1907 г. Занимает 'Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны. Она заменила собой отношения договора принятую первой Конвенцию от 29 июля 1899 г. о законах и обычаях сухопутной войны. Гаагская конвенция 1907 г. и приложение к ней в виде Положения о законах и обычаях сухопутной войны являются обязательными лишь для договаривающихся сторон и только в том случае все военные лицами, входящими в состав ее вооруженных сил.

События первой мировой войны показали, что зафиксированные в Гаагских конвенциях правила оказались недостаточными для защиты жертв войны. В частности, это касалось участников Конвенции. Каждая воюющая сторона несет ответственность за все действия, совершенные в период вооруженного конфликта, а так же положения военнопленных, раненых и больных. Применение Германией в ходе военных действий отравляющих веществ грубо нарушало уже существующие правила. Все это побудило Международный комитет Красного Креста разработать и представить проекты конвенции об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях и конвенции об обращении с военнопленными, которые по инициативе правительства Швейцарии были приняты заинтересованными государствами в Женеве в 1929 г. Первая конвенция по отношению к сторонам-участницам заменила собою Женевские конвенции о раненых и больных 1864 г. и 1906 г., а вторая, касающаяся обращения с военнопленными, стала действовать параллельное нормами, принятыми на Гаагской конференции мира 1907 г. Обе Женевские конвенции 1929 г. ввели новое и очень важное по сравнению с Женевской конвенцией 1906 г. и Гаагской конвенцией 1907 г. правило: если одна из воюющих сторон не является участницей Конвенции 1929 г.; участвующие в ней государства тем не менее остаются связанными ею в своих взаимоотношениях. Напомним, что в предшествовавших конвенциях действовало иное правило: конвенции имели обязательную силу только при условии, что в ней участвовали все воюющие государства, что существенно ограничивало возможности их применения. Важным было также новое положение о том, что меры репрессалий к раненым, больным и военнопленным, попавшим под власть другой стороны, находящейся в конфликте, запрещались. В связи с противоправным применением в ходе первой мировой войны отравляющих веществ в 1925 г. был принят Женевский протокол о запрещении на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств — он внес дополнительные запреты в отношении средств массового поражения, установленных Гаагской Декларацией 1899 г. об удушливых газах.

Гуманитарные аспекты имел и еще один международный акт — Лондонский протокол 1936 г. о правилах действий подводных лодок по отношению к торговым судам в военное время. Он дословно воспроизводил часть IV Лондонского морского договора 1930 г., прекратившего свое действие. Лондонский протокол 1936 г. установил, что в своих действиях по отношению к торговым судам подводные лодки должны сообразовываться с нормами международного права, которыми руководствуются надводные военные суда. С учетом этого военное судно, надводное или подводное, могло потопить торговое судно или лишить его возможности плавания лишь в том случае, если оно предварительно доставило пассажиров, экипажи судовые бумаги в безопасное место.

К сожалению, эти нормы, как и многие другие, грубо нарушались в ходе второй мировой войны. Как уже говорилось, на Международном военном трибунале в Нюрнберге в 1945;1946 гг. главным военным преступникам было предъявлено обвинение в преступлениях против мира, нарушениях законов и обычаев войны и преступлениях против человечности. Выделение указанных положений в качестве основания привлечения лица к международной уголовной ответственности еще раз подчеркнуло недопустимость жестокого обращения с ранеными, больными, военнопленными, мирным гражданским населением в ходе войны и важность действенного обеспечения норм международного гуманитарного права. Цели повышения эффективности этих норм послужило принятие 12 августа 1949 г. на конференции в Женеве следующих конвенций: об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях; об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение из состава вооруженных сил на море; об обращении с военнопленными; о защите гражданского населения во время войны. Эти конвенции получили название Женевских конвенций 1949 г. о защите жертв войны. Они существенно расширили возможности обеспечения прав человека в случае вооруженного конфликта за счет усиления соответствующих механизмов. Впервые получил правовое регулирование вопрос о защите населения на государственной территории неприятеля. Договаривающиеся стороны закрепили положение о необходимости соблюдать и заставлять соблюдать обязательства при любых обстоятельствах. Эти обязательства должны применяться как в случае объявленной войны, так и всякого другого вооруженного конфликта, возникающего между договаривающимися сторонами, даже в том случае, если одна из них не признает состояния войны. Взятые обязательства будут применяться во всех случаях оккупации всей или части территории участников конвенций, даже если эта оккупация не встретит никакого вооруженного сопротивления. Подтверждено положение о том, что участники конвенций должны придерживаться их в своих взаимоотношениях даже в том случае, если одна из находившихся в конфликте держав не присоединилась к той или иной из них. Конвенции закрепляют положение, согласно которому они будут применяться при содействии и под контролем Держав-Покровительниц, обязанных охранять интересы находящихся в конфликте сторон. Конвенции предоставляют возможность Международному комитету Красного Креста или любой другой беспристрастной гуманитарной организации с согласия воюющих сторон предпринимать гуманитарные действия для защиты гражданских лиц, раненых, больных, военнопленных, лиц, потерпевших кораблекрушение, а также санитарного и духовного персонала.

