Факты аварии на ядерном заводе «Маяк»

ядерный маяк взрыв радиационный Город Озёрск, как и некоторые другие города России, является закрытым административно-территориальным образованием. Его можно считать первенцем атомной промышленности, ведь именно здесь создавался плутониевый заряд для атомной бомбы. Структура промышленности г. Озерска представлена такими отраслями, как химическая (87,2%), пищевая (5,5%), легкая (0,4%), деревообрабатывающая (0,9%), машиностроение и металлообработка (2,6%), промышленность строительных материалов (3,4%). На территории города функционирует 85 промышленных предприятий, из которых 12 крупных и средних. Ведущее место в промышленном потенциале города занимает градообразующее предприятие — производственное объединение «Маяк» Федерального агентства по атомной энергии (ФГУП ПО «Маяк»). Приоритетными направлениями деятельности предприятия являются выполнение оборонного заказа, переработка и утилизация облученного ядерного топлива, производство радиоактивных изотопов, применяемых во многих отраслях экономики, в том числе и в медицине. Развивается конверсионное производство с использованием радиационных технологий. Работает программа аналитического приборостроения. Сегодня ФГУП ПО «Маяк» имеет совместные предприятия с иностранными партнерами, поддерживает торговые связи с заказчиками десятка стран мира.

И самая первая крупная радиационная катастрофа произошла в Челябинской области на ядерном комбинате «Маяк» 29 сентября 1957 в 16:22. Из-за выхода из строя системы охлаждения произошёл взрыв ёмкости объёмом 300 м³, где содержалось около 80 мі высокорадиоактивных ядерных отходов. Взрывом, оцениваемым в десятки тонн в тротиловом эквиваленте, ёмкость была разрушена, бетонное перекрытие толщиной 1 метр весом 160 тонн отброшено в сторону, в атмосферу было выброшено около 20 млн кюри радиации.

Если бы не произошло Чернобыльской катастрофы, люди никогда бы не узнали, что в центре России, у подножья Уральских гор, там, где Европа встречается с Азией, уже была раньше такая авария, аналогичная по масштабам Чернобыльской.

Место, где произошла эта первая крупная ядерная катастрофа, долгое время было засекречено. Поэтому многим она известна как «Кыштымская авария», по названию небольшого старинного уральского городка Кыштым, расположенного недалеко от секретного города Челябинск-65 (сегодня — г. Озерск), где на ядерном заводе Маяк и произошла эта страшная радиационная катастрофа.

Задолго до того, как было решено применять атомную энергию для производства электроэнергии, ее ужасающая разрушительная сила была использована, чтобы делать оружие. Ядерное оружие. Оружие, которое может уничтожить жизнь на Земле. И прежде чем Советский Союз сделал свою первую атомную бомбу, на Урале был построен завод, чтобы сделать для нее начинку. Этот завод назвали «Маяк».

В процессе изготовления материалов для атомной бомбы не заботились об окружающей среде и здоровье людей. Важно было выполнить задание государства. Чтобы получить заряд для атомной бомбы, пришлось не только запустить военные ядерные реакторы, но и создать сложное химическое производство, в результате работы которого получали не только уран и плутоний, но и огромное количество твердых и жидких радиоактивных отходов. В этих отходах содержалось большое количество остатков урана, стронция, цезия и плутония, а также других радиоактивных элементов.

Сначала радиоактивные отходы сливали прямо в реку Теча, на которой стоит завод. Потом, когда в деревнях на берегах реки стали болеть и умирать люди, решили выливать в реку только низкоактивные отходы.

Среднеактивные отходы стали сливать в озеро Карачай. Высокоактивные отходы стали хранить в специальных емкостях из нержавеющей стали — «банках», которые стояли в подземных бетонных хранилищах. Эти «банки» очень сильно разогревались из-за активности содержащихся в них радиоактивных материалов. Для того чтобы не произошло перегрева и взрыва, их нужно было охлаждать водой. У каждой «банки» была своя система охлаждения и система контроля за состоянием содержимого.

К осени 1957 года измерительные приборы, которые были позаимствованы у химической промышленности, пришли в неудовлетворительное состояние. Из-за высокой радиоактивности кабельных коридоров в хранилище их ремонт вовремя не проводился.

