Агропромышленный комплекс и кризис потребительской системы в конце 1980-х-начале 1990-х гг. (по материалам среднего Поволжья)

Агропромышленный комплекс и кризис потребительской системы в конце 1980;х-начале 1990;х гг. (по материалам среднего Поволжья)

Одной из причин кризисного состояния потребительской системы в России в конце 1980;х—начале 1990;х гг. стал резкий спад производства в агропромышленном комплексе (АПК) государства. Предпосылки данного процесса появились вместе с созданием системы огосударствленного земледелия и были усугублены исторически сложившейся низкой эффективностью и производительностью сельского хозяйства в России. Кроме того, в период системных трансформаций особое значение приобрели внешние факторы, среди которых следует отметить высокую зависимость советского АПК от поставок импортного сырья и поступления в бюджет валюты.

Россия, которая в начале века была крупнейшим в мире экспортером сельхозпродукции, с 1980;х гг. становится ее крупнейшим импортером. В 1982 году закупки зерна Советским Союзом возрастают до 29,4 млн. тонн и достигают к 1984 г. максимума — 46 млн. тонн. На зерновых ресурсах базировалась вся отрасль животноводства, вследствие чего СССР был вынужден заключать долгосрочные соглашения о поставках зерна, взять обязательство закупать его не менее 9 млн. тонн в США, 5 млн. тонн — в Канаде, 4 млн. тонн — в Аргентине, 1,5 млн. тонн — в Китае [1, с. 174—175]. «Мы закупаем потому, что жить без этого не можем», — отмечал на одном из совещаний в ЦК КПСС М. С. Горбачев [2].

В 1989—1990;х годах низкие урожаи зерновых в мире привели к росту цен на них. При этом, по данным Министерства хлебопродуктов СССР, только за 1989 год государственные ресурсы зерна сократились на 24,4 млн. тонн, госзаказ был недовыполнен на 30% [3]. Кризис отечественного аграрного сектора отчетливо проявился и в областях Среднего Поволжья, где с конца 1980;х годов наблюдалось снижение объемов производства сельхозпродукции. К 1989 году в Пензенской области, как и по всей стране, в связи с экстремальными погодными условиями произошло серьезное сокращение количества запасов зерна, что привело к перебоям со снабжением населения мукой и хлебопродуктами [4. Л. 5]. Даже получив в 1990 году один из наиболее высоких урожаев, СССР по госзаказу недобрал 18 млн. тонн зерна [5].

Причина тому — резкое снижение дисциплины поставок в общесоюзный фонд из республик и регионов.

Помимо зерна сокращались посевные площади (в целом по РСФСР на 350 тыс. га) и урожайность озимых. Так, в колхозах и совхозах Пензенской области под урожай 1991 года было поднято лишь 48% зяби, посеяно 52% озимых культур [6. Л. 143; 7]. Учитывая чрезвычайное положение, сложившееся в регионе с заготовками зерна, мясо-молочных и других продуктов питания, Глава администрации Пензенской области А. А. Кондратьев подписывает постановление «Об образовании Чрезвычайной комиссии по продовольствию» [6. Л. 24]. Кроме того, организациям, предприятиям и учреждениям запрещалось вывозить сельхозпродукты из области без нарядов Пензенского хладокомбината Росмясмолторга [6. Л. 15].

Нехватка продресурсов в областях объяснялась и тем, что сдача сырья сельхозпредприятиями для потребкооперации происходила зачастую стихийно. Сохранившиеся после аграрной реформы 1989 года совхозы и колхозы не были заинтересованы в этом процессе, так как несли определенные финансовые издержки — договорные цены были намного ниже рыночных [7]. На глазах у Совета Министров сокращались государственные ресурсы практически всех сельхозтоваров. В расход пошли продукты, заготовленные на случай войны. Только в первом полугодии 1990 года за счет резерва Правительства для РСФСР было выделено 30 тыс. тонн мяса [8].