В каждой из четырех названных конвенций содержатся специальные нормы, касающиеся их выполнения. Так, представителям Держав-Покровительниц разрешено посещать места, где находятся покровительствуемые лица. Запрещается применение к лицам, находящимся под защитой Конвенции, репрессалий. Особенностью конвенций является то, что они вводят уголовную ответственность за их нарушение. Государства должны ввести в действие законодательство, необходимое для обеспечения эффективных уголовных наказаний для лиц, совершивших или приказавших совершить те или иные серьезные нарушения конвенций. В соответствии с этим каждая сторона обязуется разыскивать таких лиц и независимо от их гражданства предать их своему суду. Что касается содержания понятия «серьезное нарушение», то в названных конвенциях, применительно к предмету регулирования каждой из них, например в Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны, оно подразумевает следующие действия: преднамеренное убийство; пытки и бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты; преднамеренное причинение тяжелых страданий или серьезного увечья; нанесение ущерба здоровью; незаконное депортирование, перемещение и арест покровительствуемого лица; принуждение такого лица служить в вооруженных силах неприятельской державы; лишение его права на беспристрастное и нормальное судопроизводство, предусмотренное данной Конвенцией; взятие заложников; незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение и присвоение имущества, не вызываемые военной необходимостью. В связи с перечисленными нарушениями Конвенция не разрешает ни одной из договаривающихся сторон освобождать себя или другую сторону от ответственности, непосредственно возлагаемой на эти стороны. По поводу всякого утверждения о нарушении Конвенции по просьбе одной из сторон, находящихся в конфликте, должно быть начато расследование. Оно осуществляется на основе процедуры, принимаемой заинтересованными сторонами. Как только нарушение будет установлено, находящиеся в конфликте стороны обязаны пресечь его и в возможно короткий срок принять меры к наказанию виновных в нем.

Составной частью положений, касающихся выполнения конвенций, стали положения об обязанности сторон как в мирное, так и в военное время возможно шире распространять тексты конвенций в своих странах, что, в частности, предполагает включение их изучения в учебные программы военного и по возможности гражданского образования, так как с принципами конвенций должно быть ознакомлено все население в целом. Те гражданские, военные, полицейские и другие власти, которые несут ответственность за покровительствуемых лиц, обязаны иметь текст соответствующей конвенции и быть специально ознакомлены с ее содержанием. Новшеством стали также положения однотипной ст. 3 всех четырех Женевских конвенций, посвященные обязанностям участников конвенций в отношении определенных категорий лиц в случае такого вооруженного конфликта, который не имеет международного характера и возникает на территории одной из сторон (см. § 3 гл. VIII). Определенные гуманитарные аспекты содержатся в подписанной в Гааге 14 мая 1954 г. Конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта (см. § 4 гл. VIII).

Принятие Женевских конвенций 1949 г. о защите жертв войны и Гаагской конвенции 1954 г. о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта явилось важным шагом в развитии норм гуманитарного права. Однако реальности международных отношений в значительной мере снижали ценность этих документов. Достижения научно-технического прогресса, новые технологии привели к созданию значительно более разрушительных видов оружия, нежели те, что существовали до второй мировой войны. Увеличилось количество вооруженных конфликтов немеждународного характера. Раненые и больные из гражданских лиц стали нуждаться в защите и медицинской помощи не меньше, чем раненые и больные из действующих вооруженных сил. Обнаружилась потребность более полной защиты гражданских лиц, оказавшихся в результате военных действий в плену. Возникла также потребность распространения статуса военнопленных на партизан в случае взятия последних в плен. Усугубилась проблема обеспечения защиты прав гражданского населения, не участвующего в вооруженном конфликте. По данному вопросу Генеральная Ассамблея ООН приняла несколько резолюций, в которых права человека и его защита во время военных действий стали непосредственно взаимосвязанными. Все это побудило государства принять в 1977 г. два международно-правовых документа: Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол 1) и Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся конфликтов немеждународного характера (Протокол II).