В конце сентября 1957 года на одной из «банок» произошла серьезная поломка в системе охлаждения и одновременный сбой в системе контроля. Работники, которые в тот день производили проверку, обнаружили, что одна «банка» сильно разогрелась. Но они не успели сообщить об этом руководству. «Банка» взорвалась. Взрыв был страшен и привел к тому, что почти все содержимое емкости с отходами оказалось выброшено в окружающую среду.

Сухим языком отчета это описывается так:

«Нарушение системы охлаждения вследствие коррозии и выхода из строя средств контроля в одной из емкостей хранилища радиоактивных отходов, объемом 300 кубических метров, обусловило саморазогрев хранившихся там 70−80 тонн высокоактивных отходов преимущественно в форме нитратно-ацетатных соединений. Испарение воды, осушение остатка и разогрев его до температуры 330 — 350 градусов привели 29 сентября 1957 года в 16 часов по местному времени к взрыву содержимого емкости. Мощность взрыва, подобного взрыву порохового заряда, оценена в 70 — 100 т. тринитротолуола».

Другая версия гласит, что в бак-испаритель с горячим раствором нитрата плутония по ошибке добавили раствор оксалата плутония. При окислении оксалата нитратом выделилось большое количество энергии, что привело к перегреву и взрыву емкости, содержащей радиоактивную смесь.

Комплекс, в который входила взорвавшаяся емкость, представлял собой заглубленное бетонное сооружение с ячейками — каньонами для 20 подобных емкостей. Взрыв полностью разрушил емкость из нержавеющей стали, находившуюся в бетонном каньоне на глубине 8,2 м. Сорвал и отбросил на 25 м бетонную плиту перекрытия каньона.

В воздух было выброшено около 20 миллионов кюри радиоактивных веществ, содержавшихся в разрушенной ёмкости в виде аэрозолей, газов и механических взвесей (для сравнения: во время Чернобыльской аварии было выброшено до 14 Ч 1018 Бк, что составляет примерно 380 миллионов кюри, то есть примерно в 19 раз больше). Около 90% радиации осело прямо на территории комбината Маяк. Радиоактивные вещества были подняты взрывом на высоту 1−2 км и образовали радиоактивное облако, состоящее из жидких и твердых аэрозолей. Юго-западный ветер, который дул в тот день со скоростью около 10 м/с, разнес аэрозоли. Через 4 часа после взрыва радиоактивное облако проделало путь в 100 км, а через 10−11 часов радиоактивный след полностью оформился. 2 миллиона кюри, осевшие на землю, образовали загрязненную территорию, которая примерно на 300 -350 км протянулась в северо-восточном направлении от комбината «Маяк». Граница зоны загрязнения была проведена по изолинии с плотностью загрязнения 0,1 ки/км 2 и охватила территорию, площадью 23 тыс. км 2.

Со временем происходило «размывание» этих границ за счет переноса радионуклидов ветром. Впоследствии эта территория получила название: «Восточно-уральский радиоактивный след» (ВУРС), а наиболее загрязненная ее часть, занимающая 700 км 2, получила статус Восточно-уральского государственного заповедника.

Максимальная длина ВУРСа составила 350 км в длину при ширине 5−10 километров. На этой площади почти в 20 тысяч км 2 проживало около 270 тысяч человек, из них около 10 тысяч человек оказались на территории с плотностью радиоактивного загрязнения свыше 2 кюри/км 2 по стронцию-90 (период полураспада 28.8 года) и 2100 человек — с плотностью свыше 100 кюри/км 2. Радиация совсем немного не дошла до Тюмени.

В зоне радиационного загрязнения оказалась территория трех областей — Челябинской, Свердловской и Тюменской. При другом направлении ветра в момент аварии могла сложиться ситуация, при которой серьезному заражению мог бы подвергнуться Челябинск или Екатеринбург. Но след лег на сельскую местность.

В целях предупреждения опасного влияния загрязнённой территории на окружающее население в 1959 году правительство СССР приняло решение об образовании на этой части ВУРСа санитарно-защитной зоны с особым режимом. В неё вошла территория, ограниченная изолинией 2−4 кюри/км 2 по стронцию-90, площадью около 700 км 2. Земли этой зоны признаны временно непригодными для ведения сельского хозяйства. Здесь запрещается использовать земельные и лесные угодья, водоёмы, пахать и сеять, рубить лес, косить сено и пасти скот, охотиться, ловить рыбу, собирать грибы и ягоды. Без специального разрешения сюда никто не допускается. В 1968 году на этой территории создан Восточно-Уральский заповедник. В результате радиоактивного распада выпадений от аварии 1957 года площадь радиоактивного загрязнения территории заповедника сокращается. В настоящее время посещать заповедник нельзя, ибо уровень радиоактивности в нем по существующим нормам для человека все ещё очень высок. Атомный заповедник и по сей день играет важную роль и в проведении научных исследований, связанных с радиацией.