Объемы производства сельхозпродукции в Пензенской области продолжали сокращаться и в 1992 году. Только за полгода выпуск мяса снизился на 34%, муки — 2,4%, сыров — 27,1% [9, с. 4]. И это в условиях, когда Пенза оставалась одним из главных поставщиков продуктов в союзно-республиканский фонд. К началу 1992 года из области было запланировано вывезти мяса и мясопродуктов 43 тыс. тонн, молока и молочных продуктов — 270 тыс. тонн, яиц и яйцепродуктов — 38 млн. штук, картофеля — 50 тыс. тонн, овощей 34 тыс. тонн [10, с. 3].

В аграрном секторе Самарской области дела обстояли не многим лучше. Еще в конце 80-х годов именно на волне экономического недовольства («мы живем плохо потому, что кормим Самару») горсоветы Тольятти и Сызрани неоднократно высказывали намерения выйти из области (первый — в федеральное подчинение, второй — в соседнюю Ульяновскую область). В 1991 году сокращение посевных площадей и засуха привели к тому, что Самарская область обеспечила себя картофелем лишь на 30%. Единственный выход из сложившейся ситуации местные власти видели в закупке картофеля за «Жигули» в соседних городах: Челябинске, Омске и т. д. На данные цели республиканскими органами было выделено 300 автомобилей [11. Л. 44; 12, с. 4]. Несмотря на это, рост цен на картофель в торговом секторе Самарской области за год составил 63,6%, а недопоставки из продовольственных фондов увеличивались [13, с. 1]. В 1991 году регион получил лишь 52% мясопродуктов и 11% молока [14, с. 3].

Несколько иной была ситуация в аграрном секторе Ульяновской области. Значительная доля сельскохозяйственного производства в структуре местной экономики давала возможность региону обеспечить себя продовольствием. Сравнение цен на продукты питания с соседними регионами — Самарским, Пензенским, Саратовским — на протяжении всего периода рыночных реформ было не в их пользу, что давало в сочетании с долго существовавшей талонной системой восприятие Ульяновской области как «островка социализма» [15, с. 60].

С 1991 года в Ульяновской области ускоренными темпами начался спад производства в аграрном секторе, что значительно усилило продовольственный кризис: при плане в 18,4 тыс. тонн мяса было фактически поставлено 14,1 тыс. тонн, молока — 81,6 тыс. тонн вместо 116,2 тыс. тонн [16]. Причиной такого положения дел явились, прежде всего, плановое сокращение зерна и кормов, а также недопоставка импортного сырья для их производства заводам вследствие нехватки валютных ассигнований [17].

Износ техники и дефицит бюджетных ассигнований на АПК привели к тому, что начиная с 1990;х годов сложилось серьезное положение в деле уборки и перевозки урожая. В 1991 году в стране не были подготовлены к работе и простаивали в гаражах 440 тыс. тракторов, 254 тыс. грузовых автомобилей, 332 тыс. комбайнов, 250 тыс. сеялок [18]. В такой ситуации администрация и местные Советы Среднего Поволжья активно призывали население помочь труженикам села [19]. К сельхозработам на «определенных условиях» привлекалось большое число трудоспособного населения — школьники, студенты и т. д. [20]. Кроме того, в целях своевременного обеспечения уборочной кампании традиционно выделяло трудовые ресурсы и Минобороны СССР, которое в 1991 году направило 40 тыс. единиц грузовой техники и «необходимое количество военнообязанных для доукомплектования автомобильных батальонов» [11. Л. 7]. Но, несмотря на то что ежегодно около трети населения страны вели «битву за урожай», положение на продовольственном рынке от этого не улучшалось [21, с. 18]. Россия все больше попадала в зависимость от импорта ресурсов из зарубежных стран.

Все усилия государства в сложившейся ситуации были направлены главным образом на принятие мер по преодолению негативных последствий разрушения прежней системы хозяйствования, смягчению результатов либерализации цен и процесса реорганизации. Так, в соответствии с Постановлением Совета Министров Правительства РФ «О чрезвычайных мерах финансовой поддержки агропромышленного комплекса РФ» Пензенская, Самарская и Ульяновская области были включены в список для выплаты ставок дотаций на молоко и мясопродукты [22]. Однако даже с учетом вышеуказанных мер сельскохозяйственное производство оставалось низкорентабельным.