" В Протоколе 1 снова был подтвержден принцип, согласно которому запрещается использовать оружие таким образом, когда наносится чрезмерный, непоправимый ущерб или причиняются ненужные страдания. Однако, подтверждая существующие принципы, Протокол в регулировании защиты жертв войны пошел дальше. В нем закреплено положение, вводящее защиту населения от тотальной войны:". гражданское население как таковое, а также отдельные гражданские лица не должны быть объектом нападений". Данная норма проводит четкое различие между военными объектами, с одной стороны, и гражданами и мирными объектами — с другой. Гражданские объекты не должны быть объектами нападения или репрессалий. Протокол 1 в ст. 52 впервые дает определение военного объекта. Нападения должны строго ограничиваться именно военными объектами. Среди других нововведений следует выделить положение о том, что каждая сторона, находящаяся в конфликте, разыскивает лиц, о которых противная сторона сообщает как о пропавших без вести. Протокол 1 регулирует и такие важные вопросы защиты населения, как защита объектов, необходимых для выживания гражданского населения (запасов продуктов питания, посевов, скота, сооружений для снабжения питьевой водой и т. п.), защита природной среды, защита установок и сооружений, содержащих опасные силы. Что касается Протокола П, то его значение состоит в том, что это первый специальный международно-правовой документ, посвященный конфликтам немеждународного характера, т. е. конфликтам, происходящим на территории какой-либо договаривающейся стороны между ее вооруженными силами и антиправительственными вооруженными силами или другими вооруженными организованными группами. Протокол 2 существенно расширил регулирование круга вопросов международного гуманитарного права применительно к внутренним конфликтам по сравнению с Женевскими конвенциями 1949 г. Такого рода конфликты поставлены в строгие международно-правовые рамки. Принцип гуманного обращения со всеми лицами, не принимающими непосредственного участия или прекратившими принимать участие в военных действиях, детализирован применительно к раненым, больным, лицам, потерпевшим кораблекрушение, к гражданскому населению; к лицам, свобода которых ограничена посредством интернирования или задержания. Протокол П закрепляет широкий круг гарантий, предоставляемых данным категориям лиц. Принятие Женевских конвенций 1949 г. о защите жертв войны и Дополнительных протоколов к ним имело место в условиях коренного изменения международно-правовых принципов взаимоотношений между государствами. На смену «права» государств на войну пришла закрепленная в Уставе ООН их обязанность воздерживаться от угрозы силой, применения силы или актов агрессии. В связи с этим характерными чертами международного права стали, в частности, ответственность государств за развязывание и ведение агрессивной войны и ответственность физических лиц за международные преступления. Сложился международно-правовой принцип защиты прав и основных свобод человека. Возникла целая система норм, касающихся запрещения или ограничения применения отдельных видов оружия, причиняющих наибольшие страдания как воюющим, так и мирному гражданскому населению. Государства с учетом непрерывного совершенствования отдельных видов оружия продолжили усилия по ограничению и запрещению его применения. Так, в 1980 г. была принята Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие (подписана СССР в 1981 г., ратифицирована 2 июня 1982 г., вступила для СССР в силу 2 декабря 1983 г.).

В качестве приложения к этой Конвенции были приняты три протокола: Первый протокол — о не обнаруживаемых осколках; Второй протокол — о запрещении или ограничении применения мин, мин-ловушек и других устройств (с поправками, внесенными 3 мая 1996 г.); Третий протокол — о запрещении или ограничении применения зажигательного оружия. Конвенция и указанные протоколы вступили в силу 2 декабря 1983 г. В 1995 г. был принят Четвертый протокол к Конвенции — об ослепляющем лазерном оружии. Среди других конвенций следует выделить конвенцию о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсичного оружия и об их уничтожении от 10 апреля 1972 г. и открытую для подписания 13 января 1993 г.; Конвенцию о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду от 18 мая 1977 г. (ратифицирована СССР 16 мая 1978 г.); Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении от 13 января 1993 г. Россия участвует во всех трех конвенциях. Нормы указанных конвенций наряду со многими другими нормами являются составной частью новой отрасли современного международного права — права международной безопасности. В то же время они способствуют обеспечению других групп норм, составляющих такие отрасли международного права, как право прав человека и международное гуманитарное право. Специфика последнего заключается в том, что оно в массе своих норм применяется во время международных или внутренних вооруженных конфликтов. Однако цели международного гуманитарного права совпадают с целями права прав человека. Обе международно-правовые отрасли направлены на недопущение произвольных действий по отношению к физическому лицу. Причем право прав человека имеет всеобъемлющий характер. Хотя входящие в его состав нормы рассчитаны, в отличие от международного гуманитарного права, на применение в первую очередь в условиях мирного времени, они сохраняют свое значение и в обстоятельствах вооруженного конфликта. Это, например, относится к нормам, запредающим рабство и работорговлю, к нормам, регулирующим право на свободу мысли, совести и религии, право каждого при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого данному лицу, на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным независимым и беспристрастным: судом, право лиц, лишенных свободы, на гуманное обращение и т. д. Действие определенных норм права прав человека в: силу их несовместимости с целями военных действий и невозможности реализации этих норм в конкретной ситуации 1300 суженного конфликта приостанавливается. В частности, это касается права мирного населения на свободное передвижение — за пределы занятой неприятелем территории или въезда эту территорию, обеспечения права на жизнь лиц, относящихся к категории комбатантов; при сохранении гражданской правоспособности у комбатантов, попавших в плен, у них ограничивается осуществление прав, обусловленных этой правоспособностью. Таким образом, ограничение действия норм права прав человека во время вооруженного конфликта относится к отдельным его нормам и связано с конкретными военными ситуациями. В этих ситуациях начинает применяться другая категория международно-правовых норм — нормы международного гуманитарного права, касающиеся защиты прав человека в новых чрезвычайных обстоятельствах. Но вместе с тем специфика военного конфликта нередко требует одновременного применения норм из области права прав человека и норм гуманитарного права. Например, военнопленные, раненые, больные и лица, потерпевшие кораблекрушение, мирное гражданское население имеют право на гуманное обращение при любых обстоятельствах и без какой-либо дискриминации по признакам пола, расы, национальности, религии и т. п. Факт сдачи комбатанта в плен порождает обязанность воюющей державы обеспечить последнему жизнь. Ни одно лицо как в мирное время, так и в случае вооруженного конфликта не должно без его свободного согласия подвергаться медицинским или научным опытам. Женщины и дети должны пользоваться особым уважением. Лица, которые до начала военных действий рассматривались как апатриды и беженцы согласно соответствующим международным актам или национальному законодательству государств, пользуются также защитой и Женевской конвенции 1949 г. о защите гражданского населения во время войны и Протокола 1 «при всех обстоятельствах и без какого-либо неблагоприятного различия»