23 сельских населенных пункта были выселены и уничтожены, фактически стерты с лица земли. Скот убивали, одежду сжигали, продукты и разрушенные строения закапывали в землю. Десятки тысяч людей, в одночасье лишившиеся всего, были оставлены в чистом поле и стали экологическими беженцами. Все происходило так же, как будет происходить спустя 29 лет в зоне Чернобыльской аварии. Переселение жителей с зараженных территорий, дезактивация, привлечение военных и гражданского населения к работам в опасной зоне, отсутствие информации, секретность, запрет рассказывать о случившемся несчастье.

В результате расследования, проведенного силами атомной промышленности после аварии, был сделан вывод, что наиболее вероятной причиной был взрыв сухих солей нитрата и ацетата натрия, образовавшихся в результате выпаривания раствора в емкости из-за его саморазогрева при нарушении условий охлаждения.

Этот день стал черным днем в истории Урала и всей России. Это день, когда жизнь людей на Урале поделилась на 2 половины — до аварии и после, как потом нормальную жизнь Украины, Беларуси, Европейской части России поделит другая черная дата — 26 апреля 1986 года.

Для того чтобы ликвидировать последствия аварии — фактически отмыть водой территорию промышленной площадки Маяка и прекратить любую хозяйственную деятельность в зоне загрязнения, потребовались сотни тысяч человек. Из ближайших городов Челябинска и Екатеринбурга на ликвидацию мобилизовывали юношей, не предупреждая их об опасности. Привозили целые воинские части, чтобы оцеплять зараженную местность. Потом солдатам запрещали говорить, где они были. Малолетних детей 7−13 лет из деревень посылали закапывать радиоактивный урожай (на дворе была осень). Комбинат «Маяк» использовал для работ по ликвидации даже беременных женщин. В Челябинской области и городе атомщиков после аварии смертность возросла — люди умирали прямо на работе, рождались уроды, вымирали целые семьи.

Свидетельства очевидцев: Надежда Кутепова, дочь ликвидатора, г. Озерск.

«Моему отцу было 17 лет и он учился в техническом училище в Свердловске (теперь Екатеринбург). 30 сентября 1957 года его и других его сокурсников погрузили прямо с занятий в грузовики и привезли на „Маяк“ ликвидировать последствия аварии. Им ничего не сказали о серьезности опасности радиации. Они работали сутками. Им давали индивидуальные дозиметры, но за превышение дозы наказывали, поэтому многие люди оставляли дозиметры в своих ящиках для одежды, чтобы „не перебрать дозу“. В 1983 году он заболел раком, его прооперировали в Москве, но у него начались метастазы по всему организму, и через 3 года он умер. Нам сказали тогда, что это не от аварии, но потом это заболевание официально было признано последствием аварии на „Маяке“. Моя бабушка тоже участвовали в ликвидации аварии и официально получила большую дозу. Я никогда ее не видела, потому что она умерла от рака лимфатической системы задолго до моего рождения, через 8 лет после аварии».

Гульшара Исмагилова, жительница села Татарская Караболка.

«Мне было 9 лет, и мы учились в школе. Однажды нас собрали и сказали, что мы будем убирать урожай. Нам было странно, что вместо того, чтобы собирать урожай, нас заставляли его закапывать. А вокруг стояли милиционеры, они сторожили нас, чтобы никто не убежал. В нашем классе большинство учеников потом умерли от рака, а те, что остались, очень больны, женщины страдают бесплодием».

Наталья Смирнова, жительница Озерска.

«Я помню, что тогда в городе была жуткая паника. По всем улицам ездили машины и мыли дороги. Нам объявляли по радио, чтобы мы выбросили все, что было в тот день у нас в домах, и постоянно мыли пол. Много людей, работников Маяка тогда заболело острой лучевой болезнью, все боялись что-то высказать или спросить под угрозой увольнения или даже ареста».