Параллельно с введением различных форм поддержки сельхозпроизводителей в 1992 году началась аграрная реформа. Она была направлена на введение земельных ресурсов в финансовый оборот, создание рыночных связей с перерабатывающими производствами. В 1992—1993 гг. была проведена перерегистрация колхозов и совхозов, две трети которых были преобразованы в новые сельскохозяйственные структуры. Начался процесс создания фермерских хозяйств на основе передачи крестьянам земли в собственность. В 1992 году число фермерских подворий превысило 182 тыс. В Пензенской области, по статистическим данным на первое полугодие 1993 года, количество фермерских хозяйств достигло 3 тыс. [23, с. 3]. Но в условиях затруднительного доступа на городские рынки, отсутствия развитой инфраструктуры и низкой конкурентоспособности возможности фермерства так и не были реализованы.

Анализ трансформаций в аграрном секторе России в конце 1980;х — начале 1990;х годов показывает, что стратегической целью рыночных реформ в этой сфере являлись максимально быстрая реорганизация и приватизация сельскохозяйственных предприятий. В то же время радикальная направленность реформирования, максимально быстрая смена старой административной системы обнажили существующие проблемы в сельском хозяйстве и породили массу новых, что привело к резкому спаду производства продукции и критическому положению в потребительской системе страны. Несмотря на то, что либерализованный рынок стал насыщаться товарами, российское правительство в 1992 году, решив проблему национального продовольственного обеспечения, на долгое время вперед поставило страну в зависимость от импортной сельхозпродукции, а отечественный аграрный сектор обрекло на нерентабельность.

Библиографический список

аграрный поволжье потребительский.

• 1. Гайдар Е. Т. Гибель империи. Уроки для современной России. 2-е изд., испр. и доп. М.: РОССПЭН, 2007. 448 с.
• 2. Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ). Ф. 89. Оп. 5. Д. 33. Л. 170.
• 3. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 8040. Оп. 19. Д. 4393. Л. 252.
• 4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 5446. Оп. 150. Д. 653.
• 5. ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 162. Д. 277. Л. 83.
• 6. Государственный архив Пензенской области (ГАПО). Ф. Р. 2906. Оп. 1. Д. 4.
• 7. Материалы Пленума ЦК КПСС. 15−16 марта 1989 г. М., 1989. С. 35; ГАПО. Ф. Р. 2038. Оп. 1. Д. 7823. Л. 12.
• 8. РГАНИ. Ф. 89. Оп. 9. Д. 85. Л. 1−2.
• 9. По материалам областного управления статистики // Наша Пенза. 1992. № 22.
• 10. Нет у нас границ // Наша Пенза. 1991. № 31.
• 11. ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. 502.
• 12. Кокорев О. Будем закупать картошку за «Жигули» // Самарская газета. 1991. № 98.
• 13. Год минувший — языком цифр // Волжская коммуна. 1991. № 31.
• 14. Экономика области: трудные шаги к рынку // Волжская коммуна. 1991. № 96.
• 15. Матвеев М. Н. Экономический кризис 1991—1993 гг. и Советы народных депутатов Поволжья // Вестник Самарского государственного университета. 2006. № 5/1 (45). С. 59—66.
• 16. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО). Ф. Р. 3038. Оп. 5. Д. 3120. Л. 25.
• 17. РГАНИ. Ф. 89. Оп. 22. Д. 13. Л. 2.
• 18. ГАПО. Ф. Р. 2906. Оп. 1. Д. 153.
• 19. См. подробнее: Ульяновская правда. 1990—1992; Волжская коммуна. 1990— 1992; Наша Пенза. 1990—1992.
• 20. ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. 498. Л. 9 — 14.
• 21. Медведев В. А. В команде Горбачева: Взгляд изнутри. М.: Былина, 1994. 239 с.
• 22. ГАПО. Ф. Р. 2906. Оп. 1. Д. 157. Л. 14.
• 23. Наша Пенза. 1993. № 31.