Таким образом, нормы права прав человека и международного гуманитарного права в рамках своего предмета регулирования направлены на обеспечение достоинства человеческой личности. Каким бы ни был вооруженный конфликт, он должен протекать в рамках международного права, а не произвольных действий воюющей державы.

Развитие права прав человека и международного гуманитарного права привело к формулированию в последнем ряда принципиальных положений. К ним, в частности, относятся следующие положения:

в случаях, не предусмотренных международными конвенциями, население и участвующие в конфликте державы пользуются общепризнанными нормами международного права в виде международно-правовых обычаев, а также требований человечности и общественного сознания; актов. С учетом того, что воюющие не пользуются неограниченным правом в выборе средств нанесения вреда неприятелю, в ходе вооруженного конфликта запрещается употреблять яд или отравленное оружие; предательски убивать или ранить лиц из состава населения или войск воюющей державы; убивать или ранить комбатанта, который безусловно сдался; объявлять, что никому не будет дано пощады; употреблять оружие, снаряды или вещества, способные причинить излишние страдания; истреблять или захватывать неприятельскую собственность, кроме случаев, когда подобные действия настоятельно вызываются военной необходимостью. Недопустимо атаковать или бомбардировать незащищенные города, селения, жилища и строения. В случае осады и бомбардировок населенных пунктов должны приниматься необходимые меры для того, чтобы, насколько это возможно, щадить храмы, здания, используемые для целей науки, искусств и благотворительности, исторические памятники, госпитали и места, где сконцентрированы больные и раненые, если подобные здания и места не служили одновременно военным целям. Недопустимо отдавать на разграбление город или местность, даже если они взяты приступом.

Ограничение жестокостей войны содержится в ряде других международно-правовых актов, в частности в Протоколе 1 к Женевским конвенциям 1949 г. о защите жертв войны, в Протоколах I-IV к Конвенции о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие, от 10 апреля 1981 г. (от имени СССР была ратифицирована 2 июня 1982 Г., вступила для СССР в силу 2 декабря 1983 г.).

Применительно к рассматриваемому вопросу Протокол 1 к Женевским конвенциям 1949 г. о защите жертв войны имеет определенные новеллы по сравнению с содержанием Конвенции о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г. Если Конвенция содержит общую формулу о том, что воюющие не пользуются неограниченным правом в выборе средств нанесения вреда неприятелю, то Протокол 1 устанавливает, что недолжно быть неограниченным право сторон, находящихся в конфликте, выбирать методы или средства ведения войны. Ограничение подобного права сторон касается любого вооруженного конфликта. При этом запрещается применять оружие, снаряды, вещества и методы ведения военных действий, которые способны причинить излишние повреждения или излишнее применение норм гуманитарного права не затрагивает правового статуса сторон, находящихся в конфликте, что означает, что эти нормы применяются в вооруженном конфликте сторон независимо от того, находятся они юридически в состоянии войны или нет;