П. Усатый.

«В закрытой зоне Челябинск-40 я служил солдатом. На третью смену службы заболел земляк из Ейска, прибыли со службы — он умер. При транспортировке грузов в вагонах стояли на посту по часу пока не пойдет носом кровь (признак острого облучения — прим. авт.) и не заболит голова. На объектах стояли за 2-х метровой свинцовой стеной, но даже и она не спасала. А при демобилизации с нас взяли подписку о неразглашении. Из всех призванных нас осталось трое — все инвалиды».

Гульфира Хаятова, жительница села Муслюмово.

" Первое воспоминание из детства, связанное с рекой (Течей) — это колючая проволока. Реку мы видели через нее и с моста, тогда еще старенького, деревянного. Мои родители старались не пускать нас на речку, не объясняя почему, видимо, сами ничего не знали. Мы любили подниматься на мост, любовались цветами, которые росли на небольшом островке… Вода была прозрачная и очень чистая. Но родители говорили, что река «атомная».. Родители редко говорили про аварию в 1957 году, а если говорили, то шепотом.

Пожалуй, впервые осознанно я поняла, что с нашей рекой что-то не то, когда поехала с матерью в другую деревню и увидела другую реку. Я очень удивилась, что та река без колючей проволоки, что к ней можно подойти…

В те годы не знали, что такое лучевая болезнь, говорили, умер от «речной» болезни. Врезалось в память, как мы всем классом переживали за одну девушку, у которой было белокровие, т. е. лейкемия. Девушка знала, что умрет и умерла в 18 лет. Нас тогда потрясла ее смерть".

В лечении облучённых работников завода «Маяк» участвовала Ангелина Константиновна Гуськова.

Ангелина Константиновна Гуськова (род. 29 марта 1924 года, Красноярск) — советский и российский врач-радиолог, доктор медицинских наук, профессор, лауреат Ленинской премии (1963), член Национальной комиссии по радиационной защите (c 1959), эксперт Научного комитета по действию атомной радиации при ООН (c 1967), член-корреспондент Академии медицинских наук СССР (1986), главный научный сотрудник Института биофизики Минздрава (с 2008 г. — Федеральный медицинский биофизический центр им. А. И. Бурназяна ФМБА России), заслуженный деятель науки РСФСР (1989), лауреат премии Зиверта за защиту от излучений (2000). С 1949 по 1953 год заведовала неврологическим отделением в медико-санитарном отделе № 71 в городе Озерске Челябинской области.

С 1953 года и по настоящее время основным направлением деятельности А. К. Гуськовой является радиационная медицина — диагностика и лечение острой и хронической лучевой болезни. В 1956 году она защитила докторскую диссертацию на тему «Организация медицинского наблюдения за лицами, подвергшимися воздействию излучения в обычных и аварийных условиях. Экспертиза состояния их здоровья. Клиническая эпидемиология и клинико-дозиметрические коррелянты последствий облучения. Неврологические синдромы лучевой болезни человека».

Основные направления деятельности и научно-практические достижения А. К. Гуськовой могут быть представлены следующим образом: создание совместно с Г. Д. Байсоголовым принципиальной этиопатогенетической классификации лучевой болезни человека; непосредственное участие в лечении, оценке его эффективности и формировании основных принципов лечебно-диагностических мероприятий при радиационных авариях различного типа; участие в системе профилактических мероприятий у персонала п/о «Маяк», приведшее к восстановлению здоровья подавляющего большинства людей (88%) из нескольких тысяч облучавшихся; участие в работе Научного комитета по действию атомной радиации (НКДАР) и подготовке отчетов этого комитета в разделах, касающихся острых эффектов облучения, клинической радиационной эпидемиологии, действия излучений на нервную систему и участие в программе по сосудистым заболеваниям (вклад радиации в полиэтиологические заболевания).

Международные соглашения после катастрофы:

• · Декларация о предотвращении ядерной катастрофы (1981)
• · Конвенция об оперативном оповещении о ядерной аварии (Вена, 1986)
• · Конвенция о ядерной безопасности (Вена, 1994)
• · Конвенция о физической защите ядерного материала (Вена, 1979)
• · Венская конвенция о гражданской ответственности за ядерный ущерб
• · Объединённая конвенция о безопасности обращения с отработавшим топливом и безопасности обращения с радиоактивными отходами.